| Любовь Свою к детям Господь объясняет указанием на достоинства их, и эти достоинства ставит примером для подражания всем, желающим войти в Царствие Небесное, говоря, что «Кто не примет Царствия Божия, как дитя, тот не войдет в него», т.е. Царствие Божие надо принять в свое сердце с таким же чистым, невинным и непорочным расположением духа, каково оно бывает у малых, еще нравственно не испорченных детей. «Не препятствуйте детям приходить ко Мне, ибо таковых есть Царствие Небесное» – отсюда вывод, что великий грех совершают те родители и воспитатели, которые не приводят детей ко Христу, научая их вере христианской, и еще больший грех тяготеет на тех из них, которые намеренно отклоняют детей от пути веры. 53. О БОГАТОМ ЮНОШЕ (Матф. 19:16-26; Марк. 10:17-27 и Луки 18:18—27) Об этом юноше, или князе, как называет его св. Лука, спрашивавшем Господа Иисуса Христа, что ему делать, дабы наследовать жизнь вечную, рассказывают все три первых Евангелиста. Эта беседа, как и дальнейшие, происходили по пути в Иерусалим, куда уже шел Господь на предстоящие Ему страдания. Обращаясь к Господу, юноша назвал Его: «Учитель благий». Господь на это сказал: «Что ты называешь Меня благим? Никто не благ, как только один Бог», т.е., если ты обращаешься ко Мне только, как к «учителю», следовательно, как к обыкновенному человеку, то не следует Меня называть благим, ибо это название приличествует только Богу. На его вопрос Господь предложил ему: «Соблюди заповеди». Юноша очевидно предположил, что Господь говорит о каких-то особенных, неизвестных ему заповедях, а потому спросил: «Какия?» Но Господь указал ему на обыкновенные заповеди Десятословия, поименовав только некоторые из них – б, 7, 8, 9 и 5, а затем общую заповедь о любви к ближнему. На это юноша ответил, что все эти заповеди он «Сохранил от юности своей». Надо полагать, что исполнение заповедей он понимал по фарисейски: иначе бы не решился так сказать. Но все же важно, что он считал себя еще не докончившим все, что нужно для спасения: совесть, очевидно, подсказывала ему, что одного такого внешнего исполнения заповедей недостаточно. |
| Не само по себе богатство опасно, но то, если человек на него надеется и все счастье жизни своей в нем полагает, так что богатство становится как бы его кумиром. Но Апостолы все же в волнении недоумевали: «Кто же может спастись?» на это Господь, «воззрев на них,» то есть самым взглядом Своим успокаивая их волнение, сказал: «Людям это невозможно, но не Богу; ибо все возможно Богу,» то есть милующая и спасающая благодать Божия сильна сделать и то, чего не может сделать человек одними своими собственными силами: Бог может исцелить богача от препятствующей его спасению язвы любостяжания. Апостолы наследуют жизнь вечную (Матф. 19:27-30; Марк. 10:28-31 и Луки 18:28-30). В связи с ответом Господа богатому юноше, св. Апостол Петр от лица всех Апостолов предложил Господу вопрос, какая будет награда им за то, что они все оставили и последовали за Христом. Были они люди бедные и немногое имели — сети, уды, лодки да бедные жилища, но это немногое было их все, что они действительно оставили ради последования за Христом, и этим явили подлинное самоотвержение. Может быть, Апостолы сомневались, могут ли они стать совершенными при своей бедности. На это Господь успокоил их сказав, что не только они, но и всякий, кто ради Него и Евангелия, оставит все, к чему привязан душой, получит великую награду и притом не только в будущей жизни, но еще в этой земной жизни. Оставивший свой дом или родных получит во сто крат домов и родственников в лице истинных христиан и их жилищ. Действительно, в первые века христианства, во время гонений, это предречение Господа исполнялось буквально: все христиане составляли как бы одну семью, все были братья и сестры во Христе, и дом каждого из них был всегда открыт для каждого христианина, был для него как бы его собственным домом взамен оставленного ради Христа. Отрекшийся ради Христа и Евангелия от своего дома и своей семьи, вступал в дом каждого христианина, как в свой собственный и находил в нем для себя как бы новую семью: и отца, и мать, и братьев, и сестер, и детей. |
| Смотря на город, как повествует св. Лука (19:41-44), Господь «заплакал о нем,» по причине его скорой погибели. Замечательно, что в 70 году Римляне, начиная осаду Иерусалима, устроили свой лагерь как раз на том месте Елеонской горы, где находился в то время Христос Спаситель, и самая осада началась тоже незадолго до Пасхи. «О, если бы ты хоть в сей день твой день узнал, что служит к миру твоему! Но это сокрыто ныне от глаз твоих.» — Если бы ты, народ иудейских, хотя бы сейчас уразумел, что служит к твоему спасению; но ты упорно закрываешь глаза, чтобы не видеть. Отвергая Меня, ты ускоряещь свою гибель. «... Не уразумел времени посещения твоего,» то есть того благоприятного времени, когда Бог явил тебе особую милость и призывал тебя ко спасению через посланного к тебе Мессию. Св. Матфей свидетельствует, что «когда Он вошел в Иерусалим, весь город пришел в движение» — столь велико было впечатление от этой торжественной встречи. Изгнание торгующих из храма (Матф. 21:12-17; Марк. 11:15-19; Лк. 19:45-48). Войдя в Иерусалим, Господь направился прямо в храм и изгнал из него торгующих. Об этом повествуют только три первых Евангелиста, причем повествование св. Марка отличается от св. Матфея и Луки тем, что у него Господь, войдя в храм «и осмотрев всё, как время уже было позднее, вышел в Вифанию с двенадцатью» и только на другой день, после проклятия смоковницы, снова войдя в храм, изгнал из него торгующих. Тут нет противоречия: апостолы в изложении событий не всегда придерживались хронологического порядка. Для них важнее представлялась логическая связь событий. Некоторые допускают, что было двойное очищение храма от торгующих: в самый день входа Господня в Иерусалим и вторично, на другой день. Три года тому назад, когда Господь пришел в Иерусалим на первую, после Своего крещения, Пасху, Он застал дворы и притворы храма обращенными в торговую площадь и изгнал всех торгующих. На следующий год на Пасху Господь, по-видимому, торговли в храме не застал. На третью Пасху Своего служения Господь не посещал Иерусалим. Когда же приближалась четвертая Пасха, то иудеи были озабочены, придет ли Иисус на праздник. Зная, что начальство уже вынесло Ему смертный приговор, и думая, что Он не решится идти в Иерусалим на явную смерть, торговцы, с разрешения первосвященников, нагнали во дворы храма и в притворы стада животных, расставили палатки с разными товарами, поставили столы с разменными кассами и скамьи с голубями, которых сами первосвященники разводили для увеличения своих доходов, — и начали торговать. |
| гл. 1 – 6 ср. Матф. с 3 по 13), иногда повествует подробнее и нагляднее, чем Матфей (напр. Марк.2:2–13 . ср. Матф.9:2–9 ; Марк.5:1–20 с Матф.8:28–34 ; Марк.6:14–30 с Матф.14:6–13 ); в других местах Марк сокращает Матфея (напр. Марк.6:10 . ср. Матф.20:11 и д.) и наконец он говорит о таких происшествиях, о которых Матфей не упоминает (именно Марк.1:23–28, 12:41–44 , – оба эти места находятся у Луки, – и Марк.7:32–37, 8:22–26 , которых у Луки нет. Но прибавления, которые Марк сделал к Матфею, и то, что Марка имеет отличного от Матфея, совсем не так значительны, чтобы можно было предположить, будто Марк думал составить по нему особенное исправленное Евангелие; далее не видно, почему Марк не удержал особенно важных отделений, которые находятся у Матфея, именно двух первых глав, которые и Hug признает подлинными потом у Марка встречаются места, в которые он не только уклоняется от Матфея, но даже, по-видимому, разногласят с ним (ср. напр. Марк.4:23 с Матф.9:18 . Марк.1:13 с Матф.4:2 . Марк.6:8 с Матф.10:10 , Мар.10:46 с Матф.20:30 ), и это он делает без всякого объяснения; наконец Марк по местам более темен и неопределенен, чем Матфей (сюда принадлежит напр. опущены места из Матф.28:16 в конце Евангелия Марка, не смотря на Марк.14:28, 16:7 ). Умалчиваем уже о том, как произвольно обосновал свое мнение Гуг, когда он признал Евангелие от Луки последним из трех Евангелие (по Гугу из трех синоптиков Лука писал последний, зная оба прежние Евангелия и пользуясь ими, особенно же полагая в основу Марка, а если при этом всех почти повествований Марка 6:45–8:28 у Луки нет, то для объяснения сего Гуг говорит, будто Лука перестал следовать Марку с повествования о насыщении 5.000, а потом опять следовал ему с повествования о насыщении 4.000; следовательно такой пропуск Луки основывается только на его недосмотре! О многих разностях, даже кажущихся разногласиях между Лукою и Марком нечего и говорить. Ср. Berthold Einleit. 111, 1170 ff.). Не счастливее и Гризбахово предположение о заимствовании Марком из Матфея и Луки вместе, потому что в таком случае Марк совершенно не освобождается: от нарекания в отсутствии плана. |
| Gott. 1867). 170 Vogel Ueber die Entstehung der 3-ersten Evangelien in Gabler " s Journal 1, 1. s. 1. ff. За древнейшее из евангелий с некоторыми видоизменениями признавали Луку еще Th. Beza Annotatt. maj. ad -Luc. 1, 1.; Franc. Gomarus Select, ev. Lucae locor. illustr. ad Luc. 1, 1.; J. С. I. Walch Einleit. in die Harmonie der Evangelisten. Iena. 1749. s. 43 и др.; им недавно последовали Maur. Rödiger Symbolae quaedam ad N. T. ew. potiss. pertinentes. Hal. 1827. p. 10 и Schneckenburger Beiträge zur Einleit. ins N. T. 1832. s. 16. ff. 171 Долго с особенною уверительностью утверждали, что Марк составил евангелие свое из евангелий Матфея или Луки, или Матфея и Луки вместе. Указывали на то, что у Марка собственных оригинальных только 24 стиха, все же остальное содержание заимствовано из евангелий Матфея и Луки. Именно Hug производит Марка совершенно от Матфея, которым он будто бы не только пользовался, но и исправил. Оба (Матфей и Марк), говорит Hug, не только в отдельных повествованиях согласны большею частью буквально, но они следуют и вообще одному и тому же плану и расположению. А что Марк не просто выписывал из Матфея, но и хотел исправить его, это видно, говорит далее Hug, из того, что он уклоняется от Матфея в хронологическом порядке [как напр. гл. 1–6 ср. Матф. 3–13 ], иногда повествует подробнее и нагляднее чем Матфей [напр. Марк. 2, 2–13 . ср. Матф. 9, 2–9 :, Марк. 5, 1–20 . с Матф. 8, 28–34 ; Марк. 6, 14–30 с Матф. 14, 6–131 ; в других местах Марк сокращает Матфея [напр. Map. 6, 10. ср. Матф. 20, 11 и д.] и наконец он говорит о таких происшествиях, о которых Матфей не упоминает [именно Марк. 1, 23–28 . и 12, 41–44. – оба эти места находятся у Луки, – и Марк. 7, 32–37 . и 8, 22–26., которых у Луки нет]. Но прибавления, которые Марк сделал к Матфею и то, что Марк имеет отличного от Матфея, совсем не так значительны, чтобы можно было предположить, будто Марк думал составить по нему особенное исправленное Евангелие; далее не видно, почему Марк не удержал особенно важных отделений, которые находятся у Матфея, именно двух первых глав, которые и Hug признает подлинными; потом, у Марка встречаются места, в которых он не только уклоняется от Матфея, но даже, по-видимому, разногласит с ним (ср. |
| напр. Марк. 4, 23 с Матф. 9, 18 . Марк. 1, 13 . с Матф. 4, 2 Марк. 6, 8 . с Матф. 10, 10 . Map. 10, 46. с Матф. 20:30 ), и это он делает без всякого объяснения; наконец Марк по местам более темен и неопределенен, чем Матфей (сюда принадлежит напр. опущение места из Матф. 28, 16 . в конце Евангелия Марка, несмотря на Марк. 14, 28 и 16:7). Умалчиваем уже о том, как произвольно обосновал свое мнение Гуг, когда он признал евангелие от Луки последним из трех евангелий (по Гугу, из трех синоптиков Лука писал последний, зная оба прежние евангелия и пользуясь ими, особенно же полагая в основу Марка, и если при этом всех почти повествований Марка 6, 4,5–8, 23 . у Луки нет, то для объяснении сего Гуг говорит, будто Лука перестал следовать Марку с повествования о насыщении 5000, а потом опять следовал ему с повествования о насыщении 4000; следовательно такой пропуск Луки основывается только на недосмотре! О многих разностях, даже кажущихся разногласиях между Лукою и Марком нечего и говорить. Ср. Bertholdt Einleit. III, 1170 ff.). He счастливее и Гризбахово предположение о заимствовании Маркон из Матфея и Луки вместе, потому что в таком случае Марк совершенно не освобождается от нарекания в отсутствия плана. Он следовал бы методу – многое из своих источников опускать, иное принимать, но представлять обстоятельнее, а иное принимать ее в обстоятельном виде (Ср. Eichorn Einl. Th. 1. s. 373. ff. Bertholdt Einl. Th. 111. s. 1146 f. 1158 ff.), не говоря уже о неверности и шаткости общего принципа. (С. Lachmann De ordine narrationum in evv. synopticis в Theolog. Studien 1835 Hft. 3. s. 570 ff. говорит «Multo minus probandi sunt, quibus placet Marcum esse ineptissimum desultorem, qui nunc taedio, modo cupiditate, turn negligentia, denique vecordi studio, inter evv. Matthaei et Lucae incertus feratur atque oberret. Nempe his quaedam Grisbachii disputatio sedulae subtilitatis specie illusit, cum tamen minime ingeniosa sit, sed frigida tota et jejuna.») Если Марк имел намерение сделать выбор из обоих предшественников: то остается совершенно непонятным, почему он иногда при согласии содержания допускает такое, часто малозначительное, различие в выражениях, которое однако ж имеет характеристическую особенность (Ср. |
| Именуя Себя «Сыном Человеческим,» Господь смиренно подчеркивает Свое человечество, но, вместе с тем, для знающего пророчество Даниила (7:13-14) этим наименованием Он проникновенно указывает на Свое мессианское достоинство. Этот ответ произвел, по-видимому, сильное впечатление на тех спутников Господа, которые уже состояли в числе Его учеников. И один из них стал уклоняться от немедленного следования за Господом, ссылаясь на то, что ему прежде нужно похоронить отца, на что Господь ответил ему: «Иди за Мною и предоставь мертвым погребать своих мертвецов» (Матф. 8:22; ср. Луки 9:60). Два однокоренных слова мертвые и мертвецы, употребленные здесь, имеют два различных значения; первое из них — в смысле духовных мертвецов. Господь же имел в виду то, что ради великого дела, ради благой вести Царствия Божья нужно оставить все и всех «мертвых,» которые глухи к слову Божью, к Его великому делу. Господь как бы говорит: предоставь им, всецело привязанным к земной жизни, хоронить мертвецов своих, а ты, внявший слову жизни, проповедуемому Мною, иди за Мной. Подобным, не вполне понятным запрещением отдать последний долг умершему отцу, Господь, очевидно, хотел или испытать характер и преданность этого ученика, или уберечь его от родных, которые могли бы отвлечь ученика от следования за Христом. Другой ученик, не дожидаясь призыва, сам сказал Господу, что хочет идти за Ним, но прежде просит только позволения проститься с домашними своими. На это Господь ответил: «Никто, возложивши руку свою на плуг и озирающийся назад, не благонадежен для Царствия Божья» (Луки 9:62). Другими словами: тот, кто решился следовать за Христом, не должен оглядываться назад на мир с его родственными связями и мирскими пристрастиями, поскольку любого рода привязанность к миру мешает отдаться учению Христа всецело. Укрощение бури (Матф. 8:23-27; Марк. 4:35-41; Луки 8:22-25). Когда они отплыли, утомленный дневными трудами Иисус заснул на корме. Поднялась страшная буря, какая нередко бывает на Геннисаретском озере, окруженном горами с оврагами, и поэтому недаром окрестные жители назвали это озеро морем. Ученики, почти все из них — местные рыбаки, привыкшие бороться со здешними бурями, выбились из сил и принялись в отчаянии будить своего Учителя. С одной стороны в этом их решении выражен страх за свою жизнь, а с другой — надежда на всемогущество Господа. По св. Марку, ученики даже позволили себе укорить Иисуса: «Учитель! Неужели Тебе нужды нет, что мы погибаем?» (Марк. 4:38). На это и Господь упрекнул их: «Что вы так боязливы, маловерные?» (Матф. 8:26; ср. Марк. 4:40 и Луки 8:25). Господь прекратил бурю, запретив ветрам и морю волноваться. Ученики, и люди, плывшие, вероятно, на соседних лодках, с изумлением говорили: «Кто Этот, что и ветры, и море повинуются Ему?» (Матф. 8:27; ср. Марк. 4:41 и Луки 8:25). Изгнание легиона бесов |
| Что касается других разностей, отличающих содержание 12 гл. Марка от параллельных мест, то Баур прямо, не приводя никаких оснований, объясняет их влиянием на Марка повествований Матфея и Луки. Так напр. по Матфею, законник, предложивший Спасителю вопрос о первой из всех заповедей, искушал Его, по примеру прочих своих собратий Мф. 22, 35 ; между тем из рассказа Марка мы узнаем, что этот законник был расположен к Спасителю, почему он и одобрил данный ему Спасителем ответ, сказавши: хорошо, Учитель! истину сказал Ты и т. д... Мрк. 12 ., 28., 32. Баур объясняет это различие след. образом: повод к такому пониманию дела быть может дан был Марку расказом же Матфея, так как у Матфея представляется не довольно ясным, каким образом законник, предложивший вопрос с целью искусить Иисуса, мог иметь эту цель при подобном вопросе (т. е. при вопросе о первой из всех заповедей). Еще более, кажется, дал к этому повод Лука. То, что, по Луке, некоторые из книжников ответили Иисусу в заключение Его речи о воскресении: διδσκαλε, καλς επας 20, 39, – Это самое очень заметно просвечивает в словах книжников у Марка: καλς, διδσκαλε, π – ληϑεας επς. – Не говоря о чем-нибудь другом, – одни уже выражения Баура «быть может» «кажется» избавляют нас от труда останавливаться на соображениях, подобных приведенному. Соображения такого рода могут иметь смысл разве только в глазах того, кем они измышлены. Глава 13 (Содержание: пророчественная речь И. Христа о разрушении Иерусалима и о кончине мира). 13-я глава Евангелия Марка по содержанию имеет существенное сходство с параллельными главами у Матфея и Луки. Впрочем при таком сходстве нельзя не заметить между названными главами и значительного различия. Различие состоит в том, что речь Спасителя у Марка является более краткою, нежели у других синоптиков. У Марка мы не находим некоторых частей речи, встречающихся у Луки и особенно у Матфея (ср. Мар. 13, 31 – 37 ; Матф. 24, 35 – 51 ; Лук. 21, 33 – 36 ). Далее у Марка некоторые части речи Спасителя изложены в более кратком виде, нежели у двух других синоптиков, напр. Мар. 13, 8 ; ср. Лук. 21, 10. 11 .; Марк. 13, 24. 25 . Лук. 21, 25. 26 . Матф. 24, 29. 30 ; Марк. 13, 21 – 23 ; Матф. 21 ., 23 –26. некоторые мысли Спасителя переданы не в одинаковых выражениях, напр. Марк. 13, 12. 13 , Лук. 21, 16 –19 ; Матф. 24, 9 – 10 ; Марк. 33 – 37 ; Мате. 24, 42 – 44; Лук. 21, 36 . |
| При разборе 13 гл. Марка Баур ведет дело иначе, нежели как вел он его, в большинстве случаев, прежде, анализируя предшествующие главы. Заканчивая анализ Евангелия Марка Баур, как кажется, пришел к тому убеждению, что им вполне доказана зависимость Марка от Луки, а также вполне удовлетворительно объяснены не в пользу самостоятельности Марка те разности, которые отличают его повествование от повествования главного (будто бы) его руководителя – Матфея. Поэтому не вдаваясь в какие-либо соображения, он прямо указывает у Матфея и Луки те места, которые Марк внес будто бы в свое Евангелие при составлении 13-й гл., указывает даже отдельные выражения, которые Марк на этот раз заимствовал у своих предшественников. Приведем подлинные слова Баура: «в 5 – 8 стт. (13 гл.) не смотря на полное почти сходство этого места у всех трех Евангелистов, у Марка встречаются отдельные выражения, которые принадлежат лишь одному кому-либо из двух остальных – или Матфею или Луке, как например: τι γ ιμι ст. 6. ср. Лук. ст. 8, αρχα δνων τατα ст. 8. ср. Матф. ст. 8.... стт. 9 – 13... здесь Лука дал повод уклониться от Матфея.... с 14 ст. Марк оставляет Луку, чтобы следовать одному Матфею. Стихи 14 – 22 неболее как буквальное почти повторение параллельного места Матфея ст. 15 – 36»... и т. д. Точно такой же прием употребляет Баур, останавливается на тех замечаниях, на тех отдельных выражениях и словах, которые находятся у одного только Марка. Он прямо говорит, что эти исключительно Марку принадлежащие слова и выражения его собственные произвольные добавления, повод к которым дали ему руководители Матфей и Лука. Так – Марк говорит 23, 3. 5, что пророчественная речь Христа была обращена лишь к четырем ученикам, между тем по Матфею и Луке он обращает ее ко всем. По поводу этой особенности Марка Баур замечает, что только выражение Матфея κατ δαν – Мтф. 24, 3. навело Марка на мысль – ограничит круг учеников, к которым обращена была речь, только четырмя. Марку будто бы показалось, что без такого ограничения не будет вполне исчерпанным смысл выражения Матфея: κατ δαν. Искать же другого источника для объяснения указанной особенности Марка, прибавляет Баур, кроме выражения κατ δαν». было бы противно всякой аналогии. Далее у Марка ст. 32 читается: «о дне же том ... никто не знает ни ангелы небесные, ни Сын, но только Отец». Только у Марка находится выражение: ни Сын – δ ις; параллельных местах у Матфея и Луки этаго выражения мы не встречаем. «Источник этого прибавления, говорит Баур, не трудно открыть. Слова δ ις; суть не иное что, как прямое следствие слов Матф. 24, 36 : δες οδεν, δ ο γγελοι τν ρανν ε μ πατρ μνο – никто не знает, ни Ангелы небесные, а только Отец Мой один. Если о том знает только один Отец: то значит и Сын не знает. Сам Марк дает очевидное доказательство того, что он своим добавлением δ ις; хотел лишь выяснить смысл слова μνο. Слова μνο при слове πατρ у него нет. |
| (Матф. 8:28-34; Марк. 5:1-20; Луки 8:26-40). Переплыв озеро, Иисус с учениками Его прибыли в страну, лежавшую на восточном берегу, которую Евангелисты Марк и Лука называют Гадаринской (по имени находившегося в ней города Гадары), а св. Матфей — Гергесинской (по имени другого города — Гергесы); оба эти города были в числе «Десятиградия.» На берегу их встретил бесноватый, одержимый нечистым духом. Евангелисты Марк и Лука говорят об одном бесноватом, тогда как св. Матфей — о двух. Расхождение здесь, вероятно, потому, что один из бесноватых был человеком всем известным, жителем Гадар, и находился в особо ужасном состоянии беснования, а другой же, по сравнению с ним, оставался едва замеченным. Сущность беснования в том, что бесы, лишая человека сознания и подавляя его разум, распоряжаются всем его телом и силами души, причиняя такому бесноватому человеку невероятные мучения от его же собственных действий. Величие и всемогущество Сына Божья, сокрытое для человеческих глаз, очевидно для нечистых духов, владевших более совершенным зрением, и привел их в ужас и трепет. И вот бесноватые начинают кричать, называя Иисуса Сыном Божьим и умоляя Его не причинять тех нестерпимых мучений, которые причиняла им Его близость. По Евангелиям от Марка и Луки, наиболее свирепый из бесов на вопрос Иисуса, как его имя? ответил: «Легион» (Марк. 5:9; Луки 8:30), указывая тем самым на обитание в бесноватом несметного количества нечистых духов. Бесы попросили Иисуса, чтобы Он «не повелел идти им в бездну» (Луки 8:31) и «не высылал их вон из страны той» (Марк. 5:10), а позволил им войти в большое стадо свиней, пасшееся неподалеку, при горе. Нам не настолько известна природа нечистых духов, чтобы понять, почему им необходимо обитать в живых существах, но характерно то, что из всех живых существ они избрали самое нечистое, самое презренное, в глазах иудеев, лишь бы Господь не изгонял их из страны и не лишал их тем самым возможности действовать в ней. Господь разрешил им войти в стадо, и свиньи, взбесившись, бросились с крутизны в море и утонули. Допустив это, Господь, очевидно, желал вразумить гадаринцев, которые, вопреки завещанию закона Моисея, разводили свиней да еще в таком громадном количестве (около 2000, по св. Марку 5:13). |
|
|
