| Ревность и самоотверждение Братства в защите русского народа не остались бесплодными. Оно весьма часто облегчало участь своих собратий, выпрашивая от короля то прямого предписания магистрату, чтобы он не притеснял русинов 565 , то уничтожения того или другого постановления, для них стеснительного 566 , то, наконец, подтверждения всех прав и привилегий русского народа, и уравнения их в правах с поляками 567 . Иногда короли, снисходя к настоятельным и неотступным просьбам Братства, брали русинов под свое особенное покровительство против всех насилий и преследований 568 . В тоже время некоторые из частных членов Братства, знаменитые в Польше своими заслугами, поддерживали ходатайство Братства за русский народ своим личным предстательством пред королями и, по этому случаю, весьма часто сносились с Львовскою ставропигиею 569 . B особенности, знаменитые, прославившиеся своим благочестием, князья Острожские, были самыми ревностными ходатаями за единоверных своих братий. Редкую грамоту можно встретить, которая бы не относилась к улучшению участи православных юго-западных россиян, и в которой бы король не ссылался с особенным уважением на «жеданье» (ходатайство) князя Острожского 570 . Постоянное ходатайство за угнетенный народ и облегчение его участи приобрело Братству всеобщее уважение. Виленское Братство величало «Львовскую братию «братиею благочестивою, о полезном церкви Христовой многопромысливою, и родови своему тепле прилежащею» 571 , и, с своей стороны, обещалось ревновать подвигам ея столько, сколько достанет сил («в нелико сил свыше на се дароватися нам ощущаем») 572 . В народе русском‚ Братство заслужило такое к себе уважение, что принимало на себя опеку православных сирот, заботилось о их воспитании и имуществе, принимало и об являло духовные завещания, мирило ссорящихся членов, наказывало виновных; пользовалось всеобщим доверием, также что окрестная шляхта и мещане доверяли для охранения в Братской казне свои драгоценности; каждый год назначало двух членов заседать в ратуше, для охранения прав своего народа 573 . Самые враги Братства называли его «славным на весь мир, много прославившимся деяниями для блага церковного и своего народа», и сознавались, что обращение Братства к Унии увлечет за собою туда же и множество народа 574 . 2) Охранение Братствами порядка во внутреннем управлении церкви |
| В целях окончательного уничтожения православия польское правительство принимало и более радикальные меры: издавало ограничительные распоряжения, подрывавшие православие и способствовавшие распространению унии. Так, православным братствам — главным борцам за православие — запрещено было сноситься с восточными Патриархами по делам веры, и во всех спорных церковных вопросах братства обязаны были обращаться за их разрешением к местным епископам или местным судам. Такое распоряжение лишало братства не только связи с восточными Патриархами, но и их духовной опеки и руководства, которыми братства до сих пор пользовались в борьбе с врагами православия. Другое не менее вредное для православия распоряжение заключалось в том, что православным под страхом смертной казни запрещалось выезжать за границу и приезжать оттуда, и тем устранялась всякая возможность для православных иметь себе иерархов из-за границы (например из России) в случае перехода в унию своих. В то же время против православия предпринимались более решительные замыслы. Польское правительство задумало окончательно истребить православие в Западной Руси. Этого оно предполагало достигнуть уничтожением высшей православной иерархии и поэтому вступило в переговоры с православными епископами, стараясь побудить их к переходу в унию. Подобной мерой польское правительство надеялось лишить православное население духовенства и, таким образом, заставить его поневоле принять унию. Это правительству удалось, хотя, как увидим далее, не во всех православных епархиях. В 70-х гг. XVII в. латино-униатской партии удалось склонить на свою сторону Львовского православного епископа Шумлянского. Измена православию Львовского епископа Иосифа Шумлянского (1643—1708) Иосиф Шумлянский по рождению принадлежал к православной шляхетской семье, но еще в юности перешел в унию и одно время служил в польских войсках. Видя в нем человека, способного оказать услуги унии, латино-униаты выставили его кандидатуру на Львовскую православную епископскую кафедру. |
| и городскими представительствами, судебными учреждениями и иерархами. В Л. У. б. были и другие выборные должности. Выбирали 4 братчиков для контроля за соблюдением порядка во время собраний («столовые братья»), в нач. XVII в. выбирали их заместителей, позже - 2 «асессоров публичных сессий». Другие постоянные выборные должности: 2 ключника, у одного хранились ключи от церковной ризницы и лавки, у другого - от братской казны и книжной лавки и от склада; писарь, или секретарь, братства; управляющий хозяйством мон-ря св. Онуфрия; управляющий братской больницей; зав. школой; зав. типографией; 2 депутата в коллегию 40 мужей при городском магистрате и их заместители; смотритель за свечами и продавец свечей в Успенской ц. и в ц. св. Онуфрия; продавцы книг; сборщики денег во время богослужения; инспектор «на всяк грех»; деспект (наблюдатель за нравственностью членов братства); маршал (следил, чтобы во время совещаний братства и подачи голосов каждый занимал свое место); хранитель архива; библиотекарь. Школа Львовские мещане горячо поддерживали идею распространения образования и просвещения как средства сохранения Православия и национальной самобытности. Автор предисловия к сб. «О воспитании чад», вышедшему в типографии братства в 1609 г., считал распространение образования и знаний главной предпосылкой развития и процветания «всего народу руського», в то время как невнимание к школьному образованию, по его мнению, неизбежно приведет общество к упадку. Образцом просветительской деятельности для львовских братчиков являлся Острожский просветительский центр, включавший школу и типографию (о влиянии Острожского коллегиума на Л. У. б. говорится в «Перестороге» - АЗР. 1851. Т. 4. С. 204). Во Львове правосл. уч-ща существовали до появления братской школы. Первое упоминание о «руской школе» встречается во львовских гродских актах за 1546 г. О желании львовских мещан организовать школу впервые говорится в грамоте Антиохийского патриарха Иоакима от 15 янв. 1586 г.: «Хотят с помочю Божею панове мещане львовские школу закладати для наученя детем християнским вшелякого стану, которые бы мели учитися Письма Светого грецкого и словенского, да не будет род их християнский аки безсловесен, ненаучения ради. |
| b) Если бы епископ поступал против закона истины и управлял Церковью не по правилам св. Апостолов и св. Отец, совращая праведных в неправду и поддерживая беззаконников, то Братства были уполномочены не признавать его власти и не принимать его определений, направленных против целости Православной Церкви и чистоты православного исповедания 225 . c) Ставропигиальные Братства имели право назначать своих депутатов с правом голоса в епископскую консисторию, если дело касалось одного из их членов 226 . d) Если бы кто из Братства был обвинен пред епископом, то он не должен был сам по себе оправдываться, пока не станет с ним Братство, тогда братия вместе при епископе должны были исследовать обстоятельства обвинения и делать приговоры по правилам св. Отец 227 . е) Братства обязаны были наблюдать над жизнию как духовных, так и мирских людей, не принадлежащих даже к Братству, и в случае их дурного поведения напоминать им об этом словесно или письменно. Если же они не исправлялись, то должны были доносить об них епископу 228 . f) Наконец, Братства имели полномочие от патриарха наблюдать над жизнию даже самих епископов и в случае их соблазнительного поведения или нетвердости в Вере православной должны были немедленно доносить об этом патриарху 229 . При таких отношениях к местным духовным властям ставропигиальные Братства, владевшие церквами и монастырями, казались для некоторых местных епископов учреждением не столько полезным, сколько вредным и для власти их обидным, потому что составляли statum in stata 234 . Таким образом, еще Гедеон Балобан, епископ Львовский, в 1590 году на соборе Брестском в принесенной на него жалобе Братством Львовским за притеснения оправдывался следующими словами: «это Братство не хочет воздавать мне надлежащей епископской чести, и потому то я имею неудовольствие на сие Братство» 235 . Враги православия с одной стороны старались раздуть искру вражды между епископом и Братствами в целое пламя в надежде, что взаимный раздор между ними сделает их легкой добычей Унии. |
| Златоуст обращается к этому понятию таким образом: «Если с нас потребуется отчет в промышлении об остальных... то насколько более в промышлении о своих детях/Ε γρ τς τν λλων προνοας παιτομεθα τς εθνας?» ( In illud: Vidua eligatur, PG 51, 327; ПСТ 3, 1, 337) . И затем святитель указывает, каким образом обеспечивается это промышление отца о детях — отец-промысленник поставлен к ребенку «учителем, руководителем, попечителем и начальником» (Там же). Πρνοια (pronoia) и здесь, и в других случаях связывается у святого пастыря с учительством , то есть показана именно как педагогическая задача. Это слово появляется в ключевых местах «педагогических» проповедей как подведение итогов сказанного об образовании ребенка. Пересказывая апостольскую заповедь о воспитании детей, Златоуст говорит: «Все у нас должно быть второстепенным по сравнению с промышлением о детях (τς προνοας τν παδων (tes pronoias ton paidon)) в образовании (παιδε, paideia) и учении Господнем (κα το ν κα νουθεσ Κυρου ατ)» ( In epistulam ad Ephesios XXI PG 62, 151) . В русском переводе XIX в. (ПСТ 11, 1, 186) данное место выглядит так: «Все у нас должно быть второстепенным по сравнению с заботой о детях (τς προνοας τν παδων/tes pronoias ton paidon) и с тем, чтобы воспитывать их в наказании и учении Господни», в переводе Львовского братства, в данном случае, на наш взгляд, более точно: «Вся въ насъ въ вторемъ да полагаема бываютъ, от промысла детей, и от еже въ наказаниии и учении...» («О воспитании чад», лист 25)). Πρνοια (pronoia) как «перевод» всей заповеди апостола о «воспитании в образовании и учении Господни» (Еф 6: 4) встречается у Златоуста неоднократно (кроме упомянутого случая см. также In illud: Vidua eligatur, PG 51, 329; ПСТ 3, 1, 339) . Такой «перевод» воспитания в промышление отражается в славянских пересказах его педагогических творений . Заканчивая беседу, истолковывающую эту заповедь апостола, святитель снова предлагает именно Πρνοια (pronoia), «промышление», а не «воспитание», как задачу, поставленную перед родителями: «Итак, позаботимся о женах, будем особенно предусмотрительны в отношении к детям (τν παδων πρνοιαν, ton paidon pronoian), домашним и к себе самим ...» ( In epistulam ad Ephesios XXI, PG 62,154; ПСТ 11,1,190; в переводе Львовского братства 1609 года: «Темже многый да творимъ о детехъ промысл...»). |
| Для планов иезуитов не могло быть лучшего человека. Он быстро сошелся с Кириллом Терлецким и Гедеоном Балабаном и сделался главным деятелем унии. Терлецкий стал убеждать Поцея, что нельзя дольше оставаться под управлением Патриарха, который по простым доносам низлагает епископов, поставил над епископами братства, предоставив им право наблюдения за их деятельностью, и что подобное положение изменится, если они отдадутся под власть папы. Подобный акт принесет им еще и ту пользу, что будет выполнено королевское обещание о возврате отобранных у них церковных имуществ. Но Поцея не надо было убеждать, так как в душе он был униатом. Узнав о замыслах Поцея, князь К.К. Острожский написал ему письмо, в котором высказал мнение, что о таком деле, как соединение Церквей, должны произнести суд прежде всего отцы Восточных Церквей и Московский Патриарх. Он советовал Поцею, переговорив с митрополитом и епископами, поехать в Москву и попросить великого князя Московского и тамошних духовных, чтобы те вместе с иерархами литовскими позаботились о прекращении разделения Церквей, из-за которого в Литве так страдает русский народ. На письмо Острожского Поцей ответил, что от поездки в Москву он отказывается, так как там его могут подвергнуть истязаниям и казни, и что если сам князь не решился войти в сношения по данному вопросу с митрополитом, «то и он не смеет и слова молвить о таких вещах, ибо митрополит не расположен к римлянам». Поцей, конечно, обманывал князя, ибо митрополит Рагоза был склонен к унии, хотя этого и не обнаруживал явно. Между тем Патриарх Константинопольский узнал из письма к нему Львовского братства о готовящейся измене западно-русских епископов и написал на имя митрополита Рагозы две грамоты: одну с приказом низложить Львовского епископа Гедеона Балабана, а другую с выговором самому митрополиту и с временным запрещением за то, что тот не радеет о своей пастве, если в продолжение пяти лет ничего не предпринял для умиротворения ее. Получив эти грамоты, митрополит Рагоза созвал 24 июня 1594 г. |
| Религиозно-патриотическая деятельность братств стояла в прямой зависимости от энергии польско-католической пропаганды: чем заметнее и неразборчивее в средствах становилась политика униатов и католиков, тем энергичнее и сильнее развилась и противодействующая ей работа православных братств. Вот почему самый блестящий период расцвета братств падает на темную эпоху Брестской унии и последовавших за нею насилий над православием со стороны униатов-митрополитов и католиков-королей. В особенности оживил и поднял дух старинных братств приезд двух восточных патриархов – Антиохийского Иоакима (1586 г.) и Иерусалимского – Иеремий –121 (1589 г.). Первый из них облек самыми широкими полномочиями древнейшее Львовское братство, предоставив ему право обличать всех, противных закону Христову, не исключая и самых епископов и даже, в случае упорства, отлучать их от церкви. Патриарх же Иеремия не только подтвердил все эти права, но и распространил их еще на два подобных братства – на Виленское и на Могилевское. „Ободренные представителями высшей церковной власти, получив обширные права и полномочия, братства являлись теперь главнейшими церковно-общественными учреждениями западной России. Они сосредоточили в своих руках деятельность религиозную, просветительную, благотворительную и миссионерскую. Крупнейшие из них получили в делах церкви автономию: патриарший ставропигион предоставил им право суда и контроля над всей православною церковью Юго-Западной России и сделал их грозными для самой иерархии“ 2533 . И православные братства, действительно, вполне оправдали оказанное им высокое доверие и явились там истинными спасителями национальности и веры. „Не подлежит сомнению – говорит напр. историк не склонный вообще, преувеличивать исторической роли братств, – что западно-русские братства в указанное время принесли громадные услуги православной церкви. Около них группировались лучшие силы тогдашнего православного общества; здесь предпринимались всевозможные меры, чтобы отстоять православную веру и русскую народность, подвергавшиеся серьезной опасности от напора искусно организованной и располагавшей громадными средствами иноверной (преимущественно, латино-польской) пропаганды. Значение и сила братств в рассматриваемое время заключалась в их коллективности“ 2534 . Особенно геройской защитой выделилось Виленское братство, находившееся в самом центре враждебного лагеря. „Оно рассылало по всей Литве послания к различным братствам и прочим ревнителям православия и в этих посланиях просило помощи и содействия, завязывало сношения с казаками, созывало в |
| 4 . Отношение Братств к соборам. Цареградский патриарх не мог по своей отдаленности постоянно наблюдать за порядком и благочинием в юго-западной России. Между тем, в смутные времена Унии возникали в церкви беспорядки, одни других соблазнительнее, одни других опаснее для православия, а потому митрополиты Киевские, совокупно с епископами составляли весьма часто соборы для суждения о делах церковных. На соборе Брестском в 1590 году 20 июня было постановлено каждый год собираться в Бресте для обсуждения дел церковных; экземпляр соборного постановления был дан Братству Львовскому, и потому на все последующие соборы оно посылало своих депутатов 240 . Кроме того, соборы весьма часто составлялись в Киеве и в других местах; – и на все эти соборы Братства также были приглашаемы, и присутствовали там в лице своих членов 241 . На соборах были между прочим подтверждаемы права Братств и решаемы их споры с местными епископами 242 . Что касается до Братств не ставропигиальных, то они во всем зависели от местных епископов 243 . Глава III. Об отношении Братств между собою 1) Отношение Братств ставропигиальных к неставропигиальным Само собой очевидно, что Братства ставропигиальные как непосредственно завесившие от самого патриарха имели большую важность и значение, принимали большее участие в ходе современных дел, были так сказать в собственном смысле опорою в том краю Веры православной и представителями всего русского народонаселения, тогда как Братства, подлежащие власти местных епископов имели значение более местно, простиравшееся на известный город, на известное предместие или даже на один какой-нибудь приход. Потому то ставропигиальные Братства были постоянно приглашаемы самими королями на сеймы, где рассуждали о благоустройстве Церкви православной, – вели продолжительные процессы с притеснителями Веры православной и свободы русских, словом действовали везде от лица всего тамошнего русского народонаселения как ближайшие представители его. Различаясь во внешних правах и привилегиях, Братства тем самым поставлены были в известное взаимное отношение между собою. Отношение это, сколько судить можно по некоторым пунктам, изложенным в уставе Львовского Братства, состояло в следующем: |
| d) – Наконец Польские короли считали Братства, как бы представителями всего русского народа в юго-западной Руси, и потому приглашали их на сеймы, по делам всего русского народонаселения 166 , и нередко обращались к ним в случаях особенной важности; так напр. Король Владислав IV предлагал православному духовенству и Братствам Львовскому и Виленскому проект об избрании патриарха для юго-западной Руси, подобно патриарху Московскому 167 . Таковы были отношения Братств ко власти гражданской, Братства были изъяты в своих делах и справах от всякого вмешательства и подсудимости со стороны светского начальства, и в короле Польском имели высшего защитника своих прав и привилегий. Но соблюдались ли эти отношения на самом деле? 2) Без всякого преувеличения должно сказать, что Братские права и привилегии соблюдались столько, сколько это угодно было городским властям – бурмистру, радцам, старосте и магистрату 168 . На королевские повеления мало обращалось внимания; сами же короли или же не могли, или не хотели настаивать на соблюдении своих грамот. Не могли, потому что власть их, будучи постоянно стесняема, с течением времени чрезвычайно ослабела, и к концу XVII века совершенно изнемогла. Закон был бессилен, ибо некому было охранять святость его. Каждый шляхтич считал себя вправе издавать и отвергать законы 169 . С другой стороны, короли не хотели настаивать на исполнении прав и привилегий, дарованных Братствам; ибо они постоянно, особенно с XVII столетия, прибегали к хитрой политике, по которой своими грамотами обеспечивали свободу Веры православной и прав русского народа, а между тем исполнение их откладывали от одного сейма до другого 170 . При таком положении дел, Братства подвергались всем возможным угнетениям, так что история Братств представляет собой историю непрерывных жалоб, споров, процессов, несправедливостей Права и привилегии Братств нарушались постоянно и безнаказанно. Вопреки ясным королевским грамотам, им нередко препятствовали строить церкви 171 , отправлять богослужение 172 , избирать и принимать по собственному желанию, независимо от постороннего влияния и назначения, священников по своим церквам 173 ; весьма часто ожесточались даже против их школ и били невинных питомцев 174 ; постоянно оспаривали у Братств право исключительного печатания книг церковно-славянских 175 ; самые Братские монастыри, госпитали, богадельни нередко делались жертвами кровавого буйства изуверов 176 ; наконец, нередко самыми бессовестными проделками оспаривали у Братств богатые имущества, завещанные им благочестивыми православными лицами 177 . |
| Один на кафедру с Оссорием, другой с Фабрицием, третий с Скаргою, а иные и с другими проповедниками Римской Церкви, без которых вы ни шагу... В целой Русской, такой обширной, земле вы не имеете и трех ученых, а между тем хвалитесь, что их тысячи...» 451 Сахаров. Обозр. слав.-русск. библиогр. 349; снес. 162 452 Patericon, albo ¯ywoty œœ. oycow Pieczarskich... w Kiiowie, w drukarni lawry Pieczarskiey. Roku 1635 453 Teratourg»ma, lubo Cuda, ktˆore by³y tak w samym ˆswiêtocudotwornym monastyru Pieczarskim Kiiowskim, iako y w obudwu s. pieczarach... teraz pierwszy raz zebrane y swiatu podane przez w. oyca Athanasiusza Kalnofoyskiego... Z drukarni Kijowo-Pieczerskiey, roku 1638 454 Parergon cudow... obraza... Bogorodice w monastyru Kupiatickim (Русск. истор. библиот. 4. Прим. С. 2 Сахаров. Обозр. библиогр. 345 455 О книгах, печатанных в означенных типографиях с 1631 по 1648 г., см. в Обозр. славяно-русск. библ. Сахарова О типографии Мих. Слезки и о тяжбе с ним Львовского братства — у Зубрицк. Летоп. Львов. братства, под 1638–1643 гг. Грамота П. Могилы Слезке напечатана в Киев. епар. ведом. 1873. 22. С. 650 456 Сахаров. Обозр. библиогр. 260, 278, 375, 392, 421, 425, 434 457 В грамоте, данной типографу Слезке, Могила писал: «А книги, которыя бы през друк на свет не вышли, албо недобре исправлены выданы были, теды для корректуры и совершенной апробации до презвитериум нашего киевского, под послушенством святейшаго патриарха Константинопольскаго будучого, мает и повинен будет помененный пан Слиозка прислати экземпляр для прочитаня» (см. выше прим. 455). 458 С благословения Могилы во Львове напечатаны: Евангелие 1636 г. Служебник 1637 г. Анфологион 1638 г. Апостол 1639 г. Октоих 1639 г. Триодь цветная 1642 г. (Сахаров. Там же. 333, 346, 357, 376, 378, 421 Напоминание братству о цензуре Могила изложил в своей грамоте к нему (Памятн. Киев. комис. 3. Отд. 1. С. 87 459 Сахаров. Там же. 375 Строев. Опис. старопеч. книг. Толстова. 93 Служебник львовского издания, запрещенный Могилою, вероятно, не дошел до нас. |
|
|
