| Русский перевод епископа Кассиана: 28 В то время, когда Иисус прибыл в страну Гадаринскую, Его встретили, выходя из могильных пещер, два бесноватых, столь свирепых, что тем путем никто не мог пройти. 29 И вот они закричали: что Тебе до нас. Сын Божий? Пришел Ты сюда прежде времени мучить нас. 30 Вдали же от них паслось большое стадо свиней. 31 И бесы просили Его; если Ты изгоняешь нас, пошли нас в стадо свиней. 32 И Он сказал им: идите. Они, выйдя, пошли в свиней. И вот ринулось всё стадо с крутизны в море, и свиньи погибли в воде. 33 А пастухи побежали и, придя в город, объявили о всём, и о бесноватых. 34 И вот весь город вышел навстречу Иисусу. И когда они увидели Его, попросили удалиться из области их. 1 И войдя в лодку. Он переправился и прибыл в город Свой. Русский перевод С.С. Аверинцева: 28 В то время, когда Иисус прибыл в окрестности Гадары, навстречу Ему вышли из могильных пещер двое бесноватых, которые были до того буйны, что по той дороге никто пройти не мог. 29 И вот возопили они, вопрошая: «Что Тебе нужно от нас, Сын Божий? Уж не пришел ли Ты сюда, чтобы прежде срока мучить нас?» 30 А в отдалении от них паслось большое стадо свиней. 31 И стали бесы просить Его, говоря: «Если Ты нас изгоняешь, отошли нас в это свиное стадо!» 32 И Он сказал им: «Идите!» И они, выйдя, вселились в свиней, и вот ринулось все стадо с крутизны в море и погибли они в водах. 33 Те же, кто были при стаде, кинулись бежать, а придя в город, рассказали обо всем, и о том, что было с бесноватыми. 34 И вот весь город вышел навстречу Иисусу, и когда Он показался, стали они просить оставить их края. 1 И Он, войдя в лодку, переправился и приплыл в Свой город. Рассказ об исцелении Спасителем Гергесинских бесноватых содержится в трех синоптических Евангелиях (Мф. 8, 28-34; Мк. 5, 1-20; Лк.8, 26-39). Однако в ранних рукописях, в переводах и в трудах отцов Церкви существуют разночтения по поводу того, в каком именно месте Господь совершил это чудо. Место совершения чуда В греческом тексте Матфей называет местность, куда прибыл Спаситель - страной Гадаринской, Марк - Герасинской, Лука - Гергесинской. В русском же синодальном переводе у Матфея - страна Гергесинская, а у Марка и Луки - Гадаринская. |
| Это именно, как уже видели мы, и случилось, по повествованию Марка, с народом, присутствовавшим в Капернаумской синагоге и сначала слышавшим новое учение Спасителя, а затем увидевшим совершенное Им чудо. Первая глава Марка, по словам Баура, содержит в себе еще доказательство зависимости Марка, и притом двойной, как от Луки, так и от Матфея. Доказательство это, по Бауру, заключается в недостатке связности и в некоторой колеблемости как бы между двумя различными источниками, чем отличается весь вообще рассказ Марка, занимающий средину 1-й главы 15 – 39, так что если с этим рассказом сравнить параллельный рассказ Луки, то связность и единство последнего невольно бросятся в глаза. «Что только рассказ Луки, – говорит Баур, – отличается в этом месте единством и связностью – это можно видеть из следующего различия между Марком и Лукою, на которое доселе еще не было обращаемо внимания. Марк, следуя Матфею, представляет Иисуса избравшим первых своих учеников еще до выступления на общественное служение 1, 16. Лука напротив говорит, что он избрал их после 5, 1. Почему ж это? Не стоит ли это в связи с тем, что Лука прежде всего хотел выставить на вид личность Иисуса во всем ее высоком значении? Это, по его мнению, могло быть достигнуто в том случае, если он представит Иисуса производящим непосредственно впечатление. Поэтому Иисус, при выступлении своем на общественное служение, является у Луки не столько учителем, сколько чудотворцем, властелином нечистых духов. Но Матфей равным образом и Марк, которые оба видят в Иисусе учителя, не могут представить Его одного без учеников; вследствие этого Он, по их взгляду, должен иметь учеников уже при первом выступлении на общественное служение и, как учитель, всегда находиться вместе с ними; подобным образом и Лука непосредственно пред тем, как вложить в уста Иисуса поучение, соответствующее нагорной проповеди , рассказывает о избрании 12 учениковъ 6, 13 и т. д. Однако ж, по рассказу Луки, Иисус без учеников исцеляет, изгоняет бесов, возвещает евангелие. Поэтому в начале его служения при Нем находятся лишь ο χλοι, которые Лук. 4, 42 , ищут Его в пустынном месте, куда Он удалился, между тем, по Марку – не ο χλοι, но Симон и бывшие с ним выходят, чтобы найти Иисуса и сказать Ему об ожидавшем Его народе, и это очевидно потому только, что Марк, по примеру Матфея, при самом начале служения Иисуса окружил его учениками, с которыми впрочем, по указанию самого Марка, Иисус в первое время имел так мало общего, что с охотою оставлял их. Не ясно ли так. обр., что и здесь это различие имеет свое основание в методе Марка, который колеблется между Матфеем и Лукою и комбинирует рассказы того и другого 39 . |
| Что касается других разностей, отличающих содержание 12 гл. Марка от параллельных мест, то Баур прямо, не приводя никаких оснований, объясняет их влиянием на Марка повествований Матфея и Луки. Так напр. по Матфею, законник, предложивший Спасителю вопрос о первой из всех заповедей, искушал Его, по примеру прочих своих собратий Мф. 22, 35 ; между тем из рассказа Марка мы узнаем, что этот законник был расположен к Спасителю, почему он и одобрил данный ему Спасителем ответ, сказавши: хорошо, Учитель! истину сказал Ты и т. д... Мрк. 12 ., 28., 32. Баур объясняет это различие след. образом: повод к такому пониманию дела быть может дан был Марку расказом же Матфея, так как у Матфея представляется не довольно ясным, каким образом законник, предложивший вопрос с целью искусить Иисуса, мог иметь эту цель при подобном вопросе (т. е. при вопросе о первой из всех заповедей). Еще более, кажется, дал к этому повод Лука. То, что, по Луке, некоторые из книжников ответили Иисусу в заключение Его речи о воскресении: διδσκαλε, καλς επας 20, 39, – Это самое очень заметно просвечивает в словах книжников у Марка: καλς, διδσκαλε, π – ληϑεας επς. – Не говоря о чем-нибудь другом, – одни уже выражения Баура «быть может» «кажется» избавляют нас от труда останавливаться на соображениях, подобных приведенному. Соображения такого рода могут иметь смысл разве только в глазах того, кем они измышлены. Глава 13 (Содержание: пророчественная речь И. Христа о разрушении Иерусалима и о кончине мира). 13-я глава Евангелия Марка по содержанию имеет существенное сходство с параллельными главами у Матфея и Луки. Впрочем при таком сходстве нельзя не заметить между названными главами и значительного различия. Различие состоит в том, что речь Спасителя у Марка является более краткою, нежели у других синоптиков. У Марка мы не находим некоторых частей речи, встречающихся у Луки и особенно у Матфея (ср. Мар. 13, 31 – 37 ; Матф. 24, 35 – 51 ; Лук. 21, 33 – 36 ). Далее у Марка некоторые части речи Спасителя изложены в более кратком виде, нежели у двух других синоптиков, напр. Мар. 13, 8 ; ср. Лук. 21, 10. 11 .; Марк. 13, 24. 25 . Лук. 21, 25. 26 . Матф. 24, 29. 30 ; Марк. 13, 21 – 23 ; Матф. 21 ., 23 –26. некоторые мысли Спасителя переданы не в одинаковых выражениях, напр. Марк. 13, 12. 13 , Лук. 21, 16 –19 ; Матф. 24, 9 – 10 ; Марк. 33 – 37 ; Мате. 24, 42 – 44; Лук. 21, 36 . |
| – «Встретил Его вышедший из гробов человек, одержимый духом нечистым»: ев. Матфей говорит, что встретили Господа двое бесноватых ( Мф.8:28 ); ев. же Марк говорит об одном, и это разногласие приводило иногда в большое затруднение толкователей евангельских сказаний. Впрочем нетрудно с первого же раза приметить, что ев. Марк не говорит, что был только один бесноватый при этом случае, а лишь говорит об одном. Действительное разногласие или противоречие между священными повествователями было бы только в том случае, если бы Марк говорил именно, что был только один бесноватый, тогда как по Матфею их было именно два; но первый, говоря об одном, не исключает другого (Злат. 1, 578 «Когда один говорит об одном, а другой о двух, то это не есть признак противоречия, а показывает только различный образ повествования»). Вопрос значит только в том, почему ев. Марк из двоих бесноватых, встретивших Господа, по сказанию ев. Матфея, говорит лишь об одном. Предполагают (особенно бл. Августин de Cons. Evang. 24), что один из этих бесноватых был лицо в том месте известнейшее, особенно страшное, исцеление которого поэтому произвело сильное впечатление и прославило Господа, а потому ев. Марк и упоминает только о нем одном, умалчивая о другом, о котором упоминает Матфей при подробном рассказе об этом событии. Предположение это, и само по себе очень вероятное, находит себе полное подтверждение в самых чертах повествований об этом событии ев. Марка и Луки. Ев. Лука замечает, что этот бесноватый был из этого города ( τς πο’λεως – вероятно из Гадары), т. е. житель этого города, гражданин, человек известный, которого знали жители города и к которому быть может возбуждено было участие жителей той местности. Ев. Марк подробными чертами изображает ужасное состояние этого бесноватого, и отсюда вероятно, что он особенно страшен был для жителей местности той. Итак, двое было бесноватых гадаринских, и один из них особенно был известен в той местности и особенно страшен, исцеление которого поэтому и произвело особенное впечатление на народ; и вот причина, по которой два евангелиста говорят только о нем одном («избрали лютейшего из них и повествуют о нем» Феофил., ср. Злат. 1, 578), тогда как Матфей говорит и о другом, бывшем с ним, и может быть неизвестном и не так страшном, исцеление которого при одновременном с ним исцелении другого, известного и страшного, осталось как бы в тени и не обратило на себя особенного внимания. [Подобное замечаем в повествованиях евангелистов о распятых с Христом разбойниках, когда Матфей и Марк говорят, что и разбойники, распятые с Ним, поносили Его ( Мф.27:44 . Мк.15:32 ); Лука же определеннее говорит, что один только из разбойников ругался над Ним ( Лк.23:39–43 )]. – «Одержимый нечистым духом»: см. прим. к Мф.4:25 . |
| 73. Что именно сказал сотник в отношении Иисуса: что Он был невиновен (Луки 23:47) или что Он был Сыном Божиим (Марка 15:39)? (категория: тексты совпадают, за исключением незначительных деталей) Вопрос сводится к словам сотника, которые он произнес после смерти Иисуса на кресте. Приведены два отрывка: Марка 15:39 и Луки 23:47. Но, как уже было сказано выше, в данном случае нет никакого противоречия, поскольку тексты не противоречат, а дополняют друг друга. Матфея 27:54 и Марка 15:39 соглашаются с тем, что сотник, увидев, что Иисус умер, сказал: “истинно Человек Сей был Сын Божий”. Но Луки 23:47 утверждает, что сотник сказал следующее: “истинно человек этот был праведник”. Но разве так трудно поверить, что сотник сказал и то, и другое? Нигде, ни в одном Евангелии, вы не найдете, чтобы авторы настаивали на однозначности слов сотника. Так давайте не будет навязывать идею о том, что сотник произнес только эту фразу и больше ни разу за всю казнь не открыл рта. Матфей и Марк проявили больший интерес к божественному определению Иисуса, прозвучавшему из уст сотника. А Луку, напротив, больше интересовал человеческий аспект личности Иисуса, что было одной из основных тем его Евангелия. Поэтому он написал то, что сотник сказал об Иисусе, как о человеке. (Арчер 1982:346–347). 74. На каком языке Иисус воскликнул: “Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?”: на древнееврейском (Матфея 27:46) или на арамейском (Марка 15:34)? (категория: непонимание еврейских традиций) На вопрос о языке, на котором говорил Иисус на кресте (на арамейском или древнееврейском), можно ответить. Однако причина, заставившая Марка и Матфея написать слова Иисуса на разных языках, кроется, скорее всего, в том, что событие это обсуждалось больше на арамейском языке, а также в потенциальных читателях Евангелий. Но как бы там ни было, приведенные примеры не стоит считать серьезной критикой Библии. В Марка 15:34 слова Иисуса процитированы на арамейском языке: “Элои! Элои! ламма савахфани?” Но вряд ли Иисус говорил на том языке, который предпочел Марк в своем Евангелии. Причина проста: люди, слышавшие слова Иисуса, подумали, что Он зовет Илию (Матфея 27:47 и Марка 15:35–36). Но чтобы зеваки ошиблись подобным образом, Иисус должен был воскликнуть: “Или, Или!”, а не “Элои! Элои!” Почему? Да потому, что в древнееврейском языке “Или” означало “Мой Бог” или сокращенное имя от “Илияху”, что на древнееврейском значило “Илия”. Но в любом случае арамейское слово “Элои” могло значить только “Мой Бог”. |
| Г-н Э. Ренан, по-видимому, даже и не понимает, что можно попросить у него отчета в его фразах. Так он утверждает, во имя своей академической непогрешимости, что Матфей «заслуживает, очевидно, исключительной доверенности по речам» (стр. 37); относительно же фактов, у него находятся «легенды, очерченные довольно слабо» (стр. 38). В подтверждение этого, он ссылается, в примечании, на удивительные рассказы о рождестве Иисуса Христа, о предательстве Иуды, и о предпочтении, оказанном Иудеями Варавве над Иисусом. Он торжественно отсылает к Марку за сравнением. Это значит: Марк начал свое Евангелие только с общественной жизни Иисуса и не говорил о его рождении, следовательно, рассказ Матфея слаб! Но если, как утверждает в другом месте г-н Ренан, рассказы Марка были слиты с логиами (λογια) Матфея, как может он проводить сравнения между фактами, рассказанными у Матфея и у Марка? Первая, однако, обязанность писателя состоит в том, чтоб быть верным по крайней мере самому себе. И так, по г-ну Ренан, Евангелие св. Матфея, столь достоверное относительно речей, теряет это достоинство, чуть коснется до фактов. За то Марк в высшей степени достоверен, для фактов. Достоинство Евангелия от Луки, по мнению нашего противника, «значительно ниже» (стр. 39) прочих Евангелий. Однако, св. Лука сам удостоверяет что писал с рассказов очевидцев. Ведь, по г-ну Ренан, прочие Евангелия были делом работы слияния, производившейся неизвестно кем, но все же многими лицами, которые примешивали не мало апокрифичных легенд к первоначальным рассказам. Если оно так, то очевидно, что Евангелие от Луки, составленное человеком известным и почтенным, представляло более ручательств, нежели рапсодии, в которых вымыслы перепутаны с фактами достоверными. Однако же, знаменитый академик, при помощи диалектической изворотливости, на которую он поистине чрез меру расточителен, не придает и столько значения Евангелию от Луки, сколько трем другим. Он сейчас скажет почему. Во-первых, «некоторые поучения (Иисуса) впадают в крайности» (гл. |
| Равным образом, относительно фантастического рассказа о воскресении И. Христа было уже замечено, что в основе его лежит, несомненно, повествование евангелиста Матфея ( Мф.28:1–4; 11–15 ), здесь к сказанному прибавим, что некоторые черты в этом рассказе ясно указывают на влияние также и других Евангелий, в особенности Евангелия Марка. Известно, что между евангелистами – Матфеем и Марком с одной стороны, и Лукой – с другой есть разница в указании числа ангелов, виденных святыми жёнами при гробе воскресшего Господа: первые два – говорят об одном лишь ангеле ( Мф.28:2 ; Мк.16:5 ), последний – о двух ( Лк.24:4 ; ср. Лк.24:23 ) 117 . Разность эту псевдо-евангелист, очевидно, очень хорошо знал; и его рассказ о воскресении любопытен, между прочим, как наглядный опять образчик того, как автор компилирует сказания наших Евангелий. Явления ангелов располагаются у него в следующем порядке: два ангела, называемые, как у евангелиста Луки ( Лк.24:4 ), «двумя мужами», отмечаются им при самом акте воскресения Господа; они сходят с небес, входят во гроб и затем выходят из него вместе с Воскресшим, поддерживая Его под руки. Эти ангелы – слуги воскресшего Господа, которые и сопровождают Его на небо. Один же ангел, о котором говорят Матфей и Марк, изображается у псевдо-евангелиста, как ангел – благовестник воскресения жёнам – мироносицам: подобно первым двум он сходит также из отверстых небес и скрывается в пустом уже гробе, где его потом и видят святые жёны. Что всё это есть, действительно, не более, как разукрашенная лишь компиляция того, что автор читал в первых трёх Евангелиях, – ясно уже из числа указываемых им ангелов (только три): два ангела (Лука) и один ангел (Матфей и Марк) составили у него трёх ангелов, между которыми он и распределяет роли. Как компилятора, не выдаёт ли себя автор также и чрез эту «пёструю, – по выражению Цана 118 , – смену названий» ангелов: два ангела то называются у него «мужами» (стих 36), как у св. Луки, то «юношами» (стих 37); равным образом, и один ангел сначала назван «человеком неким» (стих 44), а потом – «юношей» (стих 55), как у св. Марка ( Мк.16:5 ). В сочинениях-компиляциях нередко, впрочем, и одно слово или термин яснее, чем целые сходные тирады, даёт знать, что писатель, несомненно, пользовался тем или другим источником. Таким словом или термином по отношению к Евангелию Марка является в отрывке слово: κεντοριν (сотник). Во всём Новом Завете слово это (лат. centurio, centurionus) встречается, как известно, только в Евангелии Марка ( Мк.15:39, 44, 45 ). Это же слово или термин всюду (шесть раз), неизменно, употребляет и псевдо-евангелист, говоря о сотнике. |
| Лк.20:20–26 . Вопрос и ответ о дани кесарю изложен у ев. Луки совершенно одинаково с Евангелиями от Матфея и Марка. См. Мф.22:15–22 . Мк.12:13–17 и прим. – «Наблюдая за Ним»: изыскивая случаи и способы, как бы погубить Его ( Лк.19:47 ). – «Лукавых людей»: прямее у Матфея и Марка – некоторых из фарисеев с иродианами, коих лукавство Господь тут же уразумел и обличил. – «Притворясь благочестивыми»: т. е. строгими законниками, чтобы тем показать вид, будто они по собственным религиозным побуждения совести пришли предложить вопрос Господу, а не подосланы другими, врагами Господа, с лукавой целью. – «Уловили в слове»: см. прим. к Мф.21:15 . «Предать Его начальству»: лучшим средством погубить Господа было обвинить Его в каком-либо политическом присутствии, что и сделали начальники народные после, обвиняя Его перед Пилатом. Предлагая свой лукавый вопрос, они рассчитывали, не скажет ли Он что-либо такое, по чему можно бы было обвинить Его в преступлении против царского величества, что им очень хотелось, как видно из того, что хотя они в это время и дивились премудрому ответу Господа на их лукавый вопрос, но после все-таки перетолковали его и обвиняли Его в том, что Он не велит будто бы давать дань кесарю, т. е. обвинили Его в оскорблении царского величества ( Лк.23:2 ). Лк.20:27–39 . Изложение вопроса саддукеев и ответа на него Господа у ев. Луки также совершенно одинаково с изложением этого у первых двух евангелистов; лишь некоторые выражения в ответе заменены другими подобными: см. Мф.22:23–33 . Мк.12:18–27 и прим. – «Моисей показал, когда назвал» и пр.: показал – собственно – протолковал ( ερμη’νευσε), т. е. написал в книге своей слова Иеговы, сказанные ему при купине (Мк.), где Бог называет себя Богом праотцев еврейского народа. Сам Моисей, которого законов вы держитесь, вслед за откровением ему от Бога, назвал его Богом Авраама, Исаака и Иакова. – «Некоторые из книжников» и пр.: вероятно не из секты саддукеев, самолюбие которых едва ли дозволило бы восхвалить Господа вслух за его премудрый ответ. Вероятно, это были некоторые из фарисеев, которые, кажется, несмотря на то, что вместе с саддукеями искушали Господа, не без удовольствия увидели, что противная им секта потерпела посрамление (ср. Мф.22и прим.). Евангелист Марк упоминает, что книжник, спрашивавший Господа после этого, увидел, что Господь хорошо отвечал саддукеям ( Мк.12:23 ), и после еще вслух выразил Ему свое одобрение ( Мк.12:32 ). – Может быть, об этом самом книжник, вместе с другими одномысленными ему, и Лука говорит, что они, после ответа Господа саддукеям, сказали Ему: «Учитель, ты хорошо сказал». Так премудро Господь из Писания доказал действительность воскресения мертвых, что самые враги Его отдали Ему честь в этом случае. |
| Мы докажем это в сжатом перечне. Св. Лука писал после осады Иерусалима. Доказательства: указание на тексты, где Иисус предсказывает, что он будет разрушен; где он советует своим ученикам бежать, когда они увидят Иерусалим обложенным войсками; где он предсказывает бедствия, угрожающие Иудее. Евангелист Лука представляет пророчества Иисуса Христа, как пророчества, следовательно, он писал непременно после исполнения этих, пророчеств. Каков вам кажется этот вывод? Но ведь св. Матфей (24:2–15), писавший ранее всех, по удостоверению самого же г-на Э. Ренан, и св. Марк, столь точный во всем, касающемся фактов, и писавший также прежде св. Луки, опять-таки по удостоверению того же г-на Э. Ренан, приводят те же пророчества, что и св. Лука. С чего же наш ученый профессор выдает эти пророчества у св. Луки за доказательства того, что этот евангелист писал после того, как факт уже совершился? Св. Лука имеет ложное понятие о храме, на том основании, что он повествует, что Анна в нем постилась и подвизалась в покаянии; что фарисей и мытарь там молились; что апостолы, по воскресении Христовом, приходили туда славить и благодарить Бога. Значит, по г-ну Э. Ренан, для составления себе правого понятия о храме, нужно допустить, что туда не ходили ни для молитвы, ни для смирения себя пред Господом. Полно, Лука ли имеет ложное понятие о храме, или не сам ли г-н Э. Ренан? Можно прочесть книги Ветхого Завета об этом предмете и в них найдется тысяча доказательств тому, что наш ученый академик, столь решительный в своих обвинениях против св. Луки, не имеет даже самых первоначальных понятий о религиозной жизни Евреев. Св. Лука «сглаживает подробности, стараясь подвести сходство между различными рассказами» (стр. 39). Доказательства, Лк.4:16 . Отыскиваем указанный текст: «И прииде в Назарет, идеже бе воспитан: и вниде по обычаю своему, в день суботный, в сонмище, и воста чести». Св. Лука распространяется обо всех подробностях этого случая, приводит стих Исаии прочитанный Иисусом, и заключает, говоря: «И дивляхуся о словесех благодати, исходящих из уст его». |
| 157: HerrnworteSammtungen lagen, die sich stark mit Q berurten). Последний у Марка и Луки утилизируется в одном и том же греческом переводе (S. 80), хотя с отличиями от греческого Матфея, предполагающими, впрочем, только иную копию, но не другую редакцию (S. 80). Более неприкосновенно этот текст сохранен у Матфея (S 9, 11, 13, 15, 16, 19, 23, 24, 25, 35, 37, 39, 42, 43, 45, 49, 54, 55, 64, 66, 67, 72, 74), а Лука изменяет стилистическими корректурами (S. 7, 9), однако ценит его выше и, во всяком случае, не ниже Марка (S. 219). Труд второго синоптика был основанием для третьего (Die flpostelgeschichte, S. 151); при всем том он не прерывал связей с Матфеем, поскольку в общем их содержании (сверх сходного с Марком) констатируется такая пропорции, что это 2/11 для текста Марка и 1/6 для Луки (Spriiche, S. 1). Отсюда вытекает, что Q воспроизведен Матфеем, Марк привлекает близкий к Q сборник, Лука комбинирует Q и Марка. Это почти вполне совпадает с нашим мнением за исключением принимаемого Гарнаком различения Q от Матфея и от дидактического пособия для Марка, но возможно ли согласиться с этой предпосылкой, если в первом случае утверждается неповрежденное сохранение, а во втором удостоверяется сильное соприкосновение? Не говорят ли за это и исторические данные, раз принимается за весьма вероятное (sehr wahrscheiniich), что Папий (у Eus. h. е. III, 39) разумеет «нашего (теперешнего) Матфея» (Spruche, S. 172)? Правда, прибавляется, что если последнего нельзя усвоить Апостолу, то будет особенно вероятно (uberwiegend wahrscheiniich), что именно Q есть труд Матфея, но не приведено и нельзя придумать серьезных соображений в пользу такой невозможности, а тогда Q сольется с Матфеем и ... получится гипотеза взаимного пользования синоптиков. 95 Подбор цитат см. у Prof. Paul Schanz, DieTraditionshypothese в «Theologische Quartalschrift» 1885, S. 216 ff. Читать далее Источник: Евангелия и их благовестие о Христе-Спасителе и Его искупительном деле./Глубоковский - София, 1932. – 160 с. Вам может быть интересно: Поделиться ссылкой на выделенное |
|
|
