| В любом случае искренняя молитва , если в ней участвует разум, чувство и воля молящегося, всегда возвышает, очищает, исцеляет, приближает к Богу, как бы улучшает и повышает духовный тонус человека. Необходимость молитвы для духовной жизни человека утверждается Словом Божиим как Ветхого, так и, особенно, Нового Завета. В трогательных выражениях призывают к молитве многие псалмы Давида: «Воздайте Господу, сыны Божии, воздайте Господу славу и честь; воздайте Господу славу Имени Его; поклонитесь Господу в благолепном святилище Его» ( Пс.28:1–2 ); «Приидите, воспоем Господу! Воскликнем Богу, твердыне спасения нашего; предстанем лицу Его со славословием, в песнех воскликнем Ему… Приидите, поклонимся и припадем, преклоним колени пред лицем Господа, Творца нашего» ( Пс.94:1–2, 6 ). В псалмах звучит не только призыв к молитве, но и твердая уверенность в том, что Господь ее слышит и не оставляет без ответа и исполнения. «Твердо уповал я на Господа, и Он приклонился ко мне и услышал вопль мой; извлек меня из страшного рва, из тинистого болота и поставил на камне ноги мои и утвердил стопы мои» ( Пс.39:2–3 ). Новозаветное обоснование молитвы общеизвестно: это прежде всего личная молитва Иисуса Христа, Его постоянное явное и тайное общение с Отцом( Мф.11:25–26, 26:39, 42, 44 ; Мк.1:35 ; Лк.23:34, 46 ; Ин.17 ), сопровождавшееся иногда явным, для всех ощутительным результатом ( Ин.11:41–45, 12:27–30 ). Спаситель неоднократно призывал к молитве и Своих учеников, указывая при этом на ее необходимость ( Мф.17:19 ; Лк.22:40, 46 ) и результативность( Мф.18:19 ; Ин.16:23–24 ). К молитве призывали и апостолы в устной и письменной проповеди ( Рим.12:12 ; 1Сол.5:17 ; Иак.5:13–18 ; Деян.20:21, 36 ). Молитвенный подвиг сопровождал святых пророков, апостолов, мучеников, подвижников и святителей в течение всей их христианской жизни. Можно с уверенностью сказать, что без молитвенной поддержки они не могли бы свершить свой путь ко спасению. Молитвы не равноценны по своему нравственному достоинству. Есть основания самой высшей и совершенной молитвой считать славословие, прославление Бога, возбуждаемое, сопровождаемое и проникаемое радостью о Боге. Такой молитвой преимущественно молился Сам Сын Божий ( Ин.12:28 ; Мф.11:25–26 ), хотя мы видим в Евангелии элементы Его благодарственных ( Ин.11:41–42 ) и просительных ( Ин.17:9–11 ) обращений к Небесному Отцу. Такая молитва (и может быть только такая) свойственна ангелам ( Ис.6:2–3 ; Лк.2:13–14 ; Откр.4:8–11 ). Этой молитвой молились святые Отцы и подвижники, такие как св. Амвросий Медиоланский , чей Te Deum остался навеки вдохновенным излиянием церковной радости о Своем Божественном Творце и Основателе. Величайшее выражение чувств радостного, экстатически-взволнованного прославления Бога оставила Преблагословенная Матерь Божия: «Величит душа моя Господа и возрадовался дух мой о Боге Спасителе моем» ( Лк.1:46–47 ). |
| Умерщвляющие нас отнимают жизнь от нашего тела; именно это утверждается утверждением, приведенным у Матфея и Луки в од–дих и тех же словах: не бойтесь убивающих тело (Мф. 10:28; Лк. 12:4), а потом, по убиении тела, души убить не могущих, хотя бы того и желали, потому что ничего более не могут сделать (Лк. 12:4). Как могла бы и умерщвлена быть душа, которую исповедание оживляет? Тот, Который у Исаии ободряет нас к свидетельству, не свидетельствует ли о ней как Сам, так и Сыном Своим: Будьте о Мне свидетелями, и Я, Господь Бог, буду свидетельствовать о вас вместе с Сыном, Которого Я избрал (Ис. 43:10, по LXX). И на то обращай внимание, что не слугам своим, но своим братьям дал Иисус эту заповедь: Не бойтесь убивающих тело и потом не могущих ничего более сделать (Лк. 12:14; Мф. 10:28). Страшиться должно Того, Кто и душу и тело может погубить в геенне (Мф. 10:28) и Кто власть имеет по убиении власть ввергнуть в геенну (Лк. 12:5). Но если у кого, [кроме апостолов], волосы на голове сочтены, то именно у тех, которые из–за Иисуса обезглавливаются. Поэтому объявим себя исповедниками Сына, объявим перед Богом, перед людьми и перед не богами (т. е. языческими идолами; Втор. 32:21), дабы Он, Чьими исповедниками мы себя объявим, в награду за это исповедал нас перед Богом, Своим Отцом, и дабы того, кто Его исповедал на земле, исповедал и Он на небе. Кто из размышляющих об этом не воскликнет вместе с апостолом: Нынешние временные страдания ничего не стоят по сравнению с тою славою, которая откроется в нас (Рим. 8:18). А если так, то исповедание [нас] перед Отцом не славнее ли будет исповедания [нашего] перед людьми? И свидетельство о Сыне Бо–жием, изрекаемое мучениками на земле, может ли и сравниться со свидетельством о них на небе со стороны Того, о Ком они здесь дали свидетельство? Тот же, кто намерен пред людьми [от сына Божия] отречься, пусть вспомнит и об Изрекшем и такое слово: И я отрекусь от него пред Отцом Моим Небесным (Мф. 10:33). Далее и о том нужно подумать, что, если кто исповедует Сына человеческого пред людьми, тот, насколько это от него зависит, тем самым славу воздаст Виновнику христианской религии, перед Которым исповедует ее; Тот же, кого Перворожденный всея твари (Кол. 1:15) и Сын человеческий исповедует. Тот за исповедание Сына Божия и Человеческого прославление восприимет у Отца Небесного и ангелов Божиих. Но если не тот достоин, кто сам себя хвалит, но кого Господь хвалит (2 Кор. 10:18), то как же не считать прославляемым того, кто признается достойным прославления у Отца Небесного и у ангелов Божиих? Если же и этот прославляется, и подобные ему, которых муками и пытками Господь испытывает, как золото в плавильной печи, и принимает, как жертву всесожжения (Прем. 3:6), то что сказать о тех, которые в печи испытания были испытаны и [от Сына Божия] при этом отреклись, от которых как отрекшихся от Него пред Отцом Небесным и пред ангелами Божиими и Тот отречется. Который от всякого отрекается, кто заслуживает отвержения? |
| «На другой стороне озера, в стране Гергесинской, Иисус встречен был зрелищем человеческой злобы, бешенства и унижения, более страшным и опасным, чем гнев возмущенного моря. На самом берегу, где Он вышел, (ев. Лк.8:27 ), из средины скалистых пещер, из гробов, (ев. Лк.8:27 ; Мк.5:2–3 ), Появился человек, одержимый в высшей степени беснованием. Пробовали его связывать, но в припадке бешенства в нем являлась сверхестественная сила, и ему всегда удавалось срывать с себя цепи, свернувши их, или разбивши вдребезги. Вследствие этого он заброшен был в эти пустынные горы и нечистые места, где, опасный для себя и для других, безумец, весь изрезанный камнями, бродил ночь и день, оглашая окрестность своим воем». «Здесь совершенно уместно указать на разность в рассказе об этом происшествии у евангелистов Марка и Луки (ев. Мк.5:1–15 ; Лк.8:26–35 ) с рассказом у евангелиста Матфея (ев. Мф.8:28–33 ). У первых двух показан один бесноватый, а у последнего два, но разность эта легко объяснима. Легко можно представить себе, что возмутительная фигура описанного выше, обнаженного и дышащего убийством беснующегося, который бросился к Иисусу, когда Он высадился на берег, была так поразительна, что личность другого, который не был столько ужасен и стоял, может быть, в некотором расстоянии, не только ничем не выдавалась, но почти стушевывалась перед первым; а потому и пропущена у ев. Марка и Луки. Св. Иоанн Златоуст объясняет эту разность так: «то, что Лука упоминает об одном беснующемся, тогда как Матфей говорит о двух, не показывает между ними разногласия. Ибо тогда бы только показалось между ними разногласие, когда бы Лука сказал, что один только был беснующийся, а другого не было. Когда же один говорит об одном, а другой о двух, то это не есть признак противоречия, а показывает только различный образ повествования. И мне кажется, что Лука упомянул о том только, который был лютейшим из них: почему и бедствие его представляет самым плачевным» (XXVIII Беседа св. Иоанна Златоуста на еванг. Матфея. М. 1843 г. Ч. I, стр. 578), ибо он был одержим бесами с давнего времени, и в одежду не одевался и жил не в доме, а в гробах; его связывали цепями и узами, сберегая его, но он разрывал узы и был гоним бесом в пустыни (ев. Лк.8:27–29 ), а Марк свидетельствует, что всегда, ночью и днем, в горах и гробах кричал он и бился о камни (ев. Мк.5:5 ). |
| Это помазание имело спасительное значение для евреев в ту ночь, когда по всей земле Египетской были поражены смертью все первенцы «от человека до скота» ( Исх. 12:12 ), «от первенца фараона, сидевшего на престоле своем, до первенца узника, находившегося в темнице, и все первородное из скота» ( Исх.12:29 ). Христос, совершая пасхальную вечерю и давая ученикам пить от чаши благодарения, назвал эту чашу чашей Его собственной Крови, проливаемой «за вас» ( Лк. 22:20 ), «за многих» ( Мк. 14:24 ), «во оставление грехов» ( Мф. 26:28 ). Происшедшие в пятницу события – распятие и смерть Иисуса – открыли Его ученикам смысл сказанных Им на Тайной вечере слов, когда Он, раздавая афикоман, назвал его Своим ломимым Телом, а чашу благодарения – Своей Кровью, проливаемой «за многих» ( Мк. 14:24 ), «во оставление грехов» ( Мф. 26:28 ). Стало понятно, что имел в виду Учитель, когда говорил: «Сия чаша есть Новый Завет в Моей Крови» ( Лк. 22:20 ). Поэтому спустя около 20 лет после этих событий апостол Павел писал: «Пасха наша, Христос, заклан за нас» ( 1Кор. 5:7 ). Еще более настойчиво выражал эту мысль любимый ученик Иисуса Христа Иоанн, во время установления Нового Завета Бога с человечеством в Крови Иисуса Христа стоявший у Креста своего Учителя. Он не преминул заметить, что распятие Иисуса Христа произошло в тот день, когда евреи вкушали пасху ( Ин. 18:28 ). В том факте, что распятому Учителю не потребовалось перебивать голени ( Ин.19:32–33 ), Иоанн видит предопределение об Иисусе Христе как Агнце новой пасхи. В этом случае он даже привел слова из книги Исход, относящиеся к ритуалу заклания пасхального агнца, – «костей не сокрушайте» ( Исх. 12:46 ) – и интерпретировал их как пророческие ( Ин. 19:36 ). Агнец – любимый образ выражения Иоанна Богослова об Иисусе Христе. Он употребил его в Откровении 26 раз ( Откр.5:6,8,12,13 ; Откр.6:1, 16 ; Откр.7:9–10, 14, 17 ; Откр.12:11 ; Откр.13:8 ; Откр.14:1, 4, 10 ; Откр.15:3 ; Откр.17:14 ; Откр. 19:7, 9 ; Откр. 21:9, 14, 22, 23, 27 ; Откр. 22:1,3 ). |
| На другой день, во вторник, когда Господь опять пришел с Апостолами из Вифании в Иерусалим и вошел в храм, там уже поджидали Его первосвященники, старейшины, книжники и фарисеи, составлявшие враждебную Господу партию. Подошли они к Нему и прямо начали допрос Его, как обвиняемого: «Какою властью Ты это делаешь? и кто Тебе дал такую власть?» ( Мф.21:23 ; Мк.11:28 ; Лк.20:2 .) То есть: «кто позволил Тебе торжественно въехать в Иерусалим, принять почести, подобающие лишь Царю Израилеву, Сыну Давидову, и затем изгнать торговцев из храма? кто позволил Тебе это?» На этот дерзкий, наглый вопрос Господь не дал ответа, но Своим вопросом о крещении Иоанновом привел врагов своих в такое смущение, что они вынуждены были отойти от Него и совещаться, как отвечать на заданный им вопрос ( Мф.21:24–27 ; Мк.11:29–33 ; Лк.20:3–8 ). Почти весь день прошел в попытках врагов Христа обвинить Его или в политическом, или в религиозном преступлении; но все попытки их оказались тщетными ( Мф.21:15–46 ; Мк.11:13–34 ; Лк.20:20–40 ). Не удались попытки врагов Христовых обвинить Его в чем-либо, но их самих Господь обличал всенародно, и они стояли перед Ним, как осужденные. Сказал Господь им притчу о злых виноградарях ( Мф.21:33–41 ; Мк.12:1–9 ; Лк.20:9–16 ), и они поняли, что злые виноградари притчи – это они, руководители народа еврейского. А когда Господь спросил их, когда придет хозяин виноградника, что сделает он с этими виноградарями, то они, желая показать народу, что эта притча к ним не относится, вынуждены были сами произнести себе приговор, сказав: «злодеев сих предаст злой смерти, а виноградник отдаст другим виноградарям, которые будут отдавать ему плоды во времена свои». Утверждая этот приговор, Господь сказал им: «Отнимется от вас Царство Божие и дано будет народу, приносящему плоды его!» ( Мф.21:43 ). Повествуя об этом, Евангелисты поясняют, что слышав притчи Его (Иисуса), первосвященники и фарисеи поняли, что Он о них говорил ( Мф.21:45 , Мк.12:12 ; Лк.20:19 ). Да, это они поняли. Но они должны были также понять, что стоят перед Тем, Кого они не могли уличить в каком-либо уклонении от правды, когда Он всенародно спросил их: «Кто из вас обличит Меня в неправде?» ( Ин.8:46 ); перед Тем, Кому повинуются и бесы, и бури, и волны морские, Кто словом Своим воскрешает мертвых и исцеляет больных от всяких болезней, то есть совершает такие дела, какие властен творить только Бог; перед Тем, Кто открыто объявил Себя Сыном Божиим, сшедшим с небес, единосущным Отцу. Словом, они должны были понять, что стоят перед воплотившимся Сыном Божиим. Да, все это они должны были бы понять и в раскаянии молить Господа о прощении. Но не раскаянием, а злобой пылали сердца врагов Христовых. Схватить Его и немедленно растерзать или камнями побить, – вот чего хотели они, но вынуждены были отложить исполнение своих преступных замыслов, так как боялись, что почитавшие Иисуса за Пророка ( Мф.21:46 ) могут вступиться за Него. |
| С другой стороны, Бог радуется, когда верующие в Него творят Его святую волю. «И как радовался Господь, делая вам добро и умножая вас, так будет радоваться Господь, погубляя вас и истребляя вас, и извержены будете из земли, в которую ты идешь, чтобы владеть ею» (Втор. 28: 63). Как видим, есть радость Божиего гнева и радость Божией любви. От нас самих, от нашего свободного выбора за или против закона Божия зависит, какую радость Божию мы вызовем. Если люди встают на путь избавления и очищения от зла, то тем самым они доставляют радость Богу. «Господь Бог твой среди тебя, Он силен спасти тебя; возвеселится о тебе радостью, будет милостив по любви Своей, будет торжествовать о тебе с ликованием» (Соф. 3: 17). Это прямо соотносится со словами Христа: «Сказываю вам, что так на небесах более радости будет об одном грешнике кающемся, нежели о девяноста девяти праведниках, не имеющих нужды в покаянии» (Лк. 15: 7). В Новом Завете нет свидетельств о том, что Господь когда-либо предавался праздному мирскому смеху, однако неоднократно говорится о том, что Он испытывал радость (см., напр.: Ин. 15: 11 и Лк. 10: 21–24). О Мессии это было предсказано еще святым псалмопевцем Давидом: «Ты возлюбил правду и возненавидел беззаконие, посему помазал Тебя, Боже, Бог Твой елеем радости более соучастников Твоих» (Пс. 44: 8). Показательно, что самое первое чудо Господа – претворение воды в вино на браке в Кане Галилейской – было совершено Им ради того, чтобы не омрачить радость брачного пира (Ин. 2: 1–11). Не праздный плотский смех, но духовная радость о Господе – одна из важнейших христианских добродетелей Поясняя в притчах обретение человеком Царствия Божиего, Христос говорил о величайшей радости, с этим связанной. Так, в притчах о заблудшей овце (Мф. 18: 12–14; Лк. 15: 3–7), о потерянной драхме (Лк. 15: 8–10) и о блудном сыне (Лк. 15: 11–32) радость является естественной реакцией на обретение потерянного сокровища или заблудшего сына. Царство Христово есть Царство обретения себя, ближнего, Бога, и потому оно есть Царство радости и любви. |
| Она торжествующая Церковь, которая предначертала путь исторической Церкви. Ибо жизнь в Церкви есть в действительности предвкушение этой неописуемой радости, торжества Агнца над мрачными силами тьмы, прославления и хвалы Богу за Его всемогущество. Христианское делание теснейшим образом связано с Личностью и делом Иисуса Христа. Возвещение Его рождения Деве Марии есть радостная весть: Радуйся, Благодатная! Господь с Тобою (Лк.1:28). При Его рождении ангел возвещает пастухам: Я возвещаю вам великую радость, которая будет всем людям (Лк.2:10), а воинство ангелов на небе славит Бога: Слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение! (Лк.2:14). Народ, слыша чудесные слова Иисуса, славит Бога (Мф.9:8). Спасенные скачут от радости и славят Бога за славные дела, совершенные над ними Иисусом. Воскресение Иисуса завешает божественную радость людям и становится источником их жизни. Первое слово Воскресшего к людям: Радуйтесь! (Мф.28:9). Верующие первой общины в Иерусалим преломляя по домам хлеб, принимали пищу в веселии и простоте сердца (Деян.2:46). Автор 1-го Послания Петра так говорит о христианском сознании: (вы) радуетесь радостью неизреченною и преславною (1Пет.1:8). Таким образом, праздник связан со смыслом христианской жизни. Так что не может быть никакого сомнения: христианская жизнь на всех ее этапах, в ее многообразных связях, даже в противоречиях и критических обстоятельствах, есть участие в невыразимой радости о Иисусе Христе и выражается в благодарении, восхвалении и славословии Бога: живем ли для Господа живем, умираем ли для Господа умираем. И потому живем или умираем всегда Господни (Рим.14:8). Радость о Господе есть неотторжимое и неотреченное достояние христиан; они с избытком исполнены радости и мира Господа, постоянно славят Бога и сами становятся для мира источником радости: Радуйтесь всегда в Господе; и еще говорю: радуйтесь (Флп.4:4). 2. В греческой античности праздник является подражанием мифологическому исходному событию и постоянным воспроизведением великих дел богов, героев и обожествленных людей. |
| (Ср. Лк.7:9 .) В словах Христа нет преувеличения, потому что сотник был одним из первых плодов языческой жатвы, которая будет обильной и превзойдет жатву Израиля. Объяснение слов отчасти можно находить в Мф.11:11 ; Лк.7:28 . Здесь «Христос для всех уже делает известным то, что спасение – от веры, а не только от дел закона». Мф.8:11 . Говорю же вам, что многие придут с востока и запада и возлягут с Авраамом, Исааком и Иаковом в Царстве Небесном; Справедливо замечено, что Спаситель здесь не прямо упомянул о язычниках, что было бы оскорбительно для иудеев, а выразился описательно: «многие с востока и запада» (буквально: «от востоков и западов»). Настоящий частный случай дает повод бросить пророческий взгляд на будущее, когда в Церковь Христову будут тесниться язычники. Пророчество это исполнилось и исполняется буквально. К произнесению его дала повод вера только одного язычника, жившего среди Израиля. Дальше – изображение мессианского пира, конечно, только метафорическое. Метафора эта о мессианском пире, как показывают Эдершейм и другие, была обычна у иудеев. Черты, которыми изображается мессианский пир, заимствованы Христом из современных Ему обычаев при устройстве пиров. Не сказано «сядут», но – «возлягут». Возлежание на пиру с Авраамом, Исааком и Иаковом – это было высшее счастье, какое мог представить себе иудей во дни Мессии, и оно отличалось не столько мирским, сколько духовным характером. Мф.8:12 . а сыны царства извержены будут во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов. Мф.8:13 . И сказал Иисус сотнику: иди, и, как ты веровал, да будет тебе. И выздоровел слуга его в тот час. Проповедь о царстве началась у евреев, и в этом смысле они были признанными сынами царства ( ιο), но так как они не хотели в него вступить, то были отвергнуты. Выражение: «тьму внешнюю», встречается только у Матфея (ср. Мф.22:13, 25:30 ). Под тьмой внешней можно ближе всего понимать «тьму вне дома» – это образное выражение указывает на темную улицу грязного восточного города и на положение человека вне царства. Выражение: «там будет плач и скрежет зубов», свойственно Матфею (ср. Мф.13:42, 50, 22:13, 24:51, 25:30 ) и только однажды встречается у Луки ( Лк.13:28 ). Артикль пред словами «плач» и «скрежет», по словам Бенгеля, многозначителен: в настоящей жизни скорбь не есть еще скорбь. Артикль стоит потому, вероятно, что имеются в виду какие-либо реальные факты, доступные для общего наблюдения в тогдашней еврейской жизни. Понятно, что это выражение имеет здесь переносный смысл: на том свете не будет плача и скрежета зубов, но только мучения. |
| Переход иудеев через Чермное море. Миниатюра из Псалтири. XIV-XV вв. (Cod. Laur. B25. Fol. 196v) Переход иудеев через Чермное море. Миниатюра из Псалтири. XIV-XV вв. (Cod. Laur. B25. Fol. 196v) В том же смысле говорится о В. и в Ис 28. 16: «Посему так говорит Господь Бог: вот, Я полагаю в основание на Сионе камень - камень испытанный, краеугольный, драгоценный, крепко утвержденный: верующий в него не постыдится». Глагольная форма употреблена здесь абсолютно (ср.: Ис 7. 9) и указывает на внутреннюю уверенность, твердость, внешнее выражение к-рой - «покой» и «успокоение» (Ис 28. 12; 30. 15). Этот текст был известен кумран. общине (1QS 8. 7 и сл.). В НЗ Ис 28. 16 воспринимается через перевод LXX (κα πιστεων π ατ ο μ καταισχυνθ) как пророчество о Спасителе (Рим 9. 33; 10. 11; 1 Петр 2. 6). В Ис 43. 8-13 Господь называет Свой народ свидетелем для всех народов в том, что Яхве - Бог и нет, кроме Него, др. Бога. При этом сами иудеи призываются к В.: «...чтобы вы знали и верили Мне, и разумели, что это Я: прежде Меня не было Бога и после Меня не будет» (43. 10). Здесь «верить» значит признавать истинность некоего утверждения и сознательно его исповедовать. В том же смысле о В. говорится в Ис 53. 1. Книга пророка Ионы В этой книге речь идет о В. неизраильтян. Этим обстоятельством обусловлены особенности, отличающие отраженное здесь понятие В. Ниневитяне поверили в ответ на проповедь Ионы, содержанием к-рой было возвещение скорой гибели (Иона 3. 4). Их В. проявляется в посте, покаянии и отказе от злых дел (3. 8). Эта В. есть прежде всего обращение ( - 3. 8, 10), что не имеет аналогий в евр. Библии (исключение: 4 Цар 17. 13 и слл.), но характерно для второканонических книг (Юдифь 14. 10; Прем 12. 2) и НЗ. Ниневитяне принимают слова пророка как исходящие от Самого Бога (Иона 3. 5), хотя буквально в его словах о Боге не упоминается (3. 4), и т. о. оказываются способны на то, что было недоступно народу Израиля, проявляющему В. лишь на основании чудес и знамений (Исх 4. 31; 14. 31). Это во многом объясняет причину использования данного эпизода в новозаветной проповеди (Мф 12. 41; Лк 11. 32). Аввакум 2. 4. |
| Но Пилату уже надоела длинная процедура суда, к тому же время приближалось к обеду, а он сегодня ожидал гостей: после всего пережитого он почувствовал особенную потребность в отдыхе. - Довольно! — с явной досадой произнес он, поднимаясь с кресла. — Здесь не место слезным сценам. Тебя распнут с остальными злодеями, одним негодяем будет меньше. Уведите его обратно в темницу! Титу снова пришлось лечь на гнилую солому в сыром подвале тюрьмы. С виду он был спокоен и не думал, по-видимому, ни о пережитых сценах суда, ни об ожидающей его ужасной участи. Перед ним встали теперь картины мирной жизни на берегах Генисаретского озера, живые образы Стефана и Приски, милое личико Руфи и добродушное лицо Бенони. Вместе с другими образами, которые проносились в его памяти, как яркий луч света, предстал образ великого Назарянина. Образ прекрасный, полный таинственности, исполненный любви божественной, превосходящей всякую земную любовь… Титу показалось даже, что он слышит обращенные к нему слова Учителя: «Приидите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас» ( Мф. 11:28 ). Эти слова успокоили его измученный дух, он закрыл глаза и крепко заснул. Он видел сон. Ему казалось, будто он снова со Стефаном, и они вместе вышли погулять на большой красивый луг. Под ногами у них пестрели цветы, а над головой в необозримом просторе неба вились жаворонки и весело щебетали… Своим обычным, звонким, как серебро, голосом Стефан говорил ему: - Слышал ты, как говорил Учитель? «Посмотрите на лилии полевые, как они растут! Не трудятся, не прядут, но говорю вам, что и Соломон во всей своей славе не одевался так, как всякая из них» ( Лк. 12:27 ; Мф. 11:28-30 ; Лк. 8:27,28 ). Отец наш Небесный любит и заботится о нас больше, чем об этих лилиях, ведь мы Его дети! Учитель не раз говорил об этом… - Ты Его дитя, — с неописуемой грустью отвечал Тит, — а я… я даже не знаю, чей я сын. Он поднял глаза и увидел впереди себя человека в белоснежной одежде. - Кто это? — спросил он Стефана. - Господь! Господь! — радостно воскликнул Стефан и бросился к Нему навстречу. А Тит остался на прежнем месте, не смея взглянуть прямо в лицо Спасителя. Стефан в избытке радости и благоговейного восторга припал к ногам Его. Иисус простер руку Свою, поднял его с земли, и они среди лилий полевых стали приближаться к Титу. |
|
|
