| Таковым началом в Евангелии служит рассказ о событиях, предшествовавших рождению Иоанна Крестителя (1, 5-25), а в Деяниях — описание Вознесения Иисуса на небо (1, 9-12). Но чтобы ощутить всю его значимость для Луки как автора этих двух книг, вспомним, каким образом он завершает свое Евангелие. Тоже описанием Вознесения (Лк. 24, 50-51)! Следовательно, одно и то же событие одновременно и венчает собою Евангельскую историю, и служит началом истории апостольского века и Церкви в Деяниях. Преемственность Внимательное прочтение параллельных текстов о Вознесении у Луки говорит о том, что происшедшее на Елеонской горе не просто определяет конец земного служения Иисуса и полагает первую точку отсчета для проповеди апостолов «до края земли» (Деян. 1, 8), а подчеркивает дух преемственности между временем Иисуса и временем Церкви. Обе книги Луки столь тесно взаимосвязаны, что без преувеличения можно сказать: перед нами единый текст. Случайно ли свое Евангелие Лука завершает упоминанием о свидетельстве апостолов, которое они должны будут пронести «во всех народах, начиная с Иерусалима» (24, 47), и с того же начинает свою книгу Деяний (1, 8)? Обратный пример: в начале Евангелия (3, 6) звучит тема о спасении, данном всем народам, она же завершает и Деяния (28, 28). На фоне сказанного отчетливее воспринимается значимость содержания первой главы Деяний, ведь она располагается на стыке этих двух книг! Чего стоит лишь один перечень тем и образов, присутствующих там, без которых Евангелие просто немыслимо! Проповедь Царства, трапеза учеников с Воскресшим Иисусом, упоминание об Иоанне Крестителе, обетование Святого Духа, святые апостолы — все это призвано подчеркнуть коренное единство времени Иисуса и времени Церкви. Связующим звеном этих двух периодов — Иисуса и Его Церкви — являются Воскресение и Вознесение Христовы. Но они — не два замкнутых на себе величайших события. Если Воскресение предвкушает Вознесение, то что предвещает Вознесение? Главный стержень книги Деяний С чисто внешней стороны — описанием Вознесения, внутренне и композиционно — его перекрывает обетование Иисуса об «облечении силою свыше» (24, 49). Действительно, Евангельская история в изложении Луки завершается ожиданием Святого Духа (24, 49), а история апостольского века начинается с уточнения этого обетования Иисусом в Деян. 1, 4-5.8. Фактически все содержание первых двух глав будет подчинено этой теме. Это первое, о чем расскажет нам Лука после восполнения числа Двенадцати (1, 15-26), которое, в свою очередь, есть выполнение условия, необходимого для осуществления самого обетования. |
| 3. Упоминаемый в святом Евангелии (Лк.3:1) сын Ирода I Филипп (от Клеопатры) правил северо-восточной частью Палестины: в Итурее и Трахонитской области. Он сильно отличался характером от своих братьев: был умерен и стремился к справедливости. Женат он был на своей внучатой племяннице Саломии, дочери Иродиады, которая плясала перед Иродом Антипой (Мф 14.6; Мр 6.22). 4. Чаще всего в Новом Завете (Мф.14:3,6; Мк. 6:14,16-18,20-22; 8:15; Лк. 3:1,19; 9.7,9; 13.31; 23:7,8,11,12,15; Деян. 13:1) упоминается Ирод Антипа (сын Ирода I от Малфаки), которому достались Перея и Галилея, где Иисус Христос прожил около 30 лет до начала Своего благовествования. Он воспитывался в Риме вместе со своим старшим братом Архелаем. В доме своего сводного брата (5.) Филиппа (не тетрарха, а другого сына Ирода I от Мариамны, который не получил никакого наследства и жил как частное лицо) он встретил золовку и племянницу Иродиаду, в которою страстно влюбился. Чтобы жениться на ней, он изгнал свою законную жену, дочь аравийского царя Ареты IV. За это и был обличаем св. Иоанном Крестителем, которого он обезглавил. Понтий Пилат посылал на суд к Ироду Антипе находившегося в узах Спасителя мира, желая снять с себя ответственность. Римский император Калигула сослал его по жалобе иудеев в Лион, где тот и умер. 6. Ирод Агриппа I , сын Аристовула, внук Ирода I. Правил Иудеей с 38 г. до 44 г. по Р.Х. Он преследовал Апостолов, убил св. апостола Иакова в последний год своего царствования и пытался умертвить и св. апостола Петра, но Господь этого не попустил (Деян. 12:2-11). Ирод Агриппа умер, пораженный Ангелом Господним (Деян. 12:23). 7. Ирод Агриппа II , сын Ирода Агриппы I, правнук Ирода I. Правил Иудеей c 48 г. до 100 г. по Р.Х. Агриппа II упомянут вместе с сестрой Вереникой в связи с судом над св. апостолом Павлом. Об Ироде Агриппе II упоминает в «Деяниях Апостолов» св. евангелист Лука: 25:13,22-24,26; 26:1-2,7 и др. Со смертью Ирода Агриппы II династия, оставившая мрачную память в истории Палестины, исчезла. |
| Г. являются детьми Иосифа Обручника и Марии, родившимися после Иисуса (того же мнения придерживался и Тертуллиан - Adv. Marcion. 4. 19). Этот взгляд, разделяемый в наст. время мн. протестант. экзегетами, противоречит учению Церкви о Приснодевстве Марии (см. ст. Богородица ) и свидетельству большинства древних церковных писателей. Он не может быть обоснован и текстами НЗ. То, что Иисус назван Первенцем Марии (Мф 1. 25; Лк 2. 7), не означает, что у Нее непременно должны были родиться после Иисуса и др. дети, ибо в Библии «первенцем» (πρωττοκος; евр. ) называется все «разверзающее ложесна» вне зависимости от наличия дальнейшего потомства (ср.: Исх 12. 29; 13. 2; 34. 19; Числ 8. 16-17). греч. ως, соответствующее древнеевр. обороту с предлогом (слав. дондеже), в библейском словоупотреблении может обозначать не временное ограничение, а подлеполагание или прямую одновременность событий (ср.: Быт 28. 15; Пс 109. 1; Ис 46. 4; 2 Цар 6. 23). Мысль евангелиста Матфея может быть передана т. о.: Иосиф не знал Марии, а Она тем временем родила Сына Своего Первенца (ср.: Синодальный перевод: «Иосиф не знал Ее, как наконец Она родила Сына Своего...»). Неск. высокомерное отношение Б. Г. к Иисусу (Ин 7. 3-5; ср.: Мк 3. 21) вряд ли мыслимо в вост. семье, если они были младше Его. К тому же, то, что при Кресте не упоминаются Б. Г. и Мария вверяется Господом попечению возлюбленного ученика (Ин 19. 25-26), трудно объяснить при предположении, что Б. Г. являлись Ее родными детьми. В полемике с воззрением еретиков высказал свое суждение о Б. Г. блж. Иероним (Adv. Helvid. 13 f.). Его т. зр. с небольшими модификациями стала впосл. общепринятой среди католич. экзегетов, а с XIX в. была распространена и среди протестант. ученых. Согласно блж. Иерониму, Иосиф Обручник оставался девственником (ibid. 19), а Б. Г. являются двоюродными братьями Иисуса. Их отцом полагается Клеопа , а матерью - одна из жен-мироносиц, Мария Клеопова (Ин 19. 25; ср.: Лк 24. 18; она же - Мария - мать Иакова и Иосии (Мф 27. |
| Далее Иоанн подробно описывает допрос у Анны; между тем допросу у К. не уделяется почти никакого внимания: упомянув о К. (Ин 18. 24), повествователь сразу переходит к рассказу об отречении ап. Петра (Ин 18. 25-27). С одной стороны, рассказ Евангелия от Иоанна подтверждает предположение о том, что Анна продолжал вмешиваться в дела первосвященников - своих близких родственников. (Ср. у Э. Ренана: «Судя по многим обстоятельствам, можно думать, что власть его (Каиафы.- М. К.) была лишь номинальной… Каиафа ничего не делал по собственному почину; их (Анны и Каиафы.- М. К.) имена привыкли соединять вместе, и притом имя Анны всегда даже ставилось впереди».) С др. стороны, в рамках повествования Евангелия остается необъясненной связь между содержанием допроса у Анны и теми обвинениями, о к-рых сообщили Понтию Пилату: Анна допрашивал Иисуса Христа о характере Его учения, а Пилат - о политических мотивах, о мессианстве Иисуса и Его Царстве. Евангелисты-синоптики единодушны в том, что именно о мессианском достоинстве Христа шла речь на суде у К. (Мф 26. 61-65; Мк 14. 57-64; Лк 22. 66-71) - событии, о к-ром умалчивает евангелист Иоанн. Возможно, он делает это сознательно, следуя своей тенденции дополнять повествование синоптических Евангелий, а не повторять его. Свидетельства евангелистов и Иосифа Флавия позволяют сделать вывод о лояльности К. к рим. власти. Срок правления К. был исключительно долгим по сравнению со сроками правления его предшественников. Иосиф Флавий, уделивший много внимания борьбе евр. народа за независимость в правление Понтия Пилата, не останавливается сколько-нибудь подробно на деятельности К. Евангелист Иоанн указывает на страх первосвященника и др. религ. лидеров евр. народа перед рим. властью. Решающим аргументом в осуждении Иисуса Христа оказывается угроза нелояльности к императору (Ин 19. 12, 15; ср.: Лк 23. 2). Помимо Евангелий в НЗ К. упомянут только в Деян 4. 6. Здесь К. вновь назван после «первосвященника» Анны и о нем говорится наряду с проч. представителями «первосвященнического рода». |
| Достойно замечания и то, что Дееписатель ясно отличает первое явление Христа Себя живым и многократные. Из сего очевидно, что и Апостолы не могли ни быть обманутыми, ни обманываться. Являясь им, Он говорил с ними, ел и пил, творил чудеса, которые и были для Апостолов особенными знамениями Христова воскресения. Но почему Он являлся не всем без различия, но преимущественно Апостолам? Очевидно – потому, что не все были к тому готовы, ибо неверующие не могут поверить и тогда, когда кто явится к ним, воскресши из мертвых ( Лк.16:31 ). По изъяснению блаженного Феофилакта, «Христос не был с Апостолами постоянно, как до воскресения, но являлся и снова удалялся, возвышая их мысли и не позволяя им прилепляться к Себе, как прежде. С большею осторожностью Он развивал в них и веру в Свое воскресение, и убеждение считать Его выше человека. Он ел и пил с ними, показывая этим, что Он Тот, Кто был распят, и погребен, и воскрес из мертвых» (см. Толкование на Деяния, изд. в Казани в 1871 г., стран. 21). 35 Царствие Божие, о котором говорил как при жизни, так и по воскресении Своем, Господь наш Иисус Христос, – это спасение всех в Боге через страдание и смерть Иисуса Христа, совершившееся здесь по вере в Него, силою Святого Духа, а в будущей жизни – дарованием через Отца блаженства верующим в Бога и возлюбившим Сына Его. Как и что из сего было возвещаемо Спасителем нашим Иисусом Христом по Его воскресении, О Сем многое сообщается во всех Евангелиях. Но святой Евангелист Иоанн Богослов замечает, что «многое и другое сотворил Иисус», так что «если бы писать о том подробно, то, думаю, и самому миру не вместит бы написанных книг» ( Ин.21:25 ). Имея в виду это величие дела Христова, святой Дееписатель определяет только существо его, называя его учением о Царствии Божием, как благодатном состоянии под водительством Божиим для спасения здесь на земле от грехов, а на небесах – для вечного блаженства. По сказанию Луки, воскресший Иисус Христос говорил двум ученикам, шедшим в Еммаус, что Ему «надлежало пострадать и войти в славу Свою», при чем изъяснил все «сказанное о Нем во всем Писании» ( Лк.24:26–27 ). |
| Как полагает Зизиулас, эта взаимосвязь «многих» и «Одного», указывает на то, что исторические основания единства в Евхаристии восходят к иудео-христианской традиции раба Божия или раба Господня, соотносящейся с сознанием своего единства народом Израиля, с которой, по его мнению, ассоциировал себя Иисус Христос 18 . Владыка указывает на то, что в Евангелии от Луки ( Лк.22:37 ) (ср. Ис.53:12 ) Господь определенно соотносит Себя с личностью раба Божия, как и в прочих местах, связанных со страданиями Иисуса Христа, а также на удивительное соответствие истории раба Божия со страданиями Господа ( Мф.27:38 или Мк.15:27 или Лк.23:32, 39 в соотнесении с Ис.53:9 ) 19 . Если для синоптиков в этом отношении наиболее характерным является обращение к образу раба Божия, то евангелист Иоанн Богослов в евхаристическом контексте использует образ Сына Человеческого (см. Ин.6 ). Однако при различии терминологий налицо единое сознание того, что в Евхаристии «многие» становятся «Одним», а «Один» включает «многих» – народ Божий 20 . Таким образом, утверждает Зизиулас, связь Евхаристии с пониманием единства «многих» c «Одним», предлагающим Себя от их имени, «является столь же древней, сколь и само христианство » 21 . Исходя из этого, он считает возможным говорить о «корпоративной личности» 22 Христа 23 , используя терминологию, предложенную библеистом Генри Робинсоном 24 , для объяснения такой особенности семитского мышления, как естественный переход от «одного» ко «многим» и наоборот 25 . В отношении Христа речь идет о Его восприятии с одной стороны как индивидуальности – открывшего Себя миру исторического Иисуса Христа, воплощенного Бога-Слова, а с другой стороны – Христа как Церкви 26 . Эта концепция является ключевой для понимания экклезиологии митрополита Иоанна, однако, как отмечает М.Вольф, даже его ученик и толкователь Пол Макпартлан, указывает на недостаточную ясность этой концепции в ее приложении ко Христу 27 . «Многие» в лице Церкви и «Один» Христос становятся одним Телом Христовым именно в Евхаристии, в ней расстояние между Христом и Церковью перестает существовать 28 . Поэтому в экклезиологии Зизиуласа именно Евхаристия занимает центральное место как идеальное Таинство единства и видимое воплощение тайны Церкви 29 . |
| После сошествия Иисуса Христа во ад, Новый Завет определённо различает места пребывания душ умерших праведников и грешников. Относительно первых мы слышим слова Господа в Его молитве к Богу Отцу: Отче, которых Ты дал Мне, хочу, чтобы там, где Я, и они были со Мной, да видят славу Мою, которую Ты дал Мне ( Ин. 17:24 ). Эти и подобные им слова: где Я, там и слуга Мой будет (12:26), имеют отношение ко всему загробному существованию праведников, обнимают собой не только жизнь по воскресению, но и первый период загробной жизни, что, несомненно, свидетельствуется обетованием благоразумному разбойнику: ныне же будешь со Мной в раю ( Лк. 23:43 ). Согласно с этим и ап. Павел рассматривает жизнь души по смерти тела, как пребывание со Христом ( Флп. 1:23 ). Но если Христос и души праведников находятся у Бога Отца ( Ин. 14:12, 18; 16:16, 28 ), в Его небесных обителях (14:2–3), то мы не можем мыслить находящимися там же и души грешников, отринутых от блаженного единения со Христом. Пребывание в небесных обителях обещается только избранным, о грешниках же говорится, что они должны отойти от Спасителя ( Мф. 7:23 ), что они будут изгнаны из небесного царства ( Мф. 8:12 ; Лк. 13:28 ; Мф. 25и пр.). Что здесь разумеется не только лишение нравственного единения с Богом, но вместе и пространственное удаление от места блаженного пребывания праведников, можно видеть из слов книги Деяний об удавившемся Иуде предателе, что он пошёл в своё место, ( ις τòν τπον τòν διον 1:25). Греческое διος указывает не просто на принадлежность предмета кому-либо, но и на качественное соответствие предмета свойствам лица, которому он принадлежит (срав. 1Кор. 15:23 ), и в данном случае даёт право заключать, что души умерших пребывают до своего воскресения в таких пространствах, которые соответствуют их нравственному состоянию. Место пребывания душ грешников носит в Новом Завете наименование ада. Это греческое слово выражает понятие темноты, что совершенно соответствует ветхозаветному представлению о шеоле, как царстве тьмы. Место пребывания душ нечестивых называется в Новом Завете также преисподними местами земли ( Еф. 4:9 ), преисподней ( Флп. 2:10 ). |
| Вся эта речь, полная одна другой более сильных и выразительных мыслей о безусловной необходимости для получения вечной жизни причастия Тела и Крови Христовой, поставляет выше всяких сомнений то, что Христос, обетовав в будущем дать живой хлеб, состоящий в Его Плоти, вместе с сим обетовал преподавать верующим Истинную Свою Плоть и Истинную Свою Кровь с тем, чтобы приобщающиеся их внутренне соединялись с Ним Самим и через это становились причастниками жизни вечной. Самое же таинство живого, или евхаристического, хлеба, как передают евангелисты Матфей и Марк, так установил на тайной вечери после совершения вместе с апостолами ветхозаветной пасхи Иисус Христос: «ядущим же им, прием Иисус хлеб, и благословив, преломи и даяше учеником, и рече: приимите, ядите: сие есть Тело Мое, и прием чашу, и хвалу воздав, даде им, глаголя: пиите от нея вси: сия бо есть Кровь Моя Нового Завета, яже за многая изливаемая во оставление грехов» (Мф.26:26—28; с. Мк.14:22—24) или, по изображению Ап. Павла и св. Луки: «Господь Иисус в нощь, в нюже предан бываше, прием хлеб и благодарив, преломи и рече: приимите, ядите, сие есть Тело Мое, еже за вы ломимое, сие творите в Мое воспоминание: такожде и чашу по вечери, глаголя: сия чаша Новый Завет есть в Моей Крови, сие творите, елижды аще пиете, в Мое воспоминание» (1Кор.11:23—25; с. Лк.22:19—20). Из приведенных слов Писания при установлении сего таинства ясно видны особенная важность и особенно высокое значение сего таинства для христианина. Главное и существенное в сем таинстве то, что под видом хлеба и вина нам преподается Истинное Тело и Истинная Кровь Христова. Христос прямо говорит: «Хлеб, его же Аз дам, Плоть Моя есть, юже Аз дам за живот мира... ибо Плоть Моя истино есть брашно, и Кровь Моя истинно есть пиво» (Ин.6:51, 55). Для чего Господь установил сие таинство? а) Ближайшая цель установления его — воспоминание о Спасителе, особенно о Его страданиях и крестной смерти. «Сие творите... в Мое воспоминание», — сказал Господь (1Кор.11:25). |
| В лит-ре эллинистическо-рим. эпохи (напр., в «Письме Аристея» - Epistula pseudo-Aristeae. 46-50//OTP. 1985. Vol. 2. P. 16), в позднейшей евр. традиции, в НЗ (Мф 19. 28; Лк 22. 30; Деян 26. 7; Иак 1. 1; Откр 21. 12) народ Израиля мыслится как единение 12 К. И., несмотря на то что в реальности большая часть К. И. к этому времени уже прекратила свое существование. Следует отметить, что мотив разделения народа (или страны) на 12 племен (или областей) встречается в Библии не только по отношению к народу Израиля: 12 сыновей Измаила становятся родоначальниками 12 племен измаильтян (Быт 17. 20, 25. 13-16); 12 сыновей Нахора становятся прародителями арамеев (Быт 22. 20-24). Соломон делит Израиль на 12 округов и ставит над ними 12 «приставников» (3 Цар 4. 7-19). В Нав 15 города Иудеи распределены по 12 спискам (в МТ - 11, т. к. один из списков случайно пропущен); каждому списку соответствует один из 12 районов Иудеи. Уже со времен Филона Александрийского ( Philo. De spec. leg. 1. 87) и Иосифа Флавия ( Ios. Flav. Antiq. III 186) 12 камней на нагруднике первосвященника (а тем самым и 12 К. И.) сопоставлялись с 12 месяцами и 12 знаками зодиака. Это соотнесение получает широкое распространение в позднейшей еврейской мистике. В библеистике XIX-XX вв. высказывалось мнение, что соотнесение К. И. со знаками зодиака не является домыслом позднейших интерпретаторов, оно реально существовало уже в глубокой древности и, в частности, повлияло на образность Быт 49 ( Zimmern. 1892; Jeremias. 1906. S. 395-400). Эта гипотеза не получила поддержки в совр. библейской науке. Ф. Кросс и Д. Фридман ( Cross, Freedman. 1975. P. 81-82, not. 26) указывают, в частности, на анахронистичность такого предположения, поскольку развитая концепция зодиака с его 12 знаками появляется на Ближ. Востоке не ранее персид. периода. Списки К. И. в Библии Праотец Иосиф. Икона. XXI в. Худож. М. Коваль (частное собрание) Праотец Иосиф. Икона. XXI в. Худож. М. Коваль (частное собрание) В ветхозаветных исторических повествованиях часто фигурируют 13 К. |
| Значению Таинства соответствует и особенный смысл свидетельства о нём Священного Писания . Апостолы говорят не от себя, а единогласно и буквально передают собственные слова Иисуса Христа, произнесённые Им накануне Своей смерти, в день последнего совершения Им ветхозаветного пасхального обряда. При полном собрании ближайших учеников-апостолов Господь установил Новый Завет и соединил с ним преподание главнейшего Таинства, заключающего в себе таинственную сущность христианства. В это время, по свидетельству трёх евангелистов и апостола Павла, «Иисус взял хлеб и и, благословив, преломил и благодарив, подал им и сказал: пейте из неё все: ибо сие есть Кровь Моя нового завета, за многих изливаемая во оставление грехов» ( Мф.26:26–28 ; Мк.14:22–24 ; Лк.22:19–20 ; 1Кор.11:23–25 ). Апостол Иоанн, дополнивший своим Евангелием так называемые Евангелия синоптические, не включает повествование об установлении Таинства, зато подробно излагает беседу Иисуса Христа о «хлебе жизни» ( Ин.6:32–58 ), под воздействием которой, как можно думать, никто из учеников не выразил недоумения при действительном изъявлении таинственного обетования Учителя на Тайной Вечери. Будучи п приготовлены к усвоению великого Таинства, они восприняли его как должно. Главная мысль учения о Евхаристии может быть основана только на приведённых установительных словах и должна представлять собою точный вывод из этих изречений Спасителя; различие учения о Таинстве зависит от того или иного их понимания. Это различие между православными и римо-католиками, с одной стороны, и протестантами, с другой, происходит от различного понимания связки «есть» в изречениях Спасителя: «сие есть Тело Мое» и «сие есть Кровь Моя». Одно понимание сводится к признанию хлеба и вина Евхаристии как истинного Тела и Крови Спасителя, другое – к признанию вещественной части Таинства – хлеба и вина – как предметов, содержащих Тело и Кровь. Как замечает один из православных исследователей Таинства (И. Олесницкий), при тщательном рассмотрении повествования апостолов об установлении таинства Евхаристии нельзя сказать, что в словах Иисуса разумеется хлеб как таковой, обыкновенный, что Христос преподал ученикам просто хлеб и при этом сказал, что это есть Тело Его. |
|
|
