| Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей. 1 Ин. 3,15 АГАФИЯ (КРАПИВНИКОВА) Статья из энциклопедии " Древо " : drevo-info.ru Прмц. Агафия (Крапивникова) Агафья Авиловна Крапивникова ( 1891 - 1937 ), послушница , преподобномученица Память в Соборе новомучеников и исповедников Церкви Русской и в Соборе новомучеников и исповедников Казахстанских В миру Крапивникова Агафья Авиловна, родилась 20 января 1891 года в селе Новософьино Шацкого уезда Тамбовской губернии (ныне Шацкий район Рязанской области) в в семье крестьянина Авива Никитовича Лукешникова и его жены Афанасии Исаевны. Окончила сельскую школу. Возможно, что Агафия до поступления в монастырь была замужем, и муж умер; возможно, фамилия была изменена, что бывало в то время. В 1912 года поступила послушницей в новообразованный Николо-Чернеевский женский монастырь в с. Старо-Чернееве. Монастырю были нужны грамотные агрономы, и игумения послала ее в Реткинскую сельскохозяйственную школу, которая находилась недалеко от Рязани на станции " Разъезд Турлатово " Московско-Казанской ж.д. В этой школе она проучилась полтора года. Затем несла в обители послушание по сельскому хозяйству. Ко времени гонений монастырь был вполне благоустроен. В 1918 году в Шацком уезде вспыхнуло крестьянское восстание, направленное против большевиков, и монастырь стал оказывать продовольственную медицинскую помощь восставшим крестьянам. Восстание было подавлено, и карательный отряд прибыл к стенам монастыря, который большевики считали центром восставших. Усилиями игумении тогда удалось избежать расправы, но позднее власть использует этот факт во время новых репрессий. В 1928 году монахини были изгнаны из обители, Агафия вернулась в родное село Новософьино . В селах еще сохранялись в то время храмы, и бывшие насельницы монастыря встречались и молились там. Как и все бывшие насельницы монастыря, Агафия продолжала соблюдать монастырский устав и приходила к бывшей настоятельнице для совместных молитв. |
| Ильинична Портнова (24.01.1888, дер. Верещагино Егорьевского у. Рязанской губ.- 1.11.1937, г. Павлодар, Казахская ССР), прмц. (в Соборе новомучеников и исповедников Церкви Русской), послушница. Из крестьянской семьи. В 1916 г. поступила послушницей в Зосимову во имя Святой Троицы и в честь Смоленской иконы Божией Матери «Одигитрия» женскую пустынь Московской епархии. Несла послушание скотницы. После офиц. закрытия в 1920 г. Зосимовой пуст. присоединилась к созданной в обители трудовой артели. В мае 1929 г. зосимовская монашеская община была выселена властями из монастырских помещений. М. вместе с другими монахинями переселилась в соседнюю дер. Архангельское Наро-Фоминского р-на Московской обл. 21 мая 1931 г. она была арестована и заключена в тюрьму в Наро-Фоминске. Проходила по одному следственному делу с 11 др. бывш. зосимовскими насельницами, которых обвиняли в антисоветской агитации. Ни одна из сестер не признала себя виновной. 29 мая того же года постановлением Особой тройки при Постоянном представительстве ОГПУ в Московской обл. М. была приговорена к 5 годам лагерей с заменой на ссылку в Казахстан на тот же срок. С нояб. 1931 г. отбывала ссылку в Павлодаре. 22 мая 1936 г. по отбытии срока ссылки ей было разрешено проживать в любом месте страны, но она осталась в Павлодаре, где была прихожанкой Воскресенской ц. (возможно, прислуживала в храме). 25 сент. 1937 г. была вновь арестована и заключена в тюрьму в Павлодаре. Проходила по делу «контрреволюционной организации церковников павлодарской Воскресенской церковной общины». Обвинялась в том, что вела антисоветскую агитацию, оказывала материальную помощь ссыльным. На допросе заявила, что «контрреволюционную работу не вела и за другими контрреволюционной работы не замечала», после чего отказалась давать показания. 22 окт. того же года приговорена Особой тройкой УНКВД по Восточно-Казахстанской обл. к расстрелу. Была казнена с осужденными по тому же делу прмц. Агафией (Крапивниковой) , мученицами Александрой Лебедевой и Марией Стефани . Место погребения неизвестно. |
| Ко времени гонений от безбожных властей монастырь был вполне благоустроен. В 1918 году в Шацком уезде вспыхнуло крестьянское восстание, направленное против безбожников-большевиков, и монастырь стал оказывать продовольственную и медицинскую помощь восставшим крестьянам. Однако восстание было подавлено, и карательный отряд прибыл к стенам Чернеевского монастыря, который большевики считали центром восставших. Ворота монастыря были перед карательным отрядом закрыты, и одна из монахинь ударила в набат, собравши к стенам монастыря крестьян. Чтобы прекратить колокольный звон, каратели стали стрелять по колокольне; звонившая монахиня была ранена, звон умолк, и каратели были впущены в обитель. Игумения Валентина, однако, сохранила полное спокойствие; она пригласила приехавших красноармейцев в монастырскую трапезную, накормила их обедом и напоила чаем, и каратели покинули монастырь в довольно благодушном настроении. Впоследствии безбожники пытались несколько раз закрыть монастырь, но игумения имела столь большой авторитет среди местных советских начальников и крестьян как человек безупречной нравственной жизни и широкой благотворительности по отношению к бедным крестьянам, большинство из которых еще с дореволюционного времени предпочитали работать в монастыре, нежели на своих наделах, что закрыть его не удавалось до 1928 года, когда все монахини были изгнаны из обители. Но они не покинули места своих подвигов, а поселились в ближайших к монастырю селах – Борки, Новософьино, Новочернеево, Высокое и Печино. Игумения поселилась в селе Борки в восьми километрах от обители. В селах еще сохранялись в то время храмы, и монахини встречались и молились там. Агафия поступила в обитель в момент ее образования; монастырю нужны были грамотные агрономы, и игумения послала ее в сельскохозяйственную школу в Рязань, где она проучилась полтора года и затем несла в обители послушание по сельскому хозяйству. После закрытия монастыря Агафия поселилась в родном селе Новософьино. 31 мая 1931 года игумения Валентина, которой в то время исполнилось семьдесят пять лет, была арестована вместе с насельницами Николо-Чернеевского монастыря, в их числе была и послушница Агафия Крапивникова. Всего арестовали шестнадцать человек, всех их поместили в рязанскую тюрьму. |
| Вместо чудотворной иконы в иконостасе холодного собора, на время ее перенесения, поставлена приложенная в собор тоже весьма древняя икона, копия с настоящей, писанная с нее, как значится в особой надписи на этой иконе, при царе Михаиле Феодоровиче и патриархе Филарете, - до этого времени составлявшая родовое достояние купца Никитина. Когда подлинная чудотворная икона из теплого собора будет возвращена в холодный, тогда копию вставят в киоту, приготовленную для чудотворной иконы. Престолов в храме было три: главный – во имя св. Николая Чудотворца, в приделах во имя св. в.-муч. Екатерины и Феодора Стратилата. Утварью, ризницей, св. иконами и этот храм снабжен вполне достаточно. В иконостасе находится несколько древних икон из прежней церкви. Закрыта церковь Николая Чудотворца в 1929 г., сломана в сер. 1930-х г.г. При обоих храмах, Казанском и Никольском, была одна каменная с шатровым верхом колокольня, построенная одновременно с Казанским собором. Из 13 колоколов, размещенных на колокольне, один был отлит в 1788 г. благодаря стараниям городского головы Фёдора Ивановича Крапивникова и церковного старосты Наума Егорова, а второй - на средства вязниковского купца Василия Максимовича Кривцова в 1842 г. На колокольне был колокол со следующей надписью: «лета 7190 Государь царь и вел. кн. Федоръ Алексеевичъ … приложилъ сей колоколъ въ домъ Св. Отецъ семи соборовъ вселенскихъ и св. благ. Кн. Даниила въ монастырь при игумене Тимофее съ братиею». Как попал сюда этот колокол, неизвестно. Предполагали, что это произошло при Императоре Петре I, когда четвертая часть колоколов церкви или монастыря отбиралась на пушечное дело. Если в представленных колоколах было больше четвертой части, то на пушечном дворе излишек возвращали в виде какого-нибудь колокола. Таким путем мог попасть колокол из Московского Данилова монастыря в Вязниковский Казанский собор. Обширная пятиглавая церковь в псевдорусском стиле, построенная в 1866-1877 г.г. на средства И. В. Сенькова на месте каменного здания 1690-х г.г. Служила зимним храмом при Казанском соборе. Боковые приделы вмч. Екатерины и Феодора Стратилата. Закрыта в 1929 г., сломана в середине 1930-х г.г. |
| Стоит привести характерные слова об отцах, пострадавших в Фаране: «Они приняли смерть без страха и скорби, радуясь и благодаря Бога за свою участь. Мысли их были обращены к своему Владыке. Чрез праведную жизнь они сделали себя храмами для святого Духа. Презрев прелесть и суету мирскую, они последовали одному Богу и, наконец, умерли за имя Его среди разного рода мучений». В этих словах есть указание на ещё одно важное обстоятельство для определения мученического подвига: «умерли за имя Его». По имени Христа называются все последователи Его – христиане. И потому всякий, кого убивают именно как христианина, умирает за имя Его и есть мученик – если, конечно, он не пытался убежать от креста, не смалодушествовал, но был твёрд до конца. В своём «Увещании к мученичеству» святой Киприан Карфагенский представляет мученичество как духовную борьбу мучеников с диаволом и победу над ним, и в этой борьбе гонители со всеми их пытками и казнями являются лишь орудиями диавола. Притом сами гонители могут и не осознавать той роли, которая им отведена, – как разбойники, напавшие на монастыри в Синае и Раифе. Но для определения факта мученичества значение имеет вовсе не то, что думали убийцы, и как они оправдывали свои злодеяния, а то, что думали мученики, и как они встречали свои страдания и смерть. Чтобы узнать это, достаточно прочесть слова, которые мученики говорили на допросах, и которые сохранились в следственных материалах, записанные рукою безбожника-следователя. Мученица Татьяна (Егорова): «Иисус терпел, и я тоже стану терпеть и переносить, на всё готова» (1, С. 158). Преподобномученица Агафия (Крапивникова): «В Бога я верую... пусть стреляют, от Бога не откажусь» (15, С. 503). Преподобномученик Петр (Тупицын): «Я человек верующий и готов пострадать за веру, на которую сейчас идёт гонение. Это гонение не новость» (27, С. 287). Мученик Никита (Сухарев): «Ещё во времена Римской империи были гонения на христиан и такое же гонение переживают христиане сейчас, при советской власти. Но, как кончилась Римская империя и восторжествовало христианство , так кончится и теперешнее гонение на христиан» (19, С. 406). Преподобномученик Евфимий (Любовичев): «что я отсидел в тюрьме. я очень доволен, ибо страдаю за веру» (3, С. 78). Священномученик Георгий (Степанюк) накануне расстрела писал в письме: «Чувствую, что страдаю за веру». |
| X В своем «Увещании к мученичеству» святой Киприан Карфагенский представляет мученичество как духовную борьбу мучеников с диаволом и победу над ним, и в этой борьбе гонители со всеми их пытками и казнями являются лишь орудиями диавола. Притом сами гонители могут и не осознавать той роли, которая им отведена, – как разбойники, напавшие на монастыри в Синае и Раифе. Но для определения факта мученичества значение имеет вовсе не то, что думали убийцы и как они оправдывали свои злодеяния, а то, что думали мученики и как они встречали свои страдания и смерть. Чтобы узнать это, достаточно прочесть слова, которые мученики говорили на допросах и которые сохранились в их «делах», записанные рукою безбожника-следователя. Мученица Татиана (Егорова): «Иисус терпел, и я тоже стану терпеть и переносить; на все готова» . Преподобномученица Агафия (Крапивникова): «В Бога я верую… пусть стреляют, от Бога не откажусь» . Преподобномученик Петр (Тупицын): «Я человек верующий и готов пострадать за веру, на которую сейчас идет гонение. Это гонение не новость» . Мученик Никита (Сухарев): «Еще во времена Римской империи были гонения на христиан, и такое же гонение переживают христиане сейчас, при советской власти. Но как кончилась Римская империя и восторжествовало христианство, так кончится и теперешнее гонение на христиан» . Преподобномученик Евфимий (Любовичев): «Что я отсидел в тюрьме… я очень доволен, ибо страдаю за веру» . Священномученик Георгий (Степанюк) накануне расстрела писал в письме: «Чувствую, что страдаю за веру». То же свидетельство мы видим и в Болгарии: священник Ангел Хубавичев при последнем свидании с родственниками сказал: «Я умираю невиновным, не печальтесь обо мне! Умираю во имя Христа!» Для решения вопроса о факте мученичества именно это свидетельство имеет решающее значение – свидетельство мучеников, а не свидетельство палачей. Разумеется, свидетельство, выраженное не только словами, но, прежде всего, делами. Преподобный Ефрем Сирин в своем «Похвальном слове славным мученикам, во всем мире пострадавшим» указывает следующие признаки мученика: преданность Богу, мужество, незлобие к мучителям, готовность отвергнуться себя самого и всего своего ради Христа. Поскольку все эти признаки видны в случае христиан, пострадавших от рук коммунистов в России, Грузии, Сербии, Польше, то и состоялось их прославление Русской, Грузинской, Сербской и Польской Поместными Церквями. Ожидают своего прославления священнослужители, монахи и миряне, пострадавшие за Христа в Румынии, Албании, Греции, Китае и, конечно же, в Болгарии. |
| На допросе послушница Агафия сказала: «В Старо-Чернеевский монастырь я пошла по своему желанию – по религиозным убеждениям... В 1918 году во время восстания, то есть когда приезжал отряд в село Старо-Чернеево, я находилась вне ограды монастыря... Стрельбу я слышала, но что за стрельба была, я совершенно не знаю. Почему не открывали монастырские ворота, также не знаю... в Бога я верую, так как знаю, что Бог есть и будет навсегда, – пусть стреляют, от Бога я не откажусь… Никакой агитации против власти я не вела, а также против колхозов, так как знаю, что каждая власть от Бога и ей надо подчиняться... Сам Христос страдал за нас – и мы должны» . 20 августа 1931 года тройка ОГПУ приговорила игумению Валентину, послушницу Агафию и всех арестованных инокинь к трем годам ссылки в Казахстан, куда они были отправлены с общим этапом . После окончания ссылки послушница Агафия осталась жить в Павлодаре и стала работать сторожем в Воскресенском храме. 25 сентября 1937 года по обвинению в участии в контрреволюционной организации Агафия Крапивникова была арестована. Отвечая на обвинения следователя, она сказала: «Работала при церкви сторожем, у меня работы было много, ни с кем никаких разговоров вести не имела времени. О контрреволюционной организации ничего не знала, сама контрреволюционной работы не вела, ничего не знаю» . Преподобномученица Мария родилась в 1889 году в селе Верещагино Егорьевского уезда Московской губернии в семье крестьянина Ильи Портнова. В 1916 году она поступила послушницей в Троице-Одигитриевскую Зосимову пустынь Московской губернии, в которой подвизалась под началом игумении Афанасии (Лепешкиной) до закрытия монастыря безбожниками в 1929 году. После этого все монахини и послушницы расселились по близким к обители селам и деревням. Игумения поселилась в селе Алабино Наро-Фоминского района, а послушница Мария и многие другие послушницы и монахини в селе Архангельское того же района. На большие праздники многие из них сходились молиться к игумении. Весной 1931 года все они были арестованы; послушница Мария была арестована 22 мая 1931 года. |
| Читайте также: «А вот когда отвоюем, тогда буду учиться», — поэт Ленонид Крапивников, 19 лет К окончанию школы он прочитал почти всю мировую классику и снискал первую славу как поэт. Им заинтересовался Чуковский. Вскоре Василий познакомился с Корнеем Ивановичем в Ленинграде, куда его пригласило для переговоров одно из издательств. В мае 1941 года Кубанёв был в гостях у Николая Асеева — одного из самых известных в ту пору поэтов. В 16 лет Василий приступил к написанию «социально-философского романа о судьбах крестьянства, о судьбах России». Его увлекала музыка (он не только прекрасно в ней разбирался, но и сам сочинял), педагогика (полгода он преподавал в сельской начальной школе), журналистика (заведовал отделом в районной газете), иностранные языки (читал французских и немецких классиков в подлиннике), а еще — философия, история искусства, кино, театр. Гигантская умственная работа не мешала ему оставаться нормальным мальчишкой — порывистым, дерзким, влюбчивым. Родные и друзья звали его Васильком. Девочку, с которой Василёк дружил со школы, звали Тася Шатилова. Потом он влюбился в Верочку Клишину. Будем помнить этих чудных советских барышень: только благодаря им у нас есть представление о том, каким был Вася Кубанёв — они сохранили его письма. Основной архив Кубанёва погиб. И о том, что безвозвратно утрачено, можно теперь лишь догадываться по сохранившимся письмам. Ясно одно: Россия потеряла наследие одного из своих гениев. Василий чувствовал, что жизнь его будет короткой. В 18 лет он написал «Завещательную записку»: «В случае моей смерти прошу все, что останется после меня, — мои рукописи, книги и документы — считать принадлежащими Вере Петровне Клишиной и передать их ей без промедления». Среди дошедших до нас философских писем Василия Кубанёва есть особенно загадочные, например такое: «Я живу, чтобы узнать, что такое вечность…» Из писем Василия Кубанёва Таисии Шатиловой и Вере Клишиной 20 ноября 1937 Вступить в борьбу против дурного, что есть в моей душе, — это не только возможно, но и нужно. Но изменить себя совершенно, изменить самые корни своего характера — это и невозможно, и ненужно… Надо найти те корни, которые несут соки горькие, отравляющие душу, — и удалить эти корни безжалостно! |
| 31 мая 1931 года была арестована по обвинению в " антисоветской агитации " и была заключена в тюрьму в Рязани вместе с бывшими насельницами Николо-Чернеевского монастыря. По делу проходило 16 человек, в т.ч. игумения Валентина (Цыганова) . Из показаний Агафии на допросе: " В Старо-Чернеевский монастырь я пошла по своему желанию - по религиозным убеждениям... В 1918 г. во время восстания, т.е. когда приезжал отряд в с.Старо-Чернеево, я находилась вне ограды монастыря... Стрельбу я слышала, но что за стрельба была, я совершенно не знаю. Почему не открывали монастырские ворота, также не знаю... В Бога я верую, так как знаю, что Бог есть и будет навсегда, - пусть стреляют, от Бога я не откажусь... Никакой агитации против власти я не вела, а также против колхозов, т.к. знаю, что каждая власть от Бога и ей надо подчиняться... Сам Христос страдал за нас - и мы должны " . 20 августа 1931 года тройка при ПП ОГПУ приговорила игумению Валентину, послушницу Агафию и всех арестованных инокинь к трем годам высылки в Казахстан , куда они были отправлены с общим этапом. После окончания срока ссылки Агафия осталась в Павлодаре . В 1937 году работала сторожем в Воскресенской церкви Павлодара и вместе с другими членами общины оказывала материальную помощь ссыльным. 25 сентября 1937 года была арестована по обвинению " участие в к/р церковной группе, к/р агитация, помощь ссыльным " . В тот же день аресту подверглась монахиня Мария (Портнова) , на два дня раньше были арестованы Мария Антоновна Стефани и Александра Яковлевна Лебедева . Все они проходили по общему групповому делу " Дело " контрреволюционной организации церковников " Воскресенской церкви. г.Павлодар, 1937г. " На допросе, где требовали признания в участии в контрреволюционной группе, дала следующие показания: " Повторяю, работая при церкви сторожем, у меня работы было много, ни с кем никаких разговоров вести не имела времени. О контрреволюционной организации ничего не знала, сама контрреволюционной работы не вела, ничего не знаю " . |
| К месту ссылки Мария Ильинична Портнова «прибыла в Павлодар 30 ноября 1931 года» 769 . Этап длился полгода. Возможно, и игумения Афанасия (Лепешкина) с послушницей Евдокией (Бучиневой) добрались до места назначения не ранее ноября 1931 года. В Павлодаре (по имеющимся данным) Мария оказалась вместе с двумя зосимовскими сестрами, осужденными 29 мая в один день с ней, – с Анастасией Поспеловой и Евфросинией Шевченковой. Постановлением от 22 мая 1936 года Павлодарского РУНКВД Портнова М. И. была освобождена, ей разрешили свободное проживание на территории СССР. В этот же день освободили Евфросинию Шевченкову. Анастасия Поспелова была освобождена досрочно 5 августа 1934 года «ввиду инвалидности» и «выехала в Наро-Фоминск» 770 . Мария Портнова осталась жить в Павлодаре. Там, в Павлодаре, она была вторично арестована 25 сентября 1937 года. По второму делу в 1937 году Мария Портнова проходила вместе с тремя прихожанками Воскресенской церкви города Павлодара: бывшей насельницей Николо-Чернеевского монастыря Агафией Крапивниковой, также оставшейся в Павлодаре после окончания ссылки, и мирянками Марией Стефани и Александрой Лебедевой . Надо полагать, что Мария Ильинична ходила в ту же Воскресенскую церковь , а может быть, и помогала там. Все четверо были арестованы как верующие, в то время, когда власти в Павлодаре усилили преследования на Церковь 771 . Мария Портнова «обвинялась в том, что состояла членом контрреволюционной организации церковников, по заданию которой проводила антисоветскую агитацию, направленную на подрыв советской власти, имела к.-р. связь со ссыльными, которым оказывала материальную помощь». Все четверо были одновременно приговорены к расстрелу на заседании Тройки УНКВД по Восточно-Казахстанской области 22 октября 1937 года (протокол 13). Реабилитирована Мария Ильинична Портнова по первому делу 26 января 1990 года прокурором Московской области 772 и по второму делу – «в марте 1957 года постановлением президиума Павлодарского областного суда» 773 . Следует отметить, что все бывшие насельницы монастырей названы во всех следственных делах «монашками». Однако никакой информации о постриге Марии Ильиничны Портновой нет. Все преподобномученицы и преподобноисповедницы, по всей видимости, заслужили у Бога ангельский чин. И наша Церковь прославила именно «монахиню Марию (Портнову)» в лике святых по документам, поданным Алмаатинской епархией 774 . Святые Мария (Портнова), Агафия (Крапивникова), Мария Стефани и Александра Лебедева включены в Собор новомучеников и исповедников Российских, в земле Казахстанской просиявших. |
|
|
