| 20 Господь предрек Петру скорое (т. е. еще до истечения ночи прежде, нежели трижды, или дважды, пропоют петухи) троекратное отречение от Него, вследствие какого-то рокового испуга, с которым он не мог совладеть. Напротив, Иоанн, очевидно, свободный от страха, присутствует при суде над Господом, следуя за Ним от одного места в другое (ср. характерные детали очевидца: «от Каиафы повели Иисуса в преторию. Было утро», Ио. 18, 28, подробности рассказа о суде Пилата, отсутствующие у синоптиков, как то: «что есть истина?», «се человек», «тогда была пятница и час третий» и т. д.) вплоть до Голгофы. Несомненно, присутствие у места казни, среди рассвирепевших иудеев и жестоких воинов, для близких и последователей казнимого было в высшей степени опасно, и недаром, кроме нескольких преданных и самоотверженных женщин – и в числе их двух матерей: Матери Господа и матери самого Иоанна («сестра Матери его»), из учеников у креста был только один Иоанн. Итак, двоица учеников, вошедших во двор первосвященника, разорвалась: один «исшед вон плакася горько», другой последовал и на Голгофу за Учителем. И, тем не менее, тема рассказа Евангелия Иоанна остается о двоице: о двух первоапостолах в часы страданий Христовых. IX D) Y Креста. «Иисус, увидев Матерь и ученика, тут стоящего, которого любил, говорит Матери Своей: Жено, се сын Твой. Потом говорит ученику: се Матерь твоя! И от того часа взял Ее ученик к себе (ες τ δια – восвояси) (Ио. 19, 26–27). Прежде чем говорить о содержании текста, устраним некоторые возможные недоразумения. Едва ли найдутся такие, которые станут рассматривать этот текст исключительно как личное обращение, завещательное распоряжение умирающего относительно своих личных дел. Помимо общих соображений, против такой возможности достаточно говорит самый текст. У креста стояли вместе с Марией несколько преданных женщин, в том числе и мать Иоанна, стало быть, было кому позаботиться о приюте для Скорбящей Богоматери, если бы он был нужен, хотя и на это нет никаких указаний. |
| 2, 18). Ср. 1 Ио. 4, 3; 2 Ио. 1, 7. Об явлении «зверя», антихриста, подробнее повествуется в Апокалипсисе: «и отверз он уста свои для хулы на Бога» и т. д. ( Апок. 13, 5–8 ). Это предварение об антихристе, которое встречается еще у ап. Павла: 2 Фесс. 2, 3–10, не только имеет величайшую важность, но и является актом власти первоапостольской. Есть разница между вразумлением солунских христиан со стороны ап. Павла и торжественным как бы объявлением войны уже действующему антихристу, 29 которое имеем мы у Иоанна. Торжественным и величественным свидетельством о первоапостольстве Иоанна является его Апокалипсис, данное ему Откровение. Иоанн есть новозаветный пророк между апостолами и единственный апостол между пророками 30 . Кроме того, он вообще есть единственный новозаветный пророк, запечатывающий словом своим весь Новый Завет . Апостол-пророк он есть сослужитель Ангела Божьего, открывающего ему тайны: «Я, Иоанн, видел и слышал сие. Когда же услышал и увидел, пал к ногам Ангела, показывающего мне сие, чтобы поклониться (ему). Но он сказал мне: смотри, не делай сего; ибо я сослужитель тебе и братьям твоим пророкам и соблюдающим слова книги сей; Богу поклонись» ( Апок. 22, 8–9 ). И раньше того: «я пал к ногам его (ангела), чтобы поклониться ему, но он сказал мне: смотри, не делай сего; я сослужитель тебе и братьям твоим, имеющим свидетельство Иисусово; Богу поклонись, ибо в свидетельство Иисусово есть дух пророчества» (19. 10). Откровение, данное Иоанну через Ангела, есть «откровение Иисуса Христа, которое дал ему Бог, чтобы показать рабам своим, чему надлежит быть вскоре. И он показал, послав (оное) чрез Ангела Своего рабу Своему Иоанну» ( Anok. I. 1–2 ). При этом Иоанн выступает не только как свидетель и хранитель тайн Божиих, но и как первостоятель семи церквей, находящихся в Азии (символически же за этими семью церквами скрывается семь образов вселенского христианства, судеб Церкви Христовой в мире, – соответственно духам у престола Его и семи золотым светильникам и священной седмерице даров Св. |
| I В дни земной жизни Спасителя Его окружало всегда множество народа ( Мф. 4, 25. 9, 36 . Лк. 6, 17 ) слушать божественное учение, зреть чудеса Его. Но среди этого, всегда сменяющегося, множества были и те, которые раз навсегда были удержаны в Его близости, «следовали за Ним и служили Ему» ( Мр. 15, 41 ). Были и такие избранники, которых любил Господь, «Марфу, сестру ее и Лазаря», (Ио. 11, 5. 11, 36), «друга» Господа («Лазарь, друг мой, уснул» Ио. 11, 11). И были, наконец, апостолы, нарочито призванные Им быть свидетелями «Его дел и учения» (Д. А. 1, 8), избранные Сердцеведцем от всех людей избранного народа. Их призвал Он лично и поименно ( Мф. 4, 18–21. 10, 1–5. 3, 16–19 . Лк. 6, 13–16 , Мр. 1, 16–19 ) особым торжественным избранием, в таких словах выраженном евангелистами: «взошел на гору и позвал их к Себе, кого Сам хотел – ος θελεν ατος и поставил – ποησεν – (из них) двенадцать, чтобы с Ним были и чтобы посылать их на проповедь , и чтобы они имели власть исцелять от болезней и изгонять бесов» ( Мр. 3, 13–14 ), причем, по свидетельству св. Луки, Он накануне этого дня провел всю ночь в молитве: «в те дни взошел Он на гору помолиться, и пробыл всю ночь в молитве к Богу. Когда же наступил день, призвал учеников Своих и избрал из них – κλεσμενος π’ατν – двенадцать, которых и назвал апостолами» ( Лк. 6, 12–13 ). Их делал Он свидетелями чудес, к ним обращал Он свои поучения, Им наедине изяснял притчи, их Он посылал на проповедь ( Мф. 10, 5 слл. Мр. 3, 14–15 . Лк. 9, 1–6 ). Кроме двенадцати (ο δδεκα) были и еще другие семьдесят учеников, которые тоже посылаемы были на проповедь ( Лк. 10, 1–16 ) и о которых Сам Он свидетельствовал, что имена их написаны на небесах ( Лк. 10, 20 ). И к ним обращаясь, изрек Он: «блаженны очи, видящие то, что вы видите! Ибо сказываю вам, что многие пророки и цари желали видеть, что вы видите, и не видели, и слышать, что вы слышите, и не слышали» ( Лк. 10, 23–4 ). Св. апостолы и избранники Христовы составили Им установленную иерархию, степени которой и определялись приближением к Нему: не то были только следовавшие за Ним и служившие Ему от имений своих ( Лк. 8, 2–3 ), что апостолы, и не то семьдесят, что двенадцать. |
| Stauffer, Die Theologie des Neuen Testaments, 4. Aufl., Gutersloh, 1948, S. 9). Что касается учеников Иоанна, то некоторые из них, как эксплицитно сообщается в Ио 1:35–37, стали учениками Иисуса, но такой выбор был сделан далеко не всеми, и мы встречаем в Евангелиях картину определенного антагонизма со стороны общины Иоанновых учеников по отношению к Иисусовым ученикам (Ио 3:25–36). Как известно, община т. н. мандеев, существующая возле Евфрата, в южном Ираке и в иранском Хузистане, до сих пор, возводит себя именно к тем последователям Иоанна, которые увидели в Иисусе апостата по отношению к их учителю; высказывания об Иисусе в мандейских текстах поражают своей крайней резкостью, превосходя в этом отношении даже полемические места Талмуда. Разумеется, необходимо помнить, что запись священных книг мандеев произошла довольно поздно; в наше время Уже невозможно видеть в них достоверные источники чуть ли не по предыстории христианства, как это было распространено сто лет назад, во времена Луази — сейчас господствует скорее противоположная крайность. И все же при всей необходимой осторожности едва ли оправдан полный отказ от поисков в мандейских источников отголоска старых споров между «учениками Иоанна» и «учениками Иисуса»; очень любопытны, например, встречающиеся в них рассуждения о том, что по-настоящему очищает крещение в «верховьях» Иордана, т. е. в Ярмуке, между тем как Иисус по этой версии принял недействительное крещение в недостаточно чистых «низовьях» Иордана (ср. К. Rudolph, Die Manduer I, Berlin, 1960, S. 248–252; В. Pixner, Wege des Messias und Statten der Urkirche: Jesus und das Judenchristentum im Licht neuer archäologischer Erkenntnisse, 2. Aufl., Gieifen, 1994). 1:2 Как написано у пророка Исаии. В последующей сводной цитате текст Ис 40:3: «голос вопиющего в пустыне: уготовьте пути Господу, выпрямляйте пути Его» (или: «голос вопиющего: в пустыне уготовьте…») предваряется словами Мал 3:1 ( «Вот, Я посылаю Ангела Моего, и он приготовит путь предо Мною, и внезапно придет в храм Свой Господь, Которого вы ищете, и Ангел завета, Которого вы желаете; вот, Он идет, говорит Господь Саваоф») (приводимыми также Мт 11:10 ( «Ибо он тот, о котором написано: се, Я посылаю Ангела Моего пред лицем Твоим, который приготовит путь Твой пред Тобою») и Лк 7:27 ( «Сей есть, о котором написано: вот, Я посылаю Ангела Моего пред лицем Твоим, который приготовит путь Твой пред Тобою»)). |
| VII. Ноэт говорит, что (Христос) Сам сказал: Я и Отец едино есмы 77 . Но пусть он обратит внимание и поймет, что (Христос) не сказал: «Я и Отец – единое Я (и εμι)»; но – «едино есмы» ( σμи). Выражение же: «есмы» не говорит об одном; напротив, в нем Христос указал на два лица ( π δο προσωπα), но на одну силу ( δиа μιи μιаи). Это Он и Сам объяснил, когда сказал Отцу об учениках: «славу которую Ты дал Мне, Я дал им: да будут едино, как Мы едино (и). Я в них и Ты во Мне; да будут совершены во едино, и да познает мир, что Ты послал Меня» 78 . Что могут сказать на это ноэтиане? Все мы не суть ли единое тело по сущности (кат т и о σаи) и не становимся ли единым, благодаря силе (т δυνμει) и расположенности к единомыслию (т διаФ σει т ς μо φρоииа ς)? Точно так же и Сын ( πας). Посланный и не познанный теми, которые находились в мире, Он исповедал, что Он во Отце по силе ( δυνμει) и расположению ( διαФ σει) 79 . В самом деле, единый разум (ио ν) Отца составляет Сын ( πας). И мы, имея разум (ио и) Отца, таким образом, веруем (в Сына); но так как (ноэтиане) этого разума не имеют, то они отвергли и Сына. Правда, вместе с Филиппом, который спрашивал об Отце, ноэтиане желают в данном случае говорить: Покажите нам Отца, и довольно для нас 80 . Но ведь Господь Филиппу ответил: «Столько времени Я с вами, Филипп, и ты не знаешь Меня!... Видевший Меня видел Отца.... Разве ты не веришь, что Я в Отце, и Отец во Мне» 81 ? Ноэтиане говорят, что этими словами подтверждается их учение ( δγμа), так как в них, будто бы, Он исповедует Себя Отцем. Но пусть они узнают, что в данном случае они сами же себе причиняют величайшее затруднение. Ведь изречение (Христа) изобличает их. В самом деле, когда Христос сказал и показал, что Он во всех отношениях ( и πσι) – Сын; когда в данном случае (ученики) не признали и не могли воспринять и узреть Его силы и когда, в частности, Филипп, не вместивши того, что ему было возможно видеть, пожелал узреть Отца – Господь сказал, обращаясь к нему: «Филипп! столько времени Я с вами, и ты не знаешь Меня?... Видевший Меня видел Отца». То есть, если ты видел Меня, то через Меня мог бы познать и Отца. Ведь чрез образ, составляющий полное подобие 82 , Отец легко может быть постигнут. Если же ты не познал Образа, Которым является ( от ιи) Сын, то как же ты выражаешь желание видеть Отца? Все это 83 , конечно, бесспорно. В этом убеждают и все те места (Священного Писания), которые примыкают к данному изречению и составляют его основание. А они показывают, что Сын, Который был предложен (т и πрок ειμεиои) 84 , был послан от Отца ( πар Патр ς) 85 и к Отцу грядет 86 . |
| “Иисус сказал ему: столько времени Я с вами, и ты не знаешь Меня, Филипп?” (Ио. 14: 9). Мария Магдалина — “обратилась назад и увидела Иисуса стоящего, но не узнала, что это Иисус. Иисус говорит ей: жена! что плачешь? кого ищешь? Она, думая, что это садовник, говорит ему: господин! если ты вынес Его, скажи мне, где ты положил Его, и я возьму Его. Иисус говорит ей: Мария! Она, обратившись, говорит Ему: Раввуни!” (Ио. 20; 14–16). Лука и Клеопа на пути в Эммаус не узнали в приблизившемся к ним Иисуса, и только когда Он “преломил хлеб” и подал им, “открылись у них глаза и они узнали Его” (Лк. 24: 13). Так нечто подобное может произойти и с нами: Он приблизится к нам, Он будет беседовать с нами, и мы “не узнаем Его”, т. е. того, что это есть Он, великий Бог; великий, но кроткий и невыразимо смиренный. И когда наступит момент и мы УЗНАЕМ Его, тогда душа наша возлюбит Его, почерпнутое из сего познания вдохновение преисполнит нас до блаженства. И познанное таким образом вдохновение уже никогда нас не покинет. Мы сможем бывать в различных испытаниях и болезненных состояниях, но оно, сие дивное вдохновение, всегда будет с нами: иногда как тихий мир, иногда как палящее пламя, иногда как наплыв светоносных мыслей, иногда как радостный плач в молитве. И многое сему подобное, но чему нет во всем мире подобного, кроме того, что лишь от Него Единого исходит. МОЛИТВА ПРЕОДОЛЕВАЕТ ТРАГИЗМ С понятием трагедии я впервые встретился в мои юные годы не из опыта жизни, а из чтения книг. Мое представление тогда было таковым: пред умом человека открывается нечто, влекущее его всецело. В былые времена предмет влечения называли “идеалом”. Для достижения интуитивно восхищенного — человек решается на всякий труд, на все страдания, вплоть до риска самою жизнью. Однако, когда бывает достигнут предмет искания, тогда обнаруживается жестокий обман: реальность не соответствует тому, что предносилось уму, и естественно следующее за сим разочарование оскорбленного духа приводит к тяжелой, а часто и уродливой смерти. |
| Естественно верующему ревниво хранить истину данного Церкви Откровения в его, если возможно, полноте и чистоте. Многовековый опыт Церкви убедительно показал, что всякое отступление от пути заповедей евангельских удаляет от того познания, в котором заключена вечная жизнь (Ио. 12: 50; 17: 3). Мы не в силах достигать совершенство заповедей, но от нас зависит проявить максимальное прилежание, и тогда остальное завершит Он Сам. В труде нашем стяжать любовь Христову дается нам созерцать недоступность святости Бога, а вместе и безмерность Его смирения. Сила евангельских заповедей в том, что они естественно вводят в беспредельность Божественного Бытия. Душа блаженно удивляется пред Богом; она в восторге пред Его предвечным величием, она поражена и Его снисхождением к нам в воплощении. Во всем ее Учитель Христос (Мф. 23: 8). Без Него человечество неизбежно погибнет в глубинном мраке своей злобы. Христос — Свет миру; чрез Него явлена истина и “от полноты Его все мы принимаем и благодать на благодать” (ср.: Ио. 8: 12; 1: 16–17). Смиренный “Бог гордым противится, смиренным же дает благодать” (1 Петр. 5: 5; Мф. 23: 12). Благодать есть Его, Бога, жизнь, и Он дает Свою жизнь стремящимся к подобию Ему. “Кто унижает себя, тот возвысится”. В силу этого принципом нашей аскетики является движение к самоумалению, к “бесконечно” малому, и никак не гордая потуга к самовозвеличению. Наш путь есть путь апофатического подвига чрез наше “истощание” в следовании Христу, истощившему Себя даже до крестной смерти (ср.: Фил. 2: 5–9). Чем глубже идем мы “вниз”, тем радикальнее очищаемся от последствий гордого падения нашего Праотца Адама. И когда сердце наше становится чистым (Мф. 5: 8), тогда вселяются в нас и Отец, и Сын, и Дух Святой, и мы вводимся в непоколебимую реальность Божьего Царства, где неисповедимое величие слито воедино с соответствующим ему смирением и кротостью. Само воплощение Бога–Слова есть тоже истощание, онтологически свойственное божественной любви. Отец истощает Себя всего в Рождении Сына. И Сын ничего не присваивает Себе, но все отдает Отцу. Наше же истощание выражается в том, что мы оставляем все, что нам дорого на земле, во исполнение заповеди: “…если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя и возьми крест свой… ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее; а кто потеряет душу свою ради Меня, тот обретет ее” (Мф. 16: 24–25). И снова: “Так всякий из вас, кто не отрешится от всего, что имеет, не может быть Моим учеником” (Лк. 14: 33). |
| Среда .(Де. 23, 1–11; Ио. 16, 15–23). Господь говорит святым апостолам пред стараниями: “ вскоре не увидите Меня и опять вскоре увидите Меня”. Страдания Господа и смерть так поразили св. апостолов, что очи ума их помутились, и они не стали видеть Господа, как Господа; скрылся свет, и они сидели во тьме горькой и томительной. Тьму эту разогнал свет воскресения Христова, — и они опять узрели Господа. Так слова Свои объяснил Сам Господь: “ вы восплачете”, говорил Он, “ и возрыдаете, а мир возрадуется; вы печальны будете, но печаль ваша в радость будет”. Говорят, что и всякая душа на пути к совершенству, испытывает подобное же поражение. Тьма повсюдная покрывает ее, и она не знает, куда деваться; но приходит Господь, и печаль ее претворяет в радость. Верно необходимо так, как необходимо жене помучиться пред тем, как предстоит родиться от нее человеку в мир. Нельзя ли отсюда заключить, что кто не испытал этого, в том еще не рождался настоящий христианин? Четверг. (Дея. 25, 13–19; Ио. 16, 23–33). “Истинно, истинно говорю вам: о чем ни попросите Отца во имя Мое, даст вам”, сказал Господь и еще с подтверждением: “истинно, истинно говорю вам”. Какой стыд для нас, что мы не умеем пользоваться таким неложным обетованием! И добро бы только нам стыд от того; а то наводится тень на самое обетование, будто оно слишком велико и неисполнимо. Нет, вина вся на нас, и главным образом в том, что мы не сознаем себя верными рабами Христовыми, и совесть не дает нам чаять какой-либо милости от Господа. К тому же и то бывает, что если иногда и приступает кто просить о сем Бога, то с раздвоенною душою: помянет о том мимоходом в молитве своей раз и два — и бросает, да и говорит потом: “не слышит Бог”. Нет, прося чего-либо особенно, надо держать неотступность и неутомимость в молитве, подобно вдове, которая и бессердого судию докучанием своим заставила удовлетворить ее прошению. Настоящие молитвенники, испрашивая что-либо в молитве, соединяют с молитвою пост, бдения, лишения всякого рода и всякое благотворение, и притом просят не день, не два, а месяцы и годы; зато и получают. Им и подражайте, если желаете иметь успех в молитве. |
| Что есть в существе своем сия ЧАША Христова? Глубина сей тайны скрывается от нас. В нашей попытке следовать Христу путем хранения Его заповедей — мы неизбежно и непрестанно пьем некую чашу, но того, о чем мыслил и что переживал Христос в “тот час”, мы не постигаем в полноте. Однако нечто аналогичное непременно совершается и с нами, как и Он Сам сказал: “Чашу, которую Я пью, будете пить” (Мк. 10: 39). Таинственна ЧАША Христа, но и наша чаша скрыта от чуждых глаз. “И если мы только в этой жизни надеемся на Христа, ТО МЫ НЕСЧАСТНЕЕ ВСЕХ ЧЕЛОВЕКОВ”, — сказал Павел (1 Кор. 15: 19). Да, это именно так и есть. Но в чем же является необъяснимым сие благословенное “НЕСЧАСТИЕ” для не последовавших за Христом? В том, что вообще все реакции Духа Христова на все, совершающееся вокруг нас, — глубоко различны, часто диаметрально противоположны духу детей мира сего. Вот пример: Иуда вышел из Сионской Горницы, чтобы предать Господа на распятие, и в тот момент раскрылись уста Его, и Он сказал: “Ныне прославился Сын человеческий, и Бог прославился в Нем” (Ио. 13: 31). И так на каждом шагу в Евангелии мы усматриваем, что Господь жил в ином плане Бытия; там, где все преломления проходят чрез призму иного рода. И кто хочет знать о сей тайне хотя бы отчасти, тот должен взять на рамена свои крест свой и всецело предаться в волю Отца Небесного. Нет иного пути. И нет еще конца конфликту между Христом и миром сим. Глубока моя любовь и благодарность к Церкви, в недрах которой открывалось мне Божество Иисуса Христа и образ явленного Им человечества. Сей “образ” видим мы в жизни отдельных людей, как и в нас самих, — умаленным; полная реализация его, образа, принадлежит будущему веку, но и нечастые в истории приближения к нему вызывают восторг в душе. Нормально христианину жаждать уподобиться Господу: обнять мир любовью, как Он обнимает его; подобно Ему не иметь врагов, т. е. быть свободным от ада ненависти к кому бы то ни было, согласно Его, Христа, заповеди: “А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас, и молитесь за обижающих вас и гонящих вас; да будете сынами Отца небесного” (Мф. 5: 44–45). Но никто из сынов Адама не может жить так своею силою. Сие возможно не иначе, как если Дух Святой наполнит сердце человека присущей Ему вечностью. Без Него мы не можем сохранить заповеди Божией (ср.: Ио. 15: 5). |
| Я не искал дара исцелять болезни тел. При молитве за недугующих я все предавал в волю Бога, Который знает, что нужно для каждого ради его спасения. Я совсем не уверен, что такая установка, т. е. избегание моего личного воздействия, была причиной бесплодности многих моих молитв. Я никак не хотел стать “чудотворцем”: мысль об этом почти пугала меня. И все же, как бы вразрез сему, были случаи, когда молитва оставалась безрезультатной и верующий печальным — приходила мысль, что священнослужителям необходимо свидетельство от Бога, что Он слушает их молитвы и удовлетворяет их прошения. Умножение помощи просящим о помощи чрез священника укрепляло бы веру многих в Церковь. Да и Сам Господь молился Отцу: “Отче… прославь Сына Твоего, да и Сын Твой прославит Тебя” (Ио. 17: 1). Чаще случается при молитве за живых, что сердце наше переживает преложение скорби на радость. Но нечто подобное происходит и при молитве об уже умерших, и даже много времени тому назад. Чудное событие -встретить в духе живым образом давно умерших, прежде даже неведомых нам лиц. Такое общение с потусторонним миром особенно свойственно молитве святым. Но бывает, хотя не часто, и при молитве за усопших, ведомых или неведомых, сердце получает извещение об их состоянии, благом или тяжком. Неложное единение в Духе Святом с душами людей, недавно или много веков тому назад усопших, свидетельствует об их персональной вечности в Боге нашем. Встреча нашей любви с любовью тех, кто в нашем уме во время молитвы “преподает нам некое дарование духовное к утверждению нашему” (ср.: Рим. 1: 11–12). Люди возлюбили тьму, в которой смерть, и отвергают Свет, который есть жизнь, и временная, и вечная. Если у духовника сердце, любящее народ Божий, то душа его исполняется глубокого сострадания, когда он находится в состоянии невозможности передать им свет–жизнь. Я не раз останавливался на странном аспекте духовного служения; и это естественно, потому что в практической жизни это сопутствует духовнику все дни его подвига: “смерть действует в нас, а жизнь в вас”, — писал ап. Павел коринфянам (2 Кор. 4: 12). Мало сего: за несение света жизни многие ненавидят служителей Христа, как прежде нас возненавидели Самого Господа: “Если мир вас ненавидит, знайте, что Меня прежде вас возненавидел… Помните слово, которое Я сказал вам: раб не больше господина своего. Если Меня гнали, будут гнать и вас; если Мое слово соблюдали, будут соблюдать и ваше” (Ио. 15: 18 и 20). |
|
|
