| В августе 1928 года участвовал во II съезде Русского студенческого христианского движения (РСХД), который прошел в Печерском монастыре. Еп. Иоанн активно боролся за сохранение в Таллине православного Александро-Невского храма , который пыталась уничтожить группа депутатов-лютеран. В ноябре-декабре 1928 года составил " Чин молебствия о сохранении соборного храма св. благоверного великого князя Александра Невского в городе Ревеле от насильственного разрушения " . В июле 1929 года был делегатом на III съезде РСХД в Пюхтицком монастыре . В 1930 году избран членом центрального совета движения в Париже. В 1931 году в Пюхтицком монастыре прошел общепастырский съезд духовенства. В 1929 году стал депутатом Парламента Эстонии, где защищал интересы православной Церкви и русского меньшинства. В декабре того же года направил на рассмотрение парламента запрос о городском самоуправлении г. Петсери. В начале 1930 года вместе с депутатом свящ. В. Смирновым представил в парламент проект облегчения долгового бремени и внедрения долгосрочных кредитов для крестьян Печорского края. В 1931 году неоднократно выступал в Государственном собрании Эстонской республики при обсуждении законопроекта об упорядочении недвижимого имущества ЭАПЦ. С 15 по 17 июня 1932 года в Таллине проходил V Собор ЭАПЦ , на котором решался вопрос о замещении Нарвской кафедры , вдовствующей после кончины архиеп. Евсевия (Гроздова). 14 июня представителями Нарвской епархии в качестве кандидата в архиереи был избран прот. А. Ф. Остроумов, настоятель Успенского собора г. Тарту. Однако эстонское большинство Собора под предлогом незнания Остроумовым эстонского языка проголосовало за перемещение на Нарвскую кафедру еп. Иоанна (Булина) вопреки его несогласию и протестам о нарушении канонических правил. Позднее митр. Александр (Паулус) прямо признал, что решение о перемещении еп. Иоанна с Печерской кафедры было принято " ввиду уклонения его в должности настоятеля Печерского монастыря от подчинения Уставу Эстонской Православной Церкви и от исполнения предписаний Высшей церковной власти " . Еп. Иоанн заявил, что не оставит Печерский монастырь и что готов остаться там простым монахом, однако ему было указано выехать из монастыря до 1 августа 1932 года. Он не подчинился этому решению, и указом митр. Александра от 2 августа был запрещен в священнослужении в церквах епархии, в т. ч. и в Печерском монастыре; указом от 11 августа официально отрешен от должности настоятеля Печерского монастыря. |
| Как рассказывает об этом периоде своей жизни сам преподобный старец Симеон, «было очень много трудностей, – где из лаптей не вылезал. Нужно было восстанавливать почти вновь все хозяйство. Первым долгом нужно было храм выстроить во имя Иоанна, Крестителя Господня, церковный дом, хозяйственные постройки, сарай, скотный двор и прочее. Наладить землепашество, чтобы оно давало какую-то пользу монастырю. На это потребовалось много лет. Когда дело пошло на лад, возвратился я в монастырь». С середины 20-х годов отец Вассиан вновь зажил постоянно в самом Псково-Печерском монастыре. К этому времени он принял твердое намерение просить церковное чиноначалие о пострижении в схиму. И вот в 1927 году, на праздник Сретения Господня, несмотря на некоторое сопротивление начальства – в лице епископа Иоанна (Булина), желавшего видеть его настоятелем Печерской обители, отец Вассиан удостоился схимнического пострига с присвоением ему нового имени – Симеон. Как пишет преподобный старец, «начальство монастыря хотело возложить на меня большое бремя послушания, поставить наместником монастыря. Видя, что это послушание мне не под силу, стал отказываться; да к тому я очень устал – и на этом основании стал просить схиму, в чем мне впервое [то есть поначалу. – Авт.] отказали и все же настаивали, чтобы я принял наместничество. Но я наотрез отказался от этого еще ввиду внутреннего внушения принять схиму. На это упорно не соглашался епископ Иоанн Булин, но, наконец, все же согласился и разрешил постричь меня [в схиму] с именем Симеон – в память Симеона Богоприимца – 2-го февраля и перевел меня в келью рядом с храмом Успения Божией Матери, куда привел сам и сказал: «Вот тебе келья, здесь и умрешь». В действительности эта келья представляла нечто ужасное: грязная, мрачная, сырая, темная, стены мокрые, воздух сырой – одна комната с одним оконцем. Размер комнаты 3 на 5 метров, с длинным темным коридором 2 х 10 метров; стены голые, песчаные. Много пришлось приложить трудов, чтобы придать вид жилого помещения. Крыша дырявая; сырость попадала на потолок, а с потолка в келью. Пришлось установить три печки, провести трубы вдоль коридора, чтобы осушить, оштукатурить, побелить, и все это – почти своими руками. Но с Божьей помощью все это проделал и смирился. |
| Началось материальное давление на приходы: они были обложены огромным налогом, причем собираемых приходом денег хватало только на погашение постоянно набегавших процентов, в то время как сумма задолженности не менялась и давала повод в любой момент закрыть храм, а священника привлечь за «саботаж». Обстановка, в которую попали священнослужители, сразу стала напряженной. Сельский священник Евстафий Баслык вспоминал, что красноармейцы встречали проходивших пастырей свистом и нецензурной бранью. Вследствие этого и православные, и католические священнослужители за исключением наиболее принципиальных перестали выходить на улицу в рясах. Такая же ситуация сложилась и в Прибалтике. Была закрыта Виленская духовная семинария, начались аресты священников. Был арестован органами НКВД и епископ Иоанн (Булин), расстрелянный 30 июля 1941 г. Был выселен из епархиального дома престарелый митрополит Елевферий (Богоявленский). Эти потрясения ускорили смерть старца, который отошел ко Господу в ночь на 1 января 1941 г. От более активных шагов в отношении Церкви советскую администрацию удерживало то, что и препятствовало окончательно запретить религию – Церковь могла пригодиться в будущей войне. Тем не менее, руководство Московской Патриархии власти предпочитали держать в постоянном напряжении и страхе. Митрополит Сергий, носивший титул патриаршего местоблюстителя и главы Православной Церкви в СССР, ожидал ареста в любую минуту. Архиепископ Пантелеймон (Рожновский) после присоединения к СССР Западной Белоруссии дважды посетил местоблюстителя в Москве. «Наш Сергий это – пленник безмолвный, – писал архиепископ Пантелеймон. – Церковь пленена, но враги боятся ее и в поверженном состоянии». Иерарх вспоминал, что во время их первой встречи беседа была крайне странной: митрополит Сергий писал вопросы на листке бумаги, а архиепископ письменно на них отвечал. Так и осталось непонятным, почему местоблюститель выбрал такую форму общения. Архиепископ Пантелеймон недоумевал: «То ли по глухоте, старец Сергий боится громко говорить – за стеной подслушивают? Или же, быть может, повел он разговор в письменной форме, чтобы легче было перед «недремлющим оком» хозяев – компартии – отчитываться». |
| Из 15 архиереев практически все согласились с переходом в Московскую Патриархию, большинство ездило для воссоединения в столицу. Однако архиепископ Алексий (Громадский) и епископ Иоанн (Булин) все же подвергались арестам, а архиепископ Александр (Иноземцев) был вынужден уйти на покой. В качестве оправдания этих или иных подобных мер в печати заявлялось, что среди духовенства и церковного актива особенно много тех, кто борется с советской властью и выступает за возвращение старых порядков 270 . Переход священнослужителей в Московскую Патриархию облегчался тем, что Польская Православная Церковь отделилась от Русской в 1923 г. в значительной степени под давлением польского правительства. Автокефалия ей была дарована Вселенским (Константинопольским) Патриархом и никогда не признавалась Московской Патриархией. Глава Польской Церкви митрополит Дионисий (Валединский), хотя и русский по происхождению, оказавшись под давлением правительства и украинских националистов, поддерживал как полонизацию русских и белорусских приходов, так и украинизацию украинских. Это вызывало недовольство многих священников и части архиереев. В 1939 г. митрополит Дионисий остался на территории, отошедшей к Германии, и влиять на церковную жизнь в бывших восточных областях Польши уже не мог. Более сложной была ситуация в республиках Прибалтики, на территории которых проживало 450 тыс. православных. Здесь только Литва, где православными были русское и белорусское меньшинства, оставалась к 1939 г. в юрисдикции Московской Патриархии. В 1924–1940 гг. Литовской Церковью бессменно управлял бывший Виленский архиепископ, а с 1928 г. митрополит Елевферий (Богоявленский). С 1931 г. ему было поручено возглавлять все православные приходы в Западной Европе, остававшиеся в юрисдикции Московской Патриархии. Эстонская же Православная Церковь в 1923 г., а Латвийская в 1936 г. провозгласили автономию под юрисдикцией Константинопольского Патриарха. Так как это было сделано без канонического отпуска их Московской Патриархией, последняя никогда не признавала законность данного акта. |
| Одна находилась при Богоявленском монастыре в Кременце (Волынская епархия), а вторая – при Свято-Онуфриевском монастыре в Жировицах (Гродненская епархия) и их судьбе школьная реформа не угрожала. Кроме того, в несколько раз выросло число правящих православных архиереев в СССР, только в республиках Прибалтики их было восемь: митрополит Эстонский и Таллинский Александр (Паулус), епископ Нарвский Павел (Дмитровский), епископ Печерский Николай (Лейсман), заштатный, не признававший автономии Эстонской церкви бывший Печерский епископ Иоанн (Булин) 266 , митрополит Рижский и Латвийский Августин (Петерсон), архиепископ Митавский Иаков (Карп), епископ Якобштадтский (Ерсикский) Александр (Витол), митрополит Ковенский и Литовский Елевферий (Богоявленский). Семь архиереев имелось в бывших польских восточных областях: архиепископ Виленский и Лидский Феодосий (Федосьев), архиепископ Полесский и Пинский Александр (Иноземцев), архиепископ Волынский и Кременецкий Алексий (Громадский), епископ Острожский Симон (Ивановский), епископ Камень-Каширский Антоний (Мерценко), епископ Луцкий Поликарп (Сикорский) и бывший епископ Пинский и Новогрудский Пантелеймон (Рожновский), за непризнание автокефалии Польской Православной Церкви находившийся в заточении в Жировицком монастыре 267 . Перед советским руководством встал острый и неотложный вопрос определения своей религиозной политики на новых территориях. Решение его проходило в свете необходимости ассимилировать и политически нейтрализовать миллионы новых, в основном православных граждан. Правительство сознавало, что этого невозможно достигнуть открытой антицерковной кампанией. Обычно советские пограничные зоны контролировались особенно тщательно – церкви там закрывались полностью. Но ликвидировать тысячи приходов и десятки монастырей западных областей в обозримые сроки являлось невозможным. От обычной политики пришлось отказаться. Возникновение массового недовольства населения в результате гонений на Церковь при наличии германской армии по другую сторону границы представлялось слишком рискованным. |
| Подобно Святейшему Патриарху Тихону, о полном неприятии нового стиля для подлинно православных христиан говорили тогда и Патриарх Сербский, и глава Русской Зарубежной Церкви митрополит Антоний (Храповицкий) , для которых обновленец архиепископ Финляндский Герман всегда оставался лжеепископом и подлежащим суду Церкви раскольником. Показательно, что даже в условиях определенного пролютеранского давления со стороны, например, эстонского правительства на известный Псково-Печерский монастырь [временно оказавшийся тогда на территории Эстонии) здешние иноки весьма холодно [к тому же вынужденно, по приказу властей) встретили прибывшего к ним в 1927 году с официальным визитом архиепископа Германа, фактически не признав его архипастырем и законным возглавителем православной паствы Финляндии. Об этом весьма недвусмысленно свидетельствуют строки из дневниковых записей печерского иеромонаха Павла (Горшкова), будущего наместника этой обители, так рассказавшего в своей «Дежурной тетради» о посещении монастыря Германом: «В Иванов день, 24/VI (7/УП) 1927 года, утром, с поездом из Нарвы приехал Герман, архиепископ Финляндский, с духовенством и мирянами (двадцать человек), в том числе шесть дам и мой знакомый по Всероссийскому съезду [трезвости, то есть борьбе с алкоголизмом] отец Исаа- кий, иеромонах, делопроизводитель Валаамского монастыря, член Собора. За несколько дней было известно, что едет к нам архиепископ Герман, похитивший кафедру Финляндского архиепископа Серафима, а потому отец Исаия его считает «духовным прелюбодеем», отнявшим святительский престол у живого архипастыря и сославшим его на Коневец – незаконно. Встреча была архиепископа Германа и прием – холодные, во всем было подчеркнуто несогласие с его поведением... На вокзале его встречал Саввушка [кучер?], но благословения не брал и рукй не целовал. Так ему было (и всем нам) сказано от нашего Настоятеля-Владыки [здесь имеется в виду постоянно травимый шовинистически настроенной эстонской – «демократической» и, конечно же, новостильной – властью, а затем в конце концов расстрелянный большевиками епископ Печерский Иоанн (Булин)]. |
| 8X1939 Утром зело плохо чувствовал себя и просил... о. Симеона прийти и меня причастить, потому что в церковь идти не мог. В 8 ч. пришел о. Симеон и причастил меня – и [я] тотчас почувствовал себя легче. 13 X 1939 В церковь пошел, но трудно было идти и, прочитавши помянники (о. Симеон вынул две св. просфоры), поплелся домой к себе в келью и лежал. В дневниковых записях 1938–1940 годов часто также упоминается о совместных служениях обоих подвижников. Вот отдельные примеры. 1940 г. 7 II Исповедовался. Немного поплакал на жертвеннике Сретенского храма во время молитвы пред исповедью и во время нее... Богослужение совершал – Преждеосвященную Б. [ожественную] Литургию вместе с о. Симеоном и о. Никоном... 21 VII ...Братия волнуется, потому что Владыка Настоятель хочет (говорят) отказываться [от должности], пакует вещи, едет в Ревель, тоже – и о. Агафон... Были у меня о. Дорофей и Василий Михайлович [?] и говорили: выберем Настоятелем о. Симеона, и поручили мне после разговора с о. Исаакием поговорить о мнении братии, но о. Симеон отказался быть главою братии... 1 VIII ...Владыка Иоанн [Булин] приехал и говорил мне: в Синоде решили назначить в монастыре Совет: двух игуменов [о. Агафона и о. Парфения], оо. Симеона, Павла, Ге- ронтия и Герасима – и надо ждать официального о том сообщения. ...А вот любопытная запись о сердечном припадке, случившемся с отцом Серафимом (Розенбергом) (как известно, оставившим много записей духовных советов старца Симеона), когда оба старших его содруга пришли ему на помощь. «1940 г. 25 VI Испугал нас о. Серафим – своим сердечным припадком. По окончании Божественной Литургии целование креста кончилось – прибежала матушка Мария-повариха к о. Симеону и просит причастить о. Серафима. Я пошел вслед] за о. Симеоном и увидал полулежащего на кровати о. Серафима, голова которого судорожно тряслась, – с закрытыми глазами. О. Симеон спрашивал его – слышит ли он, что духовник читает? О. Серафим ответил: «Слышу», – и, когда причастился Св. Таин, то сразу лучше себя почувствовал; но когда о. духовник [о. Симеон] ушел, он, о. Серафим, мне сказал: «Не уходи, о. Павел, а возьми Требник и найди в оглавлении молитвы на исход души». Это я сделал, но сказал: «Поправишься, Бог даст». |
| «Да совсем я не прозорливец…» Памяти преподобного Симеона Псково-Печерского Преподобный Симеон Псково-Печерский – Да совсем я не прозорливец, – с легким смущением и досадой говорил о себе старец Симеон. – Великий дар прозрения дает Господь избранным Его, а тут просто долголетие мое помогает: зашел в дом раньше других, вот и порядки его лучше знаю. Приходят ко мне люди с горестями своими и сомнениями, а взволнованный человек подобен ребенку, он весь на ладони… Но факты чудесной помощи старца, которые в обители бережно собирали не один год, говорят об обратном: прозорливец, великий молитвенник, подвижник. Именно эти многочисленные свидетельства и легли в основание для канонизации иеросхимонаха Симеона (Желнина) в лике местночтимых святых, которое торжественно состоялось в Псково-Печерском монастыре 1 апреля 2003 года по благословению Патриарха Алексия II, «учитывая праведное житие, чудотворения по его молитвам при жизни и по кончине, почитание церковным народом, как в Псковской земле, так и за ее пределами, молитвенный подвиг и совершенное смирение». Родившийся в простой крестьянской семье на Псковщине, будущий преподобный Симеон с детства был избранником Божиим. Часто в их доме останавливался монах Крыпецкого монастыря Корнилий (будущий святой), выделяя Василия (так звали в миру преподобного Симеона), говорил: «Будешь ты монахом, будешь старцем великим». Отец Симеон с детства старался подражать святым, даже молился на камне, как преподобный Серафим Саровский. Но когда в возрасте 20 лет стал проситься в монастырь, отец категорически этому воспрепятствовал. Несколько лет шла борьба, и вот однажды она закончилась – благодаря блаженному старцу Симеону, который веревкой погнал Василия в монастырь из родительского дома. Так в 1896 году будущий старец стал насельником Псково-Печерского монастыря. О жизни в монастыре мы знаем со слов самого отца Симеона и из его жизнеописания. В 1900-м он был пострижен в монашество с именем Вассиан, вскоре рукоположен. Пережил великую смуту 1917 года. Епископ Иоанн (Булин) очень хотел назначить его наместником монастыря, но старец по смирению отказался и попросил постричь его в схиму. После принятия схимы отец Симеон был назначен братским духовником. Поддерживал малочисленную братию и во время Великой Отечественной войны, и в сложные послевоенные годы. |
| 12 сентября 1918 года рукоположен во иерея Петроградским митр. Вениамином (Казанским) в Свято-Троицком соборе Александро-Невской Лавры . Оказавшись под угрозой ареста, в январе 1919 года бежал по льду Чудского озера из России в обретшую независимость Эстонию . 1 апреля 1919 года назначен временным священником к Пятницкой церкви погоста Зачеренье (ныне Саатсе ). 30 июля того же года решением Совета православных епископов Эстонии стал благочинным Псково-Печерского монастыря (в 1919-1945 на отошедшей Эстонии территории). Занимался устроением в монастыре свечного завода. 5 января 1920 года назначен благочинным церквей Печорского края. 4 сентября того же года на Соборе автономной Эстонской Православной Церкви (ЭПЦ) избран кандидатом в викарные епископы для русских приходов Эстонии. Однако патриарх Московский и всея России Тихон в письме Синоду ЭПЦ от 25 октября того же года написал, что " избрание иеромонаха Иоанна, как далеко не достигшего возраста, необходимого, по церковным канонам, для принятия епископского сана, не может быть утверждено " . Настоятель Псково-Печерского монастыря 20 октября 1920 года был назначен управляющим Печерским монастырем с определением в число братии. 9 декабря 1920 года возведен в сан архимандрита архиеп. Александром (Паулусом) , назначен настоятелем Печерского монастыря с оставлением в должности благочинного церквей Печорского края (до января 1924). Монастырь после событий 1917-1919 годов был в упадке, почти все хозяйство было уничтожено. Положение осложнялось тем, что в 1925 году от монастыря была частично отчуждена земля, которая сдавалась в аренду, а вырученные средства шли на нужды монастыря. Несмотря на все трудности, в 1926 году был начат ремонт, вскоре был восстановлен древний звон времен Бориса Годунова на малой звонице у Никольского храма, нарушенный в 1918 году. Деньги на производимые работы поступали как от неизвестных жертвователей, так и от министерства народного образования Эстонии. Малочисленная братия состояла из нескольких престарелых насельников, диаконов и послушников, в числе которых были бывшие чины армии генерала Н. Н. Юденича. Хозяйство обители было в запустении, трапезная использовалась в качестве казармы эстонских войск, верхний этаж настоятельского дома занимал мировой судья, нижний - землеустроительная комиссия. О. Иоанну предоставили комнату в Лазаревском корпусе. Он вставал вместе с братией, шел на молитву, не гнушался никакой работой, был трудолюбив. На отдыхе писал иконы. Был известен аскетическим образом жизни и проповедями, которые произносил по-русски и по-эстонски. Любил церковное пение, пел сам, организовал любительский хор из местной интеллигенции. Устраивал многодневные крестные ходы до Тарту, Нарвы, Таллина. |
| Печерская (в Эстонии) 25 .04(08.05) (?).1926–1933: Николай Булин, н у. 02(15).04.1933–1940: Николай Лейсман 25 .07(07.08).1943–1944: Пётр Пяхкель Пинежская 19 .03(01.04).1917–1920: Павел Павловский Василий Дохтуров Пинская 1918–1922: Пантелеймон Рожновский 1922–1922: Александр Иноземцев, в. у. 1922–: 1928–1931: Иоанн Пашин 1931–1941: 02(15).06.1941–08.1942: Вениамин Новицкий, в. у. 1942–1945: 14(27).02.1945–09.1945: Онисифор Пономарев. в. у. 17(30).12.1945–18(31).10.1950: Даниил Юзьвюк Пинская (обн.) Сергий Пирятинская 1925–1927: Димитрий Галицкий Питтсбургская 17(30).08.1916–30.04(13.05).1917: Стефан Дзюбай 30 .04(13.05).1917–1918: Евфимий Офейн Стефан Дзюбай, паки(?)] 1946–: Вениамин Басалыга Питтсбургская (заруб.) –1947: Вениамин Басалыга Пишпекская 10 .1926–17(30).10.1929: Мелхиседек Аверченко, в. у. Пишпекская (обн.) см. Фрунзенская (обн.) Повенецкая (обн.) 1922–: Михаил Рыболовлев Подольская 25 .09(08.10).1920–1923: Пётр Полянский 1923–1926: 1926–30.06(13.07).1927: Серафим Силичев 15(28).10.1927–18(31).05.1932: Иннокентий Летяев 19 .09(02.10).1932–20.10(02.11).1932: Александр Похвалинский 20 .10(02.11).1932–23.11(06.12).1932: Памфил Лясковский 1932–1934: 14(27).05.1934–04(17).09.1934: Иоанн Соколов Подольская (УССР) см. Каменец-Подольская Подольская (обн,) 29 .05(11.06).1922–1922: Иоанн Альбинский Покровская 03(16).05.1931–03(16).09.1931: Серафим Зборовский 03(16).09.1931–14(27).10.1940: Павел Флоринский Полесская (заруб.) 03(04).1918–1919: Дионисий Валединский, в. у. 1919–1919: Пантелеимон Рожновский, в. у. 1919–1922: 1922– 1941: Александр Иноземцев Полонская 1923–: Максим Руберовский Полоцкая и Витебская см. Витебская Полоцкая и Витебская (обн.) см. Витебская (обн.) Полтавская 08(21).03.1913–1919: Феофан Быстров 1920–1921: Парфений Левицкий, в. у. 1921–1923: 1923–04(17).03.1927: Григорий Лисовский 05 .1927–25.04(08.05).1928: Дамиан Воскресенский 05(18).05.1928–21.03(03.04).1932: Сергий Гришин 30 .04(13.05).1932–27.05(09.06).1935: Николай Пирский 27 .07(09.08).1935–09.1937: Тихон Русинов |
|
|
