| Для преодоления смерти произошло все это, что в Тебе, Господи, таилось против ее. Божество Твое не было доступно смерти, и до тайн Твоих она не могла коснуться. Хотя имя Божества Твоего провозвещалось, однако тогда на время Ты как бы одеждой покрыл его, потому что Ты прикрыл Свое Божественное имя покровом имени человеческого. Ибо у кого только на теле оказывалось знамение первого Адама, тело того становилось пищей смерти, а кто носит знамение второго Адама, тот есть господин смерти и победитель ее. Тот первый. Адам вкушением разрушил свою волю, подчинив ее телу, и ослабил, и разрушил тело, так что оно стало пищей смерти; второй же (Адам) бодрой Своей волей укрепил тело, дабы удалить его от уст смерти. Глава 20 «Не как Моя воля, но как Твоя», — этими словами показал Себя противоположно Адаму, который отверг волю Творца своего и исполнил волю врага своего, и посему отдан был устам противника своего. Господь же отверг волю плоти, дабы утвердить волю Творца плоти, зная, что всякое блаженство зависит от воли Отца Своего. «Не Моя воля да будет, но Твоя». Разве имел волю, противную воле Отца Своего? Но почему говорит: «не Моя воля да будет, но Твоя»? И в другом месте говорит: «Я не пришел творить волю Мою, но волю Того, Который послал Меня» (ср.: Ин. 6:38). Воля же Отца такова: «из тех, кого дал Мне, Я не погублю никого» (ср.: Ин. 18:9). Ясно, что воля Его иная. И Исаия говорит: «Господь хотел смирить Его и поразить» (ср.: Ис. 53:10). И еще говорит: «потому, что предал душу Свою на смерть» (ср.: Ис. 53:12), показывая, что такова была Его воля. Как же понять это? Ведь показал две воли: одну (волю) Господа, другую Свою, хотя, конечно, действие (их) одно. Но когда Господь хотел убедить Своих слушателей, что Он не находится в насильственном подчинении какой-либо иной силе, то заблуждающимся казалось, что Он имеет иную волю [святой Ефрем здесь показывает, что Христос не имел воли, противящейся воле Отца]. Подобно сему, стоя при (гробе) Лазаря, сказал: «благодарю Тебя за то, что Ты услышал Меня и слушаешь Меня, но ради народа сего делаю (это), чтобы поверили, что Ты послал Меня» (ср.: Ин. 11:41–42), — именно, чтобы, услышав о Нем, познали, что Он из Бога. |
| Хлеб небесный предается земной алчбе. Тот, пред Которым должно преклоняться всякое колено небесных, земных и преисподних, допускает князя преисподних требовать от Себя поклонения ( Мф.4:9 ). Ходатай Бога и человеков открывает Себя человеком; но Его или не узнают, или не хотят узнавать. Его учение почитают богохульным ( Мф.9:3 ), Его дела беззаконными ( Ин.9:16 ), Его чудеса веельзевуловыми ( Мф.12:24 .). Если Он чудотворит и боготворит в субботу, Его называют нарушителем субботы. Если обращает заблудших, приемлет кающихся, Его порицают другом грешников ( Мф.11:19 ). Там ищут уловить Его словом ( Мф.22:5 ); здесь ведут Его на верх горы дабы низринуть ( Лк.4:29 ); инде вземлют на Него камение ( Ин.8:59 ); инде не дают Ему главы подклонити ( Мф.8:20 ). Он воскрешает умершего; – завистники совещаются умертвить Его Самого ( Ин.11:43–6.53 ). Народ во вратах Иерусалима приветствует Его царем; – все земные власти восстают, дабы осудить Его, как преступника. В избранном сонме Своих другов Он видит неблагодарного предателя и первое орудие смерти Своей; лучшие из них служат Ему соблазном, помышляя человеческое в то время, когда Он идет на дело Божие ( Мф.16:23 )... Крест последует за Иисусом на самый Фавор, и слово крестное не разлучается от слова прославления... Долго носил Иисус крест Свой, как бы не чувствуя его тяжести; наконец предан был ему, аки льву, да сокрушит вся кости Его ( Ис.38:13 ). Внидем за Ним с Петром и сынами Заведеевыми в вертоград Гефсиманский и проникнем бдящим оком во мрак последней нощи Его на земле. Уже Он не сокрывает креста, сокрушившего душу Его: прискорбна есть душа Моя даже до смерти ( Мф.26:38 ). И молитвенное беседование с Единосущным Отцом не освобождает Его, а удерживает под тяжестью страдания: Отче мой, аще возможно есть, да мимо идет от Мене чаша сия: обаче не яко же Аз хощу, но яко же Ты ( Мф.26:39 ). Носящий всяческая глаголом силы Своея имеет теперь нужду в укреплении от Ангела ( Лк.22:43 )» 622 . Страдания Христа этим не окончились. Ученик льстивым лобызанием предает своего Учителя. |
| При внутреннем плаче о себе и о грехах своих, при сердечном участии в печали и сетовании скорбящих и плачущих, и мы с Праведными Иосифом и Никодимом и с святыми Мироносицами сподобимся услышать сладостный глас воскресшего из мертвых Господа: радуйтеся. Аминь. Слово III. О виновности нашей (и ныне) в страданиях Христовых Сей грехи наши носит, и о нас болезнует ( Ис. 53:4 ) Когда ни представляется святою Церковию это, сколько величественное, столько же печальное зрелище страданий Богочеловека, всегда представляется пред взоры наши с такою поразительною силою, что потрясает всю внутренность нашу неизъяснимым чувством священной скорби и болезнования. Отчего же священная скорбь объемлет сердца наши при взоре и на один образ страданий Богочеловека? Конечно и от скорбного помышления о буйстве и жестокосердии человеческом, что Свидетель Небесной истины, Который на то родился, и на то пришел в мир, чтобы свидетельствовать о истине, ( Ин.18:37 ) обвинен в мире, как обольститель и лжец ( Ин.7:12 ); что Божественный Праведник, Который греха не сотворил, и во устах Которого не было лести ( 1Пет.2:22 .), как беззаконник, неправедно осужден; что Благодетель человечества, Который ходил благодетельствуя и исцеляя насилованных от диавола ( Деян.10:38 ), умерщвлен как злодей ( Ин.18:30 ); что Святый Божий, Агнец кроткий, Который и тогда, когда веден был на заклание, был как овча против стригущего его безгласен, бесчеловечно распят и ко кресту пригвожден. Подлинно при помышлении о невинных страданиях Богочеловека, и о великой злобе человеческой не можно не исполниться слез и сетования. Но сии помышления не объемлют всей глубины печали, которая пригвождает нас скорбию к зрелищу страданий Богочеловека. Что же так крепко, так могущественно связует нас священною печалию с страданиями Богочеловека? Связует внутренний – сокровенный союз безпредельной Его к нам любви, тот Божественный союз, что Он, истощив Себе ради нас, грехи наши носит и о нас болезнует, что мы вменихом Его быти в труде, и в язве от Бога и озлоблении, что Он язвен бысть за грехи наши и мучен бысть за беззакония наша, наказание мира нашего на нем ( Ис.53:4–5 ). Вот истинная причина сердечной скорби нашей при взоре на страдания Богочеловека! Он страждет за нас, страждет за наши неправды, за наши грехи. Можно ли нам не страдать, не скорбеть с страждущим за нас Богочеловеком? Сей грехи наши носит и о нас болезнует. |
| Но закончилось жертвоприношение Христово только в Его, крестных страданиях и смерти. Здесь Он, как взявший на Себя с грехами человечества и наказания за них, испил всю чашу гнева Божия (Ин 18, 11) и потерпел самые болезни адовы (Ис 53, 12). Сам Он открылся ученикам Своим: прискорбна есть душа Моя даже до смерти (Мф 26, 38). Он так скорбел и тужил под тяжестью грехов человеческих и с таким напряжением молился ο мимоитии от Него чаши, что с Него капал кровавый пот. Он троекратно взывал: Отче Мой! аще возможно есть, да мимоидет от Мене чаша сия; обаче не якоже Аз хощу, но якоже Ты (Мф 26, 39). Носящий всяческая глаголом силы Своея имел теперь нужду в укреплении от ангела (Лк 22, 43). Но воля Отца, чтобы Он выпил чашу страданий, осталась неизменной и после троекратного моления. На кресте, которому Он предан был, аки льву, да сокрушит вся кости Его (Ис 38, 13), с жесточайшими, неописуемыми мучениями телесными, соединились и душевные скорби и муки. Оставленный близкими людьми, перенося всякого рода насмешки и ругательства восставших на Него, Он в последние минуты Своих страданий испытал и тягчайшее из наказаний греха — чувство богооставленности (Мф 27, 46). Невыразимые страдания Агнца Божия закончились добровольным принесением и самой Своей жизни в искупительную жертву за грехи мира. § 105. Учение откровения и церкви ο страданиях и смерти Богочеловека, как искупительной жертве Страдания И. Христа, окончившиеся Его крестной смертью, не то же, что страдания и смерть обыкновенных людей, но имеют особое и великое промыслительное значение. Бедствия и скорби жизни, болезни и вообще страдания для обыкновенных потомков Адама суть роковые последствия первородного греха и воспитательные наказания за их личную греховность. Но И. Христос, как безгрешный, лично свободен от этих бедствий и скорбей жизни. Равно и смерть Его не есть необходимое завершение земной жизни, чем является смерть для всех людей. Как чистый и безгрешный, И. Христос не мог умереть по общей для всех людей необходимости смерти: смерть оброк греха. |
| Гефсиманский сад располагался у подножия Елеонской горы. Зная об искушениях, подстерегающих их всех, Иисус побуждал учеников молиться. Затем Он удалился и стал молиться о том, чтобы, если возможно, миновала бы Его чаша предстоящих страданий и ярости (ср.: Ис. 51:22 ; Мк. 10:38 ). Тем не менее, как послушный Сын, Он по Своей воле отдал Себя в распоряжение Отца. Испытав предельное напряжение, Он поднялся и, найдя Своих учеников спящими, вновь убеждал их молиться. Только Тот, Который молился, оставался сильным в следующие несколько часов. Пока Он говорил, появился, как пренебрежительно сказано, называемый Иуда, который привел с собой храмовых слуг и воинов первосвященника, следивших обычно за порядком в храме, и приветствовал Того, Кого он предал. Ученики поняли, что сейчас что–то произойдет, один из двух мечей (38) тут же был вытащен и пущен в дело. Однако Иисус утихомирил Своих учеников и затем повернулся к толпе: «Так ли арестовывают мирного учителя? Поистине наступило время зла!» Примечания. 40 Поскольку сюда Иисус ходил по обыкновению, Иуда знал, где Его найти. 43,44 Эти стихи опущены в одной из древнейших рукописей, что могло бы навести на мысль, что они были добавлены позднее; однако они написаны языком Луки и вполне могут быть подлинными. Кровавый пот Иисуса напоминает капли крови скорее по размеру, нежели по цвету. 22:54–71 Иудейский суд (см.: Мф. 26:57–75; Мк. 14:53–72; ср.: Ин. 18:12–27) Вначале Иисуса отвели в дом первосвященника, где разбирались государственные дела. Он состоял из помещений, окружающих внутренний двор, как и в других богатых домах по обычаю Рима. Поскольку Петр был родом из Галилеи, что было заметно по акценту ( Мф. 26:73 ), люди предположили о его связи с Иисусом. Из–за вполне извинительного страха за свою жизнь Петр поддался искушению. Только Лука отмечает, что Иисус взглянул на него, и Петр, исполнившись скорби, мучась угрызениями совести, заплакал. Тем временем Иисусу предстояло претерпеть поругание и издевательства. Он был известен как пророк; бытовало мнение, что пророки обладают особым видением и силой. Ну что же, очень хорошо, вот и пусть докажет это, на потеху стражников изобразив слепца, который угадывает, кто его ударил. |
| Поверх туники носили симлу – плащ из грубой шерсти. Он обычно служил и подстилкой на ночь; в связи с этим Закон повелевал возвращать человеку плащ до захода солнца, даже если тот отдал его в залог ( Исх. 11:26 ). При распятии солдаты разрезали верхнюю одежду Христа на части ( Ин. 19:23 ). Благочестивые люди, следуя предписанию ( Числ. 15:38-40 ), пришивали к краям плаща голубые кисти, канафы , или .….… . Из Евангелий мы знаем, что они были и на одежде Спасителя ( Мф. 9:20 ; Лк. 8:44 ). Во время молитвы Иисус, по иудейскому обычаю, надевал на плечи таллит (таллиф) – особый продолговатый плат с полосами. Иногда концы закидывались за спину ( Талмуд , Шаббат, 147а, Менахот, 41а). Без сомнения, таллит был на Христе во время Тайной Вечери. Если одежду Иисуса мы в целом можем себе представить, то о Его лице, сложении и росте нет никаких данных. Это объясняется не только тем, что в Иудее изображения находились под запретом. Само Писание почти никогда не останавливается на внешних чертах людей. Правда, о Давиде вскользь упомянуто, что он был “рыжеволос , с красивыми глазами и приятным лицом” ( 1Цар. 16:12 ), но это – редкое исключение. Новозаветные авторы следуют литературной традиции Ветхого Завета, и потому мы не найдем у них описания облика Иисуса. О нем стали задумываться лишь христиане греко-римского мира, но тогда уже не сохранилось воспоминаний, которые могли бы дать ориентир художникам (см.: Голубцов А . Иисус Христос по внешнему виду. – ПБЭ. Т. IV, СПб., 1905, с.665–675). Некоторые раннецерковные писатели, ссылаясь на пророчество о Слуге Господнем ( Ис. 53 ) полагали, что уничижение Христа относилось и к Его внешности. Св. Иустин, Климент Александрийский и Тертуллиан утверждали, будто Иисус был невзрачен лицом ( Иустин . Диалог с Трифоном Иудеем, Климент . Педагог, III, 1; Тертуллиан . О воплощении, IX). Этот взгляд использовал в своей полемике Цельс (ок.170 г.). “Раз в теле Христа, – писал он, – был Дух Божий, то оно должно было резко отличаться от других ростом, красотой, силой, голосом, способностью поражать и убеждать… Между тем оно ничем не отличалось от других и, как говорят, не выделялось ростом, красотой, стройностью” (цит. по: Ориген . Против Цельса, VI, 75). |
| and J. Encyclopedia of Bible Life. London, 1967, p. 60—61). Поверх туники носили симлу — плащ из грубой шерсти. Он обычно служил и подстилкой на ночь; в связи с этим Закон повелевал возвращать человеку плащ до захода солнца, даже если тот отдал его в залог (Исх. 11, 26). При распятии солдаты разрезали верхнюю одежду Христа на части (Ин. 19, 23). Благочестивые люди, следуя предписанию (Числ. 15, 38—40), пришивали к краям плаща голубые кисти, канафы, или χρσπεδα. Из Евангелий мы знаем, что они были и на одежде Спасителя (Мф. 9, 20; Лк. 8, 44). Во время молитвы Иисус, по иудейскому обычаю, надевал на плечи таллит (таллиф) — особый продолговатый плат с полосами. Иногда концы закидывались за спину ( Талмуд, Шаббат, 147а, Менахот, 41а). Без сомнения, таллит был на Христе во время Тайной Вечери. Если одежду Иисуса мы в целом можем себе представить, то о Его лице, сложении и росте нет никаких данных. Это объясняется не только тем, что в Иудее изображения находились под запретом. Само Писание почти никогда не останавливается на внешних чертах людей. Правда, о Давиде вскользь упомянуто, что он был «рыжеволос [ в синодальном переводе — «белокур»], с красивыми глазами и приятным лицом» (1 Цар 16, 12), но это — редкое исключение. Новозаветные авторы следуют литературной традиции Ветхого Завета, и потому мы не найдем у них описания облика Иисуса. О нем стали задумываться лишь христиане греко–римского мира, но тогда уже не сохранилось воспоминаний, которые могли бы дать ориентир художникам (см.: Голубцов А. Иисус Христос по внешнему виду. — ПБЭ. Т. IV, СПб., 1905, с. 665—675). Некоторые раннецерковные писатели, ссылаясь на пророчество о Слуге Господнем (Ис. 53) полагали, что уничижение Христа относилось и к Его внешности. Св. Иустин, Климент Александрийский и Тертуллиан утверждали, будто Иисус был невзрачен лицом ( Иустин. Диалог с Трифоном Иудеем, 88; Климент. Педагог, III, 1; Тертуллиан. О воплощении, IX). Этот взгляд использовал в своей полемике Цельс (ок. 170 г.). «Раз в теле Христа, — писал он, — был Дух Божий, то оно должно было резко отличаться от других ростом, красотой, силой, голосом, способностью поражать и убеждать… Между тем оно ничем не отличалось от других и, как говорят, не выделялось ростом, красотой, стройностью» (цит. по: Ориген. Против Цельса, VI, 75). |
| Как полагает Зизиулас, эта взаимосвязь «многих» и «Одного», указывает на то, что исторические основания единства в Евхаристии восходят к иудео-христианской традиции раба Божия или раба Господня, соотносящейся с сознанием своего единства народом Израиля, с которой, по его мнению, ассоциировал себя Иисус Христос 18 . Владыка указывает на то, что в Евангелии от Луки ( Лк.22:37 ) (ср. Ис.53:12 ) Господь определенно соотносит Себя с личностью раба Божия, как и в прочих местах, связанных со страданиями Иисуса Христа, а также на удивительное соответствие истории раба Божия со страданиями Господа ( Мф.27:38 или Мк.15:27 или Лк.23:32, 39 в соотнесении с Ис.53:9 ) 19 . Если для синоптиков в этом отношении наиболее характерным является обращение к образу раба Божия, то евангелист Иоанн Богослов в евхаристическом контексте использует образ Сына Человеческого (см. Ин.6 ). Однако при различии терминологий налицо единое сознание того, что в Евхаристии «многие» становятся «Одним», а «Один» включает «многих» – народ Божий 20 . Таким образом, утверждает Зизиулас, связь Евхаристии с пониманием единства «многих» c «Одним», предлагающим Себя от их имени, «является столь же древней, сколь и само христианство » 21 . Исходя из этого, он считает возможным говорить о «корпоративной личности» 22 Христа 23 , используя терминологию, предложенную библеистом Генри Робинсоном 24 , для объяснения такой особенности семитского мышления, как естественный переход от «одного» ко «многим» и наоборот 25 . В отношении Христа речь идет о Его восприятии с одной стороны как индивидуальности – открывшего Себя миру исторического Иисуса Христа, воплощенного Бога-Слова, а с другой стороны – Христа как Церкви 26 . Эта концепция является ключевой для понимания экклезиологии митрополита Иоанна, однако, как отмечает М.Вольф, даже его ученик и толкователь Пол Макпартлан, указывает на недостаточную ясность этой концепции в ее приложении ко Христу 27 . «Многие» в лице Церкви и «Один» Христос становятся одним Телом Христовым именно в Евхаристии, в ней расстояние между Христом и Церковью перестает существовать 28 . Поэтому в экклезиологии Зизиуласа именно Евхаристия занимает центральное место как идеальное Таинство единства и видимое воплощение тайны Церкви 29 . |
| Взяв хлеб — с благословения хлеба начиналась основная часть пасхальной трапезы. Преломил — преломление хлеба с последующей раздачей кусков совершалось всегда и в обычной, и в праздничной трапезе, и то, что это действие упоминается особо, свидетельствует о сакральном значении, которое ему придается. Сие есть — в арамейском языке не было слова, соответствующего греческому глаголу-связке ™stin ‘есть’ [как обычно его нет и в русском языке (Это Тело Мое) — Реф.]. Высказывалось два основных мнения насчет того, какое арамейское слово стоит за греч. soma ‘тело’. Согласно одной точке зрения, это gup„„ ‘тело’ — им обозначалось, в частности, тело пасхального агнца; согласно другой, это biwr„ ‘плоть’; последнее слово образует с ‘кровью’ пару (плоть и кровь), обозначающую человека в его целостности, которая разрушается в момент смерти. Арам. biwr„ соответствует евр. ‘плоть’, которое обычно передается у Семидесяти и в НЗ как именно так в Ин 6:51: хлеб же, который Я дам, есть Плоть ( Моя, которую Я отдам за жизнь мира. Если верно второе предположение, выбор в качестве греческого перевода слова soma, а не возможно, вызван тем, что читатели из язычников не были знакомы с библейским пониманием греч. а также явным созвучием слов soma и ‘кровь’. Которое за вас предается — пассивное причастие didTmenon ‘предаваемое’; применительно к жертвоприношению тот же глагол употребляется у Семидесяти в Исх 30:14 и Лев 22:14, а применительно к мученичеству — в Ис 53:10. Слова после вечери ( met¦ тХ deipnБsai) показывают, что установительные слова о хлебе и вине были разделены основной частью пасхальной трапезы; их отсутствие у Марка скорее всего объясняется тем, что они изначально были соединены в литургической практике; ср. евхаристический смысл выражения буду вечерять с ним в Откр 3:20. Сия чаша есть Новый Завет в Моей Крови — о символике жертвенной крови в установлении завета см. Исх 24:8. Предсказание о предательстве (22:21–23) В Евангелии от Марка за Тайной вечерей непосредственно следует рассказ об уходе Иисуса и Его учеников из горницы, и на пути в Гефсиманию Иисус предупреждает их об опасности отпадения (Мк 14:26–31). У Луки параллельное повествование предшествует уходу, и прощальная беседа изложена значительно пространнее (Лк 22:21–38). У Иоанна она занимает несравненно большее место, чем у синоптиков — Ин 13:12–16:33. Тот факт, что большая часть материала в Лк 22:21–38 не основана на Мк, свидетельствует о том, что она была соединена еще предшественниками Луки. |
| В других рукописях — «невеста света» (). Имеется в виду Адам. Перекрёстная аллюзия на беседу Христа с самарянкой (Ин. 4:7–38) и метафора главной реки Эдема, разделявшейся, в свою очередь, на четыре других: Фисон, Гихон, Тигр и Евфрат (Быт. 2:10–14). Метафора Отчего дома ( ) используется мар Иаковом для того, чтобы сочетать сыновство первого Адама как высочайшего творения Божьего, призванного к обожению, и Сыновство воплотившегося Бога Слова. Кроме того, имеет место противопоставление первого и второго Адама: Первый человек — из земли, перстный; второй человек — Господь с неба (1 Кор. 15:47). Аллюзия на слова апостола Павла о душевных () и духовных () людях (1 Кор. 2:14–15/Syr P ). Этим самым мар Иаков хочет подчеркнуть, что членам Христовой Церкви надлежит быть именно духовными, а не душевными, и никто не может стать духовным, если только не в Церкви. В ключе предыдущих размышлений автора образование () духовных младенцев есть не что иное, как метафора зачатия Церковью духовных людей, о которых уже упоминал мар Иаков. Известный сиролог и библеист Себастьян Брок отмечает, что подобная интерпретация Ин. 19:34 встречается лишь у двух сирийских писателей — прп. Ефрема Сирина и Иакова Саругского (Brock, Sebastian P. Fire from Heaven: Studies in Syriac Theology and Liturgy. Ashgate Variorum. 2006. P. 212.). Собственно в наследии мар Иакова, помимо гомилии «На ночь Великой Субботы», практически дословное размышление о крови и воде, истекших из пронзённого бока Господа Иисуса Христа, мы находим в гомилии «О трёх Крещениях». Буквально антиномичность смерти Богочеловека риторически выражается мар Иаковом через оксюморон «живой мертвец» ( ). Идейно размышления автора о смерти Господа Иисуса Христа перекликаются с теми смыслами, которые вложены в православное богослужебное воспоминание о Великой Субботе. Например, очевидна схожесть с формулировкой одного из тропарей Часов Пасхи «Во гробе плотски, во аде же с душею яко Бог». — аллюзия на пророчество Исаии: Я дам Ему часть между великими, и с сильными будет делить добычу / (Ис. 53:12/Syr P ). |
|
|
