| Гордлевский на основании сочинения Языджи-оглу: «В Анталье... в течение суток шло поголовное избиение – резня, потоки крови текли по равнине и к морю, после воины вложили мечи в ножны и пять дней грабили жителей и уводили в рабство, и только на шестой день была объявлена пощада: те, кто остался жив, мог вернуться к себе». При сельджуках важность свою как торгового и военного порта Анталия не потеряла, ибо стала центром средиземноморской торговли Иконийского сельджукского султаната. Кроме того, поскольку в городе еще оставалась значительная часть христианского населения, занимавшаяся ювелирным делом, сами султаны, готовясь к свадьбе, отправляли в Анталию заказы на изготовление украшений. Известный султан-завоеватель Алаеддин Кейкубад (правил в 1219–1236) отстроил Анталию и ее укрепления заново, сделал ее вместе с Коньей и Аланией (бывшим Коракесионом, переименованным султаном в Алайе в свою честь) одной из своих столиц, а конкретнее – зимней. Он возвел знаменитый краснокирпичный Йивли-минаре – «Рифленый минарет», давно ставший символом города. Латиняне, впрочем, не оставляли попыток вернуть себе Анталию (о предприятии кипрского короля Петра I в XIV веке уже было упомянуто). Анталия и теперь столица – одноименной турецкой провинции и всей южно-турецкой Ривьеры. Многочисленные отдыхающие, к сожалению, не задумываются над тем, по какой древней земле они ходят... Они не знают или, что гораздо хуже, не хотят знать, что здесь был апостол Павел и здесь страдали мученики первых веков христианства. Зарисовку из конца XV века, когда вместо сельджуков городом владели османы, предлагает А. С. Норов . Венецианцы пытались прорваться в анталийскую гавань, разбивая ядрами перегораживавшую ее цепь: «Одна славянка, находившаяся в продолжительном рабстве у мусульман, видя, что усилия христиан при атаке города ослабевают, появилась на одной из башен и, ободряя христиан громким воззванием, низверглась на глазах своих врагов с высоты башни и разбилась на каменистом береге». Бывшая сельджукская столица осталась за турками в качестве одного из важных портов Османской империи. В тринадцати залах Археологического музея – вся история древнего Средиземноморья: амфоры, статуи, древние саркофаги, греко-римская, византийская и турецкая культура. В этот музей не организуют экскурсий – неприбыльно; но кто захочет, тот его отыщет и увидит то, чего не забудет уже никогда. И это будет другая Анталия, не туристически-ширпотребная, а настоящая. Открывается экспозиция доисторическими находками – окаменелыми рыбами и раковинами, костями вымерших животных, а также экспонатами |
| Об этом свидетельствуют и подпольная деятельность, и открытая оппозиция, враждебность, и упорное неприятие. Попытки папства навязать римские стандарты и правила неизбежно приводили к компромиссам и уступкам. И все же живое единство Православной Церкви не ослабевало. Внешнее подчинение из страха наказания не означало капитуляции. К тому времени как латинское владычество на византийских территориях насчитывало уже около двухсот лет, там повсюду преобладало лишь номинальное общение с Римом. Как в XIV веке втайне признавался один из венецианских резидентов на Востоке, религиозное единство, ханжески провозглашенное Римом после 1204 года, на поверку оказалось наивной фантазией. Чаемое Иннокентием возвращение Ефрема к Иуде не состоялось. «Земли Кипра, и остров Крит, и все прочие земли и острова, принадлежащие княжеству Морейскому и герцогству Афинскому, все населены греками, и они хотя и послуганы на словах, однако в душе вряд ли повинуются, хотя светская и духовная власть и принадлежит латинянам» 450 . Разобщенность и соперничество стали нормой. И все же это, пусть и столь своеобразное, возрождение византийского патриотизма принесло свои плоды. Никейское государство, расположенное в Вифинии, благодаря умелым действиям своего монарха Феодора Ласкариса постепенно добилось превосходства 452 . Понятно, что упрочить власть и стать легитимным наследником ушедшей в небытие Византии Комнинов было нелегко. Никейские государи, шаг за шагом отвоевывая свой территориальный и «имперский» суверенитет у основных соперников – Эпира и Латинской империи, – рисковали многим. Кроме этого, существовала угроза со стороны сельджукского Иконийского султаната. Однако со временем изначально шаткое положение Никеи удалось упрочить – главным образом благодаря дальновидной военной стратегии Федора и его осмотрительной дипломатической игре. Более того, к двадцатым годам XIII века, в отличие от своих соперников, молодое государство в результате здравой аграрной политики и создания эффективной административной структуры добилось значительных экономических успехов. |
| Для этого он отправился в столицу Готфрида как бы для того, чтобы исполнить тот нравственный долг, который лежал на нем, — поклониться Гробу Господню. Его сопровождала довольно значительная армия, доходившая до 20 тысяч. Боэмунд оказал такое влияние на дела в Иерусалиме, что патриархом Иерусалима был выбран архиепископ пизанский Адальберт [ 7 ], человек, вполне преданный Боэмунду. Новый патриарх, честолюбивый и ловкий политик, направил свои действия к тому, чтобы отнять у Готфрида и ту тень власти, которую тот еще имел. Адальберт хотел основать на Востоке святой престол, подобно римскому, ввести в Иерусалим духовный абсолютизм и подчинить себе все светские княжества. Часть 4 Если мы припомним характер норманнских завоевателей, таких как Роллон [ 1 ], основавший свои владения в Нормандии, как Роберт Гвискар, утвердившийся в Италии; если примем во внимание политику и средства, какими пользовались эти князья для достижения своих целей, то мы будем иметь возможность понять и оценить действия Боэмунда. Боэмунд считал себя ничем не ниже Роллона и Роберта Гвискара и хотел повторить в Азии дела, которые его предки совершили в Европе. Боэмунд был уже близок к осуществлению этой своей исторической задачи. Владея сильной армией, он округлил свое антиохийское княжество; здесь были мелкие государства, принадлежавшие турецким эмирам; но эти эмиры не могли оказать Боэмунду сильного сопротивления, так как они были ослаблены войной с крестоносцами, к тому же их силы были разъединены внутренними раздорами. Но стремления Боэмунда имели трагический исход, неблагоприятным образом отразившийся на всем христианском деле. Боэмунд напал на опасного соперника в лице Данишменда Мелика-Гази, эмира Сивасского (на Галисе) [ 2 ]. Оставшись позади крестоносцев, Данишменды успели настолько усилиться, что после окончательного ослабления иконийского султана выступили в 1101 г. главным оплотом мусульманства в Азии. Появление этой силы было вполне ново и неожиданно для Боэмунда. Когда Боэмунд по просьбе армянского князя Гавриила в Малатии пошел войной на Мелика-Гази, то против ожидания встретился с сильным турецким отрядом, потерпел полное поражение, был захвачен со многими рыцарями в плен и отведен в Неокесарию, где содержался около четырех лет (1101-1104). |
| Таким образом, продолжение похода в Северную Сирию не только соответствовало исконным притязаниям империи, но и могло оправдываться исключительными обстоятельствами, в каких находились латинские владения. На границах христианских княжеств возникла в это время грозная сила в лице эмира Мосула, Имад ад-дина Зенги, зависевшего первоначально от иконийского султана, а потом достигшего широкого распространения своей власти и независимости. Пользуясь слабостью христианских княжеств, он овладел многими соседними городами на Евфрате, между прочим Алеппо и Гамой, и нанес неоднократные поражения графу триполийскому и королю иерусалимскому. В то время как Зенги имел явный перевес над латинскими княжествами с юго-восточной стороны, с севера подходила победоносная армия византийского царя. Греки подошли к Антиохии в августе. В это время князь Раймонд по просьбе иерусалимского короля находился в походе против турок и с большим трудом мог попасть в Антиохию, уже окруженную греками (29 авг.). Нельзя сказать, что Иоанн нашел здесь большое сопротивление; напротив, все заставляет думать, что в Антиохии была значительная партия, искавшая сближения с императором. Эта партия побудила правительство начать переговоры с Иоанном. Раймонд соглашался сдать город и признать императора своим сюзереном, но ставил условием, чтобы за ним было сохранено право на управление княжеством. Но как император требовал безусловной сдачи, то переговоры несколько затянулись. В конце концов Раймонд должен был явиться в лагерь, дать императору присягу на верность и вместе с тем обязаться немедленно предоставить царю доступ в Антиохию, когда бы того ни потребовали обстоятельства. С своей стороны император обязывался не присоединять к империи Алеппо и другие окрестные города, если они будут взяты от турок, а присоединить их к Антиохийскому княжеству. Это происходило в 1137 г.; император удовлетворился достигнутым соглашением, по которому Антиохия и принадлежавшая к ней область поступила в зависимость империи. Удаляясь в Таре на зимовку, царь выразил желание на следующий год приступить к походу против турок совместно с антиохийскими войсками и попытаться овладеть теми городами, которые, согласно договору, должны быть присоединены к Антиохии. |
| Скоро это стало известно по всему лагерю и возбудило общее неудовольствие. Андроник Контостефан представил императору вероятные последствия такого малодушного решения и убедил выжидать событий на месте. Действительно, положение греков не было так безнадежно, как оно представлялось смущенной душе царя Мануила. Так, можно еще было надеяться на помощь от передового отряда, почти не участвовавшего в деле. Ночью собрали остатки армии и составили отряд, который наутро выслан был против турок, пускавших стрелы в лагерь. Оказалось возможным начать переговоры с Кылыч-Арсланом, который не предъявил неудобоисполнимых требований. И для него, конечно, победа не обошлась без потерь. Притом не входившие в состав его войска туркменские отряды с жадностью набросились на богатую добычу, захваченную у греков, и менее всего думали о продолжении войны. На другой день после дела при клисуре Кылыч-Арслан послал к Мануилу своего уполномоченного, именем Гавра, вести переговоры о мире, причем предложил в дар царю арабского коня и меч. Мануил здесь же в лагере подписал договор, которым обязывался, между прочим, срыть недавно возведенные укрепления Дорилей и Сувлей. Позволительно дополнить недосказанное у летописца: несчастное дело при Мириокефале положило конец притязаниям Зу-н-нуна, ибо оно надолго обеспечивало безраздельное господство иконийского султана в М. Азии. Через два дня греки начали отступление. «Зрелище, представшее глазам, было достойно слез, или, лучше сказать, зло было так велико, что его невозможно оплакать: рвы, доверху наполненные трупами, в оврагах целые холмы убитых, в кустах горы мертвецов; все трупы были скальпированы, у многих вырезаны детородные части. Говорили, что это сделано с тем, чтобы нельзя было отличить христианина от турка, чтобы все трупы казались греческими: ибо многие пали и со стороны турок. Никто не проходил без слез и стонов, рыдали все, причитая погибших – друзей и сродников». Проходя мимо Сувлея, греки разрушили город; что же касается Дорилея, то император не решился исполнить эту статью договора, вследствие чего враждебные действия между турками и греками продолжались и в следующие затем годы. |
| «Это был некогда величайший и знаменитейший из городов Азии. Он лежал в долине, распространяющейся на большое пространство и представляющей прекрасный вид. На плодородных полях ее росла сочная трава и поднимались богатые нивы. Вид украшала протекающая по долине река, дающая вкусную воду; в реке водилось множество рыбы, вполне достаточной для продовольствия жителей. У кесаря Мелиссина здесь было прекрасное поместье и весьма населенные деревни с самородными горячими ключами, портиками и купальнями. Эта местность доставляла в обилии все, что служит для удовольствия человеку. Но турки разрушили город до основания и сделали его необитаемой пустыней, так что кругом не заметно и следа прежней культуры. Теперь раскинул здесь свои палатки туркменский улус в 2000 человек». Мануил прогнал кочевую орду и занялся возобновлением Дорилея, имея в виду основать здесь оплот против распространения номадов, угрожавших обратить в пастбища и покрыть кибитками культурные византийские области. В течение сорока дней греки выкопали ров, вывели стену и заложили здания для поселения гарнизона и колонистов. «Турки же, испугавшись, что их вытеснят с равнины, жирные пастбища которой были так привольны для их стад», всеми мерами старались препятствовать работам. Окончив укрепление города и снабдив его нужными средствами, Мануил роздал участки земли желавшим поселиться здесь колонистам греческого и латинского происхождения. В тот же поход при истоках Меандра найдено было еще весьма удобное место для крепости на остатках бывшего греческого города Сувлея. Но и здесь были уже пастбища и кибитки, которые понадобилось отодвинуть, чтобы приготовить место для земледельческих поселений. Начатый Мануилом в 1176 г. поход против иконийского султана имел большое значение и заслуживает внимательного рассмотрения. Была укреплена Малагина и из Дорилея сделан укрепленный лагерь, в котором могли бы находить защиту и запасы для продовольствия военные люди и мирное население. Точно так же были приняты меры к возведению укреплений в долине Меандра, чтобы быть в состоянии владеть средствами сообщения с центральной областью Малой Азии. |
| Х аварда, крепость 19. Халисияне 116; поселяются Мануилом в новопостроенной крепости 274. Халуфа (Никифор), оставляется Мануилом при Стефане в качестве военачальника 249; отправляется послом к венетам 252; говорит им речь 254; управляет Далмациею 275; попадает в плен к гуннам 292. Хама, крепость в Сирии 19. Хартулярий, достоинство 75. Херис, знаменитый перс 42. Хировакхийская долина 78. Хиос 312, 315. Хорасмияне 201. Храм, крепость при Дунае 10, 266. Хрисафий, военачальник 219. Хрисовул, царская грамота 306. Христиан, епископ Могунции, командует войском алеманов 321; терпит поражение 322. Хуруна, военачальник Мануила 47; управляет флотом в войне с сицилийцами 95; ведет флот против флота Рожерова 107; разбивает сицилийский флот 109; участвует в войне против далматов 115. Ц ентенарий золота 34, 233. Ч едомил – одно лицо с Вакхином 123. Чехи, участвуют в крестовом походе 91; воюют против римлян в союзе с гуннами 241, 246, 268. Чивриличимани 49. Чикандил, военачальник Мануила 59; идет против крестоносцев 78; сражается с крестоносцами 82. Чиновник от порфиры – титул сановника 47. Э вбея 100, 190. Эвксинский Понт 81. Экватана 201. Эксувит (Феофилакт), итальянец 230. Элефантина, царская темница 331. Эмволон, улица в Византии 312. Эмерик, Антиохийский патриарх 199; подвергается пыткам от Ренальда 200. Энхелис, итальянский воин 175. Эпарх, имя должности 233. Эрик, или Генрих Лев, первый герцог Австрии, вступает в союз с Мануилом против гуннов 262; приходит в Сардику в качестве примирителя Мануила с Фридериком 290; отправляется в Пэонию и сватает за венгерского короля свою дочь 291. Ю венант, город в Италии 155. Я гупасан, персидский филарх, задумывает грабить Азию 110; нападает на пределы Римской империи 192; зять иконийского султана 220. Ярослав, князь галицкий 257, 260. Яцелин, владетель Эдессы 238. 1 Спатарий – имя важного достоинства в константинопольской империи. Лица, имевшие этот сан, почитались телохранителями царя и принадлежали к его свите. Carol. du Fresne Not. ad Alexiadem p. 259. Название спатария произошло от слова «spata», означавшего обоюдоострый меч значительной длины, который спатарии носили при левом бедре на железной или медной цепочке (Diod. Sic. lib. 5). От этого слова, по всей вероятности, произошло название шпаги. |
| Внешняя политика Ласкаридов и возрождение Византийской империи После поражения латинян под Адрианополем положение Феодора временно стало немного легче. Однако, преемник несчастного Балдуина на константинопольском троне, его брат Генрих, энергичный и талантливый вождь и правитель, оправившись несколько после неудачи с болгарами, снова открыл военные действия против Феодора, имея в виду присоединить к Латинской империи никейские владения. Никейский император не смог силой оружия остановить успехи латинян. Но болгарская опасность для латинян и сельджукская опасность для Феодора заставили их согласиться на перемирие, причем Феодор должен был срыть несколько крепостей. 487 Турки-сельджуки Война Феодора с сельджукским султаном, которому, как известно, принадлежала большая часть Малой Азии, имела большое значение для будущего молодой Никейской империи. Для турецкого Иконийского, или Румского, султаната появление нового государства в виде Никейской империи, конечно, было в высшей степени неприятно, так как ставило препятствие для дальнейшего продвижения турок на запад к побережью Эгейского моря. К этой главной основной причине обостренных отношений между двумя государствами присоединилось еще то обстоятельство, что тесть Феодора Ласкаря, Алексей III Ангел, бежал к султану и умолял его помочь вернуть утерянный трон. Султан воспользовался приездом Алексея и послал Феодору грозное требование о передаче ему трона, скрывая под этим предлогом свою действительную цель завладения всей Малой Азией. Открылись военные действия, разыгравшиеся преимущественно в Антиохии на р. Меандре, в Карии. Главной силой у Феодора был отряд храбрых западных наемников, которые в сражении с турками, несмотря на свою доблесть и причиненные туркам громадные потери, почти все остались на поле брани. Но Феодор Ласкарь своей личной храбростью поправил дело. В происшедшем столкновении султан был убит, может быть, даже самим императором. Современный событиям источник говорит, что “султан упал как с башни,” то есть с лошади, на которой находился. 488 В той же битве бывший император Алексей III, нашедший пристанище у турок, был взят в плен. Он был пострижен и окончил дни в одном из никейских монастырей. |
| Несмотря на блестящие успехи на латинском Востоке и в Венгрии, изоляция Византийской империи сказывалась все сильнее, и к концу 70-х гг. положение Мануила стало весьма шатким. Надежды на совместные с Римом действия оказались обманчивыми: для церковного объединения отсутствовали предпосылки с обеих сторон, причем повсюду – в Венеции, в Далмации, в Венгрии – византийскому императору противодействовала именно клерикальная партия 897 . Подозрительность по отношению к схизматикам-грекам была на Западе неискоренимой, так же, как в Византии отвращение к латинянам. Никита Хониат передает общее настроение византийцев, когда говорит: «Проклятые латиняне... жаждут наших богатств и желают уничтожить наш род... Между нами и ими утвердилась бездна раздора, и мы несоединимы с ними образом мыслей и диаметрально противоположны» 898 . Неистощимый в нахождении новых способов и средств, Мануил богатыми субсидиями оказал помощь союзу ломбардских городов в их борьбе с Фридрихом Барбароссой. Однако и это оружие было отнято у него вследствие венецианского договора (1177), который прекратил войну императора Фридриха I с Ломбардской лигой и привел к его примирению с папой. После завершения западной схизмы, которой с большой ловкостью умел пользоваться Мануил, исчезли последние предпосылки для сотрудничества между Византией и папством 899 . Как Мануил в любом враге Барбароссы видел своего друга, так и Фридрих I искал связей с противниками византийского императора. С 1173 г. он вступил в контакт с иконийским султаном Кылыч-Арсланом. Выдающееся положение, которое создал себе Мануил на латинском Востоке, обеспечивало Византии надежные позиции и по отношению к Иконийскому султанату. При помощи ловкой игры на противоречиях между сельджукидскими правителями и некоторых военных успехов в Малой Азии император смог увеличить свое превосходство. В 1162 г. султан Кылыч-Арслан провел три месяца в Константинополе и обязался поставлять войска и передать несколько городов Византии 900 . Впрочем, эти обязательства остались невыполненными, и пока Мануил был занят в Венгрии и на Западе, Кылыч-Арслан смог укрепить свою власть в Малой Азии. Поддержка немецкого императора утвердила его в намерении защищаться, и в 1175 г. между Византией и Иконием произошел разрыв. В следующем году византийский император двинулся против Икония с большими силами. Однако в горных проходах Фригии при Мириокефале 17 сентября 1176 г. византийская армия была окружена и разбита турками 901 . Сам Мануил сравнил это поражение с катастрофой, которая постигла Византию за 105 лет до этого при Манцикерте 902 . |
| Еще более безрадостно складывались отношения с французским королем Людовиком VII, другом Рожера II. В его окружении уже тогда играли с мыслью о взятии Константинополя войском крестоносцев. Как некогда Алексей, так теперь и Мануил приложили все усилия к тому, чтобы как можно быстрее переправить пришельцев в Малую Азию; так же, как и Алексей, он потребовал от предводителей крестоносцев принесения ленной присяги и передачи ему завоеванных земель 872 . Не столько вследствие настойчивых требований Мануила, сколько ввиду приближения французов Конрад III решился на переправу. В Малой Азии его армию постигла несчастная судьба: при первом же столкновении с войсками иконийского султана она была наголову разбита. После долгих и бесплодных переговоров Людовик VII также переправился в Малую Азию. Его армия соединилась с остатками немецких войск, однако план похода на Иконий пришлось оставить, и крестоносцы двинулись в направлении Атталии. Переход через трудную местность, сопровождаемый актами насилия по отношению к местному населению, ссорами между французами и немцами, стычками между латинянами и греками, окончательно исчерпал силы крестоносцев. Заболев по дороге, Конрад III в Эфесе покинул крестоносное войско. Из Атталии Людовик VII и его бароны отправились на кораблях в Сирию, оставив своих людей погибать в нужде 873 . Единственным, кому этот бесславный поход принес выгоду, был, наряду с турками, норманнский король Рожер II. В то время как Мануил из-за недоразумений с крестоносцами был прочно скован на Востоке, он осенью 1147 г. совершил прямое нападение на Византийскую империю, захватил Корфу и занял Фивы и Коринф, богатейшие города тогдашней Греции и важные центры византийской шелковой промышленности. Оба города были разграблены, а опытные византийские ткачи были увезены в Палермо, где нашли себе применение во вновь созданной норманнской шелковой промышленности 874 . Впрочем, неудача крестового похода вновь сделала возможным сближение между Византией и Германией. По пути домой из Азии Конрад был с почетом принят в Константинополе и обязался предпринять поход против Рожера II. |
|
|
