| Едва несчастный Балдуин IV закрыл глаза, как борьба между придворными группировками достигла апогея. Граф Триполийский пытался удержать регентство, в то время как королева Сибилла горела нетерпением вручить скипетр своему мужу. Внезапно умер сын Сибиллы Балдуин V, и в смерти его обвинили тех, кто добивался короны; несчастна страна, жители которой могли обвинить царицу в смерти своего сына! Действуя быстро и беспардонно, дочь Амори парализовала все попытки графа Раймунда и с благословения патриарха возложила королевскую корону на голову Гюи де Лусиньяна. При известии об этом его брат Жоффруа будто бы воскликнул: «Ну и ну!.. Уж если этого утвердили царем, то меня следовало бы сделать Богом!..» Раймунд Триполийский, который сначала пробовал бороться, теперь решил покинуть Иерусалим и бежал в свое Тивериадское графство. Однако новый король, Гюи де Лусиньян, подстрекаемый гроссмейстером тамплиеров, осадил Тивериаду. Тогда Раймунд не придумал ничего лучшего, как обратиться за помощью к Саладину... 1186 г. Среди всех этих смут и неурядиц суеверный дух христиан видел в будущем только великие бедствия и искал подтверждения своим мыслям в феноменах природы – действительных или вымышленных. Людям казалось, что все пророчило неотвратимость этих бедствий. Появились знамения на небе, свет солнца меркнул и угасал, бури и вихри небывалой силы сотрясали воздух, в то время как частые толчки колебали землю, а море, разливаясь гигантскими волнами, выходило из берегов. Но люди вдумчивые не нуждались в подобных знамениях: они и без того видели признаки близкого падения Иерусалимского королевства. Действительно, Моссул, Алеппо и прочие мусульманские города Сирии и Месопотамии один за другим теряли независимость и признавали власть Саладина. Все сокровища Египта, все силы Ближнего Востока были в его руках; ему оставалось сделать лишь шаг, чтобы полностью уничтожить могущество христиан. 1187 г. Перемирие было нарушено почти одновременно и христианами, и мусульманами. Рено Шатильонский продолжал свои набеги, когда одна из армий Саладина, посланная в помощь Раймунду Триполийскому, столкнулась в Галилее с пятьюстами рыцарями, храмовниками и госпитальерами. Сражение было жарким, и рыцари проявили чудеса храбрости, но поле боя осталось за мусульманами, и гроссмейстер тамплиеров с небольшой свитой нашел спасение в бегстве. Только эта беда заставила недавних противников – короля Иерусалимского и графа Триполийского – пойти на примирение. Раймунд отправился в Иерусалим, король же, выйдя к нему навстречу, обнял и облобызал его, после чего была дана взаимная клятва дружно биться за наследие Спасителя. Но было поздно. |
| Между тем, на Западе возобладала точка зрения Августина, который, считая войну предосудительным и незаконным средством решения политических споров, допускал войну с еретиками и даже считал ее «Божьим повелением» (идея «справедливой войны» – bellum iustum). Позднее эту идею взяли на вооружение латинские богословы, объявляя «богоугодными» войны против еретиков, схизматиков и безбожников (под понятие таких войн подводились и вооруженные конфликты, которые часто возникали между папством и феодальными властями), a с VI в. – и против язычников с целью их насильственного обращения в христианство («миссионерская война с целью распространения веры»). Отметим, что в эпоху ранних свв. отцов применение силы против неверующих и принудительное крещение считались непростительной дерзостью. Более того, участие духовенства в войне с оружием в руках становится делом самым обычным, хотя это решительно противоречило церковным канонам. Другой проблемой стало отношение западных христиан к православному населению на территории Иерусалимского королевства, Антиохийского княжества и других владений крестоносцев. Сложившуюся здесь ситуацию в литературе называют «церковным колониализмом». Как пишет современный греческий исследователь А. Пападакис, «крестовые походы, в конечном счете, принесли с собой не религиозный мир и сотрудничество, на которые вначале рассчитывал Урбан II, а раскол и противоборство». 3. Попытки латинизации православного Востока Первый крестовый поход начинался под лозунгом помощи восточным собратьям. Сопровождавший крестоносцев папский легат Адемар Пийский старался поддерживать добрые отношения с православными; в частности, он подтвердил патриарший статус Симеона II Иерусалимского (1084–1106), который проживал в изгнании на Кипре и приветствовал движение крестоносцев. После захвата Антиохии личный посланец папы подтвердил статус местного православного патриарха Uoahha IV Оксита (ок. 1091–1100). Адемар напоминал крестоносцам, что одна из немаловажных целей похода – объединение церквей. Однако после его кончины (1098) атмосфера резко изменилась, и крестоносное движение пошло по пути конфронтации с византийцами и другими христианами Востока, которые стали восприниматься как враждебные еретики. |
| А этот человек занимал пост латинского патриарха в Иерусалиме целых двадцать шесть лет († 1872). Сколько же он мог сделать в пользу раз намеченной и энергически преследуемой цели! И он действительно много, очень много сделал, несмотря на множество неудобств, которые встретил при своем прибытии в Иерусалим, невзирая на множество препятствий, возникавших с разных сторон. Мы видели выше, как ограниченна была задача францискан, этих «стражей св. земли», до 1840 года и даже до прибытия Валерги в Иерусалим и как незначительна была числом членов паства латинского Иерусалимского патриархата в то время. Валерга сразу решил поставить дело иначе и гораздо шире. Как искусный стратег, он, которому папа, при отправлении его в Иерусалим, дал только инструкции, а средств не дал и не обещал, принужден был составить свой план завоевания и возвращения Риму старинного Иерусалимского королевства. Видя, что в самом Иерусалиме весьма сильны противные Риму партии и не имея средств бороться с ними, он решил прежде всего взяться за окрестности Иерусалима и их подчинить власти папы. «Когда Иерусалим будет заключен в тесный круг латинских общин, – говорил Валерга, не скрывая от других своего плана, – когда эти общины, постепенно расширяясь, будут стеснять этот круг, тогда Иерусалим должен будет, в конце концов, сделаться латинским» 28 . Для достижения такой цели однако же, для выполнения такого плана, не говоря уж о денежных средствах, особенно на востоке играющих важную роль, нужны были сотрудники; и так как на францискан, с которыми Валерга уже на первых порах вошел в неприятные отношения 29 , надежды для него было мало, то он кликнул клич по всей римско-католической Европе, вызывая сотрудников себе в деле, которое для каждого римского католика было дорогим и святым делом. На этот клич отозвались многие и дотоле существовавшие и вновь возникшие общества, учреждения и проч., оказав и обещав оказывать ему помощь и деньгами и людьми, – многие миссионеры, ученые, представители власти и другие. До 20-ти монашеских орденов, миссионерских, ученых и иных обществ, множество лиц белого духовенства, благочестивых паломников и т.д. |
| Но эти же годы были временем окончательного развала и падения христианских колоний на Востоке. 1255–1260 гг. После отъезда Людовика Сирия и Палестина пришли в состояние полного хаоса. Не стало больше ни Иерусалимского королевства, ни иерусалимского короля: каждый город имел своего властителя и свое управление; венецианцы, пизанцы и генуэзцы, составлявшие значительную часть населения приморских городов, без конца боролись друг с другом; то же происходило и с духовно-рыцарскими орденами, которые вели между собой истребительную войну, не знающую конца. 1261, 1263, 1265, 1268 гг. Между тем среди мусульманских государств, угрожавших христианам, все более стало выделяться египетское государство мамелюков. Его подлинным основателем был султан Бибарс, оспаривавший славу Саладина. Раб, купленный на берегах Окса, хитрый и безжалостный, он среди партий и интриг изучил все, что нужно знать, чтобы царствовать среди варваров. Все силы своей новой державы он направил на уничтожение остатков христианских колоний. Начав с взятия Назарета и сожжения церкви Божьей Матери, затем он устремился в Кесарию, все население которой было предано смерти или рабству, и на Арсуф, который был обращен в развалины. Совершив паломничество в Иерусалим, чтобы призвать себе на помощь Мухаммеда, Бибарс овладел городом Сафедом на самой высокой горе Галилеи и вырезал защищавших его тамплиеров, хотя те сдались на капитуляцию. Вскоре и Яффа, укрепленная Людовиком IX, оказалась в руках неумолимого врага христиан, перебившего ее жителей и предавшего город пламени. Самым же великим бедствием для наследников крестоносцев было падение Антиохии – города, стоившего стольких страданий и крови товарищам Готфрида Бульонского. Печальнее всего, что современные историки не упоминают ни об одной битве, данной христианами; казалось, каждый город, словно обреченный на казнь, покорно ждал наступления своего последнего часа. Если в предшествующие века подобные бедствия воспламенили бы весь Запад, то теперь воинственный энтузиазм, совершивший в прошлом столько чудес, казалось, перешел на сторону мусульман. Характерно, что Западная Европа почти не заметила одного факта, недавно почти немыслимого: Латинская империя вдруг перестала существовать, и Константинополь снова вернулся под власть греков; произошло это настолько тихо и незаметно, что остались неизвестными обстоятельства, связанные с падением империи латинян. |
| Прошло лет десять, но общество рыцарей не увеличивалось; тогда несколько рыцарей отправились во Францию, чтобы огласить устав своего ордена и поднять новые вооружения для укрепления Востока. Во Франции мысль этого ордена встретили сочувственно; тогда Гуго Пайенский объехал всю Францию, Англию и Италию; всюду и богатые, знатные люди, и бедняки или спешили вступить в число орденов, или вверяли ордену богатые поместья и целые вклады. В 1129 г. рыцари ордена Тамплиеров вернулись в Палестину с богатейшими дарами, с великолепным отрядом рыцарей и латников. Тамплиеры. В походном одеянии. В домашнем одеянии С тех пор орден состоял из испытанных, благороднейших рыцарей. Внешним отличительным знаком Тамплиера была белая мантия с красным крестом. Глава ордена, магистр Тамплиеров, занял высокое положение среди высшего класса Иерусалимского королевства. Оба ордена Иоаннитов и Тамплиеров явились для Иерусалимского государства надежною живою крепостью. Силы их увеличивались непрерывно, значение их все возрастало. Они оказывали не только материальную помощь, но способствовали развитию нравственности, укреплению веры среди людей, пользовавшихся их услугами. IX. Преемник Балдуина II В 1131 году Балдуин II скончался. У него не было сыновей, а дочерей своих он выдал замуж за князей отдельных государств крестоносцев. Он думал этим теснее и дружнее соединить отдельные государства, чтобы сделать из них сильное, единодушное воинство для отпора сарацинам. Старшую свою дочь, Мелизенду, он выдал замуж за графа Фулько II Анжуйского, который прибыл в Палестину принять участие в борьбе крестоносцев с магометанами. Граф Фулько (Фульк) пользовался общим уважением, как храбрый и благочестивый рыцарь; в течение года он содержал на свои средства сотню латников и этим неоднократно оказывал значительную помощь христианам. Умирая, Балдуин II оставил Иерусалимское королевство ему и своей дочери. Фулько было за сорок лет, когда он вступил на престол. Но, несмотря на свою храбрость, он на деле оказался неискусным правителем. |
| Представляется необходимым подробнее коснуться вопроса об уже неоднократно упоминавшихся «ассизах Романии» – памятнике морейского права эпохи латинского владычества. В свете новых исследований 380 история его предстает в следующем виде: это сборник феодальных обычаев Морейского княжества, возникший (как и знаменитая «Морейская хроника») в франкоязычной рыцарской среде на французском языке и отредактированный (в своем окончательном варианте) между 1333 и 1349 гг. каким-то частным лицом, вернее всего французским феодалом, приближенным ко двору морейского князя. Сборник отнюдь не был официальной кодификацией морейского права. Лишь по аналогии с иерусалимско-кипрским законодательством он получил название «ассиз» (в Морее этот термин, очевидно, не употреблялся или же употреблялся в заимствованных из иерусалимско-кипрского законодательства юридических текстах 381 ) и имеет все признаки частной компиляции, которая «в качестве практического руководства должна была служить нуждам класса феодалов» 382 . Позднее (уже в XV в.) по просьбе жителей Негропонта этот свод был объявлен официальным законодательством в левантийских владениях Венеции, для чего он был переведен на венецианский диалект, воспроизведен в нескольких списках («официальным изданием» являлся тот венецианский экземпляр, который был отправлен в 1453 г. в Негро понт, где он и погиб во время захвата города турками) и в таком виде дошел до нас, в то время как франкоязычная первоначальная редакция «Ассиз Романии» не сохранилась. По своему составу «Ассизы Романии» распадаются на четыре тематические части: наиболее значительная из них (по числу статей) содержит ассизы, имеющие дело с вассальными отношениями (условия пожалования фьефа вассалу; отношение фьеф – служба; юрисдикция, в сфере которой решаются эти и аналогичные им сюжеты); вторая часть включает в себя ассизы, трактующие вопросы прерогатив князя и его придворных чинов и имеющие тенденцию к смешению с ассизами первой категории, далее – значительное число ассиз, относящихся к статусу вилланов или греческих париков, хотя эти ассизы и не составляют особого единого корпуса, будучи распылены по всему сборнику, да и вообще не занимаются вилланами как таковыми. Скорее всего, они рассматривают вилланов с сеньориальной точки зрения, с точки зрения прав, прерогатив или интересов сеньора виллана. 383 Наконец, последнюю группу составляют ассизы, трактующие различные сюжеты: имущества горожан (§ 38), цензивы (§ 142, 192), правила составления завещаний (§ 37,149) и других актов (§ 150, 170). Если к этому еще добавить несколько ассиз относительно торгового права (§ 204), то это будет все, что можно в «Ассизах Романии» найти о горожанах или городах: в Морее не существовало эквивалента «Книги ассиз горожан», составленной в Иерусалимском королевстве между 1240 и 1244 гг., и вопреки тому, что утверждал Рекура, нет никаких следов использования здесь этой «Книги». 384 |
| А он тем временем продолжал с тем же успехом свои любовные похождения. Очень хорошо принятый латинянами Иерусалимского королевства, с радостью получившими в отсутствие своего царя Амальриха помощь такого доблестного рыцаря, он не замедлил, «как змея, пригретая на груди своего благодетеля», довольно плохо отблагодарить за оказанное ему гостеприимство. В франкском королевстве жила византийская царевна Феодора, кузина и племянница императора Мануила. В тринадцать лет выданная замуж за короля иерусалимского Балдуина III, она вдовела с 1162 года и жила в городе Акре, представлявшем ее вдовью часть. Ей было тогда двадцать два года и она была прелестна: Андроник немедленно воспылал к ней, хотя и она, как Евдокия и Филиппа, была с ним в слишком близком родстве; Комнин, по-видимому, находил нечистое удовольствие преступать в своих любовных связях законы гражданские и церковные. Феодора приняла своего кузена в Акре и обошлась с ним очень приветливо; затем она отправилась отдать ему визит в Бейрут, данный греческому князю королем Амальрихом в ленное владение в награду за его добрые услуги, и скоро она вполне с ним поладила. Тем временем в Константинополе Мануил, вне себя от приключения Филиппы, кипел гневом на обольстителя и рассылал всем своим чиновникам и вассалам приказания, где бы ни нашли, арестовать и ослепить Андроника, «чтобы наказать его за его мятежи и безнравственное поведение относительно его семьи». На счастье виновного один экземпляр императорских инструкций попал в руки царицы Феодоры; она предупредила Андроника о грозившей ему опасности, и любовники решили скорей бежать вместе, чем разлучиться. Вот этим-то похищением Феодоры и отблагодарил Комнин за добрый прием, встреченный им у франков, ясно показав тем, по словам Вильгельма Тирского, как прав Вергилий, сказавший: «Боюсь Данайцев и тогда, когда они несут дары». Похищение произошло по всем правилам искусства. Андроник объявил о своем отъезде; Феодора представилась, будто хочет проводить его приблизительно до Бейрута, чтобы оказать ему почет и проститься несколько позднее. |
| - Что в таком случае в те времена конца XVII века представляла собой Армения? - Это было название географической области, использовавшееся европейцами для описания известного им мира и путей в далекие Индию и Китай. Задача наименования этой области возникла, в первую очередь, перед картографами – что именно находится том или ином месте. Часто такие географические названия возникали именно что по необходимости. Ни в каких документах, включая переписку между правителями и чиновниками государств, Армения не указывалась как государство, только как обозначение местности. Сам Исраэл Ори в 1699 году и позднее использовал название " Армения " в том же ключе, так как был европейцем. Даже если принять версию, что это тот Исраэл Ори, который в 1678 году покинул Персию, то 20 лет спустя он, конечно, уже был европейским человеком и тоже говорил об " Армении " как о географической области. - Конечно, ведь Исраэл Ори покинул Персию в 18 или 19 лет, а вернулся, соответственно, 40-летним мужчиной. - Здесь еще уместно будет рассказать о родовом имени Исраэла Ори. Корни этого рода Борош/Брош/Прош (написания в документах разнятся), к которому его относили армяне или он сам себя относил, я нашел в рыцарских королевствах, а именно в Иерусалимских ассизах. Я решил выделить эту тему в особое исследование, поскольку в ней требуется сделать слишком много допущений, а книга " Исраэл Ори. Ларец Пандоры " основана на документах понятного происхождения. Так вот, мое любопытство привело меня к тому, что род Брош – это на самом деле род Барух, именно так эта фамилия писалась в Иерусалимских ассизах и написана, например, на могиле знаменитого американского финансиста Бернарда Баруха. Представители рода Барухов как раз в те времена рубежа XVII-XVIII веков обретались в Пфальце, чей курфюрст Иоанн Вильгельм, вероятнее всего, и направил Исраэла Ори в Персию с целью получить там письма меликов. Курфюрст Пфальцский был чрезвычайно влиятельным человеком, братом жены императора Священной Римской Империи Леопольда II, при этом по сей день он остается весьма таинственной фигурой, о которой очень мало информации. Как можно увидеть в моей книге, Иоанн Вильгельм намеревался возложить на свою голову корону Армении. Прокуратор иезуитов в Персии падре Крусински писал, что Исраэл Ори, прибыв с посольством в Персию, пугал персидский двор тем, что намерен возродить королевство. О возрождении какого королевства может идти речь? Не очень близко, но в пределах досягаемости можно увидеть королевство Киликия, в котором и правили в свое время Барухи, Бороши или Броши, к которым относили Исраэла Ори. |
| В иерусалимских дневниках о. Киприана мы имеем не только подробное свидетельство о внутренней жизни этого человека времен его молодости, но и важнейшее историческое свидетельство о «русской Палестине» и жизни на Святой земле времен Британского мандата. В них описаны и дела миссии и русских монастырей, и еврейско-арабский конфликт тех лет, и многочисленные контакты с англичанами, и связи с Россией и русским зарубежьем. И конечно же, эволюция самого о. Киприана, которого мы во многом знали совсем другим. Два года пребывания о. Киприана в Иерусалиме совпали с кратким, но очень интересным периодом истории Святой земли - периодом Британского мандата (1917-1948). До этого Палестина была частью Османской Империи и находилась, соответственно, под мусульманской властью. После 1948 г. часть страны оказывается в составе государства Израиль, а часть оказывается вновь под мусульманским управлением (Королевство Иордания, а затем Палестинская автономия). Британское управление - краткое время христианской власти на Святой земле, впервые после византийцев и крестоносцев. Поскольку Палестина не стала Британской колонией, но Англия лишь имела «мандат» на временное управление ею, англичане исполняли в первую очередь полицейские функции. При этом все национальные и религиозные общины на Святой Земле, по крайней мере до начала Второй мировой войны, могли более-менее спокойно развиваться под их управлением: новые еврейские переселенцы, возвращающиеся на историческую родину, арабы, начинающие осознавать себя отдельным народом, а не просто частью большого арабского мира, православные греки, армяне, а также представители иностранных христианских общин вместе со своими институциями, в том числе и Русская духовная миссия, Палестинское общество, монашеские общины и задержавшиеся на Святой земле паломники. Для русских на Святой Земле англичане были союзниками по прошедшей мировой войне, их королевская семья - родственной погибшей российской императорской семье, и несомненная заслуга англичан в том, что они отказывались даже вести переговоры с Советским Союзом о передаче ему русского церковного и общественного имущества на Святой земле. |
| Тут вести приходят – 1119 год, лето, – что князя Рожера и почти все рыцарство Антиохийского княжества убивают тюрки, перебили в битве на Кровавом поле (Ager Sanguinis) – величайшая катастрофа. Бодуэн де Бург спешит со своей армией на север, разбивает эту армию тюрок в битве у источников Тель-Данита и становится – фактически – князем Антиохийским. Так Бодуэн II де Бург оказался единственным человеком, который фактически правил и Иерусалимом, и Антиохией, при этом оставаясь сюзереном Эдессы и Триполи, то есть неоспоримым главой, правителем и защитником всего латинского Востока. Спустя четыре года, правда, с королем Бодуэном де Бургом произойдет печальная история. Тюрки возьмут в плен Жослена де Куртенэ, графа Эдессы. Бодуэн отправляется на восточный берег Евфрата, кампания кампанией, но с соколами поохотиться хочется. И в 1123 году он во время соколиной охоты был взят в плен, во второй плен, где он будет оставаться два года. В этот самый период иерусалимские бароны добиваются, наконец-то, величайшей победы – взятия города Тир на северо-ливанском побережье. А Тир будет уже после завоевания Салах ад-Дина главным оплотом наряду с Акрой. Долгое время единственным оплотом иерусалимских франков и местом, впоследствии, когда Иерусалим будет утрачен, где будут короноваться иерусалимские короли. То есть Бодуэн пропустил величайшую экспансию своего правления в своем Иерусалимском королевстве, но, тем не менее, был выкуплен. Причем выкуплен в ходе очень доверительных и уважительных переговоров с мусульманами. Его должны выкупить у тюрок, посредниками выступают арабские эмиры Шейзара, сирийского города. Бодуэн дает очень доверительно заложников, в том числе свою младшую дочь. Его освобождают. Очень хитрый переговорный процесс шел, потому что никакого интереса мусульманам отпускать своего главного противника не было. Это требовало колоссальных усилий, знания Востока, лавирования в дипломатических переговорах и так далее. В этот момент Бодуэн показал еще раз себя очень честным человеком, вопреки войнам с Танкредом предшествующим, междоусобицам и так далее. |
|
|
