| Кроме непрерывного наступления турок, не спускавших занесённого над Византией меча ряд веков, Византия терпела урон и с севера, от освободившихся из-под её владычества славян – то болгар, то сербов. Не менее серьёзно тревожили её и удары с запада. Те, кого византийские хроники обычно называют общим именем Латинян, ο Λατνοι, нападая на империю ромеев, целились в конечном счёте на её центр – Константинополь. Тяжелы были раны, нанесённые первыми врагами с запада – южно-итальянскими норманнами, двинувшимися на Балканский полуостров уже с первым своим вождём и организатором, Робертом Гвискардом. Вслед за сицилийкими королями с их прекрасными флотами, особенно могущественными рядом с деградирующими морскими силами византийцев, мыслью продвинуть свои владения до Константинополя был охвачен и (хотя и не непосредственный) преемник норманнов в Неаполитанском королевстве, Карл Анжуйский. В припадке озлобленного нетерпения он впивался зубами в свой жезл, неистовствуя перед папой, не дававшим окончательной санкции на его византийский поход. Одним словом, осады Диррахия, опустошение иллирийских берегов, разорение Эпира, Македонии, Фессалии, средней Греции и Пелопоннеса, временный захват Солуни и неоднократная угроза движения латинских полчищ по прямой линии римской Игнатиевой дороги на Константинополь, держали византийских императоров и всю страну в беспрерывном и основательном беспокойстве и даже страхе перед Западом. Не оказались безразличными для Восточной империи и первые три крестовых похода, катившиеся по далеко не вполне защищённой территории Византии: вторгались то едва управляемые толпы западноевропейского люда, то войска, готовые занять враждебные позиции. Недаром византийцы сравнивали первый крестовый поход с движением на их родину как бы железной стены: φοβερν μν... ϑαμα, καϑπερ τι σιδερον τεχος κινομενον 434 . Все эти события цеплялись друг за друга, сочетались и переплетались между собою; по остроумному выражению французского историка Латинского Востока, Ренэ Груссе, „1071 год звал за собой год 1095», а „1082 год казался 1204-м» 435 . |
| Пока не явился к месту военных действий наследник Эйюба Тураншах [ 12 ], крестоносцы могли бы еще рассчитывать на некоторый успех, большим для них счастьем было то, что по указаниям одного бедуина они нашли брод через канал, отделявший их от Мансуры, и приблизились таким образом к стенам крепости. Осадные работы подвигались, однако, медленно, египтяне разрушали и жгли с помощью греческого огня то, что удавалось построить крестоносцам, кроме того делали вылазки и наносили осаждающим чувствительные поражения. В этих битвах погибли брат короля [ 13 ] и множество французских рыцарей и тамплиеров. В конце февраля 1250 г. к Мансуре прибыл Тураншах с новыми войсками из Сирии, и положение христиан стало принимать серьезный характер. Первым его делом было передвижение флота в тыл крестоносному лагерю, вследствие чего христианское войско оказалось отрезанным от Дамиэтты, откуда оно получало продовольствие и военные запасы. Египетские партизанские отряды перехватывали французские караваны, отряды мамелюков стали делать дерзкие нападения на лагерь. Это сопровождалось большими неприятностями для христиан, у которых начался голод, а непривычная жара была причиной большой смертности. Ввиду этих обстоятельств Людовик решился проложить себе путь к отступлению в Дамиэтту в апреле 1250 г. Но это отступление происходило при условиях чрезвычайно неблагоприятных и сопровождалось почти полным истреблением крестоносного войска. При отступлении были захвачены в плен король Людовик и его братья Альфонс Пуату [ 14 ] и Карл Анжуйский [ 15 ] и с ними множество знатных рыцарей. Большая масса людей взята в плен и продана в рабство. Торжествуя победу, султан писал своему наместнику в Дамаске: " если хочешь знать число убитых, то подумай о морском песке, и ты не ошибешься " . Когда начались переговоры о выкупе пленных, король Людовик предоставил королеве [ 16 ], находившейся в Дамиэтте, решение вопроса о своем выкупе и согласился без всяких споров выплатить громадную сумму до десяти миллионов франков за освобождение из плена рыцарей. |
| 53-54. Напрасно Тезеевых мы не отмстили дел. — Тезей со своим другом Пирифоем спускался в преисподнюю, чтобы похитить для него Персефону. Эринии жалеют, что в свое время не погубили его; тогда у смертных пропала бы охота проникать в подземный мир. 9-85 85. Посла небес — то есть ангела. 9-98 98-99. Наш Цербер... — Труднейшим из двенадцати подвигов Геракла было похищение Цербера. От Геракловой цепи у Цербера до сих пор потерта морда. 9-112 112. Арль — город в Провансе, на левом берегу Роны; близ него расположено знаменитое в средние века кладбище со множеством римских и христианских могил. 9-113 113. Пола — город на южной оконечности Истрии, омываемой с востока заливом Карнаро (Кварнеро). В его окрестностях также существовал обширный римский некрополь. 10-11 11. Иосафат — название долины, где, по церковным представлениям, произойдет Страшный суд. 10-14 14. Эпикур — греческий философ-материалист (341-270 гг. до н. э.), отрицавший бессмертие души. В средние века " эпикурейцами " называли всех вообще атеистов. 10-17 17. И утоленье помысла другого — то есть желания встретить в Аду могучий дух Фаринаты дельи Уберти (см. А., VI, 79-84). 10-21 21. Заповедь твою. — Данте запомнил ответ Вергилия? " Ты увидишь сам " , который тот ему дал, приближаясь к Ахерону (А., III, 70-81). 10-32 32-51. Фарината дельи Уберти (род. в нач. XIII в.) — глава флорентийских гибеллинов (то есть сторонников империи). Принадлежа к враждебной гибеллинам партии гвельфов (которая в борьбе с притязаниями империи опиралась на папство), предки Данте два раза потерпели разгром (ст. 48). Первым разгромом гвельфов было их изгнание гибеллинами, при содействии конницы императора Фридриха II (см. ст. 119 и прим.), в 1248 г. Их дома и башни были снесены. Спустя три года они вернулись во Флоренцию и в 1258 г. в свой черед изгнали властолюбивого Фаринату и его сторонников. Те заручились помощью Сьены (Сиены) и неаполитанского короля Манфреда (Ч., III, 112-113 и прим.) и в 1260 г. близ замка Монтаперти на реке Арбии (ст. 86) нанесли жестокое поражение флорентийским гвельфам и их союзникам. Гвельфам пришлось вторично покинуть Флоренцию. В 1264 г. Фарината умер. В 1266 г., когда Манфред пал при Беневенто, усилившиеся гвельфы возвратились снова. Вслед за тем они прибегли к покровительству Карла I Анжуйского (см. прим. Ч., VII, 112-114), и когда тот выслал им в помощь военную силу, гибеллины, в ночь на пасху 1267 г., навсегда покинули Флоренцию. Особенно сурово отнеслась гвельфская Флоренция к роду Уберти. На месте их срытых домов была устроена площадь; амнистия, предоставлявшаяся другим изгнанникам, никогда на них не распространялась, и те Уберти, которые попадали в руки республики, платились жизнью. Наконец, в 1283 суд инквизиции посмертно осудил " подражателя Эпикура " Фаринату как еретика. 10-52 |
| — Простите, — сказала Алиса, — но мы в школе этого еще, кажется, не проходили. Я не знаю, кто такие Ланкастеры и что такое партия Алой розы. Правда, в Лондоне мы уже видели флаги с разными розами. — Откуда вы приехали, если не знаете самых простых вещей? — удивился доктор Флибустьер. — Из Франции, — честно призналась Алиса. — А там этого не знают? — Может, где-нибудь и знают, — ответила Жанна, — а где-то не знают. В моем замке об этом не слышали. — Тогда слушайте. Вот уже пятьдесят лет трон в нашей старой доброй Англии занимают короли из семейства Ланкастеров. Сейчас царствует король Генрих Пятый. Он немного сумасшедший, немного святой, и в дела государственные почти не вмешивается. А правит страной ее величество Маргарита Анжуйская, дочь сицилийского короля, племянница короля Франции, первая красавица Европы и женщина железной воли. Понятно? — И этой женщине железной воли нужен яд? — спросила Жанна. — Ее слуги должны будут подлить яд в кубок герцога Ричарда Йоркского, когда он будет охотиться на дракона. — И вы ей дали яд? — Жанна была очень сердита. — Надеюсь, что у нее ничего не выйдет, — с кривой усмешкой ответил доктор Флибустьер. — А то как бывает в жизни? Травят господа, а казнят за это слуг. — Значит, герцог Ричард Йоркский едет охотиться на дракона? — спросила Алиса. — Вот именно. — И куда же? — Запомни название города — Ноттингем, — сказал доктор. — Потом я тоже туда приеду. — Зачем? — спросила Жанна. Ей доктор ужасно не нравился, она ни одному его слову не верила. — Когда они убьют дракона, — объяснил доктор, — я выкуплю его шкуру. Я же ученый! Я сделаю чучело дракона, и ученые со всего мира будут съезжаться сюда, чтобы поглазеть на последнее чудовище. Я прославлюсь! Доктор Флибустьер встал в красивую позу, словно позировал для своей будущей статуи. Он уже почти стал великим человеком. — А может, все же занялись бы наукой? — спросила Жанна. — И забыли бы о ядах. — А как жить? Жить как прикажете? — удивился доктор Флибустьер. — У нас времена тревожные, жестокие. Хочешь жить, умей крутиться. |
| Во 2-й пол. XVII в. историограф францисканского ордена Л. Ваддинг опубликовал комплекс документов о деятельности И. К. ( Wadding L. Annales Minorum. Lugduni, 1625-1648. T. 1-7; R., 1654. T. 8; R., 1731-18862. 25 t.; Quaracchi, 1931-1935r. 25 t.; сведения об И. К. разбросаны по разным томам, за исключением последнего издания (Quaracchi, 1931-1935r), где они собраны в томах 10-13). На основе опубликованных материалов испан. обсервант Э. Гонсалес де Торрес составил еще одно жизнеописание и поместил его в 5-й ч. «Серафической хроники» (Chronica seraphica; продолжение «Серафической хроники» Д. Корнехо). Чеш. обсервант А. Эрманн в соч. «Торжествующий Капистран, или Фундаментальная история о св. Иоанне Капистранском» (Capistranus triumphans seu Historia fundamentalis de S. Joanne Capestrano) в 1700 г. привел как документальные свидетельства (в основном опираясь на изд. Ваддинга), так и составленные им благочестивые стихотворения. В 1691 г. было издано 1-е Житие И. К. на нем. языке. В 1758 г. появилось его анонимное Житие на фламандском языке. К XIX в. относятся переработанные жизнеописания святого на чеш., польск. и венг. языках. Во Франции до сер. XIX в. интерес к фигуре И. К. отсутствовал, что можно объяснить политической ситуацией и союзом с Турцией (с 1542), тогда как в Австрии и в Германии И. К. почитался прежде всего как защитник от тур. экспансии. Д. В. Зайцев Иоанн Капистранский. средник полиптиха. Худож. С. ди Кола да Казентино. XV в. (Городской музей Аквилы, Италия) Иоанн Капистранский. средник полиптиха. Худож. С. ди Кола да Казентино. XV в. (Городской музей Аквилы, Италия) Отец И. К. Антонио (вероятно, немец или уроженец Савойи) прибыл в Италию в составе войска герц. Людовика Анжуйского, к-рый в 1382-1384 гг. пытался захватить Неаполитанское королевство. После гибели Людовика войско рассеялось. Антонио поселился в Капестрано и заключил брак с женщиной из знатного, но небогатого семейства Амико (Амичи). С 1405 или с 1406 г. И. К. изучал право в ун-те Перуджи. В 1411-1412 гг. |
| Завоеватель передал свое зверское проклятие потомкам Печально, но завоеватель передал свое зверское проклятие потомкам. Его сын и преемник Вильгельм II, называемый Рыжим, был известен своей крайней невоздержанностью. В период его правления многие норманны, например, Роберт де Моубрей – эрл Нортумбрии (с 280 поместьями), Гуго из Шрусбери, Одо из Холдернесс, Уолтер де Лейси покинули Англию. После смерти или убийства Вильгельма Рыжего в лесу Нью Форест, его брат и преемник Генрих I выгнал из страны многих последователей Вильгельма II, добившись того, чтобы большинство норманнов, прибывших еще с Вильгельмом Завоевателем, включая эрлов Суррея, Шрусбери и Ланкастера, покинули Англию. Ордерик Виталий писал: «Один за другим, почти все знатные люди, дети тех, кто завоевывал Англию, были высланы из страны как предатели и преступники, а их поместья и почести были переданы новым людям». Однако Генрих I и сам был знаменит своей садистской жестокостью. Именно он ввел практику четвертования преступников и волочения ведомых на казнь по земле, привязанными к хвосту лошади. Генрих ослепил своего родного брата Роберта, выплеснув ему в лицо чашу с раскаленным металлом, а затем отправил его в тюрьму, где тот провел остаток жизни. Пытался он убить и сына Роберта, своего племянника. Единственный законнорожденный сын Генриха I Вильгельм утонул. Генрих приказал выколоть глаза и отрезать носы у двух своих внучек, за что их мать Матильда (его собственная дочь), пыталась его убить. Именно Матильда, сама отличавшаяся жестокостью и вероломством, стала родоначальницей кровавой династии Плантагенетов. В XII столетии благодаря ей и ее слабосильному французскому двоюродному брату Стефану в Англии началась жестокая гражданская война, продолжавшаяся 19 лет. Согласно «Англо-саксонской хронике», жестокость этой войны была такова, что люди говорили: «Христос и святые спят!» Вот такими были ближайшие родственники завоевателя. Монета Вильгельма Завоевателя Продолжим ли наше повествование рассказом о совершенно ненужном завоевании Ирландии сыном Матильды, французом Генрихом Анжуйским, ставшим английским королем Генрихом II, с его богохульным нравом, ставшим причиной смерти архиепископа Кентерберийского Томаса Беккета и самого короля? Или расскажем о чудовищном геноциде в Уэльсе, Шотландии и Ирландии, о горьких ста годах ненужной войны с Францией? Стоит ли говорить о долгой череде тиранов, которые после проклятия Вильгельма I занимали английский трон на протяжении веков? |
| Впрочем, даже с помощью Умура он не смог овладеть Фессалоникой. Город оказал узурпатору отчаянное сопротивление: грозная внешняя опасность лишь обострила радикализм зилотского правления 1193 . Так Кантакузин был вынужден отказаться от овладения Фессалоникой и оставить Македонию за Душаном, но при этом при поддержке сельджуков начал покорение Фракии. Уже в начале 1343 г. Умур вступил в Дидимотих 1194 . Правда, ценой этого успеха было полное разграбление захваченных земель турецкими войсками. Со своей стороны регентство в Константинополе связывало свои надежды с поддержкой южных славян: наряду с Душаном оно смогло привлечь на свою сторону и царя болгар Ивана Александра. К нему переметнулся связанный поначалу союзом с Умуром и Кантакузином отважный гайдук Момчило, укрепившийся с собственной вооруженной ватагой на византийско-болгарском пограничье 1195 . Однако дружба славянского вождя принесла законному императору мало пользы, византийскому же государству она стоила многочисленных жертв. Положение все больше осложнялось: в то время как союзники Кантакузина опустошали византийские земли, союзники Апокав-ка отняли у Империи большие территории. На протяжении 1343 г. Душан захватил Воден, Касторию и Лерин и завершил покорение Албании, которая отныне, за исключением анжуйского Диррахия, полностью находилась под его властью 1196 . Болгарский царь заставил заплатить за свою дружбу уступкой еще большей территории на верхней Марице с городами Филиппополем и Стенимахом, не предоставив при этом правительству, которое бездумно согласилось на такую уступку, ни малейшей помощи. Момчило, неоднократно переходя из одного лагеря в другой, утвердил в южных Родопах собственное господство. Оттуда дерзкий авантюрист, которому Кантакузин дал титул севастократора, а императрица Анна – даже деспота, совершал набеги на все окрестности, пока наконец Умур не нанес ему поражение и не приказал его казнить (1345). К лету 1345 г. Кантакузин покорил всю Фракию. В самом Константинополе партия его противников понесла тяжелую утрату: наиболее сильный ее представитель, великий дукс Алексей Апокавк, 11 июня 1345 г. |
| Имп. Фридрих II Штауфен прибывает в Палермо. Миниатюра из кн. Петра Эболийского «Liber ad honorem Augusti». 1196 г. (Bern. Burgerbibliothek. Cod. 120 II. Fol. 138) Имп. Фридрих II Штауфен прибывает в Палермо. Миниатюра из кн. Петра Эболийского «Liber ad honorem Augusti». 1196 г. (Bern. Burgerbibliothek. Cod. 120 II. Fol. 138) К нач. XIII в. отношения между папами и римской коммуной определялись договором, заключенным Климентом III с рим. сенатом (1188). Иннокентий III пересмотрел условия договора в сторону усиления контроля папы над коммуной: папский посредник утверждал верховного правителя города - сенатора, функции которого были близки к обязанностям подеста в городах Сев. Италии (рим. сенатор, однако, не был иностранцем по происхождению); понтифик признавался верховным сюзереном Рима. Однако, несмотря на укрепление власти папы над Римом при Иннокентии III и Гонории III, их преемники предпочитали более спокойные резиденции за пределами Рима - Ананьи, Витербо, Риети и Орвието, где в XIII в. были возведены папские дворцы. Крупное восстание против власти папы, связанное также с попытками расширить границы Римской республики, вспыхнуло в городе в 1232-1235 гг. Подъемом коммунального движения отмечено правление сенатора Бранкалеоне дельи Андало (1252-1258), гибеллина и сторонника веронского правителя Эццелино III. Опираясь на партию пополанов, Бранкалеоне усилил нек-рые коммунальные структуры, противопоставив их римской аристократии, в первую очередь семействам Орсини и Колонна. Относительная стабилизация отношений между папами и рим. общиной установилась в период правления Карла Анжуйского, который формально в 1263-1278 гг. занимал должность сенатора и управлял городом через наместников. Вернуться к сформулированным папой Иннокентием III принципам управления Римом на короткое время удалось папе Николаю III. По договору с кор. Рудольфом I он получил право назначать или утверждать рим. сенаторов. С ослаблением власти Анжуйской династии в И. Римским папам пришлось вновь покинуть Рим и отказаться от претензий на власть в городе. |
| В кон. авг. 1494 г. под предлогом возвращения Франции «анжуйского наследства» (после смерти в 1494 Фердинанда I трон Неаполитанского королевства оказался свободным) франц. кор. Карл VIII совершил поход на Неаполь. Постепенно в конфликт были втянуты почти все европ. страны (Испания, Свящ. Римская империя, затем Англия и Османская империя). Итал. гос-ва при участии др. европ. держав объединялись в различные лиги против того, кто более других угрожал установить свое господство на полуострове и лишить И. независимости. В 1495 г. из И. был изгнан кор. Карл VIII, в 1502 г. франц. кор. Людовик XII потерпел поражение в борьбе за Неаполитанское королевство и за Милан. Внутреннюю угрозу для итал. властителей представляла деятельность Чезаре Борджа, сына Римского папы Александра VI (захватив Римини, Фаэнцу, Урбино, он попытался создать собственное гос-во), а затем усиление Венеции на Терраферме. Войны Камбрейской лиги (1508-1516), объединившей папу Римского, императора Свящ. Римской империи, испан. и франц. королей, подорвали мощь Венеции, к-рая утратила власть над мн. городами Сев. Италии и была вынуждена пойти на соглашение с папой Римским и с Испанией, отказавшись от притязаний на Романью и территории в Юж. Италии. Святейшая лига (1511-1513), созданная по инициативе папы Юлия II (1503-1513) и объединившая ряд североитал. городов и Испанию под лозунгом «изгнания варваров», действовала уже против Франции. В апр. 1512 г. войска лиги были разбиты французами под Равенной. В дальнейшем главными противниками в Итальянских войнах были, с одной стороны, испан. кор. Карл I Габсбург (в 1519 избран императором - см. Карл V ), с другой - франц. монархи Франциск I и его сын Генрих II. В 1525 г. император нанес поражение франц. королю в битве при Павии и пленил его. Перевес испано-герм. сил привел к созданию в 1526 г. Коньякской лиги, объединившей против Испании папу Римского, Францию, Милан, Венецию, а также Флоренцию, где правили Медичи, союзники Рима (к роду Медичи принадлежали папы Римские Лев Х (1513-1521) и Климент VII (1523-1534)). |
| Распятие с предстоящими. Роспись ц. Сан-Доменико-Маджоре в Неаполе. 1308 г. Распятие с предстоящими. Роспись ц. Сан-Доменико-Маджоре в Неаполе. 1308 г. Фрески проясняют роль К. в развитии рим. живописной школы XII в. и в формировании художественного языка следующего столетия, доказывая, что живопись Проторенессанса существовала в Риме и во Флоренции параллельно, а представители этих школ влияли друг на друга. Исследования Б. Дзанарди и Ф. Дзери ( Zanardi. 1996) в Верхней ц. Сан-Франческо в Ассизи привели к пересмотру сообщений Гиберти и Лодовико да Пьетралунга ( Da Pietralunga L. Descrizione della Basilica di S. Francesco e di altri santuari di Assisi. Treviso, 1982) об авторстве росписей в этой церкви Джотто. Ученые выделили 3 художников, различных по стилю и методам письма, и доказали, что манера одного из них крайне близка той, что встречается в ликах отдельных персонажей «Страшного Суда» в ц. Санта-Чечилия-ин-Трастевере. На этом основании было выдвинуто предположение, что К. является автором большей части фресок хора и трансепта, традиционно приписывавшихся Джотто. О 2 других художниках были высказаны осторожные мнения, что один является представителем рим. традиции Филиппо Рузути, а второй - это молодой Джотто. Открытым остался вопрос о т. н. Мастере Исаака, которого ранее идентифицировали с К., а в наст. время - с Джотто. Оппоненты этой концепции более вероятным считают работу в Верхней ц. Сан-Франческо в Ассизи не К., а рим. художников, относившихся к старшему поколению и связанных с Я. Торрити. Вопрос об авторстве этих росписей открыт и в наст. время. Богоматерь с Младенцем, ап. Матфеем, св. Франциском Ассизским и кард. Маттео д’Акваспарта. Роспись ц. Санта-Мария-ин-Арачели в Риме. Ок. 1302 г. Богоматерь с Младенцем, ап. Матфеем, св. Франциском Ассизским и кард. Маттео д’Акваспарта. Роспись ц. Санта-Мария-ин-Арачели в Риме. Ок. 1302 г. Известно, что К. принял приглашение ко двору Карла II Анжуйского. По мнению Синдоны ( Sindona. 1958), его отъезд был вызван началом упадка художественной деятельности в Риме. Документы канцелярии Анжуйского двора, хранящиеся в Гос. архиве Неаполя, свидетельствуют о том, что с 1308 по 1309 г. были произведены платежи художнику «Petrus Cavallinus de Roma». Сохранились постановление Карла II Анжуйского от 10 июня 1308 г. о ежегодной выплате К. 30 унций золотом (Archivio di Stato di Napoli. Reg. Ang. 1307. N 167. F. 245; см.: Salazaro. 1882) и подтверждение этого постановления Робертом Анжуйским от 15 дек. 1308 г. (Ibid. Reg. Rob. 1309. H. F. 216; см.: Schulz H. W. Denkmäler der Kunst des Mittelalters in Unter Italien. Dresden, 1860. Bd. 3. S. 76; Bd. 4. S. 127). Документальных свидетельств работ К. в Неаполе нет. |
|
|
