| Защитники чести Годунова говорят: «Борис, не покушаясь на жизнь Царевича Димитрия, мог достигнуть престола: он располагал духовенством, имел сильную сторону между боярами, привлек к себе народ благодеяниями, так что, по смерти Федоровой, Россия умоляла Бориса принять царский венец». Но последнее было не при жизни Царевича, a no смерти. Русский народ слишком любил род царей своих, чтобы мог променять Димитрия на Бориса. Это ясно видим в истории Димитрия ложного. Едва явился он с именем сына царя Ивана Васильевича, как Борис, рожденный боярином, отвергнут. «За этого Димитрия говорила спасенная невинность». Но против него было самозванство, в котором уверял бояр и народ патр. Иов, предавая Самозванца проклятию. Если же не верили в сем случае патриарху, то еще менее поверили бы ему, когда бы он, в защиту Бориса, указывал на незаконнорожденность сына Иоаннова. И пусть Борис, какими бы то ни было путями, достиг престола при жизни Царевича Димитрия: Борис не мог предполагать, что истинный сын царский позволит ему спокойно сидеть на престол. Борис очень хорошо видел и знал, что против него постоянно была сторона вельмож; потому не мог предполагать, чтобы и в том случае, когда бы сам Димитрий не оказывал расположения оспаривать у Бориса права на престол, не стали восстановлять Димитрия против Бориса бояре. «Борис, так хорошо знавший людей, Борис дальновидный не мог советоваться со многими о способах свесть Димитрия в могилу, как напротив, выставляется он действующим в истории насильственной смерти Царевича». Но Борис – Правитель не мог обойтись без участников и советников в замыслах на жизнь Царевича; ужели сам он мог идти в Углич, чтобы умертвить Димитрия? Самое благоразумие требовало от правителя не выставлять своего имени в кровавой истории и сноситься с убийцами через других. Поверенный Клешнин был необходимый посредник для Бориса. Притом Борис никогда не был отважным в предприятиях своих. Таким он является и в летописях о насильственной смерти Царевича. Потому-то так естественно известие Палицына, что были люди, которые, выставляя опасность, грозившую России со стороны Димитрия, склоняли Бориса ко греху. Притом легко сказать: убить Чепчугова и Загряжского, отказывавшихся от исполнения воли Борисовой, убить Царевича Димитрия. Но не легко было Борису это сделать, ему, который вынужден был, как можно менее, употреблять крутых мер пред народом для целей своих. Борис мог внушить убийцам покончить дело ночью? Но как было попасть ночью во дворец Димитрия, при котором был большой двор, которого берегла мать-царица? Днем злодейство совершено тремя лицами; а для дела ночного надобно было подговаривать сторожей, постельниц и проч. Притом дело было не в том, как совершить убийство, но как объяснить его, без явного вреда себе и другим. Днем мог Димитрий играть, и, в игре неосторожной упасть, наколоться, тысячью других средств потерять жизнь; a ночыо, во время покоя, потеря жизни могла зависеть почти только от злодея. |
| Заметили ошибку? Выделите фрагмент и нажмите " Ctrl+Enter " . target="" > Поделиться РНЛ работает благодаря вашим пожертвованиям. Комментарии Закрыть Закрыть 2. Да здравствует!!! Да здравствует просветитель Китая и охранитель православия товарищ Путин!!! Больше хвалебных статей на РНЛ в честь ВВП и его сатрапа табуреткина!!! Правильной дорогой идете, товарищи!!! В ВТО без армии и флота. Ура!!! 1. Наконец-то мы услышали компетентное мнение От всей души благодарю протоиерея Димитрия Василенкова за эту статью. Не встречал до сих пор более открытого и ясного объяснения той непонятной ситуации, которая сложилась с введением военного духовенства. Отца Димитрия знаю лично: у него за плечами больше десятка командировок на Кавказ, участие в бою под Элистанжи в 2009 году и орден Мужества за этот бой. Он точно знает проблему не понаслышке и открыто называет причины, почему нужное дело застопорилось. Но не уверен, что его услышат те, от кого зависит решение проблемы. Бумажки, бумажки, бумажки... Вот их мерило успеха. И это уже я сам знаю не понаслышке. Сообщение для редакции Закрыть Закрыть Организации, запрещенные на территории РФ: «Исламское государство» («ИГИЛ»); Джебхат ан-Нусра (Фронт победы); «Аль-Каида» («База»); «Братья-мусульмане» («Аль-Ихван аль-Муслимун»); «Движение Талибан»; «Священная война» («Аль-Джихад» или «Египетский исламский джихад»); «Исламская группа» («Аль-Гамаа аль-Исламия»); «Асбат аль-Ансар»; «Партия исламского освобождения» («Хизбут-Тахрир аль-Ислами»); «Имарат Кавказ» («Кавказский Эмират»); «Конгресс народов Ичкерии и Дагестана»; «Исламская партия Туркестана» (бывшее «Исламское движение Узбекистана»); «Меджлис крымско-татарского народа»; Международное религиозное объединение «ТаблигиДжамаат»; «Украинская повстанческая армия» (УПА); «Украинская национальная ассамблея – Украинская народная самооборона» (УНА - УНСО); «Тризуб им. Степана Бандеры»; Украинская организация «Братство»; Украинская организация «Правый сектор»; Международное религиозное объединение «АУМ Синрике»; Свидетели Иеговы; «АУМСинрике» (AumShinrikyo, AUM, Aleph); «Национал-большевистская партия»; Движение «Славянский союз»; Движения «Русское национальное единство»; «Движение против нелегальной иммиграции»; Комитет «Нация и Свобода»; Международное общественное движение «Арестантское уголовное единство»; Движение «Колумбайн»; Батальон «Азов»; Meta |
| До нас дошло его завещание, но написанное гораздо прежде смерти, когда еще он владел Дмитровом, следовательно, до первого завладения Москвою. В этом завещании особенно замечательно то, что не сделано никакого различия между старшим и младшими братьями, участок Московский отказан всем трем сыновьям поровну, старшего пути нет; быть может, холодность к старшему сыну, Василию Косому, и особенная привязанность к младшему, Димитрию Красному, были тому причиною. Василий Косой получил Звенигород с волостями: Угожею, Плеснью, Дмитриевою слободкою, Тростною, Негучею, Андреевским; из московских сел: Домантовское да луга Тамашинские в Перерве; Димитрий Шемяка получил город Рузу с ее волостями: Юрьевою слободою, Замошьем, Кремичною, Скирмановом, Белми, Ростовцами, Фоминским, селом Михайловским и Никифоровским со всеми деревнями; из подмосковных волостей получил он бортников на той стороне Москвы-реки да луг против города. Димитрий Красный получил Вышгород с Коситским селом, Суходол с Истьею и с Истервою, с Уборичною слободкою, с Боровковою, Смоляную; из подмосковных волостей: село Михалевское, селце Сущевское у города, доблинских сокольников, бортников, псарей да луг Ходынский. Дмитров-город завещан троим сыновьям вместе, а из волостей Дмитровских Василью Косому: Селна, Гуслица, Вохна, Загарье, Рогожь, Куней; Шемяке: городок Шорна, Корзенева, Воря, Вышегород, Инобаж; Красному: Ижво, Мушкова, Раменка, Берендеево с слободкою Кузмодемьянскою, Лутосна, Куликова. Вятка отказана всем сыновьям вместе; но Галич со всеми волостями и доходами – одному Димитрию Красному. Троим сыновьям вместе Юрий отказывает двор свой, сад за городом на посаде и другой садик поменьше. Из этого завещания видим, что, кроме Вятки и Дмитрова, уступленных братом и племянником, Юрий не успел прикупить ничего к своему уделу, а потерял Сурожик (отданный, как видно, брату Константину); не упомянуты также в его завещании села Юрьевское и Ростовское. Иначе, как видно, распорядился Юрий перед смертию: Вышгород и Галич, волости Красного по прежнему завещанию, теперь видим у Шемяки; за Красным видим волости Бежецкие и Костромские, недавно приобретенные Юрием, кроме, однако, Шачебала, Ликургов и Андомы. |
| Человек, который вообще никогда в жизни не работал нигде, а жил только на деньги, которые собрала ему социал-демократия. И вроде бы история эта как бы нас не касается, нас тогда не было, и про это было страшно подумать сто лет назад. Но нет никакой гарантии, что к вам, каждому из вас история придвинется, и вы должны будете делать выбор, и выбирать между хорошим и плохим. И никак не удастся что-то в этом изменить. Вот мы сейчас находимся в Казачьем Университете. А что происходило с казаками сто лет назад? Ведь были убиты миллионы казаков! Не тысячи, не сотни тысяч, а миллионы! Убиты и их дети, убиты и их жены. И то, что возрождается казачество – мучительно, больно – это чудо, которое говорит, что в народе есть еще остатки сил. Родину защищать – святое дело – Уважаемый отец Димитрий, Вы долгое время возглавляли Синодальный Комитет по взаимодействию с Вооруженными Силами. Как соотносится заповедь «не убий» и то, что священники благословляют солдат на войну? – Война – это дело священное. Потому что на войну люди ходят для того, чтобы защищать Родину, свои церкви, свое накопленное в стране богатство, своих жен, детей, отцов, матерей. Это не убийство, это вынужденная мера, когда приходят монголы, шведы, французы, англичане, поляки, и делают, что хотят. Из храмов делают конюшни, жгут города, кожи снимают с невинных людей, убивают, насилуют, грабят, вывозят всё вплоть до почвы – немцы вагонами вывозили чернозем. Начиная с монголов, они брали в полон и продавали на невольничьем рынке (у нас в России это было в Крыму) русских людей, выручали за них большие деньги, потому что они были хороши собой, и очень были сильны. Иван Васильевич Грозный, когда взял Казань, он в Казани освободил восемьдесят тысяч русских пленников. Потому что у татар это был главный бизнес: захватывать по окраинам Руси людей и ими торговать. Поэтому война, мы так к ней и относимся – это самое большое, святое дело. Христос сказал, и в Писании это записано: нет больше той любви, когда человек душу свою положит за други своя. |
| 1500 Leuncl. I, 285 (Migne. ib. 889) Σντ. V, 103. Вальс. Номок. XIII, 2. (Σ. I, 284, 291). См. его же μελετη Σ. IV, 556. Димитрий Хоматиан к Стефану Сербскому. Σ. V, 437. 1502 Eme раньше Германа при Михаиле Авториане (1206–1213) состоялось синодальное определение (окт. 1213 г.) относительно брака никейского императора Феодора Ласкара с дочерью армяно-киликийского князя (ξ). Синодальная грамота издана проф. Павловым. Зап. Новоросс. универс. 1871, XIII, 173. 1504 Leuncl. I, 235 (Migne, ib 804, 806). Σ. V, 110, 112. Кроме того, сюда относятся три грамоты по монастырским делам. 1232, 1233 и 1236 годов. Acta IV, 208, 301, 303. Здесь же грамота Мануила I (1222), 295. 1505 Пападопуло-Керамевс, I, 464. Здесь же напечатаны письмо Германа ко вдове Ксироса (стр. 465) и другое письмо относительно некоего мужа, принявшего монашество, а потом отвергшего его. 1508 Выдержки из него приводятся кг грамоте патриарха Каллиста. Acta, I, 436. Известия Акад. наук по II отд. 1858, VII. 155. (Здесь и славянский перевод). Русский перев. у Васильевского, Обновл. Болгарского патриаршества. Ж. М. Н. Пр. 1885, (…) (Слово неразборчиво – примечание электронной редакции) 213. Ответное послание Димитрию Хоматиану у Питры, Anacleta sacra et classica, Romae, 1891, VII, col. 483. 1509 Содержание ее, или может быть даже перевод, в Дометиановом «Животе светога Саве» (изд. Даничича), 1865, стр. 220. Христ. Чтен. 1891, 385 (Речь Пальмова). 1510 Acta, III, 62. Здесь же и грамота экзарху. См. Васильевского, Обновление болгарского патриаршества при Иоанне Асене II, Ж. М. Н. Пр. 1885. март, 38. 1511 Существует в рукописи преосв. Порфирия, Cod Porphyr 33, t. 43. Перевод у Васильевского. Там же, стр. 44. 1513 Migne, CXL, 602. (Cotelerius, Monum. eccl. graecae. III Satkas, M. В. II, 5). Здесь же сочинения и о сочинениях Германа. Письмо Германа к папе Григорию, Satkas, М. В. II, 89. 1514 Zachariae, Geschichte, 3-e Aufl. 39–40. У Арменопула Epitome canonum (Migne, CL, col. 149) приводится διατπωσις патриарха Мефодия. Pitra, 362 относит это постановление к древнему Мефодию Исповеднику (842–846), Zachariae же к Мефодию, занимавшему престол после Германа II (1240–1244). Gesch. S. 40. |
| Кто раз становился под руководство Д.В., тот уже делался родным ему. Профессор интересовался и близко принимал к сердцу все, что касалось его ученика. Он и радовался, и печалился вместе с своим учеником, и готов был оказывать ему всевозможные услуги. Окончание академического курса нисколько не прерывало и не изменяло этих отношений. Д.В. следил за своими учениками, всегда интересовался их судьбой и всегда живо откликался на всякие их обращения к нему. Ученики его с глубочайшей благодарностью относились к родственным заботам о них своего доброго профессора. Они довольно часто напоминали ему о себе и доставляли ему искреннее удовольствие снова и снова заботиться о них. Кто попал на службу в отдаленную окраину и нуждался в каких-нибудь книгах, тот смело мог обратиться за содействием к Д.В. и всегда, по мере возможности, получал удовлетворение. Кто работал над решением какого-нибудь патрологического вопроса и нуждался в каких-нибудь справках, тот уже обязательно обращался к Д.В., и нужная помощь немедленно оказывалась. Кто просто очутился в печальных обстоятельствах и желал пред кем-нибудь излить свою душу, тот часто изливал ее пред Д.В., и всегда встречал самое горячее сочувствие себе. Димитрий Васильевич никогда не стеснялся никакими просьбами; напротив, сам он довольно часто стеснял своих учеников своей необычайной заботливостью о них. Один из его недавних учеников, испытавший на себе эту нежную заботливость, писал ему в своем сердечном благодарственном письме: «мне право, совестно, что своими неосновательными жалобами и фантазерством, я доставил Вам труд писать мне утешительное послание. Вы относитесь к своим студентам, как нежно-любящий отец к своим чадам и я миллион раз уже благодарил судьбу за то, что она дала мне счастье быть в семье Ваших учеников». Это же самое, наверное, скажут и все другие ученики покойного профессора. В. Несмелов Итак, дорогой Дмитрий Васильевич, свершилось! Нить жизни порвана! Жизнь потухла, как свеча! Тяготеющий над грешным человечеством закон, непостижимым образом, во исполнение повеления Вечного Бога, разрешил твой дух от уз тела и открыл пред тобой врата вечности. |
| 1080 О. Tafrali. Thessalonique... p. 224. 1081 Р. Charanis. Internal Strife in Byzantium... — Byzantion, vol. XV, 1940—1941, p. 217. Харанис цитирует здесь Димитрия Кидониса. 1082 О. Tafrali. Ibid., p. 249. 1083 В исходной русской версии (с. 107) здесь имеется дополнительный эпитет для характеристики событий в Фессалонике. В 1925 г. А. А. Васильев называл их «интересной фессалоникийской революцией». Примечание научного редактора. 1084 О. Tafrali. Ibid., pp. 255, 259—272; Р. Charanis. Internal Strife in Byzantium... — Byzantion, vol. XV, 1940—1941, p. 221. 1085 В исходной русской версии данная фраза заканчивалась следующими словами, не включенными в последующие переиздания работы, — «чего современники той эпохи понять не могли». Примечание научного редактора. 1086 Ch. Diehl. Byzance. Grandeur et décadence. Paris, 1920, p. 20; Ch. Diehl. Byzantine Civilization. — Cambridge Medieval History, vol. IV, p. 760. 1087 См.: BB, т. XXI, 3—4, 1914 (критика), с. 184. 1088 В исходной русской версии А. А. Васильев приводил также характеристику социальных задач фессалоникийских зилотов в понимании П. А. Яковенко — «которые к тому же представляются весьма неясными». Примечание научного редактора. 1089 О восстании зилотов см. подробно — Г. Г. Литаврин. Византия в период гражданской войны и движения зилотов (1341—1355 гг.). В кн.: История Византии, т. 3. М., 1967, гл. 9 (с. 135—160). В анализе Г. Г. Литаврина хотелось бы отметить особо два момента. Он пишет (с. 138) о складывании впервые в византийской истории союза городов с центральной властью в борьбе против крупной феодальной аристократии. В другом месте (с. 135) он пишет: «13-летний период с 1341 по 1354 гг. был в сущности последней попыткой жизнеспособных сил империи завоевать условия для экономического и социального прогресса страны и спасти ее как независимое государство от посягательств внешних врагов. Поражение этих сил означало гибель Византии». В несколько иных словах эта же мысль повторена тем же автором ниже, на с. 151 отмеченной главы. Примечание научного редактора. |
| 9-го числа вечером, был я у члена Синода, Придворного протоиерея Ив. Вас. Рождественского 52 – моего почтенного земляка. С ним у меня была очень продолжительная и искренняя беседа. Шла речь, между прочим, 1) о моём назначении сначала на Курскую, а потом на Харьковскую епархию; в Харьков предполагали было перевести Нижегородского Архиепископа Иоанникия 53 , но отложили, потому что он недавно (именно в 1873 г.) перемещен был с Саратовской кафедры на Нижегородскую; 2) о назначении на моё место преемника в Витебск; – предположено было сначала определить на Полоцкую кафедру Преосвящ. Иосифа 54 , епископа Ковенского, Викария Литовской епархии, а епископа Чебоксарского, викария Казанского, Викторина – на кафедру Смоленскую; но, при рассуждении об этом в Синоде, кто-то из светских чиновников заявил, что неудобно Викторина посылать в Смоленск: ведь он там встретит многих священников и даже протоиереев, сеченных им розгами, когда он был в Смоленской Семинарии Инспектором (1853 – 57 г.); заявление это произвело своё действие; назначение было изменено: в Смоленск послали Иосифа, а Викторина назначили моим преемником на Полоцкую кафедру; 3) о перемещении на Ярославскую епархию Херсонского Архиепископа Димитрия 55 без его ведома и, вопреки его желанию, но по проискам брата его, Петербургского протоиерея Муретова; между тем как Ярославской кафедры домогались Экзарх Грузии, Архиепископ Евсевий 56 , Варшавский Архиепископ Иоанникий 57 и Каменец-Подольский Леонтий 58 ; 4) о переводе Свящ. Писания В. Завета с еврейского языка на русский; из переводчиков никто не знал основательно еврейского языка: перевод сделан на основании святоотеческих толкований свящ. книг; 5) о самовольном и безотчетном распоряжении Обер-Прокурора делами по духовно-учебным заведениям и в частности о назначении ревизоров, коим предположено было возвысить оклады жалованья, но Иван Васильевич 59 воспротивился; 6) об отношениях ко мне Графа Д. А. Толстого 60 будто бы неблагоприятных; 7) о мнениях Архиереев и Консисторий о проекте духовно-судебной реформы; одобряя моё мнение по сему предмету, Иван Васильевич в то же время очень неблагосклонно отозвался о мнении Полоцкой Консистории, столь превознесенном клевретами известной партии; 8) Иван Васильевич порицал действия и отношения ко мне протоиерея Юркевича 61 и священника Матвея Красовицкого 62 ; 9) о Преосвященном Никаноре 63 , епископе Аксайском, викарии Донской епархии; дошли до сведения Государя очень невыгодные отзывы о его действовании на Должности Ректора Саратовской Семинарии (1857–1865 г.), так что ему угрожала опасность не быть епархиальным Архиереем. |
| Так, при Калите выходец с юга Родион Несторович заехал боярина Акинфа с товарищами. Тогда Москва не взяла еще явного перевеса над другими княжествами, Акинфу можно было пренебречь ею, и, раздосадованный заездом, он отъехал в Тверь; но после, когда Москва усилилась окончательно и боярские роды обжились в ней, тогда им невыгодно стало отъезжать отсюда; они в случае заезда скорее соглашались уступать высшее место пришельцу. Так, в княжение Донского выходец волынский Боброк заехал Тимофея Васильевича Вельяминова с товарищами, и тот уступил ему первое место; при Василии Димитриевиче литовский выходец, князь Юрий Патрикеевич, заехал также некоторых бояр, именно Константина Шею, Ивана Дмитриевича, Володимера Даниловича, Димитрия Васильевича, Федора Кошкина-Голтяя. Относительно этого заезда дошло до нас любопытное известие: князю Юрию Патрикеевичу князь великий место упросил, когда за него дал сестру свою великую княжну Анну (по летописям, дочь Марью). А брат был большой у князя Юрия Патрикеевича – Хованский; и Федор Сабур на свадьбе князя Юрия Патрикеевича брата большого посел Хованского (занял высшее место). И Хованский молвил Сабуру: «Посядь брата моего меньшего, князя Юрия Патрикеевича». И Федор Сабур молвил Хованскому: «У того Бог в кике, а у тебя Бога в кике нет» – да сел Хованского выше. «У того Бог в кике» значит: у того счастье, судьба в кичке; кичка вместо: женщина, жена; князь Юрий получил высшее место по жене. До нас дошла также любопытная местная грамота нижегородского великого князя Димитрия Константиновича: «Князь великий Дмитрий Константинович Нижнего Новгорода и городецкой и курмышской. Пожаловал есми бояр своих и князей, дал им местную грамоту по их челобитью и по печалованию архимандрита нижегородского печерского отца своего духовного Ионы и по благословению владычню Серапиона нижегородского и городецкого и сарского и курмышского: кому с кем сидеть и кому под кем сидеть. Велел садитись от своего места тысяцкому своему Дмитрию Алибуртовичу князю волынскому, а под Дмитрием садиться князю Ивану Васильевичу городецкому, да против его в скамье садиться Дмитрию Ивановичу Лобанову, да в лавке же под князем Иваном князю Федору польскому Андреевичу; да садитись боярину его Василью Петровичу Новосильцеву, да против в скамье садитись казначею боярину Тарасию Петровичу Новосильцеву. |
| —144— ский Макарий (впоследствии митрополит московский), побывав на лекциях Димитрия Феодоровича, говорил тогдашнему ректору Академии Александру Васильевичу Горскому „о своём намерении рекомендовать учреждение класса естественнонаучной апологетики и в других академиях“. Тогда, конечно, эта кафедра стала бы штатной. Но ничего этого не случилось. Димитрий Феодорович хлопотал, собственно, об открытии кафедры по физико-математическим или естественным наукам, а была открыта кафедра по естественнонаучной апологетике. Ударение лежит на последнем слове. Но дело в том, что для такой апологетики нужны естественнонаучные познания, следовательно, их прежде всего и должно сообщать. Димитрий Феодорович так и поступал: он преподавал физику с краткими сведениями из химии и начала астрономии – приблизительно гимназический курс физики и космографии без математического отдела. Курс преподавался так, что представлял собой распространённое физико-телеологическое доказательство бытия Божия, опирающееся не только на частные явления целесообразности, но и на всю систему физико-химических законов, и на рассмотрение устройства планетного и звёздного мира. Митрополит Иннокентий и сказал Димитрию Феодоровичу, что преподавание физико-математических наук в апологетическом духе есть его прямая обязанность. И он свято исполнял её. Он любил ставить в соотношение физические факты с текстами Священного Писания , и в этих случаях его серьёзность и благоговение, с которыми он читал тексты, сами по себе производили глубоко назидательное впечатление на слушателей. При выписке и указании руководств по своему предмету он естественно должен был испытывать затруднения. В современных учебниках по физике и химии постоянно встречаются тезисы о вечности материи и ещё более радикальные (о самосохранении и вечности мира, мировой эволюции и т. п.). Если нужда заставляла обращаться к подобным руководством, он оговаривал и опровергал все мысли их представлявшиеся ему антирелигиозными, как нечестивые. Приходилось ему при этом сталкиваться с прямой недобросовестностью и за обличение её претерпе- |
|
|
