| Всякое возвращение к этике закона от благодати есть возвращение к рабству, измена Христу и свободе: Познав Бога, для чего возвращаетесь опять к немощным и бедным вещественным началам и хотите еще снова поработить себя им? (ср.: Гал. 4, 9). Посему нужно умереть для закона, которым были связаны , освободиться от него, чтобы служить Богу в обновлении духа, а не по ветхой букве (ср.: Рим. 7, 6). Нужно умереть для закона, чтобы жить для Бога (Гал. 2, 19). Итак, свободу даровал Христос , а закон Моисеев – это иго рабства (ср.: Гал. 5, 1). Две иерархии ценностей исключают друг друга. Новый Завет вписывает установления Ветхого в иную перспективу, без которой они превращаются в достояние прошлого. Однако в жизни эта антиномия оборачивается трагедией, Крестом, Голгофой: закон и его служители отвергают свободу и благодать, изгоняют их вестников и свидетелей, таковые свидетели превращаются в мучеников. Апофеозом этого гонения стала крестная смерть Христа: мы имеем закон, и по закону нашему Он должен умереть, потому что сделал Себя Сыном Божиим (Ин. 19, 7). Закон проклял Христа: проклят всякий повешенный на дереве (ср.: Втор. 21, 23), но тем самым Богочеловек освободил нас от " проклятия закона " , сделавшись за нас клятвою (Гал. 3, 13), то есть подвергшись за нас его проклятию. Душа человека испытывает на себе трагические коллизии закона и благодати, императива долженствования и творчества свободы. В истории человек пытался решить этот конфликт путем исправления законов, " благородного законничества " : если закон праведен и справедлив, то в обществе не остается почвы для трагизма. Таков проект идеального государства у Платона, у Аристотеля (человек вне государства – " либо животное, либо божество " [CXCVI]), у Канта, " общественного договора " у Руссо, социального переустройства у Маркса, у всякого рода революционеров, как бы ни различались при этом их представления о праведности и справедливости. До сих пор в мире актуально суждение, что только законом можно бороться с беззаконием и эффективность этой борьбы сводится лишь к совершенству или несовершенству законов. Новый проект " диктатуры закона " в России также претендует на то, чтобы " искоренить беззаконие " и водворить " свободу демократии " . |
| Что сказано о благодати, то должно сказать и о вере в благодать 56 . Если принципы веры и дел закона так противоположны, то с явлением закона, требующего дел, не отменялось ли обетование завета о Христе и самая вера? По-видимому, «если по закону наследство, то уже не по обетованию» ( Гал. 3:18 ). Не потеряло ли поэтому свою силу последнее? – Нет. Если даже человеком утвержденного завещания никто отменить не может (ср. – 15), то тем более – обетования, данного Самим Богом. Не мог его отменить, по своей верности (ср. Рим. 3:4 ), и Сам Бог, подтвердивший клятвою непреложность его ( Евр. 4:17 ). Таким образом обетование должно было существовать рядом с законом дел, несмотря на несовместимость принципов того и другого. Оно действительно и существовало. Давид, бывший под законом, называет блаженным человека, которому Бог вменяет праведность независимо от дел: «блаженны, чьи беззакония прощены, и чьи грехи покрыты; блажен человек, которому Господь не вменит греха» ( Пс. 31:1,2 ; Рим. 4:6–8 ). Иеремия говорит: «вот завет, который завещаю дому Израилеву после тех дней: вложу законы Мои в душу их и напашу их на сердцах их;... Я буду милостив к неправдам их и грехов их и беззаконий не вспомяну более» (31:32. 34; Евр. 8:10,12 ). Аввакум пишет: «праведный верою жив будет» (2:4; Рим. 1:17 ). Многие и другие пророки от лица Божия подтверждали силу обетований Божиих» (ср. Рим. 1:2 ). § 14 νμος παιδαγωγς μν ες Χριστν. ( Гал. 3:24 ). Но если обетование непреложно (ср. Рим. 4:16 ) и не отменялось законом, то не противоречил ли ему закон дел? (ср. Гал. 3:21 ). Он противоречил бы обетованию в том случае, если бы имел одну с ним цель, именно оправдание человека. Но закон не мог иметь такой цели, во-первых потому, что наследство в праведности дано было уже ранее по обетованию (ср. Гал. 3:18 ), и во-вторых потому, что закон, как показал психологический опыт и история, не давал и не мог дать оправдания. Если бы закон мог животворить, то праведность действительно была бы от закона (ср.–21), и в таком случай он противоречил бы обетованию закона о Христе (ibid.). |
| 14 А я не желаю хвалиться, разве только крестом Господа нашего Иисуса Христа, которым для меня мир распят, и я для мира. 15 Ибо во Христе Иисусе ничего не значит ни обрезание, ни необрезание, а новая тварь. 16 Тем, которые поступают по сему правилу, мир им и милость, и Израилю Божию ( Гал. 6:14–16 ). «Израиль Божий – христианский народ, наследник обетований (и пар.), в противоположность Израилю по плоти» 434 . Впрочем никто не отягощай меня, ибо я ношу язвы Господа Иисуса на теле моем ( Гал. 6:17 ). «По мнению некоторых толкователей, руки и ноги апостола были отмечены ранами, наподобие ран Христовых. Но большинство комментаторов полагает, что Павел метафорически говорит о своих страданиях, понесенных за Христа» 435 . Благодать Господа нашего Иисуса Христа со духом вашим, братия. Аминь ( Гал. 6:18 ). Подведем лишь краткий итог всему сказанному словами еп. Кассиана: «Нельзя себе представить, чтобы сейчас кто-либо мог призвать христиан к исполнению иудейского Закона, в частности, к наложению на себя ига обрезания. Но законничество наблюдается нередко и в христианстве, как его искажение, вызываемое человеческою немощью и малодушием, и Гал. остается на все времена «Благовестием христианской свободы», как его назвал русский исследователь Н.Н. Глубоковский » 436 . § 34. Послание к Римлянам Послание к Римлянам – самое вероучительное и догматическое из посланий апостола Павла. В этом его главная содержательная особенность. Но вместе с тем его нельзя считать ни своего рода «компендиумом христианского учения» (Меланхтон), ни «завещанием» Павла 437 . В каноне Нового Завета им открывается корпус Павловых посланий, что, впрочем, объясняется объемом Рим. – 16 глав. Мы же приступаем к его рассмотрению только сейчас, так как почти наверняка оно было написано Павлом из Коринфа в конце очередного миссионерского «цикла» – 3-го миссионерского путешествия (см. Рим. 15, 18–23 ), когда апостол собирал пожертвования среди языко-христианских общин для иерусалимской матери-церкви (см. 1Кор. 16, 1–3 ; 2Кор. 8, 1–4 ), переживая при этом, будут ли они благосклонно приняты (см. Рим. 15, 31 ). Наиболее вероятно, что Рим. было написано в Коринфе или Кенхреях зимой 57–58-го годов 438 . |
| Одновременно это и знак нового царства, нового порядка, где «Господь воцарился». Однако это эсхатологическое завтра обеспечивает миропорядок и законность в этом мире также образом креста, который следует рассмотреть. Передача Закона Осмысление Креста и распятия в Древней Церкви неотделимо связано с темой нового миропорядка. Закон, в котором жил Ветхий Завет, по словам апостола Павла, «изнемог», потому что «делами закона не оправдается никакая плоть» (Гал. 2, 16) и что «законом никто не оправдается перед Богом, это ясно» (Гал. 3, 11). По словам апостола, в Ветхом Завете «мы заключены были под стражею закона до того времени, как надлежало открыться вере. Итак, закон был для нас детоводителем ко Христу, дабы нам оправдаться верою» (Гал. 3, 23-24). Христос (Ветхий Деньми) передает Закон Моисею. Мозаика мавзолея св. Констанции (Рим), около 345 г. Вопрос закона — один из центральных, который обсуждает Иустин Философ с Трифоном Иудеем. «Закон, — говорит он, — данный на Хориве, есть уже ветхий закон и только для вас, иудеев, а тот, о котором я говорю, — для всех людей вообще; новый закон, положенный над законом, отменяет древнейший, и завет последующий подобным образом уничтожает прежний. Нам дарованы закон вечный и совершенный и завет верный, это — Христос, после которого нет более ни закона, ни постановления или заповеди» . И далее мученик в качестве правоты своих слов приводит слова пророчества: «Не читал ли ты того, что говорит Исаия: “Послушайте Меня, послушайте, люди Мои, и внемлите Мне, цари: от Меня выйдет закон и суд Мой во свет народов; приближается скоро правда Моя, и явится спасение Мое, и на мышцу Мою будут уповать народы” (Ис. 51, 4-5)». Апостол Павел, также говоря о проповеди среди обрезанных и необрезанных, отличает последователей Ветхого закона от не знавших его новообращенных язычников: «Бог не взирает на лицо человека. И знаменитые не возложили на меня ничего более. Напротив того, увидев, что мне вверено благовестие для необрезанных, как Петру для обрезанных, ибо Содействовавший Петру в апостольстве у обрезанных содействовал и мне у язычников, и узнав о благодати, данной мне, Иаков и Кифа, и Иоанн, почитаемые столпами, подали мне и Варнаве руку общения, чтобы нам идти к язычникам, а им — к обрезанным» (Гал. II, 6-9). |
| Такое указание имеется и в послании к Филимону: «узник Иисуса Христа». Писателем всех этих посланий является тот, кто сам о себе свидетельствует: «я сораспялся Христу, и уже не я живу, но живет во мне Христос. А что ныне живу во плоти, то живу верой в Сына Божия, возлюбившего меня и предавшего себя за меня» ( Гал. 2:19–20 ). В основе же отношений к руководимым им ко спасению людям лежало, также по собственному свидетельству Апостола, такое настроение: «дети мои, для которых я снова в муках рождения, доколе не изобразится в вас Христос» ( Гал. 4:19 ). И тò, чтò Апостол проповедовал устно и что излагал в своих писаниях, были не какие-либо его субъективные переживания, хотя бы и весьма ценные, но объективные факты истории спасения и учения Самого Господа, так что церкви Христовы в Иудее могли только засвидетельствовать, что «гнавший их некогда ныне благовествует веру, которую прежде истреблял» ( Гал. 1:23 ). И «почитаемые столпами» церкви Иаков, Петр и Иоанн не нашли никакого различия в основах проповеди Ап. Павла с их проповедью ( Гал. 2:6–9 , 1Кор. 15:8–11 ), так что как в устном апостольском слове, так и в послании христиане получали то научение апостольским преданиям, следование которым обеспечивало их вечное спасение и достижение славы Господа Иисуса Христа ( 2Сол. 2:12–15 ). Апостол сам выразительно указывает на такое значение и своих посланий наравне с устным наставлением, причём в своих посланиях иногда просто напоминал им то, что говорил им в устной проповеди ( 2Сол. 2:5 ). «Напоминаю вам, братия, Евангелие, которое я благовествовал вам, которое вы и приняли, в котором и утвердились, которым и спасаетесь, если преподанное удерживаете так, как я благовествовал вам, если только не тщетно уверовали. Ибо я первоначально преподал вам, что и сам принял и т.д. Итак я ли, они ли, мы так проповедуем, и вы так уверовали» ( 1Кор. 15:1–3. 11 . Ср. Евр. 4:1–2 ). Уже в апостольское время существовал «катихизис» (Ср. Лк. 1:4 ; Деян. 18:25 ; 1Кор 16:9 ), – совокупность важнейших истин содержание исторического – касательно событий преимущественно земной жизни Господа ( Деян. 18:25; 28:31 ; Кол. 4:8 ; Еф. 6:22 ; Флп. 2:19–20 ), истин догматических и литургических действий, сопровождавших таинства крещения ( Рим. 6:3 ; Евр. 6:2 ), возложение рук (ср. |
| Перечислим её неотъемлемое содержание: тело, плоть ( 2Кор.4:1011 ), члены тела ( 1Кор.12:12, 2324 ), отец ( Рим.4:1 ), матерь ( Гал.1:5 ), брат ( 1Кор.8:13 ), сестра ( Рим.16:1 ), сродники по плоти ( Рим.9:3 ), род ( Гал.1:14 ). В этом случае «я» сознает себя живущим во плоти и действующим в условиях любви: семейной, родовой, национальной ( Рим.11:1 ). Далее: душа живущая ( Рим.16:4 . Ср. 1Кор.15:45 ), ум ( Рим.7:23 ), сердце, совесть ( Рим.9:12 ), слово ( 1Кор.2:4 ), дело ( 1Кор.9:1 ). В этом случае «я» мыслит себя одновременно умным, чувствительным и деятельным. Далее: немощи ( Рим.8:26 ), неразумие, недостаток ( 2Кор.11:1, 9 ), нужда ( Флп.2:25 ), скорби ( Еф.3:16 ), гонения, страдания во плоти ( 2Тим.3:11 ; Кол.1:24 ), радости ( Флп.2:2 ), утешение ( 2Кор.6:5 ), свобода, не судимая чужою совестью ( 1Кор.10:29 ). В этом случае «я» сознает свою жизнь материально и душевно-ограниченной, но все же свободной, и воспринимает как положительные, так и отрицательные эмоции. Далее: дух ( 1Кор.14:4 ), любовь ( 1Кор.16:24 ), надежда ( Флп.1:20 ), вера, расположение, великодушие, терпение ( 2Тим.3:10 ). Здесь «я» сознает себя христианином: не я живу, но живет во мне Христос. А что ныне живу во плоти, то живу верою в Сына Божия ( Гал.2:19 ). Далее: все содержание жизни ( 1Кор.4:16 ), внешний человек, который тлеет, и внутренний, который со дня на день обновляется; земная хижина, которая разрушается, и нерукотворное, вечное, небесное жилище, в которое преобразится наше уничиженное тело силою вновь сошедшего с небес Спасителя, во всем уподобившись Христову телу славы; страдание, которое временно, и слава невидимая, которая вечна ( 2Кор.4:1617 ; 2Кор.5:12 ; Флп.3:20 ). В этом последнем случае «я» сознает себя переживающим свои противоположности, прозревающим в свою перспективу и идущим голгофою жизни к своему грядущему воскресению. Однажды начатая жизнь не прерывается ( 2Кор.5:1 ). Настоящее непрерывное движение к пневматической фазе и вместе непрерывная эволюция: я не почитаю себя достигшим; а только, забывая заднее и простираясь вперед, стремлюсь к цели, к почести вышнего звания Божия во Христе Иисусе ( Флп.3:1314 ). |
| Вода истекла не из естественной скалы, в которую ударил Моисей, так как по земным естественным законам эта скала не заключала в себе никакой воды, но из скалы духовной, нематериальной, относящейся к другому миру ст. 4: «пили из духовного последующего камня; камень же был Христос». В подобном же смысле Исаак был сыном Авраама по духу, между тем как Измаил был его сыном по плоти Гал.4:29 , так как последний произошел плотски-естественным путем рождения от отца. Но не так произошел Исаак, так как Авраам уже находился в возрасте, неспособном более к рождению, равно и Сарра была старицею Рим.4:19 : «тело его, почти столетнего, уже омертвело и утроба Саррина в омертвении». Исаак родился в силу влияния высшего духовного мира, поэтому – с земной точки зрения – чудесным образом. Духовный мир, след. имеет совершенно другие порядки и законы, чем материально-земной мир. Человек теперь есть гражданин двух миров, он живет в материи, и, однако, происходит из духа и может возвратится опять к духовному миру. Поэтому люди, близкие по земно-плотскому порядку, могут быть далекими по порядку духовного мира; или они не находятся друг с другом по земному естественному порядку ни в какой связи, по духовному же порядку – внутренно они близки друг к другу. Так, Израиль по плоти – это все, происшедшие от Авраама путем плотского рождения. Но не все они Израиль по духу. К духовному Израилю скорее принадлежат все, которые, как Авраам, поставлены на том же пути веры духовно – благодатию Божиею, – 7 Исаак дарованы в духовное потомство Аврааму, как отцу. К этому духовному Израилю принадлежат также спасенные язычники, они вменены по духу Аврааму, хотя не имеют с ним ничего общего по плоти. Рим.9:6 : «не все те израильтяне, которые от Израиля», ст. 7: «и не все дети Авраама, которые от семени его, но сказано: в Исааке наречется тебе семя», ст. 8: «т.-е. не плотские дети суть дети Божии, но дети обетования» (по Гал.4:28–29 дети по духу) признаются за семя». Гал.4:28 : «мы, братие, дети обетования по Исааку». |
| И Сам Господь приводит ниневитян в пример всем кающимся в следующих словах: Ниневитяне восстанут на суд с родом сим и осудят его, ибо они покаялись (пребывая в посте) от проповеди Иониной; и вот здесь больше Ионы (Мф. 12,41; см.: Лк. 11, 32). Но вы скажете: Христос освободил нас от ига ветхозаконного, что и слова апостола Павла подтверждают: Итак, братия, мы дети не рабы, но свободной (Гал. 4, 31). И далее пишет: Итак, стойте в свободе, которую даровал нам Христос, и не подвергайтесь опять игу рабства (Гал. 5, 1). Ответствую и вам следующими словами апостола Павла: Если вы обрезываетесь, не будет вам никакой пользы от Христа (Гал. 5, 2). Из сих слов ясно обнаруживается, от какого ига Христос освободил нас: здесь имеется ввиду иго ветхозаветных жертв, например, обрезание, которое было видимым знаком и символом завета, заключенного между Богом и Авраамом. Мы уже более не обрезываемся, не приносим в жертву овец, тельцов, волов, козлов, птиц и других животных. Но не освободил нас Христос от того ветхозаконного ига, которое относится к богопознанию и благим установлениям. Иначе мы будем свободны от самого Закона, который дан Богом на скрижалях. 3. Примеры поста, взятые из Нового Завета и святых отцов Спаситель наш Господь Иисус Христос постился сорок дней и сорок ночей, сказав искусителю: Не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих (Мф. 4, 4; см.: Мк. 1, 13; Лк. 4,4). Пророк Божий и Предтеча Иоанн, о котором Сам Господь свидетельствует, что он, больший из рожденных женами, был великим постником. Сам же Иоанн имел одежду из верблюжьего волоса и пояс кожаный на чреслах своих, а пищею его были акриды и дикий мед (Мф. 3, 4). Вот что еще говорит о нем Христос: Пришел Иоанн, ни ест, ни пьет (Мф. 11, 18). Господь называет его Пророком и больше Пророка, паче же Ангелом, присовокупляя сии слова: Из рожденных женами не восставал больший Иоанна Крестителя (Мф. 11, 9-11). Житие Иоанна Предтечи в пустыне воистину было равноангельным, посему одно из его духовных имен - Ангел пустыни. |
| Одним из таких духовных отцов был апостол Павел. Во всем подражая Христу, переполненный материнской любовью, он говорит: Дети мои, для которых я снова в муках рождения, доколе не изобразится в вас Христос! (Гал 4:19); и добавляет: Ибо, хотя у вас тысячи наставников во Христе, но не много отцов; я родил вас во Христе Иисусе благовествованием (1 Кор 4:15). Но апостол Павел не стал неким новым “земным” отцом, земное отцовство Христос строго запретил: отцом не называйте никого на земле (Мф 23:9). Апостол явил образ небесного отцовства, одного-единственного, стал его благодатным носителем в отличие от Сына Божия, Которому Бог Отец — Отец по природе. На эту разницу указывает Сам Христос, когда говорит — Иду к Отцу Моему и Отцу вашему . Как наследник Божий чрез Иисуса Христа (Гал 4:7) этого небесного отцовства, как христоносец и сын по благодати, Апостол открывает собой Отца, чтобы и мы, приняв в сердце Духа Святого, воскликнули Авва, Отче (Гал 4:6). И поэтому звучит его смелый призыв ко всем христианам — Будьте подражателями мне, как я Христу (1 Кор 11:1). 7. В этом благодатном единстве Божественного Отцовства и Сыновства находится источник нашего человеческого истинного богопознания, нашего образования и жизни по Богу, переданный от Отца вечному Сыну, от Сына — друзьям Его, Апостолам и святым, и через них — нашим отцам и нам. Эту тайну выражает Сам Христос в Своих евангельских словах: все предано Мне Отцем Моим; и кто есть Сын, не знает никто, кроме Отца, и кто есть Отец, не знает никто, кроме Сына, и кому Сын хочет открыть (Лк 10:22). Кому же Сын хочет открыть Свою тайну и тайну Своего Отца? — Только тому, кто уподобится Ему, то есть будет жить и поступать как Он, кто приобретет нрав Христов и Его образ бытия. Жертвенная любовь как искание своей полноты не в себе, но в другом — главное условие такого богочеловеческого бытия, принятого от Христа и через Его Церковь даруемого миру. В этом суть всякого настоящего отцовства и сыновства и всякого истинного авторитета. Истинным авторитетом может быть лишь тот, кто каждую минуту готов стать благоуханной жертвой за жизнь мира , тот, чьи сущность и содержание — самопожертвование. Авторитет, приносящий другого в жертву себе или использующий его без его свободного согласия как средство достижения пусть самой святой цели, неминуемо превратится в “отца-садиста”, оставляющего в душах зловонные следы бесчеловечности. |
| Одним из таких духовных отцов, был Апостол Павел, во всем подражая Христу, переполненный материнской любовью, он говорит: »Дети мои, для которых я снова в муках рождения, доколе не изобразится в вас Христос!» (Гал. 4,19); и добавляет « Ибо, хотя у вас тысячи наставников во Христе, но не много отцов, я родил вас во Христе Иисусе благовествованием» (1 Кор. 4,15). Но Апостол Павел не стал неким новым «земным» отцом, земное отцовство Христос строго запретил «отцом не называйте никого на земле» (Мтф. 23,9). Апостол явил «образ» небесного отцовства, одного единственного, стал его благодатным носителем, в отличие от Сына Божия, Которому Бог Отец — Отец по природе. На эту разницу указывает Сам Христос, когда говорит -»Иду к Отцу Моему и Отцу вашему». Как «наследник Божий чрез Иисуса Христа»(Гал 4,7), этого небесного отцовства, как христоносец и сын по благодати, Апостол открывает собой Отца, чтобы и мы, приняв в сердце Духа Святого, воскликнули «Авва, отче» (Гал . 4,6). И поэтому звучит его смелый призыв ко всем христианам — «Будьте подражателями мне, как я Христу» (1 Кор. 11, 1). 7. В этом благодатном единстве божественного Отцовства и Сыновства, находится источник нашего человеческого истинного богопознания, нашего образования и жизни по Богу — переданной от Отца вечному Сыну, от Сына друзьям Его, апостолам и святым, и через них нашим отцам и нам. Эту тайну выражает Сам Христос в Своих евангельских словах — »Все предано Мне Отцем Моим; и кто есть Сын, не знает никто, кроме Отца, и кто есть Отец, не знает никто кроме Сына, и кому Сын хочет открыть» (Лк 10, 22). Кому же Сын хочет открыть Свою тайну и тайну Своего Отца? Только тому, кто уподобится Ему, т. е. будет жить и поступать как Он, кто приобретет нрав Христов и Его образ бытия. Жертвенная любовь, как искание своей полноты не в себе, но в другом, главное условие такого богочеловеческого бытия, принятого от Христа, и через Его Церковь даруемого миру. В этом суть всякого настоящего отцовства и сыновства и всякого истинного авторитета. Истинным авторитетом может быть лишь тот, кто каждую минуту готов стать благоуханной жертвой «за жизнь мира», сущность и содержание которого — самопожертвование. Авторитет, приносящий другого в жертву себе, или использующий его, без его свободного согласия, как средство достижения пусть самой святой цели, неминуемо превратится в «отца садиста», оставляющего в душах зловонные следы бесчеловечности. |
|
|
