| В чем может, он успевает, а в чем не может, он смиряется. Следовательно, и то самое служит ему к преспеянию, что неподражаемо в преспеянии. 9 . Ибо вот, если мы обсуживаем те слова и дела наших проповедников, о которых читаем; то познаем, на какую высоту были подняты ворота. Ибо умалчивая о явлении знамений, скажем о добродетелях сердечных. Известно о Павле, который говорит, что он законом умер для закона, потому что веру во Христа проповедывал ему и самый закон ( Гал.3:24 ), – что он по великой ревности в вере не захотел по плоти держаться заповедей закона, запретил обрезание в язычниках. И когда Апостол Петр хотел было соблюдать еще обычай законного обрезания: тогда он (Павел) лично противостал ему, и сказал, что он в этом деле подвержен был нареканию ( Гал.2:11 ). И высказывая эту свою ревность ученикам, называет (поступок Петра) не только проступком, но – что более лицемерием, т.е. притворством, говоря: когда Петр пришел в Антиохию, тогда я лично противостал ему: ибо он подвержен был нареканию. И несколько после: вместе с ним лицемерили и прочие Иудеи ( Гал.2:11, 13 ). Но тот же Апостольский первенец (Петр), давая многие наставления ученикам, и узнав, что они увлекаются некоторыми писаниями Павла, говорит: как и возлюбленный брат наш Павел, по мудрости ему данной, написал вам; так как он говорит о сем и во всех своих посланиях, в которых есть нечто и неудобовразумительное; что невежды и неутвержденные, к собственной своей погибели, превращают, подобно как и прочия Писания ( 2Пет.3:15–16 ). Вот (Павел) в своих посланиях написал, что Петр подвержен был нареканию, и вот Петр в своих посланиях утверждает, что Павел дивен в том, что он написал. Известно, что если бы Петр не прочитал посланий Павла, то не стал бы хвалить их. А если он прочитал их, то заметил, что в них сам он назывался подверженным нареканию. Итак друг истины похвалил даже то, что его обличили; ему понравилось даже то самое, о чем он думал иначе, нежели как следовало думать. И он согласился с меньшим братом, и в этом самом деле соделался последователем меньшего себя, чтобы тому, кто был первым в сонме Апостолов, быть первым и в смирении, Итак обсудите, возлюбленнейшие братия, на какой высоте души стоял тот, кто хвалил те послания, в которых написано, что он подвержен нареканию. |
| сн. 1Кор. 10:5–11 . А само определение в Евр. 11:12–16 и 12,22. В приведенных уже раньше словах Евр. 12:25–29 , подобно 3–4, прежде всего является такое же предостережение христианам: смотрите, не отвратитесь и вы от говорящего. Если те, не послушав глаголавшего на земли, не избегли наказания: то тем более не избежим мы, если отвратимся от глаголющего с небес, Которого глас тогда (указание на время законодательства в пустыне) поколебал землю, и Который ныне дал такое обещание: еще раз поколеблю не только землю, но и небо ( Агг. 2:6 ). Слова: еще раз (τιπαξ), толкует Апостол, означают изменение колеблемого, чтобы пребыло непоколебимое ( Евр. 12:25–27 ). Этим толкованием, основанным, подобно тому как Евр. 3–4 на Псал. 94:7–11 , на ветхозаветном изречении Духа истины в лице Бога через пророка ( Агг. 2:6 ), св. Апостол и разъясняет уже подготовленному предшествующим (срав. Ев. 12:25 и 3–4 гл.) сознанию слушателей и читателей его послания, какое место покоя он раньше обещал им, т. е неизменяющееся, колеблемое (землю Ханаанскую, или ближе всего, Синай – гору Аравийскую, срав. Гал. 4:25 , при которой стоял израиль во время законодательства и, вообще – земное); но неизменное, – небесное, ибо непосредственно после этого прямо уже говорит: итак, мы, приемля царство непоколебимое, будем хранить благодать и пр. ( Евр. 12:28 ). Это то, что он раньше назвал Иерусалимом небесным или вышним Иерусалимом, как в другом месте ( Евр. 12:22 , срав. Гал. 4:26–28 ), т. е., следовательно, ближе всего – царство благодати (δι βασιλεαν σλευτον παραλαμβνοντες χωμενχκριν Евр. 12:28 , срав. Гал. 4:26–31 ), а затем, по тесной связи с последним, царства славы и последнее (срав. 12:22–23) 304 . Теперь уже ясно, где место покоя: это неизменчивая земля обетованная, Ханаанская, а непоколебимое, не преходящее царство небесное, царство Христово. Это есть тот град Бога живого, которого искали, как своего отечества, как все верующие Ветхого Завета – вообще (срав. Евр. 11:12–16 с Быт. 47:9 ; Псал. 38:13 ; также, 118:19), так и в частности «народ Божий в своем странствовании по пустыне ( Евр. 11:12–16 сн. |
| На пути обожения Здесь мы видим, как Господь через Новую Еву, Пресвятую Деву Марию, возвращает человеку в обоих образах ипостасного бытия – мужском и женском – возможность жизни в Боге и Богом. Что, соответственно, позволяет человеку подняться над своей природой и жить в многоипостасном «единстве Божией благодати» Церкви Христовой, «которая есть Тело Его» (Ефес. 1:23). Апостол Павел пишет, что во Христе Иисусе «нет уже …мужеского пола, ни женского» (Гал. 3:28), и некоторые, превратно понимая эти слова Апостола, низводят Веру до магизма и утверждают, что принявшие Христа как своего Спасителя уже спасены и суть «новая тварь» (2Кор. 5:17), забывая, что мы «спасены в надежде» (Рим. 8:24), приняв ещё только «Духа усыновления, Которым взываем: " Авва, Отче! " » (Рим. 8:15), «ожидая усыновления, искупления тела нашего» (Рим. 8:23). Действительно, во Христе Иисусе «нет уже …мужеского пола, ни женского» (Гал. 3:28), но ровно в той степени, в которой человек без различия мужеского или женского пола пребывает во Христе Иисусе. Преподобная Мария Египетская, живя в пустыне, ничего не имела, кроме Христа Иисуса, и полностью пребывала в Господе так, что, не зная Писания, говорила его священными словами. Поэтому и авва Зосима, сам преподобный муж и священник, видя её вышеестественное состояние, просил у неё – женщины – благословения, и получил его, потому что «без всякого прекословия меньший благословляется большим» (Евр. 7:7). Много и других подобных примеров из жизни святых Божиих людей как мужеского пола, так и женского можно привести. Но все они как раз свидетельствуют, что Господь даёт каждому только возможность личного выбора жизни в Нём и Им. Поэтому открывшийся во Христе Иисусе путь спасения не делает магически всех уверовавших свободными по отношению к своей повреждённой природе, но даёт возможность пойти этим путём вслед за подвигоположником Христом, «совлекшись ветхого человека с делами его, и облекшись в нового, который обновляется в познании по образу Создавшего его, где нет ни Еллина, ни Иудея, ни …мужеского пола, ни женского,… но все и во всем Христос» (Кол. 3:9-11, Гал. 3:28). |
| «Царь небесный за человеколюбие на земли явися и с человеки поживе» (Богородичен догматик 8-го гласа), Сам стал человеком. Обращение сердца человека к Богу во всем языческом мире и даже в Ветхозаветной Церкви не осуществляло Царствия Божия в сердце человека, ибо Бог оставался далек и недосягаем, высок и страшен. С Ним можно было вступать в общение лишь на основании Им данного закона, «ветхого завета», который имеет «тень будущих благ, а не самый образ вещей» ( Евр.10:1 ) и который оставляет на сердце неснятое покрывало, снимаемое лишь Христом ( 2Кор.3:13–16 ). Ветхозаветный закон не давал удовлетворения, ибо он «ничего не довел до совершенства» ( Евр.7:19 ), οδν τελεωσεν νμος, и «законом никто не оправдывается» ( Гал.3:11 ) из заключенных под стражей закона ( Гал.3:23 ) π νμον φρουρομεθα. «Закон был для нас детоводителем ко Христу» ( Гал.3:24 ). Равным образом, и жертвы, сегодня приносимые, имели значение лишь напоминания о грехах, но не могли сделать совершенными их приносящих ( Евр.10:1–4 ). Поэтому на дне души и они, как и закон, оставляли неудовлетворенность, некоторую пустоту. И она ложилась густой тенью на душу иудейского народа, и в ответ на эту неудовлетворенность рождались религиозные фантазии о наступлении мессианского царства, которое придет «с соблюдением». Это была своеобразная духовная болезнь, в известном смысле естественная реакция на религиозную безответность, закономерная иллюзия вследствие обмана духовного зрения – раскрывающиеся, но несмыкающиеся объятия, неутоленная жажда, неуслышанный зов. Природа не терпит пустоты, и она заполняется хотя бы призраками, через которые, однако, просвечивает, хотя и в искаженном образе, грядущее Царствие Божие. Но еще трагичнее была духовная судьба человека в язычестве, ибо язычники, оставленные надолго в своей немощи, не в силах были явить для себя в чистоте то, что «Бог явил им» ( Рим.1:19 ), но «осуетились в умствованиях своих, и омрачилось несмысленное их сердце» ( Рим.1:21 ), «заменили истину Божию ложью и поклонялись и служили твари вместо Творца» ( Рим.1:25 ). Духовные конвульсии языческого мира, его непрекращающиеся потуги в стремлении перерасти себя, прорваться к потустороннему миру – в мистериях, в экстазах, в жертвоприношениях, – все это есть какие-то духовные нерождающие роды, «языческая неплодящая церковь » (по выражению церковного песнопения (Ирмос воскресного канона 2 гласа – Прим. ред.). Язычество искало Царствия Божия – и не находило, но, не обретая его, изнемогало в новых и новых усилиях. Оно шаталось от веры к вере и закончило себя религиозным синкретизмом и жертвенником «неведомому богу» ( Деян.17–23 – Прим. ред.) – этим безответным вопросом к Небу. |
| 13:3), апостол Павел говорит к галатам: Ходил я в Иерусалим, и предложил там благовествование… [Col. 1688] не напрасно ли я подвизаюсь или подвизался (Гал. 2:2). [Даже] тот, кто говорил, что был научен не от человеков, но через откровение от Бога (ср. Гал. 1:12), тем не менее не считал недостойным советоваться с соучениками своими. Ведь он не доверял себе, боясь, как бы не напрасно пробежать поприще, которым он спешил (ср. Гал. 2:2). Мы же, толком не знающие, где право, а где лево (ср. Иона. 4:11), тем более нуждаемся в том, чтобы все делать с ведома духовных отцов наших, боясь примера Апостола, и потому со всяким усердием будем пользоваться советом, ни в чем не полагаясь на себя и не доверяя помыслам своим, но удостоверяясь советом и суждением отцов, [живших] прежде нас, чтобы не быть нам поруганными от лукавых бесов. Ибо они как хотят извращают вид событий, в особенности же для тех, кто не постигает их хитростей или на лук свой и мышцу уповает (Пс. 43:7). Посему через смирение найдет на нас благодать Святого Духа, как и Господь учил нас, говоря:Когда же приведут вас в синагоги, к начальствам и властям, не заботьтесь, как или что отвечать, или что говорить, ибо Святый Дух научит вас в тот час, что должно говорить (Лк. 12:11-12). Ему же слава во веки. Аминь. Ср.: Препп. Варсонуфий Великий и Иоанн Пророк. Руководство к духовной жизни. Вопросоответ 532. Ср.: Преп. Иоанн Лествичник. Райская лествица. 4, 6. Ср.: Препп. Варсонуфий Великий и Иоанн Пророк. Руководство к духовной жизни. Вопросоответ 59. Слово 84. О снах Поскольку некоторые верующие совратились посредством сновидений с правильного пути, то ради этого напоминаем вам, возлюбленные, что не следует легко верить звездочетам и разнообразным сновидениям. Ибо они суть образы заблуждающегося разума, мечтания и насмешки лукавых бесов, чтобы обмануть нас и увлечь за их приманками, а дальше — чтобы увлечь человека к наслаждению, как говорит апостол Иуда Иаковлев о таковых: Так точно будет и с сими мечтателями, которые оскверняют плоть, отвергают начальства и злословят власти (Иуд. |
| 2:7-9 ). Правда, согласно большинству авторитетных толкователей Священного Писания и как явствует непосредственно из самого текста Писания (см. 1ю и 2ю главы Послания к Галатам), святой апостол Павел ходил в Иерусалим не ради себя, не для того, чтобы самому увериться в истинности своего благовестия, которому он ревностно, самоотверженно и с большим успехом служил до этого путешествия в течение четырнадцати лет, не советуясь с плотью и кровью ( Гал. 1:16 ), а руководясь одним откровением, — но это обстоятельство нисколько не ослабляет той мысли, что откровение Духа требует для себя соборной проверки. Дух Святый не только не отвергает этого способа утверждения в истине, но и ведет к нему, ибо апостол Павел ходил к самовидцам Слова «по откровению», о чем, как вы, надеюсь, заметили, он и сообщает Галатам ( Гал. 2:2 ). Пусть сам он в данном случае лично не нуждался в проверке себя старейшими апостолами, так как не сомневался в истине своей проповеди; но их духовная помощь все-таки нужна была ему для большего успеха этой проповеди. Получить санкцию своему благовестию со стороны «почитаемых столпами» ( Гал. 2:9 ) было существенно важно для Апостола языков: их авторитетное в глазах всех верующих одобрение благовестнических трудов Апостола должно было, с одной стороны, обезоружить многочисленных врагов его, с другой — укрепить верных, но немощных учеников, которые могли иногда приходить в сомнение и смущение под влиянием враждебных Апостолу голосов. Соборное действие потребовалось и для санкционирования значительнейшего явления в жизни первохристианской церкви — принятия в лице сотника Корнилия с его присными язычников в недра Церкви Христовой. Услышали Апостолы и братия, бывшие в Иудее, что и язычники приняли слово Божие. И когда Петр пришел в Иерусалим, обрезанные упрекали его, говоря: ты ходил к людям необрезанным и ел с ними ( Деян. 11:1-3 ). Апостол Петр, подобно апостолу Павлу, дает обстоятельный отчет в своих действиях, явно продиктованных Духом Святым (Деян. гл. 10 и 11). |
| Ипполиту Римскому, либо сщмч. Дорофею , еп. Тирскому († ок. 362), исследователями отвергается, т. к. туда включены имена людей, существование к-рых ставится под сомнение, напр. Кифа (имя, данное Петру,- Гал 2. 9), Кесарь («из Кесарева дома», т. е. уверовавшие во Христа от царского дома,- Флп 4. 22) (Собор св. 70 апостолов. С. 20; Сергий (Спасский). Месяцеслов. Т. 3. С. 6-11), однако это не исключает того, что в них присутствуют имена современников Иисуса Христа, действительно избранных Им в числе 70 учеников. Даяние закона. Рельеф саркофага. V в. (Нац. музей. Равенна) Даяние закона. Рельеф саркофага. V в. (Нац. музей. Равенна) Апостольское служение ап. Павла Савл был призван Христом после Вознесения Господа. Но несмотря на исключительность обстоятельств, при к-рых он стал благовестником, именование его апостолом вполне согласуется с общими принципами апостольства и, более того, позволяет уточнить саму природу этого служения. Как и Двенадцать, Павел был призван Самим Господом. И к нему в полной мере относятся слова Христа: «Не вы Меня избрали, а Я вас» (Ин 15. 16). Хотя Савл был призван через неск. лет после Воскресения (Деян 9; 22; 26), принципиально важно, что это произошло «не человеками и не через человека, но Иисусом Христом и Богом Отцом» (Гал 1. 1). По дороге в Дамаск совершилось то, к чему он был предназначен еще «от утробы матери» (Гал 1. 15). Но поскольку чудесное призвание Павла было сокрыто от мира, ему приходилось настойчиво говорить о своем апостольстве и убеждать всех, что он в полной мере соответствует его критериям. «Не Апостол ли я… Не видел ли я Иисуса Христа Господа нашего?» (1 Кор 9. 1), «у меня ни в чем нет недостатка против высших апостолов» (2 Кор 11. 5). Ап. Павел обращается к авторитету Самого Христа, когда ему необходимо подтвердить законность своего служения, поскольку источником его, как и для Двенадцати, является Сам Господь. Двенадцать до выхода на проповедь длительное время обучались и готовились к служению, пребывая в постоянном общении с Господом. Приготовление Павла к благовествованию было также продолжительным. От видения на пути в Дамаск до начала его первого миссионерского путешествия прошло неск. лет, в течение к-рых «Савл более и более укреплялся» (Деян 9. 22). Свящ. Писание впервые называет его «апостолом» только в Деян 14. 4. Этому предшествовала проповедь в Дамаске и Аравии, служение Антиохийской Церкви и прямое указание Св. Духа на его избранничество (Деян 13. 2). Апостолы, проповедующие народу. Миниатюра Хлудовской Псалтири. IX в. (ГИМ) |
| Не сказал – «подвергался нареканию от меня», но – «от других». А если бы и сам (Павел) осуждал его, то не усомнился бы сказать это. Слова же его: «я лично противостал ему» ( «в лице ему противустах») являются лишь образным выражением. Если бы они в самом деле были не согласны между собою, то, конечно, не стали бы обличать друг друга в присутствии учеников, так как этим они подали бы большой соблазн; теперь же это кажущееся несогласие было полезно. И как Павел уступил (апостолам) в Иерусалиме, так и они ему в Антиохии. В чем же состояло пререкание? «Ибо, до прибытия некоторых от Иакова, (а последний и сам был учителем в Иерусалиме) ел вместе с язычниками; а когда те пришли, стал таиться и устраняться, опасаясь обрезанных» ( «Прежде бо даже не приити неким от Иакова, с языки ядяше: егда же приидоша, опряташеся и отлучашеся, бояся сущих от обрезания») ( Гал.2:12 ); не того боялся, чтобы не подвергнуться опасности самому, – в самом деле, тот, кто не боялся в начале, тем более не мог бояться теперь, – но для того, чтобы не отпали (ученики), так как он и сам говорит галатам: «Боюсь за вас, не напрасно ли я трудился у вас» ( «боюся о вас, еда како всуе трудихся») ( Гал.4:11 ), и еще коринфянам: «Боюсь, чтобы, как змий... прельстил Еву, так и ваши умы не повредились» ( 2Кор.11:3 ). Ведь страх смерти ничего не значил для них, но страх погибели учеников сильно поражал души их. «Так что даже Варнава был увлечен их лицемерием» ( «яко и Варнаве пристати лицемерству их») ( Гал.2:13 ). Не удивляйся тому, что поступок (Петра) он называет лицемерием, потому что, как я сказал уже, он не хочет открывать намерения для того чтобы (иудеи) исправились. Так как они сильно привязаны были к закону, то ввиду этого он и называет поступок (Петра) лицемерием, и так сильно обличает его, чтобы совершенно уничтожить укоренившееся в них предубеждение. А Петр, слыша это, также показывает вид, как будто он действительно виновен, для того, чтобы благодаря сделанному ему порицанию (уверовавшие из иудеев) исправились. |
| Это было нужно св. Иустину не только для доказательств своей причастности к классической литературной традиции, но прежде всего как удобное средство полемики с иудейством, с которым у христиан были существенно иные отношения, чем с язычниками. Христиан роднило с иудеями преклонение перед авторитетом Священного Писания, которое для тех и других было книгой Божественного откровения, хотя и понималось по-разному. Разговор христианина с иудеями непременно сводился к спору о смысле Писания, и для изображения такого спора как нельзя лучше подходила именно форма сократического диалога — инсценировка непредвзятого выяснения истины не враждебными, но и не во всем согласными сторонами. И св. Иустин остановил свой выбор именно на этом жанре. Завязкой дискуссии между со-беседниками его “Диалога” служит выпад Трифона против христиан за их пренебрежение к обрядам (гл. 11). Отвечая ему, христианин останавливал внимание на самом главном в Писании — на Завете Бога с человеком. Пространные цитаты из книг пророков Исаии и Иеремии напоминали об обещании Бога вступить с людьми в новый, второй Завет, который, в отличие от первого, будет жизнью сердца, а не выполнением внешнего ритуала (глл. 11—14). Для христианина срок второго Завета уже наступил: он явлен исторической Личностью Иисуса Христа. С этим смысловым центром истории, с пришествием Мессии в мир, соотнесено у св. Иустина все содержание библейских книг. Признать второй Завет уже наступившим означало подорвать авторитет первого, авторитет Моисеева закона. О драматизме возникавшей при этом для иудеев-христиан ситуации красноречиво свидетельствовали апостольские послания. Апостол Павел горячо настаивал на том, что “человек оправдывается не делами закона, а только верою в Иисуса Христа” (Гал 2:16), закон же в свое время “был для нас детоводителем ко Христу, дабы нам оправдаться верою; по пришествии же веры мы уже не под руководством детоводителя” (Гал 3:24—25), поэтому ветхозаветные обряды утратили свой прямой смысл, “ибо во Христе Иисусе не имеет силы ни обрезание, ни необрезание, но вера, действующая любовью” (Гал 5:6), и место закона вещественного занял закон духовный, “ибо не тот Иудей, кто таков по наружности, и не то обрезание, которое наружно, на плоти; но тот Иудей, кто внутренно таков, и то обрезание, которое в сердце, по духу, а не по букве” (Рим 2:28—29). Опровергая Трифона, св. Иустин не только развивал апостольскую мысль о преходящем характере обрядов и сокровенном, символическом смысле библейских эпизодов[ 5 ], но и соотносил с Новым Заветом множество текстов пророков и Пятикнижия, христианизируя тем самым основной корпус библейского канона. В псалмах и у пророков он слышал прямые предсказания евангельских событий, отступая от принятых иудеями традиционных толкований[ 6 ]. Тот же параллелизм с Новым Заветом он усматривал в исторических реалиях и в регламентированных Моисеевым законом обычаях[ 7 ]. |
| Аще ли от дел, ктому несть благодать: зане дело уже несть дело» ( Рим.11:6 ). И опять: «Аще бо законом правда, убо Христос туне умре» ( Гал.2:21 ). И еще: «Упразднистеся от Христа, иже законом оправдастеся: от благодати отпадосте» ( Гал.5:4 ). Ты умер для Закона, сделался мертвым, и уже не находишься под игом и неволей его. К чему же всуе и напрасно усиливаешься беспокоить сам себя? Но для чего Павел поставил здесь свое имя, и не сказал просто: «Се аз глаголю вам»? Он хотел напомнить галатам о той ревности, какую сам прежде показал в пользу иудейства. Если бы я был из язычников, говорит он, и не знал иудейства; то иной, может быть сказал бы, что я потому изгоняю обрезание из церковных догматов, что не знаю силы его, так как сам не жил в иудействе. Вот для чего он поставил свое имя, – чтобы напомнить им о том, что сделал он для Закона. Как бы так говорит он: это делаю не по вражде к обрезанию, но по знанию истины; это говорю я, Павел, тот Павел, который «обрезан осмодневно, от рода Израилева колена Вениаминова, евреин от еврей, по закону фарисей, по ревности гоних Церковь » ( Флп.3:5–6 ); «в домы входя, и влача мужи и жены, предаях в темницу» ( Деян.8:3 ); все это может убедить самых безрассудных, что я постановил этот закон (об упразднении обрезания), не по вражде какой, или по незнанию иудейства, но по знанию высочайшей Христовой истины. «Свидетельствую же паки, – говорит он, – всякому человеку обрезающемуся, яко должен есть весь закон творити» ( Гал.5:3 ). Для чего не сказал: возвещаю же, или заповедую же, или говорю же, но: «свидетельствую»? Для того, чтобы этим выражением напомнить нам о будущем Суде; ибо, где свидетели, там суд и приговор. Так он устрашает слушателя, напоминая ему о Царском Престоле, и показывая, что эти слова будут ему свидетелями в тот день, когда каждый должен будет дать отчет в том, что он сделал, что сказал, и что слышал. Эти (слова апостола) слышали некогда галаты, а теперь пусть послушают и страждующие болезнью галатов; если их и нет здесь, пусть от вас услышат, как Павел взывает и говорит: «Свидетельствую же всякому человеку обрезающемуся, яко должен есть весь закон творити». |
|
|
