| Несколько иначе представлены события в Галатам Послании. Согласно воспоминаниям ап. Павла, он с Варнавой и Титом отправился в Иерусалим «по откровению» (Гал 2. 1-2), а не по поручению Антиохийской Церкви. Для ап. Павла не подлежат сомнению ни его апостольский авторитет, ни его миссия среди язычников, ибо и то и другое основано на откровении Божием: «Евангелие, которое я благовествовал, не есть человеческое, ибо и я принял его и научился не от человека, но через откровение Иисуса Христа» (Гал 1. 11-12). Получив откровение и поручение от Бога, он не нуждался в санкционировании своей апостольской деятельности христ. руководителями в Иерусалиме. «Когда же Бог, избравший меня от утробы матери моей и призвавший благодатью Своею, благоволил открыть во мне Сына Своего, чтобы я благовествовал Его язычникам,- я не стал тогда же советоваться с плотью и кровью, и не пошел в Иерусалим к предшествовавшим мне Апостолам» (Гал 1. 15-17). Новое путешествие в Иерусалим ап. Павел предпринял не ради оправдания своей миссионерской деятельности. Он хотел представить Иерусалимской Церкви свое «благовествование» среди язычников и себя как «апостола язычников», основавшего в языческом мире христ. Церкви (Гал 2. 2). Цель ап. Павла - утверждение единства христианства через взаимное признание Церкви в Иудее и основанных им Церквей в Сирии, Киликии (Гал 1. 21) и др. местах. Ап. Павлу важно также признание его апостольской деятельности среди иудеев и его как апостола среди язычников. Он берет с собой в Иерусалим Тита, эллина и необрезанного (Гал 2. 1, 3), как пример обращенного ко Христу язычника. В кн. Деяний св. апостолов о присутствии в Иерусалиме Тита не сообщается. В собрании апостолов и пресвитеров (Деян 15. 6) после длительной дискуссии были представлены мнения 3 сторон. Сначала говорил ап. Петр, который сравнил опыт собственной миссионерской деятельности, описанной в Деян 10. 1 - 11. 18, с результатами миссии ап. Павла и фактически поддержал т. зр. последнего: как иудеи, так и язычники спасаются благодатью по вере, а не за дела закона. «Бог дал им свидетельство, даровав им Духа Святого, как и нам; и не положил никакого различия между нами и ими, верою очистив сердца их. Что же вы ныне искушаете Бога, [желая] возложить на выи учеников иго, которого не могли понести ни отцы наши, ни мы? Но мы веруем, что благодатию Господа Иисуса Христа спасемся, как и они» (Деян 15. 8-11). Затем собравшиеся выслушали «Варнаву и Павла, рассказывавших, какие знамения и чудеса сотворил Бог через них среди язычников» (Деян 15. 12). Последним говорил брат Господень Иаков, обладавший большим авторитетом в Иерусалимской Церкви и являвшийся фактическим главой консервативных христиан из иудеев. Он высказал свое уравновешенное суждение - «не затруднять обращающихся к Богу из язычников» (Деян 15. 19), и оно было принято собранием как общее решение. |
| Насчет того, что Павел, якобы, согласно Деян. сразу после ситуации в Дамаске идет в Иерусалим (а это противоречит Гал. 1:15–19 ). Действительно, сообщение о ситуации в Дамаске и о посещении Павлом Иерусалима стоят рядом ( Деян. 9: 19–25 и 26–30 соответственно). Но Лука – античный хронист и часто он одно повествование помещал рядом с другим, хотя между ними был зазор в несколько лет. Для Луки было важно показать, что Павел ходил в Иерусалим, и это было. Сам Павел говорит, что это произошло через 3 года после его Крещения ( Гал. 1:18–19 ), когда он виделся с Иаковом и Петром. Согласно самому Павлу, 3 года – между Дамаском и Иерусалимом – он был в Аравии ( Гал. 1:17 ). Лука просто не упоминает про эти три года, а сразу сообщает, что Павел был в Иерусалиме. В это время в Городе уже не было апостолов – они рассеялись еще после гонений на Стефана (т.е. еще даже до Крещения Павла), а потому Павел не мог в Городе видеться «со всеми апостолами», как думает Эрман (с. 324). Сравним: согласно Деян. 9:30 , после краткого пребывания Павла в Иерусалиме его переправили в Тарс через Кесарию. Так же в Гал. он пишет, что после посещения Иерусалима и пребывания там в течении 15 дней, «После сего отошел я в страны Сирии и Киликии» ( Гал.1:21 ), т.е. в Тарс, т.к. путь в Тарс через Кесарию лежал и через Сирию. Так же лживо заявление Эрмана, что «книга Деяний настаивает на том, что прежде вынесения своего благовестия на миссионерское поле, Павел совещался с остальными апостолами». В Деян. ничего подобного нет, а вот сам Павел говорит следующе: «Потом, через четырнадцать лет, опять ходил я в Иерусалим с Варнавою, взяв с собою и Тита. Ходил же по откровению, и предложил там, и особо знаменитейшим, благовествование, проповедуемое мною язычникам, не напрасно ли я подвизаюсь или подвизался» ( Гал.2:1–2 ). Т.е. сам Павел, а не книга Деяний сообщает о том, что Павел вынес свое Евангелие на суд апостолов. 5.6. 2 Фес. Искусственно противопоставляют 1 и 2 Фес. Я уже говорил, что в богословии Павла была своя динамика. Но вся неверная критика построена на неверном прочтении (переводе) 2Фес. 2:2 , где Павел будто бы спорит с тем, что День Господень «наступает уже». В греч. оригинале стоит глагол в завершенном действии: «уже настал». Павел спорит не с теми, кто ждет конца, но с теми, кто преувеличил ожидания и утверждает, что конец уже «настал». Если прочесть 2 Фесс. в этом ракурсе, то оно становится достойным комментарием в 1Фесс. При учете уже упомянутой динамики богословских взглядов. |
| Эту несовместимость ап. Павел еще раз нарочито подчеркивает и показывает с двух сторон: 1) Со стороны закона. Пребывание в законе исключает благодать: «Вы, оправдывающие себя законом, остались без Христа, отпали от благодати»; «если вы обрезываетесь (а обрезание здесь прямо определяется, как символ закона во всем его объеме), не будет вам никакой пользы от Христа» ( Гал.5:2–5 ). 2) Со стороны благодати. Пребывание в благодати исключает закон: «Вы не под законом, а под благодатью» ( Рим.6:14–15 ). «Во Христе Иисусе не имеет силы ни обрезание, ни необрезание (иначе говоря, не имеет силы никакой закон), но вера, действующая любовью» ( Гал.5:6 ) – «ни обрезание, ни необрезание, а новая тварь» ( Гал.6:15 ). Благодать духовного обновления исключает подзаконное состояние: «если же вы духом водитесь, то вы не под законом» ( Гал.5:18 )... «на таковых нет закона» ( Гал.5:22,23 ). Тезис «закона» исключает антитезис «благодати»; и антитезис «благодати» исключает тезис «закона». Получаем настоящую антиномию двух великих систем ценностей двух религиозных святынь: антиномию закона и благодати. Первое решение, которое встает с диалектической необходимостью, есть решение, односторонне утверждающее антитезис «благодати»; и через него необходимо пройти: в нем выражается трагическое столкновение двух систем ценностей и победа высшей системы ценностей, открытой Христом. Всякое смешение и наивное совмещение этих систем должно быть отвергнуто. Всякую попытку соблюдения «Закона», всякое возвращение в состояние подзаконности ап. Павел рассматривает как падение, как измену Христу, как потерю свободы, как возвращение к рабскому состоянию: «для чего возвращаетесь опять к немощным и бедным вещественным началам и хотите еще снова поработить себя им? Наблюдаете дни, месяцы, времена и годы. Боюсь за вас, не напрасно ли я трудился у вас» ( Гал.4:9–11 ; Кол.2 :16ff). «Стойте в свободе, которую даровал нам Христос, и не подвергайтесь опять игу рабства». 64 Иными словами, бойтесь впасть в «закон». Так и говорит апостол: «берегитесь обрезания» ( Флп.3:2 ). |
| 18 Ибо если по Закону наследство, то уже не по обетованию; но Аврааму Бог даровал оное по обетованию. 19 Для чего же Закон? Он дан после по причине преступлений, до времени пришествия семени, к которому относится обетование, и преподан через Ангелов, рукою посредника. 20 Но посредник при одном не бывает, а Бог один ( Гал. 3:18–20 ). Зачем нужен Закон? Закон как педагог В самом деле, зачем же Закон? – такой законный (позволим себе каламбур) вопрос логически возникает после «противозаконных» высказываний Павла. 21 Итак Закон противен обетованиям Божиим? Никак! Ибо если бы дан был Закон, могущий животворить, то подлинно праведность была бы от Закона; 22 но Писание всех заключило под грехом, дабы обетование верующим дано было по вере в Иисуса Христа ( Гал. 3:21–22 ). Роль Закона – в обнаружении греха как неправды перед Богом. Для Закона грех является преступлением, а грешник – преступником. О роли Закона Павел еще яснее скажет в Рим.: «Мы не «уничтожаем Закон верою», «но Закон утверждаем» ( Рим. 3:31 ). 23 А до пришествия веры мы заключены были под стражею Закона, до того времени, как надлежало открыться вере. 24 Итак Закон был для нас детоводителем ко Христу, дабы нам оправдаться верою; 25 по пришествии же веры, мы уже не под руководствомдетоводителя. 26 Ибо все вы сыны Божии по вере во Христа Иисуса ( Гал. 3:23–26 ). Роль Закона пополняется еще одной важной составляющей: он не только «индикатор» греха, но и тот фон, на котором еще резче и контрастнее сияет благодать, данная как дар прощения в Иисусе Христе. Здесь в самом деле напрашивается употребить слово «прощение», но следует заметить, однако, что этот ходовой термин христианского богословия, как, кстати, и «покаяние», не относится к излюбленной лексике Павла, а в Гал. эти слова ни разу не встречаются 423 . Закон обозначил грехи, чтобы тем весомее было воспринято оправдание как прощение и усыновление человека во Христе. В этом контексте у Павла появляется знаменитое определение Закона как детоводителя ко Христу (см. Гал. 3, 24 ). Детоводитель (греч. paidagwgo/j, что можно даже не переводить: педагог 424 ; по-слав. пёстунъ) – это раб или слуга, которому на время детства вверено воспитание малолетнего сына-наследника. Павел подметил удивительный парадокс, великолепно поясняющий служебную роль Закона: малолетний сын, мальчик, потенциальный наследник и даже будущий хозяин этого самого раба-педагога, пока находится в полной зависимости, в своеобразном рабстве, «под руководством [ЕК: под властью]» (ст. 25; ср. 4, 1–2) у детоводителя, ибо куда его тот поведет буквально за руку, туда он и пойдет. В древности такие детоводители обычно водили детей в школу и обратно 425 . |
| «Евангелие, которое я благовествовал, не есть человеческое», говорил апостол Павел галатам (Гал.1:11); коринфянам он писал: «Не Апостол ли я? Не свободен ли я? Не видел ли я Иисуса Христа?» (1Кор.9:1). Апостол Павел считал, что он послан на проповедь не Церковью, а самим Христом, а значит он апостол, равный двенадцати апостолам Христовым, «Апостол, выбранный не человеками и не через человека, но Иисусом Христом и Богом Отцом» (Гал.1:1;ср.1:12). В начале Послания к Галатам апостол Павел обосновывает подлинность своего апостольства, оспариваемого иудействующими. В частности, он указывает на тот факт, что после явления ему Христа на дороге в Дамаск, он не пошел сразу же в Иерусалим, чтобы получить своего рода «инвеституру» от двенадцати апостолов, а направился в Аравию (Гал.1:11–17). В свою очередь, в Деяниях подразумевается, что он получил некое научение в Дамаске и был там крещен (Деян.9:17–19), а об удалении в Аравию не сообщается. Между тем, оно весьма значимо: апостол Павел избирает царский путь, именно царскому пути следовали все мистики. Он хочет удалиться в пустыню, остаться в одиночестве, побыть некоторое время наедине с Богом и полностью отдаться в руки Божьи. В этот период апостол Павел испытал могущественное действие Святого Духа и позже рассказал о своем духовном опыте в Послании к Фессалоникийцам: «…наше благовествование у вас было не в слове только, но и в силе, и во Святом Духе» (1Фес. 1:4–5). Мы мало что знаем о жизненных перипетиях апостола Павла до того, как он отправился в свое первое миссионерское путешествие около 45 года. Помимо трехлетнего уединения в пустыне, нам известно о преследованиях его в Дамаске, откуда ему удалось убежать, спустившись в корзине с городских стен (Деян.9:23–25; 2Кор.11:32–33). В Послании к Галатам упоминается о кратком пребывании апостола Павла в Иерусалиме (Гал.1:18). В течение некоторого времени он был вынужден скрываться в родном городе Тарсе (Деян.9:30; Гал.1:21). Мы знаем, что в это же время Варнава, бывший по происхождению киприотом, тот самый Варнава, который уже стал известным благодаря своей щедрости в первой Иерусалимской общине (Деян.4:36–37), а позже, после обращения апостола Павла, представил его апостолам, был отправлен апостолами в Антиохию, чтобы поддержать появившуюся там Церковь . |
| Закон есть прежде всего правило поведения, норма, имеющая религиозное значение послушания Богу, постановление, запрет: " не прикасайся " , " не вкушай " , " не дотрагивайся " (Кол. 2, 21). Апостол, однако, называет это перед лицом новой жизни во Христе, когда человек умирает для греха (Рим. 6, 2), для закона телом Христовым (Рим. 7, 4), для стихий мира (Кол. 2, 20), заповедями и учением человеческим (ср.: Кол. 2, 22), или преданием человеческим (ср.: Кол. 2, 8), или законом заповеди плотской (Евр. 7, 16). Желающие быть под законом порабощают себя немощным и бедным вещественным началам мира (Гал. 4, 21; ср.: Гал. 4, 3, 9). Фактически апостол Павел обозначает закон как императив, как причинность, как необходимость: жизнь по немощным и бедным вещественным началам мира . Закон – это всего лишь вид мудрости в самовольном служении (Кол. 2, 23). Закон – это мир детерминизма во всех его видах. Такое почитание Бога – тщетно (Мк. 7, 7). Сердце при таком служении далеко отстоит (Ис. 29, 13) от Бога: оно отделено от Бога " каменной стеной " закона, который и есть " покрывало на сердце " (на лице, на уме): умы их ослеплены: ибо то же самое покрывало доныне остается неснятым при чтении Ветхого Завета, потому что оно снимается Христом. Но когда обращаются к Господу, тогда это покрывало снимается. Господь есть Дух; а где Дух Господень, там свобода (2 Кор. 3, 14, 16–17). Таким образом, ветхозаветная жизнь под законом есть жизнь подневольная, жизнь под игом необходимости, духовное рабство: это – нынешний Иерусалим, потому что он с детьми своими в рабстве . А жизнь новозаветная – это вышний Иерусалим , он свободен, он – матерь всем нам (Гал. 4, 25, 26). Подзаконная жизнь противопоставляется жизни по благодати, жизни во Христе, как рабство свободе. Мы дети не рабы, но свободной. Итак, стойте в свободе, которую даровал нам Христос, и не подвергайтесь опять игу рабства ,– учит Апостол (Гал. 4, 31; 5, 1). Новый Иерусалим, в котором ветхий подзаконный человек – сын рабы и сам раб – преображается, взирая на славу Господню, в тот же образ от славы в славу, как от Господня Духа (ср.: 2 Кор. 3, 18), получает власть быть чадом Божиим, которое ни от крови, ни от хотения плоти, ни от хотения мужа, но от Бога родилось (ср.: Ин. 1, 12–13),– есть царство свободы, не подзаконное, а сверхзаконное, метаюридическое: " град Божий " . Это царство благодати, жизни " по духу " , и на таковых нет закона (Гал. 5, 23). |
| Действительно, Ветхий Завет , как обветшавший, устаревший и притом нарушенный евреями, был отменен, а вместо него был установлен новый, утвержденный на лучших основаниях и свободный от его недостатков, – «ибо, если бы первый завет был без недостатка, говорит ап. Павел, то не было бы нужды искать места другому» ( Евр. 8:6 – 13 ). С наступлением Нового Завета был дан людям и новый Божий закон – евангельский, который выше, совершеннее закона Моисеева. Так, ветхозаветный закон был дан одному только народу – еврейскому, а новый закон –для всех народов ( Мф. 28:18–19 ; Мк. 16:15 ; Деян. 1:8 ); первый определял, по преимуществу, внешнее поведение человека, или, как говорит ап. Павел, был «законом заповедей» ( Еф. 2:15 ), «заповеди плотской» ( Евр. 7:16 ), законом «буквы» ( Рим. 7:6 ), а второй останавливает свое внимание, главным образом, на нравственном усовершенствовании человека и есть «закон духа» ( Рим. 8:2 ). Определяя почти каждый шаг человека, ветхозаветный закон требовал, под угрозой проклятия, исполнения всех содержащихся в нем заповедей и предписаний ( Гал. 3:10 ), чего никто из людей сделать не мог, а отсюда – и спастись, «потому что делами закона не оправдается никакая плоть» ( Рим. 3:20 ; Гал. 2:16 ). С помощью его человек только сознал свою греховность: –«ибо законом познается грех» ( Рим. 3:20 ), – свое бессилие освободиться от греха ( Рим. 7:15–21 ) и пришел к мысли, что спасение можно получить только от Мессии, почему ап. Павел и говорит: «Для чего же закон? Он дан после по причине преступлений, до времени пришествия семени, к которому относится обетование... до того времени, как надлежало открыться вере. Итак закон был для нас детоводителем ко Христу, дабы нам оправдаться верой ( Гал. 3:19, 23–24 ). Евангельский закон, напротив, имея в виду внутреннюю сторону человека, желает от него добрых, сердечных расположений, положительного добра, причем не грозит ему ничем, а располагает его к добру и выполнению христианских обязанностей, указывая преимущественно на любовь к Богу и к самому добру ( Ин. 3:16 – 17; 15:9, 13– 15 ), а также на воздаяние за гробом. Вследствие этого жившие под законом Моисеевым действовали, подобно рабам, по побуждениям страха, водились, по выражению апостола, «духом рабства» ( Рим. 8:15 ) и находились «под игом рабства» ( Гал. 5:1 ); живущие же по евангельскому закону «не приняли духа рабства, чтобы опять жить в страхе, но приняли духа усыновления» ( Рим. 8:15 ) и действуют свободно, как дети и наследники Божии, почему и самый закон называется законом свободы ( Иак. 1:25 ). 682 Выясняя это различие на примере детей Авраама: одного от рабы, а другого от свободной, ап. Павел говорит: «который от рабы, тот рожден по плоти; а который от свободной, тот по обетованию. В этом есть иносказание. Это два завета, один от горы Синайской, рождающий в рабство, который есть Агарь... Мы, братья, дети обетования по Исааку... мы дети не рабы, но свободной» ( Гал. 4:22–31 ). |
| Поэтому святой Апостол советует христианам: Стойте в свободе, которую даровал нам Христос, и не подвергайтесь опять игу рабства ( Гал.5:1 ). Евангелием мы, люди, призваны к свободе ( Гал.5:13 ). Только бы эта наша свобода не была поводом к угождению плоти ( Гал.5:13 ). Рабы греха ( Рим.6:20 ) никогда не могут быть действительно свободными и не знают, что такое настоящая свобода. Наша свобода – в бесконечном богоуподоблении, в уподоблении Христу. Перед нами вечно как идеал и пример – Образ Владыки Христа; и мы преображаемся в тот же образ ( 2Кор.3:18 ). Ибо наша конечная, заключительная цель: во-образовать в себе образ Христов – сообразоваться Христу, войти в подобие Христова образа, уподобиться Христу (см. Гал.4:19 ). Еще прежде сотворения мира, в Своей предвечности, Бог предопределил людям быть подобными образу Сына Своего – συμμρφους τς εκνος του Yου αυτου ( Рим.8:29 ). Для этого им преподано Евангелие. А прежде всего, для этого Сам Бог Слово, Который есть образ Бога невидимого (ς εστιν εκν του Θεου του ορτου, Кол.1:15 ), стал видимым человеком: дабы мы Ему сообразовались, уподобились, вобрали в себя Его, то есть Христа, образ. Как это происходит? Каким образом мы преображаемся в тот же образ? – В подвиге святых таинств и святых добродетелей. Каждое святое таинство и каждая святая добродетель написует в нас живой Христов образ, отталкиваясь от исконного Христо-образия человеческого естества. В этом первозданном Христо-образии нашего естества и таится Христово первоевангелие. Соделавшись человеком, Владыка Христос раскрыл это наше первоевангелие во всей его полноте и совершенстве; так явилось Евангелие Христово – Вечное Евангелие ( Откр.14:6 ). Цель человеческого бытия – преобразить свое первоевангелие в Евангелие Христово и, таким образом, придать ему необходимую Божественную полноту, совершенство и вечность 2 . Это наше преображение – подвиг долгий и непрестанный, ибо в Богочеловеке Христе – все Божественные совершенства, которых нам необходимо достигнуть. Ведь мы призваны возрастать в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова ( Еф.4:13 ). И на этом пути мы постоянно преображаемся... от славы в славу, как от Господня Духа ( 2Кор.3:18 ). Ведь Дух Господень, Дух Святой, и наставляет нас, и вводит во все Христовы совершенства. Им, только Им, люди становятся подобными Христу и достигают Божественной цели своего бытия и на земле, и на небе. |
| Что сказано о благодати, то должно сказать и о вере в благодать 56 . Если принципы веры и дел закона так противоположны, то с явлением закона, требующего дел, не отменялось ли обетование завета о Христе и самая вера? По-видимому, «если по закону наследство, то уже не по обетованию» ( Гал. 3:18 ). Не потеряло ли поэтому свою силу последнее? – Нет. Если даже человеком утвержденного завещания никто отменить не может (ср. – 15), то тем более – обетования, данного Самим Богом. Не мог его отменить, по своей верности (ср. Рим. 3:4 ), и Сам Бог, подтвердивший клятвою непреложность его ( Евр. 4:17 ). Таким образом обетование должно было существовать рядом с законом дел, несмотря на несовместимость принципов того и другого. Оно действительно и существовало. Давид, бывший под законом, называет блаженным человека, которому Бог вменяет праведность независимо от дел: «блаженны, чьи беззакония прощены, и чьи грехи покрыты; блажен человек, которому Господь не вменит греха» ( Пс. 31:1,2 ; Рим. 4:6–8 ). Иеремия говорит: «вот завет, который завещаю дому Израилеву после тех дней: вложу законы Мои в душу их и напашу их на сердцах их;... Я буду милостив к неправдам их и грехов их и беззаконий не вспомяну более» (31:32. 34; Евр. 8:10,12 ). Аввакум пишет: «праведный верою жив будет» (2:4; Рим. 1:17 ). Многие и другие пророки от лица Божия подтверждали силу обетований Божиих» (ср. Рим. 1:2 ). § 14 νμος παιδαγωγς μν ες Χριστν. ( Гал. 3:24 ). Но если обетование непреложно (ср. Рим. 4:16 ) и не отменялось законом, то не противоречил ли ему закон дел? (ср. Гал. 3:21 ). Он противоречил бы обетованию в том случае, если бы имел одну с ним цель, именно оправдание человека. Но закон не мог иметь такой цели, во-первых потому, что наследство в праведности дано было уже ранее по обетованию (ср. Гал. 3:18 ), и во-вторых потому, что закон, как показал психологический опыт и история, не давал и не мог дать оправдания. Если бы закон мог животворить, то праведность действительно была бы от закона (ср.–21), и в таком случай он противоречил бы обетованию закона о Христе (ibid.). |
| Само по себе непощадение тела в благоразумной мере и со святыми целями не укорно, а похвально ( Гал.5:24 ). Если апостол с укором относится к нему здесь, то, конечно, потому, что оно, кроме уродливого вида, в каком являлось, и по направлению и духу своему было дурно и было соединено с какими либо суевериями... И манихеи не благоволили к телу, потому что считали его произведением не Божиим и в самой природе его видели зло. Непощадение тела в этом и подобном этому духе не может быть допустимо». 593 6) Если поститься должно, то пусть сам христианин и избирает для себя время, когда находит нужным: «мы дети не рабы, но свободной». «Итак, стойте в свободе, которую даровал нам Христос» ( Гал.4:31; 5:1 и др.). Православная Церковь не возбраняет своим чадам, когда они признают нужным, поститься и в другие дни, сверх установленных ею постов. Она не находит возможным предоставить своим членам полной свободы в отношении поста, потому что христиане, вследствие греховной природы, легко злоупотребляют своей свободой ( Гал.5:13 ; Лк.15:12–16 ; Рим 13:14 ) и не всегда могут определить свое нравственное состояние и время, когда для них необходим пост. Помня наставление апостола: «только все должно быть благопристойно и чинно» ( 1Кор.14:40 ), – Церковь определила дни и сроки постов, обязательные для всех ее членов, что ведет к единомыслию (их) между собою ( Рим.15:5–6 ; 1Кор.1:10 ; Еф.4:3 ), заповеданному апостолом. Свобода, о которой говорится в Слове Божием, не есть своеволие, как думают сектанты, а свобода от закона Моисеева ( Гал.4:31; 5:1 и др.), от рабства греху ( 1Пет.2:16 ; Рим.6:17–22 ). Христианин, освободившись от греха и от ига рабства закону, становится рабом праведности ( Рим.6:18 ), рабом Богу ( Рим.6:22 ). «Свободою называет апостол, – говорит блаженный Феодорит , – житие вне закона, а игом рабства жизнь подзаконную. Ибо так и божественный Петр сказал в Деяниях: что же вы ныне искушаете Бога, желая возложить на выи учеников иго, которого не могли понести ни отцы, ни мы?» 594 ( Деян.15:10 ). «Христос освободил нас, – учит святой Иоанн Златоуст , – от ига рабства и предоставил нам свободу... не для того, чтобы мы употребляли эту свободу на зло, но чтобы пользовались ею, как средством к получению большей награды, восходя к совершеннейшей мудрости». 595 7) Пост вреден для здоровья. Прародителям Бог назначил ( Быт.1:29 ) пищу растительную, которою питались люди до потопа, а после него дозволил им есть и мясо животных ( Быт.9:3 ). Долголетие первобытных людей ( Быт.5 гл.) и свидетельства опыта убеждают в том, что растительная пища не вредит здоровью. |
|
|
