| Между тем период латинского господства оставил глубокие следы: на государственном теле Византии остались раны, которых не смогло излечить восстановление Империи. Великая глава, Константинополь, венчала ослабевшее, подвергающееся со всех сторон нападениям тело. Итальянские морские республики господствовали в византийских водах, их колонии были рассеяны по всей Империи, а большинство островов восточного Средиземноморья были им подчинены. Греция, как и прежде, находилась под франкским владычеством, а находившийся под греческим управлением Эпир вместе с Фессалией стоял в стороне от дела объединения, упорствуя в своей враждебности по отношению к Империи. Север Балканского полуострова удерживали две славянских державы – болгарская и сербская, которые создали свое величие за счет Византийской империи. Конечно, ни одна из этих держав не была в силах предпринять крупномасштабное нападение на Византию, однако все они были в состоянии поддержать направленную против нее атаку с Запада. В Западной Европе не было недостатка во врагах восстановленной Византийской империи: ими были все державы, заинтересованные в существовании Латинской империи. Таким образом, оттуда в любой момент следовало ожидать нападения. Объединение враждебных Византии сил на Западе и на Балканах означало бы смертельную опасность для восстановленной Империи. Эту опасность можно было предотвратить только искусным маневрированием. К счастью, способность к дипломатическим маневрам была сильной стороной Михаила VIII. Перед Палеологами стояла двойная задача: отпор западным агрессивным планам дипломатическим путем и восстановление византийской власти на старых византийских территориях путем устранения эпирского государства и остатков латинского владычества в Греции. Последнее могло иметь успех только в том случае, если бы удалось первое 1044 . Центром агрессивных планов в отношении Византии была Сицилия как при Манфреде, так и при Карле Анжуйском, и потому отношения с Сицилийским королевством стали осью, вокруг которой вращалась политика Михаила VIII на всем протяжении его правления. |
| Амантос. Греческий ученый Константин Амантос " ) опубликовал в 1939 году первый том " Истории Византийской империи " (). Работа охватывает время от 395 до 867 гг. то есть до начала Македонской династии. В начале книги Амантос дает прекрасную характеристику империи четвертого века, подчеркивая триумф христианства, основание Константинополя и германские вторжения. Это прекрасный образец работы с многочисленными важными замечаниями. Работа показывает, что греки наших дней серьезно заинтересованы не только в изучении классического времени и современной политики, но и в разработке истории средних веков Ближнего Востока, которые очень много значат для истории Греции. Второй том истории Амантоса, охватывающий период 867-1204 годов, вышел в 1947 году. Острогорский. В 1940 году Георгий Острогорский, русский ученый, живущий теперь в Белграде, опубликовал на немецком " Историю византийского государства " (Geschichte des byzantinilphen Staates). Эта работа имеет первостепенное значение. В ней рассмотрен весь период византийской истории до падения империи. Г.А. Острогорский дает прекрасную картину развития Византии, начиная с шестого века. Ранний период истории империи, 324- 510 гг., обрисован только кратко, в соответствии с планом Handbuch, в рамках которого сочинение Г. А. Острогорского было опубликовано. Текст снабжен весьма полезными и прекрасно подобранными примечаниями и ссылками. Книга дает хорошую, вызывающую доверие картину развития Восточной империи. Как показывает заголовок, основная задача автора заключалась в намерении показать развитие Византийского государства и его изменения под влиянием внутренних и внешних политических факторов. Хотя политическая история в этой книге и преобладает, однако социальные, экономические и культурные феномены принимаются во внимание. В качестве приложения к этому тому можно горячо порекомендовать прекрасную главу Г. А. Острогорского из первого тома " Кембриджской Экономической Истории Европы от упадка Римской Империи " (The Cambridge Economic History of Europe from the Decline of the Roman Empire) - " Аграрные условия в Византийской империи в Средние века " (Agrarian Conditions in the Byzantine Empire in the Middle Ages). Книга Г. А. Острогорского является прекрасным образцом научного исследования и совершенно необходима изучающему византийскую историю. |
| Они были подданные турецкой империи, как миряне, так и духовенство. В силу подданства, они были в полном подчинении турецкому правительству и зависели от его милости. Тут не было легальной почвы, для какого ни будь иностранного заступничества. Но бедственное и бесправное положение православных христиан невольно заставляло их желать посторонней помощи. Ведь Промысел Божий сохранил ещё единоверную православную державу, державу могучую, способную оказать желаемую помощь. И вот с самого момента падения византийской империи, подпавшие игу мусульмане, православные христиане смотрят на православную Русь с мольбой и упованием, как на свою покровительницу и спасительницу от постигшего их угнетённого положения. Православная Русь питает живейшее сочувствие к порабощённым братьям по вере и помогает им, чем может, особенно же церквам и духовенству. С течением времени собравшись с силами, Россия заступается за своих единоверцев вооружённой рукой и завоёвывает себе право покровительствовать им. В Кайнарджийском мирном трактате Порта обязывается пред Россией покровительствовать христианской вере и христианским церквам, дозволяет русскому посольству построить в Пере храм православного исповедания с предоставлением посольству права официального вмешательства и покровительства этому храму. Те же обязательства и обещания повторены были со стороны турецкого правительства в Адрианопольском мирном трактате. Таким образом, в XIX в. большая часть христиан, живущих в турецкой империи, находилась под покровительством иностранных держав, – католики под покровительством Франции, православные под покровительством России 18 . Иноземное покровительство турецким подданным, конечно, не совсем вязалось с автономией Турции, как самостоятельной державы, но оно вытекло естественно из недостатка законных гарантий для турецких христиан в пользование правами гражданства и свободой вероисповедания; оно было необходимым коррективом бесправного положения турецких христиан пред мусульманами, занимающими господствующее положение в государстве. |
| Глава VIII. Константинополь. Мировое значение столицы Восточной империи. Епарх города. Ремесленные сословия. Димы. Образовательные учреждения Рим не имел такого значения для Западной империи, как Константинополь для Восточной. Столица Западной империи могла быть и в Милане, и в Равенне, и в Павии; это не сопровождалось особенно важным значением ни в политическом, ни в административном отношениях; между тем, Константинополь так же не может быть отделен от Восточной империи, как, например, Рим от католической Церкви. Константинополь стал весьма определенным и, можно сказать, всецелым выразителем византинизма, так что Восточная империя, с основанием Константинополя постепенно превращающаяся в Византийскую, не может быть представлена без своего средоточия и своего религиозного, административного и культурного центра на берегах Босфора. В то время, как приготовлялась на Западе страшная катастрофа, на Востоке постепенно организовались начала, которые сохранили от распадения целую половину империи. Перенесенная Константином столица в Византию и основанный на месте старого новый город его имени должен быть признан одним из главных устоев тысячелетней жизни Византийской империи. Вот почему древнейшей истории Константинополя должна быть посвящена отдельная глава в истории Византии. Выше мы говорили о построении Константинополя и о первоначальных границах, данных ему основателем. Но город быстро стал развиваться, так что уже к концу IV в. массы новых поселенцев не находили места внутри городских стен, и за чертой города стали возникать новые постройки и поселения. Там указано было императором Феодосием расположение для готских военных отрядов или федератов, по коим загородные части долго были известны под номерами: второй, третий, четвертый, пятый и седьмой. Когда в 412 г. стены константиновского города значительно пострадали вследствие землетрясения, то император Феодосий в соответствии с быстрым возрастанием населения раздвинул его границы, включив в черту города и прежний загородный квартал, называемый Эксокионий ( ξοκινιον), и окружив новой стеной, которая в существенных частях сохранилась до сих пор. Два епарха города, Анфемий в 413 г. и Кир в 439–441 гг., прославили свое имя сооружениями, служившими к украшению и защите города. Только квартал близ Золотого Рога у Влахернского дворца оставался открытым и защищен стеной при императоре Ираклии в 625 г. Таким образом, можно сказать, что собственный город Константинополь, т.е. нынешний Стамбул, вырос до его естественных границ в течение IV и V вв. Дальнейший его прирост был, главным образом, в предместьях: Космидий (в конце Золотого Рога), Галата, Пера, Бешик-таш, Скутари и т.д. |
| Упомянув о том пренебрежении, с которым к Византии с XVIII века относились историки и философы, Бьюри замечает, что этим они показывают свое полное незнакомство с одним из самых важных, существенных факторов в развитии западноевропейской цивилизации — а именно с влиянием позднейшей Римской империи и Нового Рима. Конечно, взгляд Бьюри не является чем-либо особенно новым. Непрерывность Римской империи до XV века признавали и раньше, например, Монтескье в своих «Рассуждениях о причинах величия римлян и их упадка» (Considerations sur les causes de la grandeur des Remains et de leur decadence). Но Бьюри с особенной силой оттенил этот тезис и провел в своем труде. Сочинение Бьюри, особенно же последний, третий том, заслуживает самого большого внимания. Излагая судьбы восточной половины империи, он следит также до 800 года за событиями ее западной половины, что вполне, конечно, соответствует его взгляду о единой Римской империи. Бьюри в своей книге не ограничивается одной политической историей; целые главы у него посвящены вопросам администрации, литературы, общественной жизни, географии, искусства и т. д. Первые две главы второго издания, посвященные образованию монархии и административному устройству, оценены прекрасно известным специалистом по истории Римской империи, как лучшее краткое описание общих условий, которые господствовали в поздней Римской империи. Автор прекрасно знаком с русским и другими славянскими языками; поэтому в третьем томе его истории привлечена к делу и оценена вся русская и болгарская литература по данной эпохе. Ламброс. Спиридон Ламброс (LamproV), современный греческий ученый и профессор Афинского университета, деятельный издатель рукописных документов и исторических текстов, автор каталога греческих рукописей Афона и т. д., написал на протяжении с 1886 по 1908 гг. шеститомную «Историю Греции с рисунками с древнейших времен до взятия Константинополя» (Istoria thV ElladoV met eikonwn apo tvn arcaiotatwn cronwn mecri thV alwsewV thV KwnstantinoupolewV. Афины, 1886—1908, в 6 томах). Сочинение Ламброса, предназначенное преимущественно для читающей публики, ясно и толково излагает события византийской истории до конца существования империи. Источники автором не указываются; текст иллюстрирован многочисленными рисунками. |
| Очень сильное и свежее впечатление оставляют его «Очерки по истории Византии», ч. 1, М., 1917. Книга имеет 268 страниц и содержит интересное общее введение и обзор социального и экономического развития Римской империи. Книга дает возможность читателю ощутить важные проблемы византийской истории. Рассказ завершается концом иконоборческого периода и восстановлением иконопочитания в 843 г., во время царствования Феодоры. Отличительная черта «Очерков» — подчеркивание вопросов внутренней организации империи, религиозной и социальной эволюции; политические события приведены только в той мере, в какой автор считает их ценными для объяснения определенных феноменов социальной жизни. К. Н. Успенский старательно развил свою основную и совершенно правильную идею о греческой (Hellenistic) природе римской и византийской империи. Он сделал интересную попытку исследовать процессы феодализации византийской жизни как в светском, так и в церковном землевладении. К. Н. Успенский особенно интересовался иконоборческим периодом и последние главы «Очерков» заслуживают особого внимания. Он анализировал образование первых варварских королевств в рамках империи, административные реформы и финансовое состояние при Юстиниане, организацию фем, крестьянство VI, VII и VIII веков и так называемый «Земледельческий закон», проблемы землевладения и экскуссии. Небольших размеров, но богатая по содержанию, эта книга весьма ценна. Васильев. «History of the Byzantine Empire» Васильева была сперва опубликована на русском языке в России. Вся работа состоит из двух томов и охватывает всю историю Византийской империи. Первый том был опубликован в 1917 г. в Петрограде под заголовком «Лекции по истории Византии. Т. 1. Время до Крестовых походов». Второй том, охватывающий период от Крестовых походов по падения Константинополя, был опубликован в трех частях: История Византии. Византия и крестоносцы. Эпоха Комнинов (1081—1185) и Ангелов (1185—1204). Пг., 1923; История Византии. Латинское владычество на Востоке. |
| И. Успенский, имеют -большое значение для уяснения общественно-политического строя Византийской империи. Тем не ме4нее, хотя в Трапезуйте в течение долгого времени господствовали общевизантийские имперские законы, и администрация, „местные особенности, вытекающие из сожительства на территории Трапезунтской империи разных народностей, а равно влияние соседних с империей народов, должны были наложить особую печать на внутреннюю жизнь Трапезунта и повлиять на устройство империи, в особенности в период её созидания в первой половине XIII в., когда она была некоторое время совершенно изолирована от сношений с коренными греческими областями» 138 . Ф. И. показывает в своём исследовании, что основным принципом административного устройства империи была военная организация по тому типу, который был выработан в Византийской империи, начиная с VIII в., и известен под названием фемного строя. В Трапезунте Ф. И. отмечает отступления от общевизантийской системы, вызванные, главным образом, развитием поместно-вотчинных тенденций в крупном феодальном землевладении 139 . В исследовании тщательно изучены ценные источники, относящиеся к землевладению Трапезунтской империи. При всех особенностях в её развитии мы наблюдаем здесь тот же рост монастырского землевладения, ту же борьбу крупных землевладельцев против центрального правительства, словно социально-экономический строй Трапезунтской империи был отражением сложившихся в течение многих веков социальных отношений Византийской империи. Одни и те же язвы разъедали государственный организм обеих империй, и, главным образом, распадение их на целый ряд обособленных административно-хозяйственных центров, почти не зависимых от центрального правительства. Но, как отмечает Ф. И. Успенский, „...нигде ослеплённое самоволие отдельных лиц не выражает так ярко деморализованное состояние греческого общества, как в Трапезунте» 140 . И действительно, изучая причины политической борьбы, которая в течение долгих лет велась в Трапезунтской империи между партиями, враждебными Константинополю, и „византийской» партией, Ф. |
| Содержательная, сравнительно небольшая по объему книга Гесселинга в главных чертах рисует картину византийской цивилизации, обращая внимание на все стороны многообразной жизни Восточной империи. Из политических событий автором приняты в расчет лишь те, которые являются необходимыми для лучшего уяснения идеи византийской цивилизации, а из личных имен и удельных фактов упомянуты лишь те, которые имеют отношение к общим идеям. Большое место уделено в книге Гесселинга литературе и искусству. " Опыт византийской цивилизации " Гесселинга, написанный, может быть, несколько элементарно для специалистов, будет очень полезен для всех тех, кто захотел бы в доступном и вместе с тем серьезно обоснованном изложении познакомиться с общим значением Византии. Бассел. Двухтомная работа В. Ф. Бассела (F. W. Bussel) " Римская империя: опыт конституционной истории от восшествия Домициана до отстранения Никифора III (1081) " (Roman Empire: Besays on the Constitutional History from the Accession of Domitian to the Retirement of Nicephorus 111(1081 A. D.)) была опубликована в Лондоне в 1910 году. Хотя нельзя сказать, что в этой работе нет интересных идей и аналогий, она страдает от обширных пересказов, повторов и отсутствия ясности в плане. В результате ценные идеи иногда остаются затемненными. Хронологические рамки этой работы выбраны произвольно, хотя автор и постарался придать им известное обоснование (см. vol. I, pp. I-2, 13-17). Во втором томе читатель с удивлением обнаружит очерк истории отношений Армении и Византийской империи с 520 до 1120 гг. Работу Бассела читать трудно. Ссылок она не имеет. Основная идея автора заключается в том, что республиканские формы римского государственного устройства в имперское время, совершенно очевидные в раннее время, продолжали существовать в той или иной степени до времени Комнинов, то есть до 1081 г., когда были окончательно заменены Византийской формой самодержавия - тиранией. " Кембриджская средневековая история " (The Cambridge Medieval History). Полную историю Византийской империи с прекрасной библиографией можно найти в " Кембриджской Средневековой истории " . Первый том содержит главы по истории от Константина Великого до смерти Анастасия в 518 г.; во втором томе главы от восшествия Юстиниана I в 518 г. до времени иконоборчества. Весь четвертый том посвящен истории Византийской империи от 717 до 1453 гг. в увязке с историей древних славян, армян, монголов, а также балканских государств. Специальной главы о периоде Палеологов здесь нет. Эта общая история средних веков была издана под руководством покойного Дж. Б. Бьюри и представляет собой коллективную работу хорошо известных европейских исследователей. |
| В ранневизантийское время Империя, напротив, еще действительно являлась Римской империей и вся ее жизнь была пронизана римскими элементами. Эта эпоха, которую можно называть как ранневизантийской, так и позднеримской, в равной степени принадлежит и римскому, и византийскому развитию, охватывая три первых века византийской либо же три последних века Римской империи. Это типичная переходная эпоха, которая ведет нас от Римской империи к средневековой византийской и в которой старые римские формы жизни постепенно отмирают, а новые византийские все сильнее прорываются на поверхность. Исходный пункт развития Византии задает Римская империя, какой она вышла из кризиса III века. Экономический упадок кризисного периода особенно опустошительно сказался в западной части Империи. Восток продемонстрировал большую силу сопротивления – обстоятельство, которое определит последующее развитие и объясняет «византинизацию» Римской империи. Тем не менее Восток тоже прошел через тот же самый кризис, который был общим кризисом и государственной системы позднего Рима, и его рыхлой экономической и социальной структуры. Экономический коллапс, сопровождавшийся тяжелыми социальными и политическими потрясениями, не миновал и восточную часть Империи. Если на Востоке уменьшение количества населения меньше бросалось в глаза, а упадок городской жизни и городской экономики был далеко не так безнадежен, как на Западе, то все же недостаток рабочей силы представлял собой бедствие, которое сказывалось на экономической жизни всей Империи, и по всей Империи был заметен упадок ремесла и торговли. В самом деле, кризис III в. означал крушение античной городской культуры 75 . Общим явлением стало постоянное расширение латифундий. На всей территории Империи крупные частные земельные владения неудержимо росли в ущерб мелкому землевладению и государственным доменам. Следствием упадка мелкого земельного владения было прогрессирующее прикрепление крестьян к земле, которое дополнительно ускорялось из-за острой нехватки рабочей силы. Закрепощение крестьянства было, тем не менее, всего лишь частным эпизодом общего принудительного закрепления людей за их профессией, которое позднеримское государство со времени кризиса III в. практиковало систематически. Принудительная экономика, однако, составляет основу административного государства (Zwangsstaat). |
| Однако благодаря случайной и разбросанной (scattered) информации, которая сохранилась, можно прийти к выводу, что основная энергия Льва III и Константина V была направлена на секуляризацию крупной монастырской земельной собственности и на ограничение огромного количества монахов, то есть против элементов, которые благодаря выскальзыванию из-под государственного контроля и почти полностью независимому функционированию уменьшали жизненные силы и целостность империи. Коронование Карла Великого и значение этого события для Византийской империи Коронование Карла, по словам историка Брайса, «представляет собой не только центральное событие Средних веков: оно одно из тех очень немногих событий, о которых, вырывая их из общей связи, можно сказать, что, если бы они не произошли, история мира была бы иная». В настоящий момент это событие имеет для нас значение постольку, поскольку оно отразилось на византийском государстве. Как известно, в представлении средневекового человека Римская империя была едина, так что, когда в предшествующие века мы видели в империи двух или более императоров, это объяснялось тем, что два государя управляют единым государством. Выше было уже указано, что ни о каком падении Западной Римской империи в 476 году не может быть и речи. Идеей о существовании единой империи объясняется в VI веке военная политика Юстиниана на Западе. Эта идея продолжала жить и в 800 году, когда произошло знаменитое коронование Карла Великого в Риме императорской короной. Но в то время как идея о единой империи в теории неизменно жила в сознании средневековья, в действительности восточный, или византийский, греко-славянский мир, каким он был уже к концу VIII века, и западный, романо-германский мир, являлись к этому времени и по своему языку, и по племенному составу, и по культурным задачам совершенно различными, обособленными мирами. Идея единства империи пережила себя и сделалась историческим анахронизмом, конечно, с нашей современной точки зрения, а не с точки зрения Средних веков. |
|
|
