| Канон больше всего наполнен обличениями, сущность которых выражена в следующих словах канона: «Я представил тебе, душа, Моисеево сказание о бытии мира и, начиная с него, все боговдохновенное Писание, повествующее о праведных и неправедных. Из них ты, душа, подражала последним, а не первым, согрешая против Бога». Грешник не должен думать, что он может до конца жить в грехах безнаказанно. Нет – ему грозит участь содомлян. «Как Господь наказал некогда беззаконие содомлян, так и ты, душа, воспламенила огонь геенский, в котором ты будешь гореть» (песнь 2). От этой участи спасает раскаяние. Но чтобы раскаивающийся грешник не впал в отчаяние, сознавая всю тяжесть своего падения, ему предлагается утешение в следующих словах канона: «Моисеева рука да уверит нас, душа, как Бог может убелить и очистить прокаженную жизнь; и не предавайся отчаянию о себе, хотя ты и поражена проказою» (песнь 6). Немало в каноне предлагается предостережений от греха и наставлений к жизни богоугодной. Например: «Ты слышала, душа моя, что Измаил был изгнан, как порождение рабыни; будь бдительна, смотри, чтобы и тебе не потерпеть чего-либо подобного из-за сладострастия» (песнь 3). «Великий Моисей поселился в пустыне; иди и ты, душа, подражай его образу жизни, дабы и тебе узреть в пустыне явление Бога» (песнь 5). Применение библейских сказаний к нравственному состоянию и потребностям души выражается в Великом каноне большей частью так сжато, что не всегда легко и сразу можно понять, в чем состоит соответствие одних другим. Отсюда появляется необходимость в объяснении того, в чем именно надобно видеть это соответствие, как понимать те или другие выражения, заключающие в себе сопоставление предметов, по видимому не имеющих сходства или представляющих отдаленное сходство. Принимая на себя труд этого разъяснения, мы желаем придать ему характер бесед, чтобы не только удовлетворить любознательность через раскрытие смысла неудобопонятных вещей, но главным образом содействовать покаянному и молитвенному настроению души через духовно-назидательные размышления, вводящие в дух великого творения Критского святителя. С целью назидания будем останавливать внимание и на тех местах, в которых библейские события описываются так ясно, что разъяснение их отношения к душе не представляет особенной трудности. |
| В Великом Посту в православных храмах канон неоднократно читается на малопонятном ныне церковнославянском языке по древней Постной Триоди. Поэтому его глубокие духовно-нравственные назидания и библейские исторические параллели, равно как и тонкие психологические наблюдения святителя Андрея, увы, недоступны современным прихожанам и большей части нынешнего духовенства. Помимо малой понятности, в богослужебных церковнославянских и позднейших русских переводах канона имеются тропари, в которых даже встречаются некоторые несоответствия повествованию Священного Писания. Например, в 5 песне канона (8 тропарь) благочестивые еврейские повивальные бабки именуются «убивающими иногда безвозрастное мужеское», т.е. убийцами еврейских младенцев. Однако, согласно библейскому тексту они, благодаря некой хитрости, не исполнили жестокое повеление фараона (ср. Исх.1:15–21 ). В церковнославянском варианте Постной Триоди (вероятно, при переписке или при наборе текста), видимо было утрачено окончание тропаря, лишившее его моральной сентенции и логической завершенности. Этот досадный пропуск был творчески восполнен автором ( курсив в конце тропаря ). В настоящем издании уточнено автором русское переложение и первого тропаря канона «Откуду начну плакати…» При чтении канона следует иметь в виду и то, что св. Андрей Критский , как поэт, пользовался вероятно т.н. таргумами — сведениями устного и часто легендарного характера. Это особенно заметно в эпизоде с ветхозаветным Ламехом, который якобы рыдал о совершенных им злодеяниях (в частности, в связи с убийством им юноши). Об этом плаче в тексте Библии прямо не упоминается. Архиепископ Ионафан тактично и мягко «подправляет» этот тропарь о Ламехе, вставляя замечание: «…как говорят…» Кроме редакционных ошибок в богослужебном тексте Постной Триоди и его малой понятности, существует еще одна немаловажная проблема — культурно-эстетическая, возникающая при чтении покаянного канона на русском языке в рамках преимущественно церковнославянского богослужения: русский, «невоцерковленный» текст «режет» слух, вызывая резкую критику самой практики богослужебного употребления современных языков, как якобы «непригодных» или «низких» для этой цели. Настоящий опыт переложения канона включает в себя в большей или меньшей степени некоторые формы церковнославянской лексики (звательный падеж — «душе», а также слова «аз», «виждь», «даждь» и др.), благодаря которым все четыре опыта переложения канона приобрели «церковное» звучание. Архаика изложения канона особенно заметна в русском славянизированном варианте. |
| Обратите внимание, как чутки, хочется сказать слово «режиссеры», — нет, преподобные отцы! Как они чутки к пониманию того, что можно, а что нельзя. «Вот это Евангелие не трогайте, оставьте! Оставьте, чтобы прочесть один раз в году. Не трогайте, не привыкайте вы к нему, не надо!» Это Евангелие пробивает насквозь каждого человека. Вы знаете, это, я бы сказал, некоторое устройство, — я не говорю, что это механизм, нет, но людьми учитывался. Как-то в поле зрения моего попало: в 70-х годах, когда я и читал эту заметку, в Польше в маленьком городе был маленький музей, и в этом музее висела всего одна картина великого какого-то голландского художника. Они так набили ей свой глаз, что они просто её видеть не могли. И они устроили знаете, что? На два месяца в году они закрывали её большим занавесом и не смотрели на нее. А потом, два месяца спустя, они надевали самые лучшие платья, приходили и торжественно открывали эту картину. «Ах!», — смотрели! И это человеческое, художественное творчество земного художника! Но каковы, каковы преподобные отцы! Как они учитывали это! Как они могли сами воспринимать и нам передавать, нас учить этому. Это поразительно. Краткий пример еще одного случая «режиссерского мастерства» – это кондак Великого канона. Когда слышим его во время первой седмицы Великого поста, мы понимаем: «Душе моя, душе моя,/востани, что спиши?/Конец приближается,/и имаши смутитися./Воспряни убо, да пощадит тя Христос Бог,/иже везде Сый и вся Исполняяй». Иеродиакон Герман (Рябцев) — Душе моя, восстани, что спиши? Мы говорим: как хорошо о покаянии сказано, как замечательно! «Душе моя, востани, что спиши? Конец приближается», – кайся, кайся, кайся. Но, когда мы откроем книгу творений Романа Сладкопевца итальянского издания, то найдем там текст на греческом языке с надписью на французском. «Этот кондак посвящен инфернальным силам». Что такое «инфернальным»? Адским, бесовским силам. Как это так? Оказывается, опытные преподобные отцы посмотрели на этот кондак и подумали: а почему бы нам его не вставить в Великий канон? Это не дело Андрея Критского, это идея позднейших режиссеров. Может, даже Феодора Студита с Иосифом. Они вырезали этот кондак и вставили его в Великий Канон. Я вам просто для интереса говорю, но оказывается, этот кондак Роман Сладкопевец предназначил для переживания Великой Среды, для Гефсиманского сада, для учеников, которые там в Гефсиманском саду находились. Господь молится, Гефсиманская молитва, а они спят. И Роман Сладкопевец поет: «Душе моя, душе моя, востани, что спиши? Конец приближается» , – вот Иуда уже идет, – «Воспряни убо, да пощадит тя Христос Бог. Иже везде Сый, и вся Исполняяй» . А это только лишь начало, только начало кондака, а там разворачиваются 24 строфы-икосы. Такие интересные. «Ад стеня вопиет» |
| величает Тебя православно Матерью Богоневестною. Недуги исцеляя, нищим благовестил Христос, Божий Логос, увечных врачевал, ел с мытарями, с грешниками беседовал, дочери Иаировой душу отшедшую касанием руки возвратил. Спасся мытарь и вразумилась блудница, а фарисей хвалящийся осудился, - ибо те вопияли: очисти меня! и: помилуй меня! - сей же величался: благодарю Тебя, Боже, что я не таков, - и прочими словами безумными. Закхей был мытарь, но однако же спасся, а Симон-фарисей соблазнился, и блудница прощение верное приняла от Имеющего власть разрешать от греха; ты же, душа, покаянию её подражай. Той блуднице, о душа моя окаянная, не подражала ты, взявшей мира сосуд алавастровый и, со слезами мешая, умастившей Спасовы ноги, отерев волосами своими, - Он же раздрал грехов её перечень прежний. Города, которым благовестил Христос, ведаешь ты, душа, как прокляты они были. Устрашись же примером, чтобы не быть тебе как они, Содому Владыкою уподобленные, осуждённые даже до ада. Да не горше отчаянием, о душа моя, явишься хананеянки, слышала ты веру, которой ради дочь её исцелилась Божиим словом; возопи же Христу, как она, из глубины сердечной: спаси и меня, Сыне Давидов! Слава Отцу, и Сыну, и Святому Духу. Прославим Отца, Сына превознесём, с верою почтим поклонением Духа Божественного, - Троицу нераздельную, Единицу существом; поклонимся Свету Единому - и Триипостасному, Жизни Единой - и в трёх существующей Лицах, - Богу животворящему и просвещающему до концов вселенной. И ныне, и присно, и во веки веков, аминь. Храни Твой удел, Пречистая Богородица, ибо в Тебе он верою царствует, в Тебе укрепляется, и Твоею победою всякое искушение одолевает, и вражескую отъемлет добычу, и послушание Богу проходит. Великий канон Андрея Критского, читаемый в четверг первой седмицы Великого поста Песнь первая Ирмос: Помощник и Покровитель стал во спасение мне, Он — мой Бог, и прославлю Его; Бог отца моего, и вознесу Его, - ибо Он славно прославился. Агнец Божий, взявший грехи всех, возьми грехов моих тяжкое бремя, |
| Закрыть itemscope itemtype="" > Исправлено. Великий покаянный канон Андрея Критского, объяснение. Часть 6 12.03.2022 584 Третья песнь понедельника, второй тропарь: На горе спасайся, душе, якоже Лот оный, и в Сигор угонзай. То есть «спасайся, душа моя, на горе, как Лот спасся на горе, беги (“угонзай” – значит “стремись”, “поспешай”) в Сигор». Историю помните? Когда Лот бежал из Содома, Бог направил его в гору, и он побежал в гору, иначе сгорел бы вместе с этим городом. Тут такой же образ: «беги на гору, душа, стремись наверх». Слово «гора» всегда должно вызывать у нас определенное представление, потому что мы сами говорим каждую литургию: Горе имеим сердца. Фраза как раз к этому напрямую относится. То есть сердца мы должны поднимать вверх. Оно такое, сердце. Вот уму подняться не то что легко, но несложно, потому что ум достаточно легкий: он может подумать о Божьем одной мыслью, может подумать о земном одной мыслью. Может так привыкнуть думать о Божьем, что о земном больше не будет помышлять. Сердце не такое, сердце – плотяное, кровяное, оно здесь живет, и здесь ему все нравится. Березка, сосенка, девушка, дом, река, солнце. Все такое приятное, радостное, греет, пахнет, цветет, благоухает. Приятно сердцу здесь. А то, что там, – оно не знает, оно этого не испытывало. Поэтому сердце надо поднимать. Кто может поднять сердце в душе человеческой? Ум для того и нужен душе, чтобы поднимать ее к небу. А как это сделать? Молитвой. Ум, собранный в молитве, погружается в сердце, берет его за грудки или на рамена (у кого как получится) и несет его туда. Это и делает молитва; молитва приводит к тому, что сердце поднимается вверх, воспламеняется. И, почувствовав горний воздух, почувствовав дыхание духа и пережив сладость общения в духе с Богом, сердце уже не хочет возвращаться на землю, ему уже неинтересно. Но пока оно не почувствует радость богообщения, оно все время будет любить этот мир. Так все святые отцы и говорят. Заметили ошибку? Выделите фрагмент и нажмите " Ctrl+Enter " . |
| [Помилуй, Господи, взываю к Тебе, помилуй меня, когда придешь с Ангелами Своими воздать всем по достоинству их дел.] Слава, Троичен: Троице Простая, Несозданная, Безначальное Естество, в Троице певаемая Ипостасей, спаси ны верою покланяющыяся державе Твоей. [Троица несоставная, несозданная, Существо Безначальная, в троичности лиц воспеваемая, спаси нас, с верою поклоняющихся силе Твоей.] И ныне, Богородичен: От Отца безлетна Сына в лето, Богородительнице, неискусомужно родила еси, странное чудо, пребывши Дева доящи. [Ты, Богородительница, не испытавши мужа, во времени родила Сына от Отца вне времени и – дивное чудо: питая молоком, пребыла Девою.] Песнь 4 Ирмос: Услыша пророк пришествие Твое, Господи, и убояся, яко хощеши от Девы родитися и человеком явитися, и глаголаше: услышах слух Твой и убояхся, слава силе Твоей, Господи. [ Услышал пророк о пришествии Твоем, Господи, и устрашился, что Тебе угодно родиться от Девы и явиться людям, и сказал: услышал я весть о Тебе и устрашился; слава силе Твоей, Господи.] Бди, о душе моя, изрядствуй якоже древле великий в патриарсех, да стяжеши деяние с разумом, да будеши ум, зряй Бога, и достигнеши незаходящий мрак в видении, и будеши великий купец. [Бодрствуй, душа моя, будь мужественна, как великий из патриархов, чтобы приобрести себе дело по разуму, чтобы обогатиться умом, видящим Бога, и проникнуть в неприступный мрак в созерцании и получить великое сокровище.] ( Быт. 32:28) Дванадесять патриархов великий в патриарсех детотворив, тайно утверди тебе лествицу деятельнаго, душе моя, восхождения: дети, яко основания, степени яко восхождения, премудренно подложив. [Великий из патриархов, родив двенадцать патриархов, таинственно представил тебе, душа моя, лестницу деятельного восхождения, премудро расположив детей как ступени, а свои шаги, как восхождения вверх.] Исава возненавиденнаго подражала еси, душе, отдала еси прелестнику твоему первыя доброты первенство и отеческия молитвы отпала еси, и дважды поползнулася еси, окаянная, деянием и разумом: темже ныне покайся. |
| Бди, о душе моя! Изрядствуй, якоже древле великий в патриарсех, да стяжеши деяние с разумом, да будеши ум зряй Бога и достигнеши незаходящий мрак в видении, и будеши великий купец. [Бодрствуй, душа моя, будь мужественна, как великий из патриархов, чтобы приобрести себе дело по разуму, чтобы обогатиться умом, видящим Бога, и проникнуть в неприступный мрак в созерцании и получить великое сокровище.] ( Быт.32:28 ) Дванадесять патриархов, великий в патриарсех детотворив, тайно утверди тебе, лествицу деятельнаго, душе моя, восхождения: дети, яко основания, степени, яко восхождения, премудренно предложив. [Великий из патриархов, родив двенадцать патриархов, таинственно представил тебе, душа моя, лестницу деятельного восхождения, премудро расположив детей как ступени, а свои шаги, как восхождения вверх.] Исава возненавиденнаго подражала еси, душе, отдала еси прелестнику твоему первыя доброты первенство, и отеческия молитвы отпала еси, и дважды поползнулася еси окаянная, деянием и разумом, темже ныне покайся. [Подражая ненавиденному Исаву , душа, ты отдала соблазнителю своему первенство первоначальной красоты и лишилась отеческого благословения и, несчастная, пала дважды, деятельностью и разумением, поэтому ныне покайся.] ( Быт.25:32; 27:37 . Мал.1:2-3 ) Едом Исав наречеся, крайняго ради женонеистовнаго смешения: невоздержанием бо присно разжигаемь, и сластьми оскверняемь, Едом именовася, еже глаголется разжжение души любогреховныя. [Исав был назван Едомом за крайнее пристрастие к женолюбию; он непрестанно разжигаясь невоздержанием и оскверняясь любострастием, назван Едомом, что значит – “распаление души грехолюбивой”.] ( Быт.25:30 ) Иова на гноищи слышавши, о душе моя, оправдавшагося, того мужеству не поревновала еси, твердаго не имела еси предложения, во всех яже веси, и имиже искусилася еси, но явилася еси нетерпелива. [Слышав об Иове , сидевшем на гноище, ты, душа моя, не подражала ему в мужестве, не имела твердой воли во всем, что узнала, что видела, что испытала, но оказалась нетерпеливою.] ( Иов.1:1-22 ) |
| Богородичен: От Отца безлетна Сына,/в лето Богородительнице,/неискусомужно родила еси,/странное чудо,/пребывши Дева, доящи. И ныне, Богородичен: От Отца вне времени рожденного Сына/во времени, Божия Родительница,/не познав мужа, Ты родила,/– о необычайное чудо!/– Девой пребыв и молоком питая. Песнь 4. Ирмос: Услыша пророк/пришествие Твое, Господи, и убояся,/яко хощеши от Девы родитися/и человеком явитися, и глаголаше:/услышах слух Твой и убояхся,/слава силе Твоей, Господи. (2) Песнь 4 Ирмос: Услышал пророк/о пришествии Твоем, Господи, и убоялся,/что Ты хочешь от Девы родиться и людям явиться, и возглашал:/“Услышал я весть о Тебе, и убоялся”./Слава силе Твоей, Господи! (2) Бди о душе моя!/Изрядствуй якоже древле великий в патриарсех,/да стяжеши деяние с разумом,/да будеши ум зряй Бога/и достигнеши незаходящий мрак в видении,/и будеши великий купец. Бодрствуй, о душа моя,/совершенствуйся, как великий среди патриархов,/чтобы приобрести тебе деяние с разумом,/дабы обогатиться умом, зрящим Бога,/и проникнуть в неприступный мрак созерцанием,/и сделаться великим купцом. Дванадесять патриархов,/великий в патриарсех детотворив,/тайно утверди тебе/лествицу деятельнаго душе моя восхождения:/дети, яко основания: степени,/яко восхождения, премудренно подложив. Двенадцать патриархов/великий среди патриархов породив,/таинственно утвердил для тебя, душа моя,/лестницу деятельного восхождения,/премудро детей как ступени,/а свои шаги – как восхождения/по ним расположив. Исава возненавиденнаго подражала еси душе,/отдала еси прелестнику твоему/первыя доброты первенство,/и отеческия молитвы отпала еси,/и дважды поползнулася еси окаянная,/деянием и разумом:/темже ныне покайся. Исаву презренному подражая,/отдала ты, душа, своему соблазнителю/первоначальной красоты первородство,/и отеческой молитвы лишилась,/и двояко подпала соблазну, несчастная:/делом и разумом;/потому ныне покайся. Едом Исав наречеся,/крайняго ради женонеистовнаго смешения:/невоздержанием бо присно разжигаемь,/и сластьми оскверняемь,/Едом именовася,/еже глаголется разжжение души любогреховныя. |
| Итак, в течение четырех вечеров девять песней Канона говорят снова и снова о духовной истории мира, которая в то же время – история и моей души. Слова Канона призывают меня к ответу, ибо говорят они о событиях и делах прошлого, смысл и сила которых вечны, поскольку каждая человеческая душа – единственная и неповторимая – проходит тем же путем испытаний, стоит перед тем же выбором, встречается с той же высшей и важнейшей реальностью. Значение и цель Великого канона именно в том и состоит, чтобы явить нам грех и тем самым привести нас к покаянию. Но он являет нам грех не определениями и перечислениями, а неким глубоким созерцанием библейской истории, которая поистине есть история греха, покаяния и прощения. Канон восстанавливает в нас то духовное мироощущение, внутри которого раскаяние становится снова возможным. Когда мы слышим, например: Я не уподобился, Иисусе, Авелевой правде, никогда не принес Тебе приятного дара, ни дел божественных, ни жертвы чистой, ни безгрешной жизни… — мы понимаем, что история первого жертвоприношения, так кратко упоминаемая в Библии, открывает нам нечто основное в нашей собственной жизни, основное в самом человеке. Мы понимаем, что грех, прежде всего, есть отказ от жизни как приношения и дара, как жертвы Богу. Или другими словами, — отказ от жизни для Бога и по-Божьему. И благодаря этому откровению становится возможным произнести слова, бесконечно отдаленные от современного опыта жизни, но которые звучат глубочайшей правдой: Из праха создав жизнь, Ты вложил в мою плоть и кости, и дыхание, и жизнь: но, о Создатель мой, Избавитель мой и Судия, приими меня, кающегося. Вот почему постный путь начинается с возврата к исходной точке, к творению мира, грехопадению, искуплению, к тому миру, где все говорит о Боге, все отражает Божью славу, где все, что происходит, все события непосредственно связаны с Богом, где человек находит настоящие измерения своей жизни, и, найдя их, кается. Епископ Виссарион (Нечаев) Толкования уроков покаяния Предварительные замечания |
| Поэтому трезвое, вдумчивое чтение Покаянного канона помогает нам не только осознать свою виновность или испорченность, но еще и увидеть надежду на милость Господа: «Достойных покаяния плодов с меня не требуй, Господи, бессилье мое зная, но дай мне только трепетное сердце и смиренный дух, и это все я принесу Тебе, как фимиама приятное благоухание» , говорит автор под конец своего произведения. Самооправдание — преграда между Богом и человеком, отрава, которая разъедает и без того погибающую душу. Покаяние не бывает с «оговорками». Оно всегда без всяких «но»! Кающийся — это тот, кто осознал, что он не имеет права на милость, что он достоин кары, что он потерял лицо и достоинство человеческие. Лишь находясь в таком душевном состоянии, человек может принять милость Божью. Собственно пост и является этим трауром скорбящей и страждущей души. Насчет же того, что чтение Великого канона кого-то может ввергнуть в депрессию, то это ведь не к Канону вопрос, а к самому человеку. Мы все реагируем на чтение, на информацию, которая вокруг нас, так, или иначе. В депрессию может ввергнуть любая обида или любое осознание собственной надломленности. Но может эта же информация стать стимулом к серьезной внутренней работе над самим собою. Иными словами, вдумчивое участие в чтении за богослужением Великого канона — это важная составляющая в становлении личности верующего человека. Ну а вопрос, нужно ли ходить на этот «сеанс религиозной психоаналитики», ежегодно каждый может решать для себя самостоятельно. Никаких церковных прещений (епитимий, отлучений) за неучастие в чтении Великого канона не подразумевается. Фото на обложке: Иеромонах Феогност (Пушков) читает Великий канон в храме Ивановской духовной семинарии, где он преподавал Новый Завет. 2005 г. Фото из личного архива автора Поделиться в соцсетях Подписаться на свежие материалы Предания — Фонд учрежден в 2009 году для сбора средств и помощи нуждающимся. © 2008-2022 Благотворительный фонд «Предание». 115162, Россия, г. Москва, улица Шухова, д. 17, корп. 2. Учётный номер в реестре НКО |
|
|
