| То же торжественно провозглашается в 21:24, где подчеркнуто значение свидетельства очевидца, но одновременно Церковь, состоящая из людей, не знавших Христа во плоти, заверяет как бы своей печатью достоверность показаний того, кто был, может быть, последним из живых очевидцев. Таким образом, Церковь наследует авторитет Апостолов. II. Комментарий и примечания 1. Пролог (1.1–18) Каждый из Евангелистов начинает свой труд, обращаясь к истоку Евангельских событий. Марк указывает на служение Иоанна Предтечи и Крещение в Иордане, схождение Духа и глас Божий Ты Сын Мой; Матфей и Лука начинают с рождения Иисуса от Девы, Иоанн же, как богослов по преимуществу, говорит о Боге и Его отношении к творению. Первые 5 стихов излагают христианскую космологию, ст. 6–8, в параллель с Марком, указывают на свидетельство Иоанна, ст. 9–13 говорят о пришествии Света в мир и о его отвержении теми, к кому в первую очередь он был обращен, — но те немногие, кто услышал, поверил и принял, образовали Церковь, от лица которой и говорит Евангелист. В ст. 14–18 излагается домостроительство спасения: воплотившийся Сын Божий, хотя и в уничижении, явил полноту Божественной благодати и истины. Многочисленные и противоречащие друг другу попытки реконструировать семитоязычный, возможно, даже стихотворный оригинал Пролога Баррет оценивает скептически; по его мнению, он был написан сразу на греческом языке ритмической прозой. В начале — нет сомнения, что Иоанн, дословно повторяя перевод Семидесяти, воспроизводит начальные слова книги Бытия (Быт 1:1, евр. b e reshith). Параллель между Словом и Премудростью Божией, которая говорит Господь имел меня началом (reshith) пути Своего, прежде созданий Своих, искони (Притч 8:22), очевидна. Согласно раввинистическим толкователям ВЗ, нет другого начала (reshith), кроме предсуществующего миру Слова Божиего, под которым имеется в виду Тора. Было — несовершенный вид глагола Гп указывает здесь на бытие вне времени, в противоположность совершенному виду у последующих глаголов, которые обозначают события, развертывающиеся во времени. Слово ( Р lTgoj) — этот богословский термин должен был быть знаком первым читателям Иоанна. Кроме Пролога к Ин, он означает Христа в Откр 19:13 и, может быть, еще в 1 Ин 1:1. В Кол 1:15–20 апостол Павел излагает ту же христологию, не используя этого термина. Слово lTgoj в греческом языке имело много значений, которые можно объединить в две большие группы: обозначение мысли и обозначение выражающей ее речи. |
| В начале Бог сотворил мир; итак, мир не вечен, он имеет начало. Бог сотворил мир; итак, единственная высочайшая причина происхождения мира есть Бог; итак, мир самым началом своим поставлен в отношение зависимости от Бога как творение от Творца, Единого Сущего по Себе, или имеющего жизнь в Себе. Не какую-либо от вечности саму по себе существующую материю Он образовал в космос, в благоустроенный мир: Он призвал от небытия к бытию самое первое вещество мира. – Нет слова на языке человеческом, которое могло бы уравнительно выразить это дело творения, воззвания мира из небытия к бытию; но еврейское слово Бытописания bara, которое мы переводим, сотворил, – особенно в соединении со словом, b " reshith, в начале – есть из всех однородных слов соответственнейшее понятию выражаемому. 14 Известное место послания к Евреям изъясняет это слово глубоким перифразом: веки устроены словом Божиим, так что из невидимого произошло видимое ( Евр. 11: 3 ). Творчество, акт творения изъясняется здесь у Апостола как дело слова. Слово делает внутреннее внешним, невидимое видимым. Слово Божие дало внутренне-сущей мысли о мире видимое бытие, – сотворило, изглаголало мир. В начале сотворил Бог небо и землю. " Имена небо и земля, взятые вместе, знаменуют целое творение«, – объясняет митрополит Филарет, вслед за Василием Великим , 15 и, конечно, в согласии со словами символа веры : «верую в Единого Бога Творца небу и земли, видимым же всем и невидимым». Итак, небо – мир невидимый, духовный, о котором сказано лишь одним словом; земля – мир видимый, вещественный, о создании которого дается более полное откровение. Впрочем, так как название небо далее переносится и на области мира видимого, и как венец этого мира – человек вмещает в себе мир, видимый и невидимый; то согласно с этим, можно сказать: небо и земля в совокупности – таков творческий начаток вселенной. Но в начале сотворения собственно мир видимый, земля – это: tohu wabohu, земля безвидная и неустроенная, или пустая. Еврейские слова означают изумляющую пустоту или неопределенность. |
| Следовательно, время, начинающееся с творения, не имеет симметричной структуры, в которой будущее и прошедшее, начало и конец, подобно половинкам круга, соответствуют друг другу. Структура времени ассиметрична. Оно открыто будущему, которое не есть возвращение в форме restitutio in integrum к тому, что было вначале. По мнению некоторых учёных, завершение творения «в конце» уже предопределено «первоначальным творением», так как идеи acharith (конца) и reshith (начала) гармонично дополняют друг друга 61 . Даже если это невозможно вывести непосредственно из понятияБ «первоначальное» творение в его начале, согласно Священническому источнику, не подразумевает «покой Бога». Точно так же, согласно Яхвисту, не указывает оно и на всеобъемлющее исполнение благословения Авраама. Этим определениям цепи можно придать и эсхатологическое звучание. «Началу там соответствует конец, творению – завершение, весьма хорошему – совершенно чудесное» 62 . Вследствие этого, богословие должно обращаться не только к началу творения, но и к его истории и концу, то есть ко всему процессу божественного творчества. «Творение» как квинтэссенция созидающей деятельности Бога включает в себя первоначальное творение, акты творения в истории и творение её в конце времён. Творение охватывает начало творческой деятельности, её осуществление в истории и эсхатологическое завершение. Сокращение объёма понятия «творение» до творения на начальном этапе его существования традиционно приводило к возникновению разрыва либо между «творением и спасением», а также «естественным и сверхъестественным», либо между «первым и вторым творением». Тем самым ставились под вопрос единство и непрерывность созидательной деятельности Бога. Концепция единства Бога в единстве смысла его творческого акта может, на мой взгляд, оставаться в силе, только если мы примем идею о последовательном эсхатологически ориентированном процессе божественного творчества. В случае верности такого подхода меняется само положение человека в отношении творения. |
|
|
