| По-видимому, единственным нехристианским поэтом, которого читал сам Беда, был Вергилий, любимый поэт ирландских учителей и Альдхельма. По замечанию Лэйстнера, Беда предположительно читал «Энеиду» в юности и не возвращался к ней в зрелом возрасте, поскольку в своих поздних работах он несколько раз давал цитаты Вергилия по памяти с большими ошибками 218 . Для овладения латинским языком и приемами письма англо-саксонский монах изучил ряд позднеримских сочинений по грамматике и риторике, вместе с приведенными в них цитатами из классиков. В трактате «О метрическом искусстве» Беда упоминал работы Доната, Сергия, Помпея, Аудация, Максима Викторина 219 и без ссылки на источники цитировал Харизия, Диомеда, Сервия, – очень большой объем сочинений такого рода для монастырской библиотеки седьмого века 220 . Помимо этих работ, не связанных с христианской традицией, в качестве важного источника по вопросам устройства мироздания, времени, космоса Беда использовал книги «Естественной истории» Плиния. Он подробно останавливался в своих трактатах на взглядах римского писателя, изложенных во второй книге «Естественной истории»; видимо, он так же был знаком с книгами 4–6, 13 и 16, повествующими о вселенной, географии, ботанике 221 . Еще одним значимым нехристианским сочинением, которое использовал в своих ученых трудах Беда, были «Сатурналии» Макробия. Перечень произведений авторов-язычников, которые были доступны англо-саксонскому монаху в оригинале, можно завершить трактатом Вегеция о военном деле, на который Беда ссылался в «Церковной истории». Особое место в библиотеке Беды занимали сочинения христианских поэтов. По-видимому, в Веармуте-Ярроу была собрана обширная коллекция сочинений Амвросия, Пруденция, Паулина Ноланского, Фортуната, Проспера, Седулия, Аратора. Цитаты из них Беда вставлял в работы, посвященные поэтическому искусству и грамматике. Стихотворное Житие св. Феликса Паулина Ноланского было переложено Бедой в прозу. Лэйстнер предполагал, что, исходя из некоторых реминисценций в Житии св. Кутберта в этот перечень можно добавить имена Драконтия, Алкима Авита, и поэта Киприана Галла, на чью поэму о Пятикнижии ссылался так же и Альдхельм 222 . |
| К этому автор добавлял, что «в то время многие англы, знатные и простые, миряне и клирики, мужчины и женщины стремились сделать то же самое» 594 . Беда достаточно редко упоминал о себе самом, или ссылался на обстоятельства из своей жизни. Представляется, все же, что многое о нем рассказывают его работы: герои, описание их поступков, духовных ценностей, мотивов, которыми они руководствовались. Рассказывая о св. Айдане, Беда говорил о его «стремлении к миру и любви, умеренности и смирению; о душе, победившей гнев и жадность, пренебрегшей гордостью и пустой славой; об усердии в исполнении и в обучении небесным предписаниям, о преданности чтению и духовному бдению... Эти вещи... я очень люблю и восхищаюсь ими, ибо нисколько не сомневаюсь, что они угодны Богу» 595 . Эти слова вполне могут характеризовать тот идеал жизни христианина, к осуществлению которого он шел. Чудеса Как Беда Достопочтенный относился к чудесам? Этот вопрос на протяжении долгого времени вызывает дискуссии среди исследователей его трудов. Историки нередко отмечали его критический подход к оценке различных событий, которые можно было счесть недостоверными, говорили о его трезвости и осторожности в описании чудес, и даже находили определенное «родство» Беды с современными им авторами. Например, Ч. Джонс спрашивал, верил ли Беда в чудеса, или включал их в текст «Церковной истории» исключительно в силу традиции, понимая их аллегорически. Б. Колгрейв утверждал, что у англо-саксонского монаха в сочинениях «почти» не было «сказочных чудес» 596 . Вплоть до настоящего времени публикуются новые работы, где эта проблема тщательно изучается 597 . В более поздних исследованиях вера Беды в чудеса, рассмотренная в контексте его интеллектуальной культуры, не ставится под сомнение, – однако открытые вопросы по-прежнему остаются. В «Церковной истории народа англов» приводилось много рассказов о чудесах святых и благочестивых верующих – миссионеров, епископов, монахов, набожных королей. Среди них преобладали случаи исцелений, пророческих снов, видений, что давало основания историкам говорить о взвешенности подхода Беды к презентации сверхъестественного. |
| Так, уже в 1940-е г. в работе К.Г. Лумиса рассматривалась проблема заимствования агиографических сюжетов и описаний чудес автором «Церковной истории», прослеживалась их связь с раннехристианской житийной литературой 37 . В более позднее время чудеса у Беды стали рассматриваться как способ наделения событий ценностью, важный для исторического повествования 38 . В качестве своеобразного промежуточного итога века исследований «Церковной истории народа англов», через сто лет после выхода комментариев Ч. Пламмера, Дж.М. Уоллес-Хэдрилл опубликовал том своих комментариев к этому сочинению. Он включил в него материалы, предложенные сторонниками различных прочтений труда Беды 39 . Можно сказать, что изучение «Церковной истории» Беды Достопочтенного в XIX-XX в. задавало тон другим исследованиям его работ. В 1935 г. Пий XI призвал обратиться к наследию англо-саксонского автора как произведениям не только «отца английской истории», но и свидетеля церковной традиции. Анализ экзегезы и проповедей Беды производился в первую очередь историками церкви, нередко имевшими в духовный сан. Исследований, посвященных его богословским трудам и роли как богослова, на протяжении ста лет вышло существенно меньше, чем тех, в которых Беда интерпретировался как историк. После публикации Миня («Patrologiae...») до середины XX в. не предпринималось попыток систематически издавать его комментарии и трактаты. «Подобно многим другим, Беда страдает от последствий своего успеха: для обыкновенного читателя он автор одной книги», – писала в 1946 г. М. Кэрролл в монографии «Духовное учение Беды Достопочтенного ». – «С этим связана особая ирония ситуации, поскольку «Церковная история народа англов» представляет малую часть его труда и интереса в жизни, и потому, что его репутация около пяти веков после смерти основывалась на других работах... Их современное незнание кажется странным» 40 . Помимо этого исследования, обстоятельно повествующего об аспектах духовной жизни Беды и рассматривающего комментарии Беды с точки зрения ортодоксальности его понимания христианского учения, нужно выделить статьи «Теологическая роль Беды Достопочтенного » (Б. |
| Там же, где событие нельзя было опустить без нарушения хода повествования, историк ограничивался осторожными выражениями, из которых нельзя составить полного впечатления о происходившем. Отношение Беды к Уилфриду было неоднозначным. С одной стороны, историка смущали далекий от аскетизма образ жизни епископа, его столкновения с деятелями церкви (в которых правота Уилфрида была сомнительной). С другой стороны, Беда высоко ценил его миссионерский труд в Британии и на континенте, приверженность Уилфрида римским церковным традициям 494 . Верный своему принципу писать о «добром» в истории, Беда отбирал те факты из жизни епископа, которые он считал достойными подражания и заслуживающими памяти. Все то из сочинения Эддия Стефана, что не укладывалось в эти рамки. Беда не счел нужным вносить в «Церковную историю». При этом повествование о епископе построено так, что в нем не видно пропусков. Современным исследователям приходится все чаще задаваться вопросом: о чем не написал в своем труде автор «Церковной истории», что было сознательно оставлено историком за рамками текста. Ощущение целостности и непрерывности повествования создавалось, скорее, благодаря последовательному подчинению материала авторской концепции прошлого, чем вследствие «тотальности» описания. Так, Беда представил преимущественно «нортумбрийский» взгляд на историю англо-саксов; в его сочинении сведения по истории Нортумбрии превосходили все, что было им написано о прошлом других королевств 495 . Беда располагал хорошими источниками по истории Церкви в Кенте, королевстве Восточных Англов, Сассексе. Его «регионализм» ощутим по отношению к Мерсии, королевству, которое позже других было обращено в христианство. В «Церковной истории» описывались бедствия, которые причинили жителям Нортумбрии король-завоеватель Пенда, язычник, от рук которого пал Эдвин, и его преемники, в сражении с которыми погиб благочестивый Освальд. Ко времени написания этого сочинения Мерсия – уже ставшая христианской – возвысилась над другими англо-саксонскими королевствами, и Беда с беспокойством отмечал ее растущее влияние и силу. У Беды было немного источников, происходивших из Уэссекса, и в его труде присутствуют большие пропуски материала. Так, например, он практически не упоминал о короле Инэ (688–695 гг., известному историкам по кодексу законов, составленному во время его правления), об «апостоле Германии» Бонифации (Уинфриде), чья миссионерская деятельность превосходила труды всех других англо-саксонских проповедников христианства. Беда мало писал о монастырях Уэссекса, которые, судя по трудам Альдхельма, переживали время подъема интеллектуальной культуры. В сочинении Беды ничего не говорится о язычестве англо-саксов 496 , достаточно немного сведении приведено о порядках в монастырях и о монашеской жизни в различных королевствах. Автор не упоминал и о светской аристократии англо-саксонских королевств (хотя ее вовлеченность в дела церкви была очень велика). |
| Александр Мень. Библиологический словарь. – М.: Фонд имени Александра Меня, 2002. – Т. I. Вайнштейн О.Л. Западноевропейская средневековая историография. – М.; Л.: АН СССР, 1964. Вайнштейн О.Л. Историография средних веков в связи с развитием исторической мысли от начала средних веков до наших дней . – М.; Л., 1940. Гвоздецкая Н.Ю. Бэда: Монах, ученый, поэт//Интеллектуальная история в лицах: Семь портретов мыслителей Средневековья и Возрождения. Иваново: Коллектив авторов, 1996. Гене Б. История и историческая наука средневекового Запада/Пер. с франц. – М.: Языки славянской культуры, 2002. С.179–181, 345, 346. Годовикова А.Л. Беда Достопочтенный//Музыкальная эстетика западноевропейского средневековья и Возрождения/Составление текстов и общая вступительная статья В.П. Шестакова. – М.: Музыка,1966. Жильсон Э. Философия в средние века. От истоков патристики до конца XIV века/Пер. с франц. – М.: Республика, 2004. Зверева В. Беда Достопочтенный//Католическая энциклопедия. – М.: Изд–во Францисканцев, 2002. – Т. 1. Зверева В.В. Интерпретация “Церковной истории Англов” Беды Достопочтенного в историографии XIX века//Текст в гуманитарном знании: Мат. межвуз. науч. конф. 22–24 апр. 1997 г., Москва. – М.: РГГУ, 1997. Зверева В.В. Представления Беды Достопочтенного об устройстве мира//Наука о культуре: Итоги и перспективы. – М.: РГБ, 1998. Зверева В.В. Проблема понимания божественной власти в англосаксонской христианской культуре//Мир власти: Традиция, символ, миф: Мат. науч. конф. молодых исследователей 17–19 апр. 1997 г. – М.: РГГУ, 1997. Зверева В.В. Христианизации Британии в произведениях Беды Достопочтенного//Средние века. – М.: Наука, 2002. – Вып 63. История средних веков/Составитель М.М.Стасюлевич. – СПб.: Полигон; АСТ, 1999. Карсавин Л.П. Культура средних веков. – М.: Книжная находка, 2003. Клейнер Ю.А. Латинская грамматическая традиция в Англии//История лингвистических учений: Средневековая Европа. Л.: Наука, 1985. С.66–68. Краткая философская энциклопедия. – М.: Прогресс, 1994. |
| Показателен следующий пример. После изучения книги «О Святых местах» Адамнана, написанной со слов Аркульфа, Беда сам составил небольшой трактат под тем же названием, где рассказал об Иерусалиме, Палестине, Константинополе, Сирии. У Адамнана Беда заимствовал взгляд на неизвестные ему прежде сюжеты; прочтение книги означало для него приобщение к знанию, давало возможность самому говорить об окрестностях Иерусалима, картинах, представавших перед паломниками и т.п. 522 Таким же образом. Беда в своем тексте часто сохранял акценты, которые делали предшествующие авторы. В первой книге «Церковной истории» видно, как менялась дистанция, с которой читателю представлялось описание Британии. Вначале Беда цитировал несколько фрагментов из «Естественной истории» Плиния, после которой следовала глава из труда Орозия «Семь книг истории против язычников». В первом случае, о Британии и Ирландии говорилось как о далеких и чудесных землях. Затем приводился взгляд на остров из Рима. И «Рим» и «Цезарь», которые появлялись в тексте впервые, никак не объяснялись читателю, зато объяснение давалось самой «Британии». («Эта Британия была неизвестна римлянам до Цезаря...») 523 . Вместе со ссылками на героев книги Орозия в тексте возникала система датировки событий «ab Urbe condita». Цитируя Гильдаса, Беда оставлял всю систему его оценок, хотя в собственном тексте мог придерживаться иного отношения к тем же героям. Так, пикты и скотты, вслед за бриттским историком, были представлены в тексте как «весьма жестокие народы», которые воспринимались как «заморские» («transmarinae»). Для Беды, жившего неподалеку от их земель, подобная оценка была достаточно странной, но он предпочел ее оставить в сочинении 524 . Наконец, можно отметить, что Беда, позаимствовав фрагмент из жития Германа, составленного Констанцием, сохранил в тексте редкие для себя темы вмешательства демонических сил («vis daemonum»), или сражения Христа в войске на стороне бриттов 525 . Сочинения Беды и, прежде всего, «Церковная история народа англов», обладают особым свойством. |
| В библейском переводе Иеронима, который использовал Беда, указание на восток как на местоположение рая отсутствовало 395 . В связи с этим англо-саксонский монах, говоря о том, что Эдем был создан Богом на земле, отмечал свое незнание того, где именно он был насажден. Беда писал: «не следует сомневаться в том, что рай... должен пониматься буквально, то есть как восхитительное место с тенистыми рощами плодовых деревьев, большое и изобильное великим источником. О нем в нашей редакции (editio) [Библии] 396 , которая была истинно переведена с еврейского, сказано: «от начала», а в древнем переводе значится «на востоке»; поэтому некоторые хотят, чтобы в восточной части земного шара был расположен рай, хотя бы и сокрытый ото всех регионов, которые ныне населяет человеческий род, расстоянием огромной протяженности или Океана, или земель. Там не смогли до него добраться воды потопа, которые высоко залили всю поверхность земного шара. Но, так или иначе, – Бог знает, нам же не позволено усомниться, что такое место было и есть на земле» 397 . Его удаленность косвенно подтверждалась тем, что четыре далеко отстоящих друг от друга реки имели общий исток в раю и часть их русла была скрыта под землей. Свои познания об отдаленных и близких территориях, о расселенных в них народах и их государствах Беда Достопочтенный черпал также из книг, преимущественно из Библии, а так же из трудов Павла Орозия, Плиния и Исидора 398 . В его распоряжении было упоминавшееся выше сочинение ирландского аббата Адамнана, описывавшее паломничество по Святым местам епископа Аркульфа. В трактатах Беды перечислено немало названий далеких местностей; своеобразным эффектом книжного знания являлась известность этих земель для англо-саксонского монаха, выражавшаяся в точно подсчитанных расстояниях, осведомленности о нахождении того или иного города в определенном поясе, о продолжительности дня в тех местах и т. п. Таким образом, об отстоящих областях Беда мог писать как о хорошо известных: «Тень от стрелки солнечных часов, которую называют гномоном, ...в городе Риме ...меньше гномона на одну девятую его часть. |
| Единство природы, постоянство причин и свойств, присущих вещам, позволяло Беде находить в них «уравновешенность» и «умеренность», согласовывать «все» со «всем». Из сочинений Гиппонского епископа Беда имел представление о значении чисел, через которые выражалось более совершенное знание. Для Августина скрытые в творениях числа, «спроецированные» Богом на мир, составляли внутреннюю основу вещей – в соотношениях, пропорциях, являли подобие Божественной премудрости 385 . Хотя в трактатах англо-саксонского автора нет рассуждений, аналогичных изысканиям Августина, к примеру, «о совершенстве шестеричного числа» 386 , но близкая логика создавала в сочинениях Беды схемы, сопоставимые с приведенной выше. Ее перечень частей, составлявших четыре части целого, можно расширить за счет встречавшихся у Беды отсылок к четырем сторонам света, райским рекам, Евангелиям. География Географические представления Беды включали в себя положения из античных и христианских сочинений. Так, теория зон или поясов земли вошла в книги многих средневековых авторов, поскольку в целом не противоречила тексту Библии. Беда также приводил ее в своих трактатах. Мир подразделялся на пять кругов, в зависимости от их отношения к солнцу; «одни его части населены благодаря умеренности климата, другие же необитаемы из-за чрезмерного холода или жары» 387 . Первый и пятый пояса, расположенные вокруг Северного и Южного полюсов, были непригодны для жизни из-за царившей там вечной зимы; «о том свидетельствует замерзшее море, что лежит в одном дне пути от острова Туле на север» 388 . Третья зона равноденствия, где всегда светило солнце, тоже не была населена из-за нестерпимого жара. Между ними находились два пояса с климатом, пригодным для обитания, однако, по мнению Беды, люди жили только во втором 389 . По сути дела, речь шла о том, допустимо ли христианским учением существование антиподов, о которых в свое время писал Плиний. На эту тему рассуждал Августин, по мысли которого от Адама не могли произойти народы, живущие за недосягаемым для человека экваториальным поясом, за них не мог страдать Спаситель и в землях, отрезанных от ойкумены, невозможно было проповедовать Слово 390 . Беда Достопочтенный , по всей видимости, разделял эти воззрения. |
| В круг чтения Беды попадали не только рукописи из Веармута-Ярроу, но и из библиотек других англо-саксонских монастырей (судя по его письмам, где речь шла о пересылке сочинений в другие общины, в монастырях англо-саксов существовала практика обмена манускриптами). В работах Беды нет специального перечня книг из библиотеки Ярроу. Представление о них можно составить на основе явных и скрытых цитат, текстуальных заимствований, ссылок на тех или иных авторов, упоминаний их сочинений в его трудах. Круг чтения Беды для его времени был широким, хотя в нем одни сферы знания явно предпочитались другим. Приоритет отдавался книгам христианских писателей и поэтов. Фундамент образованности Беды складывался из св. текстов. Кроме латинского перевода Ветхого и Нового Заветов, выполненного Иеронимом, Беда использовал старую латинскую версию Библии. В его распоряжении был греческий текст Деяний Апостолов. В своих сочинениях Беда сопоставлял отрывки из латинского и греческого переводов Библии, однако греческие цитаты заимствовались им из трудов Августина и Иеронима, поэтому остается открытым вопрос о том, был ли ему доступен полный текст Септуагинты. Беда придерживался убеждения о преимуществе Вульгаты над более ранним переводом и основывал свои расчеты «возрастов мира» на этом тексте 212 . Основу чтения монахов составляли книги Библии и теологические труды, позволявшие глубже разбираться в смыслах Св. Писания. Среди рукописей, известных Беде, наиболее полно были представлены сочинения богословов. Из их наследия Беда особо выделял труды Амвросия Медиоланского , Иеронима Стридонского , Блаженного Августина и Григория Великого . В его представлении их суждения были более весомыми, чем мнения других авторов, и этот выбор Беды повлиял на закрепление христианской традиции представления о них как о четырех отцах католической церкви 213 . Сочинения Амвросия были представлены в Ярроу в сравнительно ограниченном виде. Его Шестоднев и Комментарии к Евангелию от Луки были «настольной книгой» Беды, когда он комментировал Книгу Бытия. В работах англо-саксонского автора встречаются отсылки к сочинениям Амвросия «О Ноевом ковчеге», «О рае», «О вере», «О св. Духе», «О девственности». В свою очередь, труды Григория Великого были известны Беде очень хорошо: он читал все его работы за исключением тех писем, которые были направлены не в Британию, многократно цитировал «Правило пастырское», «Морали», «Диалоги», гомилии. По отношению к папе Григорию Беда испытывал особые чувства – не только как к авторитетному богослову и писателю, но как к учителю и духовному отцу англосаксов. В своих сочинениях Беда постоянно подчеркивал свою связь с его работами. |
| В «Церковной истории» делался особый акцент на достоверности рассказов о чудесах. Она подкреплялась свидетельствами заслуживавших доверия людей. «Историю об этом чуде я узнал не из какого-либо сомнительного источника, но от достойнейшего священника нашей церкви по имени Кинемунд, который сам слышал ее от священника Утты, непосредственного свидетеля чуда» 621 . Дополнительную легитимность чуду сообщало повторение того, что уже было описано прежде. Беда, подобно тому, как он поступал в случаях с рассказами об Имме и Лаврентии, не раз помещал в свои произведения такие чудеса, сообщения о которых приводились ранее в трудах авторитетных писателей, были «апробированы» и «утверждены» в христианской традиции. Беда подчеркивал эту связь, аналогию, свидетельствовавшую в пользу истинности и «ортодоксальности» чудес: «в... Британии свершилось замечательное чудо, подобное чудесам прежних времен» 622 . Принципиальная разница с прочтением Новейшего времени видится в том, что для англо-саксонского автора подлинность события подтверждала не его уникальность, а воспроизведение модели, описанной предшественниками. Лучшим текстом, способным подкрепить современное автору чудо, была Библия . Так, например, повествуя о св. Кутберте, который встретил ангела в облике всадника. Беда добавлял, что читателю не следовало удивляться появлению ангела, ехавшего верхом. Таким же образом во второй «Книге Маккавейской» говорилось о небесном посланнике в белых одеждах на лошади, который пришел на помощь Маккавею 623 . Если Господь совершил нечто в прошлом, он мог сделать это еще раз в настоящем времени, избрав прежнюю форму деяния. Не стоило также сомневаться в том, что в отрочестве Кутберта сурово осудил маленький мальчик за шумные игры, неподобающие для «святого епископа и священника», ведь, по замечанию автора, в прошлом Господь вкладывал слова в уста неразумных животных 624 . Беда включал в тексты прозаического и стихотворного «Жития» не все известные ему упоминания о чудесах его героя. Согласно материалам, приведенным в работе К.Г. Лумиса, в распоряжении Беды были агиографические источники, происходившие из Ирландии; кельтская традиция имела свои предания об этом святом, но, по-видимому, Беда относился к ним настороженно 625 . Так, ему были известны ирландские легенды о св. Кутберте, но он нигде не упоминал ни о борьбе святого с дьяволом , ни о его искушении демоном в женском обличье. Возможно, англо-саксонский автор полагал, что они могли смутить душу читателя и были в меньшей степени способны служить для него спасительным примером. В этом смысле, отсылка к библейским аналогам выглядела для Беды несравнимо более предпочтительной. |
|
|
