| Монах Никита (Чувенков), монах Сергий (Борисов), монах Феодор (Лавров) (†12/25 октября 1937) Монах Никита Чувенков родился в 1879 году в Тульской области Алексинского района в деревне Хрипково. Никаких других сведений об этих трех монахах не сохранилось. После закрытия Оптиной пустыни все трое проживали в городе Козельске и были арестованы в 1937 году. 23 сентября/6 октября 1937 года они были осуждены тройкой УГБ УНКВД Западной области по статье 58–10 УК РСФСР и приговорены к высшей мере наказания — расстрелу. Приговор приведен в исполнение 12/25 октября 1937 года. Преподобномученик игумен Пантелеимон (Аржаных) (†16/29 ноября 1937) Родился в 1872 году в городе Сухиничи Калужской области. Выдержал испытание на звание фельдшера при Волынской военной фельдшерской школе. В Оптину поступил в 1901 году и нес послушание при монастырской больнице. В 1906–1907 годах находился в Почаевской Успенской Лавре. 31 августа 1908 года в Оптиной пустыни принял монашеский постриг. В сан иеродиакона отец Пантелеимон был посвящен 15 марта 1909 года, в иеромонаха рукоположен 25 марта 1911 года. С 1914 года он исполнял послушание казначея. Отец Пантелеимон также заведовал монастырским лазаретом для больных и раненых воинов Первой мировой войны. Со старцем Варсонофием он ездил в ноябре 1910 года к умирающему Л. Н. Толстому в Астапово. В 1923 году в Вербное воскресенье он был арестован вместе с другими оптинскими монахами. В 1930 году последовал второй арест; тогда отец Пантелеимон был приговорен к ссылке в Сибирь. После ссылки вернулся в город Козельск, где служил в деревне Клыково (ныне — мужской монастырь Спаса Нерукотворного). 16/29 ноября 1937 года принял мученическую кончину: был застрелен около храма, в котором служил. На заседании Священного Синода Русской Православной Церкви от 23 сентября/6 октября 2005 года имя игумена Пантелеимона (Аржаных) было включено в Собор новомучеников и исповедников Российских. Иеромонах Рафаил (Шейченко) (†6/19 июня 1957) Иеромонах Рафаил (Родион Иванович Шейченко) происходил родом с Украины и по специальности был ветеринарным фельдшером. В Оптину пустынь он поступил послушником 25 августа 1917 года. |
| После закрытия Оптиной пустыни все трое проживали в городе Козельске и были арестованы в 1937 году. 23 сентября/6 октября 1937 года они были осуждены тройкой УГБ УНКВД Западной области по статье 58—10 УК РСФСР и приговорены к высшей мере наказания — расстрелу. Приговор приведен в исполнение 12/25 октября 1937 года. Преподобномученик игумен Пантелеимон (Аржаных) (†16/29 ноября 1937) Родился в 1872 году в городе Сухиничи Калужской области. Выдержал испытание на звание фельдшера при Волынской военной фельдшерской школе. В Оптину поступил в 1901 году и нес послушание при монастырской больнице. В 1906—1907 годах находился в Почаевской Успенской Лавре. 31 августа 1908 года в Оптиной пустыни принял монашеский постриг. В сан иеродиакона отец Пантелеимон был посвящен 15 марта 1909 года, в иеромонаха рукоположен 25 марта 1911 года. С 1914 года он исполнял послушание казначея. Отец Пантелеимон также заведовал монастырским лазаретом для больных и раненых воинов Первой мировой войны. Со старцем Варсонофием он ездил в ноябре 1910 года к умирающему Л. Н. Толстому в Астапово. В 1923 году в Вербное воскресенье он был арестован вместе с другими оптинскими монахами. В 1930 году последовал второй арест; тогда отец Пантелеимон был приговорен к ссылке в Сибирь. После ссылки вернулся в город Козельск, где служил в деревне Клыково (ныне — мужской монастырь Спаса Нерукотворного). 16/29 ноября 1937 года принял мученическую кончину: был застрелен около храма, в котором служил. На заседании Священного Синода Русской Православной Церкви от 23 сентября/6 октября 2005 года имя игумена Пантелеимона (Аржаных) было включено в Собор новомучеников и исповедников Российских. Иеромонах Рафаил (Шейченко) (†6/19 июня 1957) Иеромонах Рафаил (Родион Иванович Шейченко) происходил родом с Украины и по специальности был ветеринарным фельдшером. В Оптину пустынь он поступил послушником 25 августа 1917 года. Родион Иванович пришел в Оптину уже зрелым человеком, хотя, как он писал своей духовной дочери: «От дней детства, под кровом родителя своего, я всей пылкостью чистой юной души любил и жаждал святого иноческого жития. Оно было мечтой детства и усладой юности. И вот я стал у преддверия желаний моих....» Окончательное решение принять монашество пришло после трагического случая в его семье. На его глазах убили кого-то из его близких, и он сам на салазках привез тело убитого домой. Видимо это послужило последним толчком к тому, чтобы порвать с миром. |
| Н. прославлен в Соборе новомучеников и исповедников Церкви Русской Архиерейским юбилейным Собором РПЦ 2000 г. Арх.: Архив УФСБ по Ярославской обл. Д. С-11801. Лит.: Синодик священнослужителей и мирян Ярославской епархии, пострадавших в годы гонений. Романов-Борисоглебск [Тутаев], 2003. С. 8. Рубрики: Ключевые слова: АНТОНИЙ (Арапов; 1880-1919), игум., прмч. (пам. 12 авг. и в Соборе новомучеников и исповедников Российских) ВАРЛААМ (Никольский Василий Михайлович; 1872 - 1937), игум., прмч. (пам. 6 нояб. и в Соборе новомучеников и исповедников Российских) ЕВГЕНИЙ Игнатьевич Выжва (1883 - 1937), игум., прмч. (пам. 7 сент. и в Соборе новомучеников и исповедников Церкви Русской) ЕВТИХИЙ (Качур Евфимий Викторович; 1891-1937), игум., прмч. (пам. 20 нояб., в Соборе новомучеников, в Бутове пострадавших, и в Соборе новомучеников и исповедников Российских) МЕФОДИЙ (Иванов Николай Михайлович; 1899-1937), игум., прмч. (пам. 27 авг.; в Соборе новомучеников, в Бутове пострадавших, и в Соборе новомучеников и исповедников Церкви Русской) НИКОЛАЙ (Салтыков Илья Васильевич; 1884-1937), игум., прмч. (пам. 27 нояб., в Соборе новомучеников, в Бутове пострадавших, и в Соборе новомучеников и исповедников Церкви Русской) ПАНТЕЛЕИМОН (Аржаных Павел Тимофеевич; 1868-1937), игум., прмч. (пам. 16 нояб., в Соборе Липецких святых и в Соборе новомучеников и исповедников Церкви Русской) АВЕНИР (Синицын Андрей Мтвеевич; 1879 – 1937), монах, прмч. (пам. 22 нояб. , в Соборе всех святых в Оптиной пустыни просиявших и в Соборе новомучеников и исповедников Церкви Русской) АЛЕКСАНДР Васильевич Арапов (1893- 1918), прмч. (пам. 12 авг., в Соборе святых Пермской митрополии и в Соборе новомучеников и исповедников Церкви Русской) АЛЕКСИЙ (Задворнов; 1882 - 1937), иером., прмч. (пам. 9 нояб. в Соборе новомучеников, в Бутове пострадавших, в Соборе новомучеников и исповедников Церкви Русской и в Соборе Ростово-Ярославских святых) АМВРОСИЙ (Астахов Алексей Аникеевич; 1860–1937), архим. , прмч. Московский(пам. 8 окт., в Соборе новомучеников и исповедников Российских и в Соборе новомучеников, в Бутове пострадавших) |
| РЕГИОНАЛЬНЫЙ ОБЩЕСТВЕННЫЙ ФОНД ПАМЯТЬ МУЧЕНИКОВ И ИСПОВЕДНИКОВ РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ 16 (29) ноября Преподобномученик Пантелеимон (Аржаных) Преподобномученик Пантеле имон родился 29 июня 1872 года в деревне Залипаевка Федоровской волости Мало-Архангельского уезда Орловской губернии в семье крестьянина Тимофея Аржаных и в крещении был наречен Павлом. Хозяйство семьи Аржаных было бедным, и, чтобы поддержать хоть какое-то благосостояние, отцу приходилось много работать. С двенадцатилетнего возраста Павел помогал отцу: был пастухом в деревне, работал у помещика, подрабатывал у крестьян. Когда удавалось, он отправлялся молиться в Оптину Пустынь. В 1894 году Павел был призван на действительную военную службу и зачислен рядовым в Камчатский полк. После года службы он был отправлен на фельдшерские курсы, по окончании которых назначен ротным фельдшером. В 1898 году Павел был уволен из армии. Он поступил фельдшером в Житомирскую губернскую больницу и одновременно учился в Волынской фельдшерской школе. Окончив школу, Павел Тимофеевич вернулся в родную деревню. Полгода он прожил дома, раздумывая над тем, каким ему путем идти дальше, тем более что и возраст уже был таков, когда серьезных ошибок можно и нужно было избегать. Семьи у него не было, а житейского опыта, сложившегося из наблюдений окружающей жизни во время службы в армии и работы фельдшером в губернской больнице, было достаточно. Вспомнились тогда посещения и молитвы в Оптиной Пустыни. Строгая жизнь в монастыре не пугала: за четыре года армейской службы он привык к дисциплине. В 1900 году Павел Тимофеевич направился в Оптину и пробыл там послушником около семи лет, после чего настоятель монастыря, архимандрит Ксенофонт, постриг его в мантию с именем Пантелеимон в честь великомученика и целителя Пантелеимона, учитывая его земную профессию врача, предваряя его будущее как мученика. 15 марта 1909 года епископ Калужский и Боровский Вениамин (Муратовский) рукоположил монаха Пантелеимона во иеродиакона. В 1911 году иеродиакон Пантелеимон был рукоположен во иеромонаха. В монастыре он нес послушание фельдшера в монастырской больнице. |
| Чертков Владимир Григорьевич (1875–1950) – близкий друг Толстого, издатель его сочинений. Имеется в виду Варвара Михайловна Феокритова (1875–1950) подруга Александры Львовны Толстой. Прп. Варсонофий Оптинский (в миру Павел Иванович Плеханков, 1845–1913) — по происхождению принадлежал к Оренбургским казакам, был полковником. В 1890 г. прп. Амвросий благословил его поступать в монастырь. В 1891 г. поступил в Оптину пустынь, был келейником старца Нектария В 1905 г. назначен скитоначальником, в 1910 пострижен в схиму. В 1911 г. из-за интриг и клеветы был удален из Оптиной пустыни и назначен настоятелем заброшенного Старо-Голутвинского женского монастыря, где и скончался. Канонизирован в 1996 г. Память 11 октября. Архимандрит Пантелеймон (Аржаных, 1872-?) — в 1908 г. пострижен в монахи в Оптиной пустыни, в 1911 г. рукоположен в иеромонаха; в 1914 г. назначен казначеем, во время Первой мировой войны заведовал монастырским лазаретом для больных и раненых воинов. Вместе с другими оптинцами был арестован в 1923 г., в январе 1930 г. был сослан в Сибирь. После ссылки вернулся в Козельск, где и умер. Пс. 33:22 . Имеется в виду Душан Маковицкий (1866–1921) — личный врач Толстого в последние годы его жизни, по национальности словак. См. подробнее: Сурский И. К. Отец Иоанн Кронштадский. М., 1994, с. 170–173. Канонарх — одно из лиц клира: его обязанностью является предначинание некоторых церковных песнопений. Он должен возглашать во всеуслышание, что будет петься и на какой глас; затем он провозглашает хору каждую певческую строку песнопения, которая затем повторяется хором. Голос канонарха должен быть сильным, произношение отчетливым и ясным. Пение с канонархом сохранилось в основном в монастырях. Феодосии (Феодосиев, 1864–1942) — в 1903 г. хиротонисан во епископа Кирилловского, викария Новгородской епархии. На Смоленской кафедре находился с 1908 по 1918 г. С 1918 г. возведен в сан архиепископа. В 1919 г. уехал в эмиграцию, в 1922 г. был назначен архиепископом Виленским и Лидским (в юрисдикции Польской автокефальной Церкви). С 1939 г. находился на покое. |
| СПб., 1864; Русский нищий. СПб., 1864; О Филарете, митр. Московском, моя память//ЧОИДР. 1877. Кн. 2. Отд. 2. С. 1-116; Мысли о событии в Вифанской семинарии//ЧОЛДП. 1882. 5. Отд. 3. С. 147-158; Письма к родственнику, священнику московскому//Там же. 6/7. Отд. 3. С. 159-182; Туруханский Троицкий мон-рь//Енисейские ЕВ. 1889. 19/20. Отд. неофиц. С. 329-342; Мое путешествие из Красноярска в Москву, в Перервинский мон-рь, с 11 числа июня по 26-е число июля 1870 г., в течение 45 дней//РА. 1903. Кн. 1. 2. С. 230-252; 3. С. 387-424; 4. С. 595-607; Кн. 2. 5. С. 118-139; 6. С. 281-286; 7. С. 458-472; О Свят. Синоде. Серг. П., 1905; Мое путешествие из Красноярска в Туруханск и обратно//Енисейские ЕВ. 1908-1913. Отд. неофиц.; Жизнь архим. Никодима Казанцева/Сообщ.: В. С. Богданов//БВ. 1910. 1. С. 59-77; 2. С. 291-304; 3. С. 404-427; 11. С. 515-552; 12. С. 623-657; Записки преосв. Никодима/Публ., предисл.: А. Титов//ДЧ. 1911. 7/8. С. 340-373; 9. С. 60-87; 10. С. 127-152; Мое первое житие и инспекторство в Тульской семинарии//Тульские ЕВ. Ч. неофиц. 1911. 7/8. С. 163-168; 9. С. 186-193; 10. С. 203-210; 11. С. 229-235; 12. С. 254-259; Путешествие... из Казани в Красноярск после назначения//Енисейские ЕВ. 1911. Отд. неофиц. 22. С. 18-22; 23. C. 20-25; 24. С. 19-24; 1912. 1. С. 9-16; 2. С. 31-40; Первые дни служения в г. Красноярске//Там же. 1912. Отд. неофиц. 7. С. 27-34; 8. С. 36-40; 9. С. 20-30; Марков И. К. Неизданная статья... о митр. Московском Филарете//РС. 1915. 1. С. 89-116; Преосв. Никодим Казанцев: [Отр. из дневника]//Тр. Вятской УАК. 1915. Вып. 1. Отд. 3. С. 103-109; Аржаных О. П., публ. Преосв. Никодим, еп. Енисейский и Красноярский: Дневники: 1861 г. Красноярск, 1997; Дневник/Публ.: О. П. Аржаных//Сибирские владыки. Красноярск, 2005. Кн. 1. С. 89-139. Лит.: Добронравов М., свящ. Преосв. еп. Никодим: (Некр.)//Моск. ЕВ. 1874. 32. С. 341-342; Смирнов С. К., прот. История МДА до ее преобразования: (1814-1870). М., 1879. С. 425, 445; Александров М. Преосв. Никодим, 1-й еп. Енисейский и Красноярский//Енисейские ЕВ. |
| В садике пусто, голо, деревья плачут; последнюю рябину еще до Казанской сняли, морозцем уж хватило, и теперь только на макушке черные кисточки, для галок. Горкин говорит: – Самый теперь грязник, ни на санях, ни на колесах, до самых моих именин... Михайла-Архангел всегда ко мне по снежку приходит. В деревне теперь веселье: свадьбы играют, бражку варят. Вот Василь-Василич и поехал отгуливать. Мы с Горкиным все коньки в амбаре осмотрели, три ящика, сальцем смазали подреза и ремешки: морозы скоро, каток в Зоологическом саду откроем, под веселыми флагами, переглядели и салазки: скоро будет катанье с гор. Воротится Василь-Василич – горы осматривать поедем... Не успеешь и оглянуться – Николин День, только бы укатать снежком, под морозы залить поспеть. Отец уже ездил в Зоологический сад, распорядился. Говорит, – на пруду еще “сало” только, а пора и “ледяной дом” строить... как запоздало-то! Что за “ледяной дом?..”. Сколько же всего будет... зима бы только скорей пришла. У меня уж готовы саночки, и Ондрейка справил мне новую лопаточку. Я кладу ее спать с собой оглаживаю ее, нюхаю и целую: пахнет она живой елкой радостным-новым чем-то, – снежком, зимой. Вижу во сне сугробы, снегом весь двор завален... копаю, и... лопаточка вдруг пропала, в снегу утопла!.. Проснешься, – ах, вот она! теплая, шелковая, как тельце. Еще темно на дворе, только затапливают печи... вскакиваю, бегу босиком к окошку: а, все та же мокрая грязь чернеет. А, пожалуй, и хорошо, что мокро: Горкин говорит, что зима не приходит посуху, а всегда на грязи становится. И он все никак не дождется именин, я чувствую: самый это великий день, сам Михайла-Архангел к нему приходит. Мастерскую выбелили заново, стекла промыли с мелом; между рамами насыпаны для тепла опилки, прикрыты ваткой, а по ватке разложены шерстинки, – зеленые, голубые, красные, – и розочки с кондитерских пирогов, из сахара. Полы хорошо пройдены рубанком,– надо почистить, день такой: порадовать надо Ангела. Только денек остался. Воротился Василь-Василич, привез гостинчиков. Такой веселый, – с бражки да с толокна. Вез мне живую белку, да дорогой собаки вырвали. Отцу – рябчиков вологодских, не ягодничков, а с “почки” да с можжухи, с горьковинкой, – в Охотном и не найти таких. Михал Панкратычу мешочек толоконца, с кваском хлебать, Горкин любит, и белых грибов сушеных-духовитых. Мне ростовский кубарь и клюквы, и еще аржаных лепешек с соломинками, – сразу я сильный стану. Говорит, – “сорок у нас там...! – к большим снегам, лютая зима будет”. Всех нас порадовал. Горкин сказал: “без тебя и именины не в именины”. В деревне и хорошо, понятно, а по московским калачам соскучишься. |
| Помню, было это на Петров День. Приехали родные, обедали в саду, чтобы больного не тревожить. И в саду-то говорили тихо. Приходит Маша и говорит, что пришла Анна Ивановна, хочет что-то сказать, а в сад идти не хочет. Я побежал за матушкой: любил, когда приходит Анна Ивановна. Она приходила, когда из бань приносили «большую стирку». И всегда приносила нам чего-нибудь деревенского: то охапку гороховой зелени со стручками, то аржаных лепешек, сухой лесной малины… И теперь принесла гостинчику: лукошко свежего горошку и пучок бобов. Сказала ласково, пропела словно: – Бобиков сладких, сударик, покушайте… поразвлекетесь малость. Была она теперь не такая светлая, как всегда, а скучная, «болезная», — Горкин ей так сказал. Пришла с узелком, где у ней было самое нужное, для себя. Пришла надолго, просила дозволить ей походить за больным Сергей Иванычем, потрудиться. Матушка ей обрадовалась. За отцом сначала ходила Маша, но у ней все из рук валилось: откладывалась свадьба ее с Денисом, и она все забывала и путала. Отец попросил, чтобы был при нем Сергей-катальщик, очень сноровистый, его любимец. Сергей весело делал все, шутил веселыми приговорками, но руки у него были хваткие, сильные, и дня не проходило, чтобы он чего-нибудь не сломал или не разбил. Старался переворачивать вежливо, и всегда делал больно, — пальцы такие, чугунные. И вот, Анна Ивановна все узнала и пришла. Ее провели к отцу. Она поклонилась ему, сложив под грудью белые свои руки, с морщинистыми от парки пальцами, и сказала певучим голосом: – Здравствуйте, Сергей Иваныч, голубчик вы наш болезный… дозвольте за вами походить, похолить вас, болящего. Сколько мы ласки от вас видали, дозвольте уж потрудиться. Мне в радость будет, а вам в спокой. Отец посветлел, как увидал Анну Ивановну, поулыбался даже. – Спасибо, милая Аннушка, походи за больным… видишь, какой красавец стал, в зеркало взглянуть страшно. – А вы не смотритесь, миленький. Выправитесь — насмотритесь, соколом опять будете летать, даст Господь. – Нет, Аннушка… налетался, видно. День ото дня все хуже, все слабею… |
| Разделы портала «Азбука веры» ( 390 голосов: 4.1 из 5) Иванушка-дурачок Был-жил старик со старухой; у них было три сына: двое умных, третий – Иванушка-дурачок. Умные-то овец в поле пасли, а дурак ничего не делал, все на печке сидел да мух ловил. В одно время наварила старуха аржаных клецок и говорит дураку: – На-ка, снеси эти клецки братьям; пусть поедят. Налила полный горшок и дала ему в руки; побрел он к братьям. День был солнечный; только вышел Иванушка за околицу, увидел свою тень сбоку и думает: «Что это за человек? Со мной рядом идет, ни на шаг не отстает: верно, клецок захотел?» И начал он бросать на свою тень клецки, так все до единой и повыкидал; смотрит, а тень все сбоку идет. – Эка ненасытная утроба! – сказал дурачок с сердцем и пустил в нее горшком – разлетелись черепки в разные стороны. Вот приходит с пустыми руками к братьям; те его спрашивают: – Ты, дурак, зачем? – Вам обед принес. – Где же обед? Давай живее. – Да вишь, братцы, привязался ко мне дорогою незнамо какой человек да все и поел! – Какой такой человек? – Вот он! И теперь рядом стоит! Братья ну его ругать, бить, колотить; отколотили и заставили овец пасти, а сами ушли на деревню обедать. Принялся дурачок пасти; видит, что овцы разбрелись по полю, давай их ловить да глаза выдирать. Всех переловил, всем глаза выдолбил, собрал стадо в одну кучу и сидит себе радехонек, словно дело сделал. Братья пообедали, воротились в поле. – Что ты, дурак, натворил? Отчего стадо слепое? – Да почто им глаза-то? Как ушли вы, братцы, овцы-то врозь рассыпались, а я и придумал: стал их ловить, в кучу сбирать, глаза выдирать – во как умаялся! – Постой, еще не так умаешься! – говорят братья и давай угощать его кулаками; порядком-таки досталось дураку на орехи! Ни много ни мало прошло времени; послали старики Иванушку-дурачка в город к празднику по хозяйству закупать. Всего закупил Иванушка: и стол купил, и ложек, и чашек, и соли; целый воз навалил всякой всячины. Едет домой, а лошаденка была такая, знать, неудалая, везет – не везет! «А что, – думает себе Иванушка, – ведь у лошади четыре ноги, и у стола тоже четыре, так стол-от и сам добежит». |
| Помню, было это на Петров День. Приехали родные, обедали в саду, чтобы больного не тревожить. И в саду-то говорили тихо. Приходит Маша и говорит, что пришла Анна Ивановна, хочет что-то сказать, а в сад идти не хочет. Я побежал за матушкой: любил, когда приходит Анна Ивановна. Она приходила, когда из бань приносили “большую стирку”. И всегда приносила нам чего-нибудь деревенского: то охапку гороховой зелени со стручками, то аржаных лепешек, сухой лесной малины... И теперь принесла гостинчику: лукошко свежего горошку и пучок бобов. Сказала ласково, пропела словно: – Бобиков сладких, сударик, покушайте... поразвлекетесь малость. Была она теперь не такая светлая, как всегда, а скучная, “болезная”, – Горкин ей так сказал. Пришла с узелком, где у ней было самое нужное, для себя. Пришла надолго, просила дозволить ей походить за больным Сергей Иванычем, потрудиться. Матушка ей обрадовалась. За отцом сначала ходила Маша, но у ней все из рук валилось: откладывалась свадьба ее с Денисом, и она все забывала и путала. Отец попросил, чтобы был при нем Сергей-катальщик, очень сноровистый, его любимец. Сергей весело делал все, шутил веселыми приговорками, но руки у него были хваткие, сильные, и дня не проходило, чтобы он чего-нибудь не сломал или не разбил. Старался переворачивать вежливо, и всегда делал больно, – пальцы такие, чугунные. И вот, Анна Ивановна все узнала и пришла. Ее провели к отцу. Она поклонилась ему, сложив под грудью белые свои руки, с морщинистыми от парки пальцами, и сказала певучим голосом: – Здравствуйте, Сергей Иваныч, голубчик вы наш болезный... дозвольте за вами походить, похолить вас, болящего. Сколько мы ласки от вас видали, дозвольте уж потрудиться. Мне в радость будет, а вам в спокой. Отец посветлел, как увидал Анну Ивановну, поулыбался даже. – Спасибо, милая Аннушка, походи за больным... видишь, какой красавец стал, в зеркало взглянуть страшно. – А. вы не смотритесь, миленький. Выправитесь – насмотритесь, соколом опять будете летать, даст Господь. – Нет, Аннушка... налетался, видно. День ото дня все хуже, все слабею... |
|
|
