| 117 О. Антонин был большим любителем «толстого» звона. (Церк. Вестн. 1881, 9, стр. 6; см. Заметки поклонника св. Горы, стр. 30, 402). 123 О. Антонин мечтал создать и мужскую обитель в Иерусалиме на Елеоне в своих постройках, но этим его мечтам не суждено было осуществиться на деле. Церковн. Вестн. 1876, 15, стр. 6. 133 Душеп. чтен. 1866, III, 148, 149, 157. Статьи, относящиеся к изучению древностей в Палестине:«Письмо из Иерусалима» (Северная Почта, 1868, 94); «26 Января в лавре св. Саввы» (Труд. Киев. Дух. Акад. т. II, 1868); «Св. мучение св. Домнины» (Там же, 1869, т. I); «Св. преподобно-мученица Сосанна Палестинская» (там же, 1877, т. I); «О том, как доктор Сепп открыл древний храм Ваала между Иерусалимом и Вифлеемом» (там же, 1878, т. I); «Доктор Сепп у Самарян» (там же, 1875, т. III). 136 Чего не нашел я, – мечтал о. Антонин, – отправляясь на Синай, ни в Греции, ни на Афоне, найду здесь, думал я, – византийскую эпоху наилучшего времени её в цельных, нетронутых ни разрушителями, ни возобновителями памятниках» (Из записок Синайского богомольца, стр. 123. Сн. стр. 14) 137 О своем каталоге о.Антонин говорит, что его «надобно сделать удовлетворительно, чтобы монастырю можно было потом похвалиться им перед другими» ( Из записок Синайского богомол., стр.30). «Каталог наш подвигается быстро и обещает быть дельным. Конечно, у меня не было и теперь нет в виду составлять настоящий ученый, еще менее прагматический каталог, в чем я спешу оговориться и извиниться. Предоставляю это кропотливое занятие потомству. Я только пролагаю дорогу ему... Мои ошибки и неизбежные промахи всякого рода пусть он (т. е. исследователь) благосклонно припишет недостатку времени и неизбежной спешности занятия от сего» (там же, стр. 44). Проф. богословской школы в Иерусалиме, спутник о. Антонина, Саруф составил каталог сирийских рукописей. 138 Catalogus codicum graecorum Sinaiticorum, scripsit W. Gardthausen lipsiensis. Oxon. 1886 an.: об этом каталоге Гардтгаузеу так выражается: «Numeri...notati sunt in Catalogo manuscripto bibliothecae Sinaiticae quem monachum (sic!) Russicum olim fecisse dicunt (Catal. Praef. pag. VIII). О заимствованиях Гардтгаузена из этого каталога см. у меня «Путешествие по Востоку и его научные результаты», стр. 122, 148, и в Словаре критико-библиографическом русских писателей и ученых, С. Венгерова, т. I» стр. 632. |
| Им, значит, юбилей. А мне – 65-й. Таким образом, В. Н. Хитрово был не вполне точен, когда утверждал, что о. Антонин «оставил после себя собственноручные записки, в которых ежедневно, в течение с лишком 60 лет, записывал пережитое, виденное и слышанное им с августа 1830 года по 5 января 1894 года» 1373 – если только здесь не описка («1830» вместо «1832»). А. А. Дмитриевский в своей статье 1904 г. и повторяющие его дословно архим. Киприан (Керн) и архим. Никодим (Ротов) датируют почему-то начало дневника 1841 г. 1374 . Ежедневные записи к концу года составляли существенный объем. При случае автор фиксирует – не без иронии – масштаб своей ежегодной дневниковой продукции: «Растут мои тетрадки. Им дела нет до того, что сих дел мастер, с их умножением и ростом, все умаляется и сокращается. Нарождается по 7 штук в год. Плодовитость кроличья, поистине» (18 января 1888 г.) 1375 . За сим следуют самоуничижительные воздыхания в духе покаянной этикетной традиции древних книжников: «давно бы следовало... освободить эти руки от труда, никем не заповеданного и никому не нужного! Пусть бы это было делом страсти, перед которой пасует всяк ум, а то на бедную тетрадку смотришь чуть не с остервенением – и все-таки пишешь и пишешь!». Особая тема – цель, «сверхзадача» дневника. С. И. Пономарев считал, что «о. Антонин набрасывал страницы своего дневника только как столбы, как грани, как вехи для составления будущей истории своей жизни в Палестине. Но есть и теперь в дневнике его интересные страницы, есть много разбросанных материалов для истории того времени» 1376 . Прямых свидетельств, которые позволяли бы думать, что Антонин намеревался когда-либо писать мемуары, нет. Что касается автобиографических записок, начальные фрагменты которых (родословная, рассказ о рождении и первых детских впечатлениях) были опубликованы В. Н. Хитрово в 1899 г. 1377 , а продолжение – «Частная история моей жизни» (о пермских семинарских годах) – сохранилось в архиве А. А. Дмитриевского , в недатированной копии, не позволяющей судить о времени создания текста, то эти записки ни по манере изложения, ни по содержанию не соответствуют дневнику. |
| Т. 3 настоящего издания. Документ 484). 834 В документах Антонина и его современников встречаются различные транскрипции этого названия: Бет-Джала, Бейт-Джала, Бетжала и, наконец, встреченное нами в данном документе Бет-жяла. Греки, с их характерной фонетикой, произносили Петцала. Русские паломники часто называли селение на русский лад Бежалово. 835 Документы о палестинской благотворительности императрицы Марии Александровны, в том числе, о ее покровительстве Бет-Джальской (Еффрафской) школе архимандрита Антонина, см. в т. 1 настоящего издания. 836 См. выше в настоящем разделе, документ 472 от 14 декабря 1873 г. Различие в датировке объясняется тем, что Д.Н. Бухаров указывает дату оплаты пошлины: 18 канун-эвель (декабрь) 1289 (1873 г.). 837 Территория Русского Вознесенского монастыря на вершине Елеона сложилась из 11 разновременно приобретенных Антонином участков. 838 Приобретение участка с древним Мамврийским Дубом отмечено в дневнике Антонина от 9 ноября 1868 г. (см. выше примеч. 761 к документу 442). Посол в Константинополе Н.П. Игнатьев писал Антонину год спустя, в письме от 12 сентября 1869 г.: «Наделали Вы хлопот посольству Мамврийским Дубом. Турки так решительно отказали (во время моего отсутствия), что им теперь никак нельзя попятиться. Я уже замолвил было об этом вали, но верховный визирь мне наотрез ответил, что приобретение Мамврийского Дуба нами было бы совершенным нарушением status quo в Палестине и что место чтится мусульманами в равной степени с православными. Вали опасается возбуждения мусульманского фанатизма и указывает на донесения губернатора и на разные масбаты, в этом смысле составленные. Попытаюсь еще поколебать убеждения Порты и составлю для сего записку, основанную на хитросплетениях и (между нами, довольно натянутых) аргументах Вашего ответа. Что мне всего досаднее, что то, что дело было почти улажено до моего отъезда, а мои помощники испортили мне в конец этот вопрос, подобно многим другим. Вы же, со своей стороны, поторопились и заварили нам кашу, которую теперь и не расхлебать» (Переписка архимандрита Антонина (Капустина) с графом Н.П. Игнатьевым. 1865–1893. М., 2014. С. 335). |
| В виду изложенных обстоятельств можно бы думать, что о. Антонин опустит руки и сделается равнодушным зрителем в Палестине всего окружающего, но он был наделен от природы твердым, самостоятельным характером, имел перед собою ясную и определенную программу деятельности, верил крепко в себя и в правоту своего дела и не только не падал духом, но твердо и решительно шел к раз намеченной цели... Прежде всего, он постарался установить для себя modus vivendi в Палестине. «Начальник миссии нашей в Иерусалиме, пишет он в одной из своих многочисленных корреспонденций, вовсе не есть простой поверенный или посланник Св. Синода при Иерусалимском патриаршем престоле. Он есть духовный начальник поклоннического учреждения нашего в Иерусалиме, и положение его может считаться независимым от того или другого каприза, того или другого махинатора, скрывающегося за подставною фигурою Прокопия (т. е. патриарха и преемника блаженнейшего Кирилла). Уступи С в. Синод, из почтения к заветному для России имени патриарха одному махинатору, завтра на место его станут десять». 97 По отношению к паломникам он держался принципа невмешательства в их внутренний, так сказать, домашний быт. «При нас было, пишет о. Антонин, что г. консул приказал смотрительнице женского приюта доносить всякий раз ему, когда кто-нибудь из членов миссии придет в приют. Какой же духовный надзор возможен за поклонниками со стороны миссии?» 98 заключает о. Антонин. «Она (т. е. миссия) видит их только в церкви и знакомится с ними только тогда, когда они сами того поищут» 99 . «Миссии, пишет о. Антонин (по другому поводу), никто не поставил ни в право, ни в обязанность руководить поклонников, посещающих Св. места. Недавно, как мне стало известно, один высокий сановник русский, временно находящийся в Иерусалиме, объявил начальнику миссии, что, в силу дайной сему последнему инструкции, он может содействовать Императорскому консульству в этом деле, а распоряжаться не должен... Заикнись теперь духовная миссия о своей пригодности к населению словесного стада нашего на лугах Св. Земли, ее и свои и чужие приравняют несомненно к волку». 100 |
| Долгая творческая дружба связывала начальника Миссии со швейцарским немцем Конрадом Шиком 1394 , архитектором и археологом, нашедшим в Иерусалиме вторую родину. Шик был привлечен отцом Антонином к раскопкам на Русском Месте, завершившимся открытием Порога Судных Врат. А тот в свою очередь способствовал приглашению Антонина в немецкие научные общества и появлению его имени на страницах европейских изданий. С большим удовольствием Антонин общался с французским археологом и дипломатом Ш. Клермоном-Ганно, к советам которого прибегал при покупке древностей, чтении надписей, разборе монет. Известны слова архимандрита о неизбежном «разочаровании» русского человека в Иерусалиме, на этом многовековом перекрестке вер, цивилизаций, этносов, обусловленном «привычкой видеть одно и то же у себя на родине», несоответствием наших фольклорных и книжных знаний о Палестине и реальностью, различиями в богослужении, обычаях и обрядах русского и греческого духовенства, наконец, даже в порядке церковно-государственных отношений. Святой Град приучал к «терпимости, столь нужной тому, кто решился принесть на Гроб Господень дань и своей признательной души вместе с тысячами других, подобных ему пришельцев, часто не похожих на него ничем, кроме одного образа человеческого и имени христианского» 1395 . Изучение дневника позволяет сделать вывод о том, что в ряду многочисленных представителей Церкви, науки и культуры, оставивших свой след на Святой Земле, архимандрит занимает совершенно особое место, выделяясь бережным отношением и уважением к чужим религиозным и культурным традициям, щедростью вмещения другого, иных способов бытия и видения мира. Если считать именно эту особенность основной чертой русской души, русского национального характера, то Антонин является русским человеком по преимуществу, во всей его пушкинско-достоевской широте и всеотзывчивости. Дневник – это неприкрашенная летопись формирования вакуфа Антонина и других его земельных приобретений. История «палестинского владельчества», как говорил сам Антонин, начинается с первых месяцев по приезде в Иерусалим. Поводов и мотиваций этой стороны деятельности можно назвать немало. Важнее другое. Помимо политики, интриг, международных и межведомственных трений было в жизни Антонина нечто более серьезное и беспроигрышное – он изучал библейские древности, покупал участки земли, связанные с теми или иными ветхозаветными или новозаветными преданиями, строил странноприимные дома и церкви. Дневники 1860-х – 1880-х гг. изобилуют записями о совершенных земельных покупках. Один за другим приобретены участки в Хевроне (с Мамврийским дубом, 1868), в Яффе (1869), в Айн-Кареме (1871), на Елеоне (1871), в деревне Силоам (“Могила дочери фараона”, 1873), в Иерихоне (1874) и др. История некоторых из них читается как детектив. |
| Очевидец так описывал работы по возведению Русских построек: «По призыву архитектора М. И. Эппингера немедленно являются к нему для работ полторы тысячи туземцев; триста верблюдов возят камень и мрамор из палестинских каменоломен; русские парусные суда к яффской пристани доставляют лес, рубленный в Орловской губернии; стекло, краска, железные печи и кровати, мебель и другие принадлежности выписываются из Европы. Для надзора за работами приглашаются русские десятники – люди крепкие, расторопные, смышленые. Десятники заговорили по-арабски, арабы по-русски – и сблизились по-братски. Западная окрестность Святого Града оживилась необыкновенно: явилась деятельность, которой, может быть, не видала Палестина со времен построения Соломонова храма. Везде – внутри и вне ограды – видно было чрезвычайное движение рабочего народа. Там тянутся длинные вереницы верблюдов с тяжелой ношей, там раздаются звуки молота, обтесывающего камень и мрамор или слышытся взрывы скалы. Команды десятников, мерные напевы арабов, которыми они всегда сопровождают свою работу, сливаются в одно что-то гармоническое, приятное. В высшей степени отрадно было все это видеть и слышать!» 960 Арабские рабочие, получившие на «Русских постройках» строительную квалификацию, привлекались и в последующие годы для участия в строительных проектах РДМ и Палестинского общества. «Русские постройки» полностью выполнили возложенные на них функции. По неполной статистике, с 1 января 1865 г. до 1 апреля 1901 г. подворья приняли 86 тыс. паломников, большинство из которых прожили в Иерусалиме от нескольких месяцев до полугода. 961 В итоге Россия получила в Палестине свою русскую территорию и свои «Русские постройки». Русская Палестина архимандрита Антонина (Капустина) Следующий этап в развитии русского православного присутствия на Св. Земле связан с деятельностью Русской Духовной миссии и прежде всего самого известного из ее начальников архимандрита Антонина (Капустина) , занимавшего этот пост в 1865–1894 гг. Не останавливаясь на научных, церковно-дипломатических, литературных заслугах о. Антонина, отметим, что главным подвигом его жизни стало создание Русской Палестины – целой инфраструктуры храмов, монастырей, паломнических приютов и земельных участков, связанных преданием с важнейшими новозаветными и ветхозаветными событиями. |
| 860 Имеется в виду Мехмед Рауф-Паша – губернатор Иерусалима с июня 1877 г. до апреля 1889 г. Его сменил на этом посту Решад-Паша (апрель 1889 – октябрь 1890). 861 Возможно, автором письма является Нейдгардт Алексей Борисович (1863–1918), в 1889–1917 г.г. – почетный мировой судья Княгининского уезда Нижегородской губернии. С 1890 г. – земский начальник там же. В 1906–1917 г.г. – член Государственного Совета. 863 Библиотека и ныне принадлежит Русской Духовной Миссии в Иерусалиме. Ее опись была составлена специально командированным в 1900 г. в Палестину профессором Московской Духовной Академии В.Н. Мышцыным . Опись хранится в РГИА, в С.-Петербурге, в собрании Св. Синода (ф. 834, оп. 4, ед. хр. 1240). 864 Неточность завещателя. Акт об учреждении вакуфа датируется 12 сентября 1889 г. См. выше документ 485. 865 Большое число рукописей из своей коллекции о. Антонин еще при жизни пожертвовал в различные научные учреждения России – более всего в КДА (Петров Н.И. Описание рукописей церковно-археологического музея при Киевской Духовной Академии. Вып.1. Киев, 1875; Вып. 2. 1877; вып. 3. 1879; Он же. Указатель церковно-археологического музея при Киевской Духовной Академии. 2 изд., испр. и доп. Киев. 1897). Что касается другой части собрания, которой посвящен комментируемый пункт в «Духовном завещании», эти рукописи в 1898–1899 гг. были доставлены в Петербург. См.: Отчет Имп. Публичной библиотеки за 1899 год. СПб., 1903. С. 6–29 (греческие рукописи), 29–89 (славянские и восточные рукописи). Об истории приобретения отдельных памятников: Фонкич Б.Л. Антонин Капустин как собиратель греческих рукописей//Древнерусское искусство. Рукописная книга. Сб. 3. М., 1983. С. 368–379; Приложение. Греческие рукописи, принадлежавшие Антонину Капустину //Там же. С. 375–379 (описаны 94 рукописи). См. также: Дмитриевский А.А. Наши коллекционеры рукописей и старопечатных книг профессор В.И. Григорович, епископ Порфирий (Успенский) и архимандрит Антонин (Капустин) /Публ. с комм. Ф.Б. Полякова и Б.Л. Фонкича //Byzantinorussica. 1994. Т. 1. С. 165–197. |
| Архим. Антонин (Капустин) Архим. Антонин (Капустин) В 1860-1865 гг. А. являлся настоятелем посольской церкви в К-поле. Это был период его наиболее плодотворной научной деятельности. В 1862 г. им был составлен каталог 624 рукописей б-ки иерусалимского Святогробского подворья в К-поле (опубл.: Дмитриевский А. А. Путешествие по Востоку и его научные результаты. К., 1890. С. 119-148), в к-ром А. впервые обратил внимание ученых на уникальный рукописный сборник, содержащий текст Дидахе . В апр. 1862 г. А. посетил г. Никею (Изник) и его окрестности (материалы о поездке в Вифинию и зарисовки опубл. в ХЧ в 1862-1863). Весной 1863 г. А., получив отпуск, единственный раз за более чем 40-летнее пребывание на Востоке смог совершить поездку на родину; по пути в Батурино к родителям он посетил крупнейшие научные центры Европы и России (Вена, Прага, Дрезден, Петербург, Москва) и книжные собрания крупнейших библиотек, познакомился с лучшими специалистами в области славяноведения и византинистики. В том же году по поручению Святейшего Синода А. исследовал на Афоне вопрос о подлинности Синайского кодекса Библии, подтвердив его древность, а в 1868 г. вел в К-поле переговоры об окончательной передаче этой ценнейшей рукописи рус. правительству. В мае-июле 1865 г. он совершил поездку по балканским провинциям Османской империи (Македония, Фессалия, Эпир), собрав в путевых дневниках богатый археологический материал по церковной истории (В Румелию. СПб., 1879; Из Румелии. СПб., 1886). В 1865 г. А. был назначен временно заведующим делами Русской духовной миссии в Иерусалиме (5 июня 1869 утвержден в должности ее начальника). Миссия, основанная в 1847 г., находилась в это время в сложных отношениях с Иерусалимским Патриархатом и представителями др. конфессий в Палестине, а также испытывала крайнее стеснение в денежных средствах, необходимых для ее работы. А. благодаря тонкому пониманию политической и церковной ситуации на христ. Востоке, прекрасному знанию греч. и ряда вост. языков и дипломатическому таланту, сочетавшемуся с личным обаянием, сумел постепенно улучшить положение Русской миссии, укрепить ее авторитет в Палестине. Добившись более внимательного отношения к ней со стороны рус. правительства и Святейшего Синода, А. удалось создать серьезную материальную базу для деятельности миссии в Палестине и значительно расширить существовавшую систему рус. паломничества в Св. землю. |
| Летом Надежда Яковлевна уехала в Умань к отцу. И не в эти ли одинокие, скучные, такие пустые и, казалось, ненужные дни в пыльном Киеве понял Андрей Капустин, что с ним случилось? Не тогда ли он почувствовал, что холодному уму не совладать над пылким сердцем, что чувству не запретишь? Но, о! как для духовного созревания были нужны эти будто бы потерянные в жизни дни. Однако такими рассуждениями тогда не облегчалась нисколько его духовная жизнь. К прежним настроениям прибавляется что-то новое, правда, более яркое, до того еще неведомое, но ведь само по себе это «что-то » не в силах победить всех антиномий его сложного внутреннего мира. Общение с Авсеневым, беседы о боговедении, изучение Писания и Отцов зовет к небу. Сознание же себя во власти сильнейшего в мире чувства влечет к земле, не пускает. Ибо ведь «всякая соль разжигает жажду; всякая соль лежит на земле или еще глубже... Мир же и радость в Источнике Воды Живой. Он же не в мире...» Андрей Иванович томится, мучается, все внутри двоится у него, собранный ум легко отдается чувству, и мир души уносится далеко-далеко. Особенно звучит для него теперь, слышимое им: «Скажи мне, Господи, путь в оньже пойду, яко к Тебе взях душу мою...». Но нужно пережить, перечувствовать ниспосланное испытание. И тогда только Господь скажет путь и скажет попросту и тихо, в глубине сердца, легким дуновением ветерка. А пока не сказал, нужно и мучиться, и переживать. Новый учебный год настал. Вернулись Подгурские. Этой осенью произошло очень важное событие в академической жизни: Петр Семенович Авсенев принял 11 октября 1844 г. пострижение в монашество с именем Феофана. Это и для Андрея Капустина новый порыв к небу, снова уйти из мира. И кто знает, стал ли бы он в таком случае раздумывать год-два назад тому. А теперь только новая волна мнений и раздумий влилась в его сердце. В таком настроении прожил он весь этот год. Отношения его с Серафимовым, можно думать, не изменились, или, лучше, не ослабели, несмотря на то, что они отлично знали, догадывались о чувствах один другого к Надежде Яковлевне. Говорили ли об этом, исповедовались ли друг другу в часы бесконечных русских ночных разговоров, мы не знаем. Вряд ли. Но внутренним чутьем Серафимов не мог не чувствовать все благородство своего друга, и его сердце в этом отношении было спокойно. Сама же Надежда Яковлевна впоследствии так передавала свои впечатления от знакомства и общения с молодыми людьми: «Серафимов и Капустин держали себя застенчиво; оба они были очень почтительны, мни, серьезны и не так разговорчивы. Тюменев же был тонкий, развязанный и все время увивался возле меня...». Наконец, лето 1844 г. решило всё. |
| указание на ее пребывание в Святой Земле в письме В.Н. Хитрово к К.П. Победоносцеву от 1 июля 1894 г.). На пожертвованные ею в 1890 г. 5000 руб. и по ее поручению начальник Русской Духовной Миссии архимандрит Антонин (Капустин) приобрел в 1890 г. участок Эль-Атн в Вифлееме, переданный графиней после смерти Антонина Палестинскому Обществу (1896). 780 Халеби Николай (Никола) Егорович – почтальон РДМ, брат Якуба Халеби. С 1889 г. на службе в ИППО. 781 Кадышева Анна Ивановна (в монашестве Вениамина) – вдова титулярного советника, благотворительница, финансировавшая елеонские раскопки и постройки Антонина; на ее деньги построен архимандричий дом на Елеоне над большой мозаикой. Упоминается в иерусалимских документах с 1871 г. В списке пожертвований на благотворительные дела Миссии, «прошедших через наши руки с сентября 1865 по сентябрь 1875 года», Антонин указывает и 4048 кред. рублей, полученных от Кадышевой ( Антонин (Капустин) , архимандрит. Из Иерусалима. Статьи, очерки, корреспонденции. 1866–1891. М., 2010. С. 175). 782 Ошибка отца Арсения. Акт об учреждении вакуфа был подписан архимандритом Антонином 12 сентября 1889 г. 783 Этот пакет свидетельствует о заботе архимандрита Антонина о материальном обеспечении будущей Горненской общины. 785 Хури Яков Иванович – нештатный драгоман русского генерального консульства в Иерусалиме в конце XIX – нач. XX в. Сын Ханны (Ивана) Яковлевича Хури, драгомана русского консульства в Иерусалиме в 1870-х – 1880-х гг. 786 Хомси Абдо – драгоман Русского генерального консульства в Иерусалиме (1889–1901). В документах 1894 г. значится как «нештатный драгоман». Сын Дауда эфенди, турецкого подданного, православного жителя Иерусалима. В 1890 г. им был удостоверен французский перевод староосманского текста акта об учреждении вакуфа архимандрита Антонина (Россия в Святой Земле. Т. 2. М., 2000. С. 221). 22 июля 1899 г. он участвовал в процедуре утверждения вакуфа М.В. Миловидовой: в соответствии с обычаем, был сначала назначен ею «законным управителем» вакуфа, а затем уволен, так что вакуф перешел в управление самой учредительницы (там же. |
|
|
