| 1. О ТОМ, СКОЛЬКО МЫ ЗАБОТИМСЯ О ТЕЛЕ И СКОЛЬКО О ДУШЕ 1 В Евангелии сказано: «Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?» ( Мк.8:36 ). Вот как драгоценна душа человеческая! Она дороже всего мира, со всеми его сокровищами и благами. Но страшно подумать, как мало понимаем мы достоинство бессмертной души своей. На тело, это жилище червей, этот повапленный (подкрашенный) гроб, обращаются все наши мысли, от утра до вечера, а на бессмертную душу, на драгоценнейшее и любимейшее творение Божие, на образ Его славы и величия, едва обращается одна мысль во всю неделю. Служению тела посвящаются самые цветущие годы нашей жизни, а вечному спасению души – только последние минуты дряхлой старости. Тело ежедневно упивается, как на пиру богача, полными чашами и роскошными блюдами; а душа едва собирает крохи Божественного слова на пороге дома Божия. Ничтожное тело омывают, одевают, чистят, украшают всеми сокровищами природы и искусства; а дорогая душа, невеста Иисуса Христа, наследница неба, бродит шагом изнуренным, облеченная в одежду убогого странника, не имея милостыни. Тело не терпит ни одного пятна на лице, никакой нечистоты на руках, никакой заплаты на одежде; а душа, от главы до ног покрытая сквернами, только и делает, что переходит из одной греховной тины в другую, и своей ежегодной, но часто лицемерной исповедью только умножает заплаты на одежде своей, а не обновляет ее. Для благосостояния тела требуются разного рода забавы и удовольствия; оно истощает нередко целые семейства, для него люди готовы иногда на труды всякого рода; а бедная душа едва имеет один час в воскресные дни для слушания Божественной литургии, едва несколько минут для утренней и вечерней молитвы, насилу собирает одну горсть медных монет для подаяния милостыни, и довольна бывает, когда выразит холодным вздохом памятование о смерти. Для здравия и сохранения тела переменяют воздух и жилище, призывают искуснейших и отдаленнейших врачей, воздерживаются от пищи и пития, принимают самые горькие лекарства, позволяют себя и жечь и резать; а для здравия души, для избежания соблазнов, для удаления от греховной заразы не делают ни одного шага, но остаются в том же самом воздухе, в том же самом недобром обществе, в том же самом порочном доме, и не ищут никакого врача душ, или избирают врача незнакомого и неопытного, и скрывают перед ним то, что уже известно и небу и аду, и чем они сами хвастают в обществах. |
| Рукоделие оставлять тебе не следует, а только должно заниматься им в приличное время, не оставляя четочного правила и другого молитвенного вычитывания, от которых враг тебя отвлекает, потому что все благословенное составляет существенную пользу монаха; оттого исполнять это бывает тяжело, и как бы неудобно, и как бы все и все этому мешают. Причины и тяжести таких неудобств есть ухищрение и отвлечение вражие, так как все благословенное ему не нравится. Ты же, зная это, понуждайся исполнять по благословению назначенное; равно не оставляй и устной Иисусовой молитвы. Пишешь, что по временам ты очень ослабеваешь, до малодушия, а иногда и до отчаяния. Знай, что главные козни вражии две: бороть христианина или высокоумием и самомнением, или малодушием и отчаянием. Святой Лествичник пишет, что один искусный подвижник отражал козни вражии их же оружием. Когда они приводили его в отчаяние, то он говорил себе и врагам: «Как же вы не так давно хвалили меня и приводили в высокоумие», – и через это отражал злой умысел вражий. Если же враги опять переметывались на другую сторону и начинали хвалить, и подавать поводы к высокоумию и самомнению, то старец тут отвечал: «Как же вы не так давно приводили меня в отчаяние; ведь это одно другому противоречит». И таким образом сей подвижник, с помощью Божией, отражал козни вражии их же оружием, благовременно употребляя одно против другого. Также у тебя бывает иногда мысль восставать мужественно против врагов, и спрашиваешь: «Справедливо ли это?» Противоположное сему малодушие показывает, что несправедливо. Не нашей меры восставать против злохитрых врагов, а всего вернее со смирением прибегать всегда к помощи и заступлению Божественному, призывая на помощь Самого Господа и Пречистую Его Матерь, как советует святой Лествичник: «Именем Иисусовым отражай ратники». Мир тебе. 242. ГЛАВНАЯ ПРИЧИНА ИСКУШЕНИЙ – ВЫСОКОУМИЕ. ПЕРЕЧИСЛЯЕТ ИСКУШЕНИЯ, КОИХ ПРИЧИНА – САМООБОЛЬЩЕНИЕ Говоришь, что если угодно Богу и Царице Небесной, чтобы тебе перейти туда, то тебе подастся к тому случай, и я тебя благословлю. А я тебе скажу, что если на то будет воля Божия, то тебя туда переведут без всяких усилий с твоей стороны. У Господа Бога средств много устроить это, если это полезно тебе, но никак не следует ни в этом, ни в другом чем-либо исполнять волю врагов душевных, смущающих тебя всякими внушениями и предположениями, которым ты доверяешь на том основании, что это «тебе кажется». Вся стужающая тебе мысленная брань или путаница происходит от этого доверия вражеским внушениям, которым ты приписываешь какое-то значение или вероятие, или которое ты хочешь уловить, вместо того, чтобы презирать их, призывая против них помощь Божию. Главная же причина мысленной твоей брани – великое твое высокоумие, которое во всем проглядывает. |
| Поварская работа, конечно, отнимала у молодого послушника большую часть дня. С самого раннего утра он должен был быть на ногах и оканчивал свою работу только после вечерней трапезы. Мало приходилось ему посещать и службу Божию за этою кухонною работой. Но это приучало его молиться во всякое время, во всяком месте. Молитва Иисусова часто бывала на его устах, когда его руки были заняты житейскими работами. Наисильнейшим утешением ему служили его посещения старца о. Леонида. Быть может, иной раз он и побоялся бы лишний раз беспокоить многоутруждённого подвижника своим приходом, но Господь управил так, что послушание его требовало ежедневного посещения старца. Уже в последние годы своей жизни покойный о. Амвросий с особенною любовью вспоминал о том, что и в то время Господь был милостив к нему. К старцу приходилось по послушанию ходить каждый день, да и в день-то побывать не один раз: то сходишь благословиться на счёт кушаний, то – ударять к трапезе» 128 . Через это он волей-неволей становился человеком близким к старцу; старец привык к молодому учёному повару. У старца была громадная переписка: ежедневно и к нему присылали много писем, и он много их рассылал; а для писем надо было часто справляться с различными книгами святоотеческой литературы. Самому семидесятилетнему старцу, разумеется, не под силу уже было ни читать, ни писать много. Поэтому, у него было несколько помощников. Учёный повар скоро замечен был о. Леонидом, и он благословил ему состоять при себе чтецом 129 . Какая, надо полагать, радость наполнила сердце послушника Александра, когда к его послушанию было прибавлено ещё одно новое. Теперь его посещения старца участились и удлинились. Читал ли он старцу письмо, читал ли какую-нибудь книгу духовную – старец, бывало, ни раз, ни два остановит молодого чтеца и к слову добавит от себя что-нибудь. Сколько пришлось ему выслушать во время этих чтений различных наставлений. Он стоял у самого источника аскетической мудрости и пил из него с жаждой юношески чистой и возвышенной души. Вот ещё с каких пор Господь поставил будущего о. Амвросия у ног старчества. |
| Приехавши в Калугу, он вместе с о. Гавриилом представился к преосвященному Николаю, который принял их очень ласково и милостиво. В разговорах с отцом Амвросием владыка вспомнил про старину, как он в свое время, будучи архимандритом, занимал должность ректора в Тамбовской духовной семинарии, именно в то самое время, когда учился в ней старший брат отца Амвросия Николай Михайлович Гренков, которого хорошо помнил. Так, поговоривши со ставленниками, преосвященный велел им готовиться к рукоположению, которое и совершено было 9 декабря. А 10-го к вечеру новопосвященные иеромонах Амвросий с иеродиаконом Гавриилом возвратились в Оптину пустынь. Погода всё это время продолжалась холодная и бурная. Нашлись в Оптиной из мало внимавших своему спасению монахи, которые позавидовали скорому рукоположению отца Амвросия в иеромонаха. «Когда узнала братия о нашем посвящении, – так после вспоминал он, – кое-кто на меня покашивался». Но должно помнить, что монахи не ангелы, а только по возможности стремящиеся к ангелоподобной жизни, которая стяжавается долговременным борением с своими греховными наклонностями. Несмотря на слабость своего здоровья, молодой иеромонах Амвросий понуждался, наряду с прочими иеромонахами, хотя, может быть, и не всегда, отправлять в монастыре чреду священнослужения. Но он уже так был слаб, что, как сам после вспоминал, не мог долго держать потир одной рукой. «Однажды много было причастников, – рассказывал он. – преподавая Пречистые Тайны Христовы одной рукой, другой я держал потир. И вот почувствовал я, что рука моя стала слабеть и неметь. Чтобы несколько дать отдых руке, я пошел в алтарь, поставил на малое время на престол Святую Чашу; а вслед за мной слышу голос какой-то женщины, подходившей к причащению: «Знать, я, грешная, недостойна!..» Ах, Боже мой, – подумал я, – тесно мне отовсюду». Кажется, к этому времени относится и еще случай, рассказанный самим старцем. Захотелось ему вместе с товарищем своим по келейной, рясофорным монахом отцом Иродионом, постриженным в монашество в 1849 году с именем Иларион, для очищения и исправления желудка полечиться сильным слабительным под названием Le Roi, которое в то время между оптинскими братиями было в большом ходу. «Как раз к этому времени, – говорил старец, – подошла моя чреда священнослужения. Лечение это требовало питательной, укрепляющей пищи. Отец Иродион кушал поэтому хорошую уху с рыбкой, а мне, как служащему, нужно было в пище воздерживаться, да еще ежедневно оставаться совсем без ужина 62 . Поэтому вместо пользы, – прибавлял старец, – я почувствовал от лечения сего вред». |
| На днях раскрыл я книгу «Добротолюбие» и открылось мне место из 77-й главы Каллиста и Игнатия, в которой они говорят: «яко подобает быти кротку сердцем по всяцей нужде (то есть несмотря ни на какие причины к возмущению); якоже хотяй научитися добре стреляти не без знамения лук напрягает (а цель поставляет); тако хотяй научитися безмолвствовати, яко знамение (или цель) да имать еже присно кротку быти сердцем... Не довлеет к добродетели обучение (в подвигах), но подобает и кротку быти со обучением». Далее, в главе 79-й, какое-либо уклонение от кротости названо уклонением от цели духовной жизни. Слова преподобных сих согласуют со словами Самого Господа, глаголющего:научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем,и далее. И:блажени кротцы: яко тии наследят землю,сиречь сердце, плодоносящее благодатию на тридесять, и шестьдесят, и сто, по чину новоначальных средних и совершенных; никакоже ни в чесом смущая, или смущаяся, аще где не о благочестии будет слово. 110. НАСТАВЛЕНИЕ ПЕРЕД ВЕЛИКИМ ПОСТОМ Собирался я написать вам порознь, но едва могу написать и общее письмо, кое-какое. При наступлении Святой Четыредесятницы вы обе просите прощения, каждая изъясняя свои немощи, душевные и телесные, какие вас тревожили в продолжение прошедшего лета. Господь да простит вам прошедшее, и да утвердит вас в будущем, как изречено согрешившей пречистыми Его устами; ни Аз тя осуждаю, иди, и к тому не согрешай! И нам бы Господь помог и укрепил нас воздержаться особенно от немощи самолюбия, которое более всего портит наше дело и препятствует душевному исправлению. Как для мирских корень всему злу сребролюбие, так для монашествующих корень всему злу самолюбие, которого Господь и повелевает прежде всего отрещися: иже хощет по Мне идти да отвержется себе. Самолюбие наше примешивается и противодействует каждому доброму делу, и портит и растлевает оное; особенно же препятствует приносить чистую молитву Богу. Блаженный Каллист патриарх в главах о молитве говорит так: «Аще хощеши уразумети, како подобает молитися, взирай на конец внимания и молитвы, и не прельщайся». |
| Пообедав, приветствую вас, матери А. и Л., и всех сестер общины вашей, и всем вам желаю мирного жития; понеже взаимный мир повсюду оскудевает, а безтолковое немирствие возрастает; все виним друг друга и истязуем заповеди от ближнего, по-видимому, из-за благословенных и благовидных причин, забывая, что кийждо от своих дел или прославится или постыдится. Воистину трудно и сообразить настоящие обстоятельства, и дела наши, и поступки, и стремления, и требования друг от друга. Забываем Евангельское указание, а действуем по одному, почти, самолюбию, упорно отстаивая свои действия, не заботясь о их законности и незаконности. Тесно от обоюду; молчать трудно, и говорить неудобно; и что слышим, всему верить невозможно. Всюду примесь своей воли, или самооправдания, или чего другого, или просто безтолковщины. Молиться потребно в самоукорении, – да не заблудим от пути истинного. Простите многогрешного А. 117. О СКОРБЯХ ПО ПРИНЯТИИ МОНАШЕСТВА Почтенная о Господе мать О! Письмо твое от 18 ноября получил, также и два пропавших через месяц дошли до меня из К. с почтовым штемпелем от 23 октября. Неизвестно, где они валялись. На что ты жалуешься, на то самое жаловались прежде на тебя, что ты много без надобности передавала М-м, что видишь или слышишь иногда неверно, а как тебе показалось; за это на тебя скорбели, и теперь исполняется слово: что сеем, то и пожнем; к тому же, по принятии мантии скорбные искушения более попущаются на человека, чтобы навык брани духовной, и сотворился, и стал искуснее. Тут уже не должно по новоначальному рассуждать, зачем то или другое? А просто терпи, смиряйся и опять терпи, подставляя правую ланиту в духовном смысле, то есть не оправдываясь, а принимая поношение и уничижение: во-первых, за грехи, во-вторых, ради того, что добровольно избрала ты спасительный путь, который называется тернистым, и тесным, и трудным; особенно принявшему мантию неприлично входить в чужие дела и подавать человеческие советы – кому где жить, или куда переходить, или еще непристойнее – поступать двулично, в глаза принимать ласково, а заочно говорить противное. Надобно проверить себя, и душевредного должно удаляться, не давая воли языку и гневу, самооправданию, которые лишают человека пользы душевной, если скоро не опомнитесь. Многогрешный И. А. 118. НАСТАВЛЕНИЕ ПРИ ВРУЧЕНИИ ЧЕТОК О ТОМ, ЧТОБЫ НЕ ОСУЖДАТЬ ДРУГИХ, А СОЗНАВАТЬ СВОИ ГPEXI |
| Поэтому потрудись еще с сестрами, живя в общине; а там, после, когда воля Божия будет, поживешь в безмолвии и уединении. 150. НЕ ЖИВИ КАК ХОЧЕШЬ, А КАК БОГ ПРИВЕДЕТ ...Получил я известие, что ты отправляешься в N, должно быть, для устроения безмолвной себе кельи, а может быть и по другим причинам. На безмолвии и в молве находясь, не забывай меня, грешного, и молись о мне присно во многомятежии сущем, и особенно при слабости телесной, – ты сама знаешь, как это неудобно, по собственному опыту. Но что делать? Есть мудрое старинное слово опытных людей: «Не живи как хочешь, а живи как Бог приведет». Господь лучше нашего знает, что нам полезнее, и что можем вместить, и чего не можем вместить. Особенно, я думаю о себе, что к безмолвию я неспособен. Немного таких блаженных людей, которые, находясь всегда в странствии и не имея где главы подклонить, по Евангельскому слову, соблюдают глубокое безмолвие и не возмущаются никакими теснотами и нуждами, ни узами, ни темницею, и жаждут скорбей и страданий, и жалуются, будто нечего им потерпеть. Аз же, грешный, и в отраде великой находясь, расслабляюсь и не имею терпения. Помолись о мне, да воздвигнет мя Господь, имиже весть судьбами к покаянию истинному и должному приготовлению к будущей жизни. Век сей проходит, глагол же Господень пребывает во веки. Слышу, что ты оскорбилась до болезни, и болезни великой, по той причине, что одну сестру нужно было выслать из вашей общины. Хотя и прискорбно это, очень прискорбно, но ведь насильно никого не приведешь ко спасению. Земной царь велик, и почти все ему покоряется. Но есть пословица: «Своя воля царя боле». Воли человека и Сам Господь не понуждает, хотя многими способами и вразумляет. По силе своей позаботимся о других, а все остальное предоставим Господу Богу. Некоторые толкователи Священного Писания объясняют, что Господь в Гефсиманском саду, в последнюю ночь, много плакал особенно потому, что знал, что немногие воспользуются Его крестными страданиями, а большая часть, по неразумию и по злой и упорной своей воле, уклонится в противную сторону. 151. НЕУДАЧИ НАДО ТЕРПЕТЬ С РАДОСТЬЮ |
| 72. БОЛЕЗНЬ ОТ НЕВНИМАНИЯ К СЕБЕ И УВЛЕЧЕНИЯ ...Ты больна, а причину болезни едва ли понимаешь. Расстройство бывает от расстройства. Хотя и пишешь вообще о увлечении, но неясно, умалчивая, как сама ты зажигала в дубраве своей огонь, не уклоняясь от поводов, а самовольно привлекая оные. Рассмотри себя хорошенько. Самой себя обманывать опасно. Даю тебе повод к рассмотрению себя – не все путаться, пора и взяться за дело настоящим образом. 73. НЕОЖИДАННАЯ ПОТЕРЯ ЗДОРОВЬЯ ОТ УМОЛЧАННОЙ ПРИЧИНЫ Наконец и от тебя получил письмо. Сожалею очень, что ты так больна, и так слаба, что едва бродишь. Немало удивляюсь, как твое крепкое здоровье и утвержденное многими летами, вдруг изменилось так сильно. Поэтому советовал бы тебе поискать главных причин болезни, потому что в эти лета, без особенных причин, крепость телесная так скоро не изменяется. Отыскав какую-либо причину, советую последовать словам апостола, который говорит ( Еф. 5: 13 ): все бо являемое свет есть, – и не только свет, но и врачевство исцеляющее. А напротив, по словам святого Лествичника, язвы умолчанные нередко сотворяют смерть. Всеблагий Господь за молитвы почивших отцев наших да вразумит нас на все полезное и душеполезное и спасительное. Относительно келейницы досаждающей поступите, как найдете для вас покойнее. Если рассудите отпустить ее, то отпустите с потребным и нужным для нее. А тебе, мать N, вперед урок – не упорствовать в самонравии и не презирать благих советов относительно того, как держать келейных. Ты сперва, вопреки всякому совету, балуешь келейных, по выбору, и даешь им потачку, а потом, и вдруг круто, хочешь исправлять разбалованную. О принятии пострижения должно рассудить благоразумно и основательно, чтобы после не жалеть безполезно, когда будет получить это невозможно. 74. О ПОСТРИЖЕНИИ И СОГЛАСОВАНИИ ВНЕШНЕГО С ВНУТРЕННИМ Письма твои получаю, и на все вкратце скажу тебе: прочти жития Симеона Юродивого (21 июля) и преподобного Алипия Столпника (26 ноября) и обрати внимание, что там говорится о пострижении. |
| Все это время я провожу с немалыми болезненными прижимками; переодевания и переобувания не только утроились, но, кажется, и учетверились. День и ночь в том и время проходит, а нужным и полезным некогда и заняться, все время провожу в одном безчинии и многоглаголании, которым мнюся других утешать, а приходится свою душу огорчать. Одержим есмь слабостью, и душевной и телесной, и не могу круто поступать, а для некоторых это требовалось бы, к которым очень идет русская поговорка: «Обычай бычий, а ум телячий». Прости, что много лишнего наговорил; благоразумному молчанию не научился я. 207. МОЛИТВА ИИСУСОВА БОЛЕЕ КЕЛЕЙНОГО ПРАВИЛА Вчера вечером получил я письмо от N, которая, по твоему поручению, пишет, чтобы разрешить тебе оставить обычное твое правило на всю твою поездку в N. Бог да благословит оставить обычное правило и постоянно держаться молитвы Иисусовой, которая может успокаивать душу более, нежели совершение большого келейного правила. Из прежних опытных старцев один, по имени Василий, объяснял это так: Держащийся большого келейного правила, когда исполняет оное, то подстрекаем бывает тщеславием и возношением, когда же почему-либо не может исполнить своего правила, то смущается. А держащийся постоянно молитвы Иисусовой одинаково пребывает в смиренном расположении духа, как бы ничего не делающий, и возноситься ему нечем. В «Добротолюбии» означен чин премудрых подвижников, которые ежедневно совершали малое обычное келейное правило, а остальное время дня и ночи употребляли на молитву Иисусову. Но ты, по привычке, вдруг перейти к этому не можешь, по крайней мере, не смущайся, когда неудобно бывает тебе совершать все твое правило, и особенно не заставляй перечитывать одно и то же, когда враг наводит забвение, а иногда оное бывает от усталости и изнеможения, как объясняет Григорий Синаит , что при совершении долгого правила бывают парения и препарения мыслей. Вернее и полезнее укорить себя за невнимание и смириться. Сказано, что от дел не оправдится всяка плоть, а токмо верой Иисусовой. |
| Когда же человек успокоится, тогда он способен бывает направляться к исполнению всех заповедей Божиих, глаголя со Псаломником: От заповедей Твоих разумех, сего ради возненавидех всяк путь неправды ( Пс. 118: 104 ). Сердечно желаю тебе сотворить это начало и благополучно достигнуть конца. Начало же всего и конец – Триединый Бог, Емуже слава и держава, честь и поклонение во веки веков. Аминь. 78. НУЖНО ВЫРЫВАТЬ КОРЕНЬ ЗЛА -САМОСТЬ Мать! Тебе нужно знать и твердо помнить, что в тебе корень всему злу – самость и упрямость, растворяемые завистью и заправляемые обольщением вражиим; поэтому и нужно всячески постараться вырвать этот злой корень смирением и послушанием, подражая Самому Господу, Который смирился до рабия зрака и послушлив был до смерти крестной и распятия. Господи! Благослови начать! Господи, помози! Хощеши бо всем спастися и в разум истины приити. 79. НЕ ДОЛЖНО УСЛОЖНЯТЬ ПУТЬ МОНАШЕСКИЙ Как я писал тебе, что ты единственный путь монашеский разветвляешь на многие стези, так ты мне и написала в письме своем, вскоре после моего полученном, в котором говоришь: «Я не знаю и недоумеваю, каким я иду путем: путем ли молитвенным, но не вижу его; путем ли послушания и отсечения своей воли, – и это незаметно; путем ли безмолвия во уединении, – но сестра и келейница мне мешают». И еще каких-то два или более путей насчитала, забывая, что путь монашеский один, а все остальное – его принадлежности для монаха, как апостол говорит: облецытеся во вся оружия Божия, яко возмощи вам стати противу кознем диаволским ( Еф. 6: 11, 18 ). А если кто захотел довольствоваться одним только оружием, тем или другим, оставляя прочие, такой уподобился бы человеку, который вместо правильного хождения прыгает то на одной, то на другой ноге, а когда устанет, ложится совсем и пыхтит; и, видя, что неудобно такое прыганье, придумывает, нельзя ли ползти на руках и волочить ноги. Само собой разумеется, что такое ползание неудобно и только без толку утомляет... Тогда такой чудотворец взывает: «Недоумеваю, как после этого ходить? На что ему просто отвечают: «Ходи обеими ногами, делай обеими руками, смотри обоими глазами, слушай обоими ушами и не придумывай прыгать на одной ноге, или ходить на руках, тогда не будешь без толку утомляться и избежишь неразсудных недоумений». |
|
|
