| У истоков этого этапа стоит личность Моисея, о которой св. Феофил говорит следующее: «Служителем ( δικονος) Божественного закона был Моисей, служитель Божий ( θερπων το Θεο) для всего мира, но в полной мере ( παντελς) – для евреев, именуемых также иудеями», которые были «праведным семенем мужей благочестивых – Авраама, Исаака и Иакова» (III, 9) 329 . Тем не менее и «этот народ преступил данный от Бога закон; Бог же, будучи благам и милосердным и не желая гибели [этого народа], послал к иудеям пророков, которые должны были научать их и напоминать им заповеди закона ( τ το νομο), обращая их к покаянию. Пророки также предсказали, что если евреи будут упорствовать в дурных деяниях, то тогда они подчинятся всем царствам земным, что явно и произошло с ними» (III, 11). Примечательно, что о новозаветном этапе Домостроительства св. Феофил почти не упоминает, указывая только на единство учения пророков ( τ τν προφητν) и Евангелистов ( τ τν εαγγελων – Евангелий), поскольку и те и другие были «духоносными» ( πνευματοφρους) и «глаголили единым Духом Божиим» (III, 12). В связи с этим не может не возникнуть вопрос: чем объясняется такой «сугубый акцент» на ветхозаветном этапе Домостроительства спасения у св. Феофила? Думается, что его можно опять объяснить апологетической задачей произведения святителя. В частности, своего друга-язычника он убеждает в том, что христианское учение отнюдь не является новым ( ο πρσφατος) и баснословным, но есть более древнее и истинное ( ρχαιτερος κα ληθστερος), чем учение всех языческих поэтов и писателей (III, 16). К этой мысли апологет возвращается неоднократно и, в частности, говорит: «Наши Священные Писания – более древние и истинные, чем сочинения эллинов и египтян или каких-либо других историографов» (III, 26). Также он замечает: «Евреи, прародители и праотцы наши, от которых мы получили Священные Книги – более древние, чем книги всех ваших писателей» (III, 20). Помимо того, что в эпоху поздней античности «древность» являлась одним из наиболее весомых аргументов в пользу истинности того или иного учения (отсюда и «теория заимствования», упоминаемая выше), следует учитывать и определенную «тягу к Востоку», характерную для многих образованных язычников. |
| Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей. 1 Ин. 3,15 АЛЕКСЕЙ I КОМНИН Статья из энциклопедии " Древо " : drevo-info.ru Алексей I Комнин. Миниатюра из рукописи XII века. Ватикан, Biblioteca Apostolica Алексей I Комнин (греч. λξιος Α " Κομνηνς; ок. 1057 - 1118 ), византийский император (с 1081) Родился около 1057 года в знатной семье, с 14 лет начал военную карьеру под началом старшего брата Исаака. Уже в 1074 году возглавил экспедицию против мятежа Руселя, предводителя норманнского отряда на византийской службе. С тех пор и до конца жизни оставался неутомимым военачальником. В 1078 году имп. Никифор III Вотаниат удостоил Алексея Комнина должности великого доместика, зап. схол и чина новелиссима. Фактически Алексей стал главнокомандующим византийским войском и вскоре получил чин севаста. В 1078 году Алексей Комнин женился вторым браком на Ирине Дукене, происходившей из знатного и могущественного рода Дук, чем весьма укрепил свое положение. Военные успехи и семейные связи обеспечили Алексею поддержку войска и знати, что в конечном счете и привело к провозглашению его императором в 1081 году. Приняв государство, до предела сократившееся территориально и ослабленное внутренне за десятилетия правления сменявших друг друга императоров, Алексей Комнин немедленно приступил к укреплению внешнего и внутреннего положения империи. В целом его усилия по реставрации былого могущества Византии увенчались успехом, и панегирические отзывы, которыми награждает отца Анна Комнина в посвященном ему историческом сочинении " Алексиада " , не лишены оснований. На протяжении всего правления Алексей Комнин вел непрерывные войны и сложную дипломатическую игру с норманнами , сельджуками , печенегами , половцами . Весьма непростые взаимоотношения сложились у него с участниками I крестового похода , пересекавшими земли Византии в 1096 - 1097 годах. Алексей Комнин стремился использовать крестоносцев для возвращения утраченных во время нашествия турок-сельджуков владений империи в Малой Азии, те же в свою очередь, желая действовать независимо, обвиняли византийцев в нарушении договоров, предательстве и т. д. |
| В конечном итоге мудрость есть познание Бога (divinitatis intellectus, Dei notitia), благодаря которому мы отличаемся от животных (De ira Dei, 12; Div. Inst., VII.9). Вслед за Овидием 1213 и Цицероном 1214 Лактанций полагает, что даже телесное строение человека, его прямая осанка и устремленный вверх взор (status rectus, vultus erectus) естественно направляют его дух к небу, к Высшему Благу, к своему Творцу (Div. Inst., II.1 1215 ; III.10; 12; VII.5 1216 ; 9 1217 ; De opif. Dei, 8; De ira Dei, 14 и др.). Мы рождаемся не для того, чтобы взирать на то, что сотворено, но чтобы созерцать Самого Творца всего сущего (ut ipsum factorem rerum omnium contem plem ur), то есть познавать его умом (mente cernamus, Div. Inst., III.9) 1218 . Поскольку мы не можем видеть Бога телесными очами, мы должны созерцать Его нашим духом (Deum animo contemplemur, ibid., II.1). С другой стороны, мы можем познать Бога из самих творений Божиих и явленной в них Его силы и действия (de sua vi, et effectu, et operibus, ibid., V II.9), ведь когда мы взираем на прекрасные и удивительные творения Божии, мы «умственными очами» (mentis oculis) можем созерцать в них Самого Бога, невидимого и непостижимого телесными чувствами (ibid., VII.9) 1219 . Но человек приходит к более точному познанию Бога тогда, когда обращает мысль на самого себя и вспоминает свое происхождение (ibid., III.10) 1220 . Под руководством самой природы человеческая душа ищет и любит вечного Бога, помышляя откуда она произошла или куда возвратится (ibid., VII.9) 1221 . Однако своими силами человек не может познать природу небесных вещей (rationem rerum caelestium) и Божественный Разум (ratio divina), поскольку ничего подобного невозможно отыскать простым размышлением (cogitando, ibid., III.10; ср. I. Praef.). Истину, то есть таинство Высочайшего Бога, создавшего всё, человек не может постигнуть собственным умом или чувствами; иначе не было бы никакого различия между Богоми человеком, если бы в советы и намерения этого вечного Величия могло проникнуть человеческое размышление (ibid., III.10; I. |
| Один из трёх александрийских клириков, подавших жалобу на Диоскора на соборе Халкидонском, писал, что последний гнал его за то, что он удостоился близости и благосклонности Кирилла (Acta Chalced. P. 181; Деяния... III, 572). Очень может быть, что этот клирик был доверенным лицом у Кирилла по делам унии. Гонение началось на него тотчас после смерти Кирилла. Не имел ли в виду Диоскор в лице этого, доверенного у своего предшественника, человека казнить память Кирилла, друга унии? Другой александрийский клирик также подвергся ненависти Диоскора за «близость к Кириллу». Этот в своей жалобе на соборе Халкидонском говорил: «Часто я был посылаем в путешествия при блаженной памяти Кирилле, особенно в царствующий Новый Рим; иногда, по причине порученных мне от него необходимых дел, переплывал море» (Ibidem. P. 183; Деяния... III, 578). Не был ли этот клирик на посылках у Кирилла во время сношений по вопросу об унии, когда сношения с Константинополем у Кирилла были особенно деятельны? Самым несчастным лицом, на которое излился весь гнев Диоскора против Кирилла, был племянник последнего, пресвитер александрийский Афанасий (Ibidem. P. 185; Деяния... III, 583. Кстати заметить, что уверение некоторых историков, что Диоскор был племянником Кирилла, как это делают Горский, Martin и другие, несправедливо, стоит лишь вникнуть в жалобу Афанасия, поданную собору Халкидонскому, чтобы отказаться от указанного мнения). Афанасий был племянник Кирилла и, очень вероятно, был одних и тех же воззрений со своим дядей. Гонение на него со стороны Диоскора началось тотчас по вступлении последнего на престол (Ibidem. P. 186; Деяния... III, 585, 588). Не действовал ли Диоскор под свежими впечатлениями, какие производила на него уникальная деятельность Кирилла? Чрезвычайно важно указать, что гонение Диоскора в настоящем случае выразилось, между прочим, в отнятии денег у Афанасия и вообще Кирилловой родни (Ibidem. P. 186; Деяния... III, 586). Почему же Диоскор ограбил богатую родню Кирилла? Потому что обвинял Кирилла в растрате церковных сумм и конфискацией капиталов, принадлежащих его родне, хотел вознаградить потери церкви Александрийской (Hefele. Op. cit. Bd. II. S. 314). Но за этой общей причиной не скрывалась ли частная и ближайшая? Кирилл потратил деньги не на что другое, как на различные расходы по устройству дел унии (Bd. II. S. 265). Значит, Диоскор, возмещая церковные убытки указанной конфискацией наследства Кирилла, хотел заявить этим, что деньги церковные, израсходованные Кириллом, пошли на дело недоброе, на плохое дело. |
| Здесь при описании Клим. Тесовского погоста (ссылка Сергеевича на III, 78) монастырские земли описываются не только не под рубрикой своеземцевых, но между ними (описание оканчивается на л. 80) и землями монастырскими оставлена целая пустая страница (81) и лишь на 81 об. читаем новое заглавие: «В Тесовском же погосте деревни монастырские». Почти тоже наблюдаем и при описании Спасского погоста на Оредежи (III, 104 – ссылка Сергеевича): описание земель своеземцевых окончено в рукописи на 105 стр. об., где занято лишь 13 строк (1/2 страницы), Заглавие же: «В Спасском же погосте манастырские и церковные» начатое лишь на 106 странице. Не хотелось бы нам относить к своеземцам и того попа, на которого ссылается Сергеевич: он не был своеземцем. Правда, в III т. 444 ст. отчина попа Алексея с погоста с Сольцы описывается без особого заглавия непосредственно после своеземцевых земель; но рукопись такого впечатления непосредственного следования одного описания за другим не дает: описание своеземцевых земель оканчивается на стр. 417; стр. 417 обор. пустая и лишь на 418 стр. находится описание вотчины попа. Своеземец ли он? – Мы не отрицаем того, что поп мог быть и своеземцем, как бывали своеземцами черницы, но все случаи, на которые сослался проф. Сергеевич об этом не говорят; умолчанное же им место (III, 549), где в числе своеземцев Каргальского погоста значатся «Федко Нефедов, брат его Тимоха да их же брат поп Родивон Никольской» – с одной стороны говорит о попе, как своеземце, с другой утверждает мысль, что земли монастырские – не своеземцевы, а они с III, 551 стр. начаты описанием под своим заглавием; не своеземцева – и земля диакона, помещенная в заключение описания погоста. Итак, – кто же своеземцы? Это бывшие новгородские землевладельцы, не потерявшие еще своих земель. Почему они еще не потеряли земель? Ответ на это может быть дан общей политикой Uoahha III . Сначала он поимал именитейших новгородцев, имевших земли в пятине, но живших в Новгороде; потом – других посадников новгородских; далее житьих людей из Новгорода, купцов из Новгорода; все они или большая часть их, земли имели в пятине, а сами жили в Новгороде. |
| Гераклитовская вечность играла, как дитя, не сознавая всего ужаса, таящегося в ней. Сократ же со смехом и шутками беспечен вполне сознательно, так как его игра закончится смертью, а значит, и бытием, неподвластным злой человеческой силе. У неоплатоника Плотина вселенная сурова к человеку и проницательна. Она непрестанно создает людей, " прекрасные и милые видом живые игрушки " (III 2, 15, 31 – 33). Слезы и заботы их, пусть даже самые глубокие, есть, с точки зрения вечности, только пустая забава (paignion). Люди, пишет Плотин, " принимают свои игрушки за нечто важное, так как им неведомо то, что действительно важно, и потому, что сами они игрушки " (III 2, 15, 54 – 56). Даже из этих немногих примеров, ограниченных размерами главы, можно сделать вывод об одной неистребимой тенденции, свойственной греческой мысли и обусловленной тем, что во все эпохи физическая и материальная, телесная сторона живого существа не была осмыслена греками как личность. Человек смыкался со всей мировой материей и был един со всем физическим миром и природой, не выходя из круговорота материи, где все мыслилось вечным – и смерть и рождение. Жизнь человека управляется божеством, которое само играет без ясно выраженной цели. Это божество еще тоже неотделимо от мирового хаоса и вечно изменчивых стихий земли, огня, воздуха и воды. Оно еще чересчур физично, внеличностно и потому преисполнено избытка сил и безмерной энергии, изливающейся в мир. Отсюда – опасная безрассудность детски–наивной игры грозного хаоса и нестареющей вечности. Беззаботная игра божественных сил никогда, однако, у греков не противоречила осмыслению мира и человека как направляемых вполне целесообразной и разумной волей, открытой вовне лишь мудрецам, пророкам и поэтам . Эта воля могла пониматься в разные периоды времени различно. Греки именовали ее Судьбой – Мойрой, Ананкой – Необходимостью. Она была Логосом Гераклита (A 8. 16. 20; B 1. 2. 72), Нусом – Умом Анаксагора (B 12. 13), " беспредпосылочным началом " (archë anypothetos) Платона (R. P. VI 509a, 510b), Перводвигателем (pröton cinoyn) Аристотеля (Met. IV 8, 1012b 30), " творческим огнем " (pyr technicon) стоиков (SVF 1 171; II 217, 1134). Мировой Душой неоплатоника Плотина (III 1. 8 – 9; V 1, 2), Адрастией – Неизбежностью, Дикой – Правосудием и Софией – Премудростью (III 2, 13, 16 – 17), демоном (III 4, 3; 5). |
| Азии. За ней последовала редакция «b», объединившая материалы 80-90-х гг. XII в. и LO. Эту редакцию отличает нейтральное отношение к императорской власти в целом и к Алексею III Ангелу Комнину в частности. Редакция «a», которую ван Дитен внес в издании в основной текст, является последней, незаконченной версией «Истории», ее характеризуют морализаторский тон и более критичное отношение к Алексею III (Ibid. P. XCIII-CII). Реконструкция ван Дитена была пересмотрена А. Симпсон ( Simpson. 2006; Eadem. Niketas Choniates. 2013. P. 68-77). Согласно ее выводам, Н. Х. начал собирать материал для своего сочинения в 1194/95 г. С этой целью в письме своему брату Михаилу, митр. Афинскому, Н. Х. просил прислать его сочинения, к-рые впосл. были использованы при написании «Истории». Непосредственно к работе Н. Х. приступил при Алексее III, вскоре после назначения логофетом секретов в 1196/97 г. (это высший титул из упомянутых в заглавии редакции «b»). «История» Н. Х. появилась не по его инициативе, а как заказ имп. двора. Покровителями Н. Х. при дворе Алексея III были влиятельные чиновники: Василий Каматир (дядя буд. никейского имп. Феодора I Ласкаря), Константин Месопотамит (с 1196/97 митрополит Фессалоникийский) и Феодор Ириник (буд. К-польский патриарх в изгнании в Никее Феодор II). Рассказывая о правлении Алексея III, Н. Х. в редакции «b» не только избегал критики императора, но и характерным образом умалчивал о своей роли в описываемых событиях (тем самым сохраняя приличествующую историку объективность), а повествуя о правлении Исаака II Комнина, рисовал себя умеренным оппозиционером. Работа над «Историей» была прервана захватом К-поля крестоносцами, но Н. Х. возобновил ее во время пребывания в Силимврии (апр. 1204 - июнь 1206) и в период недолгого возвращения в К-поль (июль-дек. 1206). Редакция «b» была дописана к моменту переезда в Никею (дек. 1206 - янв. 1207). В завершающей части редакции «b», озаглавленной «О том, что свершилось в Константинополе после падения», Н. Х. был вынужден отказаться от принципа организации материала по правлениям императоров: не будучи уверен, кого теперь считатьзаконным визант. |
| 777 Креднер. Ueber Essaer und Ebjoniten в журнале Winer’s Allgem. Zeitschrift fur wissensch. Théologie. I, s. 318 lg. 781 С этим мнением мы обстоятельно познакомимся далее, при изложении теорий, выводящих ессенизм из иудейства. 782 Zeitschrift für wissensch. Theologie. III, 1860, s. 358 flg. X, 1867, s. 97 flg. XI, 1868, s. 343 flg. XIV, 1871, s. 50 flg. и др. 793 Гильгенфельд. Der Essaismus und Jesus в Zeitschrift fur wissensch. Theologie. 1807, s. 99–103. 799 „Miknasim», см. Исх. 28:42; 39:28 . В греческой Библии в данном случае употреблено выражение. περισκελ; Иосиф, описывая эту священническую одежду, употрсбляет для ее обозначения термин: διζωμκ [Antiqu. jud. III, 7. 1], а Филон прямо называет ее: περζωμα ες αιδο ων σκπην. [De monarchia. Τ. II, p. 225]. 801 В этом, как увидим ниже, многие исследователи полагают главную сущность ессенизма, напр. Гретц, Иост, Ричль, Липсиус, Гаусрат, отчасти и сам Гильгенфельд в «Die jüdische Apokalyptik». 803 Свидетельству в пользу этого мы уже приводили выше на стр. 191–192. Кроме указанного там можно еще сослаться на Schenkel’s Bibel-Lexicon, Bd. II, s. 185. 811 Гейгер. Urschrift und Uebersetz. der Bibel. s. 123. Derenbourg. Histoire de la Palestine. p. 142. 815 Oehler. Theolog. d. Alt. Testam. Bd. I, s. 140. Ср. также Graetz. Gesch . der Juden. Bd. III, s. 103. 817 Позднейшие евреи талмудисты, как известно, даже чудеса Спасителя объясняли тем, что Он будто бы похитил священное имя Иеговы, скрытое в ковчеге и затем исчезнувшее [Еп. Хрисанов. Религии древнего мира. т. III, стр., 26. Ср. Алексеев. Беседы об истинах св. веры и заблуждениях талмудических [Новгород, 1874]. Стр. 21. 818 Это учение проходит по всем священным ветхозаветным книгам, начиная с самых первых глав Книги Бытия. 822 По мнению преосв. Хрисанфа, „Вавилонский плен и знакомство с верованиями Вавилона могли иметь и, по всей вероятности, имели некоторое значение в раскрытии библейского учения об ангелах, но значение только внешнее: они возбуждали к более частному раскрытию этого верования, параллельно или в сопоставлении с учением чуждой религии». Но наряду с этим внешним фактором, внешними историческими обстоятельствами, преосв. Хрисанф поставляет и придает наибольшее значение внутренним причинам, требовавшим раскрытия библейской ангелологии. „С более полным раскрытием мессианской идеи и приближением эпохи Нового Завета, говорит он, небесный мир становился ближе и ближе к человеку и принимал более определенные очертания”. [Религии древнего мира в их отношении к христианству, т. III, стр. 130–134]. |
| Вероятнее предполагать, что первая часть Царствования Алексея написана еще в Цареграде, около 1203 года. Нам кажется возможным, что между написанием первой книги и четырех глав второй, а также и остальных частей истории Алексея, должен был пройти значительный промежуток времени 455 . Начиная с 5 главы II книги, правление Алексея III, без сомнения, описано в Никее. Скорбное обращение к византийской империи по поводу того обстоятельства, что царедворцы в выборе преемника императору Алексею III руководились личными целями и свой интерес ставили выше общего блага, может оправдываться только тем, что тогда писатель действительно имел в виду падшую империю. В самом деле, образ прелестницы, продающей свои ласки всякому встречному, женщины, подвергшиеся насилию и т.п., едва ли может быть приложен к византийской империи времени Алексея III Ангела 456 ; вероятно, тут имеется в виду империя, завоеванная латинянами. Точно также, в описании набега кочевых народов (половцев), в союзе с болгарами, на местечко Куперий, во Фракии, есть один признак, дающий основание предполагать, что это событие описано после 1206 года. Никита делает замечание, что скифы и доселе 457 избегают нападают на городские и полевые укрепления. Во всяком случае, следует думать, что между событием и описанием его был значительный промежуток времени, когда скифы, т.е. половцы и команы могли несколько раз доказать свою неспособность к осаде укреплений. Но таковы и были набеги этих кочевников в 1205–6 годах, к описанию которых Никита и обращается в своем месте. Заметим еще, что отдел, начинающийся в 8 гл. в III книге Алексея, мог составлять совершенно самостоятельный рассказ и внесен в историю в последствии. В рукописи, хранящейся в Лондоне (cod. Bodl.), этот отдел, действительно, представляет самостоятельное целое. Говоря об обещаниях, которые дал крестоносцам сын исаака Ангела, Алексей IV, Никита выражает убеждение, что он никогда не в силах был исполнить их 458 -убеждение, основанное на совершившихся событиях; это еще признак, что вторая половина царствования Алексея III написана после занятия латинянами Цареграда. |
| Еще в ноябре 1199 г. апостолик был вынужден подвергнуть критике Византийского царя за нежелание помочь крестоносцам в грядущем походе. Он предупредил василевса, что его небрежение навлечет на него же гнев Божий. На что Алексей III ответил, что Римский император, каковым он является, стоот выше папской власти (!) и вовсе не обязан действовать по директивам Апостольской кафедры. Разве можно было говорить такие слова автору доктрины «Двух мечей», полагавшему, что Римский епископ подобен Солнцу, а император – Луне: весьма наглядное сравнение, позволяющее даже неразвитому уму понять, чей сан выше?! Тем не менее, смирив свой гнев (и не забыв нанесенной ему обиды), папа ответил: «Вашему величеству известно, насколько смогли мы своим письмом обратить ко благу Ваше императорское величество. Выражаем надежду, что Вы помните наш совет относительно надлежащего образа действий, а мы со своей стороны помним, что призывали Вас не менее к единению Церквей и оказанию помощи Иерусалиму. Да направит Ваш разум Тот, кто в Своей руке держит сердца и души земных властителей, чтобы Вы последовали нашим советам и рекомендациям и стали действовать так, чтобы заслуженно стяжать славу имени Господню, пользу всему христианству и спасение собственной душе» 980 . Увы, Византийский император не сделал никаких выводов для себя из письма Римского епископа. И в таких условиях замена Алексея III его племянником, целиком и полностью обязанным своим царством Римской кафедре, показалась Иннокентию III не столь уж нелепой идеей. Отсюда был всего один шаг до признания Константинопольским патриархом властных прерогатив Римского понтифика. Но для этого нужно было резко скорректировать путь движения пилигримов, что открыто санкционировать Иннокентий III никогда бы не посмел. Поэтому Бонифаций озадачился вопросом: как сделать так, чтобы поход пошел по иному маршруту, но как бы сам собой, в силу внешних обстоятельств 981 . Однако маркграфу было далеко до Дандоло. Хитрый венецианец уже задумался над тем, как получить максимальную прибыль от всей этой истории. |
|
|
