Часть первая. Жизнь дома и в школе (1722–1739) «Ты еси терпение мое, Господи, Господи, упование мое от юности моей., от чрева матере моея Ты еси мой покровитель». ( Псал. 70, 5–6 .) Глава 1. Родина старца Паисия Величковского Родиной старца Паисия Величковского была благословенная Украина В начале XVIII века вся левобережная Украина представляла богатый и цветущий край. Ни казацкие войны XVII века, ни татарские набеги, ни нашествия шведов и другие бедствия не могли подорвать благосостояния этого края. Эти девственные еще тогда места славились здоровым воздухом, необычайным плодородием, изобилием и разнообразием даров Божиих. Население края было многочисленное и особенно стало возрастать во второй половине XVII века, когда жители правобережной Украины, разоряемые непрерывными войнами и притеснениями со стороны турок и поляков, толпами покидали старые гнезда и переходили на левый берег Днепра, на привольные степи Полтавщины и Харьковщины, образуя здесь поселения слободской Украины. По обширности свободного, никому не принадлежавшего земельного пространства, хлебопашцы не успевали обрабатывать полей. Много было у них и сенных покосов, и рыбных ловель, и фруктовых садов. Они промышляли пенькой, льном, табаком, медом, воском, шерстью, солью. По селам и хуторам можно было видеть много домашней птицы и свиней. Но еще более, нежели зажиточность, обращают на себя внимание духовные свойства тогдашних малороссиян, их преданность Православию, любовь к просвещению, заботы о бедных. То было время особенного духовного подъема. Только что была пережита тяжелая двухвековая борьба за веру и народность, которым грозила опасность со стороны поляков, иезуитов и униатов. Эта борьба вызвала высокое одушевление в народе и выдвинула ряд деятелей, прославившихся святостью жизни, высоким образованием и любовью к родине. Народ сознательно жил своей верой, и весь быт его, простой и скромный, был обвеян духом родной православной церковности. Повсюду высились многочисленные храмы, отличавшиеся красотой архитектуры и художественным исполнением священных изображений. Мы до сих пор удивляемся изяществу, сложности и тонкости рисунка украинских иконостасов XVII и XVIII веков, красоте, богатству и прочности вышивки на церковных облачениях того времени. Прекрасное, стройное и умилительное пение было повсеместной принадлежностью тогдашнего богослужения. Благочестие малороссов не ограничивалось одной только любовью к церковному благолепию. Оно выражалось и в делах милосердия. Вынесенные за веру и родину страдания и великое множество обездоленных располагали всех к щедрой благотворительности. В каждой деревне можно было видеть «шпитали», приюты для стариков и сирот, увешанные снаружи и внутри множеством икон. Сироты и вдовы, которых тогда вследствие непрерывных войн было особенного много, в каждом доме получали щедрую милостыню.

http://azbyka.ru/otechnik/Sergij_Chetver...

Свиток. Сочинения Старца Архимандрита Отца нашего Паисия Разделен на главы, об умной молитве Противу хульника некоего суетоумного Философа монаха, пребывающего в Мошенских горах; писан еще в Дрогомирнском монастыре Предисловие Старца Паисия Понеже дойде в слух мне последнему, яко нецыи от монашеского чина дерзают хулити божественную, приснопамятную и Боготворную Иисусову, в сердце умом священнодействуемую, молитву, назидающе на песце суемудрия, кроме всякого свидетельства, таковое свое языкоболие, врагу их на сие, дерзаю рещи, вооружающу, да, аки орудием своим, их языки возможет опорочита пренепорочное и Божественное сие дело и слепотою их разума помрачити мысленное сие солнце: того ради, оплакав их таковое зломудрие, заблуждающих от чрева и глаголющих лжу, и бояся, да не кто от неутвержденных разумом, таковая их баснословия слыша, в подобный им падет ров злохуления и смертне пред Богом согрешит, похулив учение премногих Богоносных Отец наших, от просвещения Божественныя благодати о сей Божественней молитве свидетельствующих и учащих, ктому же и не терпя более слышати на прененорочное сие делание хульныя глаголы, еще же и моление ревнителей по сем душеспасительном делании убеждаем, умыслих, аще и превосходит немощный мой ум и силу, сладчайшаго моего Иисуса, без Него же никто же может что творити, призвав на помощь, к возражению лжеименного разума суетоумов и утверждение Богоизбранного стада о имени Христове собравшихся во обители нашей братии, написати малое некое о Божественней молитве умней от учения Святых Отец списания к твердому, непоколебимому и несумненному о сей извещению. Прах убо аз сый и пепел, мысленная колена сердца моего преклонив пред неприступным величеством Божественной славы Твоея, молю Тя, всесладчайший мой Иисусе, Единородный Сыне и Слове Божий, Сияние славы и Образе Ипостаси Отчи, просветивый слепорожденного, просвети помраченный мои ум и помысл, и подаждь юже от Тебе благодать окаянней души моей, да будет сей мой труд во славу пресвятого Твоего имене, и в пользу хотящим чрез умное и священное молитвы делание, умне тебе прилеплятися Богу нашему, и тебе, бесценного бисера, в сердце и душе своей выну носити, и во исправление от крайняго своего неведения Божественное сие делание дерзнувших похулити. Блаженныя памяти отца нашего Старца Паисия. Главы о умней молитве

http://azbyka.ru/otechnik/Paisij_Velichk...

Часть пятая. Ученики старца Паисия на Афоне, в Молдавии и в России Рост православного старчества в XVIII и XIX веках «Царство Небесное подобно закваске, которую женщина, взявши, положила в три меры муки, доколе не вскисло все» ( Мф. 13, 33 ). Если бы все дело старца Паисия Величковского заключалось в примере личной святости, в устроении монашеского общежительного братства на древних святоотеческих основаниях и в исправлении святоотеческих книг, то и в таком случае это дело было бы немаловажно для православной Церкви и православного монашества и общества. Но старец Паисий сделал больше: он создал школу духовной жизни, он пробудил в православном монашестве широкое духовное движение, он зажег сердца многих любовью к духовной жизни, возбудил стремление к внутреннему монашескому подвигу, к духовному деланию. Под влиянием старца Паисия Величковского в православном иночестве воспиталось много замечательных подвижников, всецело усвоивших заветы старца. Постоянной молитвой, неослабным вниманием к себе, самоиспытанием, внутренней борьбой с помыслами, откровением помыслов, послушанием и смирением, внимательным изучением святоотеческих книг и соблюдением евангельских заповедей они достигали высокой степени духовной жизни и приобретали большое влияние не только на свою братию, монашествующих, но и на мирян, иногда даже высокообразованных не только в светском, но и в богословском смысле. Начавшись во второй половине XVIII века, это духовное движение продолжало развиваться на протяжении всего XIX века вплоть до самой революции. Было бы очень интересно проследить это движение во всех его подробностях: изучить пути и способы его распространения, познакомиться с его выдающимися представителями, с его влиянием на общество и на народ К сожалению, неблагоприятные условия настоящего времени не дают возможности надлежащим образом выполнить эту задачу И нам приходится ограничиться лишь бледным и поверхностным описанием этого замечательного движения, свести это описание почти только к одному перечислению имен.

http://azbyka.ru/otechnik/Sergij_Chetver...

Писания старца Паисия Архимандрита молдовлахийския нямецкия обители Толкование на Господи помилуй Зело полезно ко ведению всякому христианину: сего ради и преведеся с греческого (перевод Старца Паисия) Сие, Господи Иисусе Христе помилуй мя, и сокращеннее: Господи помилуй, от времене Апостолов даровася Христианом, и определися, да глаголют е Христиане непрестанно, якоже и глаголют обаче, что явствует сие: Господи помилуй, зело мало есть ныне ведущих, и зовут на всяк день бесполезно, увы! И суетно: Господи помилуй, милости же Господни не приемлют, занеже не ведают, чесого ищут. Темже подобает да вемы, яко Сын и Слово Божие, отнельже воплотися и бысть человек, и пострада толика мучения, и распятся, и излиянием Пресвятыя Своея Крове искупи человека от рук диавольских, оттоле по преизбыточеству бысть Господь и властитель человеческого естества. Зане, аще и прежде воплощения Господь бе всех тварей, видимых и невидимых, яко Содетель, и Творец, и Промыслитель тех; обаче бесы и мнози от человек не хотяху сами имети его Господа и Властителя себе, иже есть Господь их, сый Господь всего мира. Темже Всеблагий Бог , понеже и Ангелы и человека сотвори самовластны, и дарова им словесность, да имут разум и рассуждение, яко праведен сый и истинен, не хотяше отъяти от них самовластность и господствовать ими нуждою, и не хотящими. Но хотящими быти под властию и окормлением Божиим и господствует, и защищает я: нехотящих же паки оставляет творити свою их волю, яко самовластных сущих. Сего ради и Адама, иже прельстися от отступника диавола, и бысть сам отступник Божий, и не восхоте послушати заповеди Его, остави Бог в самовластности его и не восхоте господствовать им властительски. Но завистник диавол, прельстивый его от начала, не почи прочее прельщати, Дóндеже сотворил есть его подобна в бессловесии скотом несмысленным. Многомилостивый же Бог наконец всех умилосердися над родом человеческим, и приклони небеса, и сниде на землю, и бысть человек человека ради, и пречистою Своею Кровию избавил есть его от работы греховныя, и священным Евангелием настави жительствовати Богоугодно, и, якоже глаголет Иоанн Богослов, даде нам область чадом Божиим быти, и Божественным крещением нас возотроди и воссозда, и пречистыми Своими Тайнами на всяк день питает душу нашу и животворит, и вкратце, крайнею Своею премудростию обрете образ, да пребывает неразлучен всегда с нами, и мы с Ним, яко да не имать к тому ниединого вместилища в нас диавол.

http://azbyka.ru/otechnik/Paisij_Velichk...

Глава VI. Замечательное духовное движение в православном иночестве и участие в нем Оптиной Пустыни Начало премудрости страх Господень, разум же благ всем творящим и... ( Пс. 110, 10 ) Приидите, чада, послушайте мене, страху Господню научу вас. ( Пс. 33, 12 ) Заслуга старца о. Паисия Величковского заключается не в том, что он открыл какие-либо новые пути иноческого подвижничества, а в том, что он восстановил и утвердил в сознании своих многочисленных учеников истинный смысл монашества, истинную цель христианского подвига и указал тот путь или тот способ, коим эта цель достигается. Его учение не было его собственным измышлением, а было лишь восстановлением древнего святоотеческого, подвижнического учения, которое о. Паисий извлек из древних святоотеческих книг и напомнил своим современникам, стараясь запечатлеть его в умах и сердцах их своим личным примером. Старец Паисий, основываясь на святоотеческих творениях, учил, что истинный смысл монашества, истинная цель христианской жизни состоят в том, чтобы достигать уподобления Богу. Внешние подвиги ценны не сами по себе, а лишь постольку, поскольку они содействуют осуществлению вышеуказанной цели. Уподобление Богу достигается путем непрестанного очищения сердца и напечатления в нем христианских добродетелей – смирения, покаяния, кротости, любви, целомудрия, молитвы и других. Чтобы преуспевать в этом подвиге и не уклониться на ложный путь, необходимо иметь опытного наставника, иметь постоянное чистосердечное откровение пред ним своих помыслов и доверчивое, искреннее ему послушание. Если же нет такого наставника, тогда необходимо обратиться к творениям святых отцов-подвижников и самому попытаться найти у них для себя жизненное руководство. Таково учение старца Паисия. Что это учение есть учение святоотеческое, можно подтвердить следующими, например, свидетельствами св. отцов. «Все старание, весь подвиг (человека), – пишет преп. Симеон Новый Богослов , – должны быть обращены на то, чтобы стяжать дух Христов, и таким образом приносить плоды Духа Святого, ибо в этом и состоит духовный закон и благобытие» 25 .

http://azbyka.ru/otechnik/Sergij_Chetver...

1. Общие вопросы православной аскезы Исихазм: эволюция рецепции Общий раздел, открывающий нашу библиографию, невелик, и мы не нашли нужным наделять его какой-либо внутренней структурой. Однако его содержание не явствует из названия, и нам следует раскрыть, какую же проблематику он охватывает. Естественно, здесь в первую очередь должна быть собрана литература о том, что такое феномен православной аскезы и аскетической традиции в целом – в его общих очертаниях и главных понятиях, целях, смысле; иными словами, основная часть литературы раздела должна относиться к общему пониманию православной аскезы. Но понимание, представленное в любом тексте, всегда принадлежит определенной эпохе и культурной среде, определенному обществу; иначе говоря, оно всегда выражает определенную рецепцию православной аскезы и аскетической традиции. Литература раздела должна, таким образом, представлять рецепцию исихазма в ее основных версиях. Различные рецепции отличаются меж собой по выбору базовых понятий (способу концептуализации феномена) и спектру проблем, по тематике литературы и т.д. И уже при беглом обозрении массива литературы наш взгляд различает две явственно расходящиеся рецепции: одну, развивавшуюся в православном мире и, прежде всего, в России, и другую – на Западе, в инославии. Понятно, что это очень огульный взгляд, и каждая из двух рецепций может быть, в свою очередь, разбита на ряд других; но от этого разделения естественно и удобно отправляться. Мы кратко проследим «русскую» и «западную» рецепции в их исторической эволюции. В 1846 г. в Санкт-Петербургской Духовной Академии был введен курс аскетического богословия. В перспективе истории русского исихазма, это событие видится своевременным и нимало не удивительным: в России уже начиналось исихастское возрождение. Подвиг св. Паисия Величковского и Серафима Саровского оказывал все усиливающееся влияние, и во многих монастырях прививались начала исихастской аскезы. Одно за другим следовали издания славянского «Добротолюбия», а в Оптиной пустыни усилиями старца Макария складывалась уже «аскетико-филологическая школа» и начиналось издание аскетической и патристической классики. Однако рецепция аскетической традиции формируется не внутри последней, она выражает восприятие традиции в окружающей церковной и культурной среде; и это восприятие не было адекватным. Интенсивная внутренняя жизнь традиции и важные явления, что рождались в ней, отчасти трактовались неверно в господствовавшей рецепции, а в еще большей части попросту игнорировались ею, упускались из поля зрения. Поэтому петербургское событие осталось лишь единичным исключением, и появление этого исключения станет вполне понятным, если добавить, что курс аскетического богословия ввел ректор Академии архимандрит Феофан, ныне почитаемый как св. Феофан Затворник , один из выдающихся учителей исихастской традиции.

http://azbyka.ru/otechnik/molitva/isihaz...

Глинское братство на Иверской земле Возрожденная во время Второй мировой войны Глинская Рождество-Богородицкая пустынь стала преемницей и продолжательницей традиций знаменитого Оптинского монастыря. Здесь дивными цветами процвело то духовное предание монашества, которое золотой нитью тянулось от Фиваиды к Афону, от Афона через преподобного Паисия Величковского к Валахии, оттуда – в Россию, в скиты брянских лесов и в Оптину. Это предание называется старчеством. В обителях, хранивших духовную традицию старчества, главным делом считались не внешние подвиги, а отречение своей воли и совершенное послушание старцу. Дерзаем сказать, что старец являлся для монахов тенью Бога на земле; монах должен был принести в жертву то, чем согрешил Адам: волю, которая у нашего праотца склонилась к греху, рассудок, который некогда был обманут змеем, душевные чувства, которые в фантастических образах представили первому человеку, что он может быть независимым от Бога, даже больше – равным Ему. Монах отдает старцу свою волю, и этим исцеляется язва своеволия, которая непрестанно источает гной, отравляющий духовные силы человека; он отказывается верить своему уму, он говорит своим помыслам: «Вы лжете», и так ум его становится свободным от внутренних противоречий, от мысленной борьбы, от фантасмагории образов и может без труда сочетаться со словами молитвы. Ум отдавшего себя в послушание становится световидным. Наша праматерь залюбовалась чудным деревом, она была пленена желанием узнать вкус его плода, очарована своей собственной фантазией и словами демона. Теперь монах приносит в жертву свои чувства и влечения, он не верит им, он говорит себе: «Вы хотите обольстить меня ложным призраком правды. Если я вижу белый цвет, то я не поверю своим глазам, пока старец не скажет, что это белый; если я увижу черный цвет, то не поверю, пока старец не подтвердит это. Есть только два полюса моей жизни: один – это истинное добро, всецелое послушание старцу; второй – это ложь и грех , вера самому себе. Слова старца – свет, в котором отразился вечный небесный свет. Мои помыслы – тьма, в которой отразилась тьма ада».

http://azbyka.ru/otechnik/Rafail_Karelin...

Исихазм обрел вторую родину на Руси: такое суждение мы часто встретим и в научных, и в популярных текстах. Панорама литературы русского исихазма позволяет, прежде всего, убедиться в справедливости суждения, одновременно придав ему конкретный смысл. Мы видим: да, исихазм в России укоренился, стал органичной частью истории и культуры нации не в меньшей мере, чем это было с древней традицией в Византии; и при этом он здесь обрел и сравнимые масштабы, принес сравнимые по значению плоды. Библиография говорит, что хронотоп русского исихазма практически совпадает с хронотопом русского христианства: хронология русского исихастского подвижничества – от Киево-Печерского монашества XI-XII вв. до нашего современника архимандрита Софрония, а его география – вся Россия, и особенно – вся Великороссия, с добавлением еще Афона и отдельных очагов в рассеянии. В историческом пути традиции выделяются отчетливые этапы 64 . Начальный период русского исихазма – зачин в Киевской Руси, явственно ориентирующийся на образцы египетско-палестинского пустынничества, которые стали для всей истории традиции своего рода первообразами или архетипами исихастского подвига как такового. Следующий этап – расцвет в Московской Руси XIV-XVI вв., открываемый преп. Сергием и довершаемый Нилом Сорским , чьи творения были прочно причислены в православном мире к корпусу исихастской классики. Далее, после периода упадка и лишь подспудного, теплящегося существования – новое возрождение, с началом в деятельности старца Паисия Величковского , центральным очагом в Оптиной и целым рядом выдающихся учителей – свв. Тихоном Задонским и Серафимом Саровским , Игнатием Брянчаниновым и Феофаном Затворником . Развивающегося исихастского возрождения не смог оборвать даже большевистский переворот, и жизнь традиции активно продолжается в ХХ столетии – в служении последних оптинских старцев и «старца в миру» о. Алексия Мечева , в русских обителях на Афоне и в рассеянии; и св. Силуан Афонский с его учеником архим. Софронием уже в середине и конце минувшего века являют пример неиссякающей живой силы великой традиции.

http://azbyka.ru/otechnik/molitva/isihaz...

Предисловие составителя Сборник «Малоизвестные сочинения святых отцов-исихастов» задумывался первоначально в несколько ином виде – как дополнение к русскому переводу «Добротолюбия», выполненному святителем Феофаном Затворником . Хорошо известно, что святоотеческие произведения включались иногда в греческое «Добротолюбие» не в своих древнегреческих подлинных текстах, но в новогреческом переложении, и уже по этой причине славянский перевод преп. Паисия Величковского или русский еп. Феофана не всегда мог адекватно отражать оригинал. С другой стороны, отдельные творения, вошедшие в состав «Добротолюбия», опубликованы в последнее время на Западе или в Греции в критических изданиях, причем авторство тех или иных произведений было в некоторых случаях пересмотрено или остается под вопросом. Кроме того, если говорить о «русском Добротолюбии», то еп. Феофан Затворник руководствовался собственными понятиями и вкусами относительно как перевода, так и композиции и состава сборника. Святитель подошел к сборнику не как к памятнику, оказавшему сильнейшее воздействие на возрождение духовной жизни в Греции и славянских странах и построенному на основе определенных богословских предпосылок, но как к руководству для русской монашеской практики девятнадцатого столетия. Вследствие этого еп. Феофан допускал неточности и вольные парафразы при переводе (невзирая на и без того печальное состояние греческого текста), выпускал не только отдельные места, которые считал непонятными, ненужными и даже опасными, но даже целые трактаты, казавшиеся, видимо, слишком сложными в богословском отношении 1 , а также дополнил «Добротолюбие» некоторыми произведениями и даже объемистым томом Феодора Студита , отсутствующим в греческом сборнике. В результате такого творческого и, прямо скажем, «нерабского» подхода «русское Добротолюбие», быть может, и выиграло в каком-то плане, но потеряло отчасти тот raison тот смысл, который вкладывался в сборник его греческими составителями. Придя в результате сравнительного анализа греческого и русского «Добротолюбий» к неутешительным филологическим выводам, мы еще раз и уже окончательно осознали, что никакие «редакции» и «поновления» перевода еп. Феофана невозможны, сам же перевод Вышинского затворника должен остаться памятником русского богословского и духовного просвещения прошлого века. Навряд ли дополнения и исправления исправят ситуацию, и в настоящий момент речь может идти лишь о новом переводе греческого «Добротолюбия», сделанном с учетом всех требований и критериев современной науки. Очевидно, что решение такой задачи потребует многих сил и времени.

http://azbyka.ru/otechnik/molitva/put-k-...

Разделы портала «Азбука веры» Александр Блуд Странник: непрестанная молитва - трансценденция мира " loading=" lazy " decoding=" async " title=" Странник: непрестанная молитва - трансценденция мира " > Доклад на Международной научной конференции «Исихазм в истории и культуре Православного Востока: к 290-летию старца Паисия Величковского ». Чернигов, 30.11.2012 г. Меня в исихазме прежде всего интересует практический аспект, аспект практики. Ведь Григорий Палама в полемике с Варлаамом говорил ему, что ты в своих построениях, в своей критике исихазма не исходишь из опыта священнобезмолвия, не знаешь его, а еще осмеливаешься критиковать его, явно руководствуясь не истиной, а своим тщеславием. Влияние книги – «Откровенные рассказы странника своему духовному отцу» в христианском мире имеет место. Многие начинали свой духовный путь именно под влиянием «Откровенных рассказов странника…». Католики и протестанты интересуются этой книгой, которая в художественной форме, живо показала исихастский метод умного делания. Что примечательно — это написал наш человек, и интересно было бы рассмотреть эти рассказы в аспекте практическом, как близкие к нашей ситуации, в которой мы находимся, понять исихастский метод как спасительное делание в нашем, охваченном страстями и искушениями мире. И сам я в самом начале своего интереса к исихазму прочитал «Откровенные рассказы странника…» и был под сильным впечатлением, пример странника вдохновлял к творению Иисусовой молитвы, чтению Добротолюбия, изучению святоотеческого аскетического опыта. Вначале следует сказать вкратце о содержании этого произведения. Странник – молодой человек, который услышал в церкви заповедь евангельскую – «Непрестанно молитесь» [ 1Фес. 5:17 ] и загорелся понять, что значит – «непрестанно молиться». Он ходит, спрашивает в церквях и у людей, ответа не находит, но так как Господь откликается на стремление человека познать истину, Он ему на пути послал старца, который ему это объяснил, научил непрестанной Иисусовой молитве.

http://azbyka.ru/fiction/strannik-nepres...

  001     002    003    004    005    006    007    008    009    010