| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла DISCIPLINA ARCANI [реже arcana; лат.- тайное учение], совр. термин, означающий правило древней Церкви не допускать присутствия некрещеных (включая оглашенных) при совершении таинств - прежде всего Крещения и Евхаристии. D. a. подразумевала запрет на разглашение чинопоследования таинств и их смысла, а также точной формулировки крещального Символа веры и молитвы «Отче наш» до перехода желающего креститься в разряд «приступающих ко просвещению» (на Западе - competentes). По отношению к христ. практике термин стал употребляться со 2-й пол. XVII в. (одним из первых его использовал Жан Дайе (Даллеус) - Dallaeus J. De scriptis, quae sub Dionysii Areopagitae et Ignatii Antiocheni nominibus circumferuntur. Gen., 1666; idem. De usu patrum ad ea definienda religionis capita. Gen., 1686). Существует 3 теории происхождения D. a. Ряд исследователей ( Hatch. 1904) видели здесь влияние языческих мистериальных культов, в которые входили запреты на разглашение тайного знания непосвященным ( Firmic. Matern. Math. 7. 1. 1-3; Suet. Aug. 93; Apul. Apol. 53. 7; Plut. Vitae. Alcib. 22). Однако раннехрист. авторы отмечали, что подобные ограничения были и в философских школах ( Clem. Alex. Strom. 5. 9. 58; 59. 1; Orig. Contr. Cels. 1. 7). П. Батиффоль предположил, что христ. D. a. происходит из иудейской традиции ( Batiffol. 1926). Помимо примера секты ессеев, в к-рой существовала практика поэтапного допуска новых членов к культу и аспектам вероучения, запреты на разглашение полученного в откровении известны в пророческой лит-ре (Дан 12. 4) и межзаветной апокалиптике. Вместе с тем зачатки D. a. можно найти в проповеди Самого Спасителя, Который говорил притчами, обращаясь к тем, кто не были в числе Его учеников (Мф 13. 10-13, 35; Мк 4. 11, 34; Лк 8. 10). Кроме того, в Мф 7. 6 приводится заповедь «не давать святыню псам», к-рая в ранней Церкви толковалась как относящаяся к участию некрещеных в Евхаристии (ср.: Didache. 9. 5). Необходимость поэтапного наставления в истинах христианской веры отмечается ап. Павлом (1 Кор 3. 2). |
| А. С. Уваров Глава I Происхождение церковного правила о тайне, disciplina arcani. Мнения Отцов Церкви об этом правиле. Предметы учения Церкви, подлежащие этому правилу. Строгость в исполнении этого правила. Составные части символического языка. Источники символического языка: источники ветхозаветные и новозаветные, источники языческие. Для точного понимания настоящего значения символических изображений необходимо проследить историю их происхождения и их развития. Только при внимательном изучении постепенного расширения внутреннего смысла каждого символа, можно заметить все те различные понятия, которые с течением времени вошли в значение каждого известного условного знака или символа. Каждый из них, смотря по историческим обстоятельствам, объединяет в себе более или менее различные понятия, связанные между собою известною общею, основною идеею. Отсюда усложнение внутреннего значения символа находится в прямом отношении ко времени, в котором он был создан. Самое начало христианской символики тесно связано с началом Христианской Церкви и с первоначальным состоянием христианского общества. Угнетённое состояние первых христиан так хорошо известно всем, что мне не приходится ещё раз излагать все те гонения, которым они постоянно подвергались. По этой причине, не останавливаясь на этом предмете, я припомню только любопытные сведения, доставленные христианскими надписями. Из них мы видим, что имя личное служило ярким отпечатком положения лица, носившего его, и вместе с тем было верным отголоском тех преданий и даже предубеждений, которые характеризовали языческое общество первых веков христианства. В эти столетия потомки древних римлян стали подбирать себе имена, вполне отражающие состояние нравов и обычаев современного общества. Они гордились теперь именем или прозванием, как прежде гордились заслугами. Богач, проводя жизнь в роскоши и неге, брал имя от предметов его окружающих: от названий драгоценных камней, благоуханий или цветов: Viola, Jacynthius, Gemmula, Margaris, Beryllus, Zmaragdus 3 . Впечатления веселия или сладострастия наводили на такие же названия, как: Melite, Hedone, Lepos, Eros, Amor, Lascivus, Lasciva, Suavis, Amoenus, Elegans, Prepon, Prepusa. Может быть, это обыкновение давать лицам название предметов перешло в Рим с Востока, где, как мы знаем, давали служителям и невольникам названия драгоценных камней, но, вероятно, в смысле ласково-доброжелательном, как бы в похвалу за их усердную и преданную службу. Иногда римлянин вместо названия предметов выбирал имена между понятиями отвлечёнными, как: Pietas, Probitas, Aequitas, Dignitas. Вообще имена язычников по преимуществу произошли от приятных или отрадных воспоминаний. Они выражают или роскошь хозяина, или ласку его, или подробности материальной обстановки его жизни. |
| Разделы портала «Азбука веры» ( 1 голос: 5.0 из 5) Предыдущий Следующий 127. Дидактика верных Литургия оглашенных 05.05. Пятница 3 седмицы Пятидесятницы Приветствую все домашние церкви, которые сейчас с нами на связи, словами Христос Воскресе! На прошлом занятии мы с вами знакомились с одним из любопытнейших чинов в системе «песенного последования» под условным названием тритекти, который по своему составу напоминает начальную часть современной литургии. Если посмотреть на их чинопоследования, то можно заметить очевидное сходство между ними – и в однородности содержания, и в одинаковости богослужебных форм. В виду этого даже хочется заявить о их полном тождестве, но сделать это не получится и в первую очередь, из-за разных молитвословий в обоих последованиях. Вообще в древности каждая служба включала в свой состав те молитвословия, совокупность которых принято теперь называть «литургией оглашенных». Но предназначались эти службы не для готовящихся ко Крещению, а главным образом для верных. В том числе и Литургия оглашенных как часть Божественной Литургии изначально представляла собой дидактику верных, имевшую целью дать наставление перед совершением Евхаристии. Конечно, оглашаемые так же могли присутствовать на таком богослужении, слушая Слово Божие и пастырскую проповедь, но лишь в качестве пассивных и… не всегда желательных участников. Почему? — спросите вы! А потому, что многие наставления (особенно пред литургией), предназначались для «посвященных», оказываясь иной раз недоступными для понимания оглашенных. Так в одной из бесед блаж. Августин, объясняя факт того, что иудеи, не признают священства по чину Мелхиседекову, подчеркивает, что говорит он это верным. В виду этого в древней Церкви даже существовала практика, согласно которой нельзя было не только допускать присутствия некрещеных (включая и новообращенных) при совершении таинств и некоторых священнодействий, но и во избежание профанации не открывать им преждевременно некоторых тайн благовестия. Такая практика с XVII векаполучила название «Disciplina arcani», что в переводе с латинского означает тайное учение, подразумевавшее не разглашать чинопоследования таинств и их смысла, а также молитву Господню и учение о св. Троице, до перехода желающего креститься в разряд «приступающих ко просвещению». |
| Michael Prokurat, Alexander Golitzin, Michael D. Peterson Скачать epub pdf EUCHARIST EUCHARIST. From the Greek word meaning “thanksgiving,” and variously called Holy Communion, the Lord’s Supper, the Last Supper, and the Liturgy, this thanksgiving first involved Jesus ( 1Cor 11:24 ), and subsequently everyone with the name Christian who is to “do this in remembrance of me,” following the command of Christ for the messianic banquet. Both the institution and the periodicity, the “eighth day,” of this sacrament (qq.v.) as the primary Christian worship can be demonstrated from the Gospels and other of the earliest documents. To deny the centrality and frequency of the Eucharist in the face of our current knowledge of the worship of the early Church, let alone Holy Tradition (q.v.), can only be labeled an intentional distortion. This datum, continuously shared by the Eastern and Western Church alike, should be taken very seriously by those who claim to be “Biblically Christian” and who teach differently in doctrine or in personal piety (q.v.). In traditional liturgical texts used in the Church many Old Testament images and institutions are looked upon as prefiguring the Eucharist. For example, the table and cup described in Ps 23 , the bread and wine presented by Melchizedek ( Gen 14 ), the Levitical offerings of thanksgiving, the paschal lamb, the banquet of Wisdom ( Prov 9 ), et al. are among those precursors and types. The New Testament references are almost all direct, including Paul ( 1Cor 11 ) and the synoptic Gospels ( Mt 26 ; Mk 14 ; Lk 22 ), with only a veiled reference in Jn 6 . Acts gives further information about the Eucharist as it was celebrated by the Jerusalem community (ch. 2) and by Paul in Troas (ch. 20). Other of the earliest Christian sources cite occurrences of the Eucharist as central to Christian life, including the Didache (ch. 9), Ignatius (“Epistle to the Philippians,” 4f.), and Justin Martyr (“First Apology,” 1) in spite of the disciplina arcani, a reticence to speak of the sacred mysteries. After the Christianization of the Roman Empire, many of the Church Fathers, e.g., Cyril of Jerusalem, Joh n Chrysostom, Augustine (qq.v.), made contributions to a popular understanding of the centrality of this sacrament-to the extent that all of Christian spiritual life would henceforth be explained classically in terms of either Baptism (q.v.) or the Eucharist. |
| Michael Prokurat, Alexander Golitzin, Michael D. Peterson Скачать epub pdf NICENE-CONSTANTINOPOLITAN CREED NICENE-CONSTANTINOPOLITAN CREED. (For the text of this creed see the Introduction.) This Creed was established by the first two Ecumenical Councils (q.v.). The First Ecumenical Council at Nicaea (325) was responsible for the articles on the Father and the Son, and the Second Ecumenical Council in Constantinople (381) for the articles on the Holy Spirit (q.v.) and the Church. In the Christian world of the first centuries both the Creed (including the Trinitarian Formula) and the Lord’s Prayer held a very special place in catechesis (qq.v.). These two pillars were taught only at the end of the catechumenate. The Creed was considered so sacred that it was not given in written form to the catechumen, but was only to be committed to memory just before Baptism (q.v.). This practice served two pastoral functions which are noteworthy: 1) The Creed was personally explained as it was taught-explained in sufficient depth to be memorized. 2) It served as a preparation for Baptism, since it was used only at Baptism and not in the eucharistic liturgy (q.v.). (The Creed was not included in the liturgy until the late 5th c.) In this context it was meant to serve as the prerequisite statement of faith for being a Christian, rather than as an exhaustive description of a Christian’s belief. In the same context, the Lord’s Prayer was not known outside of the Eucharist (q.v.). It, too, was kept as a secret-disciplina arcani. One reason for secrecy was that this prayer, more than any other, describes the unique parent-child relationship existing between God (q.v.) and the Christian. No one outside the bounds of participation in the Eucharist was seen as having access to this relationship. Thus, Orthodox Christians continue to say the prayer today before partaking of Holy Communion, as well as at the dining table-which is considered an extension of the altar table. Читать далее Источник: The A to Z of the Orthodox Church/Michael Prokurat, Alexander Golitzin, Michael D. Peterson - Scarecrow Press, 2010. - 462 p. ISBN 1461664039 Поделиться ссылкой на выделенное |
| Геродот 193. гимн св. Климента 44 сл., 65, 66, 106, 111, 112, 138, 139, 145, 167, 168, 169, 180, 189, 191. гимны орфические 66. гностики (учение о Воскресении) 38, 55. голубь (птица)=душа 103,104, 106, 110, 111, 112, 115, 117, 123, 124, 151. 152 сл., 154, 156 сл.; с венком в клюве 107, 154; с масличной ветвью 108–109, 122, 133, 147; сл.; пьющий из сосуда 109, 112, 153; клюющий плоды (зёрна) 113, 114, 156; симв. супружеской любви и Таинства Брака 154 сл. Гомер 17, 18, 119, 199, 200. Гораций 16, 178. γρаμματικ ποτρια 35. Григорий Богослов 7, 17, 25, 26, 96, 197. Григорий Назианзин 27 прим. 2, 28 прим. 1, 57, 146. Григорий Нисский 28 прим. 1. Γригοрия папы сборник молитв 82. Григорий Турский 13. гроздь βοτρυς=1 Христос 104, 106, 173 сл.: 2) Кровь Христова и св. мучеников 174. Дамаз 65, 146. Даниил во рву львином 137, 189. Дедал 99. дельфин, значение см. рыба. Дерево=рай 113, 117, 153 сл., 156, 192; дерево сухое и зеленеющее 192. Диоген 18. Диоклетиан 70, 87. Дионисий 18. disciplina arcani 5. дитя=новокрещённый, θεο τκνον, λοπαις, puer, infans 25, 48, 53, надп. 6, 105, 106; νηπαχος, νπιος 48. Д. M. (diis manibus), Д. M. S. (diis manibus sacrum) на христ. надписях 80–81, 110. дом, в знач. гробницы, τπος, domus; ρον 170 сл.;=рай, domus aeterna 108, 124 171;= церковь 171 сл. dormitorium 119. Евполем 96. Евсевий 24, 28 прим. 1, 44, 66, 96, 118, 125. ecclesia ex circumcisione и ecclesia exgentibus (мозаики ц. св. Сабины в Риме) 88 сл. ερν см. миръ. λαβε τδε см. символы. Elpis, Elpidius, Elpizusa см. якорь. Еннодий еп. Павийский. 146. πσκοπος, episcopus (сокращения) 33. Ермий 18 (Ерма), 104. Еуроп 18. Жития: бл. Генесия, 70, 73, 87. св. Перпетуи 153, 183, 184. св. Трифона и Респиция 13. св. Цицилии 194. св. Феодота 13. жить – в смысле жизни вечной чрез Таинство Причащения, ZHCA1S, pie zeses, dignitas amicorum pie zeses, cum tuis, cum caris tuis, cum tuis omnibus bibe et propina 35–37; ZHCAIC ΕΝ ΑΓΑΘΟΙΣ 36, in bono refrigeres 36, 38, ΛEIB (ΕΤΩ, П) OIMENI ΠΙΕ ZHC (AI)C37; ζςης ν θε, vive in Deo, vivas in Deo dulcis, vive in aeterno, in bono 37, 62, Надп. 62–67, 109, 112; vivatis in Deo, in Christo, vivatis 50–51; в Таинстве Брака 197. |
| Но еще охотнее прибегали они к прикровенным изображениям креста. Такими знаками disciplinae arcani 11 служили якорь с крестом и косой крест (греческое X), который служил одновременно и символом Христа и символом св. Креста. Этот второй символ arcani приводит нас к другому – наполовину образу, наполовину букве, – именно к знаменитой монограмме. К греческому X около второй половины ΙΙ-го века стали присоединять еще I, так что I приходились в средине. Эта монограмма означала Ιησος Χριςος 12 . Позднее вместо I начали ставить вторую букву имени Χριςς именно Р. Это была знаменитая Константиновская монограмма, явившаяся императору Константину Великому в лучезарных лучах на небе. Ею чувственно изображался крест и Христос, или Христос на кресте. Когда на Никейском соборе 325 года было единогласно отвергнуто заблуждение Ария и его последователей, тогда начали прибавлять к ней еще большею частью α и ω, иногда в трехугольнике, иногда просто. Это должно было служить выражением вечности и единосущия Сына Божия с Богом Отцем (Ср. Апокал. 22, 13 и 1, 8). По принятии христианства Константином, эта монограмма, изображавшая одновременно и святейшее имя Христа и Его крест, извлечена была из мрака катакомб и других потаенных убежищ христианства, и торжественно перенесена на государственные знамена, надгробные памятники, монеты, храмы и алтари, хотя все еще продолжали почитать ее, как прикровенный крест. В знамение мирной победы креста и покорившей мир силы христианства стали обводить ее кругом. Но уже вслед затем, как Константин и его сыновья уничтожили крестную казнь, изображение креста потеряло то, что имело ненавистного и отвратительного, и к Константиновской монограмме стали присоединять поперечную черту, чрез что фигура креста сделалась еще яснее и определеннее. Это случилось около 350 г. 13 Попытка Юлиана воскресить отжившее свой век язычество не имела никакого успеха; при христианских преемниках Юлиана и остатки язычников постепенно перешили в церковь . А так как вместе с тем прежние соображения теряли уже всякую силу, то и не представлялось уже более никаких затруднений к тому, чтобы постепенно разоблачать более и более символ arcani и представлять благодарным взорам обращенного мира настоящую форму креста более осязательным образом. |
| 4. Если св. Отцы и учители древней Церкви нигде не говорят прямо, подобно св. Писанию, что таинств седмь, нигде нарочито не излагают учения о всех седми таинствах; то надобно припомнить, для объяснения этого, о существовавшем тогда в Церкви обычае охранять таинства молчанием (disciplina arcani), как свидетельствует св. Василий великий . Сказав в каноническом послании к Амфилохию, что, кроме писанных догматов и проповеданий, есть в Церкви и такие, которые приняты от апостольского предания по преемству в тайне, св. отец указывает в подтверждение своих слов именно на некоторые частности в чинопоследованиях таинств евхаристии и крещения, и затем спрашивает: «из какого (все это) взято писания? Не из сего ли необнародываемого и неизрекаемого учения, которое отцы наши сохранили в недоступном любопытству и выведыванию молчании, быв здраво научены молчанием охраняти святыню таинства? Ибо какое было бы приличие, писанием оглашати учение о том, на что непосвященным в таинство и воззрение непозволительно» 1605 ? Впрочем, не рассуждая в своих писаниях нарочито, вследствие этого благочестивого обычая 1606 , о всех таинствах в совокупности, св. Отцы и учители древней Церкви нередко упоминают при случае, согласно с предположенною целию, то об одном, то о другом, то о третьем таинстве, и, по снесении свидетельств их вместе, оказывается, что они несомненно признавали все седмь таинств, доселе сохраняющихся в Церкви Так – а) о таинстве крещения говорят, как мы видели, апостол Варнава , Иустин мученик , Тертуллиан , Кирилл иерусалимский , Василий великий , Григорий Богослов , Иоанн Златоуст и многие другие (§§ 202–206); б) о таинстве миропомазания – Дионисий Ареопагит , Феофил антиохийский , Тертуллиан , Климент александрийский , Киприан, папа Корнилий, Ефрем Сирин . Собор лаодикийский, Кирилл иерусалимский и другие (§§ 208–211); в) о таинстве Евхаристии – Игнатий Богоносец , Иустин мученик , Ириней, Ипполит, Дионисий александрийский и весьма многие другие учители Церкви, равно как и целые соборы, вселенские и поместные (§§ 214–220); г) о таинстве покаяния – правила и так называемые постановления апостольские, Тертуллиан , Киприан, Афанасий великий , Иоанн Златоустый , Амвросий, Григорий нисский , Иероним, Кирилл александрийский и целые соборы (§§ 222–225); д) о таинстве елеосвящения – Ориген , Иоанн Златоустый , Виктор антиохийский, Цезарий, папа Иннокентий 1-й, Кирилл александрийский и другие (§§ 230–232); е) о таинстве брака – Игнатий Богоносец , Тертуллиан, Иоанн Златоустый , Василий великий , Григорий Богослов , Амвросий, Августин и другие (§§ 234–236); ж) о таинстве священства – правила св. Апостолов, Василий великий, Иоанн Златоустый , Григорий нисский , Амвросий, отцы халкидонского собора, папа Лев великий и другие (§§ 239–241). |
| В неразрывном единстве тела Церкви «страдает ли один член, страдают с ним все члены; славится ли один член, с ним радуются все члены» ( 1Кор. 12, 26 ). По этой причине всякое таинство и всякое священнодействие, над кем бы и для кого бы оно ни совершалось, есть действие всецерковное. И так как дар благодати, естественно, предполагает наличие встречного свободного выражения любви, или чающей получить милость от Всещедрого Бога, или благодарной Богу за полученную милость, то это всецерковное действие сопровождается или просительными или благодарственными молитвами не только лиц, над которыми или для которых оно совершается, но и всей солидарной с ними Христовой Церкви. Таинства и священнодействия совершаются священнослужителями, но при молитвенной поддержке всей Церкви. «В молитвах много содействует народа...». При самом совершении страшных тайн священник молится за народ, а народ молится за священника, потому что слова «со духом твоим» означают не что иное, как именно это. И молитвы благодарения также суть общие, ибо не один священник приносит благодарение, но и весь народ; ибо, сперва получив ответ от народа и потом согласие, что достойно и праведно есть совершаемое, начинает священник благодарение. И что удивительного, если вместе со священником взывает и народ, когда он возносит оные священные песни совокупно с самими херувимами и горними силами. Все же сие сказано мною для того, чтобы каждый из подначальных трезвился, чтобы мы знали, что все мы едино тело есмы и столько же различаемся один от другого, сколько член от члена, и чтобы мы не всё возлагали на одних священников, но и сами пеклись о всей Церкви, как о теле, всем нам общем» (Св. Иоанн Златоуст . Беседа 18-я на 2-е послание к Коринфянам. Творения, СПб., 1904, том 10, книга 2, стр. 632–633). § 2. «Disciplina arcani». Поддержанию в верующих благоговейного настроения в отношении к сакраментальной жизни Церкви призван был содействовать и прочно укоренившийся в Древней Церкви обычай «молчанием охраняти святыню таинства» (выражение св. |
| Между тем стоило бы только прибавить, что символ есть такой «чувственный образ, посредством которого» условно «обозначается» известное религиозное движение души, и точность определения была бы достигнута. Некоторые из доказательств необходимости в богослужении обрядов и символов (§ 8, пп. 5 и 7) представляются нам не особенно убедительными и даже не вполне идущими к делу. Ведя речь об отличительных признаках христианского богослужения, автор едва ли удачно и как бы в некотором противоречии с самим собой (24–25) определяет (19), в каком смысле должно понимать «истину» ( Ин. 4:23 ) этого богослужения. Данные о взаимоотношениях Господа Иисуса Христа, апостолов и последующих пастырей Церкви в деле установления христианского богослужения (18–33) в общем неясны и неточны, а в частностях, может быть, противоречивы (20–21; ср. 26–27; 32, 33) и неверны (26–27 и 33). 8 Говорим нерешительно: может быть, потому что невразумительное и неточное изложение не дает права на категорический приговор. В числе частных недостатков второй главы учебника (о молитвах, песнопениях, обрядах при них, чтении св. Писания, поучениях и священнодействиях) следует указать, прежде всего, на некоторые ошибки, равно как неточности и неясности. К первым следует отнести не совсем верное и полное перечисление глав типикона, указывающих аллилуиарии (71; ср. 257), и утверждение, будто св. Иоанн Златоуст «ни разу не был допущен на церковную кафедру, пока не получил пресвитерства». 9 В разряд неточностей и неясностей второй главы мы отнесли бы название ектений «диаконскими» (38), вм. «диаконствами», двусмысленный взгляд автора на литургическую деятельность св. Иоанна Златоуста (41), определение понятия «самогласна» (67), мнение учебника о проповедническом праве пресвитеров в древне-христианской церкви (103–104). 10 Затем, нам кажется, в некоторых случаях автору не следовало бы скупиться на объяснения и доказательства. Сюда следует отнести недостаточное объяснение без настоятельной нужды введенного термина disciplina arcani (44), такое же объяснение понятия «песней духовных» (44), отсутствие всякого объяснения относительно названия «изобразительных» антифонов (65), недостаток исторических сведений об обнажении головы при молитве (89), об окроплении святой водой, помазании елеем, осенении светильником (110–111) и о тайносовершительных действиях (111–112). |
|
|
