| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание «LUMEN GENTIUM» Догматическая конституция о Церкви, принятая Ватиканским II Собором . Утверждена папой Римским Павлом VI и торжественно провозглашена 21 нояб. 1964 г. Один из самых значительных по объему (16 200 слов) и богословскому содержанию текстов II Ватиканского Собора. История составления История составления документа тесно связана с экклезиологическими решениями Ватиканского I Собора (1869-1870), который конституцией «Pastor aeternus» догматизировал высшую вероучительную и юрисдикционную власть папы Римского, не соотносящуюся с соборным характером католич. Церкви и учением о епископате. Многие католики уже в то время считали неудовлетворительной такую абсолютистскую и монархическую экклезиологию, которая была обусловлена сложной общественно-политической ситуацией (ликвидация Папского гос-ва в результате объединения Италии и утрата Римским папой светской власти). Захват Рима войсками Итальянского королевства помешал нормальному завершению работы I Ватиканского Собора, вслед. чего католич. экклезиология, дополненная догматом о папском примате, представлялась незаконченной. Развитию католич. экклезиологии была посвящена энциклика папы Римского Пия XII «Mystici corporis» (1943); она оказала влияние на концепцию «L. g.». Усилившийся в 1-й пол. XX в. интерес католич. исследователей к библейскому и патристическому учению о Церкви, к экклезиологии других христ. конфессий, в частности к евхаристической экклезиологии протопр. Николая Афанасьева , а также труды видных католич. богословов И. Конгара , А. де Любака , К. Ранера , Й. Ратцингера , Г. Кюнга , принимавших участие в работе Собора в качестве экспертов-консультантов, делали еще более явной неполноценность существовавшей офиц. доктрины. Необходимость ее дополнения или развития была для прогрессивно настроенных участников II Ватиканского Собора очевидной. Вместе с тем дискуссии в процессе составления «L. g.» были на Соборе одними из самых напряженных. |
| иерей Александр Сухарев Богословские и уставные изменения, произошедшие в евхаристическом богослужении Римско-католической церкви после II Ватиканского собора Источник Список сокращений IGMR (Institutio Generalis Missalis Romani) – Общие наставления к Римскому миссалу LG (Lumen Gentium) – Догматическая Конституция о Церкви II Ватиканского собора NOM (Novus Ordo Missae) – новый чин мессы, введенный в обиход римско-католической церкви в 1969 г. PE (Prex Eucharistica) – Евхаристическая молитва SC (Sacrosanctum Concilium) – Конституция о священной Литургии II Ватиканского собора Апол. – Апология мученика Иустина Введение Актуальность темы В последнее время в Православной Церкви активно обсуждается вопрос о способах приспособления богослужения к пониманию современного человека. Несмотря на кажущуюся очевидность решения этой задачи научно-просветительскими методами (новые переводы, издание богослужебной литературы с комментариями, курсы и лекции), сама по себе эта работа носит только прикладной характер. Наиболее полное и сознательное участие в литургическом действе Церкви заключается не в том, чтобы разбираться в структуре богослужения или понимать значение прежде непонятных слов. Сознательно участвуя в соборной молитве Церкви, человек получает возможность достичь главной цели христианской жизни – соединения с Богом. Являясь средоточием жизни Церкви, богослужение может и должно быть центром жизни современного христианина, главным богословским основанием его веры и конечной целью его существования. Вступая в область литургического богословия, любой исследователь неизбежно сталкивается с вопросом соотношения внешнего литургического действия с его богословским содержанием. О существовании этой связи говорил еще свт. Ириней Лионский , когда утверждал, что христианское учение о воскресении «согласно с Евхаристией, и Евхаристия, в свою очередь, подтверждает учение» (Против ересей, кн. 4; 18. 5). Уверенность в том, что литургические формулы должны быть основаны на вере Церкви и испытываться церковной традицией, в V в. |
| Либеро Джероза Скачать epub pdf Глава четвертая. Право таинств 10. Понятие таинства в каноническом праве В 1614 г. публикация Rituale Romanum (Римского ритуала) увенчала тридентскую реформу римско-католической литургии. Новое плодотворное пробуждение так называемого литургичес кого движения 304 , имеющего ярко выраженный пастырский характер, отмечается в связи с появлением Motu proprio о литургической музыке, опубликованного папой Пием Х 22 ноября 1903 г. Латинское выражение partecipatio actuosa (деятельное участие), употребленное Пием Х для обозначения активного участия верующих-мирян в литургии, поистине становится с этого момента девизом широкой литургико-пастырской работы. На ее ход оказали влияние такие выдающиеся личности, как Ламбер Бовье, Одо Казель и Романо Гвардини. Итогом ее стала энциклика Mediator Dei, опубликованная Пием XII в 1947 г., и соборная конституция Sacrosanctum Concilium 1963 г. Первый документ, предупреждая восприятие литургии мирянами как вспомогательного и внешнего действа, подчеркивает ее христологическое измерение; второй, во избежание сведения ее к пиетизму, в большей степени выделяет экклезиологическое измерение христианской литургии 305 . Осознание этих двух главных измерений литургии Церкви позволило отцам собора теологически определить таинства как знаки присутствия Христа и в то же время как основные средства самореализации Церкви 306 . Именно к этому соборному видению литургии и сакраментального знака следует обратиться, чтобы оценить в первом приближении совокупность кодексных норм, посвященных таинствам. 10.1 Учение Второго Ватиканского собора о таинствах и его восприятие в Кодексе канонического права В догматической конституции Lumen Gentium отцы собора с первого же параграфа говорят о Церкви как о таинстве, то есть знаке-орудии, посредством которого проявляется и осуществляется внутреннее соединение с Богом и единство всего человеческого рода 307 . Этот факт сразу же высвечивает соборное богословие таинств: как и все литургические действия, «они суть не частные акции, а служения Церкви. Церковь же представляет собой таинство единства, то есть святой народ, собранный и организованный под водительством епископов. Поэтому эти действия принадлежат всему телу Церкви, проявляя или подразумевая его» (SC 26). В этом смысле посредством таинств актуализируется «священный и органичный характер священной общины» (LG 11), каковой является Церковь . |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание PERFECTAE CARITATIS Декрет Ватиканского II Собора об обновлении монашеской жизни (лат. renovatione vitae religiosae) применительно к совр. условиям. Принят на 4-й сессии, 28 окт. 1965 г., 2321 голосом против 4. Мн. положения «P. c.» получили развитие в деятельности Римских пап Павла VI и Иоанна Павла II и были широко реципированы в католич. Церкви (см.: Schmiedl. 2009. S. 537-538). История составления Декрет создан на основе пространной предсоборной схемы под названием «О состояниях стяжаемого совершенства» (De statibus perfectionis adquirendae), разработанной в 1960-1962 гг. подготовительной комиссией во главе с префектом Конгрегации по монашеству кард. Валерио Валери, руководившим работой над «P. c.» вплоть до своей кончины в 1963 г. (подробно о схеме см.: Cabielles de Cos. 1980). Дальнейшую работу возглавил его преемник, кард. Ильдебрандо Антониутти. В ходе соборных дискуссий первоначально представленный текст подвергся радикальной правке и весьма значительному сокращению. Будучи во многом построен на средневек. учении Фомы Аквинского ( Thom. Aquin. Sum. th. II 2. 184, 186-189), отстаивавшего превосходство монашеского состояния над др. видами религиозной жизни, он был лишен библейской и патристической перспективы, содержал негативный взгляд на мир и, как следствие, не удовлетворял требованиям церковной программы «aggiornamento» . В результате было решено изложить богословское обоснование смысла и роли монашества в догматической конституции о Церкви «Lumen gentium» (CVatII. LG. 43-47), т. е. в экклезиологическом контексте, в то время как в «P. c.» сосредоточиться гл. обр. на структурной и дисциплинарно-канонической стороне деятельности орденов монашеских и институтов посвященной жизни . (Подробную историю составления см.: Jelich. 1983. S. 89-124.) Общим контекстом для появления «P. c.» был начавшийся в годы после второй мировой войны кризис, связанный с острым несоответствием сложившихся за последние века в католич. монашестве организационных форм и религ. практик вызовам современности с ее глубоко изменившимися представлениями о нормах социального и личного существования. Со времени Ватиканского I Собора , планировавшего издать конституции по отдельным аспектам монашеской жизни ( Mansi. T. 33. Col. 788-854), противопоставляемый модернизму нарочитый консерватизм орденов, сопровождавшийся управленческой централизацией, структурно-каноническим единообразием, вездесущим буквализмом в исполнении предписаний и правил, закрытостью, подчеркиванием исключительности собственного пути достижения духовного совершенства и пренебрежением апостольской миссией миру, неукоснительно вел к отчуждению, к нездоровому обособлению от общества и к сокращению числа желающих взять на себя монашеский подвиг ( Schmiedl. 2009. S. 496, 499). |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание НЕПОГРЕШИМОСТЬ ПАПЫ РИМСКОГО [Лат. infallibilitas], догмат Римско-католической Церкви о безошибочной и непреложной учительной власти ее верховного понтифика. Не означает личной папской безгрешности. Сформулирован в 4-й гл. догматической конституции «Pastor aeternus» , принятой 18 июля 1870 г. Ватиканским I Собором во главе с Римским папой Пием IX . Полемика между сторонниками и противниками возможного провозглашения нового догмата развернулась уже в преддверии Собора. Вынесение его на повестку произошло под давлением т. н. инфаллибилистов в ходе подготовки обширного документа по экклезиологии, к-рый так и не был закончен. Несмотря на то что в результате соборных дискуссий было решено отказаться от формулировки «непогрешимость Римского понтифика» и заменить ее выражением «непогрешимое учительство Римского понтифика» (Romani Pontificis infallibile magisterium), часть епископов, выступавших против абсолютизации личной роли папы, идущей, по их мнению, вразрез с Писанием и традицией (см., напр.: Leibrecht J. Kenrick, Peter Richard//NCE. Vol. 8. P. 146), либо считавших содержание догмата не до конца проясненным и его принятие несвоевременным (см., напр., в ст. Кеттелер ), отказалась голосовать и покинула соборные заседания. Впосл. Папскому престолу удалось убедить их подчиниться решению Собора. Не принявшие ватиканский догмат клирики и миряне ушли в раскол, образовав Старокатолическую Церковь (см. ст. Старокатолики ). Провозглашение Н. п. Р. вызвало также резкое неприятие со стороны христиан др. конфессий и озабоченность ряда гос. деятелей Зап. Европы, в связи с чем офиц. католич. богословам пришлось предоставлять разъяснения (см., напр.: Gesser V. F. Relatio// Mansi. T. 52. Col. 1204-1230; Fe ss ler. 1871). Поскольку в XX в. учение о Церкви было развернуто изложено Ватиканским II Собором в новом ключе (см. догматическую конституцию «Lumen gentium» ), в совр. католицизме считается, что догмат о Н. п. Р., как и положение о папском примате , следует рассматривать только в контексте решений обоих Соборов, а также в свете церковно-богословской рецепции, с учетом накопленного опыта и актуальной практики. Библейские, исторические и вероучительные предпосылки |
| Павел VI и Иоанн Павел II в диалоге с мусульманами РЕЛИГАРЕ RELIGARE («РЕЛИГИЯ и СМИ») , religare.ru постоянный URL текста: http://www.religare.ru/2_560.html 08 ноября 2002 Морис Боррманс Павел VI и Иоанн Павел II в диалоге с мусульманами Дух Декларации Nostra Aetate Источник: " Новая Европа " , 2002 28 октября 1965 г. отцами II Ватиканского собора была подписана и папой Павлом VI обнародована декларация Nostra Aetate – один из самых громких документов Собора, посвященный отношениям Церкви с нехристианскими религиями. С тех пор эта декларация является " хартией " межрелигиозного диалога для Католической Церкви и " основополагающим текстом " для Секретариата по делам нехристиан, созданного Павлом VI на Пятидесятницу 1964 г. и переименованного позднее в Папский совет по межрелигиозному диалогу. Разработку этого текста сопровождали многочисленные дебаты, в ходе которых уточнялось его догматическое и пастырское содержание. Это было особенно необходимо постольку, поскольку декларация комментирует важное место конституции Lumen Gentium, где речь идет о Церкви: " Спасительный Промысл объемлет тех, кто признает Творца, и среди них, в первую очередь, мусульман, которые, считая себя исповедующими веру Авраама, с нами поклоняются Богу единому, милосердному, Который будет судить людей в последний день " (16) 1 . В Декларации Nostra Aetate прежде всего идет речь о религиозном человеке и встающих перед ним фундаментальных вопросах. Ибо " люди ожидают от различных религий ответа на сокровенные тайны человеческого бытия, которые сегодня, как и вчера, глубоко тревожат сердца людей: что такое человек, каковы смысл и цель нашей жизни, чтó добро и чтó грех, откуда страдание и какова цель его, где путь к истинному счастью, что такое смерть, суд и воздаяние после смерти, наконец, чтó представляет собою последняя и неизреченная тайна, окружающая наше бытие, откуда мы пришли и куда стремимся? " (1). Далее Декларация последовательно рассматривает ответы, предлагаемые традиционными религиями индуизма и буддизма (2), затем мусульманской религией (3) и иудаизмом (4), в заключение призывая ко " всеобщему братству, исключающему всякую дискриминацию " (5) 2 . |
| Пьер Дюмулен (отв. ред.) (католический священник) VIII. Мария Собрав отдельно, по педагогическим причинам, утверждения Учительства о Марии, мы хотели подчеркнуть Ее важность как в Домостроительстве спасения, так и в Домостроительстве благодати. В догматических определениях относительно мало мест, говорящих о Марии прямо. Учение о Ее Богоматеринстве чаще всего связано с христологией. Поэтому здесь нужно было бы повторить все важные документы главы VII 187 . Со своей стороны, основываясь на патриотическом предании, которое в Средние века и в Новое время было мало известно, II Ватиканский Собор подчеркнул связь, соединяющую Марию и Церковь , и Ее роль Новой Евы для судьбы человечества. Отцы Церкви посвятили Марии несколько параграфов в Догматической конституции Lumen gentium (глава IX). Наша глава о Марии является только дополнением к двум другим: здесь собраны тексты, касающиеся тайн, которые предшествовали Богоматеринству Марии и следовали за ним: избавления от первородного греха (Непорочное Зачатие) и от всех других грехов, Девства, Успения, а также некоторых аспектов роли Марии в Домостроительстве Воплощения. В самом деле, стать Матерью Воплощенного Слова заключалось для Марии не в том, чтобы быть материальным посредником, который обеспечил бы Христу телесное существование. Мария была Матерью Спасителя во всей духовной силе этого слова – Она помогала Ему в деле Спасения. Чтобы быть способной достойно участвовать в этом деле, Ей нужно было заранее, по предвосхищению, получить плоды Искупления: Свою чистоту и полноту благодати. Неразрывно и исключительным образом связанная с Искупителем, Мария активно присутствовала при всех тайнах Спасения, начиная с принятия Благой Вести и вплоть до последнего согласия, о котором свидетельствует Ее неколебимая верность во время Страстей. Учение Церкви, особенно в некоторых энцикликах последних понтификатов, неоднократно формулировало роль Пресвятой Девы в посредничестве в благодати, и христиане часто обращались к Марии, как к «посреднице», но II Ватиканский Собор не пожелал применить эту формулировку в своем документе. Этот догмат еще не определен. Слово «посредничество» означает, что вся благодать, которую Бог сообщает нам благодаря заслугам Христа, даруется нам непосредственно или опосредованно через Заступничество Марии. Из этого никоим образом не следует нарушение действенности Единственного Посредника – Иисуса Христа. Именно от Его высшего Посредничества происходит совершенно особая Материнская роль Марии. |
| священник Иоанн Юркович (католик) II. Иерархическое строение Церкви А. Вселенская Церковь Раздел первый. Верховная власть в Церкви Совокупность лиц или должностей, участвующих в церковной власти, составляет церковную организацию. Основополагающим принципом, имеющим силу в области церковной власти, является принцип иерархии (hierarchia/греч./: „священновластие “). Именно этот принцип, содержащийся в соборных наставлениях (см. догматическую Конституцию II-ro Ватиканского Собора о Церкви Lumen gentium («Свет народам»), гл. III), вдохновляет Кодекс и намечает основные черты организации церковной деятельности, собранные во второй части книги Кодекса (сразу после рассмотрения положений о верующих) под заглавием «Об иерархическом строении Церкви» (De Ecclesiae constitucione hierarchica). В нынешней церковной организации можно выделить три основных элемента: прежде всего, существует основополагающая схема, установленная самим Христом, которая поэтому не подлежит существенным изменениям; далее, существует историческая традиция, т.е. плод векового опыта жизни Церкви, благодаря которому до сего дня сохранились отдельные структуры, представляющие собою ответ Церкви на требования каждой отдельной эпохи и, наконец, церковная организация нуждается в постоянном обновлении некоторых её структур в соответствии с развитием человеческого общества и созданием новых методов управления, хранения информации и т.д. Кодекс рассматривает эту тему в двух разделах: 1 . О верховной власти в Церкви (De suprema Ecclesiae auctoritate): кан. 330–367; 2 . Об отдельных Церквах и об их объединениях (De Ecclesiis particularibus deque earundem coetibus): кан.368–572. Таким образом, Кодекс рассматривает организацию Церкви на двух основных уровнях: вселенском и поместном – с соответствующими должностями, служениями и функциями, относящимися к каждому из них. 1. Римский Первосвященник и Коллегия Епископов Нынешний Кодекс, включая в себя предшествующие нормативы, различает два субъекта верховной власти Церкви: Римского Первосвященника и Коллегию Епископов; эта двойственность не означает разделения, как подчёркивает кан. 336 и как это явствует из кан. 330: |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание «ОПТАТАМ ТОТИУС» Декрет Ватиканского II Собора Римско-католич. Церкви о священническом образовании (лат. de institutione sacerdotali). Утвержден 28 окт. 1965 г. папой Римским Павлом VI . По значению нередко сравнивается с декретом Тридентского Собора о семинариях «Cum adolescentium aetas» от 3 дек. 1563 г. ( Mansi. T. 33. Col. 146-149), 400-летие принятия которого совпало с 3-м периодом заседаний II Ватиканского Собора. Если для тридентского декрета определяющим являлся дух контрреформации , то «O. t.» должен был соответствовать духу открытости миру, «aggiornamento» , чтобы подготовленные т. о. священники отвечали нуждам совр. людей. Наряду с соборным декретом о служении и жизни пресвитеров «Presbyterorum ordinis» «O. t.» определил структуру и содержание всех документов, регламентирующих католическое духовно-пастырское образование во 2-й пол. XX в., став основой реформ в этой области. Главные его положения были развиты в документе Конгрегации католич. образования «Ratio fundamentalis institutionis sacerdotalis» (Основная программа подготовки священников) от 6 янв. 1970 г. История составления Вопрос о подготовке священников был одним из центральных на II Ватиканском Соборе и вызвал широкую дискуссию уже на этапе подготовки «O. t.». Мн. участники обсуждений высказывали обеспокоенность трудным положением, в к-ром оказались католич. священники в совр. мире, а также неспособностью существующей системы духовного образования предложить адекватные ответы на вызовы современности. Попытки найти решение отражены в разных документах Собора, в частности в декрете об апостольстве мирян «Apostolicam actuositatem» и в догматической конституции о Церкви «Lumen gentium» , содержащей новые для католической экклезиологии акценты. Доминирующей стала позиция группы иерархов и теологов, выступавших за миссионерскую концепцию священства и переосмысление церковных должностей, исходя из принципов евангелизации и открытости к совр. проблемам. Именно эти идеи лежат в основе семинарской реформы, обозначенной в «O. t.». Декрет обусловлен соборным учением о сущности священнического призвания и должен рассматриваться в контексте др. документов. Во введении сказано, что, поскольку «обновление (renovationem) всей Церкви в значительной мере зависит от служения священников, вдохновляемого духом Христовым», то на основе проверенных веками законов в основополагающие принципы духовного образования вводятся «определенные новшества, отвечающие конституциям и декретам настоящего святого Собора, а также изменившимся условиям времени» (CVatII. OT. Prooem.). |
| Этимологии. Книга XIII. De mundo et partibus Caput I. DE MUNDO Mundus est caelum et terra, mare et quae in eis opera Dei. De quo dicitur (Ioh. 1,10): «Et mundus per eum factus est.» Mundus Latine a philosophis dictus, quod in sempiterno motu sit, ut caelum, sol, luna, aer, maria. Nulla enim requies eius elementis concessa est, ideoque semper in motu est. Unde et animalia Varroni videntur elementa. «Quoniam per semetipsa,» inquit, «moventur.» Graeci vero nomen mundo de ornamento adcommodaverunt, propter diversitatem elementorum et pulchritudinum siderum. Appellatur enim apud eos κσμος, quod significat ornamentum. Nihil enim mundo pulchrius oculis carnis aspicimus. Quattuor autem esse climata mundi, id est plagas: Orientem et Occidentem, Septentrionem et Meridiem. Oriens ab exortu solis est nuncupatus. Occidens, quod diem faciat occidere atque interire. Abscondit enim lumen mundo et tenebras superinducit. Septentrio autem a septem stellis axis vocatur, quae in ipso revolutae rotantur. Hic proprie et vertex dicitur, eo quod vertitur, sicut poeta ait (Virg. Aen. 2,250): Vertitur interea caelum. Meridies, vel quia ibi sol faciat medium diem, quasi medidies, vel quia tunc purius micat aether. Merum enim purum dicitur. Ianuae caeli duae sunt, Oriens et Occasus; nam una porta sol procedit, alia se recipit. Cardines autem mundi duo, Septentrio et Meridies; in ipsis enim volvitur caelum. Caput II. DE ATOMIS Atomos philosophi vocant quasdam in mundo corporum partes tam minutissimas ut nec visui pateant nec τομν, id est sectionem, recipiant; unde et τομοι dicti sunt. Hi per inane totius mundi inrequietis motibus volitare et huc atque illuc ferri dicuntur, sicut tenuissimi pulveres qui infusi per fenestras radiis solis videntur. Ex his arbores et herbas et fruges omnes oriri, ex his ignem et aquam et universa gigni atque constare quidam philosophi gentium putaverunt. Sunt autem atomi aut in corpore, aut in tempore, aut in numero. In corpore, ut lapis. Dividis eum in partes et partes ipsas dividis in grana, veluti sunt harenae; rursumque ipsa harenae grana divide in minutissimum pulverem, donec, si possis, pervenias ad aliquam minutiam, quae iam non sit quae dividi vel secari possit. Haec est atomus in corporibus. In tempore vero sic intellegitur atomus. Annum, verbi gratia, dividis in menses, menses in dies, dies in horas; adhuc partes horarum admittunt divisionem, quousque venias ad tantum temporis punctum et quandam momenti stillam, ut per nullam morulam produci possit; et ideo iam dividi non potest. Haec est atomus temporis. In numeris, ut puta octo dividuntur in quattuor, rursus quattuor in duo, deinde duo in unum. Unus autem atomus est, quia insecabilis est. Sic et littera: nam orationem dividis in verba, verba in syllabas, syllabam in litteras. Littera, pars minima, atomus est, nec dividi potest. Atomus ergo est quod dividi non potest, ut in geometria punctus. Nam τμος divisio dicitur Graece, τομος indivisio. Caput III. DE ELEMENTIS |
|
|
