| Следующий этап представлен древнейшей из сохранившихся рукописью 1406 г., заказчиком которой, а вероятно, и редактором был тверской епископ Арсений. Эта редакция включила следующие дополнения: Несторову повесть об основании монастыря (слово 7), его же Житие Феодосия (слово 8) и Похвалу Феодосию (слово II) 744 . Название “Патерик” впервые прилагается к этому собранию в так называемой первой Кассиановой редакции (1460 г.), возникшей по инициативе печерского “крилошанина” Кассиана под пером монаха Акакия. И на этот раз сочинение было дополнено за счет трех уже существовавших произведений: сказания Нестора о перенесении мощей Феодосия (слово 9), видения Нифонта, заимствованного из Ипатьевской летописи (под 1156 г.) (слово 13), и рассказа о настоятеле Поликарпе из той же летописи (под 1182 г.). Вариант текста, принятый в настоящее время, представляет собой так называемую вторую Кассианову редакцию (1462 г.), которая отличается от первой только включением Слова Феодосия Грека о латинянах 745 . Текст продолжал подвергаться переработкам вплоть до XVII в., но этих позднейших вариантов мы касаться не будем. Упомянем только первое кириллическое печатное издание, изготовленное в типографии Печерского монастыря в 1661 г. архимандритом Иннокентием Гизелем (переиздано в 1678 и 1702 гг.; первое польское издание – в 1635 г.). Источниками для сочинений Симона и Поликарпа послужили прежде всего не дошедшее до нас Житие основателя обители Антония 746 , монастырская летопись 747 , а также ряд святоотеческих произведений (например, Ефрема Сирина ) и переводные греческие патерики (Синайский и Иерусалимский) 748 . От своих греко-византийских предшественников Киево-Печерский патерик отличался тем, что древние патерики как литературный жанр (Genus) знали только “случаи из жизни” (Anekdote) (как таковые или их обработки в виде новелл) и “речения” (Apophthegma), тогда как древнерусская разновидность этого рода аскетической литературы включала также агиографические сочинения, послания и жития с панегирическими дополнениями. Гипотеза о двух первоначальных редакциях сочинения Симона, выдвинутая В.М. Истриным , сейчас оставлена 749 . |
| Needless to say, since the bond between elder and disciples is a relationship not according to the flesh but in the Holy Spirit, the wellspring of human affection, without being ruthlessly repressed, has to be transfigured; and this transfiguration may sometimes take forms which, to an outside observer, seem somewhat inhuman. It is recounted, for example, how a young monk looked after his elder, who was gravely ill, for twelve years without interruption. Never once in that period did his elder thank him or so much as speak one word of kindness to him. Only on his death-bed did the old man remark to the assembled brethren, “He is an angel and not a man.” Such stories are valuable as an indication of the need for spiritual detachment, but they are hardly typical. An uncompromising suppression of all outward tokens of affection is not characteristic of the Sayings of the Desert Fathers, still less of the two Old Men of Gaza, Barsanuphius and John. A third gift of the spiritual father and mother is the power to transform the human environment, both the material and the non-material. The gift of healing, possessed by so many of the startsi, is one aspect of this power. More generally, the starets helps his disciples to perceive the world as God created it and as God desires it once more to be. The true elder is one who discerns the universal presence of the Creator throughout creation, and assists others to discern it likewise. He brings to pass, in himself and in others, the transformation of which William Blake speaks: “If the doors of perception were cleansed every thing would appear to man as it is, infinite.” For the one who dwells in God, there is nothing mean and trivial: he or she sees everything in the light of Mount Tabor. A momentary glimpse of what this signifies is provided in the account by Nicolas Motovilov of his conversation with St Seraphim of Sarov, when Nicolas saw the face of the starets shining with the brilliancy of the mid-day sun, while the blinding light radiating form his body illuminated the snow-covered trees of the forest glade around them. To be continued… If the chairmen of committees and others in seats of authority were forced to write out personally in longhand everything they wanted to communicate, might they not choose their words with greater care? See the perceptive discussion in Douglas Burton-Christie, The Word in the Desert: Scripture and the Quest for Holiness in Early Christian Monasticism (New York/Oxford: Oxford University Press, 1993), especially chapter 5; and compare Max Picard, The World of Silence (London: Flarvill Press, n.d.). For the Greek text of this apophthegma, see Evergetinos 1.20.11, ed. Victor Matthaiou, 4 vols. (Athens: Monastery of the Transfiguration of the Savior at Kronize Kouvara, 1957-66), 1:168-9; French translation in Lucien Regnault (ed.), Les Sentences des Pures du Dйserm, serie des anonymes (Sablй-sur-Sarthe/Bйgrolles: Solesmes/Bellefontainc, 1985), 227. |
| Он отметил, что хрия – риторическая форма, описанная в античных учебниках риторики, в том числе элементарных (школьных). Он цитирует определение Элия Теона: «Хрия – немногословный и увлекательный рассказ о каком-либо изречении или поступке, приписываемом конкретному лицу» (Элий Теон, Progymnasmata, 3. 2–3). Тейлор замечает также, «что определение в точности соответствует отдельным эпизодам, составляющим большинство книги Марка и, в сущности, характерным для первых трех Евангелий» 538 . Интерпретацию Тейлора принял Роберт Грант 539 . Затем, без ссылок на Тейлора, то же толкование фразы Папия принимает Кюрцингер 540 , у которого оно становится частью аргументации, касающейся использования риторической терминологии во фрагментах Папия, сохраненных Евсевием. С тех пор эта гипотеза распространяется все шире 541 . Если учесть, что Папий широко использует риторические термины в других местах, такая интерпретация представляется весьма вероятной, особенно учитывая, что краткие эпизоды, на которые распадается Евангелие от Марка, действительно похожи на собрание хрий. Верно ли, что Марк слышал от Петра именно и только хрии – отдельный вопрос, который мы обсудим позже; сейчас же стоит подчеркнуть, что под термин «хрия» подпадают материалы самого разного содержания. Основываясь на примерах Теона, хрии можно классифицировать так: краткие рассказы об изречениях; краткие рассказы о действиях; смешанный тип, в котором говорится и о словах, и о действиях 542 . Лучше всего этот термин переводится словом «анекдот» в его старинном значении – короткий рассказ о каком-либо человеке, посвященный его высказыванию, или действию, или тому и другому вместе. Однако необходимо отметить, что Теон относит к хриям и чистые изречения – то есть высказывания исторических лиц, сопровождаемые исключительно словами: «…сказал такой-то» и т.п. 543 Кроме того, точность определения 544 затуманена использованием других терминов – apophthegma и apomnêmoneuma, которые, вероятно, перекрывают значение термина «хрия», а сами являются синонимами 545 . |
| Сирийский текст (с обратным переводом. на греческий) см.: Frankenberg W. Euagrius Ponticus//Abhandlungen der kцniglichen Gesellschaft der Wissenschaften zu Gцmmingen. Philologischhistorischen Klasse. Neue Folge, Bd. XIII, N 2. Berlin, 1912, S. 472–545. 254 См.: O " Laughlin M. The Bible, the Demons and the Desert: Evaluating the Antirrheticus of Evagrms Ponticus//Studia Monasrica, v. 34, 1992, p. 01–215, «Прекословия» обычно рассматривались отцами–подвижниками как мощное оружие в духовной брани. См.: Bunge G. Evagrios Pontikos: Der Prolog des «Antirrheticos»//Studia Monastica. V. 39, 1997, S. 77–105. 255 Правда, обычно западные исследователи, следуя авторитету А. Гийомона, признают обратное соотношение двух редакций. См., например: Young R. D. The Armenian Adaptation of Evagrius " Kephalaia Gnostica//Origeniana quinta. Papers of the International Congress. Ed. by R. J. Daly. Leuven, 1992, p. 535–541. Но примечательно, что «православная редакция» сочинения была переведена на сирийский язык в Эдесской школе до 450 г. (с нее и сделан был армянский перевод), тогда как «оригенистская редакция» датируется столетием позже. 256 Обширный материал на сей счет собран в работе: Bardy G. Faux et fraudes litteraires dans l " antiquite chretienne//Revue d " Histoire Ecclesiastique, t. 32, 1936, p. 5–23, 275–302. Как отмечает этот ученый, в период «оригенистских споров» особую активность проявлял «крупный специалист» по подделыванию и искажению рукописей — Евсевий Кремонский. 257 См.: Hieromonk Alexander (Golitzin). Et introibo ad altare Dei. The Mystagogy of Dionisius Areopagita with Special Reference to its Predecessors in the Eastern Christian Tradition. ΘΕΣΣΑΛΟΝΙΚΗ, 1994, p. 340–348; Perczel/. Une theologie de la lumiere: Denys l " Areopagite et l " Evagre le Pontique//Revue des Etudes Augus–tiniennes, t. 45, 1999, p. 79–120. 258 См.: Lettres des Peres du desert, p. 85–113. 259 О личности и взглядах этого великого старца см.: Frank К. S. Arsenios der Grosse. Von Apophthegma zum hagiographischen Text//Memorial Dom Jean Gribomont (1920–1986). Roma, 1988, S. 271–287. 260 |
|
|
