| В современном храме освящено два престола – Архангела Михаила и Святителя Дмитрия Ростовского. В 2009 г. колокольня Михайло-Архангельской церкви была успешно отреставрирована. В 2007-2016 г.г. проведены реставрационные работы по сохранению объекта культурного наследия – кирпичные работы, в том числе разборка и воссоздание кирпичной кладки оконных проемов, стен, полуколонн, кладка аттики, расчистка и зачеканка трещин, реставрация лицевой поверхности наружных стен. Починка крыши включала разборку старой крыши из стропил из бревен, подстропильных брусьев, кровли старого оцинкованного покрытия, мауэрлата, балок чердачного перекрытия, досок, оштукатуренной подшивке потолка, устройство новых мауэрлата, прогонов, подкосов, стоек из хвойного бруса, смена обрешетки скатной крыши с прозорами, рядовое покрытие крыши оцинкованной сталью. Произведена разборка старых дверных коробок, снятие дверных полотен, разборка остекленных переплетов, коробок с отбивкой штукатурки в откосах, изготовление и установка внутренних и наружных дверных коробок, наличников, оконных коробок, подоконных досок, изготовление и установка дверных и оконных петель. Работы по металлическому поясу включали укрепление кирпичной кладки стен металлическими балками, изготовление и установка дополнительных металлических крепежных деталей. Также были проведены отделочные работы – реставрация штукатурных фасадов и штукатурных тяг по кирпичным стенам, отделка фасадов оштукатуренных поверхностей с применением новых синтетических материалов, устройство чердачного перекрытия, фасадные работы – штукатурка, подготовка к покраске и покраска, устройство покрытия выступающих частей стен оцинкованной сталью, противоаварийные работы по своду алтаря, воссоздание водосточной системы, реставрация оконных и дверных заполнений. Информация с сайта Министерства культуры Российской Федерации, http://www.mkrf.ru Комментарии и обсуждение Ваш комментарий будет первым. --> Административное деление приведено по состоянию на начало 2022 года. |
| Вчера то же случилось с котом Нины Борисовны. . . . . . Кажется, впервые в истории русской православной церкви этой зимой в Ленинграде не служили литургии — за неимением муки для просфор. Служили «обеденку». Что это такое — не знаю. Написал: «кажется, впервые». Не кажется, а так оно и есть, конечно. Такого лютого глада и мора не знала земля русская ни во времена Батыя, ни позже, ни раньше. . . . . . Был вчера на Мальцевском рынке. Зачем хожу туда — не знаю. За деньги ведь ничего не купишь, да их и нет. Иногда удается выменять коробок спичек на кусок хлеба. Спичек у меня много. Благодарить за это должен Михаила Михайловича Зощенко. Как-то летом, кажется в 1938 году, был у него на даче в Сестрорецке. Он тускло и скучно говорил о литературе и, как всегда, оживился, просиял, когда заговорили о болезнях, о медицине. Сказал, что неврастенику надо чем-нибудь увлекаться. — Вы ведь, кажется, фотографируете? — Да. Фотографирую. Но фотограф я совершенно бездарный. — Тогда коллекционируйте что-нибудь. Ну, хотя бы спички. И вот, по совету Зощенки, я стал собирать спички. Вяловато, без увлечения, без малейшего энтузиазма, но все-таки за несколько лет один из ящиков моего письменного стола был в три ряда забит спичечными коробками. Большинство из них — со спичками. Началась война. И неожиданно я стал богачом, шибером. Потенциальным богачом. По рыночному курсу коробок спичек стоит сто граммов хлеба. Но у кого они есть, эти лишние сто граммов? То и дело меня уговаривают: — Продай три спички за трешку. А зачем она мне, эта трешка? Хлеб стоит уже 600 рублей килограмм. Но это только говорят. Сам я никогда не видел, чтобы продавали хлеб или вообще что-нибудь съестное. Только меняют. И вдруг вижу — идет по улице человек, несет стопочку листов столярного клея. — Купите, гражданин. Питательная штука. Недорого. По 20 рублей кусок. — Что это? Клей? — Да. Столярный клей. — Спасибо. Склеивать кишки не хочу. — Напрасно шутите, гражданин. Я вам серьезно говорю. Спасибо скажете. Я и себя спас и всю семью выходил — именно этим клеем. |
| Я тогда не служила, мамочка говорила мне: «Надо мне готовиться к смерти, поэтому не поступай на службу». Но все же иногда и присылали за мной для оказания медицинской помощи. Помню, как-то прислали из Новоспасского, имения композитора Глинки, там жил кто-то из его наследников. Встретили меня радушно, масса молодежи, студенты, курсистки. Повели меня сначала к больной. Это была их няня. Когда я сделала с больной все, что надо было, молодежь шумно, радостно окружила меня, наперерыв знакомили меня со своими музыкальными произведениями и говорили, что уже поздно, они никак не отпустят меня, хорошо было бы даже, чтобы я у них погостила. Я ответила, что мне нельзя. «Ну, а без ужина мы во всяком случае вас не отпустим». За ужином их отец стал рассказывать о своих детях (и как бы гордился этим). Тут я поняла, что они все совершенно других взглядов и уверены, что и я тех же. Мне и пришлось здесь прямо сказать, что я иначе обо всем этом думаю… Я уехала, был уже час ночи. На полпути увидела недалеко от дороги огоньки. «Это часовня, — объяснил мне возница, — а рядом несколько деревьев, на них мостик и сделана хибарка, там живет пустынник, старец…» На именины к нам пришли гости и принесли несколько коробок конфет. Пришла жена исправника и между прочим сказала мне: «Сделайте доброе дело, здесь недалеко одна больная, очень тяжелая, муж ее был сторожем в земской управе. По какому-то случаю возник пожар, сгорел архив. В это время нашли сторожа пьяным, он теперь сидит в тюрьме, а жена несчастная, с тремя детьми, так тяжело больна». По уходе гостей я взяла одну из коробок и пошла в указанную хатку. Там на постели лежала тяжелобольная, видно было, что дни ее уже сочтены. Около нее стояло трое детей: старшая лет двенадцати, но такая маленькая, изморенная, она учится в прогимназии; вторая девочка лет восьми, но кажется совсем маленькой, и мальчик лет трех. Тяжело было видеть эту печальную картину. Мать благодарила за посещение и со слезами умоляла не оставлять ее детей: когда она умрет, взять их к себе. Утешала ее, сколько могла. Через день или два прибежали сказать мне, что мать умерла. Первые дни Танечка навещала их, а потом я, видя, что нет другого выхода, взяла их к себе. Хорошо, что наша кухня такая большая: и для них нашлось отделение. Начальница прогимназии была мой близкий друг. (Мы учились в разных институтах, я — в Александровском, она — в Екатерининском, на два класса старше меня; отец мой привозил нас вместе на каникулы, так как мы были близкие соседи по имению, а за ней, некому было ездить.) И вот я просила ее принять старшую девочку в общежитие, а потом через год упросила, чтобы и другую взяли в общежитие, когда ей настало время поступать. |
| Храм Успения на Васильевском острове в Санкт-Петербурге успешно реставрируется уже более семи лет. Реставрация памятника федерального значения «Церковь Успения Пресвятой Богородицы подворья Киево-Печерской Лавры» (в настоящее время – храм Успения Пресвятой Богородицы Санкт-Петербургского подворья Оптиной пустыни) осуществляется в рамках Федеральной целевой программы «Культура России». За последние несколько лет в храме Успения Пресвятой Богородицы были выполнены следующие работы: 2011 г. – реставрация купола и фасадов северо-западной главы; 2012 г. – реставрация фасадов и золочение северо-восточной главы; 2013 г. – реставрация фасадов и золочение северо-западной главы; 2014 г. – реставрация стропильной системы и кровли; 2015 г. – реставрация дверных заполнений притвора храма; 2017 г. - работы по реставрации столярных заполнений дверного проема главного входа храма и дверных проемов на хорах храма. Богато украшенная резным декором дубовая дверь главного входа до реставрации была покрыта многослойными покрасками, имела сквозные трещины, сколы, значительные утраты элементов декора. Каркас двери был разрушен в зонах цоколя, врезки замков, петель, креплений нащельников. В процессе производства работ были отреставрированы и воссозданы пришедшие в негодность элементы каркаса двери, отреставрирован резной декор дверных полотен и коробки, воссозданы утраченные элементы резного декора, протезированы пришедшие в негодность части дверной коробки, отреставрирована глухая фрамуга, изготовлена и смонтирована латунная фурнитура по историческим аналогам. Что касается исторических полотен дубовых дверей на хорах, то они были утрачены. Сохранились лишь дверные коробки, наличники, верхние не открывающиеся фрамуги с частично утраченным резным декором. В процессе реставрации были воссозданы исторические дверные полотна на хорах, отреставрированы и остеклены фрамуги, выполнены протезирование и реставрация дверных коробок, воссоздан и смонтирован резной декор дверных полотен, дверных коробок и фрамуг, по историческим аналогам изготовлена и смонтирована латунная фурнитура дверей. |
| Тот обернулся. Петр увидел искаженное гримасой боли и досады, заплаканное, по сути еще детское лицо. Петр опустил на пол топор, сел на кровать, усадил на табуретку Христофора: — Ну рассказывай, что случилось. Я тут так за тебя испугался! Христофор поведал, что, когда они разошлись по кельям, то его стали одолевать страхи и он решил пойти к Петру. Для сокращения пути пошел не по дорожке, а прямо под окнами. Там оказался лед, чуть припорошенный снежком, вот он и шмякнулся, от боли и досады зарычал, сделал еще пару шагов и еще раз шмякнулся. Приходит в келью, а Петра нет, ну тут он совсем пал духом и расплакался. — Да это я в окно воду из-под умывальника выплеснул, лень было выносить, — признался Петр. — Ах ты, филолог недоученный, я из-за твоей лени чуть башку себе не разбил! Они оба рассмеялись. В это время во двор вкатил, сверкая фарами, черный джип, просигналив пару раз. Петр, накинув подрясник и фуфайку, вместе с Христофором выскочили во двор. Из джипа вышел наместник, широко улыбаясь, двинулся навстречу братии. — Ну, с наступающим Рождеством, соколики! — прокричал он. — Познакомьтесь: мой армейский сослуживец, ныне предприниматель, или, как там, бизнесмен, — представил Савватий водителя джипа, молодого мужчину, спортивно одетого, с короткой стрижкой. — Зовут Станиславом Николаевичем. — Можете просто Стас, — пожимая руки насельникам, улыбнулся тот. — Ну что, Божьи люди, куда гостинцы рождественские разгружать? — и он открыл, багажник, где стояло несколько коробок. Перенесли их в трапезную и пошли в домовую церковь совершать службу. Служба прошла торжественно, в приподнятом молитвенном настроении. Стае выстоял все три с половиной часа, иногда неумело крестясь, чувствовалось, что с непривычки ему тяжело. После службы пошли в трапезную. Стали накрывать на стол. Савватий одобрил елочку, украшенную Петром и Христофором. Открыл одну из коробок и достал оттуда яркие, большие елочные шары. — Это Владыка нам послал в подарок, не забывает нас. Наместник подарил Петру книгу Флоровского «Пути русского богословия», а Христофору — теплую фланелевую рубашку. Братия подарила наместнику четки из отшлифованных речных камушков, которые вот уже два месяца в тайне от него изготавливала. Все были довольны. На столе благодаря щедрости Стаса красовались необычные яства: икра, семга, балык осетровый и бутылка французского коньяка. Сидели за столом весело, непринужденно разговаривали. Петр рассказал историю с оборотнем, наместник со Стасом так смеялись, что чуть не опрокинули скамьи. Стас пообещал на святках прислать бригаду электриков с проводами и подключить электричество. Петр предложил поводить хоровод вокруг елки. Все вместе взялись за руки и пошли с пением колядок. |
| Вот образное показание Настасьи Зыковой : «Нам навстречу двое верховых. Один был в матросской одеже, и я его хорошо узнала. Это был верх-исетский матрос Ваганов. Другой был в солдатской одеже: в солдатской шинели и солдатской фуражке. Верховые скоро нам навстречу ехали: впереди Ваганов, а сзади солдат. Как только они к нам подъехали, Ваганов на нас и заорал: «Заворачивайтесь назад!» А сам вынул револьвер и держит у меня над головой. Лошадь мы быстро завернули, круто, чуть коробок (тележка) у нас не свалился. А они скачут около нас, и Ваганов орет: «Не оглядывайтесь, г… в… м… Застрелю!» Лошадь у нас, сколько духу в ней было, скакала. А они нас провожают, и Ваганов все револьвер у меня над головой держит и кричит: «Не оглядывайтесь, граждане, г… в… м..!» Так мы скакали до стлани, за которой Большой Покос. Там они нас провожали около полуверсты или трех четвертей версты, а потом отстали. Мы, конечно, назад не оглядывались, как только они нам это сказали… Что это такое было, я не поняла, а показалось мне, что идет войско. Приехали мы домой в Коптяки, рассказали народу, что видали. А потом что было, не знаю». Зыковы были сильно напуганы. Их встретил на дороге крн Зворыгин , поехавший было в город следом за ними: «Проехали мы версты две от Коптяков, а нам навстречу гонит шибко Николай Зыков с матерью и женой и кричит: «Ой, дядя Федор, не езди! Там меня прогнали. Какой-то револьвером грозил и кричал: «Не оглядывайтесь». В ужасе прискакали Зыковы в деревню и подняли большой переполох. Вот показание кр-на Алферова : «После Петрова дня в среду рано утром я был на улице: хотел на покос идти. Гляжу я: едет по улице Николай Зыков в коробке с матерью и своей хозяйкой. Едет и кричит и рукой машет: «Убегайте! Убирайтесь из Коптяков! Там орудия везут, сюда войско идет». Тут он лошадь остановил. На его слова народ выбежал. Стали мы Николая допрашивать, что он такое говорит. Он нам стал сказывать и объяснил: «Только мы Большой Покос проехали, к Четырем Братьям стали подъезжать, а нам встречь трое верховых. Кричат: «Заворачивайтесь! Заворачивайтесь!» Я стал коробок заворачивать, а бабы назад оглядываются. Один кричит: «Не оглядывайтесь!» А там на дороге орудия везут. «Они шибко лошадь гнали, а те их даже проводили несколько по дороге и все не дозволяли им оглядываться. Тут мы и не знали, что подумать». |
| Кусково, Кунцево, Фили и … — острова в море бетонных коробок. Храмам бывших и настоящих окрестностей старой Москвы мы посвящаем наши прогулки, и первую мы совершим в две замечательные церкви — Покрова Божией Матери в Филях и иконы Богородицы «Знамение» в Кунцеве Кусково, Останкино, Коломенское, Царицыно, Кунцево, Фили, Лыково, Узкое — острова прошлого в море бетонных коробок советского стройкомплекса. Таких мест довольно много, чаще всего это храмы, которые становятся центрами культурной и духовной жизни московских окраин. Храмам бывших и настоящих окрестностей старой Москвы мы посвящаем наши прогулки, и первую мы совершим в две замечательные церкви — Покрова Божией Матери в Филях и иконы Богородицы «Знамение» в Кунцеве. Москва растет из века в век, заполняя все новые пространства. Кремль, Китай, Белый город, Скородом, Камер-Коллежский вал — бывшие границы города, столица преодолела эти рубежи. Ныне Москва «разливается» за пределы МКАД — современной городской черты: Бутово, Переделкино, Новокосино, Куркино, поселок Северный. Пригороды стремятся слиться со столицей, уже не отличишь где Реутово, а где Новокосино, где Химки, а где Москва. Ходят непроверенные слухи, что Москва и область в скором времени объединятся. И все же хрущево-брежневские новостройки спальных районов не везде смогли заслонить сельское пространство бывших окрестностей довоенной Москвы. Яхта обязательна Церковь Покрова в Филях. 1694 год. Прообраз филевского храма находится в московском Высокопетровском монастыре, прямо напротив усыпальницы рода Нарышкиных – это церковь Петра митрополита, построенная итальянцами в первой половине XVI века. Начнем с Филей. Покровский храм — символ эпохи, знак начала петровских преобразований. С постройкой этой церкви связывают появление нового стиля в русском искусстве — нарышкинского. Но давайте сначала. Село Фили, известное с 1622 года как владение Мстиславских, отмечено деревянным Покровским храмом с приделом Зачатия праведной Анны. Название села происходит от речки Фильки или, другой вариант, Хвилки. |
| — Можете просто Стас, — пожимая руки насельникам, отреагировал тот. — Ну, что, Божьи люди, куда гостинцы рождественские разгружать? — и он открыл багажник, где стояло несколько коробок. Перенесли их в трапезную и пошли в домовую церковь совершать службу. Служба прошла торжественно, на приподнятом молитвенном настроении. Стас стоял все три с половиной часа, иногда неумело крестясь, чувствовалось, что с непривычки ему тяжело. После службы пошли в трапезную. Стали накрывать на стол. Савватий одобрил елочку, украшенную Петром и Христофором. Открыл одну из коробок и достал оттуда яркие, большие елочные шары. — Это Владыка нам послал в подарок, не забывает нас. Наместник подарил Петру книгу о. Г. Флоровского «Пути русского богословия», а Христофору теплую фланелевую рубашку. Братия подарила наместнику четки из отшлифованных речных камушков, которые вот уже два месяца в тайне от него изготавливали. Все были довольны. На столе, благодаря щедрости Стаса, красовались необычные яства: икра, семга, балык осетровый и бутылка французского коньяка. Сидели за столом весело, непринужденно разговаривали. Петр рассказал историю с оборотнем, наместник со Стасом так смеялись, что чуть не опрокинули скамьи. Стас пообещал на святках прислать бригаду электриков с проводами и подключить электричество. Петр предложил поводить хоровод вокруг елки. Все вместе взялись за руки, и пошли с пением колядок. На какое-то время они почувствовали себя детьми, во всяком случае детьми Божьими. …Со стороны речки к монастырю крался Федька Чернокнижник, ступал он осторожно, в надежде, что монахи все в трапезной и можно что-нибудь стянуть в келье. Он уже вставил отмычку в замок, но прислушался к пению, доносившемуся из трапезной: — Невместимый, Он вместился, в тесных яслях, как бедняк. Для чего же Он родился? Для чего же бедно так? Для того, чтоб нас избавить от диавольских сетей, Возвеличить и прославить нас любовию Своей. Слава Рожденному, в бедные ясли Вложенному! Он подошел ближе и стал слушать, вспоминая, как в детстве ходил колядовать по соседям. Потом припомнил слова, которые он тогда пел. Взял да и постучал в дверь трапезной сначала робко, а потом громче. Дверь распахнулась. Федька оскалил свой щербатый, почти беззубый рот в улыбке, хрипло прокричал: |
| Я работала тогда в архиве. Приходила, надевала черный халат и разбирала документы. Это были закрытые пенсионные дела. Дело представляло собой картонную обложку с подшитыми внутри бумагами. По таким документам когда-то выплачивалась государственная пенсия. Дела могли быть списаны по разным причинам: если получал пенсию ребенок по случаю потери кормильца, то есть смерти одного из родителей, то достигнув 18-ти лет, он терял на нее право. Если выплачивалась пенсия по инвалидности или по старости — тогда дело закрывалось в связи со снятием группы инвалидности, или при переходе на другой вид пенсии, или по смерти. Маленькое помещение архива было все заполнено делами. Они валялись даже на полу. Из них выпадали пыльные страницы. В некоторых сохранились фотографии. Особенно много было дел, где пенсия назначалась по случаю гибели кормильца во время Отечественной войны. Слезные просьбы о назначении пособия, справки о наличии малолетних детей, письма с фронта, даже доносы соседей — все это можно было найти в списанном деле. Между страницами попадались гигантские засохшие тараканы. Наверное, среди тараканов они считались мамонтами, вот и вымерли. Я собирала дела с пола, с подоконников, вытаскивала из коробок, потом раскладывала по номерам, написанным карандашом на обложках и расставляла на деревянных полках. Полок было много, некоторые под потолком. Лестницы не было. Приходилось одной рукой держась за край полки, другой вставлять на место дело. Начальница отдела, Валерия Андреевна, высокая стройная дама, заглядывала, недолго наблюдала за моей работой и уходила, не желая пачкать пылью длинные пальцы с тонкими золотыми кольцами. После работы я шла в магазин, покупала на ужин творог, молоко, недорогую колбасу, дома готовила еду на одной конфорке. Мыла посуду, проверяла уроки у дочери. Недалеко от нас была церковь, мы ходили на службы по субботам и воскресеньям. Кроме того, моя Аня вместе с подружкой Кристиной раз в неделю посещали воскресную школу. Приближалось Рождество . Дети готовили песни для рождественского концерта. Аня часто напевала дома, вскоре и я выучила незатейливый мотив и слова : «Возле елки скоро Рождество, Рождество.» На работе, разбирая пыльные документы, я иногда повторяла их про себя. |
| В канун перенесения останков архиепископа Антония из Сан-Франциско в Свято-Троицкий монастырь в Джорданвиль для чина отпевания и погребения, в санфранцисском кафедральном соборе была совершена заупокойная утреня. В конце службы епархиальное духовенство обнесло гроб с телом Владыки Антония вокруг собора. Нам, священникам, не хотелось отпускать гроб. Старосте храма пришлось почти насильно заставить нас поставить гроб на катафалк. Не хотелось нам расставаться с нашим любящим архипастырем, с нашим отцом. Благочестие святителя Чтец Владимир КРАСОВСКИЙ, Сан-Франциско Одно из отличительных свойств приснопамятного архиепископа Антония было, несомненно, его глубокое благочестие, его отношение ко всему святому, ко всему, касающемуся святой Церкви Христовой – к богослужению (как будничному, так и к праздничному), к частным требам, к предметам церковным: облачению, кресту, книге богослужебной, ватки от чудотворной иконы… Он всегда, я подчеркиваю, всегда, относился к службе, к святыням, с великим трепетом и страхом Божиим. С этим отношением были сопряжены трезвость и простая, но очень глубокая, логика. О благочестии архиепископа Антония можно было бы написать книгу. Я хотел бы к 5-й годовщине его кончины поделиться с читателями некоторыми случаями из жизни Владыки Антония, показывающие его благочестие. Когда я был делопроизводителем консистории Западно-Американской епархии, мне пришлось принять 5-6 коробок с новоизданными архимандритом Митрофаном (Мануиловым) на славянском языке евангелиями. Эти евангелия были предназначены для бесплатного распространения о. Митрофаном. Я указал почтальону поставить коробки на пол в коридоре у входа в епархиальную канцелярию. Немного погодя в канцелярию спустился архиепископ Антоний (он жил в квартире над канцелярией) и заметив коробки с евангелиями сказал мне их поставить в другое место, а сам пошел в заднюю комнату искать документы в епархиальном архиве. Я принялся за дело, но вместо того, чтобы каждую коробку отдельно перетаскивать, я решил все коробки, при помощи правой ноги, передвинуть. Когда Владыка вышел из архива и увидел как я двигаю коробки ногой, у него на лице появилось волнение (те, кто близко знали архиепископа Антония, очень хорошо помнят это его выражение – он ясно давал знать, что что-то не в порядке). Он озабоченно с расстановкой меня спросил: «Что ты делаешь?!» Я ему ответил, что согласно его указанию я переставляю коробки. Владыка воскликнул: «Ведь в этих коробках святое Евангелие!» Я в недоумении ответил: «Ну и что?» Тогда Владыка мягко, объяснительным тоном мне говорит: «Мы не смеем передвигать такие коробки с такой Книгой ногами». Я взялся руками отдельно перетаскивать каждую коробку в отдельности. |
|
|
