| Тогда ее муж-идолопоклонник спросил, куда ему следует обратиться, чтобы осуществить свой вклад и положить в христианский банк десять золотых лир. Она посоветовала ему пойти в храм и раздать эти деньги бедным, просящим милостыню перед храмом. «Это они являются сотрудниками банка Христова», — сказала она. Несмотря на то, что ее совет вызвал у него недоумение, все же он решил сделать так, как она сказала, поскольку полностью доверял своей жене. Пошел он в храм и раздал бедным свои сбережения. Домой вернулся радостный. Примерно через год молодой супруг сказал жене, что ему нужны деньги. Она убедила его с верой снова сходить в храм. Он пошел и стал разыскивать тех нищих, которым отдал золотые лиры. Но его поиски оказались безрезультатны: тех нищих он не нашел. Решил вернуться домой. «Завтра приду снова», — подумал он. Уходя, он увидел на земле одну золотую монету, нагнулся и поднял ее. По дороге домой молодой супруг купил на эти деньги разные продукты. Среди них была и одна большая рыбина. Как только он пришел домой, жена спросила, получил ли он деньги. А тот ответил, что из десяти лир и процентов за них нашел лишь одну, и ту вне храма. «Не переживай, Христос обо всем позаботится», — успокоила молодая жена. Вот это да! Представляешь себе, дорогой Анастасий, какую чистую веру она имела?! А мы сегодня, и в первую очередь я, сумасшедший, даже и крупинки такой веры не имеем… Когда эта добрая христианка начала чистить ту рыбу, то внутри нее нашла большой камень. Она с удивлением спросила мужа, что это за рыба, которая ест камни. Взяв камень, он пошел к своему другу, чтобы спросить у него название рыбы. Тот, как только увидел камень, с изумлением воскликнул: «Где ты нашел такой огромный жемчуг?» «Этот черный камень — жемчуг?» — спросил пораженный муж христианки. «Отнеси его ювелиру, чтобы узнать, сколько он стоит», — посоветовал тот. Ювелир, только увидев жемчуг, сразу предложил за него 40 золотых лир. Муж христианки подумал, что тот его разыгрывает, и нерешительно спросил: «Разве этот камень стоит 40 золотых лир?» Ювелир же, подумав, что он торгуется с ним, сразу удвоил цену, предложив 80 золотых лир. Тот, подумав, что ювелир снова иронизирует, в состоянии замешательства растерянно смотрел на него, не произнося ни слова. Тогда ювелир ему говорит: «Поскольку это — самый большой жемчуг из всех, что довелось мне видеть до сих пор, я тебе дам за него 100 золотых лир, но не больше. Хорошо?» |
| Работы по постройке монастыря были начаты в 1034 году хиосскими подвижниками Никитой, Иосифом и Иоанном. Помощником и покровителем в их начинаниях был византийский император Константин IX Мономах . Среди преданий монастыря наиболее известна история о необычном обретении иконы Пресвятой Богородицы «Ниамонитиссы». Она была обнаружена тремя строителями в самой гуще леса, среди непроходимых зарослей ежевики и кустарника. На иконе Приснодева изображена весьма своеобразно: на руках у Нее Божественный Младенец, Сама Она стоит, а ноги у Нее как бы идут. Священная икона Божией Матери «Ниамонитисса» неоднократно чудесным образом спасалась во время пожаров. А также она спасала монахов от нашествий, грабежей и многих других несчастий, которые довелось пережить «Новой Обители» на ее длительном историческом пути. Ювелир Однажды монахи поручили одному хиосскому ювелиру покрыть золотом часть святой иконы с целью предотвращения порчи. Настоятель поместил икону в центре храма, и мастер с благоговением принялся за работу. Внезапно он услышал, как кто-то сладким голосом шепчет ему: - Полегче бей, полегче, потому что икона очень старая! Ювелир поднял в замешательстве голову и прямо перед собой увидел величественную Жену в золотом одеянии. Он даже не успел спросить, кто Она, так как Дева сразу вошла в алтарь южными дверями. Мастер кинулся было за Ней, но Неизвестная исчезла. Пораженный ювелир вошел в алтарь и в образе Оранты в апсиде алтаря узнал явившуюся ему Жену. Колокол Колокольня «Новой Обители», в форме трехэтажной квадратной башни, почти достигает купола главного собора обители. Ее крыша покрыта свинцом и украшена великолепным серебряным крестом. Вначале на колокольне было четыре колокола и двое великолепных часов. Но все это было похищено в 1822 году во время набегов азиатских грабителей. Как-то раз один из самых больших колоколов дал трещину. Монахи погрузили его на венецианский корабль и отправили в Венецию, чтобы там его отлили заново. В пути корабль был атакован разбойничьим судном известного Барбароссы и начал тонуть. Но моряки не пали духом и призвали на помощь Богородицу «Ниамонитиссу». Они отломили кусок металла от края колокола, вложили его вместо ядра в жерло пушки и выстрелили по вражескому кораблю. Удар оказался разрушительным, и пиратский корабль пошел ко дну. |
| Октябрьский Круг 1837 года содержится в Новочеркасске у всех жителей в особливой памяти, которую можно назвать сердечною и торжественною: все с неизъяснимым удовольствием пересказывают о нем приезжим и повторяют между собою. Военно-Церковные торжества в Войске Донском, называемые Войсковыми Кругами, можно, сказали мы, звать – чрезвычайными Церковными парадами. Они произошли, действительно, из самых стихий Войскового быта Донского в древности и могут считаться живыми народными памятниками древнего благочестия Донцов. Что знамена суть общая принадлежность всякого воинства, о том нет нужды изъясняться. Равно не станем изъясняться и о том, что все старинные Донского Войска знамена совершенно схожи видом и устройством своим с Церковными хоругвями. Они и назывались в старину, как и те назывались по-здешнему – хорунгами; отчего и знаменщики или знаменоносцы здесь, в чине Прапорщиков армии, называются доныне Хорунжими. На тех и других хорунгах, на Церковных и Войсковых, находятся одни и те же изображения, чаще всех – Животворящего Креста Господня. На многих хорунгах вышиты или нарисованы: Святые Иконы Господа Вседержителя, Нерукотворенного Его образа, Господних Праздников, Божией Матери и ее праздников, лики Ангелов, Предтечи, Святителя Николая и иных Святых. Самые древние хорунги наибольшею частью имеют на себе изображение Креста, вышитое узеньким гасом или галуном: оно проще всех других. Другие, кроме Креста, изображения стали появляться на хорунгах уже в новейшие времена, тогда как стали мы иметь более и более сообщений с местами отечества, в которых искусства уже процветали. Изображаемы были, вероятно, праздники той или иной станицы, для которых хорунги строились. Такого же точно вида, как хорунги Донские, были в старину военные знамена и в всех Российских войсках, что показывают с Историей и старинные картины, на коих изображены военные люди и инде – сражения. Донские обычаи взяты, без сомнения, из общих старинных обычаев Русских. Из Богослужебного употребления хорунг ясно между прочим видно то, что первая главная и основная стихия быта Донцов была всегда Вера, благочестие. |
| «Препятствия к созыву Собора устранены. Собор состоится». Предсоборная Комиссия работала очень усердно и успела подготовить вопросы: о порядке соборных работ, о Высшем Церковном Управлении на юго-востоке России, об организации прихода, о духовно-учебных заведениях и др. Одни из вопросов были разработаны ею детально, другие – в общих чертах. Комиссию, под моим председательством, составляли: проф. прот. А. П. Рождественский, свящ. Г. П. Ломако, граф В. В. Мусин-Пушкин, гвардейский генерал Дм. Фед. Левшин, член Кубанского епархиального Совета Терещенко. Секретарствовал Начальник моей канцелярии Е. И. Махараблидзе. 17 мая я выехал на Собор, чтобы, заблаговременно прибыв, наладить его открытие. На ст. Кавказской я встретился с едущими на Собор донцами, во главе с архиеп. Митрофаном и его викарием, еп. Гермогеном. Я неосторожно обмолвился по поводу их промаха, выразившегося в их отказе устроить Собор у себя и повлекшего к тому, что честь открытия Собора падет теперь на долю Ставропольского архиепископа. А могла бы она принадлежать донцам. Мой укор сильно задел представителей Всевеликого Войска Донского. Побеседовавши дальше с ними о Соборе, я ужаснулся: они ехали в Ставрополь с желанием провалить Собор и не допустить организации высшей церковной власти, по их разумению, совсем не нужной. Темперамент толкал меня по адресу нежелания их понять очевидное, наговорить им неприятных вещей, но благоразумие помогло мне соблюсти безупречную корректность, чтобы не ухудшить дела. Особенным упрямством и противодействием начатому делу заявил себя новоиспеченный протоиерей Вас. Чернявский, «донец» больше всех настоящих донцов. Мой земляк (Витеб. губ.) и однокашник по семинарии – он всегда отличался не столько умом, сколько лукавством. Директор гимназии, в которой Чернявский законоучительствовал, однажды сказал ему: – Лицо у тебя, о. Василий, Христово, а душа Иудина. Чернявский был сильно настроен против меня, так как в марте в Новочеркасске я основательно отчитал его. Почти всю дорогу от Кавказской до Ставрополя я просидел в вагоне донцов и вышел оттуда совсем обескураженным: если и другие приедут с таким же настроением, – тогда пропало дело. |
| От этого однообразие плоскостей совершенно теряется. Впрочем, с приближением к представлявшимся возвышенностям, казавшиеся холмы исчезают; впереди открываются опять новые. Истинное изображение жизни человеческой с явлениями ее! Лес по земле Донской встречается ныне редко где, и то обыкновенно в низменных местах, – при реке, под горою, в сухом ручью (по здешнему – в балке), собирающем сток дождевой воды. Словом, Донская степь представляется земляным морем, совершенно похожим на море обыкновенное, по местам своим огромными волнами всколебавшееся, по местам, в отишиях, спокойное. На сем-то величественном пространстве представляются зрителю единственные издали виды быта человеческого, св. церкви здешния, – точно, в виде кораблей с распущенными парусами. Церкви наибольшею частью каменные, огромные и почти все, весьма кстати, белые. Деревянные церкви почти все окрашены диким или среньким цветом, представляя из себя морские суда с парусами поношенными. (Св. Церковь и в иносказательном смысле уподобляется кораблю, плавающему в океане мира; книга правил ее называется у нас Кормчею). Жилища Донцов наибольшею частью стоять на низменностях, примкнувшись к горам или речкам. Таким положением своим, равно как и самым строением, низменным, они ни с какой стороны не закрывают высоких церквей, стоящих среди их. Виды восхитительные! Пусть мы шествуем теперь мимо всех церквей Донских, для того только, чтобы осмотреть внешний видь их: что же представляется нам? То, во-первых, что церкви наибольшею частью похожи одна на другую; впрочем каменные особо, особо деревянные. Каменные церкви почти везде, кроме двух в бывшем городе Черкасске, – одноглавые с величественными куполами, обыкновенно по железу крытыми наилучшею зеленою краской; деревянные большею частью – о трех главах, из коих одна, высшая, над церковью; одна, поменьше, над алтарем и точно такая же над колокольнею. (Алтари по высоте равняются колокольням). Во-вторых: церкви здесь расположением все непременно крестообразные. Такое согласие в тех и других видах не есть случайность, но свидетельство взаимного единодушия Донцов, любви друг к другу. |
| Везде по Дону множество при церквах вестников иного рода, – не для слуха, а для глаз. Давать о себе знать издали звуками, никогда не любили мы, как сказано обстоятельнее в сведении о Войсковых Кругах наших. В особенности внимание обращает на себя здесь множество хоругвей при каждой станичной церкви. Их называем мы вестниками для глаз. Есть в церквах хоругви простые, шелковые, с нашитыми из узеньких газов Крестами; есть и богатые, из красного штофя, малинового бархата, дорогого красного сукна, – с богатейшими золотыми украшениями. Инде, при входе Архиерея в церковь во время посещения епархии, является таких хоругвей до 30-ти и более на крыльце и в ограде церквей, куда станичники выходят в сретение пастыря, по древнему своему обычаю, со своими хорунгами, составляя таким образом обыкновенный свой древний Круг 11 . Замечания достойно, что значительная часть хоругвей, особливо нестарого времени, имеют на себе надписи, кои сказывают, что хоругви суть приношения такого или иного отряда Донцов, и устроены тогда-то или тогда, по такому или иному случаю. У Донцов доныне в обычае, при возвращении с временной службы, напр. из Петербурга, из Грузии, из Бессарабии, приносить, или, как здесь выражаются, выносить в станичные церкви хорунгу, целым отрядом или и одним кем либо из отряда устроенную в память бывшего своего похода. Возвращающихся с нею встречают обыкновенно у церкви с колокольным звоном и с прежними, находившимися уже в церкви хорунгами. Прибывший отряд не прежде расходится по домам, как отправив прежде в церкви общественный благодарный молебен. Кресты, Сосуды, Евангелия, сребряные лампады устрояемы были также по случаям, большею частью, бывших походов и возвращений. На весьма многих из сих святынь есть подробные надписи, в память того, когда и по какому случаю та или иная вещь устроена. Словом – вещи церковные суть памятники событий в Войске Донском. История Войска времени к нам близкого написана на них и на знаменах с довольною подробностью. Говоря о благолепии и величии церквей по Дону, мы не забываемся, что не одна внешность составляет истинное украшение церквей Божиих. |
| Около 50 % фундамента, при проверке, оказались также из " грушевского камня " . Николай I, познакомившись с результатами расследований комиссии, наложил резолюцию: " Сломать зимой, буде можно; разобрав материал от обрушения, разложить на годный и негодный, и составить теперь же новый проэкт в византийском вкусе, поручив архитектору Тону. " ( " Донские Епархиальные Ведомости " , 15 от 21 мая 1905г., стр. 333-334). Так печально окончилась история 35-ти летней постройки первого варианта Войскового собора в Новочеркасске. Жители города оказались крайне огорчены этим фактом, так как для казаков строящийся соборный храм в Новочеркасске, представлялся как " новый Иерусалим Донцов " . В первом варианте собора, разработанном архитектором Л.И. Русско в стиле лучшей римской архитектурной традиции, планировалось не только освящать боевые знамена донцов и их угодные Богу, Царю и Отечеству дела, но и поместить: войсковые регалии, чтобы напоминать потомках о славных делах их предков. Вокруг Войскового собора планировалось поставить вместо ограды 10 пушек, отбитых донскими казаками у французов в Отечественную войну 1812г. и пожалованных войску Донскому. Рядом с собором устроили фамильный склеп-усыпальницу праха основателя Новочеркасска и собора, Войскового Атамана, графа и кавалера М.И.Платова. Второй вариант собора. (1850-1863гг.) Новый план собора, составленный известным архитектором К.А.Тоном, был Высочайше утвержден 4 января 1847г. Стены нового собора предполагалось строить из хорошо обожженого и обработанного кирпича. По плану Тона войсковой архитектор И.О. Вальпред составил смету строительства собора. Расходы по созданию войскового храма оказались настолько значительными (более 1 млн. руб), что Государь не одобрил представленной сметы и потребовал спроектировать храм меньший по размерам и стоимости, который будет " по средствам " Войску Донскому. Следуя этим требованиям, войсковой архитектор И.О. Вальпред спроектировал собор с пятью приделами, длиной в 38,5 сажен (более 82 м.) и высотой 33 саж. |
| Атаман Донских казаков жаловался тогда царю, что будто полковое начальство Изюмского полка лишает донцов собственности, заселяя берега рек Жеребца и Красной черкассами, и просил оградить права донцов на эти реки волею царской. Царь, оставив донских поселенцев Кабаньего юрта, Сухарева и Краснянска на их местах, в основание прав Изюмского полка на реки Красную и Жеребец принял то, что «в прошлых годах, как Донские козаки миривались с Азовскими жителями, с Турками и Татарами, они миривались вверх по реке Донцу по речке Гайдар, которая впала в Донец с Нагайской стороны ниже речки Бахмута, Жеребца и Красной, и за тем их миром Азовские Татары Изюмского полка Козаков на пасеках и на звериных ловлях Бирали в полон многое число»; к тому же донцы не могли представить письменных документов на права владения помянутыми реками, хотя по обыску и оказалось, что они имели юрты по тем рекам, по обыкновению своему на ружейный выстрел от берега реки. Потому, другим распоряжением, все русские поселенцы реки Красной, Жеребца и Бахмутовки отданы в ведение Бахмутской канцелярии. По делам Изюмского духовного правления видно: а) в деле 1722 года подписался: «Кабаньской церкви Поп Григорий Калиников»; б) дело 1729 года говорит о построении нового Покровского храма на место сгоревшего в с. Кабаньем; в) указ 1731 года предписывает освятить новый храм во имя Покрова Богородицы в слободе Кабаньей. В 1790 году построили новый деревянный храм Покрова Богородицы. Поскольку же в это время население Кабаньего так увеличилось, что и на другой стороне реки Красной явилось до 100 дворов и составилось поселение Новокабанье:то жители Новокабаньего вместе с жителями хуторов: Гурикова, Комаровского, Бариникова и Павликова, в 1797 году перенесли ветхий Покровский храм в Новокабанье, где он перестроенный, освящен в 1799 году во имя Вознесения Господня. В 1843 году Покровский храм перенесен в Новоникольскую слободу, а в Кабаньем остался один Вознесенский. По переписи 1732 года в Кабаньем оказалось 365 черкасов в 76 дворах. |
| Анна Данилова Ювелир Петр Аксенов о смерти брендов, «Войне и мире» и теплохладной вере Петра Аксенова привыкли видеть в модных журналах и светской хронике. Вот молодой бородатый мужчина делает селфи в Большом театре, вот его фото с актером Джеймсом Нортоном, британским князем Болконским, вот – блестящий новогодний раут. Некоторое время назад художник открывал выставки и светские мероприятия, запускал арт-проекты, и вдруг фотограф сменил специализацию и стал дизайнером ювелирных украшений. «Художник вдохновляется русской культурой и царской роскошью», – несколько иронически шутит глянец над патриотичностью Петра. Без всякой иронии сам Аксенов говорит, что работает над украшениями, которые могли бы принадлежать великим женщинам прошлого. Сын фотографа Ю.Аксенова и художника-иконописца Л.Шеховцевой получил строгое духовное воспитание, жил в Оптиной пустыни, общался с отцом Иоанном Крестьянкиным. О смерти брендов, современном искусстве, образах прошлого и настоящего – в интервью «Правмиру». War and Peace – Вы делали украшения для новой британской экранизации «Войны и мира». А как вам сам фильм? В России этот фильм неминуемо сравнивают с версией Сергея Бондарчука. – Не один Бондарчук способен чувствовать русскую литературу. Ему, кстати, можно предъявить даже больше претензий, можно было бы тоньше прочувствовать ту же внешнюю стилистику. – А он ее недостаточно прочувствовал? – Например, внешность нашей Наташи Ростовой (я говорю не про игру актрисы – тонкую, прекрасную и передающую литературный образ) очень далека от девичьего образа того времени. Советские стрелки, начесы – Наташа просто не могла такой быть! Англичане стилистику соблюли намного лучше, все костюмы и ювелирку они делали в России. Но главное – в экранизации Бондарчука полностью отсутствовал Бог, в фильме Его не ищет Андрей, не ищет Пьер, отсутствует сцена, в которой княжна Марья благословляет князя Андрея образом перед его отъездом на войну. Англичане этот момент не выпустили, и он восторгает меня в новой экранизации. |
| Этот трехпридельный храм с восьмигранным завершением в центре был заложен 2 июля 1844 митрополитом Антонием (Рафальским) в присутствии Николая I, на чьи средства он преимущественно и строился. Автором проекта, созданного в „итало-византийском“ стиле, был К. А. Тон, который руководил строительством при помощи Г. X. Штегемана. Барельефы на фронтоне исполнил скульптор Н. А. Рамазанов, иконостасы из липы – охтинский резчик С. Тарасов, иконы написали академики: Ф. А. Бруни, В. К. Шебуев, П. М. Шамшин, М. И. Скотти, А. Т. Марков и В. Серебряков, запрестольный образ „Вознесение Божией Матери“ (копия с Мурильо) – проф. И. И. Габерцеттель. 20 марта 1849 главный священник армии и флота освятил в присутствии Николая I этот изящный храм, стоивший 311 тыс. руб. серебром. От него получили свое название площадь и улица. Внутри небольшое четырехстолпное помещение было оформлено прилегающими колоннами и пилястрами из искусственного мрамора и украшено лепными рельефами. На стенах висели бронзовые доски с именами павших офицеров, полковые знамена и штандарты, в витринах хранились мундиры Императоров-шефов. Императрица Елизавета Петровна еще в 1749 подарила церкви три лампады из серебра работы ювелира Я. Лео, а вел. кн. Николай Николаевич-старший в 1815 – греческую икону „Благовещение“, которую он получил в Святой Земле от Иерусалимского Патриарха. Из святынь нужно упомянуть два креста с мощами, один из которых был исполнен в 1701 для царицы Марфы Матвеевны, жены Феодора Алексеевича, и отделан чеканкой и жемчугами. Дорогие серебряные оклады украшали два Евангелия конца XVII века. В 1755–1756 известный столичный ювелир 3. Дейхман сделал из золоченого серебра священные сосуды. Другой видный ювелир, Ф. А. Верховцев, в середине XIX века изготовил гробницу для плащаницы, украшенную рельефами. Когда к полувековому юбилею в 1899 в церкви производили ремонт, ювелирная фабрика Любавина облицевала престол серебряной одеждой. К храму, имевшему свой приход, была приписана каменная церковь св. Ольги, выстроенная в 1907–1909 в летнем лагере полка в Красном Селе. Действовало благотворительное общество, содержавшее детский приют. Настоятелем в 1893–1918 служил прот. Николай Васильевич Николаевский. |
|
|
