Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла КАНО [испан. Cano] Мельхиор (Мельчор) (1 или 6.01.1509, Таранкон, совр. пров. Куэнка, Испания - 30.09.1560, Толедо), доминиканец, католич. богослов, представитель Саламанкской богословской школы. Род. в семье юриста Фернандо Кано, к-рый отправил сына учиться в ун-т Саламанки. С 1523 г. К. подвизался в доминиканском монастыре Сан-Эстебан в Саламанке, в авг. 1524 г., принеся «вечные» обеты, вступил в орден доминиканцев. С 1527 по 1531 г. в Саламанкском ун-те его наставником был испанский богослов Франсиско де Витория, занимавший в 1526-1546 гг. кафедру теологии. К. продолжил образование в орденской школе (коллегии) Сан-Грегорио в Вальядолиде, с 1533 г. преподавал там. Одним из его наставников, а затем и коллегой был Бартоломе Карранса (с 1557 архиеп. Толедский и примас Испании). В 1542 г. К. стал профессором философии в ун-те г. Алькала-де-Энарес; в 1546 г., после смерти Ф. де Витории, занял кафедру теологии в Саламанкском ун-те. Два из прочитанных К. в 1546-1552 гг. курса лекций (Relectio de sacramentis in genere habita in Academia Salmanticensis anno 1547; Relectio de paenitentia habita in Academia Salmanticensis anno 1547) были опубликованы в 1550 г. Еп. Мельхиор Кано. Гравюра из кн.: Retratos de Españoles ilustres. Madrid, 1791 Еп. Мельхиор Кано. Гравюра из кн.: Retratos de Españoles ilustres. Madrid, 1791 По поручению имп. Карла V К. вместе с др. доминиканским богословом Доминго де Сото участвовал в работе 2-й сессии Тридентского Собора (1551-1552). В 1552 г. по представлению императора папа Римский Юлий III назначил К. епископом Канарских о-вов. Через некоторое время К. отказался от епископского служения. Вернувшись в 1553 г. в Вальядолид, он стал ректором доминиканской коллегии Сан-Грегорио, а в 1557 г.- приором монастыря Сан-Эстебан в Саламанке. В 1556 г. составил для испан. короля докладную записку («Consultatio theologica»), в к-рой призвал монарха противостоять притязаниям Римских пап и доказывал правомочность короля распоряжаться церковными доходами в своих владениях. |
Разделы портала «Азбука веры» ( 136 голосов: 3.9 из 5) Казаки от 1547 до 1552 года Вместе с нравом Иоанна переменилось и все его окружавшее. На Кремлевской площади уже не слышны были крики людей, бежавших от злых медведей; в комнатах дворца уже не раздавался хохот шутов и скоморохов , которых там было множество в то время, когда Иоанн занимался только забавами. Нет! Теперь занятия его были совсем другого рода: каждый час употреблял он на что-нибудь полезное, каждую минуту думал о том, чтобы восполнить недостаток своего воспитания. Во время же отдыха от трудов наслаждением его были не прежние жестокие забавы, а приятное общество его добродетельной и прелестной супруги и умного друга — Адашева. Благочестивая, кроткая, прекрасная душа первой утверждала молодого царя во всех его добрых намерениях и молилась об их продолжении; а проницательный, твердый, деятельный ум второго помогал ему отыскивать несправедливость и защищать слабых от притеснения сильных. Великие способности Иоанна Васильевича с каждым днем более и более удивляли его счастливых подданных. Как быстро образ жизни его переменился, несмотря на множество различных и трудных занятий, несмотря на чрезвычайную его молодость! Он принялся за дело, самое важное для государства, — законодательство. Вместе с умнейшими боярами он рассмотрел все прежние законы великих князей и последнее уложение Ин. 3 и, дополнив его новыми постановлениями, издал в 1550 году книгу законов: Судебник, или вторую Русскую правду. Для лучшего образования юношества, готовившегося к духовному званию, молодой, попечительный государь приказал открыть училища в Москве и в других городах. Он хотел просветить не только духовенство, но и весь свой народ и для этого поручил Саксонцу Шлитту, который жил в Москве, вывезти из Немецкой земли разных ремесленников, художников, лекарей, аптекарей, типографщиков и других искусных людей. Это благодетельное намерение молодого государя не исполнилось: Шлитт, хотя и отправился в Германию и уже набрал там 120 человек, но Литовские рыцари, боясь, что вместе с просвещением России могущество и слава ее еще больше увеличатся, не допустили в Москву умных Немцев и самого Шлитта посадили в темницу. Однако некоторые из них пробрались потом в Россию и были полезны для наших предков своими знаниями. |
Истоки религ. нонконформизма связаны с периодом правления кор. Эдуарда VI (1547-1553). В 1549 г. были приняты «Книга общих молитв» и 1-й Акт о единообразии, предписывавшие единый для всей Англии вид богослужения, за основу к-рого был взят видоизмененный католич. сарумский обряд . С т. зр. нек-рых англ. протестантов, власти, запрещая разнообразие вероучений, навязывали противоречащие истинному христианству «папистские пережитки», в частности использование гостии и преклонение колен во время мессы. Наиболее известным противником «Книги общих молитв» и Акта о единообразии стал Джон Хупер, к-рый неск. лет провел в Цюрихе и воспринял от Г. Буллингера цвинглианские взгляды на причастие и др. вопросы церковной жизни. Когда в 1550 г. ему предложили занять кафедру еп. Глостерского, он отказался от рукоположения в соответствии с ординалом, добавленным в «Книгу общих молитв» в 1550 г., из-за того, что предписанный порядок подразумевал использование во время церемонии облачений. Во время правления Марии Тюдор (1553-1558) среди англ. протестантов, оказавшихся в эмиграции на континенте (гл. обр. в Германии, Швейцарии и Нидерландах), споры по этим вопросам продолжились. Знакомство многих из них с идеями Ж. Кальвина привело к радикализации их взглядов на «католические пережитки» Церкви Англии времен Эдуарда VI и вызвало конфликты с теми, кто признавал литургию, установленную 2-й редакцией «Книги общих молитв» в 1552 г. Самым известным стал раскол англ. общины во Франкфурте в 1554-1555 гг. (подробнее об этом см. статьи: Дж. Нокс , Р. Кокс ). После восшествия на престол кор. Елизаветы I Тюдор (1558-1603) большинство эмигрантов вернулись на родину с идеями кальвинизма. В 1559 г. был принят новый Акт о единообразии, восстановивший «Книгу общих молитв» 1552 г. и установивший наказания для священников, нарушавших закрепленный в ней порядок вероучения, а также для мирян, не посещавших приходскую церковь по воскресеньям и праздникам. Хотя многие из вернувшихся эмигрантов по-прежнему считали Церковь Англии не лишенной недостатков, большинство из них заняли в ней различные должности. Надежды на продолжение и развитие реформационных преобразований связывались с конвокацией 1563 г., однако попытки, в т. ч. со стороны епископов, убедить королеву в их необходимости не были успешными. Основой гос. политики в области религии стало стремление к единству верующих и единообразию учения, для чего апологеты офиц. Церкви считали необходимым прибегнуть к понятию адиафоры (безразличное для спасения) и предлагали отнести к ней все проблемы, вызывавшие разногласия. Власти надеялись на согласие оппонентов в силу «безразличности» этих вопросов, однако право короны и епископата на вмешательство в область адиафоры стало предметом активных споров в 60-х гг. XVI в.; достигнуть согласия так и не удалось - оппоненты по-прежнему считали Церковь Англии «недостаточно реформированной». Тем не менее не все сторонники этой т. зр. открыто отказывались от посещения (и проведения) церковных служб. |
Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание КУРБСКИЙ Андрей Михайлович (ок. 1528 - 23.05.1583, Ковельское имение Речи Посполитой, ныне Волынская обл. Украины), князь, рус. и польско-литов. военачальник, писатель, переводчик, деятель правосл. просвещения. Биография По происхождению принадлежал к московской боярской элите (отец - М. М. Карамышев-Курбский, кн. ярославской ветви Рюриковичей, мать - М. М. Тучкова). К. был четвероюродным братом Анастасии Романовны , с к-рой в 1547 г. вступил в брак царь Иоанн IV Васильевич . Курбские и Тучковы были связаны с кругом книжников прп. Максима Грека , что оказало влияние на творческое развитие К. в «московский» период и в эмиграции. Первое упоминание о К. относится к сент.-окт. 1547 г., когда в свадебном чине брата царя кн. Юрия Васильевича он стоит на 2-м месте в ряду ярославских князей ( Назаров В. Д. О структуре «Государева двора» в сер. XVI в.//Общество и гос-во феод. России. М., 1975. С. 53). В нояб. 1549 г. он упомянут как один из стольников, участвовавших в походе на Казань, 16 авг. 1550 г.- как воевода в Пронске. В Тысячной книге 1550 г. К.- среди ярославских князей с земельным окладом высшей категории в 200 четей (ТКиДТ. С. 55). Подмосковные владения К., видимо, были получены в результате тысячной реформы (РГАДА. Ф. 1209. Кн. 254. Л. 7 и сл.; вместе с тем к сер. 50-х гг. XVI в. родовое село Курбских Курба частично или полностью принадлежало кн. И. Д. Бельскому - Там же. Кн. 20. Л. 303 об., 304, 304 об., 305 об.). С мая 1551 г. К. служит 2-м воеводой в полках, размещенных у Зарайска, в Рязани, у Каширы. В июне 1552 г. был ранен под Тулой в битве с крымскими татарами. Во время осады Казани в том же году полк правой руки, в к-ром служил К., был усилен пешими стрельцами и казаками, занял сев. подступы к городу и отсек его от «луговой черемисы». При штурме Казани 2 окт. К. возглавлял ударные силы в направлении Елбугиных ворот, сражался на подступах к городу и в уличных боях. Основной удар отступающих из города татар пришелся на позиции К.; при атаке во главе 200 воинов он был сбит с коня и тяжело ранен (от ран, полученных во время штурма Казани, в следующем году скончался брат К. Иван). |
Н.А. Маясова Указатель русских святых 973 Авраамий Ростовский (ум. 1077 ?), преподобный, основатель и архимандрит ростовского Богоявленского монастыря, почитался с XII в., канонизирован до 1547 г., память 29 октября – с. 12, 36, 41 Александр Невский (1220–1263), князь Новгородский, с 1252 г. – великий князь Владимирский, почитался с конца XIV в., память 30 августа, 23 ноября – с. 70, 72; кат. 9, 93 Александр Свирский (ум. 1533), преподобный, основатель Александро-Свирского монастыря, канонизирован в 1547 г., память 30 августа – с. 41, 47, 51 Алексий (1290-е гг. – 1378), митрополит Киевский и всея Руси с 1354 г., канонизирован в 1447 г., память 12 февраля – с. 15, 16, 17, 24, 30, 32, 51, 64, 73; кат. 9, 17, 18, 45, 48, 64, 66, 69, 70, 93, 96, 98, 101, 108, 109, 117, 118, 125, 129, 149, 150, 151, 152, 153 Андрей Рублев (ок. 1360 – ок. 1430), преподобный, московский иконописец, память 4 июля – с. 23, 24, 44; кат. 6, 42, 43, 176 Андроник (упоминается в 1395 г.), преподобный, основатель Московского Спасского монастыря, почитался с XVI в. (?), память 13 июня – кат. 73 Антоний Печерский (ок. 983–1073), преподобный, основатель Киево-Печерского монастыря и монашества на Руси, почитался с конца XI в., память 10 июля – с. 63; кат. 10, 23, 108, 174 Антоний Римлянин (1067–1147), преподобный, основатель новгородского монастыря Рождества Богородицы, канонизирован в 1597 г., память 17 января и 3 августа – с. 51, 72 Арсений Коневский (упоминается в 1447 г.), преподобный, основатель Коневского монастыря на острове Ладожского озера, память 12 июня – с. 58 Борис (в крещении Роман) (убит в 1015 г.), князь-мученник, сын великого князя Киевского Владимира Святославича, князь Ростовский, канонизирован в 1072 г, память 24 июня – с. 24; кат. 9 Варлаам Хутынский (ум. 1192), преподобный, основатель Хутынского монастыря, почитался с XIII в., мощи обретены в 1440 или в 1452 г., память 6 ноября – с. 21, 41; кат. 2, 3, 10, 108 Василий Блаженный (ум. 1552), московский юродивый, канонизироваи в 1588 г., память 2 августа – с. 39 ,41, 42 |
XIV. Собор 1553—1554 гг. Дело дьяка Висковатого Приводится по изданию: Л.А.Успенский. Богословие иконы Православной Церкви. XIV. Искусство XVII века. Расслоение и отход от церковного образа К оглавлению Через два года после Стоглавого Собора возникло дело дьяка Висковатого , послужившее предметом соборных суждений, известных в истории под названием «Розыск или список о богохульных строках и о сумнении святых честных икон дьяка Ивана Михайлова сына Висковатого в лето 1553» . Причиной выступления Висковатого и его спора с митрополитом Макарием послужили новые иконы, написанные псковскими мастерами после московского пожара 1547 года для Благовещенского собора, а также роспись царской палаты. «В лето 7062 (1552) месяца октября в 25-й день была речь Царя и Государя Великого князя, Ивана Васильевича, всея Росии самодержца, с отцем своим Макарием, митрополитом всея Росии, и с архиепископы и епископы, и с боляры, и с всем священным собором [...]. И митрополит говорил: [...] Государь, зде на Москве, в твоем царствующем граде, по соборному уложению (Стоглаву. — Л.У.), надо всеми иконникы уставлены четыре старосты иконникы смотрети, чтоб писали по образу и по подобию [...]. И туго же говорил дьяк Иван Михайлов: Не подобает невидимаго Божества и безплотных воображати, как ныне видим на иконе писано: Верую во Единаго Бога [...]. И митрополит ему молвил: Да как писати? И Иван говорил: Писати бы на той иконе словы: Верую во Единаго Бога, Отца, Вседержителя, Творца небу и земли, видимым же всем и невидимым, а оттоле бы писати и воображати по плотскому смотрению иконным письмом». Митрополит на это ответил довольно резко: «Говоришь де и мудрствуешь о святых иконах не гораздо. То мудрование и ересь галатских еретиков, не повелевают невидимых безплотных на земли плотию описывати»; и далее: «Не велено вам о Божестве и о Божиих делех испытовати [...]. Знал бы ты свои дела, которые на тебе положены, не разроняй списков» . Несмотря на такой ответ митрополита, Висковатый не успокоился и в ноябре принес ему «Список» — «О мудровании и о своем мнении о святых иконах», прося рассмотреть его на Соборе, который был в это время в Москве по поводу ереси Башкина . |
Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ЕРМОЛАЙ [в иночестве Еразм] (1-я четв. XVI в., Псков? - после сер. 60-х гг. XVI в.), богослов, полемист, агиограф. Биография Сведения о жизни Е. скудны и реконструируются почти исключительно на основе его произведений. Предположительно он был уроженцем Пскова, где жил в 40-х гг. XVI в. (в созданном ок. 1549 трактате «Правительница» («Благохотящем царем правителница и землемерие») Е. писал: «Зде же видим, яко во граде, нарицаемем Пскове, и во всех градех русийских корчемницы» (БЛДР. 2000. Т. 9. С. 482)). В кон. 40-х гг. Е. перебрался в Москву, возможно, в связи с приглашением принять участие в работе по созданию житий рус. святых, связанной с канонизационными Соборами 1547 и 1549 гг. По мнению исследователей, Е. упоминается в Никоновской летописи под 1555 г. как «протопоп спасской з дворца Ермалай» среди лиц, участвовавших вместе с митр. св. Макарием в богослужении, когда была совершена хиротония св. Гурия (Руготина) во архиепископа новообразованной Казанской епархии (ПСРЛ. Т. 13. С. 250). По-видимому, Е. служил в кремлевском Спасском соборе упраздненного (переведенного в др. место) московского в честь Преображения Господня муж. мон-ря («Спаса на Бору») . О том, что Е. имел священный сан, свидетельствуют его значительная образованность и осведомленность в богословских вопросах, духовное содержание его сочинений, а также не раз постулируемая в них идея о превосходстве власти священника над светской властью («Поучение к своей душе» («Прегрешаго Ермолая к своей ему души научении»), «Слово на еретики» и др.). Служение Е. в кремлевском соборе дает возможность предполагать близкое знакомство писателя с царем и митрополитом. Положение Е. в Москве было непрочным. В кон. 40-х - нач. 50-х гг. (по датировке А. А. Зимина , в 1549) книжник написал адресованное Иоанну IV Васильевичу «К царю моление» (известно в одном списке - ГИМ. Хлуд. 147. Л. 446-448 об.). Е. писал о наветах и притеснениях, к-рые ему пришлось претерпеть, вероятно, от бояр и царских вельмож, клеветавших царю на Е., и просил о защите. Можно полагать, что одной из причин, побудивших Е. обратиться к государю, была тревога за судьбу своих сочинений (митр. св. Макарий не включил составленные Е. по благословению святителя Жития Муромских святых в ВМЧ). Вместе с «Молением» книжник послал Иоанну IV 3 произведения, созданные по повелению митр. Макария, 2 из них установлены - это жития святых Петра и Февронии Муромских и Рязанского еп. Василия. (В «Летописце начала царства» сообщается, что Иоанн IV перед походом на Казань, будучи в Муроме 13 июня 1552, поклонился могиле «своих сродников», великих чудотворцев кн. Петра и кнг. Февронии (ПСРЛ. Т. 29. С. 86; Т. 13. С. 192). Особый интерес царя к новоявленным Муромским чудотворцам мог быть вызван прочтением Жития, присланного ему Е.) Обращение Е. к царю осталось без ответа. |
Монастыри и монашество Московской Руси в XVI веке Опубликовано в альманахе “Альфа и Омега”, 41, 2004 25 августа, 2012 Опубликовано в альманахе “Альфа и Омега”, 41, 2004 Наряду с существовавшими ранее монастырями в Московской Руси созидаются новые обители, развивается монашеская жизнь, основываются новые монастыри, причем не только в городах, но и в глухих местах. Их строительство может начаться одновременно с началом создания нового города, и место для них выделялось сразу при начале устроения крепости и межевания земель для посада. Так был основан Троицкий монастырь в Свияжске в 1551 году 1 . С развитием населенных мест некоторые монастыри, возникшие первоначально как пригородные, могли в последующее время оказаться в черте города и стать городскими. Примером этого может служить московский митрополичий Высоко-Петровский монастырь, основанный в начале XIV века как подмосковная пригородная обитель на холме близ села Высокое. В XVI веке он оказался в черте городских укреплений Белого города и вокруг него располагались дома и дворы московского посада. Нечасто, но имели место случаи, когда при перепланировке в городе или по другой причине происходило перенесение монастыря на другое место. Так, в XV веке в связи с развернувшимся строительством в Кремле при Великом князе Иоанне III Спасский монастырь был переведен на новое место. Поэтому он получил именование Новоспасского. Алексеевский монастырь, основанный святителем Алексием (†1378; пам. 12 февр.) около 1358 года на Остоженке, после большого пожара 1547 года был перенесен в Чертолье 2 . При Новгородском архиепископе Пимене (1552–1570) было совершено перенесение Перекомского монастыря с затопляемого места на более сухое. Поскольку земля на новом месте, куда переносился монастырь, была дворцовой, то игумен, “взем благословение убо архиепискупа Пимена”, направился к царю в Москву. “И помощию Божию и Пречистыя Его Матере, и молитвами великаго в чудесех преподобнаго Ефрема великий государь Царь и Великий князь Иоанн Васильевичъ, всея Росии самодержицъ, имея любовь ко святым Божиим церквям, паче же ко преподобному Ефрему, и нимало укоснив, повеле дати свою государя жалованную грамоту на вышепомянутую землю и деревню Клинково во веки неотъемлемо, и да буде на той земли обитель и собрание монахом, да молят Бога о нем и о всем синклите, палате его и воинстве” 3 . При этом на новое место были перенесены и святые мощи преподобного Ефрема Перекомского “чесно архиерейскими рукама со освещеным собором” 4 . |
Первые сведения о строительстве в мон-ре относятся к XVI в. и связаны с возведением каменного собора в честь Богоявления. Этот храм, созданный, согласно описи нач. XVII в., ок. 1554/55 г., может считаться одним из наиболее ранних памятников обетного строительства, предпринятого царем Иоанном Васильевичем после взятия Казани (1552). Богоявленский собор является одним из первых многопрестольных храмов сер. XVI в., в к-рых программа посвящений получает выражение в устройстве придельных церквей. К пятиглавому четырехстолпному собору, стоящему на высоком подклете, примыкают объемы приделов: у юго-вост. угла собора шатровый храм прп. Авраамия Ростовского, у юго-зап.- ц.-колокольня ап. Иоанна Богослова, у сев.-зап.- бесстолпный одноглавый храм во имя Иоанна Предтечи, небесного покровителя Иоанна Грозного. Композиционное построение памятника связано с тенденциями, присущими столичному зодчеству, однако характер декора, особенности конструкции ставят его в ряд произведений ростовской школы сер. XVI в. Высокие барабаны, горизонтальные пояса, разделяющие фасады на регистры, говорят о влиянии архитектурных черт Успенского собора в Ростове. Богоявленский собор связан также со строительством храмов над мощами «новых» чудотворцев, канонизированных на Соборах 1547-1549 гг. Мощи прп. Авраамия Ростовского находились до закрытия мон-ря на сев. стороне Авраамиевского придела, а в наст. время почивают в ростовском Спасо-Иаковлевском монастыре. Рядом с мощами хранилась др. святыня обители - крест прп. Авраамия, к-рый, как полагают, служил навершием трости, принадлежавшей преподобному. В с. Богослов на р. Ишне, на месте чудесного явления ап. Иоанна Богослова прп. Авраамию, в 1689 г. была выстроена деревянная ц. во имя ап. Иоанна Богослова, в к-рой служила монастырская братия. К 1685/86 г. в обители была построена каменная ц. Введения во храм Пресв. Богородицы и Св. врата с надвратной ц. свт. Николая Чудотворца (в 1-й трети XIX в. оба храма были перестроены); остальные постройки мон-ря долгое время оставались деревянными. |
К вопросу об авторстве Послания царю Опубликовано в альманахе “Альфа и Омега”, 53, 2008 3 января, 2012 Опубликовано в альманахе “Альфа и Омега”, 53, 2008 Одна из задач современной церковно-исторической науки заключается в создании работ, в которых должны быть освещены труды Предстоятелей нашей Церкви. Важным аспектом должно стать также выявление и изучение их письменного наследия. В связи с этим необходимо остановиться на авторстве Послания царю Иоанну Васильевичу, которое сохранилось в Послании священника кремлёвского Благовещенского собора и было опубликовано ещё в XIX веке в исследовании, ему посвящённом 1 . Наличие Послания, адресованного царю, в сборнике XVI века, принадлежавшем благовещенскому клирику, дополнительно свидетельствует о его изначально очень близких отношениях с государем. Поскольку он первоначально был в Великом Новгороде, то, возможно, этим объясняется наличие в списке Послания некоторых особенностей новгородского говора: оцыстилище, оцыщение, оцыстивши, оцыстиши (2 раза). При переписывании же Послания из него было убрано начало и окончание, в связи с чем теперь возникла проблема его атрибуции и датировки. И. Я. Фроянов разобрал имеющиеся в научной литературе мнения исследователей о принадлежности данного Послания: историка митрополита Макария (Булгакова), архимандрита Леонида (Кавелина), Н. М. Карамзина, П. Ф. Николаевского, Н. И. Барсова, Н. Кононова, И. И. Смирнова, В. В. Шапошника, Д. П. Голохвастова, В. Жмакина, И. Н. Жданова, И. У. Будовница, А. А. Зимина, Д. Н. Альшица, Б. Н. Флори, А. И. Филюшкина. Названные исследователи указывают в качестве претендентов на авторство Послания следующих лиц: Митрополитов Даниила и Макария, епископа Вассиана (Топоркова), Троицкого игумена Артемия, наконец, священника Сильвестра, в рукописи которого сохранилось до наших дней данное Послание. И. Я. Фроянов привёл также мнения исследователей о дате написания послания: 1547, 1550, 1551, 1552 годы или же время опричнины 2 . Исследователь говорит о близости содержания данного Послания к проблематике постановлений Стоглавого Собора и поэтому считает, что оно написано “до 1551 года, то есть в преддверии работы Стоглавого Собора” 3 . Затем он уточняет дату написания Послания — 1550 год, “по всей видимости, перед Стоглавым Собором” 4 . Он решительно поддержал мнение И. И. Смирнова о принадлежности Послания перу святителя Макария 5 . |
| |