«Страшный суд» Губер А. В начале работы над капеллой Медичи Микельанджело никуда не отлучался из Флоренции. В апреле 1532 года он ненадолго съездил в Рим. Потом эти поездки становятся все чаще. С августа 1532 года по май 1533 года он пробыл в Риме. Там наследники Юлия II настаивали, чтобы он закончил надгробие. Кроме того, Микельанджело исполнил целый ряд проектов, осуществление которых, в конце концов, было поручено другим мастерам. Летом 1524 года он делал эскизы для гробниц Льва X и Климента VII, им яге переработанные в 1525 году, а затем в 1534 году. В конце 1523 и начале 1524 года Микельанджело работал над постройкой Лауренцианской библиотеки. В те же 1520-е годы он сделал несколько эскизов для картин, исполненных другими мастерами. В Национальном музее (Барджелло) во Флоренции хранится под названием «Давид» мраморная статуя Микельанджело, которая, может быть, тождественна с тем «Аполлоном», о котором Вазари сообщает, что он был исполнен по заказу Баччо Валори, папского комиссара в завоеванной Флоренции. Возможно, что эта статуя первоначально, то есть около 1526 года, была задумана для одной из ниш в капелле Медичи и тогда должна была изображать «Давида», а позднее, в 1530-х годах, Микельанджело переделал ее в «Аполлона». Статуя эта ни в одной из своих частей не закончена: по всей ее поверхности видны следы детальной обработки шпунтом. Стилистически «Аполлон» близок к фигурам «Утра» и «Вечера», но, в отличие от них, движения этой стоящей статуи получили внешнюю мотивировку: согнутая в колене правая нога опирается на шар (в нем пытались усмотреть незаконченную голову Голиафа, однако более вероятно, что он должен был обозначать Солнце), левая рука достает стрелу из колчана за спиною. Многие из заказов, отвлекавших Микельанджело от работы над капеллой Медичи, были связаны с Римом. Кроме того, Флоренция становилась для него небезопасной. Кондиви повествует об этом так: «Микельанджело жил в постоянном страхе из-за герцога Алессандро, жестокого и мстительного человека, который от всей души ненавидел его. Нет никакого сомнения в том, что если бы не страх перед папой, то он не пощадил бы Микельанджело». Надо признать, что здесь Кондиви дал самую мягкую из всех возможных характеристик нового тирана Флоренции, получившего титул герцога Флорентийского: он был не только «жестоким и мстительным человеком», но также чудовищным развратником, коварным интриганом, эгоистом и деспотом. Не только Микельанджело, но и все граждане Флоренции ни на миг не чувствовали себя в безопасности. Поэтому, в конце концов, Микельанджело 20 сентября 1534 года покинул свою родину, как оказалось - навсегда. В Рим он прибыл 23 сентября, за несколько дней до смерти папы. Кондиви весьма недвусмысленно говорит по этому поводу, что, к счастью для Микельанджело, его уже не было во Флоренции ко времени смерти Климента.

http://sedmitza.ru/text/1014442.html

217. КЛИМЕНТ VII Римские Папы. Список 217. КЛИМЕНТ VII. 1523—1534. Джулио де Медичи. Родился в 1475 г. Был внебрачным сыном Джулиано Медичи, брата Лоренцо Великолепного. Адриан VI назначил его архиепископом Флоренции и кардиналом. После двухмесячных споров кардиналы избрали его папой. Его понтификат, продолжавшийся 12 лет, был чередой непрерывных поражений и неудач. Не обладая никакими дипломатическими способностями, он ввязался в переговоры с Францией, Венецией и Миланом против возрастающего могущества Габсбургов. Армия Карла V оказалась сильнее. Германские войска прорвались в Рим и подвергли город такому разорению, какого он не испытывал со времен нашествия варваров. Разрушение столицы христианства, известное в истории как «Saccodi Roma», закрыло эру папства эпохи Возрождения. Климент VII пересидел осаду за толстыми стенами Замка св. Ангела. По прошествии семи месяцев он признал испанско германское господство на Апеннинском полуострове, а в 1530 г. признал за Карлом V право на императорскую корону. Чтобы не лишиться полностью поддержки французов, Климент уговорил свою племянницу Екатерину Медичи вступить в брак с сыном Франциска I Генрихом II. В последние годы понтификата Климента VII произошел раскол между английской и римской церквами. Причиной его был не только конфликт между Климентом VII и Генрихом VIII, которого Лев Х наградил титулом «очень католического короля» Англии. Генрих требовал признать недействительным его брак с Екатериной Арагонской, в чем папа ему отказал, несмотря на то что первоначально обещал это Генриху. Отделение английской церкви от папства имело, однако, более глубокие истоки как в традициях христианства на Британских островах, так и в чрезмерном автократизме папства. Умерший 25 сентября 1534 г. Климент VII был похоронен в соборе Божьей матери сопра Минерва. Резко уменьшившееся после перенесенного поражения население Рима не оплакивало его. Из книги: Ян Веруш Ковальский. Папы и папство. М.: Издат. политической литературы. 1991 г. Ссылки по теме Церковно-Научный Центр «Православная Энциклопедия» По Благословению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Кирилла © Православная Энциклопедия, 2001–2024. Все права защищены © Сделано в Stack Group , 2008–2024

http://sedmitza.ru/lib/text/442583/

прот. Александр Мень Каэтан Каэтан , Гаетан (Cajetan) Томмазо (настоящая фамилия де Вио), кардинал (1469–1534), итальянский ученый-гуманист и экзегет. Родился в г.Гаэта, откуда и его прозвище; в юные годы вступил в Доминиканский орден. Изучал философию и богословие в Неаполе и Болонье. Каэтан был одним из ревностных приверженцев системы Аквината и возродителем его традиций. В духе томизма он преподавал философию в Падуе и Риме. В 1508 Каэтана избрали главой ордена. Как куратор немецких земель он был направлен в Аугсбург (1518), чтобы принудить к отречению который в то время открыто выступил с критикой старой церковной системы. Каэтан не пожелал переубеждать немецкого монаха, а одним лишь давлением не смог добиться от него отречения. В 1519 Каэтан стал епископом, а затем кардиналом. Он погрузился в занятия экзегезой, вероятно, находясь под впечатлением от своей неудачи с Лютером. Примером образцового экзегета для Каэтана стал однако он сознавал недостатки и обратился к греческому тексту, изданному Роттердамским. В 1527 Каэтан перевел с евр. языка Псалтирь и вслед за этим написал ряд толкований к священным книгам: Евангелиям (1527–1528), Посланиям (1528–1529), Пятикнижию (1530–1531), книгам (1531–1532), Иову (1533) и Екклесиасту (1534). В этих комментариях Каэтан выступил против злоупотреблений метода в экзегезе и широко применял филологические методы толкования, разработанные гуманистами. По некоторым вопросам его позиция сблизилась с позицией протестантов. Не без их влияния Каэтан полагал, что одни библейские книги могут считаться менее авторитетными, чем другие. Он считал возможным оспаривать принадлежность ( Мк.16:9–20 ) самому евангелисту, а Евр. – апостолу Павлу. Кроме того, он поставил вопрос о достоверности традиционной 2 Петр., Иак., Иуд. ПБЭ, т.7, с.667–770; Groner J.F., Kardinal Cajetan, Fribourg, 1951; NCE, v.2. Читать далее Источник: Библиологический словарь/Протоиер. Александр Мень. - Москва : Фонд им. Александра Меня, 2002. – В 3-х том./Т. 2: К-П. - 555, с. ISBN 5-89831-027-4

http://azbyka.ru/otechnik/Spravochniki/b...

Не менее интересен и интерьер здания. Он разделен сводами на два яруса: в высоком нижнем находился храм, низкий верхний служил колокольней и позднее был переделан в ризницу. Именно в этом храме впервые на Севере были широко использованы «итальянизмы», в том числе и зальный принцип построения всего внутреннего пространства, очень редкий в древнерусском зодчестве. Высота сводов церкви везде одинакова, а подпружные арки даже чуть-чуть понижены. В сочетании со стройными колоннами, удачно расположенными оконными проемами и открытым средним барабаном главы, высокий цилиндр которого «прорезает» верхний ярус, такое решение создает светлое и просторное помещение. Литература: Бочаров Г.Н., Выголов В.П. Вологда, Кириллов, Ферапонтово, Белозерск. М., 1979. Кириллов. Историко-краеведческий альманах, вып. 1–2. Вологда, 1994–1997. Никольский Н.К. Кирилло-Белозерский монастырь и его устройство до второй четверти XVII в. (1397–1625), т. 1, вып. 1–2. СПб, 1897–1910 Храм-колокольня собора во имя Архангела Гавриила в Кирилло-Белозерском монастыре Кирилло-Белозерский монастырь на Сиверском озере с момента своего основания в 1397 году находился под покровительством знатнейших боярских фамилий Руси. В начале XVI века сюда приезжали молиться о чадородии великий князь Василий III с супругой Еленой Глинской. В 1530 году в семье великого князя, наконец, происходит долгожданное радостное событие - рождение сына - наследника. В благодарность за дарованное чудо, великий князь делает щедрые пожертвования в храмы и монастыри. На один из таких вкладов в 1531-1534 годы в Кирилло-Белозерском монастыре были возведены два храма. Один - «иже под колоколы» во имя собора Архангела Гавриила с приделом равноапостольных Константина и Елены Второй во имя Усекновения главы Иоанна Предтечи. Посвящения всех трех престолов не были случайными. Великий князь Василий III по традиции считал Архангела Гавриила своим святым покровителем, так как родился в день его памяти. Святые равноапостольные Константин и Елена являлись покровителями великой княгини Елены, а в праздник Усекновения главы Иоанна Предтечи позже будет «творить именины» сам государь Иоанн IV Грозный.

http://sobory.ru/article/?object=05132

Необычность архитектуры этого храма-колокольни заключалась в том, что он возведен не круглым, восьми- или девятигранным, как известные нам подобные храмы, а четырехугольным. В остальном церковь во имя Архангела Гавриила имеет облик достаточно типичный для местного зодчества. В его конструкции и декоре много общего с церковью Усекновения главы Иоанна Предтечи. В обоих случаях это небольшие храмы с коробовым сводом, который опирается на стены и четыре стройных круглых столба. Декор церкви-колокольни очень скромен – гладь стен разбивают лишь плоские «ордерные» лопатки и карниз. Над юго-восточным углом некогда возвышался небольшой барабан с главкой, отмечавший местонахождение миниатюрного Константино-Еленинского придела С восточной стороны к храму примыкают три полукружия апсид. Каждая украшена тремя сдвоенными арками. Освещаются апсиды окнами в очень глубоких обрамлениях, характерных для архитектуры начала XVI столетия. К сожалению, не сохранился декор перспективного портала – сейчас можно видеть лишь его очертания. По всей вероятности, оформление входа было таким же, как и у храма Иоанна Предтичи: цетыре круто изогнутых арки с заостренными концами архивольтов, опирающиеся на украшенные дыньками боковые столбики. Ярус звона, полностью изолированный от яруса церкви, имеет несколько не привычное архитектурное решение. По своему плану это настоящий лабиринт из множества маленьких помщений, ходов и переходов. Арки-проемы для колоколов (по три на каждой стене) опираются на мощные столбы-пилоны, расположенные по всему периметру храма. Согласно проведенной реконструкции, звонница не имела свода. Завершали ее два ряда кокошников «вперебежку» и две главы на очень вытянутых барабанах, тоже украшенных кокошниками. Они пронизывали весь ярус. Барабаны были первоначально украшены широкими поясами орнаментальных фризов, рисунок которых состоял из нескольких фризов: «бегунца», балясин в крестообразных нишках, ширинок или поребрика. Подобное «узорочье» являлось обязательной принадлежностью белозерского зодчества. Устройство же звонницы напоминает ярус звона трапезной церкви-колокольни во имя Благовещения Пресвятой Богородицы (1530-1534 годы) соседнего Ферапонтова монастыря.

http://sobory.ru/article/?object=05132

По возвращении И. прибыл в место под названием Цирилиак (вероятно, ныне Эрлах на берегу Бильского оз.), где решил построить келью, однако местные жители изгнали его. Святой вернулся в Секузию. Там он укротил дикого кабана и извел из земли целительный источник. И. давал приют путникам в построенном им оратории во имя св. Мартина, ежедневно совершал богослужения. В последние годы жизни святой строго постился, предавался крайне суровым аскетическим подвигам. Тело И. было погребено в оратории в присутствии многочисленных клириков, на его могиле совершались чудеса. В лит-ре встречаются сведения о кончине И. в 615 г., однако их источник неизвестен. Монашеская община, поселившаяся на месте подвигов И., впосл. была приписана к мон-рю Мутье-Гранваль (884). Берта, супруга кор. Рудольфа II Бургундского (912-937), построила в обители 2-ю церковь, освященную во имя И., куда были перенесены его мощи. Старый храм св. Мартина стал приходской церковью (разрушен в 1825). В 962 г. кор. Бургундии Конрад III подтвердил права мон-ря Мутье-Гранваль на обитель И. Впосл. кор. Рудольф III передал монастырь «со всеми владениями» Базельскому еп-ству (999). В 1049 г. Римский папа Лев IX освятил во имя И. паломническую капеллу в Ле-Ворбуре (близ г. Делемон). В нач. XII в. (до 1120) мон-рь Мутье-Гранваль с приписанными обителями был преобразован в общину каноников, к-рая вступила во владение также бывш. мон-рем И. При участии Ульриха II, гр. Невшателя (1167-1185), при церкви И. был учрежден собственный капитул, подчиненный светской власти Базельского еп-ства, тогда как местный приход входил в состав еп-ства Лозанна. Граф сделал капитулу крупные пожалования, подтвержденные буллой Римского папы Александра III (1178). Вокруг храмов возникло селение, получившее название в честь И.- Сент-Имье. В период Реформации коллегиальная церковь в Сент-Имье была разграблена, мощи святого уничтожены (1530), капитул упразднен (1534). По требованию католич. Базельского епископа ему были доставлены уцелевший реликварий с главой И. и коготь грифона. Коготь передали каноникам, изгнанным из Мутье-Гранваля и проживавшим в Делемоне, где реликвия до 1793 г. хранилась в ризнице ц. св. Марцелла. В наст. время из реликвий И. сохранились фрагмент столы святого (в аббатстве Мариаштайн) и часть его казулы (в ц. св. Марцелла в Делемоне).

http://pravenc.ru/text/389495.html

В 1523 г. король Сигизмунд по просьбе Константина Острожского дал разрешение игумену Макарию восстановить Киевский Михайловский Златоверхий монастырь, опустошенный еще в 1240 г., и учредить в нем монашескую общину. Сам король в ряде случаев являлся фундатором святынь православных (или, как их называли католики, «схизматиков») и заботливым охранителем их интересов. Благодаря ходатайствам Константина Острожского (1530) было твердо определено юридическое положение Православной Церкви в Литве, до него являвшееся весьма неопределенным. Князь Константин Острожский содействовал материальному обеспечению церквей, укреплению религиозного сознания и поднятию благочестия православных христиан. Всего за время деятельности Константина Острожского Православная Церковь в Литве получила более 20 грамот, расширявших и утверждавших ее права. Возможно, что именно Константин Острожский содействовал открытию в Вильно (1524 г.) типографии, первой в Литве, откуда вышли книги, напечатанные Франциском Скориной. Князь Константин Острожский скончался в 1530 г. и был погребен в Киево-Печерском монастыре. Впоследствии его сын князь Константин Острожский продолжил дело отца по защите Православия в юго-западных землях. Дальнейшая история Православия в Польско-Литовском государстве связана с деятельностью митрополита Макария II (1534—1556). В те годы продолжался процесс постепенной ломки старого уклада жизни, старых традиций, утверждались латинско-польские начала, которые господствовали и заменяли собой начала греко-русские; культура католического Запада заменяла культуру православного Востока. В тот период в западнорусской Церкви были созваны несколько Соборов «к постановлению веры и закону христианского». Они обычно проходили в Вильно (1546, 1559 гг.). Важным событием для православных явился 1563 год, когда король Сигизмунд II Август (1548—1572) дал грамоту литовскому и русскому дворянству православной веры и всех христианских исповеданий «о сравнении сего сословия в правах с дворянами Польского королевства, исповедующими веру римско-католическую». Это право было подтверждено в 1565 и 1568 гг.

http://sedmitza.ru/lib/text/436366/

Еще одним мощным источником творческих импульсов при возведении церкви Покрова была архитектура вологодско-белозерских монастырей. В первой половине XVI века на вклады великого князя Василия III, который посещал и вологодские обители, и Александро-Свирский монастырь со своей супругой, молясь о чадородии, и вклады его сына Иоанна IV Грозного, в этих землях было построено три трапезных церкви: Благовещенская в Ферапонтовом Богородице-Рождественском монастыре (1530-1534 годы); Введения во храм Пресвятой Богородицы в Спасо-Прилуцком Димитриевом монастыре (1540-е годы) и Введения во храм Пресвятой Богородицы в Кирилло-Белозерском монастыре (1519 год) Все они чрезвычайно схожи между собой по конструкции. В плане это четырехугольные, очень вытянутые по вертикали бесстолпные храмы, напоминающие столп, без алтарного выступа. Венчает (или венчала) их «горка» из трех рядов кокошников под одной главкой. Все они имеют трехъярусное членение фасадов и почти лишены внешнего декора (только Введенская церковь Спасо-Прилуцкого монастыря украшена поребриком и декоративным пояском на барабане). Таким образом, при почти идентичной с Покровским храмом конструкции, аналоги в декоре практически отсутствуют, хотя и здесь можно отметить некоторые особенности. В частности, это «углубленные» окна Введенских храмов в Спасо-Прилуцком и Кирилло-Белозерском монастырях. Церковь во имя Введения во храм Пресвятой Богородицы Кирилло-Белозерского монастыря (1519 год), представляет для нас особый интерес в качестве аналога, так как она является наиболее ранним из известных нам бесстолпных трапезных храмов и по времени непосредственно предшествует трапезной церкви Александро-Свирского монастыря. Она сильно перестроена, но некогда завершалась тремя ярусами кокошников. Ее остроугольные нишки в верхней части по рисунку очень схожи с деталями декора Покровской церкви. Несмотря на сильные искажения, много общего можно найти и в архитектуре трапезных палат обоих храмов. По мнению исследователей, в строительстве Введенского храма Кирилло-Белозерского монастыря принимали участие московские зодчие Заслуживающим особого внимания можно назвать тот факт, что именно в Кирилло-Белозерский монастырь настоятель Александро-Свирской обители приказал перевести наиболее ценные предметы ризницы и богослужебного обихода в 1613 году, когда монастырю грозило неминуемое разорение «от немецких и литовских людей» Немного позже, в 1666 году, когда вновь возникла подобная опасность, туда отправили книги из библиотеки обители. Почему в качестве убежища был выбран именно Кирилло-Белозерский монастырь, еще предстоит выяснить. Возможно, мощные крепостные стены белозерской обители позволяли надеяться на относительную безопасность для хранения драгоценной утвари.

http://sobory.ru/article/?object=05255

В мае 1913 года о. Никодим как строгий ревнитель жизни иноческой был переведен в Белогорский Троицкий монастырь для насаждения там духа истинного подвижничества 1530 . В апреле 1914 года архиепископом Курским и Обоянским Стефаном (Архангельским) он был награжден набедренником 1531 , через два года по прошению был возвращен в любимую им Глинскую пустынь 1532 , где до самого закрытия обители проходил чредное священнослужение, и по отзыву… настоятеля архимандрита Нектария был «качеств очень хороших» 1533 . В 1923 году Святейший Патриарх Тихон наградил о. Никодима золотым наперсным крестом 1534 . После закрытия обители отец Никодим жил в Глухове, где совершал богослужения и требы на дому. В эти годы по Промыслу Божию он потерял зрение и вернулся в Глинскую пустынь в 1943 году совершенно слепым. Но благодаря духовной силе и рассудительности не скорбел, а без ропота и с покорностью благодарил Творца, считая слепоту средством к своему спасению. Вновь поступающей братии передавал он точные сведения, касающиеся всего церковного чинопоследования. Усердие и благоговение его к богослужению были примером для всех в обители. Страх Божий и живое чувство Божия вездесущия были его отличительными чертами. Сама внешность о. Никодима ясно свидетельствовала о высоком благодатном устроении его души. Лицо его всегда было озарено светлой христианской радостью. Он жил в совершенном внутреннем спокойствии и тишине. Нельзя было не удивляться его постоянной духовной бодрости и даже веселости. Всю свою жизнь старец усердно подвизался стяжать умно-сердечную молитву, и к этому времени она уже непрестанно действовала в его сердце. Господь удостоил о. Никодима и дара прозорливости. Он чувствовал присутствие человека, всегда первый отдавал почтение низким поклоном. Послушников, которые жили с ним в одной келлии, поучал в келлии никого не принимать и без благословения ни от кого ничего не брать. За нарушение его слов всегда обличал, хотя и не мог этого видеть. Не принимая на себя ответственность духовного руководителя, он умел оказать другим духовную помощь молитвой, дружеским советом или просто намеком.

http://azbyka.ru/otechnik/Ioann_Maslov/g...

Б. в сторону маньеризма. Стены вестибюля перенасыщены пластическими элементами: сдвоенные колонны из серого камня, «повисшие» на массивных консолях, заключены в тесные ниши и лишены, т. о., пластической самостоятельности; простенки между ними слишком узки для помещенных в них ложных окон с массивными наличниками. Пространство вестибюля почти целиком занимает монументальная 3-частная лестница, выполненная по рисункам М. Б. архит. Бартоломео Амманати в 1559-1562 гг. Иисус Христос и Богоматерь. Фрагмент композиции «Страшный Суд». 1537–1541 гг. Роспись Сикстинской капеллы, Ватикан Иисус Христос и Богоматерь. Фрагмент композиции «Страшный Суд». 1537–1541 гг. Роспись Сикстинской капеллы, Ватикан В те же годы работы во Флоренции М. Б. начал работу над статуей Аполлона-Давида для Баччо Валори (Национальный музей Барджелло, Флоренция) и создал группу «Победа» (между 1519 и 1530, Палаццо-Веккьо, Флоренция), предназначавшуюся для гробницы папы Юлия II. Скрученная поза юноши, возвышающегося над поверженным бородачом, но будто замершего в печальной нерешительности, излюбленная модель для мн. живописцев и скульпторов маньеризма, стала образцом т. н. figura serpentiata. Ок. 1530 г. М. Б. написал для герц. Феррары Альфонсо I д " Эсте картину «Леда и лебедь» (не сохр.), известную сегодня в живописных копиях, лучшей из которых считается вариант Россо Фьорентино (Национальная галерея, Лондон), и по гравюре Корнелиса Боса (Британский музей, Лондон). Неприятие единоличного правления Медичи, заключение очередного, 4-го, контракта с наследниками Юлия II (1532) и кончина отца вынудили мастера в 1534 г. окончательно поселиться в Риме. Еще одной причиной переезда стала привязанность к Томмазо Кавальери, благородному рим. юноше, с к-рым М. Б. сдружился в 1532 г. Кавальери стал получателем целого ряда рисунков М. Б. на мифологические темы («Падение Фаэтона», Королевская б-ка, Виндзор; «Похищение Ганимеда», не сохр., копия 50-х гг. XVI в. - Художественный музей Фогга, Кеймбридж, шт. Массачусетс, США, и др.).

http://pravenc.ru/text/2563178.html

  001     002    003    004    005    006    007    008    009    010