| В визант. и древнерус. искусстве А. изображалась обычно на иконах Сретения Господня стоящей за спиной Богородицы или прав. Симеона, нередко в профиль, указывая перстом на Христа, или с пророческим жестом. Цвета ее одеяний различны: светлый хитон и пурпурный мафорий (мозаика в юго-зап. тромпе кафоликона мон-ря Осиос Лукас в Фокиде (Греция), 30-е гг. XI в.); светло-серые одежды (фреска кон. 80-х гг. XIV в. ц. Успения на Волотовом поле в Новгороде); красный хитон и зеленый мафорий (икона нач. XV в. из иконостаса Благовещенского собора Московского Кремля (ГММК)); темно-синие одеяния (двусторонняя икона-таблетка 2-й четв. XV в. (СПГИАХМЗ)); красный мафорий и белый плат (икона 1-й пол. XVI в. из иконостаса ц. Архангелов во Пскове (ПИАМ)). Нередко А. представлена старицей с изможденным лицом, седыми волосами: в греко-груз. рукописи XV в. (РНБ. O. I. 58. Л. 98 об.), на иконе кон. XV - нач. XVI в. критского мастера (ГЭ), на иконе 1546 г. из иконостаса мон-ря Ставроникита на Афоне. В руке у А. свернутый свиток, напр., в Минологии Василия II (Vat. gr. 1613. P. 365, 976-1025 гг.), на иконе 2-й четв. XV в. из тверского («кашинского») чина (ГРМ) или развернутый свиток, напр., на тетраптихе с сюжетами 12 праздников XII в. (мон-рь вмц. Екатерины на Синае), в росписи 40-х гг. XII в. Спасо-Преображенского собора псковского Мирожского мон-ря на иконе «Походная церковь» ок. 1589 г. (ГТГ). Надпись на свитке обычно восходит к тексту Лк (2. 38): «Се есть всемъ ч[у]дно uзбabлehie в г[оро]д[е] Iepoycaл[u]мe» - на новгородской четырехчастной иконе 1-й пол. XV в. (ГРМ); «Се приближися uзбabлehie всемъ живущи(м)» - на иконе «Спас Вседержитель на престоле, с 28 клеймами», ок. 1682 г., письма Семена Спиридонова Холмогорца (ГРМ); на ярославской иконе нач. XVII в. (ЯХМ) с редкой иконографической программой. В «Ерминии» Дионисия Фурноаграфиота , нач. XVIII в. (Ч. 3. § 1. 6), в описании Сретения отмечено, что А. стоит рядом со св. Иосифом: «Подле него Анна пророчица указывает на Христа и держит хартию со словами: «Сей младенец сотворил небо и землю»». Этот вариант текста, также часто встречающийся на иконах, имеется, напр., на свитке А., представленной в ряду пророков на полях Киккской иконы Божией Матери, кон. XI - 1-й трети XII в. (мон-рь вмц. Екатерины на Синае). |
| Athens, 1987. P. 102; образ Богоматери с Младенцем - XVI в., ГИМ; см.: 1000-летие рус. худож. культуры: Кат. выст. М., 1988. Кат. 101). На белорус. иконе 1-й пол. XVII в. (НХМ; см.: Высоцкая Н. Ф. Темперная живопись Белоруссии кон. XV-XVIII вв. в собр. Гос. худож. музея БССР. Мн., 1986. Кат. 12) Богомладенец держит цветок; кроме того, на головах Богоматери и Христа изображены царские венцы. На появление нехарактерных для правосл. иконописи деталей, таких как цветы и венцы, повлияла зап. иконография, широко использующая различные атрибуты и символы (к древнейшим произведениям такого рода относится скульптурная группа «Богоматерь с Младенцем Христом» (ок. 1300), в к-рой Христос изображен сидящим на усыпанном розами кусте; см.: Bayerisches Nationalmuseum: 120 Meisterwerke. Münch., 1991. S. 22). Если в правосл. иконографии царский венец на голове Марии изображался только в отдельных сюжетах («Царь Царем», «Предста Царица», сформировались не ранее 2-й пол. XIV в.), то в зап. искусстве это распространенный атрибут уже с XIII в. Важную роль в сложении данного сюжета сыграла появившаяся в кон. XIV в. иконография «Похвала Богоматери», в к-рой пророки, воздавая хвалу Пресв. Богородице, протягивают Ей свитки с текстами пророчеств, а рядом с каждым из них изображены прообразовательные символы Божией Матери: закрытые врата, скрижали завета, лествица, процветший жезл, руно, горящая купина, ковчег, клещи, звезда и гора. Нередко изображение «Похвала Богоматери» помещалось в среднике иконы и окружалось клеймами, иллюстрирующими Акафист (см.: «Пречистому образу Твоему поклоняемся...»: Образ Богоматери в произв. из собр. ГРМ. СПб., 1995. С. 58). В укр. изданиях Постной Триоди XVII в. служба Акафиста сопровождалась гравюрой «Похвала Богоматери», в которой вокруг образа Богоматери типа «Умиление» изображались пророки со свитками и с символами (Постная Триодь. Львов. 25.X.1689). В греч. иконописи XVIII в. известны образы Богоматери с Младенцем на престоле, в венцах: Она держит в руке процветший жезл или цветок, а вокруг - пророки с текстами пророчеств на свитках. |
| Самым ранним известным примером этой иконографии в рус. искусстве является фреска Дионисия в соборе Рождества Богородицы Ферапонтова мон-ря (1502), написанная на сев. стене перед входом в жертвенник. На условном архитектурном фоне изображена большая группа монахов, среди к-рых стоят ангелы, одних помазывающие елеем, другим вручающие монетки и просфоры. В центре композиции - престол, на к-ром лежит крест, окруженный голубым сиянием. Помазуемые и склоняющиеся к кресту монахи изображены с обнаженными головами, остальные - в клобуках; с нимбами - только ангелы. Новым по сравнению с визант. традицией изображения монашеских циклов является расположение назидательного сюжета не в нартексе, а в вост. части наоса, причем размеры и место композиции в Ферапонтове ставят ее в один ряд с циклом Вселенских Соборов. Возможно, в росписи Рождественского собора отразились особенности, сложившиеся в искусстве 1-й четв. XV в. Фрагментарная сохранность памятников не позволяет судить об этом с уверенностью, но дошедшие до нас фрески ц. Успения на Городке (в Звенигороде), где на зап. гранях вост. столпов представлены сцены «Явление ангела прп. Пахомию» и «Беседа Варлаама и Иоасафа», свидетельствуют о том, что сюжетные композиции монашеского цикла могут помещаться в предалтарной зоне. Во 2-й пол. XVI в. иконография «В. Е.» (иконы ГРМ, ГТГ) была дополнена нек-рыми деталями. Сцена изображается на фоне церкви с 3 куполами, на фасаде к-рой помещен образ Богоматери «Воплощение» в медальоне. В соответствии с текстом повести на престоле стоит большой золотой сосуд с миром, ангелы держат корзинки, сосуды с елеем, раздают просфоры и свитки. На развернутых свитках в руках Евлогия и 3 ангелов написаны назидательные обращения к монахам. Два монаха по сторонам престола и Евлогий изображены с нимбами. На рисунке из Сийского иконописного подлинника (XVII в.) «В. Е.» представлено в иконографическом типе, близком ферапонтовской росписи: нет изображения храма, все монахи, кроме Евлогия в левом углу, изображены без нимбов, они идут чередой, с непокрытыми головами, принимая помазание и дары из корзин, стоящих на престоле в соответствии с церковным чином елеопомазания и раздаяния благословенных хлебов. Подпись под рисунком: «Ангели раздавают златники и сребреники и покропляют с верою послушающих неседальна Богоматере» - связывает «В. Е.» с Акафистом Богородицы. Возможно, такая связь возникла под влиянием росписи храма Рождества Богородицы Ферапонтова мон-ря, в к-рой сцена из Патерика соседствует с иллюстрациями Акафиста. |
| Прп. Александр Свирский в житии. Икона. 1655 г. (ГРМ) Иконография А. С. складывалась на протяжении 2-й пол. XVI в. в соответствии с уже существовавшей традицией изображения преподобных: средовек, в монашеской одежде, с благословляющей десницей и свитком в левой руке. После обретения мощей святого, в 1644 г., была создана серебряная рака (сохранилась крышка: ГРМ. БК-2891). Одновременно развивались 2 типа изображения А. С.: поясное, как на иконе-пяднице 2-й пол. XVI в. (ГММК. Инв. 4974 соб.), напрестольных серебряных крестах 1576 и 1592 гг. (ГРМ. БК-2889; БК-2890), и ростовое - напр., на иконах «Избранные святые: Николай Чудотворец, Никита Новгородский, Иоанн Новгородский, Александр Свирский» 1560 г. (ГТГ. Инв. 14192); «Трехрядница: Воздвижение креста, Покров, избранные святые» 1565 г. (ГТГ. ДР-48); «Преподобный Александр Свирский в житии» 1655 г. (ГРМ. Инв. 2657); на шитых покровах 1581 г. (ГТГ. Собр. П. Корина. Инв. 42), 1582 г. (ГРМ. ДРТ-303), 1644 г. (ГРМ. ДРТ-263), 1670 г. (ГРМ. ДРТ-292), 1686 г. (ГРМ. ДРТ-302). Существуют варианты изображений со свитком, развернутым вверх или вниз; свернутым (складень трехстворчатый с образом А. С. в среднике 2-й пол. XVI в. и сценами его жития на створках нач. XVIII в. (ГТГ. Инв. 1446)). В сводном иконописном подлиннике XVIII в. о святом сказано: «Подобием стар и сед, власы просты, брада бела, редка, широка, длиною с Сергиеву, ризы преподобническия, рука благословенна, в другой свиток, одежда же его бе свита толста вельми и искропана, яко рубищем на ризе его многим изошвенным быти: поживе 85 лет» (Филимонов. С. 434). Число клейм в сохранившихся житийных иконах варьируется: 10 - на иконе XVIII в. (ЯХМ. Инв. 647); 14 - на иконе XVII в. (ГИМ. Инв. 53054 ); 16 - на иконе рубежа XVII-XVIII вв. из придела прп. Александра Свирского в соборе Покрова на Рву (ГИМ); 39 - на иконе 1655 г. (ГРМ). Иконографические программы житийных икон отражают различные аспекты почитания А. С. Имеются лицевые (с 6 миниатюрами) списки жития А. С.: РГАДА. Ф. 181. Оп. 1. 135, кон. XVII в.; ГИМ. Муз. 344, сер. XVIII в.; РГАДА. Ф. 188. 1209. |
| На иконах др. извода А. Р. изображен в молении Богородице стоящим на камне в водах Волхова на фоне основанного им мон-ря,- напр., на иконах: кон. XVI в. (ГТГ); кон. XVI в. из собора Покрова на Рву (ГИМ) с надписью: «а се труд мой, [Госпо]же моя Пречистая, имже строех Сына ради Твоего»; 1680 г., письма Семена Никитина (ПИАМ); XVII в. (ГИМ); XVII в. из Соловецкого мон-ря (АМИИ); нач. XVIII в. (ГРМ); на фреске 1702 г. в Знаменском соборе Новгорода. Мон-рь показан с запада, со стороны реки, постройки воспроизводятся с разной мерой условности; иногда изображена только деревянная стена со святыми вратами, как на иконе XVII в. (Народный музей. Краков). Иконы XVII в. (ГЭ) и 1-й пол. XVIII в.? (ГМЗК) совмещают черты обоих изводов. На иконе 1-й пол. XVIII в. (ГРМ) у преподобного в правой руке развернутый свиток и пальмовая ветвь, мон-рь представлен необычно: не со стороны Волхова, а с юга, со стороны города. На двусторонней выносной иконе кон. XVII в. северных писем (ГЭ) в руках святого, стоящего фронтально, макет храма и развернутый вверх свиток с текстом: «Терпя потерьпехъ Г[оспо]да внят ми оуслыш». В приделе прп. Онуфрия Великого Рождественского собора Рождества Богородицы мон-ря находилась икона А. Р. «со свитком и видом соборной церкви» (НГОМЗ ОПИ. Д. 11820. Л. 22 об.). Сохранились памятники с еще одним типом изображения А. Р.: прямолично, в рост, облаченным в схиму, с куколем на голове, благословляющей десницей и свитком в левой руке. Наиболее древним является резной рельефный образ с крышки первой деревянной раки А. Р. (ГРМ), созданный в 1573 г. (до канонизации святого) новгородским резчиком Евтропием Степановым . Этот же тип изображения святого представлен на 2 покровах - 1633 г. и кон. XVII в. (НГОМЗ). Примером включения А. Р. в деисусный ряд иконостаса является икона нач. XVIII в. сев. писем (ГЭ), на к-рой преподобный изображен держащим свиток, а также подписная икона 1778 г. работы И. В. Минина (СГИАПМЗ), происходившая из придела Трех святителей ц. Входа Господня в Иерусалим дер. В. Мудьюга (Архангельская обл.). Образ А. Р. присутствует в изображениях Собора Новгородских чудотворцев, напр. на иконе 1721 г. (ГЭ), на иконе Божией Матери «Знамение» с деисусом и избранными святыми, кон. XVII - нач. XVIII в. (ГРМ). |
| Прор. Иезекииль. Икона. 2-я четв.— сер. XV в. (ГРМ) Прор. Иезекииль. Икона. 2-я четв.— сер. XV в. (ГРМ) Источником изображения Спасителя, сидящего на престоле-троне «в силах», послужили гл. обр. тексты видений прор. Иезекииля и Откровение ап. Иоанна Богослова. Евангельский текст на раскрытой книге, к-рую держит Иисус («Не на лiцa соудите…»), известен по рус. памятникам XV-XVI вв. в основном в 2 редакциях - московской и новгородской. В иконе К. ч. он ближе к московской (ср.: Ин 7. 24; Мф 7. 2; подробнее см.: Плугин В. А. Мировоззрение Андрея Рублёва. М., 1974. С. 86-101). Раскрытые от поздних записей иконы архангелов по иконографии близки к деисусным чинам XIV-XV вв. В руках архангелов жезлы, символы Божественных вестников, и прозрачные сферы-зерцала с монограммой Иисуса Христа, через надписи на к-рых архангелы, согласно учению свт. Дионисия Ареопагита, обретают «повеление от Господа». Каймы их плащей украшены шитыми надписями криптографического типа, что является редким вариантом. Воскрешение Лазаря. Икона. 2-я четв.— сер. XV в. (ГРМ) Воскрешение Лазаря. Икона. 2-я четв.— сер. XV в. (ГРМ) Праздничный ряд предположительно состоял из 19 икон, как и иконостасы кремлевского Благовещенского и Троицкого Троице-Сергиевой лавры соборов, аналогом этого ряда также можно считать не полностью сохранившийся праздничный ряд из ц. во имя Успения Пресв. Богородицы на Волотовом поле близ Вел. Новгорода (2-я пол. XV в., НГОМЗ). Вместе с тем очевидно, что мастера К. ч. не следовали в полной мере за устойчивой для первых десятилетий XV в. иконографической традицией, но обращались к др. источникам. Дополнительными образцами для них явились скорее всего произведения визант. иконописи и монументальной живописи палеологовской эпохи кон. XIV - 1-й трети XV в., времени святителей Киприана и Фотия, митрополитов Московских. Это наиболее очевидно на примере икон праздничного ряда. Сошествие св. Духа. Икона. 2-я четв.— сер. XV в. (ГТГ) Сошествие св. Духа. Икона. 2-я четв.— сер. XV в. (ГТГ) В их индивидуальной иконографической и пластической трактовке, в пространственных и динамично решенных работах лучшего и, по-видимому, ведущего мастера, к-рому принадлежат иконы «Рождество Христово», «Сретение», «Воскрешение Лазаря», «Вход Господень в Иерусалим» (об иконе «Рождество Христово» как аналоге московским памятникам этого же времени см.: Осташенко. |
| Более распространенная иконография А. Д., известная по сохранившимся памятникам иконописи, складывалась не ранее 2-й пол. XVII в. одновременно с составлением жития святого, вероятно под влиянием иконографии прп. Варлаама Хутынского. Описание облика А. Д. имеется в иконописных подлинниках XVIII-XIX вв. в основном старообрядческого происхождения. В одном указано, что преподобный «подобием аки Варлаам Хутынский, брада руса, схима на плечах» (РНБ. O.XIII.1. Л. 124 об., 3-я четв. XVIII в.); в др. отмечено, что «в схиме, брада аки Александра Ошевенскаго» (БАН. Двин. 51. Л. 260, кон. XVIII в.), в 3-м - «рус, брада аки у Василия Кесарийскаго, на конце остряя, на плечах схима, риза преподобническая, ряска вохра» (РНБ. Погод. 1931. Л. 138 об., 20-е гг. XIX в.). В текстах подлинников отсутствует упоминание, а на иконах - изображение железной шляпы, хранившейся у раки А. Д. Образ А. Д. на фоне своей обители (типичный для основателя мон-ря иконографический извод) представлен, напр., в иконах посл. четв. и кон. XVII в. (ГРМ; МИИРК): А. Д. изображен в схимническом одеянии, с куколем на голове, без свитка, в молении Иисусу Христу в небесном сегменте, на фоне густого леса, озера и панорамы деревянного мон-ря, окруженного высокой оградой. К данному изводу относится икона из ризницы Антониева Дымского мон-ря, описанная в 1907 г. К. К. Романовым (не сохранилась): «Образ преподобного Антония Дымского старого письма. На нем изображен монастырь Дымский, обнесенный деревянною стеною с деревянными башнями, деревянной церковью и кельями внутри. Церковь изображена шатровая с папертью, над которой две главки, над шатром главка, а за нею еще две также над шатрами» (ИИМК. Ф. 29. Ед. 472. Л. 4-4 об.). Подобное изображение деревянного мон-ря (отстроенного ок. 1655 игум. Филаретом) соответствует описанию его построек в описях 1682 г. и 1689 г. после пожара 1687 г. (СПб ФИРИ. Ф. 132. Оп. 2. Ед. 609. Л. 3), при этом изображение 2 глав на соборной церкви, очевидно, восходит к облику мон-ря в XVI в., согласно его древнейшей описи 1583 г. (ВОИДР. С. 89). Во 2-й четв. XIX в. появились иконы, на к-рых А. Д. с развернутым свитком в руке обращен в молении к Казанской иконе Божией Матери (этому образу был посвящен соборный храм обители) на фоне панорамы каменного мон-ря, архитектурный облик к-рого сложился к 30-40-м гг. XIX в. (деревянной оставалась лишь ц. во имя св. Иоанна Предтечи), напр., на иконе ок. 1815 г. (ГМЗК), на гравюре 1815 г. (частное собрание), иконах 1-й трети XIX в. (частное собрание. С.-Петербург), 1842 г. (ГРМ), сер. XIX в. (ГРМ), сер. XIX в. (частное собрание. Тихвин). |
| Видение прор. Иезекииля. Икона. 2-я пол. XVI в. (ГММК) В визант. иконографии облик И. сложился позднее, чем внешний вид 3 др. «больших» пророков. Вначале И., как и др. пророков, изображали в виде юноши в светлых одеждах, с копной коротких кудрявых волос, слегка закрывающих уши: на фресках синагоги в Дура-Европос (244/5, Национальный музей, Дамаск); на мозаиках кафоликона мон-ря вмц. Екатерины на Синае (550-565). Со временем И. стали представлять как средовека с темными волосами или с проседью; старцем в хитоне и гиматии, с седыми, длинными, волнистыми волосами, спускающимися на плечи отдельными прядями, с бородой средней длины, заостренной книзу: в ц. св. Апостолов в Фессалонике (1312-1315); в ц. праведных Иоакима и Анны (Кралева ц.) в мон-ре Студеница, Сербия (1314); в росписи мон-ря Пантократор на Афоне (ок. 1538); на миниатюре из Книги пророков (РГБ. Ф. 304.I. 90. Л. 177 об.; 1489 г.); на иконе «Пророки Иезекииль, Исаия, Иаков» из Кириллова Белозерского в честь Успения Пресв. Богородицы муж. мон-ря (ок. 1497, ГРМ). В палеологовскую эпоху И. стали изображать более экспрессивно - с взлохмаченными короткими волосами, что, видимо, связано с визионерством ветхозаветного пророка: в росписи ц. Успения Богородицы на Волотовом поле (ок. 1363); на иконе «Пророк Иезекииль» из пророческого ряда иконостаса Преображенского собора в Кашине (1449-1450, ГРМ). Отличия от др. пророков (кроме атрибута - затворенных врат храма, символизирующих непорочное зачатие) в иконографии И. отсутствуют. Исследователи особенно отмечают сходство иконографии И. и прор. Исаии. Цвет одежд И., форма его бороды в изображениях варьируются. Так, на обороте оклада Евангелия 1568-1577 гг. (мон-рь вмц. Екатерины на Синае), выполненного по заказу валашского княжича Александру II Мирчи и его семьи, И. представлен с гладкими прямыми волосами, открывающими уши, и длинной, узкой, расчесанной надвое бородой. В иллюстрациях Sacra Parallela (Paris. gr. 923, IX в.) И. трижды изображен по-разному: с круглой и с заостренной бородой, с темными и со светлыми волосами. Помимо атрибута в руках И. может находиться свиток с текстом, напр. «Дверь сия затворена будет и не отверзется и никто ж може пройти сквози…» (Иез 44. 2). Образы видений И. толковались как пророчества о Пресв. Богородице, о Страшном Суде, о пришествии Мессии. Соответственно варьировались и тексты на свитках И. (Иез 37. 1; 37. 4-6; 37. 12; 34. 20; 14; 19. 1). Тексты Ис 6. 1 (мозаики кафедрального собора Санта-Мария Нуова в Монреале, между 1183 и 1189) и Вар 3. 36 (мозаики Палатинской капеллы в Палермо, ок. 1143-1146) встречаются редко. |
| М., 1882. Серг. П., 1910, 1996р; Барсуков. Источники агиографии. Стб. 379-380; Леонид (Кавелин). Св. Русь. С. 142-143; Троицкий патерик. Серг. П., 1896. С. 250-255; Верный месяцеслов. С. 15; Никон (Рождественский), еп. Житие и подвиги прп. и богоносного отца нашего Сергия, игум. Радонежского и всея России чудотворца. Серг. П., 19045; Белоброва О. А. О некоторых изображениях Епифания Премудрого и их лит. источниках//ТОДРЛ. 1966. Т. 22. С. 91-100; Балдин В. И. Архитектурный ансамбль Троице-Сергиевой лавры. М., 1976; он же. Загорск. М., 19892; Евлогий (Смирнов), архим. Собор Радонежских Святых - престольный праздник Сергиевой Лавры//ЖМП. 1981. 10. С. 17-19; Спирина Л. М. Никон Радонежский и его образ в произведениях рус. искусства XV-XIX вв.: Из собр. Сергиево-Посадского музея-заповедника//Сергиево-Посадский музей-заповедник: Сообщения. М., 1995. С. 130, 138; Сергий (Спасский). Месяцеслов. 1997р. Т. 2. Ч. 1. С. 132; Филарет (Гумилевский). РСв. 2008. С. 258; Miller D. B. Saint Sergius of Radonezh, his Trinity monastery, and the formation of the Russian identity. Dekalb (Ill.), 2010. P. 53-54, 82; Голубинский Е. Е. Прп. Сергий Радонежский и созданная им Троицкая лавра. Серг. П., 2012. С. 51, 52, 71, 99, 189, 190, 372, 440, 487. Наиболее ранние изображения М. известны на иконах «Явление Божией Матери прп. Сергию Радонежскому». Святой представлен за спиной прп. Сергия стоящим или упавшим ниц от «чюднаго видениа». Как правило, коленопреклоненная или склонившаяся фигура М. показана в дверном проеме, как на запрестольном резном по кости кресте (2-я пол. XV в., 1649, СПГИАХМЗ); он благоговейно закрывает лик покровенными мантией руками, как на резном 2-створчатом складне 1-й пол. XVI в. с надписью: «Михе» (вклад старца Вассиана (Карачарова), СПГИАХМЗ). На резной иконе 1-й пол. XVI в. (из собрания В. А. Прохорова, ГРМ) прп. Сергий и М. изображены с нимбами; так же, с нимбами, они представлены на пелене ок. 1560 г. (вклад кнг. Евфросинии Андреевны Старицкой, СПГИАХМЗ), где М.-средовек стоит за прп. |
| А. (впосл. Иларион (Троицкий) , архиеп.). История плащаницы//БВ. 1912. Т. 1. Март. С. 514). Тот же требник сохранил свидетельства о чине «надгробного пения» перед иконой на службе Великой субботы в русском богослужении нач. XVI в. Для каждения и поклонения на аналой полагалась икона «Снятие с креста. Положение во гроб»: «Поставлене бывши иконе на налои сред церкви, снятие с Креста Господня телесе, и положение в гробе» (Там же. С. 512), что не исключает возможности использования в данном чинопоследовании и иконы с изображением «Спас Уныние». Как позволяют судить сохранившиеся памятники, в рус. иконописании получила дальнейшее развитие и визант. традиция использования парных икон «Спас Уныние» и Богоматери, а также иконография с 3 изображениями: Спаситель, Богородица и ап. Иоанн Богослов. Наиболее ранний сохранившийся пример - икона 1-й пол. XIV в. из Введенской ц. на Княжострове (АМИИ) - представляет композицию с полуфигурой Христа в центре (использован ранний вариант без изображения гроба) и ростовыми фигурами предстоящих по сторонам Спасителя Богородицы и ап. Иоанна Богослова. Эта икона намечает путь дальнейшей эволюции рассматриваемой иконографии, постепенно уклоняющейся от визант. основы, поскольку верхнюю часть средника занимает монументальное изображение Нерукотворного образа Спасителя. Развитие этой иконографической схемы можно видеть на иконах нач. XVI в. из Вознесенской ц. в Кашине (ГЭ) и 2-й пол. XVI в. из Николо-Угрешского монастыря (ГМЗК). Фигура Христа погружена здесь в узкий тесный гроб, а образ Спасителя на убрусе поддерживают летящие ангелы. В композиции последней иконы увеличивается число предстоящих (наряду с Пресв. Богородицей и ап. Иоанном Богословом представлены св. жены-мироносицы, Иосиф Аримафейский и, вероятно, прав. Никодим). Близкая композиционная схема воспроизведена на пядничной иконе мастера Стефана Арефьева, исполненной по заказу Н. Г. Строганова для Благовещенского собора Сольвычегодска (ок. 1600, ГРМ), однако в правой группе наряду с ап. Иоанном Богословом и св. Иосифом изображен св. Лонгин Сотник. Еще один пример этой усложненной иконографии представлен на иконе Петра Иванова Попова «Христос во гробе. Спас Нерукотворный, с клеймами истории Нерукотворного образа» (сер. XVII в., ЯИАМЗ). Перечисленные иконы получили условное наименование «Не рыдай Мене, Мати», хотя надпись с текстом ирмоса на них отсутствует. Содержание песнопения адекватно отражено в деталях композиции: белый плат, к-рый Пресв. Богородица прижимает к щеке (мотив надгробного плача), направление Ее взгляда, изображение гроба, выдвинутого на передний план и максимально приближенного к границе средника и полей. Все эти детали были не просто соотнесены, но противопоставлены монументальному изображению Лика Спасителя на убрусе. Основу для сопоставления (противопоставления) нижней и верхней частей иконы давал текст тропаря канона на праздник Спаса Нерукотворного: «Прежде виден бысть человеком; ныне же явися Образом Нерукотворенным». |
|
|
