| Мы вполне согласны с 5-м пунктом проекта документа, где говорится о необходимости подготовки новых пособий и изданий по церковнославянскому языку разной степени сложности и детализации, а также учебных материалов в современных медиаформатах. Необходимо позаботиться об издании молитвословов с последованием Чина Вечернего Богослужения и Чина Божественной Литургии, а также последованием Православных Таинств. Всякий приходящий в храм мог бы воспользоваться такими молитвословами с изложением чина церковной службы. При этом малопонятные славянские слова сносить в подстрочники с кратким объяснением на русском языке, а в целом церковнославянские богослужебные тексты оставить такими, как они есть. Церковный верующий человек сроднился с церковнославянским языком. Для более глубокого понимания церковных текстов необходимо на приходах Русской Православной Церкви упорядочить само богослужение, чтец должен быть «учиненный», с надлежащим голосом и имеющий опыт церковного чтения. Наше церковное Православное Богослужение ни с чем несравнимо по своей музыкальной красоте и своему возвышенному, глубокому содержанию. Оно раскрывает всю полноту нашего вероучения догматического, исторического и нравственного значения, необходимого для нашего спасения. Славянский язык – это наш язык, язык наших предков славян. Мы русские – славяне, и наш язык – славяно-русский, он еще и церковнославянский, способствующий уже более тысячи лет делу нашего спасения. Русская Православная Церковь, наш народ приобщился к святому Православию и получил учение от Восточной Православной Кафолической Церкви посредством церковнославянского языка через святых братьев Кирилла и Мефодия, а они – особо чтимые святые Христовой Церкви. Просветители славян своей молитвой, богоугодной жизнью освятили славянскую письменность, поэтому нужно признать, что славянский язык – это не только церковнославянский язык, но он язык Святой Церкви нашей, он святой и потому, что он составлен, рожден от святых святителей и учителей Православной Церкви Христовой. Церковнославянский язык более понятен сердцу и душе, может быть не всегда понятен нашему разумению, как и многое другое из нашего вероучительного содержания, как например Единица в Троице и Троица во Единице. Но мы веруем, что это истина. Так исповедует Святая Православная Церковь Христова. Поэтому для понимания Православного Церковного Богослужения необходимо верующему человеку приобщиться и сердцем, и душой, и разумом к его содержанию, проявив усердие, настойчивость и труд к его изучению. Наш славянский язык требует относиться к нему с благоговением и любовью. Церковное Православное Богослужение и церковный язык имеют притягательную жизненную силу и благодатно действуют на душу и разум церковного православного человека, в отличие от языка, который он использует в своей повседневной жизни. |
| Ответить свящ. Феодор Людоговский 28 января 2010г. 00:54 " Церковнославянский язык является богооткровенным, он дан Богом славянским народам через равноапостольных учителей. Богословское учение о предвечном Слове Бога подразумевает некую присущую Богу языковую стихию, которая в различной степени проявляется в языках человеческих, и в наибольшей степени ей соответствует язык церковнославянский. Совершеннее его только ангельский язык " Да простит меня автор, но дальше я читать не смог. Церковнославянский язык как следующий после ангельского! Не язык Адама - первого человека; не древнееврейский - язык Ветхого Завета; не арамейский - язык на котором говорил наш Спаситель; не греческий, на котором проповедано было Евангелие язычникам; не латынь наконец, на которой совершала богослужение первая по чести из Поместных Церквей в течение целого тысячелетия! Нет, оказывается всего этого выше язык церковнославянский. Хорошо, сделаем вид, что мы не филологи, а математики. Любая теория имеет право на существование. Но доказательства, доказательства, пожалуйста! Ответить Никита, Москва 28 января 2010г. 01:42 Можно понять, когда высшие церковные чиновники выступают за ЦСЯ. Это еще ладно - они не могут сказать что у нас с богослужением все далеко не так хорошо, как хотелось бы. Однако сегодня позволена дискуссия и подготовительная работа к нормализации богослужения. Особенно призову всех пастырей к чтению Апостола и Евангелия за Литургией на русском языке, что и сегодня не возбраняется. Ну а данная статья подтверждает - интеллектуальное убожество в среде сторонников ЦСЯ сегодня: предел возможностей. На большее никто из них в свободной дискуссии не способен... Ответить Кирилл, Москва 28 января 2010г. 02:29 Про дикую сместь всего со всем уже было сказано. Несмотря на обилие ссылок на авторитетные источники, сам текст с научной точки зрения, увы, безграмотен, а с публицистической - бездоказателен. Рассуждения на уровне лозунгов - это для кого? С самого начала автор предлагает " рассмотреть языковую ситуацию в Древней Руси, ибо для русского православия должна быть естественной ориентация на Святую Русь " . |
| – Говоря об использовании русского языка в богослужении, я не говорил о церковной жизни в России, я говорил о зарубежье, где русские живут уже многие десятилетия – четыре или пять поколений. Многие уже совсем не понимают русский язык, а тем более, церковно-славянский. Было написано, будто я сказал, что нужно переводить молитвы на английский язык. На самом деле все молитвы, все минеи давно переведены на английский язык. У нас много приходов, где есть много новообращенных в Православие. Естественно, мы не может их заставлять молиться на церковно-славянском языке, потому что они не поймут ни одного слова, разве что " Господи, помилуй " . Мы, за границей, живем в других условиях. Нам приходится совмещать богослужения для русских людей и для новообращенных из местных жителей. Это большая проблема для нас, потому что одна сторона ощущает, что их ущемляют в том, к чему они привыкли, а другие чувствуют, что их игнорируют. Это иногда ведет к конфликтам, поэтому на приходах мы читаем Апостол, Евангелие, ектении на двух языках. Я замечал, что даже те русские, которые достаточно хорошо знают Литургию на славянском языке, когда на Великую Субботу или на Рождество читают паремию (ветхозаветное чтение), даже высокообразованные не воспринимают эти слова, они проходят мимо их сознания, поскольку большинство слов для них незнакомо, и они думают о чем-то своем. А этого делать в церкви не подобает. Поэтому мне представляется, что для того, чтобы люди могли понимать богатство Священного Писания, возможно, эти его части можно было бы читать на русском языке. Как мне кажется, в этом деле нужен пастырский подход. Это не означает, что мы отвергаем церковно-славянский язык. Вместе с тем надо отдавать себе отчет в том, что церковно-славянский язык всегда менялся на протяжении церковной истории. Тот язык, который основали Кирилл и Мефодий, ныне уже не тот. На протяжении столетий в России он постепенно русифицировался, малопонятные слова в нем приближались к русскому. Мне кажется, что так действовать нужно и сейчас. |
| Думаю, что для всех очевидно, что язык влияет на сакральный элемент в богослужении, так же как влияют на него предметы церковного обихода. Мы же служим Литургию в облачениях (а не в футболке и шортах), хотя история происхождения облачений, их форма и назначение так же непонятны современному человеку, как и церковнославянский язык. Если мы используем не бытовые предметы для богослужения, то почему язык должен быть обязательно упрощен до уровня развития современного человека с «промытыми» СМИ мозгами? На Литургии мы используем потир, а не граненый стакан или чайную чашку. Так же и богослужебный язык – часть этой традиции, восходящей к вековому опыту Церкви. Сейчас часто забывают о том, что богослужение – это общение с Богом, а не миссионерская акция, и язык этого общения должен соответствовать своему высокому назначению. Литургическая традиция – это часть Предания Церкви. Общеизвестно, что в греческих Восточных Православных Церквах не служат на разговорном языке (димотике), предпочитая сохранение языковой традиции. При этом вопрос модернизации литургического языка там практически не поднимается, а отдельные попытки ввести на богослужении чтение на современном языке хотя бы Священного Писания наталкиваются на ярко выраженное неприятие церковного народа. Полностью согласен с опасениями, приводящимися в качестве аргументов против книжной справы. Предлагаемый документ Межсоборного Присутствия о церковнославянском языке не указывает критерии «малопонятности» церковнославянских слов (которые предполагается заменить), что неизбежно может привести к субъективизму в проведении справы. Многие священники, я думаю, подтвердят мое наблюдение, что не существует неразрешимой проблемы в понимании богослужения воцерковляющимися прихожанами. Церковный народ любит славянский язык и к тексту многих молитв настолько привык, что даже незначительные изменения могут привести к нестроениям. Неразработанность методологии предполагаемой книжной справы вызывает опасения относительно сохранности церковнославянского языка не только как явления литургической жизни Русской Церкви, но и как связующего звена для славянских народов. Русификация церковнославянских текстов и упрощение синтаксиса может привести к тому, что новый «извод» церковнославянского языка, адаптированный для русского слуха, будет еще более непонятным для других славянских народов (например, сербов и болгар), использующих этот язык в богослужении. |
| Но индуизм очень противоречив, и внутри него много различных течений. У большинства индусов вообще нет понятия Бога как личности, а есть целый пантеон богов. Причём любое имя божества индусского пантеона считается мантрой, и тот, кто долго и упорно его повторяет, может удостоиться визита этого бога, общения с ним и удовлетворения своих пожеланий. Другая часть последователей индуизма верит в единый Абсолют, но опять же этот Абсолют имеет множество аватаров (масок) и каждый человек на своё усмотрение выбирает, какой из этих личин читать мантру. Христианская молитва – это осмысленное обращение человека к Богу, сына – к Отцу, личности – к Личности. В отличие от мантры, в молитве важен смысл, важно осознанное, прочувствованное глубокое понимание того, о чём ты молишься. Если Вы, Анатолий, разговариваете с другим человеком, реальной личностью, и хотите донести до него какую-то мысль, просьбу, благодарность, поделиться своим горем или своей радостью, рассказать о своей любви, Вы же не будете мычать или издавать непонятные звуки? Даже с иностранцем мы пытаемся найти общий язык. Конечно, Господь понимает любую речь, не обязательно на церковно-славянском. Только и человек, особенно владеющий русским языком, вполне способен понять богослужебный язык. Было бы желание! Бог принимает молитву, идущую от чистого сердца, молитву, проникнутую духом любви к Нему и ближним. Но ценит ещё и усилие, которое мы делаем ради Христа. До революции 1917 года церковно-славянский язык изучался во всех гимназиях и поэтому особых проблем с пониманием богослужения не возникало. Но дело в том, что это даже не самое трудное. Язык-то понятен. Но в богослужении, как в поэзии, недостаточно знать «первое» значение слов, чтобы понять их игру, тонкость аллюзий, глубину мысли. Для того, чтобы понимать Литургию или любое другое богослужение, недостаточно просто перевести её на «понятный» язык (русский, английский, якутский и т.д.). Протоиерей Александр Шмеман пишет, что язык богослужения – это язык Библии, Священного Писания. Поэтому необходимо изучить всю систему библейских выражений (образы, символы, сравнения). Множество молитв, обрядов и традиций берут своё начало ещё со времён Ветхого Завета и постичь, зачем они существуют, что хотят до нас донести, мы можем только с помощью Священного Писания. И получается, что Библия является ключом к пониманию богослужения, тогда как богослужение – живое толкование Библии. Вместе они образуют два главных основания церковной жизни. |
| игумен Игнатий : Как Вы можете объяснить эти переходы? о. И. П. : Знаете, у нас, в Западной Европе, очень много людей, которые крещение приняли в детстве, но в сознательном возрасте, в 20–30 лет, утратили веру, И много верующих номинально, ушедших из католической Церкви. После второго Ватиканского собора многие стали лучше узнавать Православие. Они говорят: “В Православии вера сохранилась чище, и это то, чего мы хотим”. Многие стали православными во Франции, в Англии, в Бельгии, в Голландии, в Германии. И открытость нашей общины всем делает ее поистине универсальной. В богослужении мы употребляем наш родной язык. А почему нет? По поводу языка у меня было много дискуссий. Хочу сказать, что если мы в современной Бельгии в наших храмах будем употреблять чужой язык, то неправославные, зайдя в наш храм, просто больше к нам не вернутся. Мы стараемся сохранить прекрасные славянские песнопения, напевы — и в этом мы следуем русской литур- гической традиции — но, повторяю, на нашем родном фламандском языке. игумен Игнатий : Когда и кем богослужебные тексты были переведены на фламандский язык? Кто был, так сказать, Кириллом и Мефодием в Бельгии двадцатого века? о. И. П. : Все эти тексты были переведены в монастыре святого Иоанна Предтечи в Гааге, в Голландии. Наш фламандский язык, хотя мы и говорим: мы фламандцы, мы фламандский народ, — это тот же язык, что и в Голландии, только несколько отличается от голландского по произношению. Наше письмо, наша лексика — те же, что и у голландцев. Основные богослужебные книги были переведены на фламандский язык после второй мировой войны настоятелем гаагского монастыря архимандритом Адрианом, посвятившим этому делу всю свою жизнь. Интересно, что в Бельгии переводы литургических текстов появились раньше, чем во Франции. Так что для наших прихожан, в том числе и для эмигрантов из других стран, для которых фламандский язык стал просто вторым родным, вовсе нет никаких языковых проблем. игумен Игнатий : А каков юридический статус православной Церкви в Бельгии сегодня и какие отношения сложились между православной Церковью и государством? |
| «Славянский язык не для всех понятен: поэтому многими литургистами нашей Церкви давно уже ставится вопрос о переводе всего круга богослужебных текстов на русский. Однако попытки перевода богослужения на современный разговорный язык показали, что дело не исчерпывается только заменой одного словарного состава на другой, одних грамматических форм на другие. Литургические тексты, употребляемые в Православной Церкви, являются наследием византийской древности: даже переведенные на современный язык, они требуют от человека специальной подготовки... Поэтому проблема непонятности богослужения не исчерпывается только вопросами языка, которые, безусловно, должны ставиться и решаться. Перед нами более глобальная, поистине миссионерская задача — научить людей понимать смысл богослужения». По сути, Святейший Патриарх поставил эту миссионерскую задачу перед всеми нами и прежде всего перед архипастырями и пастырями Русской Православной Церкви. И до тех пор, пока эта задача не будет выполнена, вопрос о языке богослужения не может быть снят с повестки дня. — Почему попытки перевести богослужение на современный русский язык встречают такое большое сопротивление, ведь у церковнославянского языка нет официально статуса сакрального? — Во-первых, церковнославянский язык является родным для каждого глубоко верующего русского православного христианина. Мы, может быть, не всегда понимаем отдельные слова или выражения, но мы любим этот язык, привыкли к нему, он составляет неотъемлемую часть нашей церковной культуры. Отказаться от церковнославянского языка и перейти на русский для многих означало бы то же самое, что отказаться от традиционной иконы и заменить ее светской живописью. Во-вторых, существует определенная инерция, определенный консерватизм, в котором — самом по себе — нет ничего плохого. Здоровый консерватизм помогает Православной Церкви сохранять свою идентичность, несмотря на все веяния времени. В то же время необходимо сочетать разумный консерватизм с творческим подходом к церковному делу. Если наши прихожане не понимают слова молитв — это серьезный вопрос, и его надо как-то решать. |
| Надежда Иванова 4 декабря 2013, 19:32 Некоторые здесь путают темы. Речь идет не о Евангелии и не о Священном Писании, а о Богослужении. Библия давно переведена на русский язык. Да и при этом не каждым понимается. Что касается Божественной Литургии, то скажу кратко: не религию под человека менять надо, а человека устраивать по религии. И если кому не вполне понятен родной язык, от которого нас в свое время так оторвали, то никто не мешает его освоить - это не так уж и тяжко. Церковнославянский - богодухновенный язык! Почему-то Русь называют святою, а не Японию или Германию. Ваше Святейшество, мы с Вами! Павел 9 октября 2013, 22:32 А как же дети? Им тоже учить церковно славянский язык? Еще одно поколение выростим которое изранит себя всего. Тут в комментариях дали ссылку на сайт Литургия ру, я почитал Богослужение в переводе я чуть не заплакал. Вот это я хочу что бы мои дети слышали эти слова которые брали бы за самую душу. Какая прелесть церковно славянского языка может заменить смысл понимания этих слов? Вся святоотеческая литература говорит об том что нужно жить так что бы не впасть в прелесть. Мне кажется и священники не так воспринимают все как если бы все было на понятном языке. Я понимаю какой титанический труд нужен что бы все перевести и составить программу обучения в семинариях и т.д. Но я уверен, что зайдя в Храм на минутку, что бы поставить свечку и уйти как многие это делают сейчас, за эту минуту он человек услышит понятные ему слова и он начнет понимать все, я уверен он захочет остаться в Храме и пробудет до конца службы и из Храма выйдет уже другой человек. Вот тогда, когда других будет много, тогда в России будет все хорошо! Людмила 14 сентября 2013, 22:49 Ваше Святейшество, простите, на церковнославянский язык тоже перевели, сколько ошибок сделано... На Поместном соборе 1917-1918гг. принято решение служить на родном языке. Из тысячи священниов, кто сумеет без ошибок сделать перевод Священного Писания, богослужения... Арсений 8 сентября 2013, 19:51 Василий, совершенно с Вами согласен. Нет церковнославянского языка отдельного от русского. Есть книжный церковный стиль русского языка на основе ЦС. Перевод Библии 19 века можно и нужно рассматривать как обновленный (насколько удачно - другой вопрос) ЦСЯ. Консерваторов, склонных строго держаться буквы и отрицающих в этом переводе церковнославянскую сущность (в нем, кстати, нет ни единого нового латинизма, ни единого заимствования из совр. европейских языков), сейчас намного больше, но иначе и не могло быть в условиях, когда почти иссякло церковное художественное творчество, когда богословие уклонилось в научность. Нам нужны не ученые, а новые Епифании Премудрые и Ермолаи Еразмы. Нормализаторы (ученые) всего лишь фиксируют то, что наработали художники слова. " Реформа " была бы в этих условиях телегой впереди лошади. Со всеми вытекающими для лошади последствиями. Так что заявление Патриарха можно только приветствовать. |
| После принятия болгарским князем Борисом I христианства, придания ему статуса официальной государственной религии, в стране появились ученики братьев-просветителей, занимавшиеся переводами богослужебной литературы. Они основали книжные центры в Преславе и Охриде. Таким образом, Болгария не только стала первой славянской страной, принявшей христианство, но и первой, получившей богословские и богослужебные книги на славянском языке. Церковнославянский язык, который мы используем в литургической практике, насчитывает уже более десяти столетий истории и восходит к апостольским трудам славянских Первоучителей. До начала XVIII столетия в России церковнославянский язык был многофункциональной лингвистической системой: преимущественно на нем написаны как древнерусская художественная литература, так и научно-богословские труды, а также официальные государственные документы. Может сложиться ложное впечатление, что церковнославянский язык — это бетонный фундамент, навсегда застывший в прошлых веках и не имеющий права на развитие в современной Церкви. Это не так, поскольку и сегодня он живет, что видно из сравнения богослужебных текстов, составленных в различные эпохи, включая и службы святым Новомученикам и исповедникам Российским, просиявшим в годину жестоких гонений в ХХ веке. Возникает удивительное чувство, когда осознаешь, что язык соединяет не только ныне здравствующих членов Церкви, но и отошедших в мир горний. Святые преподобные Антоний и Феодосий Печерские, преподобные Сергий Радонежский и Серафим Саровский, преподобный Иоанн Рыльский и множество других православных славянских святых молились на одном языке, хотя он и переживал развитие. И мы должны стараться хранить эту драгоценную традицию. На мой взгляд, необходимо приложить усилия для сохранения и популяризации церковнославянского языка среди широкого круга людей. Наличие общего языка и письменности также является необходимым условием формирования государства, важной составляющей национального суверенитета. Народы, не имеющие письменности, быстро сходят с исторической арены, растворяясь в более сильной языковой и, соответственно, культурной среде. За всю историю человечества «мертвыми» стали уже более 9000 языков. Вышли из употребления языки даже тех стран, которые не только не подвергались какой-либо колонизации, а, наоборот, в свое время были великими державами, но со временем потеряли этот статус. Специалисты подсчитали, что около половины из 5-6 тысяч ныне существующих языков выйдут из употребления и исчезнут уже к середине нынешнего века. В «Атласе мировых языков, находящихся под угрозой исчезновения», издаваемом ЮНЕСКО, говорится, что на грани вымирания стоят 50 европейских языков. |
| Батюшка жалуется, что к нему никто не ходит, потому что ему не позволяют служить на современном языке? А почему к другому ходят? А не пробовал ли этот батюшка, в котором я узнаю кое-кого из наших непробиваемо ленивых и нелюбопытных семинаристов, проповедовать так, чтобы захотелось снова придти в этот храм? Уж проповедовать на русском ему никто не запретит. Так же, как проводить после окончания службы беседы с прихожанами или завести в своем приходе воскресную школу…. Теперь о богослужении. Вот начинается Литургия. Звучит первый антифон: «Благослови, душе моя, Господа, и вся внутренняя моя Имя Святое Его…» Что тут непонятного? Все понятно, красиво, возвышенно. Попробуем представить, как бы это звучало на русском: «…и вся внутренность моя…». Какая внутренность? Кишки, что ли, какие? Один профессор-филолог, специализирующийся в области лексики современных субкультур, «перевел» «Евгения Онегина» на тюремный жаргон. Такая вот постмодернистская затея. Означает ли это, что ветераны наших пенитенциарных учреждений приобрели вкус к классике? Что, оставив отмычки, фомки и прочие спецприспособления, они засели за изучение нашей великой литературы? Ответ, я думаю, очевиден. Так вот, для меня столь же очевидно, что перевод православного богослужения на русский язык не только не облегчит вхождение наших современников в Церковь, но еще более затруднит. Дело в том, что церковно-славянский язык создавался как язык богослужения. Как язык литературный и богослужебный, он очень заметно отличается от разговорного старославянского языка. И в первую очередь своими выразительными средствами! Возможно, православное богослужение, так, как оно сейчас совершается, до конца непонятно даже постоянным прихожанам наших храмов. Каждый, кто изучал иностранный язык, знает: текст, понятный при чтении, не всегда понятен на слух. Но дело в том, что богослужение и не должно быть дословно понятным! Вот, приходя в храм, мы зажигаем свечу. Зачем? Чтобы осветить икону? Но наши храмы давно оснащены электричеством. Чтобы совершить некое жертвоприношение? Но христианство далеко ушло от языческих и ветхозаветных представлений о жертве. Мы интуитивно чувствуем, что горящая свеча каким-то образом связана с нашей молитвой. И это действительно так. Очень часто наша молитва не может быть выражена только в словах. Мы не можем ни на одном человеческом языке точно и полно выразить состояние нашей души и наше отношение к Богу. И символом этого невыразимого в словах чувства становится живое, колеблющееся пламя церковной свечи. |
|
|
