| Ответ на возражение 1. Любовь к горнему, как было показано выше (23, 6), стремится к конечной цели как именно конечной цели, чего нельзя сказать ни о какой другой добродетели. Затем, нами уже было сказано (23, 7) о том, что в вопросах желания и делания цель имеет признак начала. Поэтому любовь к горнему прежде всего предполагает соотнесенность с Первым Началом и, следовательно, в ней как ни в чем ином должна существовать упорядоченность в отношении Первого Начала. Ответ на возражение 2. Вера принадлежит познавательной способности, деятельность которой зависит от нахождения познанного в познающем. Любовь же к горнему, со своей стороны, находится в желающей способности, деятельность которой состоит в стремлении к чему-либо души. Но порядок обнаруживается в самих вещах и из них перетекает в наше познание. Поэтому порядок приличествует любви к горнему в гораздо большей степени, чем вере. Тем не менее существует и некоторый порядок веры, поскольку первичным образом она относится к Богу, а уже вторичным – к тому, что соотнесено с Богом. Ответ на возражение 3 . Порядок принадлежит разуму как упорядочивающей способности и желанию как упорядочиваемой способности. И именно таким образом порядок наличествует в любви к горнему. Раздел 2. ДОЛЖНО ЛИ ЛЮБИТЬ БОГА БОЛЬШЕ, ЧЕМ БЛИЖНЕГО? Со вторым [положением дело] обстоит следующим образом. Возражение 1. Кажется, что не должно любить Бога больше, чем ближнего. В самом деле, [в Писании] сказано: «Не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит?» ( 1Ин. 4, 20 ), из каковых слов, похоже, следует, что чем более вещь видима, тем более она и любима (ведь любовь, согласно сказанному в девятой [книге] «Этики», начинается с созерцания 294 ). Но Бог менее видим, чем ближний. Следовательно, Он и менее любим из любви к горнему, чем наш ближний. Возражение 2. Далее, любовь причиняется подобием, согласно сказанному [в Писании]: «Всякое животное любит подобное себе» ( Сир. 13, 19 ). Но человек в гораздо большей степени подобен ближнему, чем Бог». Следовательно, человек любит ближнего из любви к горнему больше, чем Бога. |
| Ответ на возражение 1. Нет необходимости уходить в бесконечность в вопросе о божественном происхождении, ибо происхождение, совершающееся в действователе умопостигамой природы, завершается в происхождении воли. Ответ на возражение 2. Все, что существует в Боге, есть Бог (3,3,4), но данное положение неприложимо ни к чему другому. Поэтому божественная природа сообщается всякому происхождению внутри Бога, но это не относится ни к какой другой природе. Ответ на возражение 3. Хотя воля и ум в Боге суть одно, природа воли и природа ума требуют, чтобы их происхождение имело место в определенном порядке. Ибо происхождение любви также имеет место в определенном порядке по отношению к происхождению Слова, поскольку воля может питать любовь лишь к тому что воспринято умом. Поэтому, хотя в Боге ум как таковой и его понятие суть одно, как одно суть воля и ум, тем не менее, коль скоро существует определенный порядок в отношениях между Словом и началом, из которого Оно происходит, и поскольку любовь в силу самой ее природы необходимо происходит из понятия ума, имеется различие в порядке между происхождением любви и происхождением Слова в Боге. Раздел 4. Является ли происхождение любви порождением? С четвертым [положением дело] обстоит следующим образом. Возражение 1. Кажется, что происхождение любви в Боге является порождением. Ибо о том, что происходит от подобного по своей природе среди живых существ, принято говорить, что оно рождается. Но то, что происходит в Боге через любовь, рождается от подобного по своей природе; в противном случае оно было бы чуждым божественной природе, и происхождение носило бы внешний характер. Поэтому то, что происходит в Боге через любовь, называется рождающимся. Возражение 2. Далее, так же как свойство уподобления – в природе слова, оно присуще и любви. Ибо сказано, что «всякое животное любит подобное себе» ( Сир. 13,19 ). Поэтому если Слово рождается от подобного, по-видимому, любовь также должна возникать через рождение. Возражение 3. Далее, род не содержит в себе того, чего не содержится ни в одном из его видов. Итак, коль скоро происхождение любви имеет место в Боге, должно существовать специальное имя помимо общего названия происхождения. Но тогда нельзя найти никакого другого слова, кроме порождения. Поэтому происхождение любви является порождением. |
| Фома Аквинский (католический святой) Вопрос 26. О ПОРЯДКЕ ЛЮБВИ Далее мы рассмотрим порядок любви, под каковым заглавием наличествует тринадцать пунктов: 1) существует ли порядок любви; 2) должен ли человек любить Бога больше, чем ближнего; 3) более ли, чем самого себя; 4) должен ли он любить себя больше, чем ближнего; 5) должен ли человек любить ближнего больше, чем свое тело; 6) должен ли он любить одного ближнего больше, чем другого; 7) кого из ближних он должен любить больше: того, кто лучше, или того, кто ему ближе; 8) должен ли он больше любить того, кто связан с ним кровными узами, или же того, кто соединен с ним иными связями; 9) должен ли человек из любви к горнему любить своего сына больше, чем своего отца; 10) должен ли он любить свою мать больше, чем своего отца; 11) должен ли он любить свою жену больше, чем отца или мать; 12) должны ли мы любить тех, которые добры к нам, больше, чем тех, к которым добры мы; 13) сохраняется ли порядок любви на небесах. Раздел 1. СУЩЕСТВУЕТ ЛИ ПОРЯДОК ЛЮБВИ? С первым [положением дело] обстоит следующим образом. Возражение 1 . Кажется, что у любви к горнему нет никакого порядка. В самом деле, эта любовь суть добродетель. Но у других добродетелей нет никаких порядков. Следовательно, не должно назначать никакого порядка и любви к горнему. Возражение 2. Далее, как объектом веры является Первая Истина, точно так же объектом любви к горнему является Высшее Благо. Но вере не усваивается порядка, поскольку во все верят одинаковым образом. Следовательно, и любви к горнему не должно усваивать никакого порядка. Возражение 3. Далее, любовь находится в воле, тогда как порядок связан не с волей, а с разумом. Следовательно, любви к горнему не должно назначать никакого порядка. Этому противоречит сказанное [в Писании]: «Он ввел меня в подвалы винные, он установил во мне порядок любви» 292 (Песнь. 2, 4). Отвечаю: как говорит Философ, пределы «до» и «после» устанавливаются в отношении некоторого начала 293 . Затем, порядок подразумевает то, что некоторые вещи тем или иным образом являются «до» или «после». Следовательно, везде, где есть начало, необходимо должен наличествовать и некоторый порядок. Но нами уже было сказано (23, 1 ; 25, 12), что любовь к горнему устремлена к Богу как к началу блаженства, на соучастии в котором зиждется дружба любви к горнему. Поэтому необходимо должен существовать некоторый порядок в том, что любится из любви к горнему, каковой порядок должен соотноситься с первым началом этой любви, которым является Бог. |
| Фома Аквинский (католический святой) Вопрос 21. О справедливости и милосердии Бога После рассмотрения [пунктов, касающихся] божественной любви, нам надлежит провести исследование относительно справедливости и милосердия Бога. Этот вопрос включает четыре пункта: 1) есть ли справедливость в Боге; 2) можно ли называть Его справедливость истиной: 3) есть ли в Боге милосердие: 4) обнаруживаются ли справедливость и милосердие во всех делах Божиих. Раздел 1. В самом ли деле в Боге есть справедливость? С первым [положением дело] обстоит следующим образом. Возражение 1. Кажется, что в Боге нет справедливости. Ведь справедливость является составной частью умеренности. Но в Боге нет умеренности, следовательно, нет и справедливости. Возражение 2. Далее, того, чьи действия неизменно вытекают из решения воли и желания, не должно называть справедливым. Но, согласно апостолу Бог совершает «все по изволению воли Своей» ( Еф. 1, 11 ). Таким образом, Ему не следует приписывать справедливость. Возражение 3. Далее, акт справедливости заключается в исполнении того, что должно. Но Бог никому ничего не должен. Следовательно, справедливость не принадлежит Богу Возражение 4. Кроме того, все, что в Боге, – это Его сущность. Но справедливость не относится к сущности. Ведь сказал же Боэций, что «благо относится к сущности, а справедливость – к действию» 356 . Следовательно, справедливость не принадлежит Богу. Этому противоречат следующие слова [Писания]: «Господь – праведен, любит правду» ( Пс. 10, 7 ). Отвечаю: существует справедливость двух типов. Первая связана с взаимным обменом, например, куплей и продажей, а равно и с другими видами отношений и обменов. Ее Философ назвал направительной справедливостью при произвольном и непроизвольном обмене 357 . Она [понятно] не принадлежит Богу, ибо, как сказал Апостол, «кто дал Ему наперед, чтобы Он должен был воздать» ( Рим. 11, 35 ). Другая [справедливость] связана с распределением и называется распределительной справедливостью; с ее помощью хозяин или управляющий воздает каждому по заслугам. И как надлежащий порядок в семье или что-либо иное в том же роде являет справедливость в правителе, так и порядок вселенной, наблюдаемый как в следствиях природы, так и в следствиях воли, демонстрирует [нам] божественную справедливость. Поэтому Дионисий и говорит: «Следует знать, что Бог поистине справедлив, ибо всему дает свойственное, в соответствии с достоинством каждого из сущих, и природу каждого сохраняет согласно ее порядку и силе» 358 . |
| В некоторых святых пламенные порывы патриотизма до того возвышались, что они готовы были из любви к своему народу не только пожертвовать всеми благами временной жизни, но, если бы то было возможно пред судом высочайшего правосудия Божия, самым вечным спасением своим, самым Божиим благоволением к ним. Святой пророк Моисей умолял Бога лучше изгладить его из Книги жизни, но не лишать Божия благоволения избранный народ (см. Исх. 32, 32); св. апостол Павел со скорбью говорил, что он желал бы сам быть отлученным от Христа из-за любви к братии своей, роду израильскому (см. Рим. 9, 3). Сам Господь наш Иисус Христос, явившийся на земле как Истинный Бог и истинный Человек, со всеми человеческими свойствами и стремлениями, кроме греховных, и показавший нам в Своей жизни высокие образцы послушания сыновнего (см. Лк. 2, 44 - 49), любви дружеской (см. Ин. 11, 3, 33 - 36), вместе с тем показал нам и пример любви к народу Своему. Он хотя послан был возвестить Евангелие царствия Божия всем людям, но прежде всего пришел к Своим (см. Ин. 1, 11), к овцам погибшим дома Израилева (Мф. 15, 24), и им первым возвестил тайны царствия Божия и старался собрать их около Себя, как птица собирает птенцов под крылья свои (Мф. 13, 37 - 39). Когда же они этого не восхотели, не приняли Его, возненавидели, хотели убить, Он скорбел и плакал об их ослеплении и предуготовляемой ими для самих себя гибели (см. Лк. 19, 41 - 44). Так, любовь к своему народу составляет в нас не только привязанность естественную, но и чувство высоконравственное, добродетель христианскую. Не согрешил ли ты непочитанием началь ников гражданских: не роптал ли на них, не порицал ли их, не пересуживал ли их действия? Вспомни, сын мой, что сказано в Слове Божием: Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены (Рим. 13, 1). Возмущаясь против земной власти, мы возмущаемся против Власти Небесной. Святитель Иоанн Златоуст так наставляет почитать начальников всякого рода: " Уничтожь судилища, и уничтожишь всякий порядок в нашей жизни; удали с корабля кормчего, и потопишь судно; отними вождя у войска, и предашь воинов в плен неприятелям. Итак, должно воссылать великую благодарность Богу за то, что есть цари, и за то, что есть судьи. Имея попечение о благоустройстве людей, чтобы многие из них не жили бессмысленнее зверей, Бог учредил власть начальников и царей как бы бразды для управления колесницей и кормило для управления кораблем " 117 . |
| Еще Лессинг хвалил азартную игру в карты, потому что она-де доставляет целебное внутреннее волнение! А современные ученые с кафедры и в книгах поучают, что «страсти возвышают и могут служить нашим украшением. Без любви (половой? — Еп. В.), честолюбия и вызываемого этими двумя аффектами воодушевления человек не был бы в состоянии возвыситься над общим уровнем и выдвинуться из окружающей грубой среды». «Страсти, — говорят дальше, — принадлежат к необходимым проявлениям нормальной человеческой души, и нельзя применить название " человек " к существу, не имеющему никаких страстей, если только это возможно». И еще: «Страсть есть прирожденная принадлежность человека» 37 . Можно впасть в ужас от такого безумия, высказываемого публично людьми, которым поручен надзор — такова ирония князя мира сего! — над безумными. Но если есть между ними разница в мыслях, то только та, что первые высказывают их на свободе, перед аудиторией студентов и людей, считающих себя интеллигентами, а вторые — в палате подобных себе сумасшедших психиатрической больницы. Я вовсе не бранюсь здесь, но просто раскрываю наглядно текст св. апостола Павла, что безумие бо их явлено будет всем (2 Тим. 3, 9; Пс. 91, 7). Действительно, здесь что ни слово, то извращение святой истины. Истина говорит, что страсти есть срам, а мир называет их украшением. Истина учит, что гордость и похоть между злыми и бесчестными страстями злейшие и бесчестнейшие и что где только тень от них падает, там все умирает (Мф. 5, 28), а мир считает их источниками всех благ. Истина заповедует смиряться, а мир — возвышаться. Истина проповедует, что страсти нам неприрожденны и правый человек (Еккл. 7, 29) — бесстрастен, а мир, наоборот, только того человека и считает «нормальным» и в собственном смысле человеком, природе которого присущи страсти, и притом неисцельные… 38 Число и порядок страстей . Распорядок их и число у различных святых отцов неодинаковы — в зависимости от того, с какой стороны они их рассматривали: входили ли в исследование их по источнику происхождения каждой, или делили страсти по тем способностям, к которым они относятся, или говорили о них еще с какой либо иной стороны 39 . Но нужно заметить, что построить стройную систему, которая не была бы искусственной, а отвечала внутреннему существу самого дела, едва ли возможно. Тот из отцов, который обладал гениальным умом в нашем смысле и крайней духовной рассудительностью — в святоотеческом, кто сам построил в высшей степени прекрасную и органически связную систему добродетелей и пороков, божественный Иоанн, автор Лествицы, и тот говорит 40 : |
| До сотворения мира Бог, при полноте и совершенстве Своей внутренней жизни, в образах (идеях) созерцал и бесчисленные мировые существа, как образы Своих совершенств. Но совершенства Его, как истинное и высшее благо, составляют предмет Его любви. Понятно, что не могут не составлять предмета Его любви и отображения Его собственного существа, т. е. Его совершенств, в разнообразных конечных видах и формах сотворенного бытия (некоторое подобие сего – любовь человека к своим идеалам и созданиям). Отсюда следует, что благость или любовь Божия, как побуждение к созданию мира, имеет глубочайшим основанием своим бесконечную любовь Его к высочайшим совершенствам триипостасного существа Его. По побуждениям этой любви Он восхотел и вне Себя открыть Свои совершенства, наделить оными, а вместе и Своим блаженством и Своею жизнью и другие существа в той степени и мере, насколько это совместимо с их тварною природою. 56 Но как глубочайшее побуждение к миротворению – любовь Бога к высочайшим совершенствам Своего триипостасного Существа так и последняя, общая, высочайшая цель сотворенного бытия есть слава Божия. По ясному учению откровения, – все сотворенное назначено быть откровением славы Божией во вне и существует во славу Божии. У пророков вся природа представляется славящею Бога или призывается к прославлению Его: Небеса проповедуют славу Божию, и о делах рук Его вещает твердь ( Пс.18:2 ) вся земля исполнена славы Господа Саваофа ( Ис.6:3 ). Человек создан также во славу Божию и для откровения совершенств Его ( Сир.17:7–8, 10–11 ; Ис.43:7; 61:3 ). Вся жизнь и существование его должны быть направлены к одной цели – славе Божией: прославляйте Бога и в телах ваших и в душах ваших, которые суть Божии ( 1Кор.6:20 ); Итак, едите ли, пьете ли, или иное что делаете, все делайте в славу Божию ( 1Кор.10:31 ; сн. Мф.5:16 ). Жизнь ангельская представляется непрерывным и неумолкаемым славословием в честь и похвалу Бога ( Ис.6:3 : Пс.102:20 ; Откр.4:8 ) Короче, – вся вообще вселенная, от ангелов небесных до гадов земных, есть не что иное, как единый и величественный орган сей славы ( Пс.148 и 150). |
| Ответ на возражение 6. Как уже было сказано (25, 1), все страсти раздражительной способности являются следствиями страстей вожделеющей части. Поэтому, коль скоро предписания Десятисловия являются, так сказать, азами Закона, то в нем было вполне достаточно упомянуть только о вожделеющих страстях, а о страстях раздражительных [до времени] умолчать. Раздел 6. В НАДЛЕЖАЩЕМ ЛИ ПОРЯДКЕ РАСПОЛОЖЕНЫ ДЕСЯТЬ ПРЕДПИСАНИЙ ДЕСЯТИСЛОВИЯ? С шестым [положением дело] обстоит следующим образом. Возражение 1. Кажется, что десять предписаний Десятисловия расположены в ненадлежащем порядке. В самом деле, любовь к ближнему, похоже, предшествует любви к Богу, поскольку своего ближнего мы знаем лучше, чем Бога, согласно сказанному [в Писании]: «Не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит?» ( 1Ин. 4, 20 ). Но первые три предписания относятся к любви к Богу, в то время как вторые семь – к любви к ближнему. Следовательно, предписания Десятисловия не расположены в надлежащем порядке. Возражение 2. Далее, действия добродетели утверждаются утвердительными предписаниями, а действия порока запрещаются запретительными предписаниями. Но, как говорит Боэций в своих комментариях к «Категориям», пороки должны быть искоренены до того, как будут всеяны добродетели. Следовательно, в относящихся к ближнему предписаниях запретительные предписания должны были предшествовать утвердительным. Возражение 3. Далее, предписания Закона связаны с человеческими действиями. Но действия помысла предшествуют направленным вовне действиям слова или поступка. Следовательно, предписания о «не желании», которые относятся к нашим помыслам, неправильно помещены в самом конце. Этому противоречит сказанное апостолом о том, что «существующее от Бога хорошо установлено» 138 ( Рим. 13, 1 ). Но предписания Десятисловия, как уже было сказано (3), были даны непосредственно Богом. Следовательно, они расположены в надлежащем порядке. Отвечаю: как было показано выше (3), предписания Десятисловия должны были быть такими, чтобы человеческий ум мог сразу же их схватить. Но очевидно, что что-либо тем легче схватывается разумом, чем противоположное ему для разума горестно и противно. Кроме того, также очевидно, что коль скоро порядок разума выстраивается от цели, то в наибольшей степени противной человеческому разуму является неупорядоченная расположенность к цели. Но целью человеческой жизни и [всего человеческого] сообщества является Бог . Следовательно, предписаниям Десятисловия в первую очередь было необходимо определить человека к Богу – ведь то, что противно этому, наиболее горестно. Это подобно тому, как в войске, которое определено к военачальнику как к своей цели, в первую очередь необходимо подчинение солдат военачальнику, а противоположное этому наиболее горестно; во вторую же очередь необходимо, чтобы солдат действовал слаженно с другими солдатами. |
| Лжеуповающий в этом смысле забывает слова апостола: со страхом и трепетом совершайте свое спасение (Филип. 2:12). А к обоим видам лжеупования относятся слова Премудрого: надеющийся на Господа будет благоденствовать. Кто надеется на себя, тот глуп (Прит. Сол. 28:25-26). Бывает и такое странное и безрассудное лжеупование: человек просит и ожидает содействия Божия в явно злых предприятиях и делах, напр., в мстительности, в воровстве, в обмане и т.п. В обличение такого лжеупования ап. Иаков пишет: просите - и не получаете, потому что просите не на добро, а чтобы употребить для ваших вожделений (4:3). Нетерпение есть такое состояние, в котором человек возмущается и тяготится земной жизнью, с ее нестроениями и бедствиями, и нетерпеливо ожидает исполнения обетований Божиих, о полном откровении царства Божия и о грядущем совершенстве всего существующего. Вместо того, чтобы подчиниться порядку постепенного устроения царства Божия и пользоваться условиями земной жизни, как средством воспитания для царства Божия, человек хочет нарушить этот порядок, преждевременно восхитить это славное Царство, и потому постоянно жалуется на земную жизнь. Уже первые ученики Господа обращались к Нему с нетерпеливым вопросом: не в это ли время восстанавливаешь царство Израилю? (Деяния 1:6). Любовь к Богу Вера и надежда не достаточны для того, чтобы поднять человека на высшую степень нравственного состояния. И бесы веруют и трепещут (Иак. 2:19). Для достижения указанной цели нужна еще любовь к Богу. А любовь к Богу есть пламенное желание и стремление души человека соединиться с Богом, как с высочайшим благом, и, следовательно, самым высшим предметом желаний и стремлений. Псалмопевец выражает словами: Как лань желает к потокам воды, так желает душа моя к Тебе Боже! Жаждет душа моя к Богу, крепкому, живому, когда приду и явлюсь перед лице Божие! (Пс.41:1-2). И ап. Павел: желание имею разрешиться и быть со Христом (Фил.1:23). В этом соединении с Богом посредством любви душа обретает полный покой и блаженство. |
| Более сложный случай, именно столкновение двух требований долга, находим мы в «Отверженных» Виктора Гюго. Агент сыскной полиции Жавер, типичный представитель законнической и к тому же классовой морали, убедившись, что всеми уважаемый мэр Мадлен есть в действительности беглый каторжник Жан Вальжан, идет с целью арестовать его, открывает в помещении больницы дверь, за которой притаился мэр, и спрашивает монахиню Сульпицию, не здесь ли Мадлен. Сестра Сульпиция говорит, что его в этом помещении нет, и Жавер удаляется, вполне доверяя благочестивой, правдивой монахине. Поведение сестры Сульпиции есть один из случаев нравственной драмы в земных Уровнях, когда человеку приходится брать на себя вину дурного поступка. Конкретная этика, имеющая в виду индивидуальные ценности и соответственно им такие случаи поведения, которые невыразимы в правилах этики закона, не может в силу самого существа своего предмета развить детальное учение о нем. Необходимо лишь, говорит Шелер, чтобы этика установила и объяснила бесспорный факт, что существует господствующее над нею самою этическое знание мудрости, без которого также непосредственное _______________ Вл. Оправдание добра, 2–е изд. Гл. V. С. 153. знание общезначимых ценностей (и тем более научное изложение их) по существу несовершенно. Никогда, следовательно этика не может и не должна заменить индивидуальную совесть (514). Велико, однако, заблуждение и тех лиц, которые, страдая законнической морали, хотели бы сразу прыгнуть в царство абсолютного совершенства и готовы отменить все нравственные правила и все юридические правовые формы общежития с целью руководиться только внушениями любви. В Царстве Божием, конечно, нет юридических законов, потому что нет основания для них, и даже нравственные отношения, будучи абсолютно индивидуальными, не могут быть в своем существе выражены в правилах, но попытка завести такой порядок в нашем земном бытии в короткое время превратила бы нашу жизнь в ад. Шеллинг говорит, что замена права моралью могла бы привести к гнету фанатизма (Система трансцендентального идеализма. — Собр. соч. III. 584). |
|
|
