Глава вторая. Уставные чтения по записям Студийского Устава I. ΥПОТΥΠΩΣΙΣ ΤΗΣ ΚΑΤΑΣΤΑΣΕΩΣ ΤΗΣ ΜΟΝΗΣ TΩN ΣΤΟΥΙΔΙΩΝ Творения св. Феодора Студита дают лишь самые общие указания об богослужебном строе, введенном Феодором в монастыре Студийском. Самим св. Феодором строй этот не был запечатлен в форме подробного писанного устава. Некоторое, и немалое, время по смерти Феодора введенный им богослужебный порядок хранился в монастыре Студийском в виде предания и обычая и в этом же виде распространился в большинстве лучших монастырей. Только после этого в монастыре Студийском составлена была краткая запись богослужебного порядка, преданного от св. Феодора. Эта запись дошла до нас в виде «Υποτπωσις τς καταστσεως τς μονς τν Στουδων», и является непосредственным, после творений св. Феодора, памятником, освещающим историю развития «Уставных Чтений». ‘Υποτπωσις сохранился в трех редакциях, из которых одна издана кардиналом Mai в «Nova Patrum Bibliotheca (t. V, 1849 an. pag. 111–125) и перепечатана Migne в Patrologiae cursus competus (t. 99 col. 1704 и след. 96 ): другая (с вариантами из первой) – проф. А. Дмитриевским в «Описании литургических рукописей, хранящихся в библиотеках православного Востока» (т. I, Τυπικ, стр. 224–238) 97 : и третья представлена в памятнике, известном под именем «Ιατπωσις το αου κα μακαρου πατρς μν Λθανασου» (το ν τ ‘Aθi), изданном тем же проф. Дмитриевским и в том же «Описании» (стр. 238–256), а несколько ранее – на Западе Меуег-ом в Die Haupturkundes für die Geschichte der Athosklöster (Leipzig. 1874. ss. 130–140) 98 . Чтобы понять истинную ценность данных ‘Υποτπωσις-а в отношении практики «Уставных Чтений», равно как и литургической практики вообще, необходимо иметь в виду характер всех трех редакций. Ни одна из этих редакций не дает текста ‘Υποτπωσις-а, в его первоначальном виде, но все три представляют следы постепенного нарощения и видоизменения первоначального текста. Невозможность представлять одну какую-либо из наличных редакций за основу другой несомненна. С одной стороны, первая из этих редакций, включая некоторые особенности другой редакции, свидетельствующей, что автор первой имел перед глазами текст второй, в то же время включает и некоторые особенности третьей редакции, свидетельствующей, что автор первой пользовался одновременно и текстом третьей. К таким особенностям принадлежит прежде всего наличность некоторых новых указаний, касающихся новых предметов и моментов литургической практики. Первая редакция имеет около шести такого рода указаний, общих со второй 99 , и около 12, общих с 3-ей 100 . Затем, первая редакция имеет тирады, тождественные то лишь со 2-ой 101 , то лишь, с 3-ей 102 .

http://azbyka.ru/otechnik/Vasilij_Vinogr...

1. Никите Коронидскому, хартофилаксу 1 и синкеллу 2 , Никита Стифат, простой монах и пресвитер Студийского монастыря Некто из мудрых был недоволен моим трактатом о душе и рае, послав против него свои предположения и вопросы. Однако первые, являющиеся крайним незнанием и неуместностью, я отверг, что справедливо; вторые же, происходящие от двусмысленности размышлений, я разрешил и убедил (его) не забывать собственной меры, но быть рассудительным, чтобы от забвения таковой он бы не переступил границу. Итак, я понял необходимость послать тебе письма против оного, после того как все было высказано, прочитай, чтобы ты знал без околичностей рассудительность и точность доводов, и что они являются здравыми по мудрости Слова, и что, как я думаю, ни в чем не лишены знания Слова, и чтобы ты написал нам, (подданным) твоим, с высоты своего положения 3 , свое решение о них. таким образом мы, любящие тебя, имели бы более авторитетное мнение для бесед. Мир тебе, благословенный господин мой. 2. Ответ Никиты Коронидского, синкелла и хартофилакса Благословен Бог , святой отец, Который утверждает сообразно времени, словно светила. вас, отцов наших, на земле, никогда не оставляя мир свои непросвещенным светом сияния Пресвятого Духа. Следовательно, тщетно мы оплакиваем, что божественная мудрость не живет в мире. Ибо вот, согласно с тем, что сказано Фесвитянину ( 3Цар.19:18 , Рим.11:4 ), есть многие отцы, во всяком случае, познанные и сохраненные Богом, которые в том, что не согнули колен пристрастием к земному, отличаются духовным взором и исследуют сокрытые глубины Духа. Я прочитал письмо, содержащее трактат «О душе», полное божественного Духа, все насыщенное догматами, целиком исполненное благодатью божественной и человеческой мудрости, наполненное созерцательными и нравственными и естественными и божественными насаждениями, подобное, поистине, другому раю, и ты, во всем самый опытный садовник и возделыватель ею, постарался из любви навечно напитать природу людей вечно живым из плодов его, чтобы и сам ты имел вечно живые вознаграждения. Действительно, нелжив сказавший, то «знание мудрого увеличивается подобно наводнению» ( Сир.21:16 ). Итак, почтеннейший, я прочитал:по письмо против таковых речей и, выписав (из них) все то, с чем я был не согласен – из-за неотесанности, разумеется, ибо кто я такой, чтобы судить таковые речи, даже не могущий нимало не моргая смотреть на божественный светоч? – отправил (тебе). Итак, рассмотрев все это, если оно имеет какой-либо смысл, прими изученное как из дружеского устремления ибо этим я стараюсь извлечь из таковых слов сказанное с уловкой и завистливое в целом и даже в мелочах. Если же выписанное (является) безрассудным, пусть (им) пренебрегут. Только не оставляй воссылать за меня твои святые молитвы. 3. Из другого письма

http://azbyka.ru/otechnik/Nikita_Stifat/...

I. Краткий очерк путешествия по востоку Из Киева я выехал 2 числа июля 1887 года и направил свой путь через Одессу в Константинополь. В Одессе, в ожидании парохода, я решился познакомиться с рукописной библиотекой Императорского Новороссийского Университета и в частности с собранием в ней южнославянских рукописей покойного профессора В.И Григоровича. Но из всего небольшого и случайно составленного собрания рукописей 1 для своей цели я нашёл интересным и в научном отношении важным лишь один рукописный Требник болгарского письма XVI в., 126, в четвёртку, 198 листов, приобретённый Университетом в 1878 году от некоего Полежаева. Требник этот описан мною весьма обстоятельно, а некоторые интересные чины списаны целиком с соблюдением даже особенностей подлинника в письме. В Константинополь я прибыл 6 числа того же месяца. Так как не предполагал долго останавливаться в Константинополе и спешил как можно скорее начать свои занятия на Афоне, то сейчас же, во приезде в Константинополь, обратился с просьбой в Его Высокопревосходительству, русскому Императорскому послу при Его Величестве, турецком Султане, А.И. Нелидову рекомендовать меня пред Его Святейшеством, вселенским патриархом Дионисием V, для получения от него благословенной грамоты, которую требует карейский афонский кинот от всякого, желающего заниматься в библиотеках афонских монастырей 2 . В ожидании рекомендаций от Его Высокопревосходительства, а потом благословенной грамоты от Его Святейшества в срочного греко-турецкого парохода, один раз в неделю совершающего рейс по линии: Константинополь – Дарданеллы – Афон – Солунь и обратно, прошло около трёх недель. В это время я успел осмотреть некоторые, больше интересные для меня в архитектурном отношении, мусульманские мечети, превращённые из древнехристианских храмов, как например, обе мечети св. Софии (большую и малую), Кахрие-Джамиси, Двенадцати апостолов, св. Ирины, на месте Студийского монастыря и др., а также довольно подробно познакомиться с архитектурой и убранством современных константинопольских храмов в Галате и в разных местах Фанаря. Из библиотек исправно посещал по утрам (с 9–3 часов пополудни) библиотеку иерусалимского подворья 3 в Фанаре, где имеется довольно большое собрание рукописей с каталогом, по которому числится в библиотеке 624 номера 4 , весьма обстоятельно составленными начальником русской духовной миссии в Иерусалиме, архимандритом Антонином 5 . Здесь я подробно успел описать 5 евхологиев, 2 типикона и несколько других интересных в литургическом отношении рукописей.

http://azbyka.ru/otechnik/Aleksej_Dmitri...

Глава пятая. Древнейшая основа, второстепенные разветвления и заключительная стадия развития уставной регламентации «Чтений» в Греческой Церкви Установленный анализом строя и состава «Чтений» Иерусалимского Устава факт, что практика Уставных Чтений Иерусалимского Устава в своем основном и преимущественном содержании буквально совпадает с таковой же обоих константинопольских Уставов – Алексеевского и Евергетидского и, следовательно, с тождественными элементами общецерковной константинопольской монастырской практики начала XI – средины XII века дает исходный опорный пункт для выяснения, истории происхождения и отдельных стадий развития уставной регламентации «Чтений» в Греческой Церкви. Среди тождественных элементов иерусалимской и константинопольской практики мы встречаем три несомненно константинопольского происхождения, свидетельствующие о том, что тождество той и другой практики обязано, между прочим, влиянию константинопольской студийской практики на иерусалимскую. Первый из них и самый красноречивый, это чтение оглашений Феодора Студита в конце утреннего богослужения в каждую неделю (агрипнию) целого года и, кроме того, в два будних дня седмицы – среду, пяток – в четыредесятницу. Этот обычай специфически-студийского происхождения и в иерусалимскую практику мог попасть только из студийской литургической практики не ранее второй половины IX века. Второй элемент – чтение Завета Феодора Студита 11 ноября, введенное, конечно, впервые в студийской обители. Третий – это чтение житий в переработке Симеона Метафраста . Метафраст трудился над этой переработкой в Константинополе в последней четверти X века 1043 ; труды его, специально обусловленные в своем объеме и характере нуждами уже прочно утвердившегося уставного богослужебного института чтения за утренним богослужением житийно-повествовательных произведений соответственно памятям дня 1044 , вошли в церковное употребление сначала в Константинополе же в самом начале XI столетия, затем, после некоторого времени гонения на них со стороны императора Василия Болгаробойцы 1045 , не позже 30-х годов XI столетия, как свидетельствует об этом Алексеевский Устав, уже прочно утвердились в церковной практике, а к концу этого века «были приняты и читались преимущественно во всех греческих церквах» 1046 . Очевидно, здесь мы имеем второе заимствование из константинопольской литургической практики, сделанное не ранее начала XI века.

http://azbyka.ru/otechnik/Vasilij_Vinogr...

Глава четвертая. Чтения по Иерусалимскому Уставу Усложнение и видоизменение, которое получает общецерковная студийская монастырская литургическая практика Константинополя между концом XI и срединой XII века в Евергетидском Типиконе, сравнительно с практикой Алексеевского Устава тридцатых годов XI века, идет главным образом в направлении тех особенностей, которыми характеризуется богослужебный строй, ведущий свое происхождение от лавры св. Саввы в Иерусалиме и записанный в литургическом памятнике, носящем заглавие Τυπιχν τς κκλησισβτιχς τς ν ‘Ιεροαολμοις γας λαρας το οον κα θεοφρου πατρς μν Σββα 746 . – Этот литургический памятник, неизвестного происхождения, кратко называемый «Иерусалимским Уставом», впервые появляется в списках XII–XIII века 747 , быстро затем приобретает и до наших дней сохраняет регулирующее значение в богослужебной практике вообще и Уставных Чтений в частности всего православного Востока, вытесняя собою в самом Константинополе действие Уставов студийской отрасли. Строй и состав Уставных Чтений Иерусалимского Устава, как и весь литургический строй 748 , включает в себя ряд особенностей, свойственных студийской практике времени Евергетидского Типикона в отличие от таковой же Алексеевского Устава. Но в то же время строй Уставных Чтений Иерусалимского Устава, как и литургический строй вообще, имеет так же ряд особенностей, свойственных студийской практике Алексеевского Устава в отличие от таковой же Евергетидского. В основном же и преимущественном своем содержании этот строй совершенно тождественен с обоими студийскими Константинопольскими Уставами, поскольку они совпадают между собою, т. е. со студийской практикой вообще. Ряд особенностей, свойственных только Иерусалимскому Уставу, состоит не столько из новых сравнительно со студийскими Уставами элементов и моментов строя и состава Чтений, сколько из некоторых отличий в формальном расположении элементов и моментов, тождественных то обоим Уставам, то лишь каждому в отдельности. В строе Чтений Иерусалимскому Уставу прежде всего столь же характерны, как и Евергетидскому, два лишних, сравнительно с Алексеевским Уставом, богослужебных момента для Уставных Чтений.

http://azbyka.ru/otechnik/Vasilij_Vinogr...

Глава III. Студийский монастырь Ж. Платона. – Ж. Феодора Студита . – Ж. Феофана Сигрианского. – Ж. Николаи Студита. Одним из знаменитейших монастырей Константинополя был Студийский (ныне мечеть Имрахор-джамиси), построенный в V в. патрикием Студием во имя св. Иоанна Предтечи. В лучшую пору своего существования он имел до 1000 монахов. Иконоборческие императоры разогнали иноков, доведя численность их всего до 10 человек. Наиболее подробно известна эпоха Студия в VIII–IX в., в игуменство св. Феодора Студита . Кроме греков в монастыре жили выходцы из разных стран, напр. из Скифии (Фаддей), и в свою очередь, в сане иеромонахов, иноки расходились отсюда по всей империи игуменами или епископами. Каноническая строгость без всякого оппортунизма (οκονομα) была основным лозунгом студитов, столь ярко провозглашенным св. Феодором. В IX и следующих столетиях монастырь ударился в церковную политику и принес не мало хлопот патриархам, которые принимали против них иногда крутые меры. 259 Доживи Феодор до патриаршества Фотия, он несомненно был бы на стороне его врагов; по крайней мере один из преемников его, Николай, вполне напоминавший Феодора своею монашескою строгостью, сделался на всю жизнь врагом Фотия. Память Платона, игумена Саккудийского, стала праздноваться уже при его племяннике Феодоре, о чем студийский игумен пишет: «вчера мы совершали память блаженного отца Платона, причем пели в честь его духовные песни и имели телесное утешение» (праздничную трапезу). 260 За обличение противозаконного брака имп. Константина с Феодотою Феодор сравнивал его с Предтечей. 261 «Таким образом, говорит г. Мансветов , ежегодное празднование памяти Платона исповедника началось вскоре после его смерти, и при Феодоре Студите память его вошла в Студийский Месяцеслов». 262 В надгробном, дурном по языку и стилю, слове ему Феодор Студит дал полную биографию святого, не лишенную однако интереса и после знакомства с житием самого оратора. 263 Он сначала говорит о том, что занятие риторов и софистов состоит в украшения речи и в возвышении рассказа для доставления приятности слушателям; они не заботятся о достоверности сообщений; но кто стремится к истине, тот желает говорить, как дела происходили, хотя бы у него и не доставало изящества речи; вот, говорит, и я, слабый умом, речью и духом, восхвалю моего (духовного) отца, о котором не могу молчать: это значило бы скрыть светильник под спудом (§ 1–2).

http://azbyka.ru/otechnik/Hrisanf_Lopare...

Глава VI. Студийский монастырь под управлением игумена Феодора Преподобный Феодор Студит сохранил за собою в истории славу восстановителя древней монашеской жизни. Устав Студийской обители получил широкое распространение в восточной половине Церкви. Им пользуются в греческих монастырях. Его же принял у нас на родной Руси в своей Печерской обители пр. Феодосий. Отсюда он уже распространился и в других иноческих обителях русской земли. Понятно, какой интерес должен был бы возбуждать этот устав сам по себе. Но, к сожалению, мы не имеем возможности во всех подробностях ознакомиться с ним. Причина этого весьма простая; преп. Феодор не оставил по себе писаного устава. С точки зрения его в таковом и не было нужды. В монастырской библиотеке во многих экземплярах сохранялись рукописные уставы древних устроителей иноческого быта. Задачею пр. Феодора было не новшества какие либо вводить, а только восстановить старые уставы. Сам он в точности знал древние правила монашества. Сам он руководил братией и наблюдал за исполнением его распоряжений. Но эти последние не были плодом его творчества, а всецело опирались на древние уставы. «Я исполнитель правил Великого Василия» 76 , характерно заявлял преп. Феодор. Это значит, что из всех древних уставов особенное значение Феодор придавал уставу Василия Великого . Этот последний, казалось ему, написан по внушению Духа Святого. «Он, т. е. Великий Василий, быв вопрошаем о всех предметах и случаях священной жизни в монастыре, отвечал Духом Святым; и следующий ему следует Духу Святому, а не повинующийся ему не повинуется говорившему чрез него Христу» 77 . Конечно, Феодору были известны уставы и правила жизни и описание подвигов других известнейших руководителей иноков. В поучениях его и в письмах указываются многие примеры из жизни и быта египетских и палестинских подвижников. Потому-то в Студийской обители, к правилам жизни по уставу Василия Великого , присоединялись и некоторые правила, взятые из других уставов. Это-то и оттеняло устав Студийский от устава Василия Великого . Только по смерти преп. Феодора устав Студийский был записан и получил широкое распространение.

http://azbyka.ru/otechnik/Vasilij_Preobr...

Преподобного и богоносного отца нашего и исповедника Феодора, игумена Студийского, слово похвальное на рождество святого пророка, предтечи и крестителя Господня Иоанна Подготовка текста, перевод и комментарии Е. Г. Водолазкина ФЕОДОРА, ИГУМЕНА СТУДИЙСКОГО, СЛОВО ПОХВАЛЬНОЕ НА РОЖДЕСТВО КРЕСТИТЕЛЯ ГОСПОДНЯ ИОАННА Имя Феодора Студита – одно из самых значимых для древнерусской духовной жизни византийских имен. Уже в 1065 г. созданный им Студийский устав был введен в Киево-Печерском монастыре св. Феодосием Печерским . Творчество Феодора Студита , широко известное на Руси, помогало становлению оригинальной русской гомилетики. Преподобный Феодор Студит (759–826) вошел в историю как выдающийся аскет, церковный деятель и писатель. Приняв монашество в 22 года, он поселился в Саккудионском монастыре в Малой Азии и стал впоследствии его игуменом. В 798 г., спасаясь от набегов арабов на малоазийское побережье, преп. Феодор с учениками переезжает в константинопольский Студийский монастырь. С его деятельностью в этом монастыре связан знаменитый Студийский устав монашеской жизни. Судьба Феодора Студита складывалась весьма драматично. За обличение развода и нового брака императора Константина VI он был подвергнут истязаниям и ссылкам. Много бедствий пришлось претерпеть ему и за его борьбу с иконоборчеством. В истории церкви Феодор Студит остался как один из главных апологетов иконопочитания. Этой теме им посвящены три книги «Опровержений», затрагивается она и в иных его трудах. Отголоски полемики с иконоборцами находим и в публикуемом ниже Слове на рождество Иоанна Предтечи. Кроме того, Феодор Студит активно выступал против цезаропапизма за внутреннюю свободу церкви. Главным трудом Феодора Студита считаются написанные им Большой и Малый катехизисы, содержащие поучения к братии. Тексты из этих книг были известны на Руси уже в XI в. Перечисляя творения Феодора Студита , его жития (их два, и одно из них лежит в основе другого) говорят также о существовании «Похвальной книги», содержавшей слова к праздничным дням. Из этой книги в настоящее время известно 12 слов, в том числе Слово на рождество Иоанна Предтечи и Слово на усекновение главы Иоанна Предтечи. Возможно, особый интерес Феодора Студита к личности выдающегося пророка в определенный степени объяснялся наличием в Студийском монастыре великолепного храма Иоанна Предтечи. Но гораздо более важной нам представляется внутренняя связь этих двух подвижников. Не случайно одно из житий Феодора Студита, имея в виду обличение им безнравственности императора, прямо уподобляет его Предтече. Чтобы оценить всю меру мужества этого поступка, следует вспомнить, что новый брак Константин VI заключал с двоюродной сестрой Феодора Студита.

http://azbyka.ru/otechnik/Istorija_Tserk...

Свт. Ефрем Переяславский. Фрагмент гравюры «Собор всех святых Киево-Печерской лавры». Гравер В. Белецкий. 1756 г. Киев (РГБ) († между 1091 и 1101), свт. (пам. 28 янв., во 2-ю Неделю Великого поста - в Соборе всех преподобных Киево-Печерских отцов, 28 сент.- в Соборе Киево-Печерских преподобных отцов, в Ближних пещерах почивающих), митр. Переяславский. Принадлежит к числу немногих иерархов Русской Церкви домонг. времени, о жизни и трудах к-рых источники позволяют составить цельное представление. Прп. Нестор в Житии прп. Феодосия Печерского (написано в 80-х гг. XI в., при жизни Е.) сообщает, что до своего пострижения в Киево-Печерском в честь Успения Пресвятой Богородицы монастыре Е. принадлежал к числу приближенных киевского кн. Изяслава (Димитрия) Ярославича (1054-1078, с перерывами), причем был евнухом («кажеником»), что дает основание предполагать его греч. происхождение. Имея склонность к монашеской жизни, Е. вместе с др. юношей - буд. прп. Варлаамом , отец к-рого также служил Изяславу, уговорил прп. Антония Печерского принять их в обитель (2-я пол. 50-х гг. XI в.); высказывались обоснованные предположения, что пострижение Е. должно было состояться 28 янв. в 1056 (И. А. Шляпкин) или в 1061 г. (А. А. Шахматов ). Принятие монашества Е. и Варлаамом вызвало гнев кн. Изяслава, который настаивал на возвращении своих слуг и грозил даже разорить пещеры, так что монахи собирались перейти в др. место, за пределы его владений. Худшего удалось избежать: Е. и прп. Варлаам отстояли свой выбор, а обитель осталась на прежнем месте. Однако нек-рые из насельников предпочли все же ее покинуть: прп. Никон переселился в Тмутаракань, а вслед за ним Е.- в один из к-польских мон-рей, что также косвенно свидетельствует о его греч. корнях. Е. сохранил связи с Русью и родной обителью: по свидетельству Жития прп. Феодосия, именно Е. прп. Феодосий был обязан списком Студийского устава, когда вознамерился, после того как ок. 1062 г. стал игуменом, ввести строгое общежитие по правилам к-польского Студийского монастыря . На этом основании Е. Е. Голубинский (История РЦ. Т. 1. Ч. 2. С. 13, 741) предполагал, что Е. обосновался в Студийском монастыре, но текстологические соображения, связанные с редакцией устава, закрепившейся на Руси, привели А. М. Пентковского к заключению, что этим мон-рем был скорее столичный Алексиевский (греч. το κυρου Αλεξου). Впрочем, печерская традиция в этом отношении неоднозначна: по рассказу об основании Печерского мон-ря в Повести временных лет (статья 1051 г.), прп. Феодосий получил устав от некоего студийского мон. Михаила, прибывшего в Киев в 1062 г. с митр. Георгием .

http://pravenc.ru/text/Ефрема ...

Но если в IV веке восточное монашество эволюционировало, ориентируясь на самые ранние очаги иноческой жизни, то для Константинополя эталоном стал монастырь св. Иоанна Студита. Именно в этой отличавшейся строгой дисциплиной общине в ту пору, когда в ней настоятельствовал знаменитый игумен Феодор Студит , обрело свой законченный вид византийское киновийное общежитительство. Детальный устав этой обители, составленный св. Феодором Студитом как «наилучшее и наидостойнейшее правило, которое воистину свободно как от крайностей, так и от несообразностей» 618 , серьезно влиял на православное монашество на протяжении очень долгого времени. В скором времени этот устав стал наиболее предпочительным и для старых, и для новых обителей, одной из причин чего, несомненно, стали его умеренный аскетизм и то значение, которое традиционно придавалось общей молитве и физическому труду. Первое киновийное общежительство на горе Афон, Великая Лавра, принадлежало именно к студитскому типу. «Ипотипосис» ее основателя, прп. Афанасия, во всех основных моментах основывается на тексте прп. Феодора Студита . Однако распространение студийского устава не ограничивалось одной лишь Византией. В конце XI столетия прп. Феодосий, «отец русского монашества», принял измененную версию Студийского устава (устав патриарха Алексия, 1025–1043) для своего Киево–Печерского монастыря. В следующем столетии св. Савва подобным же образом связал сербское монашество с киновийной традицией, введя один из вариантов Студийского устава сначала в Хиландаре, а затем и в Студенице. Со временем последняя община (игуменом которой некоторое время был сам святой) стала образцом для всех царских монастырей Сербии. Хотя вся структура, дисциплина и духовность монашества внутри православного содружества в целом определялась византийской моделью, ведущую роль играла именно студитская традиция. Для восточного монашества она сыграла роль стабилизирующего фактора – такую же как и киновийная община св. Василия в Аннеси четырьмя столетиями ранее.

http://azbyka.ru/otechnik/Ioann_Mejendor...

  001     002    003    004    005    006    007    008    009    010