| Против атрибуции «Краткого толкования» свт. Герману выступили Э. Бишоп (указавший на влияние творений Исидора Севильского) и А. Вильмар ( Wilmart. 1924), т. зр. к-рого была принята большинством исследователей (ср.: Cabi é. 1972; за аутентичность посланий: Mensbrugghe. 1959; idem. 1962; ср.: Ekenberg. 1993-1994). Т. о., принято считать, что трактат появился в Бургундии уже в эпоху романизации Г. о., вероятно в 1-й пол. VIII в. Напр., Псевдо-Герман цитирует institutio рим. канона мессы (Ep. 1. 18). Упоминание несения 7 светильников во время процессии с Евангелием свидетельствует о знакомстве Псевдо-Германа с папской литургией Рима (ср.: Ordo Romanus I 46). То, что в «Кратком толковании» упоминается, напр., чтение диптихов и лобзание мира, не противоречит общему выводу. Галликанское чинопоследование с рим. каноном мессы встречается во Франкском Миссале (Missale Francorum) и в Миссале из Боббио. Использованием рим. канона объясняется и упоминание во 2-м послании ангела из молитвы Supplices («Смиренно Тебя просим»; см. ст. Канон мессы ) (Ep. 2. 13). 2-е послание во многом зависит от соч. «О церковных службах» Исидора Севильского (ок. 620) (обратную зависимость отстаивал еп. Алексий (ван дер Менсбрюгге), но его поддержал только К. Гамбер). Запрет пения «Аллилуия» в пост (Ep. 2. 21) соотносится с 12-м прав. Толедского IV Собора (633), а указание запирать баптистерий в тот же период (Ep. 2. 4) - со 2-м прав. Толедского XVII Собора (694). Название одного из облачений «столой» (stola) (Ep. 2. 20), к-рое до нач. IX в. называлось на Западе «орарем» (orarium), также указывает на позднее время составления этого толкования. В описании чина Крещения нет характерного для Г. о. умовения ног. Собственно расцвет жанра толкований мессы приходится именно на эпоху Каролингов. Сакраментарии Древнейшие фрагменты «записей месс» (libelli missarum), датируемые VI в., сохранились в палимпсесте из Санкт-Галлена (Sankt-Gallen. Stiftsbibliothek. 908) и содержат мессу за усопших галло-испан. типа (используется терминология, характерная для испан. литургических книг; в Post mysterium (букв.- после тайн - раздел анафоры, следующий за institutio) имеется эпиклеза ), Praefatio missae (букв.- предисловие мессы - ходатайственная молитва-приглашение перед анафорой), молитвы утрени. В евхаристических молитвах отсутствует Sanctus (текст до institutio непрерывен). В этой же рукописи содержатся тексты литургии оглашенных (VII в.) и Антифонария (VIII в.), близкие к амвросианской традиции. |
| Началом К. м. в средние века и Новое время считался раздел «Te igitur», а окончанием - «Аминь» перед Молитвой Господней «Отче наш». Однако в раннее средневековье К. м. начинался со вступительного диалога и префации. Нек-рые авторы причисляли к К. м. и молитву «Отче наш»; особенно это было характерно для североафриканской традиции: так, блж. Августин говорил, что «gratiarum actio» состоит из неск. молитв и завершается Молитвой Господней ( Aug. Ep. 149. 16; ср.: Isid. Hisp. De eccl. offic. I 15); но в рим. традиции Молитва Господня шла после К. м. ( Greg. Magn. Reg. epist. IX 26). В любом случае раздел «Te igitur» считался «серединой канона» ( Amalar. Lib. offic. III 27). В Сакраментарии Геласия начало К. м. отмечено рубрикой - «Incipit canon actionis» (перед «Sursum corda»). Ряд толкований К. м. каролингского времени начинаются с «Dominus vobiscum». В то же время во многих рукописях заглавная буква «T» в названии раздела «Te igitur» выделялась и часто дополнялась изображением Распятия, что подчеркивало начало особо значимой части мессы. Нек-рое время также выделялись и украшались первые буквы префации «Vere dignum» - V и D. Отделение префации от остальной части К. м. произошло, видимо, из-за обычая читать текст К. м. начиная с «Te igitur» тихим голосом (см.: Franz. 1902. S. 615-637; Jungmann. 1929; Moreau. 1924). Если в Ordo Romanus I тихое чтение еще не отмечено (говорится, что во время пения Sanctus все склоняются, потом папа один встает и идет читать К. м.- Ordo Romanus I 88), а в Ordo Romanus XV 39 подчеркивается, что епископ должен читать текст так, чтобы его слышали стоящие вокруг алтаря, то в Ordo Romanus V 58 (2-я пол. IX в.) тихое чтение отмечается как обязательное. В дальнейшем нек-рые средневек. литургисты подчеркивали, что слова К. м. не должны быть доступны всем, чтобы избежать их неправильного употребления. Иоанн Белет († 1185) отказывался приводить их толкование, т. к., по его мнению, знать их дозволялось только священникам ( Beleth. Ration. div. offic. 44, 46). Известны случаи, когда попытки публиковать переводы и объяснения К. м. на национальных языках вызывали протесты ( Franz. 1902. S. 631-632). Желание отменить тихое чтение К. м. было осуждено Тридентским Собором (22-я сессия, канон 9) и в бреве папы Александра VII «Ad aures nostras» (12 янв. 1661). Позже за чтение К. м. в полный голос выступали янсенисты (см., напр., Миссал, изданный в Мо в 1709). Только папа Пий X в 1906 г. разрешил печатать объяснения К. м. в Катехизисе. Окончательное исчезновение обычая скрывать текст К. м. произошло в результате распространения литургического движения и реформ II Ватиканского Собора. Свидетельства текста |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ДАЛМАТИКА [лат. dalmatica], в античности и средние века - верхняя муж. и жен. одежда, туника из шерсти или шелка с рукавами до запястий; в католич. Церкви - одно из облачений диакона (а также в особых случаях - епископа и священника). Архидиак. Лаврентий. Миниатюра из Часослова «Дигрей». Фландрия. 1390–1400 гг. (Национальная б-ка Уэльса. Аберистуит. Ms. 15537. Fol. 56) Архидиак. Лаврентий. Миниатюра из Часослова «Дигрей». Фландрия. 1390–1400 гг. (Национальная б-ка Уэльса. Аберистуит. Ms. 15537. Fol. 56) Название происходит от рим. пров. Далмация, где появился этот вид одежды. В Риме Д. носили со II-III вв. (Scr. hist. Aug. Commod. 8. 8; Pertinax. 8. 2; Heliogab. 26. 2; Claud. 17. 6; Acta proconsularia S. Cypriani. 5. 14), а к IV в. она стала одеждой высших сословий (на консульских диптихах в Д. одеты рим. высшие чиновники; ср. также: δελματικ и δελματικομαφρτιον в Эдикте имп. Диоклетиана о максимуме цен. Гл. 19, 22, 26). В нек-рых памятниках Д. называется также κολοβων ( Epiph. Adv. haer. [Panarion]. 1. 15). Изначально Д. имела Т-образную форму. Ее носили с поясом или без. Муж. Д. была с разрезами по бокам подола или по центру для облегчения передвижения пешком или верхом на лошади. Впосл. появилась Д. треугольной, расширенной книзу формы, длина рукава и цвет варьировались. В Византийской империи в средние века Д. изготовлялась из парчи, украшалась жемчугом и драгоценными камнями. В качестве церковного облачения Д. начинает использоваться с IV в. Согласно Liber Pontificalis, ношение Д. вместо короткой туники в 322 г. предписал рим. диаконам папа Сильвестр (LP. Vol. 1. P. 171). Как одежда диаконов Д. упоминается у Амброзиастера в «Вопросах Ветхого и Нового Завета» ( Ambrosiaster. Quaest. Vet. et Nov. Testam. 46). Свт. Григорий Великий сообщает, что рим. диак. Пасхазия хоронили, покрыв его тело Д. ( Greg. Magn. Dial. 4. 40(42)). В литургических памятниках Д. упоминается в Ordo Romanus I 6 (34) (VIII в.) среди облачений папы ( Andrieu. Ordines. Vol. 2. P. 78). Согласно Ordo Romanus XXXIV 10 (VIII в.), Д. надевалась на диакона сразу после хиротонии ( Andrieu. Ordines. Vol. 3. P. 603-613). |
| Свт. Григорий Великий установил дважды в неделю совершать особые литании, однако о пении K. в посланиях папы прямо не говорится ( Greg. Magn. Reg. epist. XI 31//CCSL. 140A. Vol. 2. P. 919-920; ср.: Ibid. P. 1096, 1102-1104). Тем не менее диак. Агиульф, посетивший Рим в 589 или 590 г., был свидетелем участия народа в пении псалмов и К. во время покаянной процессии в 3-м часу дня ( Greg. Turon. Hist. Franc. 10. 1). Нек-рые исследователи считают данное место в тексте свт. Григория более поздней интерполяцией, содержащей описание литаний, совершавшихся при папе Григории II (715-731) (LP. T. 2. P. 399-400, 406) ( Chadwick O. Gregory of Tours and Gregory the Great//JThSt. 1949. Vol. 50. P. 38-49). В любом случае K. изначально была песнью для сопровождения момента вхождения и занятия мест в храме клириками и хором (schola cantorum). В самом раннем из сохранившихся чинов папской мессы Ordo Romanus I (нач. VIII в.) K. называется laetania (это же наименование сохраняется у Валафрида Страбона и др. толкователей мессы). Оно пелось в то время, когда аколиты (аколуфы) приносили светильники, а папа совершал поклоны перед алтарем и шел к своему трону в апсиде. Схола пела K. сразу после антифонов ( интроита ) до тех пор, пока папа не подавал знак завершить пение (Ordo Romanus. I 52// Andrieu. Ordines. Vol. 2. P. 84). Т. о., количество повторений K. изначально не фиксировалось. Об участии народа в пении прямо не говорится, но, по мнению Дж. Ф. Романо, оно подразумевается ( Romano J. F. Ritual and Society in Early Medieval Rome: Diss./Harvard Univ. Camb. (Mass.), 2007. P. 249-250). После K. папа пел Gloria in excelsis. Во 2-м чине папской мессы устанавливается 9-кратное повторение К. (по 3 раза каждое возглашение) (Ordo Romanus. IV 20// Andrieu. Ordines. Vol. 2. P. 159; то же самое в указаниях 2-й пол. VIII в. о совершении служб суточного круга в Соборе св. Петра и рим. мон-рях - Ordo Romanus. XV 15-17//Ibid. Vol. 3. P. 98-99). Поскольку пение К. было тесно связано с обрядовыми действиями шествия и входа в храм, порядок следования элементов друг за другом мог варьироваться: в источнике кон. VIII в. литания указана до интроита (Ordo Romanus. XXII 6-8//Ibid. Vol. 3. P. 260). |
| 2. Часть проскомисательная, следующая после чтения из Писаний и символа веры , когда поется офферториум, состоит из следующих актов: 1. Умовение рук (вторичное) с чтением той же молитвы; 470 2. предуготовительно-покаянные молитвы: «Господи, Боже, по неизреченному Твоему милосердию, соделай меня грешного раба твоего достойным приступити сегодня к алтарю Твоему и проч.». 471 3. Приношения верующих, при коих читаются молитвы: «Тебе, Господи, приношу жертву за отпущение грехов моих и всех верных твоих живых и умерших.... за царя, настоятеля, клир. 4. В это время дьякон подает епископу хлеб для евхаристии, – епископ, прияв хлеб, говорит молитвы, подобные помещающимся в Ordo Romanus, Mozarabicusu Ambrosianusu сходные с нашими молитвами предложения и проскомидии., наприм: «приими, святый Отче, приношение сие...., приими, святая Троица..., приношение сие за самого священнослужителя, за всех живых и умерших, за церковь , за царя ипроч.; 472 полагая затем хлеб на престол, говорит: «освяти, Господи, сие приношение, да будет нам телом Единородного Сына Твоего, Господа нашего Иисуса Христа». Дьякон, смешав воду с вином в чаше, говорит: «Боже, человеческого естества и проч.», как в Ordo Romanus. При принесении чаши на алтарь, дьякон говорит священнику: «пожри Господу жертву хвалы..., а священник, принимая чашу, говорит: «приносим Тебе, Господи, чашу спасения и проч.», как в Ordo Romanus. Следует молитва: «Господи, Иисусе Христе, на кресте страсти Твоея изволивый источити из боку Твоего кровь и воду, и тем Церковь Себе освятив, приими сию жертву на престол Твой возложенную и дозволь милостиво, чтобы за искупление наше и всего мира вознеслась к лицу величества Твоего божественного в воню благоухания " . При поставлении чаши на престол: «принесенную Тебе чашу, Господи, освяти, да будет нам кровь Единородного Твоего Сына, Господа нашего И. Христа». Потом благословляет дары: «во имя Отца, и Сына, и Св. Духа, да будет знаменовано, совершено, освящено и благословлено сие новое жертвоприношение. Прииди, освятитель и благослови. 473 5. Следует каждение с молитвою: ходатайством св. Гавриила Архангела (как в Ordo Romanus) и другими. 474 6. Обращение священника к присутствующим: «помолитесь и о мне грешном, братие и сестры, дабы моя и ваша жертва быша приятна Господу Богу пред лицом Его», – ответ: «да приимет всемогущий Бог из рук твоих, Господь да будет в сердце твоем и в устах твоих и др.». 7. Чин оканчивается молитвами: «Господи ИисусеХристе, вера и упование наше, всяческоеутешение наше в бедствиях настоящей жизни, на меня недостойного и грешного милостиво воззри и мирно услыши, и пошли святого Ангела Твоего с небес, который сие приношение приимет и пред лице Твоего милосердия представит в воспоминание меня, в хвалу и славу имени Твоего», – «Господи, Боже, не хотяй смерти грешников, но покаяния требуяй...», – «намереваясь совершить воспоминание спасительной жертвы всего мира и видя свои грехи страшусь и трепещу, но по великому милосердию Твоему и др.». 475 |
| Иерейство 3. Taken from Meffreth, Dominica 7 Post Trinitatis, No. 4. 11. 1–10 cf Meffreth: «Sunt septem ordines, vt tradit Magister lib. 4. dis. 24. iuxta septiformem Spiritus sancti gratiam. Primus ordo est Ostiariorum , qui praeesse debent ostijs, ne scilicet infidèles & excommunicati, canes aut bestiae intrent. ... Hoc officium Dominus impleuit in sua persona, quando flagello quasi de funiculis facto, vendentes & ementes eiecit de templo loan. & Matth. 11. 11–16 cf Meffreth: «Secundus ordo est Lectorum; qui Lectores a legendo, sicut Psalmistae a Psalmis canendis dicti sunt, vel vocati. Hoc officium Christus adimpleuit, cum in die Sabbathi in S ynagoga librum Isaiae aperiens legit, Spiritus Domini super me, eo quod vnx it me: Euangelizare pauperibus misit me. Luc. 11. 17–22 cf Meffreth: «Tertius ordo est Exorcistarum, qui dicuntur adiurantes in Latino. Inuocare namque habent super Catechumenos, & super eos qui habent spiritum immundum, per nomen Dei iurantes ab eis. Hoc officio vsus est Dominus saepe, cum daemoniacos sanauit.» 11. 23–26 cf Meffreth: «Quartus est ordo Acolitorum, qui Latine ceroferarij dicuntur, quia candelas portant, quando Euangelium legitur, & eas tenent quando altaris sacramentum eleuatur. Hoc officium testatur Dominus se habere, cum dixit: Ego sum lux mundi loan. 11. 27–32 cf Meffreth: «Quintus ordo est Subdiaconorum , qui ita dicti sunt, quia Diaconi praeceptis subiacent. Ad eos enim pertinet calicem & patenam deferre, & Diacono tradere. Hoc officio vsus est Dominus, quando linteo se praecinxit, loan. 11. 33–38 cf Meffreth: «Sextus ordo est Diaconorum, ad quos pertinet Euangelium legere in missae officio, & sacerdoti assistere, & in omnibus, quae per sacerdotem aguntur ministrare. Hoc officio est Dominus vsus, quando praedicauit.» 11. 39–48 cf Meffreth: «Septimus ordo est Presbyterorum. Presbyter enim Graece, senior est Latine, non propter aetatem, sed propter honorem & dignitatem quam adepti sunt Presbyteri. ... Hoc officio vsus est Dominus, cum seipsum obtulit in ara crucis» (Pars aestiv., p. 312). The rest of the poem appears to consist of Simeon " s own teaching. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла МАНИПУЛ [Лат. Manipulus], в католич. Церкви до реформ II Ватиканского Собора одно из литургических облачений, относящееся к числу инсигний ; представляет собой ленту, которую священнослужители (от субдиакона до епископа) носят во время богослужения на левом предплечье, так чтобы концы ленты равно свисали с обеих сторон. В наст. время М. вышел из употребления, за исключением экстраординарной формы рим. обряда (т. е. при использовании Римского Миссала 1962 г.). М. имел неск. прототипов. В архаичной форме он напоминает элемент парадного костюма римской знати (встречается на консульских диптихах в виде сложенного плата, зажатого в правой руке консула). Известны также языческие погребальные стелы, на к-рых изображены усопшие (в т. ч. женщины) с чашей и висящим на левом предплечье предметом, напоминающим полотенце (напр., стела Сенобены, обнаруженная в Таво (деп. Юра, Франция)). Возможно, М. в церковном обиходе изначально не был инсигнией, но имел исключительно практическое значение как платок, к-рым пользовались клирики во время богослужения для утирания лица (ср.: Amalar. Lib. offic. II 24. 1), или же был предметом диаконского «служения столам», т. е. был необходим для совершения Евхаристии как трапезы (ср.: Isid. Hisp. Etymol. XIX 26. 6). Первые свидетельства об использовании М. в богослужении встречаются в жизнеописаниях Римских пап Сильвестра I (314-335) и Зосимы (417-418), к-рые постановили, что наряду с далматикой рим. диаконы (а позже и диаконы пригородных церквей) должны носить на левой руке плат из шерсти и шелка (pallium linostimum) (LP. T. 1. P. 171, 225). Согласно гипотезе Л. Дюшена, этот плат использовался для того, чтобы брать священные сосуды или Евангелие, не прикасаясь к ним руками напрямую (ср.: Ordo Romanus. I 11// Andrieu. Ordines. Vol. 2. P. 71). Судя по посланию свт. Григория Великого, иной тип М. (mappula) в его время был принадлежностью исключительно рим. клира. В качестве особой привилегии свт. Григорий разрешил использовать эту инсигнию старшим диаконам Равеннского собора, но только во время совершения богослужения вместе с самим архиеп. Иоанном, к-рому адресовано письмо ( Greg. Magn. Reg. epist. 3. 54//CCSL. 140. P. 203; Iohannis episcopi Ravennatis Epistula ad Gregorium apostolicum papam de usu pallii et mappulis//CCSL. 140A. P. 1099). Согласно Ordo Romanus I, с помощью М., к-рый приносил субдиакон, папа Римский подавал сигнал к началу пения интроита на мессе (ср.: Ordo Romanus. I 37-38// Andrieu. Ordines. Vol. 2. P. 79). |
| § 3. Кроме Галликанского миссала, до нас дошли из той же эпохи три весьма сходные миссалы, несомненно восточного происхождения: Ordo Romanus, Медиоланский (Амвросиев) и Мозарабский. 448 В них мы имеем, прежде всего весьма развитую и сложную начинательную часть литургии. Она состоит из следующих моментов: Ordo Romanus: священник, приготовившись к священнодействию, входит в храм со словами: во имя Отца».... Ordo Ambrosianus: тайная молитва и 50 псалом. Ordo Mozarabicus: «облачившись в одежды, священник говорить: «Отче, согреших на небо и пред Тобою, Κριε λησον, Отче наш, от сокровенных моих... с покаянно-предуготовительною молитвою: Боже недостойных соделал достойными». 2. Во время входа: антифоны: «вниду к алтарю... Суди ми Боже» и проч. 3. Исповедание: «Исповемся Богу всемогущему, блаженной Марии Приснодеве, блаж. Михаилу Архангелу, Иоанну Предтече, Петру и Павлу и всем святым..., на что сослужителиотвечают: да помилует тя всемогущий Бог..., священник говорит им: да помилует вас..., потом: прощение, отпущение и оставление грехов наших да даст нам..., антифоны..., отыми от нас Боже»... 4. Introitus, т. е. входные антифоны из псалмов: «к Тебе возведох душу мою»... 5. Наконец, став среди алтаря, говорит: «слава в вышних Богу, мир всем и oremus», т. е. начинательную молитву (соответствующую нашей: Господи ниспосли). 449 После чтения из Писаний, символа веры и преподания мира, по окончании литургии оглашенных, совершается npockoмuдuя(oblamio), имеющая весьма сложный чин. 1. Поется offertorium, т. е. соответствующий нашей херувимской песни антифон, смотря по празднику и назначению мессы, например в праздник Тела Христова: «священницы Господа фимиам и хлеб приносят Богу и тако святи будут Богу своему и не осквернят имени Его, аллилуйя», 450 или в праздник Рождества Христова: «Отроча родися нам и Сын дадеся»... и под. 451 2. Дьякон или священник приносит из сакрария священные сосуды (дискос, чашу, покровы, кадильницу) и преждеосвященные дары. 3. Верующие совершают приношение хлеба и вина, из коих избирается потребное для таинства и возлагается на престол. |
| El primero que alude a la casulla como vestidura específicamente sagrada es el Pseudo Germán de París: Cásala, quam amphibolum vocant, quod (sic) sacerdos induitur (para la misa), unita intrínsecas, non scissa, non aperta, tota unita sine manicis. En España, el concilio IV de Toledo (633) habla también de la casulla como de paramento característico del sacerdote: Presbyter... si a grada sao iniuste deiectus, in secunda synodo innocens reperitur, non potest esse quod fuerat, nisi gradas amissos recipiat... si presbyter, orarium et planeta... Según el I Ordo, en Roma el papa, al llegar en procesión, a la iglesia estacional, se despoja en el secretarium de los vestidos comunes y se reviste de los sagrados, el último de los cuales es la casulla. La casulla, dado su origen, era una prenda común a todos los ministros sagrados: pertinet generaliter ad omnes elencos, dice Amalarlo. En los Ordines romani antiguos vemos que la llevan los acólitos, lectores, subdiáconos y diáconos. Estos últimos tenían ya como vestidura litúrgica propia la dalmática, de color claro, considerada como símbolo de alegría; pero por eso mismo no la usaban en las procesiones ni en los días de luto y penitencia, substituyéndola entonces por la planeta fusca o nigra. Lo recuerda Amalario y también el V Ordo romanus desde el siglo IX, y todavía hoy la rúbrica del misal manda lo mismo. Es de notar, sin embargo, que la planeta o casulla que usaban entonces los diáconos sufría una particular transformación. En efecto, durante el santo sacrificio, debiendo los diáconos tener las manos libres para el servicio del altar, apenas el papa había recitado la primera colecta, se quitaban totalmente la casulla, la arrollaban (contabulatio) y se la ponían sobre el hombro izquierdo, pasándola a manera de bufanda por debajo del brazo derecho y sujetando los extremos con el cíngulo. Diaconi – nota el Ordo – si pus fuerit, levant planetas in scapulas. Y el XIV Ordo de la colección de Mabillon explica con más exactitud el procedimiento: Diaconus quando pergere debet ad legendum evangelium, deponat planetam et acolithi decenter eam complicent, et imfconat super sinisirum humerum illius, ac sub dextero bracckio ligent eam. Por el contrario, los subdiaconos teniendo que hacer en el altar, no se quitaban la casulla, sino que se limitaban a plegar la parte anterior del pecho, asegurándola con broches o hebillas. Subdiaconi – dice el I Ordo – similiter levant (planetam) sed cum sinu. Precisamente de estas costumbres proceden las actuales planetae plicatae, que el diácono y el subdiácono llevan cuando les está prohibido el uso de la dalmática y tunicela, así como el llamado estolón, es decir, según la descripción del misal, la stola altior quae ponitur super humerum diaconi... in modum planetae plicatae. |
| Quartum quia incipiunt intellegere requiem suam et futuram sui gloriam praeuidere caque se consolatione mulcentes in habitaculis suis cum magna tranquillitate requiescent stipatae praesidiis angelorum. Quintus autem ordo exultationis habet uberrimae suauitatem, quod ex hoc corruptibilis corporis carcere in lucem libertatemque peruenerint et repromissam sibi possideant hereditatem. Est enim ordo quictis, quia est et resurrectionis. Sicut enim in Adam omnes moriuntur, ita et in Christo inquit omnes uiuificabuntur, unusquisque autem in ordine suö primitiae Christus, deinde qui sunt Christi, qui in aduentum eius crediderunt, deinde finis. Erit igitur ordo diuersus claritatis et gloriae, sicut erit ordo meritorum. Processus quoque ordinum processum exprimit claritatis. Denique sexto ordine demonstrabitur his quod uultus earum sicut sol incipiat refulgere et stellarum luminibus comparari, qui tamen fulgor earum corruptelam iam sentire non possit. Septimus uero ordo is erit, ut exultent cum fiducia et sine ulla cunctatione confidant et sine trepidatione laetentur festinantes uultum eius uidere, cui sedulae seruitutis obsequia detulerunt, de quo innoxiae conscientiae recordatione praesumant gloriosam mercedem laboris exigui, quam incipientes recipere cognouerunt indignas esse huius temporis passiones, quibus remunerationis aeternae gloria tanta refertur. Hic ordo, inquit, animarum, quae sunt iustorum, quos etiam inmortales non dubitauit dicere in quinto ordine eo quod spatium, inquit, incipiunt recipere fruentes et inmortales. Haec est, inquit, requies earum per septem ordines et futurae gloriae prima perfunctio, priusquam in suis habitationibus quietae congregationis munere perfruantur. Vnde ait propheta ad angelum: Ergo dabitur tempus animabus, postquam separatae fuerint de corporibus, ut uideant ea quomodo dixisti. Et dixit angelus: septem dies erit libertas earum, ut uideant in septem diebus qui praedicti sermones, etpostea congregabuntur in habitaculis suis. Haec ideo plenius de iustorum ordinibus expressa sunt quam de passionibus inpiorum, quia melius est cognoscere quomodo innocentes saluentur quam quomodo crucientur flagitiosi. |
|
|
