| — О каких событиях Священной истории напоминают нам первые три дня Страстной седмицы? — Великий Понедельник — это воспоминание о проклятии смоковницы (см.: Мф. 21, 19–20; Мк. 11, 12–14) и о ветхозаветном патриархе Иосифе, судьба которого — прообраз последних дней земной жизни Сына Божиего (см.: Быт. 37–50). Во Вторник мы слушаем евангельское чтение и песнопения о десяти девах (см.: Мф. 25, 1–13). Темы Понедельника и Вторника вводят нас в атмосферу тех дней, когда Господь вошел уже в Иерусалим и учил, проповедовал в Иерусалиме. Наконец, Великая Среда — это две противопоставленные темы, два человека, поступки которых полярны: грешница, омывшая и помазавшая ноги Христа (см.: Мф. 26, 6–13, Лк. 7, 37–50) и предатель Иуда. — Значит, в эти дни мы призваны задуматься о том, что нельзя нам не приносить доброго плода; что нужно всегда быть готовыми встретить Жениха и иметь для этого довольно масла в своих духовных светильниках. Наконец, мы должны задуматься о любви ко Господу, о любви, за которую прощаются грехи. И вот, с этим багажом мы вступаем в Великий, или, как говорят в народе, Чистый Четверг… — Четверг — это день Вечери Господней, день установления Евхаристии. С первых веков христианства этот день празднуется особо. Наше стремление причаститься Святых Таин в этот день — это стремление причаститься вместе с апостолами. Однако тема Тайной Вечери — хотя и господствующая, но не единственная тема богослужения Великого Четвертка (Четверга). Три другие темы, отраженные в его песнопениях (тропарях, хвалитных стихирах, стихирах на стиховне) и евангельском чтении — это умовение Господом ног учеников (см.: Ин. 13, 3–10), Гефсиманское борение Христа (Мф. 26, 36–46; Лк. 22, 39–46; Мк. 14, 32–41) и, наконец, предательство Иуды. Уже не помысл, о котором мы вспоминали в Среду, а действия, завершившиеся лицемерным лобзанием (см.: Лк. 22, 48). Кондак этого дня — «Хлеб прием в руце предатель, сокровенно тыя простирает и приемлет цену Создавшаго Своима рукама человека и неисправен пребысть Иуда раб и льстец». Чин умовения ног совершается в этот день, как правило, епархиальным архиереем, и в нем участвует двенадцать священников епархии. А в Литургии Великого Четверга, которая служится по чину Василия Великого, тема Евхаристии, безусловно, занимает главное место. Песнопение «Вечери Твоея тайная днесь, Сыне Божий, причастника мя приими, не бо врагом Твоим тайну повем, ни лобзания Ти дам, яко Иуда…» поется многократно: вместо Херувимской песни , во время причащения духовенства, причащения мирян и затем — вместо «Да исполнятся уста наша хваления Твоего, Господи». |
| В Евангелиях от Матфея и от Луки роль П. высвечена не менее ярко, чем у ап. Марка. Рассказ Марка о том, как Иисус пришел к ученикам по воде во время бури (Мк 6. 47-50), не содержит упоминаний о П., тогда как Матфей добавляет сцену, в которой П. выходит навстречу Иисусу и начинает тонуть (Мф 14. 25-32). Беседу Иисуса с П. в Кесарии Филипповой приводят все 3 синоптика (Мф 16. 13-16; Мк 8. 27-30; Лк 9. 18-21), но только у Матфея Иисус называет П. камнем, на котором Он создаст Церковь Свою (Мф 16. 17-19). Ап. Лука добавляет собственный материал, связанный с П., к тому, что известно о нем от 2 др. синоптиков. Только у Луки приводится притча о бодрствующих рабах и уточняющий вопрос П. (Лк 12. 37-41), говорится, что П. был одним из 2 учеников, к-рым Иисус поручает готовить Тайную вечерю (Лк 22. 8), и что Иисус на Тайной вечере обращает к П. слова: «Симон! Симон! се, сатана просил, чтобы сеять вас как пшеницу, но Я молился о тебе, чтобы не оскудела вера твоя; и ты некогда, обратившись, утверди братьев твоих» (Лк 22. 31-32). П. многократно упоминается и в Евангелии от Иоанна. Существует мнение, что в этом Евангелии роль П. занижена по сравнению с синоптическими повествованиями (об этом см. в: Keener. 2010. Vol. 1. P. 475-476). Это мнение подтверждают, в частности, тем, что у ап. Иоанна первым находит Иисуса не П., а его брат, ап. Андрей (Ин 1. 40-42) ( Neyrey. 2009. P. 56-57), и что ко гробу воскресшего Иисуса, согласно Иоанну, первым прибегает не П., а «другой ученик» (Ин 20. 2-9), отождествляемый с самим Иоанном ( Barrett. 1998. P. 563). «Другой ученик», он же «любимый ученик», в качестве положительного персонажа якобы противопоставляется П., выступающему скорее в роли отрицательного героя (Peter in the NT. 1973. Vol. 1. P. 133-139; Culpepper. 1983. P. 122; Perkins. 1994. P. 96-97, 100-101). Этот взгляд был оспорен Р. Бокемом, к-рый видит в фигурах П. и «любимого ученика» в Евангелии от Иоанна не конкурирующих, а взаимодополняющих персонажей ( Бокэм. 2011. С. 154-155). В 4-м Евангелии отсутствует целый ряд эпизодов с участием П., к-рые есть в синоптических Евангелиях. В то же время ап. Иоанн добавляет неск. эпизодов с участием П., к-рых нет у синоптиков,- в частности, диалог между Иисусом и П. в сцене омовения ног на Тайной вечере (Ин 13. 6-10), а также рассказ о том, как П. бросился вплавь навстречу воскресшему Иисусу (Ин 21. 7). Все 4 евангелиста повествуют об отречении П., но только Иоанн приводит диалог, к-рый в экзегетической традиции интерпретируется как восстановление П. в апостольском достоинстве после его отречения,- когда воскресший Иисус трижды говорит П.: «...паси агнцев Моих» (Ин 21. 15-19). Жизнь П. до призвания на апостольское служение |
| § 278. Святое Евангелие – это тайна, скрывавшаяся от вечности в Боге, по апостольскому учению (см. Еф. 3:9; Рим. 14:24-25; 1 Кор. 2:7; Кол. 1:26; 1 Петр. 1:20), и от начала мира проповедуется. Ибо первому человеку, Адаму, открыл Бог милостивое Свое благоволение о нем, его потомках и роде человеческом, которое выразилось через слова, сказанные Богом змию: Тот твою сотрет главу, ( Тот – подразумевается Христос – благословенное Семя), по общему разумению Святых Отцов и учителей церковных (см. Быт. 3:15). Это милосердное Божие обещание, как теплый луч солнца сквозь облака и как свет сидящим во тьме, просияло праотцам нашим Аврааму, Исааку и Иакову и прочим и согревало их сердца верою и надеждою на грядущего в мир Христа – Солнце Правды (см. Быт. 12:3; 49:10 и прочее). Потому Христос сказал иудеям: Авраам, отец ваш, рад был увидеть день Мой, то есть во плоти, и увидел, то есть верой, и возрадовался (Ин. 8:56). А что об Аврааме разумеется, то и о прочих праотцах и отцах, в Ветхом Завете поживших и спасшихся, как в Деяниях Апостольских написано: Благодатью Господа Иисуса Христа спасемся, как и они, то есть отцы наши (Деян. 15:11). Свет этой благодати Божией открывался пророкам и был ими проповедан. Моисей явно проповедовал сынам Израилевым: Пророка от братии твоей, как меня, восставить тебе Господь Бог твой, Его слушайте (Втор. 18:15). Это и святой первомученик Стефан приводит (см. Деян. 7:37). О том же и прочие святые пророки проповедовали, которые согласно предвозвестили и различно изобразили пришествие, рождение от Девы по плоти, житие на земле, страдание, смерть, погребение, Воскресение и славное на небо восшествие Спасителя мира, Христа, как о том в святых их книгах пространно написано. Потому и Христос обращался к двум ученикам: « О, несмысленные и медлительные сердцем, чтобы веровать всему, что предсказывали пророки! Не так ли надлежало пострадать Христу и войти в славу Свою?» И, начав от Моисея, из всех пророков изъяснял им сказанное о Нем во всем Писании (Лк. 24:25-27). И в той же главе говорит: ибо надлежит исполниться всему, написанному обо Мне, в законе Моисеевом, и в пророках, и в псалмах (Лк. 24:44). |
| Время начала пощения определялось разными Соборами по-разному (11, 15 нояб. или 23 сент.- осеннее равноденствие) и еще в 1-й пол. XI в. вызывало споры. Тогда же появилось запрещение совершать таинство Брака в период А. до праздника Богоявления (1-е и 3-е прав. Собора в Зелигенштадте; 1023). С XVIII в. пост считался обязательным только в 1-ю неделю А. (см. Четыре времени года ) и в рождественский сочельник (см. Навечерие ). Кодексом канонического права 1917 г. пост в указанную неделю А. был отменен, сохранилось ее значение как времени усиленной молитвы. Начало А. всегда приходится на воскресенье («1-е воскресенье А.»): в рим. обряде - ближайшее ко дню св. ап. Андрея (30 нояб.), в амвросианском и испано-мосарабском - ко дню св. Мартина. Соответственно в А. входят 4 или 6 воскресений. В рим. обряде А. делится на 2 периода: до 16 дек. (включительно) - преимущественно покаянный по характеру с преобладанием эсхатологических мотивов и с 17 дек., дня, называемого «O Sapientia» (лат.- О, Премудрость), по 24 дек. (канун Рождества) - радостный, посвященный Таинству Боговоплощения. Темы богослужебного празднования определяются особыми евангельскими чтениями для 4 воскресений А., взятыми из Мф (24. 37-44; 3. 1-12; 11. 2-11; 1. 18-24). В Novus ordo эти чтения вошли в лекционарий литургического года «А», в годы «B» и «C» используются отрывки из Мк (1. 1-8; 13. 33-37), Лк (1. 26-38, 39-48; 3. 1-6, 10-18; 21. 25-28) и Ин (1. 6-8). Особые чтения и молитвы назначены также для будней. Др. тексты Бревиария (чтения из ВЗ и НЗ, молитвы, гимны, О-антифоны к «Magnificat» ) говорят о Грядущем Искупителе, Его страданиях, Крестной смерти и конечной Славе и призывают верующих к духовному бодрствованию, радостному ожиданию Спасителя, Его достойной встрече и прославлению. Богословское содержание А. носит одновременно исторический и эсхатологический характер: ожидание Рождества Спасителя соединяется с ожиданием Второго пришествия Христова . С этим связаны и др. богословские аспекты А.- призыв к надежде, обращению и нестяжанию; возвещение Царства Божия ; понимание спасения как нового творения (Ис 45. 7-8). Такое восприятие А., по мнению католич. богословов, призвано способствовать созиданию как отдельных христиан, так и всей христ. общины, долженствующей стать душой мира (Bergamini. P. 245). |
| —387— Иерусалим и Иерусалимляне. Жители Иерусалима оказываются склонными верить во Христа, вопреки Иудеям, каковым именем евангелист называет начальников иудейских, считая их недостойными называться начальниками, – Иерусалимляне уже жаждали веры во Христа и потому в погибели их повинны ихние пастыри и начальники 7, 25, –7, 26. а, –7, 26. б. Запрещение выходить за ворота Иерусалима указует на то, что святые будут непрестанно населять небесный Иерусалим и всегда будут в нём пребывать 7, 24. 151. Иерусалим небесный, вышний град 8, 24, б, – свободный, прекрасный город святых 14, 4. Иисус Христос, сказано у ев. Лк.2:52 , преуспевал в премудрости и благодати, в виду чего духоносный евангелист Иоанн сказал, что Сын имеет славу, исполнь благодати ( Ин.1:14 ). Поэтому не как о Слове-Боге говорится о преуспеянии Его, но потому, что, вызывая всё больше и больше удивление к Себе, Оно чрез Свои дела являлось благодатнейшим у взиравших, причем преуспевало, как можно бы вернее сказать, состояние удивлявшихся, а не Само Совершенство (Бог-Слово) в отношении к благодати, как Бог 1, 14. в. См. Христос. Иисус Навин – прообраз Христа Спасителя 5, 16–17, – упоминается 7, 24. б. 166, –20, 22–23. 267. Иоанн Богослов евангелист – божественный и духоносный 1, 9. 98, –1, 10. б, –14, 11. б, – скрыл своё имя как писателя евангелия, чтобы не показаться тщеславным 13, 23–26 (в пропусках к 2 т. 135 стр.), –18, 45, –19, 32–37, – называется «сыном грома» как высказавший нечто великое и необычное, назвав Сына Словом 10, 34–37. 23, – был возлюблен Господом за свою превеликую святость 13, 23–26 (в пропусках к 2 т. стр. 135), по причине величайшей ясности мыслей, чистоты ума, остроты очей сердца и способности весьма быстрого разумения – предвосхитив у других апостолов восприятие знамения, он узнал присутствующего Христа, и указал прочим апостолам, нимало не усомнившись, но возгласив со всею решительностью: «это Господь» 21, 7–14, – Господь не возлюбил бы Иоанна, если бы он не отличался наивысшею доблестью и не был бы достоин и способен ко всякого рода добру 21, 24. Евангелие Иоанн написал для опровержения еретиков, утверждающих, что Слово начало быть только тогда, когда стало человеком, рожденное от Святой Девы, – по просьбе мудрейших из у веровавших, кои, собравшись, приступили к ученику Спасителя, открыли ему пустословие |
| Что касается Нового Завета. Господь Иисус Христос не отрицал право человека на владение имуществом, в том числе и на богатство. Например, в известном эпизоде с богатым юношей Христос не требует от него отказа от его богатства в качестве непременного условия наследования вечной жизни, однако даёт понять, что отказ от богатства и призыв следовать за Ним предполагает особую награду на небесах (См.: Мк.10:21-22 ; Мф.19:21-22 ; Лк.10:25 ). Христос подчеркивал, что страсть к приобретению богатства является препятствием на пути следования в Царство Небесное (см. напр.: Мф.19:23-24 ). Первая христианская община (Иерусалимская церковь ), ожидая очень скорого Второго Пришествия Христа, на первом этапе своего существования не уделяла особого внимания организации своей экономической жизни. Из описания жизни первой, Иерусалимской христианской общины, в Книге Деяний святых апостолов, мы можем заключить, что при вступлении в эту общину люди передавали все свое имущество в коллективное владение всей общины ( Деян.4:32-37 ). Там же повествуется о том, как некий Анания со своей женой Сапфирою согласились утаить от общины часть дохода, полученного ими от продажи своего имущества, за что были наказаны Богом смертью ( Деян.5:1-11 ). Предполагалось, что потребности членов христианской общины будут удовлетворятся из общего имущества по мере необходимости, однако, как видно из 6й главы книги Деяний, при этом возникали конфликты, из-за чего и появился институт диаконата (см.: Деян.6:1-7 ). Насколько можно судить, указанная форма организации экономической жизни христианской общины, в рамках которой фактически предполагалось, что все члены общины отказываются от частной собственности в пользу собственности коммунальной, не существовала в других христианских общинах первых веков, и, во всяком случае, не предписывалась в качестве обязательной нормы. Как видно из текстов Нового Завета, сама христианская община Иерусалима должна была для своего существования пользоваться средствами, которые в её пользу жертвовались другими христианскими общинами. Однако в дальнейшем коммунальная собственность, как основа для организации экономической жизни общины, возродилась в общежительных монастырях. Хотя монахи таких монастырей не могли иметь какого-либо значительного личного имущества, сам монастырь мог обладать весьма большими богатствами. |
| Фрагмент фрески «Тайная вечеря» из росписи собора монастыря Ватопед на Афоне. Первая половина XIV века. «Не любите мира, ни того, что в мире: кто любит мир, в том нет любви Отчей» (1 Ин. 2: 15), – предупреждает нас Друг Христов. А значит, смысл нашей любви не в том, чтобы приобрести благоволение всех окружающих, а в том, чтобы познать Промысл Божий, покориться воле Создателя. Не случайно именно в Евангелии от Иоанна мы находим важное дополнение для понимания притчи о милосердном самарянине (см.: Лк. 10: 25–37). Господь ставит в пример поступок иноплеменника, упрекая при этом в жестокосердии не кого-либо, а представителей духовного чина израильского народа. Казалось бы, это и есть повод, чтобы задаться вопросом: кто из названных в притче – милосердный самарянин или жестокие израильские священнослужители – исповедует истинную веру в Господа Вседержителя? Однако в разговоре с самарянкой Спаситель совершенно ясно говорит о ее соплеменниках: «Вы не знаете, чему кланяетесь, а мы знаем, чему кланяемся, ибо спасение от Иудеев» (Ин. 4: 22). А в Евангелии от Марка мы встречаем юношу, который с раннего возраста соблюл все заповеди и даже пришел ко Христу, чтобы у Него научиться истине о Царствии Небесном. В искренности благочестивого настроя юноши и в его добродетельной жизни мы не можем сомневаться, поскольку «Иисус, взглянув на него, полюбил его» (Мк. 10: 21). Однако и это внешнее благочестие, доброта намерений не смогли дать главного плода – не привели человека к Богу, и «он, смутившись… отошел с печалью, потому что у него было большое имение» (Мк. 10: 22). Если измерять истинность веры лишь нравственным критерием, тогда Евангелие от Иоанна окажется во многих местах наполненным пустой философией и ненужными богословскими отступлениями. А с ними мы часто сталкиваемся в благовестии любимого ученика Спасителя. Именно он передает для будущих поколений христиан глубокую беседу Господа о Хлебе жизни . «Я хлеб живый, сшедший с небес; ядущий хлеб сей будет жить вовек; хлеб же, который Я дам, есть Плоть Моя, которую Я отдам за жизнь мира» (Ин. |
| Вся христианская аскетика, включая молитву, посты и другие духовные упражнения, приобретает для него живой насущный смысл. Такой человек, получив благодать Божию, старается рачительно расходовать ее на заботу об окружающих. Через благожелательное, уважительное, милосердное отношение к другому человеку христианин выражает свое стремление сохранять единство с Богом, Который послал ему именно этого человека. Русский подвижник преподобный Силуан Афонский предупреждал: «Если брата своего возненавидел, то, значит, отпал ты от Бога, и злой дух овладел тобою». Надо подчеркнуть, что христианская любовь продиктована вовсе не тем, что иной человек чем-либо симпатичен или полезен, или может воздать добром, а исключительно тем, что он — носитель образа Божия. Этот образ бывает спрятан очень глубоко или искажен до неузнаваемости злобой, несносным характером, двуличием и другими немощами человеческой натуры. Но мы должны позаботиться о нем, как позаботились бы о Христе, окажись Он на его месте. Тем самым мы служим Господу, Который попустил нам встретить этого человека на нашем жизненном пути. Как поведал Спаситель, на Страшном Суде Он не будет спрашивать, сколько постов ты выдержал, как строго постился, сколько раз посетил храм, регулярно ли читал молитвенное правило. Он спросит, оказал ли ты другому человеку ту помощь, в которой он нуждался (см. Мф. 25, 34—36). И неважно, верил ли тот человек во Христа или нет. Об этом же говорит и евангельская притча о милосердном самарянине: тот, кто спас жизнь умирающему, был язычником, но лишь он поступил правильно. Господь говорит каждому из нас: «Иди, и ты поступай так же» (Лк. 10, 37). Почему же Христос ставит нам в пример язычника? Потому что христианин должен проявлять самоотверженную любовь по отношению к другому человеку вне зависимости от его вероисповедания. Следовательно, надо не заниматься самооправданием, а стараться, как можно чаще прибегая к благодатной помощи, приблизиться к высокому евангельскому идеалу духовного совершенства (см. Мф. 5, 48). Пока есть время. |
| Место предстоящего тебе служения находится на Крайнем Севере, в суровых климатических условиях. Этот недостаток тепла ты призван восполнить любовью архипастырского сердца и заботой о людях. Много было сделано на земле Мурманской Преосвященным митрополитом Симоном, ныне принимавшим участие в твоей хиротонии. Однако немало предстоит совершить и тебе. Перед тобой огромное поле деятельности. Кольский край, как и прежде, нуждается в проповеди Евангелия, в строительстве храмов Божиих, во всестороннем развитии епархиальной и приходской деятельности, в пастырском душепопечении над военнослужащими и членами их семей. Сегодня еще многие люди блуждают в поисках ложных богов и сомнительных удовольствий, вкушая временную греха сладость . Особенно подвержены этим искушениям неокрепшие души молодых людей. Посему к ним должно быть обращено твое архипастырское слово — слово, подтвержденное личным примером жизни по правде Божией, делами любви и милосердия. Социальное служение требует систематической работы и не может ограничиваться отдельными актами благотворительности. Там, где малоэффективными бывают призывы к жизни по вере, огромную силу обретает помощь ближним, как мы слышали в сегодняшнем Евангелии (Лк. 10:25-37), посредством которой они опытно познают, что такое вера, действующая любовью (см. Гал. 5:6). Любовь и сострадание должны быть главными мотивами в нашем отношении ко всякому человеку вне зависимости от его национальной, религиозной или политической принадлежности, от его статуса и социального положения. Когда один человек делает добро другому, между ними устанавливается некая таинственная связь. Без этого человеческое общество не может существовать. Если добро в отношениях между людьми, взаимная поддержка исчезают, то исчезает и способность общества к солидарным действиям. Памятуй об этом во все дни жизни твоей. Вместе с тем, стремись к тому, чтобы каждый приход, подворье или монастырь стал в подлинном смысле слова образцом братской любви и взаимопомощи, когда у множества уверовавших одно сердце и одна душа (см. |
| В Новом Завете диакония — это деятельное и практическое выражение христианского милосердия и любви, заповеданной Спасителем: «Как Я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга. По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою» (Ин. 13, 34-35). Любовь к ближнему — священное призвание и нравственный долг христианина (Ин. 13, 34), ибо на Страшном Суде Бог спросит каждого, совершал ли он дела милосердия (см. Мф. 25, 40). Все члены Церкви составляют «одно тело во Христе» (Рим. 12, 5). Между ними должно быть основанное на христианской вере и любви общение, выражающееся в том числе во взаимной помощи и совместных социально значимых трудах. В церковной семье не должно быть никого, кто страдал бы от отсутствия необходимого. Вместе с тем, социальное служение Церкви не может сдерживаться или ограничиваться религиозными, национальными, государственно-политическими или социальными рамками. Церковь простирает свое человеколюбие не только на своих членов, но и на тех, кто к ней не принадлежит (Лк. 10, 30-37). В основе милосердного служения — любовь, которая, по слову апостола Павла, «долготерпит, милосердствует, не завидует, не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит» (1 Кор. 13, 4-7). Превосходнейшую часть любви, по выражению святителя Григория Богослова, составляет «любовь к бедным, жалость и сострадательность. Ибо никакое служение так не угодно Богу, как милосердие» (Слово 14, О любви к бедным). Милосердное служение помогает человеку обрести любовь, а вместе с ней — самоотверженность, кротость, долготерпение, смиренномудрие и другие христианские добродетели. Именно о такой душеполезности дел милосердия писал авва Дорофей, наставляя братию в том, что «более больной благотворит ему [служащему], нежели он больному» (Душеполезные поучения, поучение XIV «О созидании и совершении душевного дома добродетелей»). |
|
|
