| Введение Синодальный период истории Русской Православной Церкви (далее − РПЦ), ведущий свой временной отсчет от петровских, «противных православной традиции» 4 , преобразований, начатых в 1718 г. учреждением Духовной Коллегии и открытием в 1721 г. Святейшего Правительствующего Синода, ознаменовался активизацией миссионерской деятельности, «возделыванием новых нив» на территории от Урала до берегов Тихого океана. Именно это направление деятельности на протяжении двух столетий способствовало «постепенному восстановлению канонической дееспособности и определению новых путей в повседневной жизни» 5 . В течение XVIII в. православные миссионеры, проповедуя веру христианскую, просвещая и крестя язычников, укрепляя в вере новокрещенных, открывая для них школы, переводя тексты богослужебных книг на языки народов Сибири, «вводя практику православного богослужения на инородческих языках» 6 , основывая монастыри и строя храмы, прошли почти всю сибирскую землю, возобновили миссионерскую деятельность на Камчатке, снарядили первую Православную миссию в Пекин. Особое внимание было уделено воспитанию в Сибири образованного духовенства из представителей коренных народов. Среди имен тех, кто просвещал народы Сибири, Дальнего Востока, Камчатки и Китая в XVIII в., были «проповедниками веры во языцех монгольских», митрополит Сибирский и Тобольский Филофей (Лещинский) (1650−1727), епископ Иркутский Иннокентий (Кульчицкий) (1680−1731), епископ Иркутский и Нерчинский Иннокентий (Нерунович) (1690-е − 1741), епископ Иркутский и Нерчинский Софроний (Кристалевский) (1703−1771). Святителю Софронию принадлежат замечательные слова напутствия отбывающим на новые земли к некрещеным народам, ставшие основой проповеднической деятельности РПЦ на огромных просторах Сибири, Дальнего Востока, а позднее – и на Аляске. Он призывал «делами проповеди и светильником любви согревать мир человеческий, ибо только от любви любовь воспламеняется и собою всякую ревность по Бозе приводит» 7 . Просветительская деятельность РПЦ в XIX в. связана с именами таких ее крупнейших подвижников, как архимандрит Макарий (Глухарев) (1792−1847) – переводчик Священных и богослужебных книг на языки алтайских народов и создатель Алтайской миссии; митрополит Московский и Коломенский Макарий (Невский) (1835–1926) – создатель алтайской письменности; архиепископ Иркутский и Нерчинский Михаил (Бурундуков) (1770−1830) – основатель Забайкальской миссии; архиепископ Иркутский и Нерчинский Нил (Исакович) (1799−1853) – переводчик текстов Священного Писания на бурятский язык; архиепископ Иркутский и Нерчинский Парфений (Попов) (1811−1873) – создатель Иркутского Комитета Миссионерского общества и основоположник церковно-издательской деятельности в Забайкалье. |
| Усердные труды преосвященного, согретые любовью к своему делу, принесли заметные результаты – тысячи язычников приняли святое крещение. Не отличаясь крепким здоровьем, под влиянием сурового климата и невзгод святитель Иннокентий рано отошел ко Господу. Он преставился утром 27 ноября 1731 года. Погребен в пещере под деревянной церковью Тихвинской иконы Божией Матери. В 1764 году при ремонте церкви, где был погребен епископ Иннокентий, было обнаружено, что тело, одежды и гроб святителя сохранились нетленными и прославились многими чудесами. В 1800 году жители Иркутска просили об открытии мощей святителя. 1 декабря 1804 года преосвященный Иннокентий был причислен к лику святых и установлено празднование его памяти по всей России 26 ноября, так как в день преставления совершается празднование иконе Божией Матери «Знамение». 19 января 1805 года мощи святителя были открыты, а 16 февраля того же года перенесены в соборную церковь Вознесенской обители и открыто почивали там в серебряной раке. Литература: Модест. Жизнь святителя Иннокентия. – СПб., 1879. Рункевич С. Г. Александро-Невская лавра 1713–1913: Историческое исследование доктора церковной истории С. Г. Рункевича . – СПб., 1913. – С. 193. Хойнацкий А. Ф., протоиерей. Очерк из истории Православной Церкви и древнего благочестия на Волыни... – Житомир, 1878. – С. 241–246. Хойнацкий А. Ф., протоиерей. Волыно-Почаевский Патерик. – М., 1888. – С. 228–232. Толстой М. В. Рассказы из Истории Русской Церкви. – М.. 1901. – С. 616–617, пр. 50. Толстой Ю. Списки архиереев и архиерейских кафедр иерархии Всероссийской со времени учреждения Святейшего Правительствующего Синода (1721–1871 гг.). – М., 1872, 22. Барсуков Η. П. Источники русской агиографии. – СПб., 1882. – С. 223. Голубинский E. Е. История канонизации святых в Русской Церкви. – 2-е изд. – М., 1903. – С. 173–176. Барсуков И. П. Иннокентий святитель – первый Иркутский епископ. – СПб., 1905. Соловьев С. М. История России с древнейших времен: в 6 кн. – 3-е изд. – СПб., 1911, кн. 4. – С. 289, 645, 1140. |
| В 1722 г. с титулом епископа Переяславского он был направлен начальником миссии в «Хинское царство» — в Китай, но не был туда допущен богдыханом и остановился в Селенгинском Преображенском монастыре в Забайкалье. За время долгих (в течение нескольких лет) переговоров с китайскими властями епископ Иннокентий изучил бурятский язык. Позже он устроил в Иркутском Вознесенском монастыре русско-монгольскую миссионерскую школу на 25 учеников. (В 1736 г. в ней обучалось уже 70 воспитанников.) Первым преподавателем монгольского языка в школе был настоятель монастыря архимандрит Антоний. В 1725 г. выяснилось, что китайские власти не желали дать пропуск главе миссии, и в 1727 г. святитель Иннокентий был назначен Синодом на новоучрежденную Иркутскую кафедру. Святитель особенно много потрудился над просвещением христианской верой прибайкальских бурят. Он помогал им во всем и своею ревностью приобрел славное имя «проповедника веры во языцех монгольских». Блаженная кончина святителя Иннокентия последовала в 1731 г. В 1804 г. постановлением Святейшего Синода святитель Христов Иннокентий был причислен к лику святых Русской Православной Церкви. Преемниками святого Иннокентия по Иркутской кафедре были ревностные миссионеры епископ Иннокентий II (Нерунович; 1732—1741) и святитель Софроний (Кристалевский; 1754—1771). Святитель Софроний, посылая миссионеров в Забайкалье, на Камчатку и в Якутию, призывал их обращать особое внимание на улучшение жизни новокрещенных: «Делами проповеди и светильником любви согревайте мир человеческий, ибо только от любви любовь воспламеняется и собою всякую ревность по Бозе приводит». В середине XVIII в. возобновилась миссионерская деятельность на Камчатке. В 1745 г. туда прибыла Духовная миссия из 19 человек во главе с иеромонахом Иоасафом (Хотунцевским) из Сарской, или Крутицкой, епархии. Миссия открыла 20 школ, в которых обучалось несколько сот человек. К концу XVIII в. православные миссионеры прошли почти всю сибирскую землю и привели ко Святому Крещению десятки тысяч язычников, ламаистов и магометан. |
| Иеромонаху Алексию, впоследствии схиигумену, основателю и первому строителю Свято-Троицкого Никольского монастыря в Приморском крае, Иннокентий Сибиряков пожертвовал 25 тысяч рублей. По свидетельству настоятеля Петербургского подворья Свято-Андреевского скита архимандрита Давида (Мухранова), духовного отца И. М. Сибирякова, Иннокентий Михайлович передал ему 2 млн. 400 тыс. рублей, предоставив раздавать эти средства по своему усмотрению. Отец Давид раздал половину на благотворительные дела и бедные монастыри России, а другую половину отдал в Свято-Андреевский скит на Афоне. На эти средства в скиту был построен и благолепно украшен собор апостола Андрея Первозванного — «Кремль Востока» — самый крупный православный храм на Балканах и в Греции, выстроен больничный корпус с церковью во имя святителя Иннокентия Иркутского, другие постройки. Так исполнилось пророчество, прозвучавшее из уст русского архипастыря. В 1868 году преосвященный Александр, епископ Полтавский, посоветовал братии построить в Свято-Андреевской обители храм во имя святителя Иннокентия Иркутского. Он сказал, что «Бог пришлёт сюда из Сибири благодетеля, соименного сему святителю, и этот благодетель выстроит на сей закладке церковь и больницу». Благотворения Иннокентия Сибирякова на церковные нужды ополчили против него врага рода человеческого, возбудившего во многих зависть, посеявшего самые невероятные слухи и кривотолки о нём, проникавшие даже в церковную печать. В 1894 году Иннокентию Михайловичу, как некогда святой блаженной Ксении Петербургской, за желание раздать своё имущество нуждающимся и уйти в монастырь пришлось пережить два унизительных освидетельствования его душевного здоровья губернской комиссией в составе докторов, юристов, государственных чиновников и общественных деятелей. «Что сделал я им, — говорил Иннокентий Михайлович близкому по духу человеку, — ведь … я не разбойникам раздаю и ко славе Божией жертвую!» Он был признан здоровым и снова вступил в полное владение своими капиталами. Прежде чем уйти в монастырь, он жертвует 420 тысяч рублей на пособия и пенсии рабочим золотых приисков, которым, как считал И. М. Сибиряков, он был обязан своим богатством. Свою дачу отдаёт детскому приюту для девочек, вторую дачу в Выборгской губернии жертвует Линтульской женской общине. В год своего монашеского пострига (в 1896 году) он жертвует 10 тысяч рублей на строительство Воскресенского скита на Валааме. |
| Владыка сам шил и починял себе платье, писал иконы, исполнял монастырские работы и, вообще, не выделялся по образу жизни из простых монахов. Но, несмотря на такую обстановку, преосвященный не унывал и не бездействовал. Он находил себе утешение и твердость в молитве и ежедневном богослужении. Святитель проповедовал слово Божие между язычниками и крестил много бурят и других инородцев, кочевавших около Селенгинска. В феврале 1725 года из Синода пришел указ, повелевавший святителю выехать из Селенгинска в Иркутск, где архипастырь поселился в Вознесенском монастыре. В августе 1727 года кончилось временное пребывание епископа Иннокентия в Селенгинске, он получил указ о назначении его правящим епископом новой Иркутской епархии. Здесь святитель неутомимо работал почти четыре года. Ему пришлось не только приводить церковные дела в порядок, но иногда все вновь создавать. Первым шагом в его деятельности было обозрение своей обширной епархии. Состояние паствы и духовенства было далеко не утешительным. Жители епархии были чрезвычайно грубы и преданы различным порокам, и преосвященный Иннокентий должен был приложить много труда, чтобы изжить эту варварскую грубость и заставить свою паству соблюдать хотя бы важнейшие заповеди. Среди духовенства немало еще было безграмотных священников. Против всего этого боролся преосвященный Иннокентий, подавая своей жизнью образец высокой нравственности. Он горячо проповедовал слово Божие, устроил школу для подготовки священников, открывал новые церкви и изыскивал средства для обеспечения их и монастырей. Он ходатайствовал, чтобы уничтожены были в вотчинах монастырей винные откупа, чтобы духовенство освобождено было от незаконных поборов, чтобы была урегулирована торговля церковными свечами. Огорчало его то, что в своей деятельности он мало находил поддержки со стороны светской власти. Но преосвященный Иннокентий, эта светлая личность Сибири, безропотно и терпеливо переносил свою полную трудов и лишений жизнь. Простота, общедоступность, кротость, истинное смирение и незлобие отличали всю его деятельность. Он был начальником в равной мере строгим и справедливым, истинным другом всех кающихся и исправляющихся. |
| Отрасль древней дворянской Волынской фамилии Кульчицких, V блаж. Иннокентий получил умственное образование в Киевской академии 405 . В Киевской лавре пострижен был в иночество и здесь же приял священство. В 1710 г. отправлен он вместе с двумя другими к должности учителя в Московскую академию; в 1714 году получил здесь звание префекта и в том же году переведен в Невскую лавру, с званием соборного иеромонаха. Здесь он выполнял служение обер-иеромонаха по флоту, иначе был начальником флотских иеромонахов, надзирал за их поведением, разрешал сомнения их и о нуждах духовных сносился с Синодом. В 1720 г. архимандрит лавры Феодосий Яновский посвящен в епископа Новгородского, а Иннокентию поручено исправлять должность наместника лавры 406 . Когда государь Петр I, по представлению Сибирского губернатора, повелел, чтобы при Русской Пекинской миссии был, как и при Римской миссии, епископ, для такого великого служения назначен был блаж. Иннокентий. При этом Святейший Синод 14 февраля 1721 г. докладывал государю: «определенного в Хинское государство, иеромонаха Иинокентия Кульчицкого, архиереем Иркутским и Нерчинским, для близости к оному государству, посвятить ли и оного для удобнейшего обхождения от Сибирской епархии отделить ли?» Государь отвечал: в архиереи посвятить, но лучше бы без титула городов, понеже сии городы порубежные к Хине, чтобы иезуиты не перетолковали низко и бедства не нанесли 407 . Блажен. Иннокентий 5 марта 1721 г. хиротонисан был в епископа, и дабы согласно с соборным правилом, именовался он епископом определенной Церкви, он наименован епископом Переяславским. Китайское правительство тогда хорошо расположено было к Русскому двору и очень довольно первою Русскою миссиею для Пекина, которой начальником быль архимандрит Иларион. Это подавало надежды на то, что блаж. Иннокентий благосклонно будет принят Пекинским двором. Апреля 19 новый святитель выехал из Петербурга с двумя иеромонахами, пятью певчими и 3 служителями. Из патриаршей ризницы выданы были ему серебряные сосуды и омофор; прочую же утварь, по распоряжению Синода, взяли в Суздале из ризницы митр. Ефрема 408 . |
| На третьей седмице Великого поста, 5 марта 1721 года, в воскресенье, в Александро-Невском Троицком соборе за литургией была совершена хиротония иеромонаха Иннокентия во епископа. Таинство в присутствии Всероссийского самодержца свершили члены Святейшего Синода митрополит Рязанский Стефан (Яворский) и Новгородский архиепископ Феофан (Прокопович). Сразу по Пасхе, на Светлой седмице, владыка Иннокентий, нареченный епископом Бельским, выехал из Санкт-Петербурга в страну неведомых хинов. Его сопровождали два иеромонаха, иеродиакон и пять певчих с тремя служителями. Год без малого добирались они до Иркутска, оттуда двинулись дальше, за Байкал, и остановились в пограничном с Китаем Селенгинске. Здесь миссии предстояло дожидаться решения пекинских чиновников о праве на въезд. В то время в Пекине неожиданно большое влияние приобрели иезуиты, которые под различными предлогами склоняли, местных чиновников уклоняться от принятия русского епископа. И повод для отказа был найден. В письме с просьбой о разрешении на въезд владыка Иннокентий был назван «богдо» — то есть «великий», а у китайцев такое обращение было принято только к императору, и потому де двум великим особам быть одновременно в Китае невозможно. В ожидании новых указаний из Святейшего Синода епископ Иннокентий оставался в Селенгинске безвыездно три года. Скорбна была жизнь святителя. Не получая жалования, а назначено ему было 1500 рублей в год, он содержал себя и свиту подаяниями доброхотов. Чтобы не умереть с голоду, миссия добывала себе пропитание рыболовством или нанималась на работы к местным хозяевам и тем кормилась. Поношенное платье владыка чинил себе сам. Утешение находил в молитвах и богослужениях, которые совершал в старом селенгинском соборе. «Где мне главу преклонити и прочее жития моего время окончати Святейший Правительственный Синод заблагорассудит? — писал он в Синод. — Прошу покорно о милостивом указе, что мне делать: сидеть ли в Селенгинске и ждать того, чего не ведаю, или возвратиться назад... понеже и лисы язвины имут на починок, я же по сие время не имам, где главы приклонити. Скитаюсь бо со двора на двор и и из дому в дом переходящи». |
| Недолго, однако, блаженный Иннокентий подвизался в Киевской лавре. В 1710 году он был вызван в Москву Стефаном Яворским для преподавания в Московской славяно-греко-латинской академии. Эта академия находилась в Заиконоспасском монастыре. Здесь святой Иннокентий преподавал словесность и поучал своих учеников искусству церковного витийства. В 1714 году святой был назначен префектом академии. Его обязанностью было наблюдать за порядком внутренней и внешней жизни воспитанников, а кроме того он еще преподавал нравственное богословие и философию. Такую должность он занимал до 1719 года. В этом году он был вызван в звании соборного иеромонаха в Александро-Невскую лавру и назначен на корабль «Самсон», стоявший в Ревеле. Вскоре он был переведен обер-иеромонахом в город Або. Занимая сию должность, святой был начальником флотских иеромонахов, служивших в Финляндском корпусе, надзирал за их поведением, разрешал недоразумения и сносился о церковных нуждах с Святейшим Синодом. Так как святой Иннокентий по обязанности своей службы каждую неделю должен был посещать каждый корабль, то, вероятно, он хорошо был известен государю, так любившему созданный им флот. Но Господь назначил Своему угоднику новое, высшее служение. Он судил ему быть просветителем отдаленнейшей окраины русского государства – Восточной Сибири. Сибирь, завоеванная в 80-х годах XVI века, хотя медленно, но непрерывно заселялась русскими переселенцами. По берегам многочисленных рек они строили зимовья для сбора дани с инородцев, остроги для военной защиты от их набегов в города, где сосредоточивалось управление завоеванного края. Вместе с расселением русских по обширной Сибири распространялась и Христова вера: по зимовьям ставились кресты или часовни, по острогам строились церкви, а по городам – церкви и монастыри. В 1620 году была открыта Сибирская епархия в городе Тобольске. Но одного епископа, разумеется, было недостаточно для огромной страны, и церковная жизнь Сибири за все XVII столетие представляла грустную картину вопиющих беспорядков. Духовенства было недостаточно, и многие церкви стояли без пения; монастыри жили без устава, и монахи были таковыми только по имени. Среди верующих, не исключая и духовенства с монашеством, встречались такие пороки и царила такая распущенность, что неприлично и описывать. Сибирь нуждалась в апостолах веры Христовой. |
| Особое почитание святых, связанных с Киевскими духовными школами, зародилось в начале ХХ века, когда в Киеве шла активная подготовка к 300-летнему юбилею академии. К концу XIX века было прославлено лишь два святых угодника, вышедших из стен Киевской академии: святители Димитрий Ростовский и Иннокентий Иркутский. В годы правления императора Николая II, когда в Русской Церкви заметно оживился процесс канонизаций, Киевская духовная академия способствовала причислению к лику святых еще нескольких своих воспитанников. Так, профессор КДА протоиерей Федор Титов приложил немало усилий к тому, чтобы в 1911 году был прославлен святитель Иоасаф (Горленко), епископ Белгородский; а в 1916 году — святитель Иоанн (Максимович), митрополит Тобольский. К сожалению, в дореволюционный период не удалось завершить процедуру канонизации святителя Павла (Конюскевича), митрополита Тобольского. По замыслу отца Федора Титова, его прославление должно было состояться в 1915 году во время торжественного празднования 300-летия Киевской академии. Однако первая мировая война помешала провести эти торжества, и потому тогда канонизация не состоялась. В результате святитель Павел был включен в святцы Русской Православной Церкви лишь в 1984 году (в составе Собора Сибирских святых). Таким образом, к 1917 году к лику святых было причислено пять воспитанников Киевской академии: святители Димитрий Ростовский, Иннокентий Иркутский, Феодосий Черниговский, Иоасаф Белгородский и Иоанн Тобольский. В 1915 году отец Федор Титов писал, что Киевская академия «является доселе единственным учебным заведением не только в России, но и во всем православном христианском мире, воспитавшим столь много не просто только замечательных, но и высоконравственных деятелей». Он также свидетельствовал, что в начале ХХ века существовало местное почитание многих выходцев из киевской школы, которые не были еще канонизованы. «Такое отношение народной совести к воспитанникам Киевской академии является, по нашему мнению, самым лучшим и ярким признанием ее высоких исторических заслуг перед Вселенской Православной Церковью», — завершает свои размышления отец Федор. |
| Строительство Свято-Иннокетьевского храма шло всего год – с 1868 по 1869, велось оно силами войсковой постовой команды, царские врата были сделаны отцом Иоанном Гомзяковым. Кроме того, купцом Киселевым будущему храму был пожертвован отлитый в Москве колокол весом в 98 пудов 25 фунтов. 23 июня 1870 года епископ Камчатский Вениамин (Благонравов) освятил сооруженный храм во имя небесного покровителя Сибири и Дальнего Востока святителя Иннокентия Иркутского. В 1896 году протоиерей Успенского собора Александр Протодиаконов ходатайствовал перед Благовещенской Духовной Консисторией о разрешении постройки в Хабаровске новой каменной церкви на месте деревянного Иннокентьевского храма. Разрешение Преосвященного Макария, епископа Камчатской епархии было получено, и в этом же году 5 августа был создан строительный комитет под руководством городского головы Алексея Александровича Рассушина. Закладка второго каменного храма Хабаровска прошла 22 июня 1897 года в присутствии генерал-губернатора С.М. Духовского, главного начальника края. Проект будущего храма был разработан инженером-полковником В.Г. Мооро совместно с капитаном Н.Г. Быковым. Мооро – автор многих красивейших зданий Владивостока и Хабаровска. Строили церковь силами солдат местного гарнизона в очень короткие сроки – за теплые месяцы 1898 года здание было возведено под крышу, к осени выстроили колокольню и пятиглавие куполов, в октябре установили колокольню из 12 колоколов. Роспись выполнялась, по некоторым данным, на средства четы Пьянковых при участии первого хабаровского художника, выпускника Санкт-Петербургской Академии Художеств С.А. Казаринова. Иконостас и церковную утварь перенесли из старой церкви. 8 ноября 1898 года, в день Собора Архистратига Михаила, состоялось торжественное освящение Градо-Хабаровской Свято-Иннокентьевской церкви, совершенное протоиереем Александром Протодиаконовым в сослужении с настоятелем освящаемого собора протоиереем Харлампием Петрологиновым и всем причтом. Стоящая на невысокой горе, окруженная одно- и двухэтажными постройками, эта пятиглавая церковь была прекрасная видна из всех районов города. Изящный силуэт был выполнен в стиле церквей XVII века, а шатровая восьмигранная колокольня придавала особенный выразительный вид со стороны Амура. |
|
|
