| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ДРОБНОЕ ЗНАМЯ Лицо " кулизма большая " из первой Евангельской стихиры большого распева. Тайнозамкненная запись (ГИМ. Епарх. 184. Л. 229, кон. XV - нач. XVI в.) и развод дробным знаменем (ГИМ. Син. певч. 135. Л. 272, кон. XVII в.) Лицо " кулизма большая " из первой Евангельской стихиры большого распева. Тайнозамкненная запись (ГИМ. Епарх. 184. Л. 229, кон. XV - нач. XVI в.) и развод дробным знаменем (ГИМ. Син. певч. 135. Л. 272, кон. XVII в.) способ фиксации напева в древнерус. крюковой знаменной, путевой и демественной нотациях . Существовавшие в песнопениях тайнозамкненные начертания (см. ст. Тайнозамкненность ) мелодических формул ( фит , лиц , попевок ) записывались с помощью последовательности простых знамен - крюков, стрел, стопиц, т. е. в виде развода . С помощью Д. з. могут быть также расшифрованы отдельные сложные знамена, встречающиеся за пределами тайнозамкненных начертаний и обозначающие мотив из неск. звуков (напр., полкулизмы, мечик, два в челну, тряска и др.). Такая форма записи дает возможность воспринимать мелодическое содержание песнопений, сложность и богатство их распевов, к-рые в тайнозамкненном виде оказались бы скрытыми за условно-краткими начертаниями лиц и фит. Д. з. применяется в певч. стилях, песнопения к-рых имеют пространный торжественный мелос, с включением мелизматических формул и с развитым внутрислоговым распевом ( большой распев , демественный распев , путевой распев , некоторые песнопения столпового знаменного распева ). В рамках различных стилей возникновение записи Д. з. датируется по-разному. В графике демественного распева не существует тайнозамкненных начертаний, в зашифрованном виде обозначающих распевы мелизматических формул, подобных фитам и лицам знаменного распева. Песнопения демественного распева, по мнению исследователей, существовали в «дробном» виде с момента возникновения в посл. четв. XV в. Один из ранних списков, содержащих подобную редакцию демественного песнопения, датирован 40-ми гг. XVI в. (ГИМ. Епарх. 172. Л. 201: «На реке Вавилонстей» (Пс 136)). |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ДЕМЕСТВЕННОЕ ПЕНИЕ певч. традиция, возникшая в посл. четв. XV в., одновременно с новой редакцией знаменного распева и с путевым распевом . Название данного стиля пения, зародившегося в среде великокняжеских и архиерейских певчих, вероятно, происходит от термина «доместик» (ср. древнерус. варианты: ). Исходя из терминологического родства («красное петие»), а также из совпадения литургического и исторического контекстов, высказывалось предположение о связи Д. п. с визант. калофоническим пением (см.: Лозовая. С. 69-70). Изучение Д. п. в контексте церковнопевч. культуры рус. средневековья позволяет сказать, что между новыми певч. стилями на протяжении всей истории их бытования прослеживаются определенные иерархические взаимоотношения. Господствующей являлась новая редакция знаменного распева, др. певч. стили на протяжении истории их бытования занимали достаточно скромное место. Среди них по степени разработанности репертуара наиболее значим был путевой распев, Д. п. характеризуется меньшей степенью распространенности, имеет весьма ограниченный репертуар. Оно было призвано украсить, выделить наиболее значимые в богослужении моменты, но не могло подменить новый знаменный распев, т. к. было неполным, не охватывающим весь круг песнопений. 1-й период истории Д. п. охватывает посл. четв. XV - 1-ю пол. XVI в. Первое свидетельство о Д. п. содержится в Московском великокняжеском летописном своде 1479 г. В одной из его статей повествуется о том, что незадолго до смерти св. блгв. кн. Димитрий Георгиевич Красный (1421-1440) «начат пети демеством «Господа пойте и превозносите Его во вся веки»» и др. песнопения (ПСРЛ. Т. 25. С. 261). Действительно ли в эпоху Димитрия Красного употреблялось Д. п., сейчас установить невозможно, однако несомненно, что к времени создания Московского летописного свода оно уже было известно в Московской Руси. И. А. Гарднер предполагал, что князь пел один из голосов многоголосного песнопения, «который позже, будучи четвертым голосом в четырехголосной версии, назывался «демеством»», и, т. о., зарождение традиции Д. п. связывал с многоголосием ( Гарднер. Т. 1. с. 453). |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Церковная музыка. Основные понятия АВТЕНТИЧЕСКИЙ ЛАД термин, применяемый в современном музыкознании к группе из 4 основных ладов в системе осмогласия христианских певческих культур Востока и Запада АГИОС 1) В греческой церковной традиции - обозначение важнейшего лика святости 2) Встречается как устойчивое словосоч. с именами изображаемых святых в надписях на иконах ГОТИЧЕСКАЯ НОТАЦИЯ стиль западноевроп. певч. нотации, выработанный в позднесредневек. скрипториях в XII–XIII вв. и называемый в совр. музыковедческой лит-ре готическим по аналогии с лат. книжным письмом XIII–XVI вв. ДВОЗНАМЕННИК певч. книга, разновидность азбуки певческой (или ее раздел), содержание к-рой изложено параллельно 2 нотациями, одна из к-рых служит средством объяснения другой ЗАПЕВ 1. Певч. исполнение начала песнопения священником или руководителем хора. 2. В нек-рых слав. источниках под З. подразумевается стих псалма, к-рый припевается к последующей стихире КАНТАТА в западноевроп. музыке с XVII в. жанровое обозначение, относящееся к многочастным вокально-инструментальным сочинениям разного типа КИЕВО-ПЕЧЕРСКИЙ НАПЕВ [киево-печерский распев], певч. традиция Киево-Печерской лавры, монастырская ветвь развития киевской церковнопевч. традиции КИЕВСКАЯ НОТАЦИЯ [киевское знамя], нотолинейная система записи одноголосных и многоголосных богослужебных песнопений РПЦ КЛАУЗУЛА многозначный муз. термин, применяемый преимущественно по отношению к многоголосной западноевроп. музыке ср. веков и эпохи Возрождения " КЛЮЧ ЗНАМЕННОЙ " принятое в совр. музыковедении название группы руководств по знаменной и путевой нотациям из рукописи РНБ. Кир.-Бел. 665/922 (Л. 1000 об.- 1028 об.), выполненной монахом Кириллова Белозерского мон-ря Христофором КЛЮЧИ НОТНЫЕ знаки нотного письма, наделяющие линии нотоносца (в обиходе называемые нотными линейками) и промежутки между ними значением определенной высоты звука КОКИЗА (какиза, кукиза), термин древнерус. муз. теории, обозначающий в крюковом пении основную структурную единицу песнопений - попевку КОКИЗНИК вид музыкально-теоретического руководства, представляющий собой свод попевок знаменного распева - устойчивых мелодических оборотов, к-рые являются его основной структурной единицей КОНДАКАРНАЯ НОТАЦИЯ присутствующая в древнерус. Кондакарях комплексная система невменной записи ограниченного корпуса песнопений, характеризующихся высокой степенью мелизматики КОНДУКТ Кондукт вокальный жанр периода Ars anmiqua на лат. рифмованный стих, чаще всего духовного содержания, как правило, в строфической форме КОНЦЕРТ жанр рус. церковной и духовной музыки, представляет собой одно- или многочастную композицию, главной спецификой к-рой является т. н. переменное многоголосие |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла БОЛЬШОЙ РАСПЕВ древнерус. церковно-певч. стиль, записи образцов к-рого характеризуются преобладанием сложных мелодических формул ( попевок , лиц и фит ) особого состава. Одна и та же мелодическая формула могла фиксироваться различными способами: либо «тайнозамкненными» начертаниями, комплексами, «гнездами» сложных знамен с использованием «змийцевых» и фитных начертаний (см. ст. Тайнозамкненность ), либо их расшифровками в виде более простых, «дробных» знамен, образующих развод , по к-рому только и можно судить о мелодическом содержании формул. Встречаются списки, включающие и тот и др. вид фиксации, дающие возможность реконструировать недостающие начертания и определить вид развода: попевочный, лицевой или фитный. До появления разводов муз. значение тайнозамкненных начертаний передавалось не письменно, а в устной исполнительской традиции - от учителя к ученику. Тайнозамкненная фиксация песнопений Б. р. появляется в посл. четв. XV в., разводные версии - в посл. четв. XVI в. На рубеже XVI-XVII вв. эти муз. варианты песнопений получают в рукописях обозначения «большой распев», «большой столповой распев», «большое знамя» и т. д. В певч. рукописных книгах XVI-XVII вв. встречаются указания на Б. р., а также большой демественный и большой путевой распевы. Два последних излагаются либо столповой нотацией, либо соответственно демественной и путевой (см. ст. Мелизматические распевы ). В отечественной лит-ре появление Б. р. связывается с московской школой выдающегося распевщика XVI в. свящ. Феодора Христианина (М. В. Бражников). В «Царственной книге» говорится, что в день кончины вел. кн. Василия Иоанновича 4 дек. 1533 г. велено было «диаком его певчим большой станице стати в дверех у комнаты и начаша пети Святыи Боже большую». Даже с учетом того, что «Царственная книга» написана в 70-х гг. XVI в., это упоминание о Б. р. является древнейшим. Н. В. Парфентьева Рубрики: Ключевые слова: ДЕМЕСТВЕННОЕ ПЕНИЕ певч. традиция, возникшая в посл. четв. XV в., одновременно с новой редакцией знаменного распева и с путевым распевом КАЗАНСКАЯ НОТАЦИЯ рус. безлинейная система записи мелоса, использовавшаяся гл. обр. для многоголосного строчного пения и демественного пения |
| Благодаря этому знаменное пение в Русской Православной Церкви сразу стало обретать свой колорит, генезисом которого были греко-славянские прототипы. Древнейшим памятником такого рода русского музыкального творчества является кондакарное пение, изложенное в Кондакарях XI-XII вв. особыми, доныне не полностью разгаданными нотными крюками (кондакарное знамя), и так называемое стихирарное пение, находящееся в богослужебном нотном Стихираре XII века в честь святых Бориса и Глеба. По согласному мнению исследователей нашего древнецерковного пения, знаменные мелодии Стихираря Борису и Глебу являются прототипными для всех прочих, впоследствии возникших русских распевных мелодий, как осмогласных, так и неосмогласных. По мере овладения музыкальным характером и техникой знаменных мелодий русские мастера пения всё более и более устремлялись в своей музыкально-творческой деятельности к обогащению песненного репертуара. Знаменные мелодии бесконечно варьировались, а приносимые из соседних православных стран песнопения обрабатывались и приспосабливались к русским самобытным церковно-певческим понятиям и вкусам, и, наконец, самостоятельно создавались совершенно новые, собственно русские распевные мелодии. Мелодии, творчески переработанные, а также новые мелодии русские называли обычно тоже знаменными, так как их записывали знаменами. Мелодии эти отличались одна от другой не музыкальным характером, а большей или меньшей широтой развития своей мелодической основы. Как основной, путевой, подобно столпу, на котором утверждалось всё церковное осмогласие, знаменный распев назывался также путевым, столповым. Протяжный и расцвеченный мелодическими украшениями распев назывался большой знаменный, а более простой и сокращенный – малый знаменный. Знаменные мелодии, разнившиеся между собой в музыкальных частностях, имели названия средний, большой, новгородский, псковский, баскаков, лукошков запевы. В большинстве случаев эти наименования говорят о творцах мелодий или местности, где образовался или преимущественно употреблялся напев. |
| В блоке 2-3-4 отдельного названия для знаменной нотации еще нет, и слово «знамя» в одном предложении используется в обоих значениях - общем и частном, что приводит к некоторой неуклюжести формулировки. В блоке 6-7 уже появляется термин «столповое знамя», новый для этого руководства. Можно предположить, что мон. Христофор был редактором разд. 6, отличающегося от архетипа изученных списков. Также вероятно, что мон. Христофор является составилелем разд. «Розвод строк мудрых и фит». Фитники довольно разнообразны и индивидуальны, что может давать основание связывать их происхождение с конкретными сборниками. В заключении этого руководства автор объясняет отсутствие разводов фит из Обихода тем, что «те тамо фиты и готовы розведены». Если эти слова будут подтверждены анализом рукописи, это даст основание для признания мон. Христофора автором фитника. Однако выше повторены слова «и в заутрени», что является одной из типичных ошибок переписчика и свидетельствует о копировании этого текста из др. источника. Изд.: Христофор. Ключ знаменной. 1604/Публ., пер.: М. В. Бражников, Г. А. Никишов; предисл., коммент., исслед.: Г. А. Никишов. М., 1983. (ПРМИ; 9); Шабалин Д. С. Певческие азбуки Древней Руси: Тексты. Краснодар, 2003. С. 32-33, 105, 155, 268-269. (Мат-лы и исслед. по древнерус. музыке; Т. 1). Лит.: Бражников М. В. Древнерусская теория музыки. Л., 1972. С. 119-127, 369-375; Богомолова М. В. Путевой распев и его место в древнерус. певч. искусстве: Канд. дис. М., 1983. С. 77-156; Никишов Г. А. «Ключ знаменный» и певческие сборники Христофора//Сов. музыка. 1983. 3. С. 78-80; он же. «Ключ знаменный» Христофора в связи с написанными им нотными сборниками//Музыкальная культура Средневековья. М., 1992. Вып. 2. С. 83-84; Гусейнова З. М. «Путные тайны» Азбуки Христофора//Источниковедческое изуч. памятников письменной культуры: Сб. науч. тр./Сост.: Г. П. Енин. Л., 1990. С. 51-71; она же. «Извещение» Александра Мезенца и теория музыки XVII в. СПб., 20082. С. 14-51, 90-94; она же. Знаменный распев в теории и практике обучения в средневек. |
| Как «Достойно есть» состоит из припева «Достойно есть» и ирмоса трипеснца Великой пятницы «Честнейшую херувим», так и к З., ирмосу 9-й песни праздничного канона, обычно прибавляется предваряющий его припев, взятый из 9-й песни того же канона. В совр. рус. Типиконе о припеве как о части З. говорится лишь в описании службы на Рождество Пресв. Богородицы, но на практике З. всегда, за исключением Лазаревой субботы, Входа Господня в Иерусалим, Великих четверга и субботы и Преполовения Пятидесятницы, включает припев (в т. ч. и на Пятидесятницу, хотя канон этого праздника, согласно стандартным изданиям Триоди, не имеет никаких особых припевов). В рус. певч. рукописях припевы чаще всего не нотировались; они стали фиксироваться в послениконовский период (ранее всего припев З. Пасхи; см.: [Синодальный] Обиход. М., 1902). В старообрядческой традиции и совр. греч. практике мн. З., исполняемые в послениконовской рус. традиции с припевом, не имеют припева. В дни совершения литургии свт. Василия Великого вместо «Достойно есть» поется тропарь «О Тебе радуется» (кроме Великих четверга и субботы, а также случая совпадения праздника Благовещения Пресв. Богородицы или его отдания с одним из воскресений Великого поста), к-рый в нек-рых литургических памятниках также может называться З. З. в русской певческой традиции до сер. XVI в., как правило, не выделялись из состава нотированного Ирмология. Тем не менее в виде цикла З. в порядке 8 гласов (от З. Пасхи 1-го гласа до З. Рождества Богородицы 8-го гласа) знаменного распева обнаружены в рукописи 1-й четв. XVI в. (РГБ. Ф. 173. I. 231. Л. 101-103). С кон. XVI в. систематически фиксируются по отдельности в составе Стихирарей месячного и постного или в виде цикла З. путевого распева , записываемые путевой или знаменной нотациями (РГБ. Ф. 354. 140; РНБ. Солов. 690/763 и др.). В XVI-XVII вв. этот распев был наиболее распространенным (см.: РГБ. Ф. 379. 18. Л. 92 об.- 98, посл. четв. XVII в.; расшифровку см.: Пожидаева Г. А. Певческие традиции Др. |
| В совр. греч. церковном пении большинство жанров имеет неск. мелодических версий, одна из которых представлена М. с. Разнообразные приемы, используемые в М. с., с наибольшей полнотой были воплощены в жанре матимы . В древнерусской традиции В древнерусской традиции к М. с. принадлежали образцы кондакарного пения , существовавшего приблизительно с кон. XI по нач. XIII в. (см. также в ст. Кондакарная нотация ). Анализ нотированных книг XII-XIII вв., содержащих песнопения знаменного распева , указывает на регулярное включение в тексты Стихирарей (в меньшей степени - Ирмология) лицевых начертаний и фит, подразумевающих мелизматические формулы. Отдельные стихиры могли представлять собой особо мелизматически развитые песнопения, судя по количеству используемых в них лиц и фит (напр., евангельские стихиры (см.: Минейный Стихирарь ГИМ. Син. 279; Благовещенский Кондакарь РНБ. Q.n.I. 32) и др.). В XV в. подобные формулы мелизматического типа приобрели такие графические начертания, которые оставались в большей или меньшей степени неизменными в дальнейшем. Приблизительно в этот же период формировались новые певч. стили, для к-рых характерно преобладание формул мелизматического типа. К ним относятся демественное пение , образцы к-рого содержат оригинальные неосмогласные формулы мелизматического типа, и путевой распев , представляющий собой фактически орнаментированную версию знаменного распева. Мелодические формулы песнопений путевого распева были образованы путем ритмического увеличения и дополнения различного рода украшениями более простых по стилю попевок знаменного осмогласия. На рубеже XVI и XVII вв. в певч. рукописях распространился термин «большой распев», относящийся к особому М. с. древнерус. традиции. Первоначально он применялся к циклу 11 воскресных евангельских стихир, а также тематически и литургически связанных с ними 11 воскресных ексапостилариев (светильнов) и богородичнов. Мелодическая редакция этих песнопений, однако, была распространена задолго до этого времени. |
| Знаменный распев послужил источником путевого распева и демественного распева; развитие знаков письменной нотации лежит в основе путевой и демественной нотаций. Мелодии Знаменного распева использовались в многоголосном строчном пении, партесном пении (3х и 4х голосные гармонизации). В 1772 Синодальной типографией были изданы нотолинейные одноголосные певческие книги с песнопениями знаменного и других распевов, послужившие основой для обработок и гармонизаций 19–20 вв. К гармонизации Знаменного распева обращались М. И. Глинка, М. А. Балакирев, Н. А. Римский-Корсаков, П. И. Чайковский; новые принципы обработки Знаменного распева, найденные А. Д. Кастальским и основанные на русском народно-песенном многоголосии, оказали влияние на творчество П. Г. Чеснокова, А. В. Никольского , А. Т. Гречанинова, С. В. Рахманинова (Литургия, Всенощное бдение и др.). Знаменный распев в одноголосном варианте сохранился поныне у старообрядцев. Фита – мелодическая формула мелизматического стиля, применявшаяся в византийской и древнерусской музыке. В музыкальных памятниках разного времени встречаются Фиты, обозначавшиеся сокращённо («тайнозамкненные» Фиты) – с помощью буквы греческого алфавита «фита». С 16 в. Фиты стали выписываться полностью с помощью ряда простых знамён; такая запись использовалась и как расшифровка сокращённых обозначений, получив название «развод». Мелодическое содержание Фиты составляют, как правило, развитые напевы разной продолжительности (например, 17 звуков в Фите «поводной», 67 – в «утешительной»), которые распеваются на 2–3 слога текста. Фиты используются только в начале или середине песнопений. Наиболее широкое распространение Фиты получили в стихирах особо торжественных праздников. Название Фит, их начертания, а также разводы содержатся и в древнерусских музыкально-теоретических руководствах – азбуках музыкальных и фитниках. Крюки, знамёна (славянский знамя – знак; латинский neuma), знаки древнерусской безлинейной нотации. Крюковая (по названию одного из её основных знаков) нотация (также знаменная, или столповая) ведёт происхождение от ранневизантийской (палеовизантийской) нотации и является основной формой древнерусской музыкальной письменности. В развитии знаменной нотации выделяют 3 периода – ранний (11–14 вв.), средний (15 – нач. 17 вв). и поздний (с сер. 17 в.). Нотация первых двух периодов пока не расшифрована. В 17 в. для записи звуковысотной линии появились киноварные пометы, затем тушевые признаки, что сделало знаменную нотацию доступной для расшифровки. Различают беспометные, пометные, одновременно пометные и призначные крюковые рукописи. |
| Наряду с демественным, можно поставить так называемый путевой распев, употреблявшийся для медленных песнопений и даже имевший свою собственную систему нотописания. Имеется ряд напевов, известных, например, под именем «усольского мастеропения», всякого рода «ин роспевов» (то есть иных распевов) и тому подобные. Ин роспевы», «большое знамя», «малое знамя» и другие видовые отличия, тесно связанные с образцами знаменного распева, были плодами творчества русских старых мастеров: Саввы и Василия Роговых, Стефана Голыша, архимандрита Исаии (в миру – Ивана Лукошко) и других. К концу XVI века крюки перестали удовлетворять певцов. Явилось немало попыток внести в них большую точность. Стали различными добавочными знаками яснее определять высоту звука. И скоро одному – Ивану Акимовичу Шайдурову, новгородскому певцу – «Бог откры подлинник подметкам», как говорится в современном ему повествовании. При крюках Шайдуров писал пометы, которые более точно определяли высоту звука. Они писались киноварью, в отличие от крюков, которые писались черным цветом, и вошли в употребление под названием согласных киноварных помет. Рукописи XVII века пишутся уже исключительно с шайдуровскими пометами, тогда как до этого «кийждо учитель по своему умышлению подметные слова писаше, и того ради у них велие несогласие бываше» При таком состоянии симиографии (нотописи) отсутствовали школы для обучения пению, и оно передавалось из уст в уста от опытных певцов к неопытным. Но, по мере накопления опыта, создавались разнообразные приемы для облегчения науки. Так, скажем, для приобретения умения распевать различные тексты по напеву каждого из восьми гласов у русских певцов были в большом ходу мелодические формулы, распеваемые на облегченные тексты,что называлось памятогласием. Например: для гласа 1-го: «Пошел чернец из монастыря»; 2-го: «Встретил его второй чернец»; 3-го: «Издалече ли брате грядеши?»; 4-го: «Из Константина-града»; 5-го: «Сядем себе брате побеседуем»; 6-го: «Жива ли брате мати моя»; 7-го: «Мати твоя умерла»; 8-го: «Увы мне, увы мне, мати моя». Текст этот – почти дословный перевод греческого памятогласия. Иногда русские вводили сюда даже и шуточный элемент, когда, скажем, распевали такое памятогласие: «У нас в Москве на Варварской горе, услыши ны Господи». Это памятогласие, вернее всего, уже школьного происхождения. Среди учеников в большом ходу были так называемые «мастеропевческие вирши» распетые на типичные гласовые обороты. Например, вирша на 5-й глас: «Увы мне и горце мне ленивому и нерадивому Учитель мне запрещает: чадо отца рожденного, буди внятен и прилежен ко святому пению. Аз, окаянный, яко аспида глуха, затыкающа уши своя своим неразумием, но вопию всегда: призри на мя и помилуй мя». Или на 7-й глас: «Уже бо солнце восходит и день настает, аз же сном одержим семь, не вем како гнев учителев укротити, но точию притек возопию учителю: помилуй мя и прости мое неразумие». |
|
|
