| Идея преложения, таким образом, содержит в себе антиномию, которая преодолевает закон тожества, однако его не только не упраздняя, но даже утверждая: преложение есть тожество различного или различие тожественного. Оно не есть превращение с поглощением одного другим, но есть единство и вместе противостояние обоих, чудо антиномическое. И это выражено прямо в словах Господних «сие (то есть хлеб) есть Тело Мое» и «сие (то есть вино) есть Кровь Моя». Сие (хотя и в среднем роде, τοτο) есть обозначение предлежащих хлеба и вина как вещей или предметов, доступных чувственному восприятию (а не просто словесный указательный жест в отношении к Телу и Крови). Сие есть Тело Мое, сие есть Кровь Моя есть формула антиномии, тожество различного и различение тожественного, преложение – как отожествление in actu, а не неподвижное тожество, при котором разные вещи остаются в своей разности и обособлении, чуждые всякого отожествления. Чудо антиномии, преложение, состоит в том, что нечто есть то, что оно не есть, и не есть то, что оно есть: хлеб и вино становятся Телом и Кровью Христовыми, как и наоборот, Тело и Кровь суть эти (евхаристические) хлеб и вино. Преложение не есть физическое превращение, которое мы имеем в обмене веществ: дрова сгорают, превращаясь и заменяясь теплом, газами, пеплом; дров уже нет, они были. Превращение состоит именно в снятии противоположения между terminus a quo и terminus ad quern, и после сгорания дров их уже просто нет, а потому нет места и преложению. Евхаристическое чудо преложения Святых Даров нельзя уразумевать и как физическое превращение хлеба и вина в тело человеческое, подобно тому как это мы имеем в питании, при усвоении пищи организмом и ее ассимилировании (хотя эта аналогия имеет и немалое значение для Евхаристического догмата). Преложение Святых Даров такое физическое превращение даже прямо исключает. 133 Правда, среди благочестивых сказаний, имеющих целью утверждение веры в Божественную Евхаристию, имеются такие, в которых особым видением подтверждается такое превращение для уверения неверующих или для утешения верующих. (Таково, например, сказание из жития святого Григория Двоеслова , папы Римского VII века, далее сказание, странствовавшее на Западе и на Востоке, о видении заклания Младенца и излитии Его Крови Ангелами.) Однако этим сказаниям не может быть придаваемо догматического значения при уразумении самого Евхаристического чуда, они могут быть приняты самое большее, как имеющие лишь символическое значение во свидетельство истинности Божественной Евхаристии. (Аналогичное же значение имеет и известное видение из жизни прп.Сергия о том, что при благословении Святых Даров в Чашу вошло свившееся пламя огня, и преподобный Причащался огнем. Святые Дары нередко именуются огнем в молитвах, хотя это и не означает, что хлеб и вино прелагаются в огонь, но сим лишь указуется Божественная огненность Святых Даров от почивающего на них Духа Святого.) |
| Cедмица.RU Церковно-Научный Центр «Православная Энциклопедия» По Благословению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Кирилла Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации Глава XI. Западные влияния и богословский спор о преложении Святых Даров И.К.Смолич. Русское монашество 988—1917. (Оглавление) 3. Симеон Полоцкий и Сильвестр Медведев как носители западных влияний Проникновению в московскую жизнь западных влияний способствовало не только их содержание, но в гораздо большей степени деятельность их сторонников, которая была весьма успешной. Иеромонах Сильвестр Медведев стоял в центре «западной», или «латинской», партии; его богословское образование, да и весь процесс его духовного становления были обусловлены постоянным личным общением с такими людьми, с помощью которых он мог научиться западному стилю мышления и овладеть западной образованностью, убедившись в их преимуществах. Таким был, например, знаменитый Симеон Полоцкий, оказавший многообразное влияние на культурную жизнь Москвы, чья деятельность вводит нас уже в предысторию богословского спора о преложении Святых Даров. Симеон Петровский-Ситнианович, родившийся в 1629 г. в Полоцкой земле в Белоруссии и потому в истории литературы именуемый обычно Симеоном Полоцким, был главным поборником западного просвещения в Москве, с тех пор как поселился там в 1663 г. По сравнению с его современником и идеологическим противником Епифанием Славинецким, это был совсем другой человек; школа, которую он прошел, тоже решительно отличается от той, которую проходил Епифаний. В 40-е гг. он учился в Киевской коллегии, когда преподавателем (до 1650 г.) и префектом (1650–1655) там был известный южнорусский проповедник и ученый Лазарь Баранович (1620–1693), который впоследствии, уже архиепископом Черниговским (1657–1692), играл немаловажную роль в церковной жизни Киевской митрополии . Его имя должно быть упомянуто здесь потому, что в позднейшей переписке с патриархом Иоакимом о преложении Святых Даров Лазарь Баранович поддерживал римо-католическую доктрину, и можно предположить, что богословские воззрения Симеона сложились в пору его учения в Киевской коллегии. В ту пору в коллегии процветала схоластическая система преподавания, она повлияла на духовный склад его личности и отразилась в его сочинениях. После окончания коллегии Симеон возвращается из Киева в Полоцк, принимает там иноческий постриг и становится преподавателем местной школы. При посещении города царем Алексеем Симеон Полоцкий удостоился чести лично обратиться к царю и преподнести ему специально написанное для этого случая приветственное стихотворение, тем самым он обратил на себя внимание царя. Так уже в Полоцке началась его будущая карьера. |
| Cедмица.RU Церковно-Научный Центр «Православная Энциклопедия» По Благословению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Кирилла Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации Глава XI. Западные влияния и богословский спор о преложении Святых Даров И.К.Смолич. Русское монашество 988—1917. (Оглавление) 4. Полемика о времени преложения Св. Даров Римо-католическая доктрина, которую изложил Медведев в своем сочинении, давно уже проникла в южнорусские богослужебные и церковные сочинения. Отчетливо выражена она в Служебнике Гедеона Балабана (1604) и в Служебнике виленского издания (1610). Самый распространенный Служебник митрополита Петра Могилы (издание 1629 г.) содержит еще греко-православное учение, но переиздания 1639 и 1646 гг.— уже римо-католическое. Кроме того, эта доктрина изложена в самых разных южнорусских богословских сочинениях, нашедших широкое распространение в Московской Руси . Из них следует упомянуть очень распространенную в ту пору книгу Феодосия Сафановича «Выклад о Церкви святой» (1667), которая в 1667–1674 гг. выдержала в Южной Руси четыре издания, переводы этой книги на русский язык (написана она на малороссийском, или украинском, наречии) сохранились в рукописях XVII в. Для своих толкований богослужения Восточной Церкви автор в основном использовал сочинения Симеона Фессалоникийского († 1429) и других писателей, причем учение о времени преложения Святых Даров излагалось в соответствии с римо-католической доктриной . Как уже упомянуто, Симеон Полоцкий почти в это же время изложил подобное учение в своем сочинении «Жезл правления» (1666) и в беседе с Епифанием Славинецким, состоявшейся в 1673 г. Но тогда Полоцкий был еще очень влиятельной личностью, и, кроме того, после ссылки Никона в Москве не было твердой церковной власти . В 1682 г. умер царь Федор; царевна Софья, взявшая в свои руки бразды правления, и ее любимец князь В. В. Голицын сочувствовали западным влияниям , поэтому некоторое время со стороны церковной власти не принималось никаких мер. Сильвестр Медведев спокойно мог продолжать свои ученые занятия, и именно тогда он написал уже упомянутое здесь сочинение «Хлеб Животный». |
| Cедмица.RU Церковно-Научный Центр «Православная Энциклопедия» По Благословению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Кирилла Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации Глава XI. Западные влияния и богословский спор о преложении Святых Даров И.К.Смолич. Русское монашество 988—1917. (Оглавление) 1. Проникновение западных влияний в XVII веке В последней четверти XVII в. монашество снова активно включилось в религиозную жизнь Москвы. Богословский спор о времени преложения Святых Даров на Божественной литургии характерен тем, что здесь мы явно видим два направления в среде московского монашества: «греко-православное» и «западное», или «римо-католическое». Проникновение римо-католических догматических доктрин не было чем-то внезапным и неожиданным, напротив, оно явилось следствием целого ряда исторических обстоятельств, которые в литературе известны под общим названием «западные влияния». Здесь не место для подробного рассмотрения всего их многообразия и их воздействия на разные стороны московского быта и культуры еще до реформ Петра Великого . Мы можем уделить внимание лишь тем влияниям, которые проявились в области религиозного мировоззрения. Как это видно из нашего изложения, два убеждения глубоко укоренились в душах московитов XVI–XVII вв.: во-первых, убеждение в том, что христианство сохранилось чистым и неповрежденным лишь в греко-православной вере или даже в «русско-православном» ее выражении, и во-вторых, что жизнь человеческого общества должна строиться на фундаменте учения Христова и развиваться в согласии с ним. Эти воззрения утвердились у русских издавна, с самого начала христианизации,— вспомним «Слово» митрополита Илариона (XI в.) (глава I) — и с тех пор только развивались и укреплялись. Сочинения инока Филофея и выраженная в них идея о Москве — «третьем Риме» были лишь торжественным провозглашением этих воззрений. Вместе с убежденностью в собственном правоверии и, как следствие, в собственной исключительности укореняется и некая религиозная гордыня. Уверенность в истинности православия сама по себе совершенно нормальное, не греховное проявление религиозности, но ненужные преувеличения зачастую уже выходят за рамки истинной церковности. Русский человек соединял с убежденностью в собственном правоверии ярко выраженную неприязнь к иным христианским исповеданиям и называл всякое не русско-православное христианство ересью. Религиозное сознание этого типа не было, по сути дела, чем-то типично русским, объективно говоря, оно свойственно всей средневековой религиозности, но существовал и русский вклад, негативный вклад, в историю неизбежной «Una Sancta» [Единой Святой]. Эти черты русского религиозного сознания приводили к тому, что апологетика, сама по себе оправданная, принимала слишком острый характер, что защита словом и делом велась с излишней враждебностью, и при этом обнаруживался недостаток знаний о западном христианстве. |
| Закрыть itemscope itemtype="" > О современных символах культа О чём свидетельствует дезинфекция Лжицы и ношение маски? 04.01.2021 2258 Время на чтение 3 минуты Священник Павел Флоренский видел причину церковного нестроения в невнимании к культу, в неразмышлении о том, что составляет центр нашей церковной жизни. Этот центр — Христос. Но Христос вознёсся на Небо, нам же на земле оставлено Его Пречистое Тело и Честная Кровь. Частица Святых Даров и есть та точка, из которой должна строиться система координат, ориентированная на Христе. Отец Иоанн Кронштадтский ставил Евхаристию в центр духовной жизни христианина. На иконе с Чашей в руках он свидетельствует об этом Главном. Поразительно, что до сих пор не выяснен в Русской Церкви вопрос о том, что находится в Чаше на литургии Преждеосвященных Даров: Кровь или вино? Каждый по-своему отвечает на этот вопрос вплоть до того момента, пока не начнёт вникать в историю этого вопроса. Этот вопрос находит ответ в цитируемой здесь «Философии культа» Флоренского, обстоятельно рассмотрен в статье отца Михаила Желтова «Литургия Преждеосвященных Даров» в Православной энциклопедии, решён Синодом Православной Церкви в Америке весной 2017 года. Обратим внимание на основной исторический перелом в России, связанный с литургическим новшеством митрополита Петра Могилы (отказ признавать освящение Чаши на литургии Преждеосвященных Даров) — это определённо оформившийся западнический путь правящей элиты. В богословском осмыслении преложения Святых Даров именно этот фактор получил решающее значение. Освящение Дары получают в силу совершённого действия предстоятеля — ex opera operatum — такая логика западного богословия возникает, в свою очередь, под действием господствующей рационалистической установки. Её причину можно увидеть в недоступности духовного мироощущения, сообщаемого Церковью, как альтернативы рационалистическому подходу. Духовная философия святых отцов и их последователей признаёт за разумом лишь функцию инструмента, оставляя решающее действие за Святым Духом. На литургии Он и есть истинное священнодействующее Лицо. |
| Преложение Святых Даров в Таинстве Евхаристии по учению свт. Иоанна Златоуста Опубликовано в альманахе “Альфа и Омега”, 9, 1996 23 марта, 2012 Опубликовано в альманахе “Альфа и Омега”, 9, 1996 По убеждению прот. Георгия Флоровского, одной из самых значимых тем в богословском наследии свт. Иоанна Златоуста является его учение о Евхаристии. Ведь недаром свт. Иоанну издавна присваивалось именование “евхаристического учителя” 1 . Одной из важнейших проблем, занимавших Хризостома в его евхаристологии, была проблема образа присутствия Спасителя в совершающемся Таинстве. Церковь твердо верит, что в Евхаристии хлеб и вино непостижимым образом прелагаются, претворяются, соделываясь истинными Телом и Кровью Христовыми. При этом, однако, и хлеб и вино равным образом сохраняют свой естественный вид, воспринимаясь нашими телесными чувствами как не претерпевшие видимого изменения. Проблема кажущегося несоответствия между “внешними элементами” и внутренним существом Таинства породила самые разнообразные богословские теории, претендующие на ее истолкование. Подобные теории, возникавшие и до времен Златоуста, и при нем, можно было бы условно обозначить как некоторые “евхаристические концепции”. Первая “евхаристическая концепция”, имевшая широкое хождение в святоотеческом богословии первых веков христианства, противопоставляет внешнюю (видимую и ощущаемую) сторону Таинства его внутреннему (невидимому и недоступному чувственной природе человека) существу. Тем самым фактически признается иллюзорность, “кажимость” “евхаристических видов” — как обозначаются хлеб и вино в этой концепции. Под этими “видами” как бы скрывается истинная сущность Тела и Крови Христовых. В этой концепции, по сути, происходит обесценивание того видимого вещества хлеба и вина, чья физическая природа рассматривается в освященных Дарах как упразднившаяся. Вот весьма характерное изложение этой концепции в труде исследователя прошлого века В. Я. Малахова: “В Евхаристии под видом, под символами хлеба и вина преподаются истинные тело и кровь Христовы, хотя хлеб и вино сохраняют свой естественный вид” 2 . Хлеб и вино, в соответствии с первой “концепцией”, воспринимаются внешними чувствами, а их внутренняя сущность — Тело и Кровь — открываются лишь вере, зрятся только духовными очами. По терминологии бл. Августина это — materia visibilis et res invisibilis (видимое вещество и невидимое существо); одно зрится, другое постигается умом (aliud videtur, aliud intellegitur) 3 . Эту формулу бл. Августин воспринял от свт. Амвросия Медиоланского. Вообще же подобный взгляд был весьма распространен как среди западных, так и среди восточных Отцов. Его придерживались, в частности, св. Иларий Пиктавийский, свт. Кирилл Иерусалимский, свт. Кирилл Александрийский. Исследователь начала ХХ в. Н. Малицкий обозначает такой взгляд на содержание Таинства как “александрийский” 4 . |
| Евхаристия (причащение) О чинопоследовании Таинства Евхаристии мы подробно говорили в разделе, посвященном богослужению суточного круга. В настоящем разделе речь пойдет о духовном и богословском значении Таинства Евхаристии, а также о различных практических аспектах индивидуальной подготовки к этому Таинству. Под Таинством Евхаристии мы понимаем не только сам акт причащения Святых Христовых Тайн, но и все чинопоследование литургии. В отличие от большинства церковных таинств, которые в современной практике отошли в разряд частных богослужений, Таинство причащения сохраняет свой общественный, соборный характер. Причащение неотделимо от литургии. Даже в тех исключительных случаях, когда причащение совершается вне литургии (например, когда священник на дому причащает больного или умирающего), оно мыслится как продолжение литургии, совершенной в храме. Причащение на литургии Преждеосвященных Даров, за которой не происходит преложение хлеба и вина в Тело и Кровь Христа, мыслится как продолжение предшествующей полной Евхаристии, за которой это преложение совершилось. Евхаристия – сердцевина жизни христианской Церкви, ее стержень и опора. Евхаристия древнее Священного Писания Нового Завета, всех догматических и канонических церковных установлений. Церковь выросла из Евхаристии и зиждется на Евхаристии. Таинство Евхаристии является не только основой бытия всего церковного организма, но и стержнем духовной жизни христианина. Первая Евхаристия была совершена Христом на хлебе и вине. Хлеб и вино относятся к древнейшим и наиболее универсальным символам. В Ветхом Завете хлеб – символ пищи, насыщения, а значит, и символ жизни; вино – прежде всего, символ радости: И вино веселит сердце человека, и хлеб сердце человека укрепит ( Пс. 103:15 ). Хлеб есть дар Божий: обилие хлеба означает благословение Божие в награду за праведность (см.: Пс. 36:25, 131:15 ) и трудолюбие (см.: Притч. 12:11 ). Недостаток хлеба (см.: Иер. 5:17 ; Иез. 4:16 ; Плач. 1:11 ), или хлеба и вина (см.: Плач. 2:12 ), является наказанием, посылаемым Богом за грехи. Бог наделяет пророка Елисея чудесным даром умножать хлеб (см.: 4Цар. 4:42–44 ); этим же даром обладает Христос (см.: Мф. 14:15–21 ). Спаситель заповедует ученикам молиться о хлебе насущном (см.: Мф. 6:11 ), в то же время напоминая им, что Отец Небесный знает обо всех нуждах человека (см.: Мф. 6:25–32 ). В отличие от Иоанна Крестителя (см.: Лк. 1:15 ; Мф. 11:18 ) Христос употребляет вино (см.: Мф. 11:19 ; Лк. 7:34 ); на браке в Кане Галилейской Он претворяет воду в вино (см.: Ин. 2:1–10 ). |
| Чинопоследование литургии Преждеосвященных Даров. (святого Григория Двоеслова) ПОНЯТИЕ О ПРЕЖДЕОСВЯЩЕННОЙ ЛИТУРГИИ Литургией Преждеосвященных Даров называется богослужение, во время которого верующим предлагаются для причащения Святые Дары, освященные прежде – на предыдущей полной литургии по чину св. Василия Великого или св. Иоанна Златоуста и сохраняемые в ковчежце обычно на престоле или (реже) на жертвеннике. Шестой Вселенский Собор 52-м правилом утвердил повсеместное совершение Преждеосвященной литургии в дни Святой Четыредесятницы, чтобы не лишать верующих таинственного общения с Господом и вместе с тем не нарушать поста и покаяния совершением торжественной полной литургии. В последовании Преждеосвященной литургии содержатся такие особенности: а) в ней нет первой части полной литургии – проскомидии; б) литургия предваряется службой 3-го, 6-го и 9-го часов с Последованием изобразительных; в) по отпусте изобразительных совершается вечерня, которая заменяет начальную часть литургии оглашенных (последняя ее часть имеется и в Преждеосвященной литургии); г) на литургии верных нет молитв и песнопений, относящихся к приготовлению и преложению Святых Даров. О ВЕЛИКОПОСТНЫХ ЧАСАХ Церковные службы часов, освящающие определенное время дня, связаны с важнейшими священными событиями евангельской истории. Служба первого часа, который соответствует по нашему счету времени 7-му часу утра, напоминает верующим о суде над Господом Иисусом Христом у Пилата. Кроме того, служба этого часа содержит благодарение Богу за наступление дня и моления о ниспослании благословения Божия на предстоящий день. На третьем часе (соответствует 9-му часу утра) воспоминаются события последних дней земной жизни Господа Иисуса Христа: надругания над Ним и бичевание Его после суда у Пилата. Кроме того, этот час посвящен воспоминанию события сошествия Святого Духа на апостолов, совершившегося в этот час в день Пятидесятницы. На шестом часе (соответствует 12-му часу дня) совершается воспоминание о добровольных страданиях и распятии на Голгофе Господа Иисуса Христа. |
| диакон Михаил Асмус Содержание Николай Грамматик (конец XI – начало XII в.) Илия Критский (середина XII в.) Феодор Вальсамон (конец XII в.) Иоанн Векк (конец XIII в.) Номоканон 228 канонов вв.) После Симеона до Пидалиона (XV в. – начало XIX в.) Пётр Могила (начало XVII в.) После Могилы до новейшей науки (середина XVII–XIX вв.) Настоящая статья представляет и дополненный текст доклада «Понимание поминальных частиц в истории», опубликованного в Материалах Ежегодной Богословской конференции ПСТБИ (М., 2001. С. 65–73). За помощь в доработке статьи автор благодарит диакона Михаила Желтова и М.М. Бернацкого, посвятивших обсуждению темы немало времени. В статье рассмотрены историческое происхождение и богословское значение поминальных частиц, изымаемых на проскомидии – в частности, вопрос о преложении их в Тело Христово. Автором приводятся тексты свидетельств по этому вопросу в период с конца XI до начала XIX в., сопровождаемые необходимыми комментариями. Современное трёхчастное строение Божественной литургии, включающее чин св. предложения (греч. πρϑεσις), или приношения (греч. προσκομιδ), литургию оглашенных и литургию верных, возникло не сразу. И если литургия оглашенных и литургия верных сопутствуют друг другу с самых древних времён, то о выделении приготовления Даров в особое священнодействие, хотя бы и не развитое, но уже предваряющее литургию оглашенных, источники сообщают лишь с VIII в. 1 Не может быть никаких сомнений в том, что само по себе принесение хлеба и вина для Евхаристии, необходимое для её совершения, имело место ещё в апостольский век, не отделявший поначалу Евхаристии от агапы. Однако, позднее возникновение и развитие чина св. предложения вынуждает исследователя-литургиста более пристально вглядываться как в историческую, так и в богословскую стороны его священнодействий. Наше внимание привлекла к себе только одна составляющая этих священнодействий – историческое происхождение и богословское значение поминальных частиц, которые изымаются из просфор в честь Божией Матери, чинов святых и всех православных христиан, живых и усопших, полагаются возле Агнца (также представляющего собой большую, но всё-таки часть агничной просфоры) на дискосе, вместе с ним приносятся на Великом входе для участия в анафоре, вместе возносятся как Тво твоихъ, вместе лежат при освящении Даров, наконец, вместе, хотя и не в одно время, погружаются в Чашу и потребляются как величайшая святыня в конце Божественной литургии, служа вещественным выражением того великого ходатайства, какое приносится Церковью в составе Евхаристической молитвы с верой в исключительную его уместность и действенность. В статье в историческом контексте рассматривается вопрос: прелагаются вместе с Агнцем поминальные частицы в Тело Христово или нет? |
| Разделы портала «Азбука веры» Заключение Синодальной богословской комиссии по Совместному заявлению Православно-лютеранской комиссии по богословскому диалогу «Тайна Церкви: Святая Евхаристия в жизни Церкви» (Братислава, 2–9. 11. 2006) Во исполнение поручения, данного Богословской комиссии Русской Православной Церкви Священным Синодом (Журнал заседания Священного Синода 133 от 26 декабря 2006 года), Богословская комиссия на своих пленарных заседаниях 4 октября и 25–26 декабря 2007 года рассмотрела совместное заявление православно-лютеранской комиссии по богословскому диалогу «Тайна Церкви: Святая Евхаристия в жизни Церкви» (Братислава, 2–9. 11. 2006). По запросу Богословской комиссии отзывы на этот документ были представлены Московской духовной академией, Санкт-Петербургской Духовной академией, Православным Свято-Тихоновским гуманитарным университетом, Издательским советом Русской Православной Церкви и Церковно-научным центром «Православная энциклопедия» (приложения 1, 2, 3, 4, 5). Секретариатом комиссии была также подготовлена историческая справка, прилагаемая к настоящему документу (приложение 6). Результаты изучения документа и дискуссии, состоявшейся на пленарном заседании Богословской комиссии 4 октября 2007 года, сводятся к следующему: 1. Суть веры Церкви в присутствие Господа Иисуса Христа в Святых Дарах заключена в словах церковной молитвы перед Святым Причащением: Верую, Господи, и исповедую, яко Ты еси воистину Христос, Сын Бога Живаго, пришедый в мир грешныя спасти, от нихже первый есмь аз. Еще верую, яко сие есть самое пречистое Тело Твое, и сия есть самая честная Кровь Твоя. – или, в переводе на современный русский язык, «Верую… что это – само Твое Пречистое Тело и сама Твоя Пречистая Кровь». Для выражения своей веры в действительное тождество Евхаристических Даров и Тела и Крови Христовых – в то, что Дары суть само Тело и сама Кровь, – святые отцы использовали разные термины и разные аналогии. Наиболее известный из этих терминов – преложение, греч. μεταβολ. Особенно важен этот термин еще и потому, что в чине Божественной литургии свт. Иоанна Златоуста в молении об освящении Даров употреблена соответствующая этому термину глагольная форма преложив, греч. μεταβαλν. |
|
|
