| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ГЛИПТИКА [греч. ϒλυπτικ, от ϒλφω - вырезаю, выдалбливаю], искусство резьбы на твердых драгоценных и полудрагоценных камнях вручную или на простейшем станке; как скульптура малых форм составляет отдельную отрасль декоративно-прикладного искусства. К произведениям Г. относятся геммы , к-рые подразделяются на инталии (c врезанным рисунком) и камеи (с выпуклым изображением), а также резные каменные сосуды разного назначения. Техника изготовления, материалы Шлифовальщик обтачивал камень до плоской или выпуклой формы, затем, пользуясь вылепленной из воска моделью, резчик (греч. δακτυλιοϒλφος; лат. sculptor anulorum, anularius) воспроизводил на камне изображение с помощью смычка (позже - колеса с приводным ремнем), к-рый заставлял вращаться железные резцы, острые напилки и колесики; применялся также алмазный осколок, вставленный в железную оправу. Большинство минералов, употреблявшихся в Г., тверже металла, поэтому камень резали металлическим резцом с помощью абразивов - «наксосского камня», порошка корунда, алмазной пыли. Работали почти вслепую, т. к. порошок абразива, смешанный с маслом или водой, полностью закрывал рисунок. На последнем этапе ювелир оправлял гемму. Для инталий употреблялись преимущественно сердолик, красноватый халцедон, хрусталь, реже - аквамарин, сапфир, топаз, алмаз и рубин. Камеи делали из оникса или разноцветного слоистого агата, живописную фактуру к-рого нередко сохраняли для достижения художественного эффекта. Для изготовления гемм использовали также яшму, аметист, ляпис-лазурь, стеатит, гематит, серпентин и т. п., подкрашенные или чистые менее твердые камни и стекло, в новейшее время - также янтарь и нек-рые морские раковины. На Др. Востоке к древнейшим образцам Г. относятся резные камни из Др. Египта (амулеты-скарабеи с текстами молитв, именами или изображениями; овальные инталии с изображениями егип. богов и фараонов), Месопотамии (цилиндрические печати Шумера (IV тыс. |
| Κα εδον κα δο τροχς ες π τς γς χμενος τν ζων τος τσσαρσιν И видех, и се коло едино на земли держащееся животных четырех. Имея главным своим назначением передвижение Славы Господней, херувимы в видении пр. Иезекииля исполняют это высокое служение свое не так непосредственно, как можно было бы представить себе их богоношение по известному выражению Пс. 17:11 : «возсел на херувимов и летел». Между херувимами и носимой ими Славы Господней или престолом Божиим в видении пр. Иезекииля оказывается новый, самостоятельный и видимо большой важности деятель – колеса. Колеса предполагают позади себя колесницу. Но пророк ее не указывает, п.ч. колеса, предназначенные в этом видении, как и в видении Даниила (7:9), для передвижения престола Божия, не нуждались в вещественной связи с этим последним и должны были без этой связи посредствовать движение столь исключительного предмета. Сами херувимы были колесницей в данном случае. Предполагая за собой такую или другую колесницу, колеса придают настоящему богоявлению характер торжественно-величественной и скорой езды взамен простого и медленного шествия, каким до сих пор представлялось всякое богоявление. Замечательно, что и у другого пророка той эпохи, Даниила, богоявления получают эту новую черту: престол Божий имеет колеса, подобные пламени огненному. В действия Божественного промысла отныне вводится особая скорость, обычная при окончании каждого дела, неизбежная и в делах Божиих в скончании времен 81 (так лучше, чем с Гроцием видеть в колесах символ рассеяния Иудеев по 4 странам света, или с Клифотом – символическое указание на то, что Сам Бог сойдет на землю, будет ходить (ходить – и колеса!) и обитать видимо между Своим народом). Не без основания блж. Иероним видит в колесах настоящего видения и указание на круговращение земной жизни: «все небесное и земное, все доступное для человеческого разумения обращается на колесах солнца», говорит он в объяснение того, зачем введены в видение пророка колеса. Если так, то в круговращении мира херувимам, подле которых стоят колеса видения и движению которых они подчиняют свое движение (ст. 19–21), присвояется видением пророка высшее после Бога значение 82 . |
| – А почему? - Не вписывается оно в общепринятые форматы литературной работы. По собственному определению Солженицына, роман у него только один – " В круге первом " . Жанр " Архипелага ГУЛАГа " он сам обозначил как " Опыт художественного исследования " . Жанр " Красного Колеса " – это эпопея с авторским пояснением: " Повествованье в отмеренных сроках " . Солженицын был настолько свободен в своем творчестве, что неоднократно становился изобретателем новых жанров и форматов. Но не потому, что ему хотелось быть оригинальным. Просто эти формы диктовал сам материал, жизнь ставила перед новые задачи. И они требовали особых художественных решений. – А темы? - Темы, если вдуматься, были те же самые, что всегда волнуют больших творцов: человек в исключительных обстоятельствах, ответственность за свой выбор, первичность духа перед плотью, высота человеческого достоинства. Но на протяжении веков эти внешние обстоятельства меняются, меняется самоощущение человека, меняются и формы его художественного выражения. Это касается не только названных Вами романов. А двучастные рассказы, которые Солженицын начал писать по окончании " Красного Колеса " ? А " крохотки " ? А знаете ли Вы еще какого-нибудь современного Солженицыну советского писателя, который писал бы молитвы? – Нет, не знаю. - Солженицын составил их две. Текст одной из молитв много лет висел на стене в келье архимандрита Алипия, наместника Псково-печерского монастыря. А сорокалетняя работа писателя по обработке Толкового словаря В.И. Даля, увенчавшаяся составлением " Русского словаря языкового расширения " ! – Да, похоже, вопрос жанра остается открытым. А у " Красного колеса " и " Архипелага " есть предтечи и аналоги в русской литературе? - Если говорить о предтечах, то, конечно, первой приходит на ум " Война и мир " . Тем не менее, это совсем другой жанр. Сама композиция " Красного Колеса " с включением документов, газетных глав, киноэкранов, конечно, абсолютно самобытная. В этом году в издательстве " Русский путь " вышел сборник материалов масштабной международной конференции, посвященной исследованиям " Красного Колеса " , которая проходила в 2011 в московском Доме русского зарубежья. |
| Херувимская песнь Херувимская песнь является частью того священнодействия, которое в литургических памятниках получило название великого входа. Основное содержание этой части Литургии связано с торжественной процессией, в ходе которой Святые Дары, заготовленные на проскомидии, переносятся с жертвенника на престол. Текст Херувимской песни на Литургии Иоанна Златоуста всегда один и тот же: Иже херувимы тайно образующе и животворящей Троице трисвятую песнь припевающе, всякое ныне житейское отложим попечение, яко да Царя всех подымем, ангельскими невидимо дориносима чинми. Аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя. Таинственно изображая херувимов и воспевая Животворящей Троице трисвятую песнь, отложим ныне все житейские заботы, чтобы нам принять Царя всего [сущего], Которого незримо охраняют ангельские чины. Аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя. Выражение «трисвятая песнь» здесь указывает не на песнопение «Святый Боже», а на ангельское славословие из книги пророка Исаии: «Свят, свят, свят Господь Саваоф, полны суть небеса и земля славы Твоей» ( Ис.6:3 ). Однако если у Исаии речь шла о серафимах, то в песни упоминаются херувимы. Объяснение этому следует искать в том, что образ, который лег в основу Херувимской песни, заимствован не у Исаии, а у Иезекииля, который описывает таинственное видение небесной процессии: Херувимы же стояли по правую сторону дома… и облако наполняло внутренний двор… И шум от крыльев Херувимов слышен был даже на внешнем дворе, как бы глас Бога Всемогущего, когда Он говорит… И видно было у Херувимов подобие рук человеческих под крыльями их. И видел я: и вот четыре колеса подле Херувимов, по одному колесу подле каждого Херувима, и колеса по виду как бы из камня топаза. И по виду все четыре сходны, как будто бы колесо находилось в колесе. Когда шли они, то шли на четыре свои стороны; во время шествия своего не оборачивались, но к тому месту, куда обращена была голова, и они туда шли; во время шествия своего не оборачивались. И всё тело их, и спина их, и руки их, и крылья их, и колеса кругом были полны очей, все четыре колеса их… И у каждого из животных четыре лица: первое лице – лице херувимово, второе лице – лице человеческое, третье лице львиное и четвертое лице орлиное… И когда шли Херувимы, тогда шли подле них и колеса; и когда Херувимы поднимали крылья свои, чтобы подняться от земли, и колеса не отделялись, но были при них. Когда те стояли, стояли и они; когда те поднимались, поднимались и они; ибо в них был дух животных. И отошла слава Господня от порога дома и стала над Херувимами ( Иез.10:3, 5, 8–12, 14, 16–18 ). |
| Блещущий из средины облака огонь – это гнев и ярость Навуходоносора, который сожжет Иерусалим. В Св. Писании вообще нередко огонь служит символом Божьего гнева, а так как Навуходоносор был орудием в руках Божественного Промысла, то и его гнев изображается под видом огня. Относительно второй части видения нужно сказать, что она вполне приличествовала явлению Бога пред священником и мужем, изучившим хорошо Св. Писание, каким и был пророк Иезекиль. Нельзя не заметить, что в состав колесницы входили предметы, имеющие некоторое отношение к принадлежностям храма или видениям, открытым другим пророкам. К предметам первого рода относятся колеса, их устройство и херувимы; к предметам же второго рода принадлежит сапфировидное основание престола и сам престол. Из 3-й книги Царств известно, что в храме Соломоновом под медными умывальницами были устроены колеса точно также, как они описываются в видении пророка Иезекиля. Животные в обоих случаях были присоединены к колесам так, что первые занимали высшее, а последние низшее место; в обоих случаях колеса были так приделаны к животным, что одни без других не могли двигаться. Только в храме колеса и животные поддерживали медное море (умывальницу), а здесь, в видении колеса и животные поддерживали твердь с Божьим престолом, т. е. служили основанием престола. Сапфировидное основание престола, подобное стеклянному морю, как выражается Иоанн Богослов в Апокалипсисе (4, 6), указывается еще в видении, открытом Моисею и LXX старцам: И видеша место, идеже стояше Бог Израилев, и под ногами Его яко дело камене сапфира и яко видение тверди небесныя чистотою ( Исх. 24, 10 ). Затем описание Бога, сидящего на величественном престоле, сходно с видением пророка Исайи, который созерцал Бога сидящим на престоле высоце и превознесение ( Ucaйu VI, 5 ). Господь обыкновенно являлся пророкам в образах, знакомых им, и соответственно их душевному и религиозному настроению. Пророк Иезекиль был священником, человеком хорошо знакомым с принадлежностями храма и глубоко религиозным, – поэтому Господь и является ему в образах, хорошо известных ему, и в величественном виде. |
| Находясь в плену Вавилонском, иерей Божий Иезекииль жил близ реки, называемой Ховар; и явилось ему дивное видение на тридцатом году его жизни, в пятый год по взятии в плен Иехонии, в четвертый месяц [ 6 ], в пятый день этого месяца: он видел отверзшиеся небеса; с севера дул сильный ветер и шло оттуда великое и пресветлое облако; посреди его двигалось пламя, а кругом было блестящее сияние; из этого облака явилось подобие четырех животных, с виду похожих на чистую, раскаленную в огне медь. Каждое животное имело по четыре лица: лицо человека, льва, тельца и орла. Кроме того у них было по четыре крыла, а под крыльями — человеческие руки; два крыла были простерты для полета, двумя другими они покрывали свои тела; огонь клубился между животными, и молния исходила из огня. Видны были также четыре больших колеса, по одному при каждом животном; колеса эти с виду были как камень фарсис цвета лазурного, как море, с золотым отблеском, производимым солнечными лучами. В этих колесах виднелись еще как бы другие колеса; все эти колеса, как бы одушевленные, имели в себе силу жизни и отовсюду полны были глаз, а четыре животные, казалось были впряжены в эти колеса, как в колесницу; и когда двигались животные, двигались вместе с ними и колеса; когда же животные стояли, стояли и колеса. Во время шествия от крыльев их слышался шум и звук, как бы звук многих вод, как бы шум многолюдного стана. Когда же они стояли, безмолвствовали и крылья их. Так стояли они и безмолвствовали, когда с высоты доносился глас Божий. Ибо над этими четырьмя животными и колесами виднелся небесный свод, подобный кристаллу, и на своде — престол, как бы из сапфира, а на престоле пресветлый образ человека и кругом него сияние наподобие радуги, которая светится в облаках в дождливый день. Такое видение славы Господней имел святой пророк Иезекииль. В нем, по толкованию мужей богомудрых и боговдохновенных, пресветлый образ человеческий на сапфировидном престоле прообразовал воплощение Сына Божия в утробе Пречистой Девы, Которая была одушевленным престолом для вочеловечившегося от Нее Бога и была прообразована этим сапфировидным престолом; потому что драгоценный камень сапфир, похожий своим светлым цветом на небо и заключающий в себе, как небо, звезды, золотистые частицы, служит образом Пресвятой Девы Марии, в Которой, как и в небесном естестве, нет ни единого порока; чрево Которой явилось пространнее небес, вместивши в себе Невместимого, и Которая, как звездами, украшена многочисленными дарами Божией благодати; четыре животные с четырьмя лицами прообразовали четырех святых Евангелистов, из коих каждый, описывая жизнь Христову с людьми на земле, изобразил Его человечество, прообразуемое в этих животных лицом человеческим; Божество Христово, обнаруживаемое лицом льва; страдание Христово, указуемое лицом тельца; воскресение и вознесение Христово, изображаемое лицом орла [ 7 ]. |
| " Я не раз видела, как сестра Анастасия, сейчас инокиня Рафаила, таскала детей за волосы, катала ногами по полу, вытирая о девочек ноги, – подтверждает Раиса Лойко. – На моих глазах Любу Горбачек воспитательницы Елена Сарина и Татьяна Скамух привязывали за руки и за ноги на ночь к кровати, накладывали путы, чтобы она не сбежала, заклеивали ей рот скотчем, а потом на целый день закрывали ее в чулане в коровнике " . " В спальне, увидев спящую девочку с открытым ртом, я в шутку предложила насыпать ей что-нибудь в рот, чтобы та его закрыла. Это услышала воспитательница Рафаила, – рассказывает Марина Лойко. – Подошла ко мне с 50-граммовой банкой из-под кофе " Нескафе " , которая была заполнена солью, высыпала мне ее на ладони и сказала: " Ешь! " Я начала ее есть, так как поняла, что иначе ко мне будет применено физическое насилие. Я съела всю соль, имеющуюся в банке. Потом в коровнике мне было очень плохо, внутри все жгло и болело, я выпила очень много воды, и только к вечеру мне полегчало " . Наказать могли за то, что воспитанница не потупила взгляд, а посмотрела дерзко и прямо, за разговоры во время чистки картошки, за то, что уснула в храме, переминалась с ноги на ногу во время службы, пререкалась со старшими. " Наказание ремнем применялось часто, в неделю в среднем 8 раз, – рассказывает Ксения Головченко. – При этом были созданы такие условия, что без нарушений жить в монастыре было невозможно. В декабре за то, что я не надела колготы, воспитательница Ефремова накрыла мне спину мокрым полотенцем и стала наносить удары пряжкой кожаного ремня. Била 30 раз. После наказания необходимо было просить прощения вместе с земным поклоном, во время которого Ефремова наносила удары ремнем по голове " . " Ремнем били жестоко и часто, вплоть до 103 раз, – говорит Марина Лойко. – Лишали еды за малейший проступок, бросали ночью в подвал, сидеть приходилось в кромешной темноте. А потом заставляли делать по 200-250 поклонов без передышки, а также лизать пыль " . Девочки назвали имена своих мучительниц: Наталья Ефремова, инокиня Рафаила (Малькевич), инокиня Людмила Сумина, казначей Арсений (Митько), а также тех, кто с ними жестоко обращался: благочинная монастыря Мария (Корзевич) и инокиня Антония Давидовская. |
| «Я словно боялась удара ремнем по спине» История о том, как перестать заискивать перед Богом 1 апреля, 2017 История о том, как перестать заискивать перед Богом Нашу семью (я имею в виду семью моих родителей) нельзя назвать набожной или религиозной. Скорее верующей. В детстве моя бабушка Люба часто водила меня в рижский храм Благовещения Пресвятой Богородицы, что на улице Гоголя, на утренние службы. Она очень верила в Бога и Церковь. Она вообще безгранично верила людям, что уж тут говорить о вере во Всевышнего. Видимо, это я унаследовала от нее. Я ходила в воскресную школу при церкви, и в каком-то конкурсе в одной из российских передач о православии по ТВ даже выиграла редкое тогда издание детской Библии, которую мне прислали аж из Москвы. Сначала церковь меня забавляла – было интересно и волнительно. Потом со временем долгие службы стали утомлять. К тому же до исповеди и причастия не разрешалось кушать, а моему растущему организму утренний прием пищи был очень нужен. И так со временем я стала все более редким «гостем» в храме. А после того, как однажды на меня там набросилась с проклятиями незнакомая женщина и мне стало плохо, я и вовсе боялась туда войти. Решила, что во мне что-то такое гадкое внутри сидит, раз, когда я вхожу в церковь, у меня тут же кружится голова и ноги становятся ватными. Мысль о том, что это всего лишь психосоматика на рефлекторные воспоминания об инциденте с проклятиями, пришла много позже. Свой осознанный поход в храм я совершила пять лет назад. В тот период вообще многое как будто подводило меня к этому. Книги, которые попадались мне на прочтение, мысли, люди вокруг, события… Я поняла, что живу в постоянном полусогнутом состоянии, словно боюсь удара ремнем по спине. Боюсь быть наказанной за свои грехи. Я пыталась прогнать свой страх перед Богом. Пыталась Ему понравиться. Заискивала. Делала хорошие добрые дела вроде бы и от сердца, но с оглядкой – мол, видишь, я не такая плохая, как Тебе может казаться. Начинался Великий пост, и я четко поняла, что хочу поститься. И духовно, и физически, и гастрономически. |
| 77 Гитциг: «συστρεφομνων прилично в смысле «нагроможденных» принадлежат к νθρκων; и действительно, как позволяет видеть то, что здесь первоначально стояло, перешло в не-идущее к lappidim окончание : вероятно, должно читать «труды» ср. Притч. 25:22 , чем, как и ранее голым «между», легко могли смущаться». 79 По Сменду глагол schuv в соединении с глаголом движения может означать движение вообще: посему словами razo vaschov не указывается образ и способ движения. Но Сменд не приводит аналогии для такого употребления schuv; и такое название для движения было бы слишком многословным 80 Эвальд привлекает к объяснению basac персидскую филологию: в перс. языке называется похожим словом ястреб за величественный полет. Херувимы кружились над огнем ст.13 как ястребы. Но персидский язык нельзя считать родственным еврейскому. 81 Полные такого глубокого символизма, колеса настоящего видения не заслуживают упрека, делаемого Бертолетом: «без сомнения из всех элементов видения Иезекииля колеса самый прозаический элемент, и если он их измыслил, то из этого можно заключить, что он владел более механической, чем собственно поэтической фантазией». Этот же высокий символизм колес запрещает всякое сопоставление их с колесами храмового умывальника и не дозволяет объяснять появление их в настоящем видении из присутствия в том умывальнике. Сопоставление колес Иезек. видения с колесами умывальника делается на том основании, что «эмблемы пророческих видений часто заимствуются от храма, его обстановки и принадлежностей: так и у Захарии, Иоанна; умывальник покоился на херувимах и колесах» (Роз.), как в видении Иез. твердь (=море стекляно Апок 1:6 ): «и там, и здесь мы имеем херувимов соединенных с колесами, причем колеса занимали нижнее, а херувимы верхнее место. ср. baarez 1:15; и там, и здесь херувимы соединены с колесами так, что одна корпорация без другой не может двигаться» (Virtinga Observationes sacrae IV, I. 17). «Что у Иез. имелись в виду колеса умывальника ( 3Цар. 7:30 и д.), это предположение тем невероятнее, что назначение последних не имеет ни малейшего родства с нашим видением и их положение и назначение в храме, в высшей степени подчиненное» (Гэф.). |
| Сочтя святого умершим, царь в радости принес хвалу богам своим и обратился к Георгию с такими словами: – Где же Бог твой, Георгий; почему он не избавил тебя от такой муки? Затем он велел Георгия, как уже умершего, отвязать от колеса, а сам пошел в капище Аполлона. Вдруг затемнился воздух и прогремел страшный гром, и многие слышали глас свыше: – Не бойся Георгий, Я с тобою. Появилось сияние, великое и необычное, и Ангел Господень во образе юноши прекрасного и ясноликого, озаренного светом, показался стоящим у колеса и, возложив руку на мученика, сказал: – Радуйся. И никто не смел приступить к колесу и к мученику, пока продолжалось видение. Когда же Ангел исчез, сошел с колеса сам мученик, отрешенный от колеса Ангелом и исцеленный им от ран. И стал святой Георгий невредим телом и призывал Господа. При виде этого чуда воины пришли в великий ужас и недоумение и возвестили о случившемся царю, который тогда присутствовал в капище на совершении нечистой службы идолам. Последовал за воинами и святой Георгий и предстал царю в капище. Царь сначала не верил, что пред ним святой Георгий, но думал, что это кто-нибудь похожий на него. Окружавшие царя пристально смотрели на Георгия и убедились, что это именно он, да и сам мученик громким голосом возвестил: – Я – Георгий. Ужас и недоумение надолго сковали уста всем. Два же мужа, находившиеся там, Антоний и Протолеон, почтенные преторским саном, которые уже ранее были оглашены в христианской вере, видя сие дивное чудо, совершенно утвердились в исповедании Христа и воззвали: – Един Бог великий и истинный, Бог христианский! Царь тотчас велел схватить их, без допроса вывести за город и предать усекновению мечом. Царица Александра, также присутствовавшая в капище, видя чудесное исцеление мученика и услыхав о явлении Ангела, познала истину. Но когда она хотела со дерзновением исповедать Христа, епарх ее удержал и прежде, чем узнал сие царь, повелел отвести ее во дворец. Злодейственный же Диоклетиан, не способный творить добро, повелел Георгия ввергнуть в обложенный камнем ров с негашеною известью и ею засыпать мученика на три дня. |
|
|
