| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ВОЗМИЦКИЙ В ЧЕСТЬ РОЖДЕСТВА ПРЕСВЯТОЙ БОГОРОДИЦЫ МУЖСКОЙ МОНАСТЫРЬ Возмицкий в честь Рождества Пресв. Богородицы мон-рь. Фотография. 2004 г. Возмицкий в честь Рождества Пресв. Богородицы мон-рь. Фотография. 2004 г. [Возмищский, Возмищенский, Возминский], находился в Ламском (Ламитском) стане (совр. с. Возмище Волоколамского р-на Московской обл.), к юго-востоку от Волока Ламского, на правом берегу р. Городни. Впервые упоминается в записи на л. 456-457 Четвероевангелия, переписанного по просьбе свящ. Исмаила диак. Макарием в 1452 г. «в граде Волоце в обители святей Богородицы честнаго и славнаго ея Рождества при игумене Селиване, в храме иже в святых отца нашего Николы, еже есть в Раху» ( Строев. 1891. С. 51; вероятно, ц. во имя свт. Николая Чудотворца на погосте Рах в Раховом стане (к западу от Волока Ламского) принадлежала обители). В синодике мон-ря 1649 г., составленном в Москве диаконом Никольской ц. в Заяицком Андреем, первым среди «начальников Возмищу» назван «преподобный игумен Селиван» (ГИМ. Щук. 716. Л. 37). (Совр. исследователи, в частности С. З. Чернов, не согласны с предположением В. В. Зверинского о том, что местом пострижения и кончины в 1294 блгв. кн. владимирского Димитрия Александровича «на Волоце» мог быть В. м.) В сер. XV в. в В. м. пришел из волоколамского Крестовоздвиженского мон-ря отрок И. Санин (см. ст. Иосиф Волоцкий , прп.). До 20 лет он жил в мон-ре в «особней храмине в безмолвии и в молитвах», читал и пел на клиросе, ок. 1460 г. ушел в тверской Саввин мон-рь. С 1462 г. В. м. находился во владениях волоцких удельных князей. Вступивший в 1494 г. во владение Волоцким княжеством Феодор Борисович после ссоры с прп. Иосифом Волоцким «почал грабити» волоколамские мон-ри, в т. ч. В. м. По повелению кн. Феодора были сожжены монастырский старец Феофан с сыном диак. Михаилом, к-рых князь подозревал в сокрытии монастырского имущества, останки их были погребены в В. |
| братьев на второстепенные позиции. В сент. 1437 г., после отъезда имп. Иоанна VIII в Италию, Константин стал регентом К-польского престола, что дало ему дополнительные преимущества в борьбе за власть в М. д. Константин потребовал у Феодора свои уделы в М. д. и после 7-летней тяжбы добился от него согласия. В окт. 1443 г. Феодор покинул М. д., получил в качестве компенсации прежние владения Константина в Силимврии (ныне Силиври, Турция); он умер в 1448 г. Став полноправным деспотом, Константин в 1444 г. развернул наступление на лат. Ахейское княжество и быстро овладел Фивами и Афинами, изгнав герцога Нерио II Аччаюоли. Последний, будучи вассалом османов, немедленно обратился за помощью к султану Мураду II. В 1446 г. большая султанская армия с помощью артиллерии разбила укрепления М. д. на Истме, после чего началось разорение Пелопоннеса; ок. 60 тыс. жителей были уведены в рабство. Константин и Фома удержали Мистру и Патры, но обо всех амбициозных планах экспансии им пришлось забыть. В янв. 1449 г. с согласия османов Константин стал визант. императором и переехал из Мистры в К-поль. М. д. был разделен между его братьями Фомой и Димитрием Палеологами, к-рые вскоре начали ожесточенную борьбу за власть. Фома стремился искать союзников в Италии, Димитрий поддерживал сложившиеся отношения с османами. Осенью 1452 г., в период последней осады К-поля турками, в М. д. вторглось тур. войско Турахан-бея, чтобы не дать возможности Палеологам поддержать осажденную визант. столицу. Падение К-поля обострило положение в М. д. Против Палеологов подняли восстание местные греки и албанцы во главе с Кантакузинами. В 1454 г. Турахан-бей вновь грабил страну и захватывал крепости, чтобы подавить это восстание. В нач. 1460 г., после десятилетия почти непрерывной междоусобицы, получив помощь от генуэзцев Римской курии, Фома начал теснить брата и вынудил Димитрия искать защиты у османов. В мае 1460 г. тур. армия во главе с султаном Мехмедом II Фатихом в очередной раз появилась на Пелопоннесе. Мехмед потребовал от Димитрия явиться в свой лагерь, но тот отправил вместо себя посла Матфея Палеолога Асеня. |
| Самым обстоятельным исследованием жизненного и творческого пути Досифея является работа А.Д. Седельникова «Досифей Топорков и Хронограф», где, в частности, определяется круг источников сведений о писателе 630 . Во-первых, это авторский список Патерика, который до 1941 г. хранился в Волоколамском музее под 17/664; предисловие и послесловие к Синайскому патерику редакции Досифея 631 ; пометы и записи Досифея Топоркова на книгах, переписчиком или владельцем которых он был. К числу последних относится, например, вкладная Досифея в тверской Савватиев монастырь, в которой названы имена родителей писателя в иночестве – Евфимий и Юлия – и сообщалось, что сам он «старец Иосифов», то есть монах Иосифо-Волоколамского монастыря. Величина вклада свидетельствует о состоятельности Досифея: он дал в Савватиев монастырь – «по родителех по своих» и для поминовения брата Ивана, а после смерти и себя – «две книги Бытейские в десть», «три иконы Деисус», «патерик Синайской да пять рублев денег» 632 . Богатый вклад Досифея в Савватиев монастырь можно объяснить либо тем, что здесь его отец принял монашество и умер, либо тем, что сам Досифей являлся постриженником этого монастыря. Косвенным свидетельством пребывания Досифея Топоркова в тверском Савватиевом монастыре может служить владельческая запись в рукописи ГИМ, Епархиальное собр. 357 (Волоколамское собр. 536) третьей четв. XV в. (водяные знаки: Брике, 2784 – 1453–1454 гг.; типа Брике 3855–3859 – 1415–1458 гг., 13008 – 1452–1482 гг.): «А се соборник и писмо и собрание старца и отца нашего Иосифа. А вынесл его из монастыря Досифей и прислал его ис Саватиева. Соборник Скитцкой». Предыстория создания этого сборника, видимо, связана с пребыванием Иосифа в Твери перед пострижением его в монахи (ок. 1460 г.) или накануне основания Успенского монастыря на Волоке Ламском (кон, 70-х годов XV в.). Таким образом, можно предположить, что тесные связи с тверским Савватиевым монастырем у Досифея Топоркова устанавливаются не к концу жизни, как пишет в статье о нем Р.П. Дмитриева, а значительно раньше, в начале иноческого пути. |
| Соловьева и особенно Вяч. Иванова; срв. идею «соборности» у А. С. Хомякова, а также культ человечества у О. Конта). В более обычном словоупотреблении «П.» — Церковь как всемирная община верующих, «мистическое тело» (образ из посланий апостола Павла), в котором множество членов образует жизненное единство. Эта концепция оказала воздействие на религиозно–общественный идеал средневековья. Плифон ПЛИФОН Плетон (Πλθων) Георгий Гемист (ок. 1355, Константинополь, — 25 июля 1452, Мистра) — византийский философ–платоник, ученый и политический деятель. Преподавал философию в Мистре. Разработал проекты широких политических реформ, призванных вывести Грецию из кризиса византийской государственности и вернуть ее к исконным, античным началам (в рус. пер. см. «Речи о реформах» — «Византийский временник», 1953, т. 6). В1438–39 гг. Плифон, участвуя в работе Феррарско–флорентийского собора, сблизился с итальянскими гуманистами, активно пропагандировал греческую философию (платонизм) и науку. Его влияние породило замысел создания платоновской Академии во Флоренции. Оставаясь по типу своего мышления на почве схоластической методологии, Плифон стремился сконструировать новую, универсальную религиозную систему, которая противостояла бы существующим монотеистическим вероисповеданиям (прежде всего христианству) и в своих важнейших чертах совпадала бы с греко–римским язычеством; в его религиозно–политической утопии «Законы» предусматривались богослужения Зевсу и другим божествам греческого пантеона (в 1460 г. это сочинение было сожжено патриархом Георгием Схоларием как безбожное; сохранились фрагменты). Христианской концепции благодати Плифон противопоставил резко выраженный натурализм и детерминизм, доходящий до фатализма. Выступал с критикой Аристотеля («О проблемах, по которым Аристотель расходился с Платоном», 1540). Плифон доводил до предельного обострения вольнодумные тенденции обновленного Михаилом Пселлом византийского неоплатонизма. Вслед за Плифоном ряд мыслителей выдвигал переосмысленный платонизм в качестве альтернативы официальной религии (Фичино, Пико делла Мирандола и др., вплоть до Бруно и ГЕте). |
| На правом поле кодекса XII в. Paris Gr. 347 (P. 85), позднейший писатель добавил: ο υερες προσκη αγαπ. Это, по-видимому, ранний признак практики, которая появляется впервые в диатаксисе Филофея и следует за рубрикой о целовании даров: Κα ερες ... προσκυνε Г/εχμενος κα λγων καθ» εατν: γαπσω σ, Κριε σχς μου · Κριος στερωμα μου κα καταφυγ μου κα ρστης μου [ Пс. 17, 2–3a]. 1450 И иерей поклоняется трижы, молясь и говоря в себе: Возлюблю тя, Господи, крепосте моя: Господь утверждение мое, и прибежище мое, и избавитель мой. Хотя славянское первопечатное издание и греческий общепринятый текст приводят стихи Пс. 2–3a (LXX): «Возлюблю Тя, Господи, крепосте моя. Господь утверждение мое и прибежище мое и избавитель мой», греческое первопечатное издание 1526 г. и славянский общепринятый текст опускают «и избавитель мой». Кроме того, некоторые греческие и славянские источники содержащие стих 3, добавляют «Бог мой, помощник мой». 1451 Из исследования диатаксисов мы можем проследить слабое развитие, которое укрепились в ходе XIVXV вв. Простой обряд, содержащий только призыв «Возлюбим друг друга» и рубрику к лобзанию, находится в диатаксисах Ethnike bibl. 662 (XIIXIII вв.), 1452 Синод. 381 (XIIIXIV в.), Vatican 573 (XV в.) 1453 и без рубрики относительно мира в Paris Gr. 2509 (XV в.). 1454 Но патриарший диатаксис XIIXIII вв. по списку British Museum Add. 34060 добавляет рубрику, согласно которой патриарх и сослужители должны поклониться дважды и поцеловать престол. 1455 Архиератикон Гемиста (ок. 1380 г.) добавляет только, что патриарх должен произнести Пс. 17, 2 при целовании престола. 1456 Но несколько ранее диатаксис Филофея (до 1347 г.) уже содержал полный обряд с Пс. 17, 23а («... прибежище») и рубрику о целовании дискоса, потира и престола. 1457 Целование сосудов перед миром было средневековым обычаем в нескольких западных традициях. 1458 В византийском обиходе это, по-видимому, было новацией Филофея. Целование есть в греческих списках диатаксиса Филофея 1459 и в ранней славянской версии болгарского патриарха Евфимия Тырновского (13751393). 1460 Но другая славянская редакция диатаксиса Филофея, приписываемая Киприану Цамвлаку, митрополиту Киевскому († 1406), добавляет замечание, что некоторые считают достаточным поцеловать только трапезу по обычаю Великой Церкви. 1461 Очевидно, практика целования даров стала общепринятой только после того, как рубрики Филофея навязали ее всей византийской церкви. |
| Пресв. Богородица с Младенцем. Миниатюра из Часослова Иоанны Кастильской. 1496–1506 гг. (Lond. Brit. Lib. Add. 18852. Fol. 287v) Пресв. Богородица с Младенцем. Миниатюра из Часослова Иоанны Кастильской. 1496–1506 гг. (Lond. Brit. Lib. Add. 18852. Fol. 287v) Миниатюры с изображением «М.» получили распространение во франц. и в англо-нормандских рукописях, преимущественно Псалтирей и часословов, со 2-й пол. XII - XIII в. Напр., на миниатюре в Псалтири из Эймсбери (Oxon. All Souls College. lat. 6. Fol. 4v, сер. XIII в.) Богородица изображена кормящей Младенца Христа, сидящей на престоле и попирающей дракона; слева у Ее ног - коленопреклоненная фигура ктитора, в верхней части композиции - ангелы. Особую ветвь извода «М.» составляют изображения в миниатюрах франц. рукописей, иллюстрирующие чудо, описанное в «Зерцалах» Винсента из Бове. Это чудо связано с заболевшим клириком, который молился Богоматери, после чего Она явилась ему и исцелила его Своим молоком (Paris. fr. 316. Fol. 277v, 1333-1334 гг.). Богоматерь дважды показана как «М.»- с Младенцем на руках и у одра больного клирика. Из символики подобных образов проистекает выбор «М.» для изображения Божией Матери на миниатюрах и алтарных картинах, созданных Ж. Фуке по заказу Этьена Шевалье, казначея и придворного франц. кор. Карла VII, напр. на диптихе из Мулена (ок. 1450, Королевский музей искусств, Антверпен) и на миниатюре из Часослова (1452-1460, Музей Конде, Шантийи). Распространенным в католическом искусстве стало изображение явления Божией Матери с Младенцем Бернарду Клервоскому, или «Чудо лактации». В Португалии в г. Назаре почитается статуя Богородицы (XIV в. (?)), кормящей Младенца Христа. Согласно местному преданию, в V в. мон. Кириак бежал из Назарета в Испанию, спасая образ от иконоборцев; в 711 г. статуя была перенесена из Испании в Португалию мон. Родриго и в 1182 г. обретена Фуашем Ропинью в ларце в гроте на морском берегу. В XVII-XVIII вв. благодаря этому образу Божией Матери Назаре стал одним из крупнейших паломнических центров Португалии ( Penteado P. Peregrinos da memória: O Santuário de Nossa Senhora de Nazaré, 1600-1785. Lisboa, 1998). Образ Божией Матери «М.» в контексте вифлеемских реликвий «млека Пречистой Богородицы» |
| Появление цикла, посвященного прп. Варлааму Хутынскому, вероятно, было связано с местным почитанием святого. Во 2-й пол. XV в. начинается его общерус. почитание, которое выражается в распространении Неминейного варианта Первой Пахомиевской редакции Жития, а также в составлении сказания о чуде 1460 г. («Чудо о Тумгане») и в создании новой (Второй Пахомиевской) редакции Жития. В этой редакции П. Л. указал свое имя в конце обширного заголовка: «Житие и подвиз преподобнаго и богоноснаго отца нашего Варлаама игумена, иже на Хутын пречестенъ монастырь составившаго... Сотворено Пахомиемъ сербьским тарха иеромонахом Святыа горы» (РНБ. Соф. 1319. Л. 59; цит. по: Яблонский. 1908. С. 22. Примеч. 3). Как сообщает П. Л. в тексте этой редакции, он написал Житие по поручению Новгородского архиеп. Евфимия II, к к-рому пришел с Афона. При этом в Житии Новгородского архиеп. Ионы говорится, что П. Л. был в Новгороде в 1460 г., когда случилось чудо с Григорием Тумганом, и тогда получил заказ не только описать это чудо, но и составить Житие, Похвальное слово и канон прп. Варлааму Хутынскому. Редакция имеет обширные общие чтения с Житиями прп. Кирилла Белозерского и свт. Евфимия Новгородского, написанными П. Л. в 60-70-х гг. XV в. Из-за этих противоречивых указаний, а также из-за датировки старших списков Службы и Похвального слова 1438 годом в историографии не сложилось единого мнения о времени составления этой редакции. В зависимости от выбранных аргументов предлагались разные варианты: до 1438 г. ( Яблонский. 1908. С. 23-28), между 1438 и 1440-1443 гг. ( Дмитриев. 1973. С. 30-31), 1440-1443 гг. ( Гордиенко. 2010. С. 133), не ранее 1460 г. ( Ключевский. 1871. С. 122), ок. 1460 г. ( Карбасова. 2016. С. 49). Составляя новый вариант Жития, П. Л. добавил к тексту своей Первой редакции предисловие (сокращенный вариант из написанного ранее Жития прп. Кирилла Белозерского), подверг его незначительной стилистической обработке и дополнил 4 рассказами о посмертных чудесах, составленными на основе рассказов современников, с к-рыми сам беседовал (см.: Ключевский. 1871. С. 142-143; Яблонский. 1908. С. 28-31; Дмитриев. 1973. С. 17-33). Собственно Вторая Пахомиевская редакция Жития сохранилась в небольшом числе списков (см. перечень: Дмитриев. 1973. С. 275). Известна житийная икона прп. Варлаама, лит. основой к-рой стала Вторая Пахомиевская редакция Жития ( Шалина И. А. Икона «Варлаам Хутынский в житии» XVI в. и ее лит. основа//ДРИ. [Вып.:]. Новые атрибуции. СПб., 1994. С. 25-38). Сказание о чуде прп. Варлаама Хутынского 1460 г. («Чудо о Тумгане») |
| Дмитрий Шемяка после падения Устюга несколько месяцев находился где-то на Двине. Тем временем новгородцы весной («в Великое говение») 1452 г. совершили во главе с князем А.В. Чарторыйским поход на можайского князя Ивана Андреевича, перешедшего еще в 1449 г. на сторону великого князя. Никогда не отличавшийся особой отвагой, князь Иван, как только ему стало известно о начале похода, бежал. Новгородцы же «много волостей великого князя восваша и пожгоша и полону много приведоша». Великокняжеские волости здесь упомянуты не случайно. За переход на свою сторону Василий II пожаловал князя Ивана в 1449 г. Бежецким Верхом. Теперь же, считая «Бежичи» своей волостью, подлежащей совместному управлению с великим князем (а великим князем для новгородцев тогда был не только Василий II, но и Дмитрии Шемяка), новгородцы совершили карательную экспедицию против князя Ивана Андреевича, находившегося в «Бежичах», по их мнению, незаконно. В то время князь Александр Чарторыйский целиком и полностью поддерживал Дмитрия Шемяку. В 1452 г. он даже женился на его дочери. Это случилось как раз тогда, когда князь Дмитрий пребывал «за Волоком». Здесь, в далеком Заволочье, у князя Дмитрия было много хлопот. По сообщению Вымской летописи, в 1452 г. он «поймал» пермского епископа Питирима, отправившегося было в Москву, и бросил его в темницу на Устюге. Рассказ этот или может быть датирован более ранним временем, или упоминание в нем об Устюге не точно. Сам факт примечателен. Владыка, по словам летописца, не испугался мучений и не взял обратно «проклятое слово», т.е. отлучение Шемяки от церкви, к чему якобы принуждал его князь Дмитрий. Когда точно Дмитрий Шемяка прибыл из Заволочья в Новгород, остается неизвестным. Но уже 10 сентября 1452 г. он совершил набег на Кашин. Возможно, Шемяка собирался пробиться в Ржеву, которую считал своей вотчиной, хотя в ней уже с 1449 г. сидели наместники тверского великого князя Бориса. К тому же Кашин издавна был центром антитвсрской оппозиции, и Шемяка мог рассчитывать на поддержку его жителей. |
| Гёфлер еще сообщает другое письмо администраторов пражской утраквистской консистории – под заглавием, «Revocatio Rokyzanae a papa ad Graecos», которое датировано 14 ноября 1452 г. 33 . Но это письмо оказывается тождественным по содержанию с предыдущим и – по предположению Червенки 34 – представляет только стилистическое упражнение какого-нибудь невежественного писца XV в. (с повторением напр. ошибки о патриаршествовании Геннадия в 1452 г.). Всеми вышеуказанными документальными данными и ограничивались до сих пор ученые при разъяснении факта сношений чехов-гуситов с Константинополем в начале второй половины XV в. Переиздаваемый теперь нами исторический памятник восполняет некоторые пробелы, относящиеся к данному факту. В хронологическом порядке он предшествует вышеуказанным историческим документам и относится, как показано в его надписании к 1452 (6960) году, вероятно к началу этого года, а может быть и к концу 1451 г. 35 , потому что самое послание константинопольской церкви к чехам помечено датой 18 января 1451 года XV индикта, т. е. 18 января 1452 года. Поэтому переиздаваемый нами памятник восполняет подробности, на которые сделаны ясные указания в послании константинопольской церкви к чехам и которые относятся ко времени первого пребывания Константина Ангелика или Англика в Константинополе. В нашем памятнике содержится, во 1-х, то исповедание веры, которое устно и потом по требованию письменно предложил собору константинопольской церкви иерей Константин и которое константинопольская церковь в своем послании к чехам назвала «здравым и удобоприемлемым», а во 2-х, в нем содержится и то изложение православной веры, которое предложено было Константину со стороны патриаршего синода константинопольской церкви и которое должен был сообщить чехам их легат, упомянутый иерей Константин, получив при этом известное письменное послание к ним константинопольской церкви с приглашением к церковному общению в единстве православной веры при обещании сделать им «безвредные уступки» касательно обычаев их церкви, «которые исходят из благого основания и самого чистого намерения и одобрение коих послужит» к их «назиданию и не будет противно чести» православной церкви и «истинному о ней общению и послушанию». |
| К., нашла отражение в датированных 1452 г. 3 «Письмах богемцам» (Epistulae ad Bohemos; крит. изд.: Nicol. Cus. Opera. 2014. Vol. 15. Fasc. 1. P. 53-98; рус. пер. отсутствует), кратких богословских трактатах, содержащих критический разбор основных вероучительных положений гуситов. Формально статус папского легата Н. К. сохранял до весны 1453 г., когда он посетил Рим и отчитался перед папой Римским Николаем V об основных результатах своей деятельности в Германии. После назначения епископом Бриксена Н. К. упорно готовился к прямому вступлению в управление епископством, не собираясь оставаться епископом, правящим через викариев и представителей. При поддержке папы Римского Николая V в марте 1451 г. ему удалось добиться от герц. Сигизмунда и соборного капитула Бриксена признания его назначения в обмен на обещание не нарушать церковные права герцога и капитула; он также заключил соглашение со своим соперником Висмайером, отказавшимся от права быть епископом по избранию капитула (см.: ActaCus. Bd. 1. S. 781-785. N 1103-1105). Из действий Н. К. после прибытия в Бриксен весной 1452 г. видно, что он поставил перед собой 2 основные задачи: 1) обладая полнотой епископской власти, осуществить в Бриксене тот озвученный в Зальцбурге план реформ, принятия к-рого он не смог добиться в Германии из-за сопротивления местных церковных прелатов, и тем самым превратить Бриксен в своего рода «образцовое» герм. еп-ство (см.: Ibid. Bd. 2. S. 37. N 2531); 2) ослабить зависимость епископа и духовенства от светских властей, вернув в пользование еп-ства принадлежавшие ему некогда замки, земли и др. имущество и установив порядок назначения на церковные должности на строго канонической основе. Работа над реализацией 1-й и 2-й задач уже в скором времени привела к серьезным конфликтам Н. К. и разных слоев местного населения. При решении 1-й задачи противниками Н. К. оказывались мн. представители местного духовенства и особенно монашества, к-рые не желали отказываться от местных порядков ради организации более строгой и более правильной с канонической т. зр. церковной жизни. Решение 2-й задачи первоначально проходило довольно успешно. Так, в дек. 1452 г. имп. Фридрих III подтвердил право еп-ства на владение находившимися на территории еп-ства шахтами, в к-рых добывали соль и руды драгоценных металлов (см.: Ibid. S. 277-278. N 2940). Повышение дохода еп-ства позволяло Н. К. не только возвратить имущество еп-ства из залога, но и начать выкупать заложенную собственность местной знати, увеличивая тем самым земельные владения еп-ства. Усиление еп-ства вызывало неудовольствие у аристократии, однако герц. Сигизмунд первоначально старался поддерживать мирные отношения с Н. К. и даже прибегал к его помощи, занимая значительные денежные суммы. С нач. 1452 по нач. 1453 г. Н. К. удалось инициировать мн. реформы и приобрести в еп-стве нек-рых сторонников, однако его положение в целом оставалось весьма неопределенным (см.: Meuthen. 2010. P. 105-107; Woelki. 2014. S. 27-29). |
|
|
