| Содержание Предисловие Введение. О задачах социальной философии 1. Проблема социальной философии 2. Социальная философия и социология 3. Социальная философия и философия права 4. Критика «историзма» 5. Социальная философия и философия истории 6. О характере закономерности общественной жизни Часть первая. Онтологическая природа общества Глава I. Общество и индивид 1. Историческое введение 2. Сингуляризм в его двух основных видах 3. Логическая проблема «общего» и «единичного» в применении к общественной жизни 4. Органическая теория общества 5. «я» и »мы " 6. Соборность и общественность Глава II. Духовная природа общества 1. Критика социального материализма 2. Критика социального психологизма 3. Общественное бытие как Духовная жизнь 4. Природа человека и нравственное начало общественной жизни Глава III. Основной дуализм общественной жизни («благодать» и «закон», «церковь» и «мир») 1. Право и нравственность 2. Благодать и закон 3. «Церковь» и «мир» 4. Идеальные и эмпирические силы общественной жизни Часть вторая. Основные принципы общественной жизни (об общественном идеале) Глава IV. Общие начала 1. Задача определения общественного идеала 2. Начало служения 3. Начало солидарности 4. Начало свободы Глава V. Иерархизм и равенство 1. Начало иерархизма 2. Начало равенства Глава VI. Консерватизм и творчество в общественной жизни 1. Двуединство традиции и творчества 2. Начала наследственности и личных заслуг Глава VII. Планомерность и спонтанность в общественной жизни (государство и гражданское общество) 1. Смысл государства 2. Гражданское общество и смысл собственности 3. Общественная функция права Книга “Духовные основы общества” распадается на две последовательные темы: первая анализирует наиболее популярные социальные концепции XIX-XX вв.: историзм, биологизм, психологизм. Эти идолы социальной науки XIX в. создавали иллюзию возможности сведения общественной жизни к “естественным” первоосновам, которые можно было бы описывать языком позитивной науки. Простые, но неотразимые аргументы С. |
| IV-V века. (начало) Прекращение гонений, оживление богословия, под влиянием христологических споров, и расцвет монашества не могли не оказать самого благотворного влияния на развитие богослужения в IV и V в. Если уже к концу III в. создается в некоторых церквах твердый и сложный (с. 142) чин, кроме литургии, и для утреннего, как важнейшего, богослужения, то в два следующие века такой чин создается уже почти для всего нынешнего круга суточных служб. И хотя этот чин различен у отдельных церквей и последующему времени он передал далеко не все из своего состава, тем не менее к началу VI в. по всему востоку вырабатывается тот довольно однообразный и устойчивый тип богослужения, или вернее – несколько таких типов, из видоизменения и слияния которых к началу IX века наметился в существенных чертах нынешний чин суточного богослужения. Вместе с тем, в эти века, IV и V, возникает впервые месяцеслов святых, и цикл великих праздников из 3–4 предшествующего века расширяется почти до нынешнего количества из. Наиболее плодотворные в богословии, с самым сильным биением церковной жизни, эти века были самыми творческими и в церковном богослужении: оно создавалось теперь в доживших доныне (бессмертных) основах строя своего в теперешней форме своей и схеме, которую VI-VIII века заполнили только гимнографическим содержанием, а IX-XII века отделили до эстетического изящества. Уничтожение агапы В области богослужебных чинов IV-V в. ознаменовались прежде всего уничтожением агапы. Ближайшей причиною этого уничтожения явился широкий внешний рост Церкви, в которой оказалось теперь много недостойных членов; у последних агапа превращалась в то, чем она являлась некогда для недостаточно проникшихся идеалами новой веры языко-христиан времен апп. Павла и Иуды; и тогда как таких христиан тогда было немного, и они постепенно возвышались до достойного участия в агапе, этом «пиршестве Слова» (по выражению Климента Александрийского ), в IV-V в. таких христиан, плевел в пшенице церкви, становилось все более, и церковь вынуждена была отказаться надолго, если не навсегда, от древнего и высокого своего учреждения. Кроме того агапа не вполне мирилась и с тем аскетическим духом, которым, под влиянием полного юной свежести и силы подвижничества, теперь стало проникаться христианское богослужение. |
| Введение Часть I. На пороге философии Глава I. До эпохи Петра Великого Глава II. XVIII век. Перелом в церковном сознании. Философия Г.С. Сковороды Глава III. Начало светской культуры в России. Философское движение в России в XVIII веке Часть II. XIX век Глава I. Философия в высших школах и её судьбы. Мистицизм начала XIX века. Раннее шеллингианство. Новый гуманизм Глава II. «Архивные юноши». Д.В. Веневитинов, кн. В.Ф. Одоевский, П.Я. Чаадаев Глава III. Возврат к церковному мировоззрению. Н.В. Гоголь. Начало «славянофильства». А.С. Хомяков Глава IV. И.В. Киреевский, Ю.Ф. Самарин, К.С. Аксаков Глава V. Гегельянские кружки. Н.В. Станкевич, М.А. Бакунин, В.Г. Белинский Глава VI. А.И. Герцен Глава VII. Философское движение в высших Духовных школах в первой половине XIX века. Голубинский, Сидонский, Карпов, Авсенев, Гогоцкий, Юркевич и др.) Глава VIII. Перелом в русской жизни (эпоха Александра II). Начатки позитивизма и материализма в русской философии (Чернышевский и его последователи). Дальнейшая эволюция радикализма в 70-е годы. (Н.В. Чайковский и «Богочеловеки») Глава IX. Полупозитивизм в русской философии XIX века. К.Д. Кавелин, П.Л. Лавров, Н.К. Михайловский, Н.К. Кареев Глава X. Преодоление секулярной установки на почве натурализма и позитивизма. Н.И. Пирогов, Л.Н. Толстой Глава XI. «Почвенники». Аполлон Григорьев. Н.Н. Страхов. Ф.М. Достоевский Глава XII. К. Леонтьев, В.В. Розанов Часть III. Период систем Глава I. Общие замечания. Владимир Соловьев Глава II. Владимир Соловьев (продолжение) Глава III. В.Д. Кудрявцев. Архиепископ Никанор Глава IV. Несмелов. Тареев. Каринский. Мит. Антоний Глава V. Н.Ф. Федоров Глава VI. Позднейшие гегельянцы. Чичерин, Дебольский, Бакунин Глава VII. Неолейбницианство в русской философии. Козлов, Аскольдов, Лопатин, Лосский Глава VIII. Неокантианство в русской философии. Введенский, Лапшин, Челпанов, Гессен, Гурвич, Яковенко, Степун Глава IX. Новейший позитивизм в России и поиски «научной философии». Лесевич, Грот и др., Вернадский, Мечников, dii minores. Часть IV. XX век Глава I. Общие черты последнего периода русской жизни. Материализм. Неомарксизм. Плеханов, Богданов, Ленин, т. наз. «советская философия» Глава II. Религиозно-философское возрождение в XX в. в России. Мережковский и его группа. Религиозный неоромантизм (Бердяев). Иррационализм (Шестов) Глава III. Кн. С. и Е. Трубецкие Глава IV. Метафизика на основе трансцендентализма. Спир, Вышеславцев, Струве, Новгородцев, философские искания И.А. Ильина. Гуссерлианцы (Шпет, Лосев) Глава V. Метафизика всеединства, а) системы А.П. Карсавина и С.Л. Франка Глава VI. Метафизика всеединства, б) о. П. Флоренский и о. С. Булгаков Приложение Заключение |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла НОТР-ДАМ ШКОЛА Пример 1. Органум «Descendit de caelis» (начало) в сборнике кон. XIII — нач. XIV в. (Laurent. Plut. 29.1. Fol. 14–15v) Пример 1. Органум «Descendit de caelis» (начало) в сборнике кон. XIII — нач. XIV в. (Laurent. Plut. 29.1. Fol. 14–15v) [Франц. École de Notre Dame de Paris], название, данное современными исследователями группе церковных музыкантов, деятельность которых была связана с собором Нотр-Дам в Париже в период ок. 1150 - ок. 1250 гг. (закладка 1-го камня в основание собора на месте первой христианской церкви Парижа - базилики св. Стефана, состоялась в 1163). Важнейшим достижением Н.-Д. ш. было превращение полифонии из импровизационной исполнительской практики в искусство муз. композиции, к-рое предполагает письменную фиксацию музыки до процесса ее исполнения (см. также в ст. Многоголосие ). Репертуар, созданный представителями Н.-Д. ш., знаменует начало европ. полифонического языка как такового: утверждается система консонансов и диссонансов, устанавливается самая ранняя форма муз. метра, вырабатывается сложный контрапункт. Эти явления были впервые описаны Иоанном де Гарландиа в трактате «О мензуральной музыке» (2-я четв.- сер. XIII в.). Сохранились имена 2 представителей школы Н.-Д. ш.- Леонин и Перотин. Основным источником сведений о Н.-Д. ш. является анонимный трактат «De mensuris et discantu» (О мензурах и дисканте; написан ок. 1272-1280 гг. (см. ст. Анонимы )). Предполагается, что автор трактата, условно называемый Аноним IV Кусмакера, был родом из Англии, в 70-80-х гг. XIII в. учился и работал в Париже, после чего вернулся на родину. Согласно Анониму IV, «магистр Леонин... был лучшим сочинителем органумов, который составил большую книгу органума [на песнопения] из Градуала и Антифонария для украшения (multiplicando, букв.- «расширение» - М. Г.) богослужения» ( Anonymous IV. 1967. S. 46). К. Райт отождествил Леонина с магистром Леониусом, к-рый жил во 2-й пол. |
| Мы тут говорили вчера о святых отцах, про их значение в православии, а сейчас – про их православие, про их учение. Прежде всего, надо сказать, что Бог положил Свое Откровение в личности Сына Своего Единородного. Его откровение, прежде всего, не одно учение, не одна теория, не наука в смысле чего-то независимо данного или объективно данного вне Бога, а суть Божественного Откровения, Его истины в лице Его Единородного Сына, воплощенного как Иисус Христос , исторический богочеловек. Это очень важно для православия, для учения святых отцов. Арий в IV веке – тот еретик, который говорил что Сын Божий – создание, творение, а не Вечный Бог, – призывал как подтверждение своего учения слово Божие из Притчей Соломоновых ( Притч.8:22 и далее), где говорится что Бог создал Премудрость, то есть Сына Своего Христа, и положил Его как начало путей Своих. По-гречески в Септуагинте в III веке до Рождества Христова пишут, что Бог создал Меня как начало путей Своих на дело Свое. Значит, Бог подвигся сделать что-то, руководить, промышлять и т. д., и вот создал Сына Своего – Христа, и положил Его, как начало этих путей. Так Арий толковал. В своем ответе Арию святой Афанасий Великий – великий отец IV века, – даже не зная еврейского подлинника (в еврейском подлиннике там стоит не «Господь создал Меня», а «Господь поставил Меня, имел Меня как начало путей Своих»), – и имея ошибочный перевод, дает точное толкование, несмотря на то, что это место было испорчено в Библии. Можно сказать, что святым Афанасием руководит не Библия , а живое Предание Церкви, живая вера Церкви, живое познание живого Христа. И он говорит, что Бог Свое Откровение, Свое Творение в начале, потом помышление, потом спасение человечества, потом в конце обожение возложил на Сына Своего, и Он взял на Себя осуществление того плана Божия, ту икономию Божественную, или по-славянски «домостроительство». Объясню для молодых слушателей: «икономия» означает строение дома и управление домом. В новое время мы говорим «экономия» – это то, о чем Маркс говорил, но это только часть икономии. Икономия гораздо больше. Вроде того, что мы сегодня говорим «экология». Экология тоже греческое слово, это учение об условиях жизни в доме и около дома. Так и икономия. Строение дома, конечно, и для Бога, и для жителей дома, управление тем домом и руководство тем домом до вечности. Вот это Божественная икономия, или лучше по-славянски домостроительство. Но греческое слово «икономия» тоже хорошее. Плохо только одностороннее понимание икономии. Бог в Своего Сына вложил всю Свою икономию, весь Свой вечный замысел, и об этом говорит апостол Павел в начале Послания к Ефесянам. Тот знакомый гимн в начале первой главы: «Благословен Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа, благословивший нас во Христе всяким духовным благословением в небесах, так как Он избрал нас в Нем прежде создания мира, чтобы мы были святы и непорочны пред Ним в любви» ( Еф.1:2–4 ). |
| Д.Г. Полонский В статье рассматриваются исторические обстоятельства создания и распространения в византийской, восточно- и южнославянской гимнографии церковной службы папе римскому Льву Великому , вошедшей в XII–XVII вв. в рукописи служебных февральских Миней. Содержание необычного для православной гимнографии канона папе Льву объясняется взглядами его автора Феофана Начертанного (Грапта), принадлежавшего к монашеской оппозиции иконоборческим властям Византии первой половины IX в. Теме притязаний римских епископов эпохи поздней античности и раннего Средневековья на высший духовный авторитет и верховную каноническую власть над другими церквами христианского мира посвящено немало обстоятельных исторических исследований 1 . Эти притязания, основанные на идее уникальной провиденциальной роли апостола Петра как первого епископа Рима, начали систематически проявляться в риторике и установлениях римского понтификата начиная со второй половины IV в. 2 В середине V в. концепция юридической преемственности папами римской кафедры как «апостольского престола» непосредственно у св. Петра была по-новому обоснована Львом I Великим, занимавшим эту кафедру в 440–461 гг. 3 В 451 г. более 300 епископов, созванных императором Восточной Римской империи Маркианом на IV Вселенский собор в Халкидоне, утвердили в качестве важнейшего вероучительного документа направленное против монофиситов догматическое послание папы Льва (известное также как Leonis Magni Tomus ad Flavianum, или Томос) о соединении в одном лице божественной и человеческой природы Иисуса Христа 4 . Участники собора сочли сформулированный понтификом догмат «столпом» христианской веры, которую, как решили епископы, через папу Льва провозгласил сам апостол Петр 5 . Папа Лев отсутствовал на IV Вселенском соборе, но посланные им легаты, а затем он сам и его преемники на римской кафедре не признали и активно оспаривали установленное тем же собором 28-е правило, согласно которому Константинополь, имевший статус имперской столицы на христианском Востоке, был уравнен в церковно-административных правах с Римом 6 . Несмотря на это, выдающаяся роль папы Льва Великого в ниспровержении доктринального господства монофиситов послужила причиной почитания римского понтифика в Византии. Начало такого почитания можно отнести к 518 г., когда император Юстин I предписал подданным исповедание принятой IV Вселенским собором христологии, повелев внести имя папы Льва в диптихи 7 . |
| К.А. Панченко Приложения Годы правления восточных патриархов и османских султанов XVI – начало XIX века 2339 Иерусалимские патриархи: Дорофей II/Аталла (1491–1534); Герман (1534–3.05.1579); Софроний (3.05. 1579–1608); Феофан (1608–15.12.1644); Паисий (23.03.1645–2.12.1660); Нектарий (7.04.1661–19.01.1669); Досифей II Нотара (23.01.1669–7.02.1707); Хрисанф Нотара (8.02.1707–7.02.1731); Мелетий (23.02.1731–1737); Парфений (1737–17.10.1766); Ефрем (12.1766–04.1770/1); Софроний (04.1770/1–24.12.1774); Авраамий (06.1775–1.11.1787); Прокопий (2.11.1787–23.10.1788); Анфим (24.10.1788–10.11.1808); Поликарп (10.11.1808–3.01.1827); Афанасий IV (15.01.1827–16.12.1844). Антиохийские патриархи: Дорофей II ибн ас-Сабуни (09.1497(?)–1522/3); Михаил V ибн аль-Маварди (до 1522(?)–6.07.1540); Дорофей III (ок. 09.1540– кон. 1543); Иоаким IV ибн Джума (кон. 1543–20.01.1576); Макарий II ибн Хиляль (ок. 1543– ок. 1550); Михаил VI аль-Хамави (1576–1583/1592(?)); Иоаким V Дау (25.05.1581–7.10.1592); Иоаким VI ибн Зияде (1593–11.1603); Дорофей IV ибн аль-Ахмар (11.1603–1611); Афанасий II Даббас (1612– февр./март 1619); Игнатий III Атыйя (2.05.1619– кон. 1633/нач. 1634); Кирилл IV Даббас (2.05.1619–1.06.1628); Евфимий II Карма (1.05.1634–1.01.1635); Евфимий III ас-Сакизи (нач. 1635–11.11.1647); Макарий III аз-За‘им (12.12.1647–12.06.1672); Кирилл V аз-За‘им (2.07.1672–6.01.1720); Неофит ас-Сакизи (11.1672–1681/2); Афанасий III Даббас (25.06.1686–10.1694; 01.1720–12.07.1724); Сильвестр (17.09.1724–13.03.1766); Филимон (28.04.1766–5.07.1767); Даниил (6.08.1767–15.12.1791); Анфим (кон. 1791–20.07.1813); Серафим (08.1813–19.02.1823); Мефодий (13.05.1823–24.06.1850). Александрийские патриархи: Иоаким I Пани (1486/6.08.1487–1565/7); Филофей II (?) (упом. 1523); Сильвестр (12.04.1569–07.1590); Мелетий I Пигас (5.08.1590–13.09.1601); Кирилл III Лукарис (1601/2–4.11.1620); Герасим I Спарталиот (30.11.1620–30.07.1636); Митрофан Критопул (09.1636–20.05.1639); Никифон Кларонцан (кон. 05.1639–04.1654); Иоанникий (9.06.1645–15.09.1657); Паисий (15.10.1657–1677/8, с перерывом); Иоаким II (1666–04.1668); Парфений I (1678–30.06.1688); Герасим II Паллада (25.07.1688–20.01.1710); Самуил Ка-пасулис (22.01.1710–1712); Косма II (1712–1714); Самуил Капасулис (вторично) (1714–нач. 09.1723); Косма II (вторично) (12.09.1723–28.11.1736); Косма III (5.03.1737–3.07.1746); Матфей Псалт (26.09.1746–1.05.1766); Киприан (22.07.1766–1783); Герасим III Гимарис (20.06.1783–6.08.1788); Парфений II Панкостас (13.09.1788–9.09.1805); Феофил II (9.11.1805–14.10.1825). |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание Дворцовая площадь. Фотография. Ок. 1900 г. [франц. Bordeaux; лат. Burdigala], г. в Юго-Зап. Франции (адм. центр деп. Жиронда), центр архиеп-ства, порт на р. Гаронна. В III в. до Р. Х. на этом месте существовало поселение Бурдигала, основанное галльским племенем битуриги вибиски (вивиски); в 56 г. до Р. Х. оно, как и большинство племен Галлии, было покорено Юлием Цезарем и включено в состав Римского гос-ва; после адм. реформы, проведенной рим. имп. Августом, территория битуригов вошла в состав пров. Аквитания. В письменных источниках Б. упоминается ок. 18 г. по Р. Х. как Бурдигала (греч. Βουρδγαλα), торговый порт (эмпорий) битуригов ( Strabo. Geogr. IV 2). Благодаря выгодному расположению город быстро рос и к нач. III в. по Р. Х. стал одной из крупнейших городских общин (civitas) Галлии с 60-тысячным населением. 1-я пол. III в. является временем наивысшего экономического расцвета Бурдигалы, ставшей одним из центров виноделия в империи. Во время опустошения Галлии герм. племенами (276) город был разграблен и сожжен, однако вскоре возродился и уже в нач. IV в. вновь достиг процветания. Христианская Церковь в Б. до кон. XI в. Местное предание, восходящее к XI-XIII вв., связывает начало христ. проповеди в Б. с именем ученика апостолов св. Марциала и называет первым бурдигальским епископом св. Ферма . Согласно Григорию Турскому, св. Марциал жил в сер. III в. и был первым епископом Лемовикским (совр. Лимож); о св. Ферме древние источники вообще не упоминают. Самым ранним свидетельством присутствия христианства в Б. является саркофаг Домиции, содержащий христ. эпитафию (ок. 260). К тому же времени относятся граффити с изображением монограммы Христа. Судя по малочисленности христ. памятников в Б. до IV в., христианство проникло сюда лишь к сер. III в. Римский амфитеатр. III в. Римский амфитеатр. III в. План города во времена римлян Со 2-й пол. IV в. кафедра Б. получает статус столицы церковной митрополии в пров. |
| Чернявский Н. Ф. Опыт церковно-исторического исследования «Посвящаю свой труд памяти дорогой, безвременно угасшей, матери, не щадившей своей жизни на благо родной семьи». Содержание Введение Часть I Глава первая. Биография императора Феодосия В., его характеристика и значение его царствования в историко-политическом отношении I. II III IV V VI Глава вторая. Положение религии в древнеримском государстве и значение этого факта в истории отношений между Церковью и государством Глава третья. Религиозное и церковно-политическое миросозерцание Феодосия Великого Глава четвертая. Второй вселенский Собор Глава пятая. Церковное устройство в царствование императора Феодосия Великого Глава шестая. Состояние нравственности к концу IV в. и законодательная деятельность Феодосия Великого в деле христианизации общества Часть II. Отношение императора Феодосия В. к еретикам и язычникам Введение. Место и общий характер борьбы Феодосия Великого с ересями и язычеством Глава седьмая. Отношение императора Феодосия В. к еретикам. I II III IV Глава восьмая. История последней борьбы христианства с язычеством I II III IV V Глава девятая. Отношение Феодосия Великого к иудейству Введение На фоне исторической жизни всех времен и народов нетрудно отметить необыкновенно яркую и характерную черту, которою необходимо окрашивается движение исторического процесса, – это бесконечную смену идей, политических, социальных форм, обнаружений религиозного чувства и т. п., – смену, без которой не было бы движения, а значит и самой истории, поскольку последняя есть непрерывное движение форм и идей. Ничто в истории не остается раз навсегда в том виде, в какой оно первоначально отлилось, ничто не существует вечно. Разрушение, смерть не щадят и истории, не исключают явлений исторического процесса от необходимости с течением времени отходить с горизонта жизни в область прошлого, прибавлять новую могилу к старым на безграничном историческом кладбище. Все в историческом процессе поэтому то является на свете, живет, растет, развивается, то чахнет, исчезает в волнах вечности. Здесь – разгадка постоянной смены в историческом процессе одного факта другим. Но и в этом калейдоскопе самых разнообразных изменений, в этой исторической фата-моргане внимательное исследование непременно вскроет роковые моменты в исторической жизни, кризисы, когда старый уклад жизни терпит крах, сталкиваясь с новыми идеями, видимо дряхлеет, но напрягает все свои силы, чтобы отстоять свое право на существование, измышляет всякие способы, чтобы достигнуть победы, переживает все стадии постепенного умирания, агонии и смерти. Эти моменты кризиса, глубоко интересные для психологического и исторического исследования, проходят чрез историю всех народов, как вехи отмечают зародыши новой жизни, начало новой созидательной или разрушительной работы человечества. Расцвет и упадок – вот те неизбежные сферы, в кругу которых вращается историческая жизнь народов. |
| Cедмица.RU Церковно-Научный Центр «Православная Энциклопедия» По Благословению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Кирилла Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации Попытка осуществления церковной унии в Великом княжестве Литовском (последняя четверть XV — начало XVI в.) Б. Н. Флоря. Исследования по истории Церкви. Следующим источником, содержащим информацию о действиях сторонников унии в Великом княжестве Литовском, является послание митрополита Иосифа папе Александру VI от 20 августа 1500 г. Текст этот, гораздо более краткий, чем послание папе Сиксту IV, был построен по сходной схеме. Большую вступительную часть заняли пространные похвалы величию папской власти, заимствованные, как отметил еще митрополит Макарий (Булгаков), из послания Сиксту IV . Во второй, краткой и более деловой части митрополит Иосиф, провозглашая папу «пастырем всех верных и главой вселенской церкви и всех святых отцов и патриархов», просил его о благословении и покровительстве. В доказательство истинности своих намерений митрополит излагал далее свое исповедание веры, подчеркивая (выражениями, заимствованными из послания Сиксту IV) приверженность решениям не только семи Вселенских Соборов, но и восьмого Флорентийского и свою веру в то, что Святой Дух исходит от Отца и от Сына единым дуновением. Никаких конкретных вопросов в этом послании митрополит не затрагивал, ограничившись указанием, что все просьбы изложит его духовный сын и родственник Иван Сапега. Пересказ этих просьб содержится в письмах папы Александра VI виленскому епископу Войтеху Табору и великому князю литовскому Александру . Иосиф просил папу признать его полноправным «самостоятельным предстоятелем (архиепископом и примасом)» верующих греческого обряда во владениях великого князя Александра и дать ему право отпускать грехи и грекам, и латинянам, а православным, признавшим власть папы, разрешить строить каменные церкви и сохранить свои обряды, чтобы их переход под власть папы не сопровождался повторным крещением. |
|
|
