Книга Амоса, состоящая из 9 глав, может быть разделена на три части, введение, обнимающее гл. I-II, речи против Израильского царства (гл. III-VI) и видения с изъясняющими их пророчествами (VII-IX). Основная, тема книги пророка Амоса – возвещение суда десятиколенному царству за его нечестие. Пророчество о суде Божием раскрывается и в речах Амоса, и в видениях. Возвещение этого суда пророк начинает с иноземных народов – сириян, филистимлян, финикиян, едомитян, аммонитян, маовитян, которых он обличает в разных преступлениях ( Ам.1:2–2:3 ). Затем пророк обращается к Иудейскому царству и за уклонение его вслед чужих богов угрожает тем, что огонь, посланный Иеговою, пожрет чертоги Иерусалима ( Ам 2:4–5 ). После этого пророк почти исключительно говорит о суде над Израильским царством. Особенность обличительных речей Амоса состоит в том, что он преимущественно имеет в виду преступления народа против требований нравственного закона – пророк совершенно не касается, в отличие напр. от Осии, политики Израиля, а также мимоходом только говорит о религии и культе. Пророк возмущается нарушением справедливости самарийскими вельможами, тем, что они грабежом и насилием собирают себе сокровища ( Ам 3:10 ), угнетают нищих ( Ам 4:1 ), покупают неимущих за серебро и бедных за пару обуви ( Ам 8.6 ). «Вы, – говорит пророк, – враги правого, берете взятки и извращаете в суде дела бедных» ( Ам 5.12 ). Пророк обличает вельмож самарийских за то, что они насилием ( Ам 3.10 ), обманной торговлей ( Ам 8.5 ), взятками с бедных ( Ам 5.11 ) сделались богаты, построили великолепные дома, насадили виноградники, живут в роскоши и неге ( Ам 6:3–6, 3:12 ). С особенным негодованием, при этом, пророк говорит о женщинах самарийских, своею любовью к роскоши побуждавших мужей притеснять бедных и угнетать нищих ( Ам 4.1 ). Изнеженность и надежды на собственные силы ( Ам 6.13 ) есть уже мерзость пред Господом. Но вельможи самарийские присоединяли к этому еще и то, что не заботились о бедствии народа ( Ам 6.6 ) и, как бы насмехаясь над освободившим их из Египта Господом ( Ам 2.9–10 ) «поили вином назореев и пророкам приказывали, говоря: не пророчествуйте» ( Ам 2.11–12 ). Тяжесть указываемых преступлений увеличивалась еще тем, что Израиль не сознавал их. Господь вразумлял народ наказаниями ( Ам 4.6–11 ), но он не вразумлялся; надеясь на завет с Богом ( Ам 5.14 ). Израиль даже желал наступления дня Господня или дня суда, уверенный, что этот суд его не коснется ( Ам 5.14, 18 ). Между тем народ по прежнему совершал незаконное служение Богу в Вефиле, Дане, Галгалах и Вирсавии ( Ам 5:5, 8:14 ), ограничиваясь принесением жертв и соблюдением праздников ( Ам. 5:21–23, 4:4–5 ). |
И раз Бог открыл Свою волю пророку, последний не может молчать, хотя бы речь его была неприятна слушателям и даже сопряжена была с опасностью жизни для пророка (как эхо имело место в деятельности пророка Амоса при его мужественной проповеди против дома Иеровоама II), – не может молчать, как не может оставаться спокойным всякий, кто услышит раздавшийся около него голос льва. Лев начал рыкать, кто не содрогнется? Господь Бог сказал, кто не будет пророчествовать? ( Ам.3:3 ). Амос мирно пас овец на полях фекойских, но вот раздался голос Иеговы; иди, пророчествуй к народу Моему, Израилю. И пророк должен идти по указанию божественного голоса, и идет беспрекословно, не рассуждая о возможных неприятных для себя последствиях своего выступления. Сообразно с этим быть пророком, проповедывать, по мысли Амоса и Осии, прежде всего другого значит говорить не от себя, а от имени Иеговы, не свои слова, a слова Иеговы. Поэтому свои обличения, угрозы, увещания и обетования в огромном большинстве случаев они предлагают или непосредственно от лица Иеговы или своими словами от Его имени, и лишь редко изложение пророческих речей ведется от лица самих пророков. Но и в последнем случае речи их излагаются так, что дается впечатление, что пророческая речь только формою своею принадлежит пророку, между тем как ее содержание и сущность есть голос божественного вдохновения. В отдельных случаях личность пророка до такой степени проникнута чувством богосознания, до такой степени охвачена озарением свыше, что в живой передаче его слово на протяжении даже одной мысли переходит незаметно в слово самого Иеговы и обратно: начинается речь от лица Божия и продолжается пророком (напр. Ам. 3:1–2 срв. ст. 3 и далее Ам.5:20, 21 и след.; Ам.5:4–5 срв. Ам.6; 8:11–15 и др. 35 Поэтому и обращения пророков к народу израильскому сопровождаются точным указанием их божественного источника. Оба пророка употребляют следующие обозначения для своих речей со стороны их содержания и происхождения: а) так говорит Господь ( Ам.1:3, 6, 9, 11, 13; 2:1, 4, 6; 5:3, 4 ) или: говорит Господь ( ); так говорит Господь Бог Саваоф, Вседержитель ( Ам.5:16 ); говорит Господь Бог ( Ам.1:8; 4:5; 8:3, 9, 11; 9:15 ); говорит Господь Бог, Бог Саваоф ( Ам.3:13; 5:27; 6:8, 14 ): сказал мне Господь или: сказал Господь Бог ( Ам.7:3, 6, 8, 15; 8:2; 9:1 ; Ос.1:2, 4, 6, 9; 3:1 ). |
Хотя в Книге пророка Амоса содержатся образы, к-рые могли быть заимствованы из повседневной жизни пастуха (Ам 2. 13; 3. 5, 12; 4. 1 и др.), несомненно, что А. был человеком образованным. Его знание географии и особенностей жизни в др. странах заставляют предположить, что он много путешествовал, и это еще один аргумент в пользу того, что он не был простым пастухом. Заявление А. «я не пророк и не сын пророка» (7. 14) можно понимать по-разному, и поэтому оно вызвало дискуссию среди библеистов: относится ли оно только к прошлому, т. е. к моменту призвания А. (как это выражено в Септуагинте: «Οκ μην προφτης» (я не был пророком)), или и к настоящему тоже, т. е. ко времени его пророческого служения в Израиле. Несомненно, что в эпоху, когда жил А., существовала своего рода «гильдия» пророков, к-рую материально поддерживал царский дом. Выражение «сын пророка» и означало принадлежность к такой профессиональной группе (см., напр., 3 Цар 20. 35; 4 Цар 2. 3, 5). Очевидно, что слова А. не означают отказа от пророческого призвания, а выражают его нежелание отождествлять себя с такого рода «профессионалами». А. не может не пророчествовать (Ам 3. 8: «Господь Бог сказал - кто не будет пророчествовать?»), но не потому, что он пророк по рождению или социальному положению, а потому, что он призван на служение Самим Господом. Господь обращается к А. по имени (7. 8), и не ответить тот не может. А. видит (евр. ) свои пророческие слова в видении (Ам. 1. 1); синодальный перевод сглаживает парадокс, заключенный в словах пророка, употребляя в данном месте глагол «слышал». Но это выражение «видеть слово» встречается и у др. пророков (Ис 2. 1; Мих 1. 1; Авв 1. 1). Время и историческая ситуация Время служения А. определяется достаточно точно, т. к. в 1-м стихе упомянуты Озия, царь Иудейский (783-742 до Р. Х.), и Иеровоам II, царь Израильский (ок. 793-753 до Р. Х.). Это случилось за 2 года до землетрясения, к-рое упоминается в Книге пророка Захарии (14. 5; Иосиф Фл. Иуд. древн. IX 10. 4) и к-рое подтверждается археологическими раскопками (Y. |
Материальное Б. добродетелью, наилучшим благом или целью жизни человека не является: Бог «не предпочитает богатого бедному... все они - дело рук Его» (Иов 34. 19; ср.: Притч 22. 2). Земное Б. преходяще: «гибнет... от несчастных случаев» (Еккл. 5. 13; ср.: Пс 38. 7; Притч 23. 5); ограниченно: нельзя, напр., приобрести с помощью Б. избавление от смерти (Пс 48. 7-10), любовь (Песн 8. 7), оно бесполезно для человека после смерти («...где оставите богатство ваше?» - Ис 10. 3). Более того, Б., даже нажитое честным трудом, таит в себе большую опасность: злоупотребление им ведет к несправедливости, нравственным падениям, в конечном счете отвращает человека от Бога, ввергает в идолопоклонство (3 Цар 11. 1-8; 21. 1-26; Пс 51. 9). Б., приобретенное неправедно, «лживым языком» (Притч 21. 6), не является Божиим даром, поэтому не идет на пользу человеку. Приобретающий Б. неправдой не может и считаться богатым, ибо все равно Божия справедливость восторжествует: «ложится спать богачом и таким не встанет» (Иов 27.19), «он оставит его (богатство.- Авт.) на половине дней своих и глупцом останется при конце своем» (Иер 17. 11). И на долю богобоязненных людей выпадают бедность и несчастья (Иов 1. 1-3, 13-19; 2. 7; Еккл 7. 15; 8. 14), так что материальное Б. предстает ценностью низшей, временной, несущественной (Еккл 5. 12-16; 6. 7). Поэтому ВЗ призывает человека не уповать на земное Б.: «Не заботься о том, чтобы нажить богатство» (Притч 23. 4), «когда богатство умножается, не прилагай к нему сердца» (Пс 61. 11), «кто любит богатство, тому нет пользы от того... это - суета» (Еккл 5. 9). Против злоупотребления материальным Б. направлены мн. Божественные установления ВЗ, к-рые предостерегают от воровства, алчности и зависти (Исх 20. 15, 17), запрещают ростовщичество среди соплеменников (Исх 22. 25; Лев 25. 36-37; Втор 23. 19-20), выдвигают ограничения, в т. ч. и препятствующие накоплению избыточного Б., напр. запрет на сбор остатков урожая, дабы ими могли питаться бедные и странники (Лев 19. 9-10; Втор 24. 19-22; ср.: Руфь 2. 4-16), предписывают давать взаймы бедным (Втор 15. 7-11), прощать долги в 7-й год (Втор 15. 1-4), милостиво относиться к рабам (Втор 15. 12-14, 18) и т. д. Пророки обличают грехи разбогатевших: чрезмерные накопления, развращающие человека (Ис 5. 11-14; Иер 5. 26-28; Ам 8. 4-7); притеснение бедных («горе вам, прибавляющие дом к дому, присоединяющие поле к полю, так что другим не остается места...» - Ис 5. 8; ср.: Иез 22. 29; Мих 2. 2); восхваление Б. (Иер 9. 23). Ветхозаветный идеал отношения к Б. выражен в прошении праведника к Богу в Книге Притчей Соломоновых: «...нищеты и богатства не давай мне, питай меня насущным хлебом, дабы, пресытившись, я не отрекся Тебя... и чтобы, обеднев, не стал красть и употреблять имя Бога моего всуе» (Притч 30. 8-9). |
Обычно В. трактуются как языческие алтари и святилища под открытым небом, в сельской местности или в городах Иудеи и Израиля (3 Цар 13. 32, 4 Цар 17. 9; 23. 8). Кроме того, существуют представления о них как о достаточно развитых храмовых структурах (напр., согласно 1 Цар 9. 22, В. ассоциируются со зданием или помещением для совместных трапез). У. Ф. Олбрайт создал особую гипотезу, рассматривая В. как в первую очередь погребальные сооружения или храмы и предлагая переводить это слово в ряде случаев как стелы или гробницы, но попытка подкрепить эту трактовку археологически была раскритикована У. Барриком ( Barrick. The Funerary Character). Отчетливого понимания того, что такое ветхозаветные В., археология до сих пор не предложила, возможно, это слово имело собирательное значение при описании святилищ разного рода (Дж. Эмертон). В ханаанской религии В. вместе с храмовым зданием понимаются как место для отправления культа (Числ 33. 52). После захвата Ханаана израильтяне использовали уже существовавшие В. ханаанеев как места богослужений Яхве. Так, царь Соломон принес великую жертву Яхве и получил откровение от Него на Гаваоне после восхождения на трон (3 Цар 3. 4, 5). Таким же образом прор. Самуил участвовал в священной трапезе на В. в своем доме (1 Цар 9. 16-24). Даже после строительства храма в Иерусалиме и устроения центрального святилища для Северного царства Израиля в Самарии В. продолжали использоваться как места для культа (в Израиле даже после потери независимости - 4 Цар 17. 32), но были отвергнуты в Иудейском царстве при царе Иосии (4 Цар 23. 8, 9). Повсеместное отвержение В. происходило в результате проповеди ветхозаветных пророков, критиковавших культ на В., а также благодаря вызванному этой проповедью движению по централизации культа в Иерусалиме (см. ст. Второзаконие ). Пророки признали большую опасность синкретической религии и культа; элементом их, возможно, был установленный за жертвенником Яхве священный столб или обелиск ( ), к-рый мог быть воспринят как идол ханаанского божества. Для пророков В. стали символом мест для отправления культа, оскверняющего чистую веру в Яхве и Его почитание, и, т. о., они должны быть уничтожены (Ам 7. 9; Ос 10. 8; Иер 19. 3-5). |
Страшный суд. Икона. Нач. XVI в. (ГТГ) Страшный суд. Икона. Нач. XVI в. (ГТГ) В евр. тексте ВЗ именование «Яхве Саваоф» ( , включая варианты или , , ) встречается 284 раза (4 Цар 19. 31 не считается, т. к. это исправление (т. н. Qere) масоретов), причем в 121 случае оно не является титулом. Весьма характерно его распределение по книгам ВЗ. Оно полностью отсутствует в Пятикнижии, в книгах Иисуса Навина и Судей и в книгах, написанных в период вавилонского пленения (напр., у прор. Иезекииля). В книгах Царств встречается 15 раз, тогда как в Ис 1-39 оно употребляется 56 (всего в Ис - 62), у Иеремии - 82 (в масоретской версии; в Септуагинте - 12), в Псалтири - 15, у послепленных пророков Аггея - 14, Захарии - 53, Малахии - 24 раза. В межзаветной лит-ре оно практически не встречается (в Свитках Мёртвого м. только однажды в 1QSb 4. 25). Эти данные позволяют искать связь имени Г. С. с богослужением иерусалимского храма. Самый характерный пример - его употребление в составе песни серафимов у прор. Исаии (Ис 6. 3; ср.: 6. 5). Г. С. называется «живущим на горе Сионе» (Ис 8. 18; ср.: Зах 8. 3), а Иерусалим - Его городом (Ис 47. 9), «сидящим на херувимах» (1 Цар 4. 4; 2 Цар 6. 2; 1 Пар 13. 6; Ис 37. 16). Такой трон из херувимов был в храме Соломона (3 Цар 6. 23-28), причем ковчег завета служил подножием для невидимо восседающего на этом троне Бога (1 Пар 28. 2; ср.: Пс 98. 5; 131. 7). Этот образ связан с наименованием Г. С. Царем (напр., Пс 23. 10; Иер 46. 18; 48. 15; 51. 57). Помимо всемогущества и царской власти имя Г. С. связывается с творением мира (Ам 4. 13; Иер 10. 16) и эсхатологической войной (Ис 13. 4; 31. 4). В пророчестве Исаии говорится, что Г. С. воцарится на Сионе (Ис 24. 23) и сделает там трапезу для всех народов (Ис 25. 6). Все народы будут приходить к Г. С. на праздник Кущей (Зах 14. 16-17) и приносить дары (Ис 18. 7). В христ. традиции имя Г. С. употребляется в НЗ (ветхозаветные цитаты в Иак 5. 4 и Рим 9. 29) и в литургических текстах (см. Sanctus ). Особое значение ему придавали гностики - сифиане и офиты; оно также встречается в текстах из Наг-Хаммади: «Ипостась архонтов», «Апокриф Иоанна», «О происхождении мира» ( Fallon. 1978). Кроме того, найдены евр. и греч. амулеты и тексты с магическими заклинаниями, содержащие это имя. Связь имени Г. С. с поздним фригийско-фракийским культом Сабазия является спорной ( Johnson. 1978). |
mô’ t ywmiqqe dem в Мих 5:1 может означать как Его происхождение – из древности, так и Его исход – от востока. Игрой слов можно считать и парономазию. Эта стилистическая фигура часто встречается в библейской прозе, но и в поэтических текстах пророков она не редкость: b i tqôatiq , в Ткоа трубите (Иер 6:1 ) hagilglglhyigleh , Галгал будет пленом пленен (Ам 5:5) ti benrmôr , построил Тир крепость (Зах 9:3) Внимательный читатель пророческих текстов найдет немало и других примеров парономазии. Иногда пророки пользуются паронимами для саркастической насмешки над кем-нибудь, как, например, в серии пар паронимов в книге пророка Софонии (Соф 2:4-9): azzh z b h , оставленная Газа eqrôntqr , вырванный Экрон ammônkamrh , Аммон – как Гоморра К звуковой области относится, несомненно, и ритм . Изысканная проза тоже может быть ритмичной, но четкая ритмическая структура характерна прежде всего для поэзии. Ритм – один из показателей поэтичности библейских текстов, в том числе пророческих. Не забудем, пророчества – изначально устные речи, а устным речам для лучшего их запоминания слушателями нужна ритмичность. «Поэтический ритм, – пишет испанский библеист Алонсо Шёкель, – это всегда вопрос звука и слуха… Ритм нельзя видеть, хотя графическая запись и помогает его определить; это не абстрактно-математический вопрос. Ритм или слышат, или не слышат… Исследователь еврейского ритма должен иметь хороший слух» . Самый распространенный ритм в древнееврейской поэзии выражается формулой 3+3: три ударных слога в первом полустишии (колоне) + три ударных слога во втором (симметрия). У поздних пророков в этом ритме написана, например, молитва Аввакума (Авв 3) и множество других текстов. Очень широко представлен также асимметричный ритм 3+2, за которым со времен Будде закрепилось еврейское наименование qînâ (у поздних пророков – напр., в Ион 2, во множестве пассажей и поэм Исайи и др.). Другие ритмические формулы менее часты: 2+2, 2+3, 2+4, 3+4, 4+4, 4+3, 4+2, но примеры и их использования читатель поздних пророков найдет без труда. Следует заметить, что если псалмы, как правило, выдерживают один ритм, то пророческие поэтические тексты постоянно его меняют, перескакивая с одного ритма на другой. |
В отличие от сочинений языческих авторов в ВЗ, несмотря на редкие упоминания того, что болезнью может поразить человека сатана (Иов 2. 7; сходная мысль встречается и в иудейской лит-ре эпохи Второго храма, напр.: 1QapGen 20. 12-29; Юб 10. 7-13; Ios. Flav. Antiq. 8. 2. 5. 44-46), твердо проводится мысль, что над болезнью всецело властен Сам Бог, Который может послать ее человеку или целому народу в наказание за грехи (непослушание, противление и т. п.; ср.: Исх 4. 11; 15. 26; Втор 28. 21-22, 35, 58-61; Ис 19. 22; 45. 7; Ам 3. 6; Сир 38. 15). Исцеление также исходит от Бога (Сир 38. 9; Тов 11. 14; Втор 32. 39; Пс 6. 1-3; 37. 1-3; Прем 16. 12). При противлении Богу врачи бесполезны (Иов 13. 4), а исцеление невозможно (Иер 46. 11; 51. 8-9). Корень всех болезней, согласно кн. Бытие, заключается в грехе прародителей (Быт 3. 16-17). В НЗ богословское осмысление болезни содержится в Ин 9. 1-3: «И, проходя, [Иисус] увидел человека, слепого от рождения. Ученики Его спросили у Него: Равви! кто согрешил, он или родители его, что родился слепым? Иисус отвечал: не согрешил ни он, ни родители его, но [это для того], чтобы на нем явились дела Божии». Хотя в др. случаях говорится о влиянии демонов на появление болезни (напр., в Лк 13. 16 говорится о том, что сатана связал некую женщину болезнью на 18 лет), в Послании ап. Иакова подлинными причинами болезней называются человеческие страсти (Иак 1. 13-14), поэтому описанное в этом Послании исцеление от болезней через Е. неразрывно связано с освобождением от грехов и страстей. Проповедь Евангелия и исцеления Христос исцеляет слепорожденного. Икона-таблетка. Сер. XVI в. (НГОМЗ) Христос исцеляет слепорожденного. Икона-таблетка. Сер. XVI в. (НГОМЗ) Все чудеса, совершенные Господом Иисусом Христом во время Его земного служения, связаны с возвещением пришествия Мессии и наступлением Царства Божия. Чудесные исцеления больных были одним из мессианских знаков (ср.: Лк 7. 18-23; Мф 4. 23-24). Они указывали на то, что больной человек не проклят и не отлучен от общения с Богом. Через врачевание болезней Иисус Христос прикосновением восстанавливал принадлежность к народу Божию тех, кто считались ритуально нечистыми, т. е. больных и грешников (даже мертвых, оставаясь неуязвимым для фарисейской критики, поскольку мертвые воскресали). Тесная связь исцелений с верой и проповедью, о к-рой свидетельствуют Евангелия (о вере - Мф 8. 7-8; 17. 14-20; Мк 5. 23, 27-34; 10. 52; проповедь Царства в связи с исцелениями - Мф 4. 23 след.; 9. 35; Лк 6. 18; 7. 9; 9. 2, 11, 42-44 и др.), не имеет аналогов в Древнем мире. Как и проповедь Самого Спасителя, проповедь апостолов о приближении Царства Божия также сопровождалась совершением исцелений (Мф 10. 1, 8; Мк 6. 7-11; Лк 10. 3-9). |
Однако нек-рые авторы утверждают, что Артаксеркс Ездры - это Артаксеркс II (404-359 гг. до Р. Х.), а не Артаксеркс I (465-424 гг. до Р. Х.), при к-ром действовал Н. Это означает, что Н. прибыл в Иерусалим, как уже отмечалось, в 445 г. до Р. Х., а Ездра - не ранее 398 г., и тогда получается, что эти 2 человека никогда не соприкасались, между ними не было ничего общего. И в этом случае можно сделать вывод об исходной независимости традиций текстов Ездры и Н. Существуют серьезные аргументы в пользу того, что предания о Ездре и предания, относящиеся к Н., не только развивались независимо друг от друга, но и продолжают существовать сами по себе даже после того, как последний редактор 1 Езд - Неем объединил их в одну книгу. Напр., второканоническая книга 2 Езд (LXX Εσδρας Α) содержит только предания о Ездре, включая рассказ о чтении закона, к-рый в МТ находится в Книге Неемии (Неем 8. 1-12). Однако в 2 Езд упоминание о Н. отсутствует. Но существует предание о Н. в 2 Макк 1. 18 - 2. 15 (см. перевод и коммент. Н. В. Брагинской и др., 2 Макк 1. 18-36. С. 231-234), к-рое не только полностью игнорирует Ездру, но и приписывает Н. восстановление храма. В Иисуса , сына Сирахова , книге прославляется Н. (Сир 49. 15: «Незабвенна память о Неемии! Он воздвиг нам поверженные стены, установил ворота с засовами, поднял из руин дома наши»), но ни слова не говорится о Ездре. Иосиф Флавий , рассказывая в «Иудейских древностях» о 1-й волне иудейских репатриантов, восстановлении храма и деятельности Ездры ( Ios. Flav. Antiq. XI 1. 1 - 5. 5), близко следует повествованию 2 Езд (включая рассказ о споре 3 телохранителей). И только затем (после смерти Ездры - Ibid. 5. 5) Иосиф продолжает историю рассказом о Н. (Ibid. 5. 6-8), используя при этом в качестве источника не библейскую Книгу Неемии, а «Меморандум Неемии», точнее, лишь его часть (а именно Неем 1-6) или другое (неизвестное нам) предание о Н. Фактор взаимной независимости преданий о Ездре и Н. сыграл, вероятно, свою роль в процессе разделения Книги Ездры на 2 части в рукописной традиции III-IV вв. В отличие от разделения Книги Самуила или Книги Царей на 2 книги (1 Цар + 2 Цар и 3 Цар + 4 Цар соответственно) разделение Книги Ездры произошло не из-за больших ее размеров, а из-за дискретности преданий. Точкой разделения стали первые слова в начале независимого текста (Неем 1. 1): «Слова (или «Рассказ».- С. Т.) Неемии, сына Хакалии (в синодальном переводе: Ахалиина)», похожие на первые слова некоторых пророческих книг (ср.: Иер 1. 1; Ам 1. 1). Главные персонажи литературных преданий |
В эсхатологических представлениях ветхозаветных пророков уничтожающая грешников В. суда (Иез 26. 19-20; 27. 26-36; 32. 13; Зах 9. 4) должна смениться «живой» В. ( ) потоков, истекающих из Иерусалима (Зах 14. 8) или из храма (Иез 47. 1-12; Иоил 3. 18). В Книге пророка Исаии В., потоки к-рой орошают пустыню, является важным символом времени спасения (Ис 41. 18-20; 43. 19-20; 44. 3-4; 49. 9-10). В., несущая жизнь и исцеление, противопоставляется соленой и стоячей В. моря, болот и луж (Иез 47. 8-11). Свойство В. утолять жажду и быть источником растительной жизни реализуется в метафорическом употреблении слова, напр. Бог - источник живой В. (Иер 2. 13; ср.: Пс 36. 9). Испытываемая человеком жажда Бога или Его Слова уподоблена нестерпимой жажде В., необходимой для жизни (Пс 42. 1; Ам 8. 11-12). Те, кто принадлежат Ему,- это стадо, пьющее из источника (Пс 23. 2), или деревья, растущие у истока ручья (Пс 1. 3; Иер 17. 8). Во время спасения Израиль будет «как напоенный водою сад и как источник, которого воды никогда не иссякают» (Ис 58. 11). Подобная образность может прилагаться и к людям (Притч 5. 15-16, 18; ср.: Иез 19. 10; Иов 34. 7; Иез 17. 5, 8; 31. 4-5, 7, 17). Состояние смерти иногда сравнивается с пролитой В. (2 Цар 14. 14; Пс 21. 15). Т. о., В., несущая жизнь и исцеление, в ВЗ прежде всего появляется в повествованиях о сотворении мира и в эсхатологических пророчествах. Библейскими авторами проводится осознанное сопоставление образов В., символизирующих жизнь и спасение и суд и гибель. В. в ветхозаветном богослужении Предписанные законодательством Моисея правила соблюдения ритуальной чистоты предполагают использование В. как основного средства очищения (ср.: Лев 11-15). При совершении этих обрядов необходима «живая» (проточная) В. ( - Лев 14. 5-8; 49-52; 15. 13; ср.: «вода очистительная» - в Числ 8. 7) или особым образом приготовленная на ее основе смесь (Числ 19. 17). Очищение людей и вещей производится путем окропления В. ( - Лев 14. 7, 51; Числ 8. 7; 19. 18-19, 21; также - Числ 19. 13, 20) или погружения их в В. ( - ср.: Лев 11. 32; 4 Цар 5. 14). Часто требуется омовение не только тела, но и одежды (евр. - Лев 14. 8-9; 15. 5, 10-11, 13; Числ 8. 7, 21). Внутренности приносимой жертвы также должны быть омыты В. (Исх 29. 17; Лев 1. 9, 13; 8. 21; 9. 14). В литературе межзаветного периода символика В. |
| |