Райкен Л., Уилхойт Д., Лонгман Т. (книга неправославных авторов) Крещение (Baptism) В древности водные обряды были гораздо более распространенными, чем сегодня, поэтому тогда люди легче воспринимали связанную с крещением символику. В обрядах очищения воду использовали египтяне, месопотамцы, хетты и евреи (напр., Лев. 13:6–7 ). В новозаветный период, когда на христианство большее влияние оказывала греческая, а не древняя ближневосточная культура, в большинстве храмов существовали правила, касающиеся обрядовой чистоты. Многие греческие философы (в том числе стоики и пифагорейцы, но не киники) положительно относились к обрядовому очищению, а некоторые мистические культы пользовались ритуальным омовением перед проведением обрядов посвящения. Иудейские истоки . Во времена Иисуса иудеи в целом тщательно соблюдали обряды омовения, предписанные в иудейской Библии, и добавленные к ним другие. У зажиточных людей в окрестностях Иерусалима были даже собственные купальни для обрядовых целей. К тем, кто проявлял в этом деле особенную щепетильность, относились ессеи из кумранской общины (люди, написавшие Свитки Мертвого моря); помимо совершения начального омовения, требовавшегося для вступления в секту, они и впоследствии постоянно омывались для сохранения обрядовой чистоты. В эллинистский период ритуальное омовение стало неотъемлемой частью иудейского благочестия, и уже за два века до пришествия Иисуса иудеи регулярно погружались в воду в отведенное время. Фарисеи ввели практику омовения рук священниками. Вместе с тем, у иудеев был особый одноразовый обряд омовения. Он совершался над язычниками, когда те изъявляли желание обратиться в иудаизм и смыть с себя прежнюю нечистоту. Водное крещение было настолько важной частью иудейского обряда обращения наряду с более болезненным ритуалом обрезания, что о нем упоминают даже такие языческие авторы, как, например, Эпиктет. В соответствии с более поздними иудейскими предписаниями, касающимися личного крещения, погружение в воду должно было быть настолько полным, что у совершенно обнаженного человека оно считалось недействительным, если между зубами обнаруживалась даже такая ничтожная помеха, как шелуха от съеденной фасолины. Тем не менее полное погружение в воду вкупе с обрезанием (для мужчин) и искренним расположением сердца означало обращение. Позднее некоторые иудейские учителя утверждали, что обращенные таким образом язычники становятся подобными «новорожденным», полностью отрешившимся от своего языческого прошлого.

http://azbyka.ru/otechnik/Spravochniki/s...

Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ЕССЕИ [греч. σσαοι, σσηνο], иудейское религ. движение в Палестине II в. до Р. Х.- I в. по Р. Х. Этимология слова остается предметом дискуссий. Название движения передается в источниках по-разному: по-гречески либо σσηνο (у Иосифа Флавия (14 раз), Диона Хризостома, свт. Ипполита Римского и Епифания), либо σσαοι (у Филона Александрийского, Егесиппа и Иосифа Флавия (6 раз)); по-латыни оно названо Esseni (у Плиния Старшего). Филон предполагал, что название могло возникнуть на основе омонимии с греч. словом σιτης (благочестие, набожность), и называл группу σιοι (благочестивые, святые - Philo. Quod omnis probus. 12. 75; 13. 91). Большинство совр. исследователей считают, что наименование группы имеет семит. происхождение. Предполагалось, напр., что греч. σσαοι произошло от арам.   эквивалента евр.   (благочестивые) ( Cross. 1995). Если это предположение верно, то наименование «Е.» указывает на отношение этой группы к асидеям (греч. σιδιοι; см. Хасидим ), упомянутым в 1 Макк 7. 13; 2 Макк 14. 6 (в синодальном переводе 1 Макк 2. 42 слово σιδιοι переведено как «множество Иудеев»). Ряд этимологий с учетом кумран. материала представлен сторонниками отождествления общины Мёртвого м. как ессейской. Так, предполагалось, что название «Е.» произошло от евр.   - совет ( Dupont-Sommer. 1959), также его связывали с евр. глаголом   - делать, совершать, т. е. Е. понимались как «делатели» (закона) (ср.: 1QpHab 7. 11) ( Goranson. 1984). В качестве возможных семит. этимологий этого названия приводится также арам.   - целители ( Verm è s. 1978), к-рое соответствовало указаниям Иосифа Флавия, что Е. занимались собиранием целебных корней и минералов ( Ios. Flav. De bell. II II 8. 6) (ср.: Чемена. 1894. С. 98-99; Шиффман. 2002. С. 112; Тексты Кумрана. 1971. С. 344. Примеч. 3). По др. гипотезе название было заимствовано у последователей культа Артемиды в М. Азии, чьи поведение и одежда оказались сходными с ессейскими (см.: Шиффман. 2002. С. 112). Проблема источников

http://pravenc.ru/text/190255.html

брожение и появление множества «философских» школ - все это, с одной стороны, привело к активизации мессианско-эсхатологических ожиданий, с другой - послужило причиной обращения к идеалу благочестия, и в частности к идее «ревности». Причиной большинства религ. споров и разделений на группировки было именно стремление к религ. чистоте. Каждая из «партий» (саддукеи, большое количество фарисейских школ, различные орг-ции ессеев и множество др. групп религ. экстремистов) хотела утвердить свой идеал святости, соответствовавший собственному пониманию «ревностного» служения Богу. Разница заключалась в том, что часть этих групп довольствовалась верой в то, что именно они и есть хранители «чистейшей» традиции (как, напр., ессеи). Одни группы вели себя более активно, вступая в полемику, открыто враждуя с остальными (напр., дома Шамая и Гилеля внутри фарисейства или фарисеи и саддукеи), другие резко противопоставили себя всем остальным и были готовы защищать свои интересы и идеалы с оружием в руках, не щадя собственной жизни. Одна из главных причин религ. «разброда» заключалась в том, что в отличие от селевкидов, временами преследовавших иудаизм и потому вызвавших активное сопротивление народа, римляне иудаизм не притесняли ( Hengel. 1989. P. 172-173). Возмущение вызывали процесс эллинизации и медленное «размывание» религ. традиций, а тяжелые экономические условия, приведшие к обнищанию мн. людей, к-рые вслед. этого объединились в банды ( Ios. Flav. De bell. II 12-13), усугубляли недовольство. Именно в такой ситуации появляется движение, названное Иосифом Флавием «четвертая философия». Его родоначальником, согласно Иосифу, был Иуда Галилеянин (Ibid. 8. 1), сын Хезкии, разбойника и борца за свободу ( Schürer . 1901. Bd. 1. S. 486), казненного царем Иродом Великим в 46 г. до Р. Х. Иуда получил известность, подняв мятеж в Сепфорисе, столице Галилеи . Восстание было подавлено, однако Иуде удалось скрыться ( Ios. Flav. De bell. II 4. 1). В традиции он известен также как законоучитель (Ibid.

http://pravenc.ru/text/199785.html

Таким образом, теперь ясно, где следует искать причины человеческих В., что может парализовать последнюю и даже совсем её устранить, отчего, однако, в действительности не происходит такого устранения и проч.? А так как, насколько наличная действительность позволяет нам судить о будущем, мы не имеем оснований рассчитывать, чтоб когда-либо все люди прониклись христианскими началами вполне и совершенно, – то, следовательно, не можем и льстить себя надеждой на фактическую замену эгоистического, в человеческих взаимоотношениях, начала началом любви (такая замена всегда будет только pium desiderum); а раз причины В., по нашему убеждению, не исчезнут из человеческой среды никогда, никогда не исчезнет и их неизбежный результат. И другим (не статистическим, следовательно, только) путем, таким образом, мы пришли к сознанию истины, что В. всегда будут среди людей, что Слово Божие (ср. выше) в этом случае, как и всегда, говорит только то, что согласно с непреложною и непререкаемою действительностью (ср. подробности в цитов. нашей статье). – Словом, с В. нам приходится считаться, как с фактом, которого люди не желают и не пожелают, как следует, устранить. Как же теперь держать нам себя в отношении к нему? Раз «война – одно из самых сильных свидетельств о глубокой испорченности человеческой природы, одно из величайших бедствий и казней на земле». (Мартенсен: «Христ. учение о нравственности», т. I, Спб. 1890, стр. 670), раз «война – аномалия» (Соловьёв, «Оправдание Добра», Спб. 1899 г., стр. 479), то, ввиду этого и подобных обстоятельств, многие высказывались против какого-либо участия в этих неотвратимых В. Таковы, напр., ессеи (Luthardt, «Gesch. d. christl. Ethik», Erste Hälfte. Leipz., 1888, s. 54).., после – Лактанций (ib. s. 172), св. Амвросий Медиол. (ib., s. 178).., затем – «меннониты, квакеры»... (Мартенс., стр. 675), некоторые отдельные лица: напр., граф Толстой, Баумгартен-Крузиуз, до известной степени и в известном смысле Шлейермахер (Rothe, «Teolog. Ethik». Bd. V, 1871, s.

http://azbyka.ru/otechnik/Lopuhin/pravos...

Общины ессейского движения, насчитывавшего более 4 тыс. чел. ( Ios. Flav. Antiq. XVIII 1. 5), располагались в разных районах Палестины ( Philo. Quod omnis probus. 12. 75), в т. ч. и в городах ( Ios. Flav. De bell. II 8. 4). Об общине на берегу Мёртвого м., недалеко от Эн-Геди, сообщает Плиний Старший ( Plin. Sen. Natur. hist. V 17); существовала община и в Иерусалиме ( Ios. Flav. De bell. V 4. 2). Общину возглавляли особые должностные лица (κρατοντες - начальники - Ibid. II 8. 7) или попечители (πιμελητα, πτροποι - Ibid. II 8. 3, 6), к-рые избирались всей общиной на неопределенное время (Ibid. II 8. 3). Они отвечали за обеспечение жизненных потребностей каждого члена общины (Ibid. II 8. 3-4), за соблюдение порядка (Ibid. II 8. 5-6), за распределение работ и занятий в течение дня (Ibid. II 8. 6), заведовали имуществом общины (Ibid. II 8. 3; ap.: Euseb. Praep. evang. VIII 11. 10). К числу должностных лиц относился попечитель о гостях ( Ios. Flav. De bell. II 8. 4), свой в каждой общине, к-рый заботился о нуждах путешествующих Е., а также священники (Ibid. II 8. 5; Idem. Antiq. XVIII 1. 5), к-рые отвечали за освящение трапезы и застольные молитвы. Каждый Е. был обязан безусловно повиноваться приказаниям должностных лиц, в чем клялся при вступлении в общину ( Idem. De bell. II 8. 7). Ряд вопросов (напр., исключение провинившихся или их повторное принятие) решался на общественных судах, проводившихся в присутствии не менее 100 чел., известных своей праведностью (Ibid. II 8. 9). В общину Е. принимали только совершеннолетних ( Euseb. Praep. evang. VIII 11. 3) после испытания, состоявшего из 2 этапов. На 1-м этапе новичок, еще не считавшийся членом общины, в течение года был обязан вести аскетический образ жизни. Он уже имел льняной передник (употреблялся при омовениях), белую одежду (отличительный признак общества Е.) и лопатку (для закапывания испражнений во избежание внешнего осквернения). 2-й этап испытаний продолжался 2 года, в течение к-рых новичок допускался к общественным омовениям и более тесно общался с членами общины. По прошествии испытаний он принимался в общество и допускался к участию в трапезах ( Ios. Flav. De bell. II 8. 5, 7).

http://pravenc.ru/text/190255.html

В Библии упоминается помазание Е. не только людей, но и различных предметов, связанных с почитанием Бога и служением Ему. Напр., праотец Иаков помазал камень в Вефиле (Быт 28. 18; 35. 14). Е. помазывались скиния, ее утварь, ковчег (скинии) откровения и жертвенник (Исх 29. 36; 30. 26; 40. 9; Лев 8. 10). В храмовом культе Е. приносился отдельно или смешивался с хлебными приношениями (    ), а также использовался в особых обрядах помазания (Исх 25. 6; 29. 2, 7, 21, 40; 30. 24 и след., 31; 31. 11; 35. 8, 14 и след., 28; 37. 29; 39. 38; Лев 2. 1-16; 5. 11; 6. 15, 21; 7. 10 и след.; 8. 2, 26; 9. 4; 14. 10-29; Числ 4. 9, 16; 5. 15; 6. 15; 7. 13-79; 8. 8; 11. 8; 15. 4-9; 28. 5-20; 29. 3-14; 35. 25). Однако некоторые приношения, наоборот, не должны были содержать в себе Е. (напр., жертва за грех - Лев 5. 11; приношение в связи с ревностью мужа к жене - Числ 5. 15). Начатки Е. отдавались священникам, в т. ч. в качестве десятины (Втор 18. 4; Числ 18. 12 и след.; 2 Пар 31. 5; Неем 10. 35-39; 13. 12), что служило выражением верности завету с Богом. Образ Е. часто использовался ветхозаветными пророками (Иез 16. 9, 13, 18 след.; 23. 41; 27. 17; 32. 14; 45. 14, 24 и след.; 46. 5, 7, 11; 46. 14 и след.; Ис 41. 19; 61. 3; Иер 31. 12; 40. 10; 41. 8; Ос 2. 5, 8, 22; Иоиль 1. 10; 2. 19, 24; Мих 6. 7, 15; Агг 1. 11; 2. 12), поскольку обладал богатой семантикой. Из-за того что оливковые деревья растут относительно медленно и собирание их плодов в традиц. культурах всегда сопровождалось радостью, в Свящ. Писании Е. символизировал Божие благословение (Пс 51. 10; 127. 3), прежде всего дарованное Израилю (Иер 11. 16; Иоиль 2. 19, 24; Ос 14. 6-7; Авв 3. 17). Обилие Е. было символом благополучия, богатства и процветания (Втор 32. 13; ср.: Иов 29. 6; во Втор 33. 24 пророчески говорится об Асире: «...окунет в елей ногу свою»), тогда как неурожай маслин, наоборот, означал бедствия (Втор 28. 40). В эпоху Второго храма Е. стал одним из тех элементов, на к-рые распространялись строгие законы о чистоте ( Ios. Flav. De bell. 2. 21. 2; Idem. Antiq. 12. 3. 1; 11QTemple 22. 15-16; 47. 5-14; 49. 5-13; 1QM 9. 8-9; окончательно они были закреплены в раввинистической лит-ре, см.: Мишна Авода Зара 2. 6; Вавилон. талмуд Авода Зара 36a-b; Шаббат 17b; законы в отношении Е., использовавшегося в храмовом культе, см.: Мишна Хагига 2. 4; Вавилон. талмуд Хагига 3. 30-32; Менахот 86b). Евреям запрещалось вкушать Е. язычников или помазываться им («нечистый» Е. язычников называется «погибельным помазанием» (Iosephus et Aseneth. 8. 5), а «чистый» Е.- «благим» (2 Енох 22. 3-7)). Более того, поскольку Е. мог стать «проводником» нечистоты, не только сектанты-ессеи ( Ios. Flav. De bell. 2. 8. 3), но и нек-рые раввины (Мишна Эддуйот 4. 6) вообще отказывались от его употребления (ср. со сказанным Евсевием Кесарийским об Иакове, брате Господнем - Euseb. Hist. eccl. II 23. 5) (см.: Chesnutt. 2005).

http://pravenc.ru/text/189733.html

Еще менее обоснованной выглядит связь Тайной Вечери с трапезами по типу хавура, поскольку это были не просто дружеские пиры, но трапезы связанные с определенными обрядами – венчанием, обрезанием, погребением. Также мало вероятно, чтобы обычаи ессеев оказали непосредственное влияние на Тайную Вечерю или на раннехристианскую Евхаристию. На лицо значительные отличия: у ессеев совместная трапеза была частью монастырской жизни (тогда как у христиан в евхаристической трапезе принимали участие и женщины), к ней допускались лишь те, кто прошел 2-х годичный искус, практиковалось удаление от застольного общения пораженных недугом или увечьем. Несмотря на это, три аспекта ессейской трапезы представляются заслуживающими внимание в связи с нашей темой. Во-первых, ессеи (равно как и фарисеи) считали, что характер и чистота повседневной еды является выражением и проверкой их преданности Закону, как он понимался в их общине. Правило чистоты, руководящее их застольным товариществом, служило своего рода границей определяющей причастность к общине – хранительнице Завета, которая «сообща предалась Его истине и следованию Его воле» (1QS 5. 9–10). Во-вторых, очень вероятно, что ессеи придавали своим трапезам характер священнодействия. Иосиф Флавий сообщает, что после ритуального омовения ессеи «чистые переходили в трапезную, как в некое сакральное место» (BI 2.8.5 §129). Вкушение пищи предваряется простиранием рук и благословением, которое произносит священник над хлебом и молодым вином (1QS 6.4–5). Филон в описании родственной группы – терапевтов, называет их трапезу «священным собранием» (Vita Cont 71). Поскольку целый ряд фрагментов из 1QS говорит о жизни общины как о замене храмового культа (5. 6; 8. 3; 9. 4), а участие в храмовой жертве (насколько позволяют нам судить дошедшие до нас источники), либо полностью отрицалось, либо существенно ограничивалось (ср. напр.: «никто из тех, кто заключил завет, не войдет в святилище, чтобы напрасно освящать жертвенник» (CD 6.11–13)), можно предположить, что ессеи приравнивали свои трапезы к жертвенным трапезам. Косвенным подтверждение этому могут служить обнаруженные в Кумране тщательно захороненные кости животных.

http://azbyka.ru/otechnik/Leonid_Grilihe...

Третье основание Баура падает от того, что воскресение мертвых отвергали не маркиониты только, но, еще задолго до Р. Хр. появившаяся среди иудеев, секта саддукеев 1191 . Затем, мы знаем из послания к Коринфянам, что и в коринфском обществе были лица, отвергавшие истину воскресения мертвых; ибо Апостол пишет: аще Христос проповедуется, яко из мертвых воста, како глаголют нецыи в вас, яко воскресения мертвых несть? 1192 Поликарп, епископ смирнский, знал лиц, утверждавших, „что нет ни воскресения, ни суда“ 1193 . Что касается аскетизма лжеучителей по пастырским посланиям, то и он так же указывает на иудействующих еретиков, так как у иудеев воздержание от брака и пищи считалось высоким подвигом; мы знаем даже особую секту у иудеев под названием ессеев, которые воздерживались от брака, пищи и предавались другим аскетическим подвигам. Но из этого последнего обстоятельства нельзя выводить заключения, чтобы еретики пастырских посланий были ессеи, как думают Ричль и Мангольд 1194 . Дело в том, что не смотря на многие сродные черты учения ессеев и лжеучителей рассматриваемых нами посланий, напр. о пище, браке и проч., не смотря на занятие тех и других объяснением закона в аллегорическом смысле, не смотря на то, что ессеи могли позаимствовать дуалистические воззрения из восточной религиозной философии, не смотря на возможность их пребывания в Малой Азии и на островах греческих колоний и проч., – все-таки в учении и характере ессеев остаются черты, резко отличающие их от лжеучителей по пастырским посланиям. Так, ессеи были мягки в отношениях к другим, но строги к самим себе, нравственный кодекс их отличался строгостью правил; напротив, лжеучители пастырских посланий изображаются сварливыми, наглыми и распутными. Ессеи были трудолюбивы, занимались земледелием, ремеслами и вообще снискивали пропитание себе трудом; еретики же посланий живут более на чужой счет и налагают на себя личину благочестия с целью дарового приобретения чужой собственности. Ессеи занимали исключительное положение в обществе и жили большей частью в пустыне; еретики же посланий постоянно вращаются в обществе людей и, как ядовитую заразу, распространяют свое еретическое лжеучение. Словом, в изображении еретиков пастырских посланий есть прецеденты, не совсем подходящие к ессеям 1195 .

http://azbyka.ru/otechnik/Biblia2/poslan...

Не согласно также было со строгим иудейским монотеизмом и почитание солнца, и усердно развитое учение об ангелах. Словом, образование ессейства на почве чистого иудаизма объяснить никак нельзя, но необходимо допустить чужеземное влияние. Какое это было влияние — со стороны ли греческой философии, особенно пифагорейства, как думают одни, напр., Бауэр и Эд. Целлер, или со стороны восточных, буддистских и персидских идей, как полагают Неандер, Гильгенфельд, Бунзен и др., — этот вопрос для нас является второстепенным. Нам представляется более естественным видеть в ессействе влияние восточных идей, в особенности парсизма, ибо у ессеев явно просматривается дуализм и в учении о Боге, и в антропологии, и в этике. Так ессеи признавали рок, судьбу, считая в то же время Бога единым владыкой и своим руководителем. Однако, от Бога они производили лишь одно доброе, не относя к нему злого. Человеческие же души, по их учению, являются с неба и как бы насильственно заключаются в тела, чувствуя себя в них, будто бы в темницах; благодаря смерти души освобождаются от тел и радостно возносятся в высоту. Раз тело есть оковы и темница души, то отсюда легко возникает аскетический принцип — взгляд на желания, как греховные сами по себе, и требование максимального ограничения в удовлетворении всех потребностей. В связи с этим сам только взгляд на женщину, как на порождение злого начала, уже греховен, хотя и были ессеи, вступавшие в брак. Гностический характер ессейства дает о себе знать в их рассуждениях о бытии Бога и рождении мира, в их таинственном учении об ангелах и о происхождении человеческой души, в их неумеренном аскетизме и в самом устройстве секты — делении членов на классы и т. п. Очевидно, учение ессеев заключалось в особых тайных книгах, скрытых от непосвященных. Подобными таинственными писаниями изобиловали гностические секты.    В древнейших частях Талмуда, относящихся к изучаемому времени, встречаются неясные и отрывочные указания на какие-то особые богословские течения, уклонявшиеся от ортодоксального учения, и в крайнем своем выражении трактуемые Талмудом как еретические («Minim»), Прежде всего следует отметить, что среди раввинов в описываемый период процветали занятия космогонией и теогонией, относившиеся к 1-ой главе кн.

http://lib.pravmir.ru/library/readbook/3...

Не согласно также было со строгим иудейским монотеизмом и почитание солнца, и усердно развитое учение об ангелах. Словом, образование ессейства на почве чистого иудаизма объяснить никак нельзя, но необходимо допустить чужеземное влияние. Какое это было влияние — со стороны ли греческой философии, особенно пифагорейства, как думают одни, напр., Бауэр и Эд. Целлер, или со стороны восточных, буддистских и персидских идей, как полагают Неандер, Гильгенфельд, Бунзен и др., — этот вопрос для нас является второстепенным. Нам представляется более естественным видеть в ессействе влияние восточных идей, в особенности парсизма, ибо у ессеев явно просматривается дуализм и в учении о Боге, и в антропологии, и в этике. Так ессеи признавали рок, судьбу, считая в то же время Бога единым владыкой и своим руководителем. Однако, от Бога они производили лишь одно доброе, не относя к нему злого. Человеческие же души, по их учению, являются с неба и как бы насильственно заключаются в тела, чувствуя себя в них, будто бы в темницах; благодаря смерти души освобождаются от тел и радостно возносятся в высоту. Раз тело есть оковы и темница души, то отсюда легко возникает аскетический принцип — взгляд на желания, как греховные сами по себе, и требование максимального ограничения в удовлетворении всех потребностей. В связи с этим сам только взгляд на женщину, как на порождение злого начала, уже греховен, хотя и были ессеи, вступавшие в брак. Гностический характер ессейства дает о себе знать в их рассуждениях о бытии Бога и рождении мира, в их таинственном учении об ангелах и о происхождении человеческой души, в их неумеренном аскетизме и в самом устройстве секты — делении членов на классы и т. п. Очевидно, учение ессеев заключалось в особых тайных книгах, скрытых от непосвященных. Подобными таинственными писаниями изобиловали гностические секты. В древнейших частях Талмуда, относящихся к изучаемому времени, встречаются неясные и отрывочные указания на какие–то особые богословские течения, уклонявшиеся от ортодоксального учения, и в крайнем своем выражении трактуемые Талмудом как еретические («Minim»), Прежде всего следует отметить, что среди раввинов в описываемый период процветали занятия космогонией и теогонией, относившиеся к 1–ой главе кн.

http://pravbiblioteka.ru/reader/?bid=726...

  001     002    003    004    005    006    007    008    009    010