В Иерусалимском уставе, к-рый с XIII в. (на Руси с кон. XIV в.) был постепенно принят всеми правосл. Поместными Церквами, Б. г. несомненно студийского происхождения ( Пентковский. Типикон. С. 131). С течением времени Б. г. в иерусалимских Типиконах постепенно усложнились за счет добавления новых глав о совпадении Благовещения с субботой Акафиста, 3, 4, 5-й неделями Великого поста и др., а также особых глав о его предпразднстве и отдании и достигли своего совр. состояния в печатных изданиях. Несмотря на то, что в редакциях Иерусалимского устава указания о службах благовещенского цикла могут не совпадать друг с другом, по сравнению со студийскими памятниками эти различия, как правило, незначительны. В древнейших списках Иерусалимского устава Б. г. по виду и объему еще очень близки к студийским и находятся в месяцесловной части Типикона (как в Sinait. gr. 1096, XII в.- Дмитриевский. Описание. Т. 3. С. 44-46; ср.: Там же. С. 84-94). В рукописях XIII-XIV вв. Б. г. дополняются приписками на полях и значительно разрастаются (ср. ГИМ. Син. Греч. 381, 1-я пол. XIV в.); в рукописях кон. XIII - XVI в. все замечания о совпадении неподвижных праздников с днями седмичного и годового подвижного циклов, как правило, собраны в один отдел, разделены на главы и надписаны именем Марка, еп. Отрантского (см. ст. Марковы главы ); чаще всего встречается набор из 95 глав (так, напр., в ГИМ. Син. Греч. 456, 2-я пол. XIII в.; во мн. афонских Типиконах кон. XIV - 1-й трети XVI в. ( Дмитриевский. Описание. Т. 3. С. 206-208, 222-224, 241-242, 252-253, 260-282, 301-315, 325-326), в слав. рукописях XIV в., напр., ГИМ. Син. 328 и 329 и проч.- см. Скабалланович. Типикон. С. 482-483). Возможно и дублирование богослужебных предписаний в разных отделах Типикона (см., напр., греч. венецианское издание 1577 г. (Fol. 45-48v, 110-117v) и первопечатное московское издание 1610 г. (Л. 624об.- 634, 106об.- 150), где Б. г. приведены как в месяцеслове, так (более кратко) и среди Марковых глав). Печатные греч. Типиконы XVI в. и московские издания Устава 1610 и 1633 гг. включают Б. г. в состав Марковых глав; последующие рус. издания Типикона распределяют Марковы главы (в т. ч. Б. г.) по числам месяцесловной части.

http://pravenc.ru/text/149287.html

к чину добавляется тропарь литургии         и заменявшая его в дониконовской рус. практике на литургии Преждеосвященных Даров молитва           (см. изд. 1632 г. и др.; в более ранних изданиях (М., 1565; Заблудово, 1570) этой молитвы нет). Перед Пс 33 может произноситься «Слава, и ныне», что фиксируется не во всех списках и изданиях с И. Последовательность возгласов при отпусте может сильно различаться в разных рукописях, от самых простых вариантов («Слава, и ныне», «Господи, помилуй» дважды, «Господи, благослови» и отпуст - напр., в ркп. РГБ. Троиц. 314) до более сложных (с возгласом священника «Боже, ущедри» и следующим после этого отпустом, что характерно для большинства рукописей XV-XVI вв.). В греч. Типиконах и Триодях, начиная с печатных изданий XVI в. и вплоть до современных, приводится указание (вряд ли оправданное с т. зр. истории и содержания чина) о чтении молитвы часов Ο ν παντ καιρ (        ) на И., совершаемых в будние дни Великого поста. Согласно греч. и южнослав. редакциям Иерусалимского устава, если в церковной службе И. присутствуют, чин может начинаться с Пс 102 и 145 - см. указание под 24 дек. в царских часах в слав. Часослове 1491 г. (Краков), греч. венецианских Типиконах 1545 г., 1577 г. и др.; изредка подобные указания встречаются и в дониконовских рус. Минеях (напр., в ркп. РГБ. Троиц. 508, XVI в., говорится о чтении Пс 102 и 145 в составе И. на царских часах). Но в рус. «Оке церковном» (так в период с нач. XV в. и до сер. XVII в. назывались рус. редакции Иерусалимского устава) начало И. с Пс 102 и 145 полностью исключается, и во всех случаях (в Великий пост и др. посты, в конце царских часов перед Рождеством Христовым, Богоявлением и в Великую пятницу) И. начинаются с блаженн - вероятно, это можно объяснить сохранением студийской практики. В рус. печатных изданиях XVII в. наблюдается постепенное проникновение более поздней греч. практики, что видно из рубрик царских часов и др. мест богослужебных книг. так, Пс 102 и 145 на И. 24 дек. указываются уже в московских изданиях Устава 1641 г. и декабрьской Минеи 1645 г. (но в январской Минее 1644 г. И. 5 янв. начинаются с блаженн). В Уставе 1641 г. появляется указание об исполнении И. с Пс 102 и 145 в случае отмены литургии Преждеосвященных Даров (Маркова глава о службе 24 февр. в будний день Великого поста). В аллилуйные дни Рождественского поста указание на Пс 102 и 145 в начале И. появляется лишь в послениконовском Типиконе 1682 г. Однако в будние дни Великого поста и в греч., и в рус. традициях доныне сохраняется практика начинать И. с блаженн (согласно греч. практике, Пс 102 и 145 начинают И. только вне поста, а в Рождественский и Петров пост И. начинаются с блаженн, как и в Великий,- см.: Ργας Γ. Τυπικν. Θεσσαλονκη, 1994. Σ. 113, 249). В первый день Пасхи и на Светлой седмице

http://pravenc.ru/text/293900.html

Собранный из других (τρων), как говорит Типикон Руссика, или иных (λλων) уставов, как указывает в надписании Типикон Иверского монастыря, святогорский Устав в самом тексте подтверждает свое надписание и указывает самые источники по именам. Так называемые Типиконы левого хора (κ το Τυπικο το ριστερο χορο стр. 34:116) и правого (Τνμη το δεξιο χορο Τυπικο стр. 116), неизвестный (ν δ τρω Τυπικ стр. 35), Большой Типикон Андрианополита (ν τ μεγλω Τυπικ το νδριανοπολτου стр. 67) и Типик лавры (ν τ για λαρα το γου θανασου стр. 48) – вот те другие или иные уставы, выдержки которых можно видеть, напр., в Иверском Типиконе. Эти-то выдержки, указывая на эклективность святогорского Устава, в то же время объясняют нам, между прочим, и то обстоятельство, почему этот Устав далеко ушел в развитии своей обрядовой стороны, осложнил их на столько, что основной текст иерусалимского Устава в нем, благодаря этим особенностям, едва заметен. Таким образом, сходство с иерусалимским Уставом, на котором как на краеугольном камне создался нынешний святогорский Устав, осложнение его особенностями местной святогорской практики, взятой из местных афонских уставов, развитая обрядность, церемониальность и торжественность служб, особенно триодных, для того, чтобы придать богослужению большую торжественность и величие – вот характеристические и существенные особенности позднейшего и современного святогорского Устава. Профессор Мансветов напрасно считает Типикон 1577 года за «первое печатное издание греческого Устава» (Церк. Уста», стр. 249), потому что первое издание его в собственном смысле было сделано именно в 1545 голу. Греческий Типикон этого издания мы видели в библиотеке Лавры св. Афанасия Афонского в единственном экземпляре, но, по указанию архимандрита иерусалимской миссия Антонина (заметк. поклонника св. горы. Киев. 1864 г. стр. 170), Типиком этого издания в двух экземплярах хранится в настоящее время в библиотеке Афонского Фялофеевского монастыря. Так как об этом первенце венецианской печати церковных Уставов в библиографии нет никаких сведений, то мы считаем необходимым сообщить несколько небезынтересных данных.

http://azbyka.ru/otechnik/Aleksej_Dmitri...

Goar. edit. 1730 an. Pag.1). Но приведенное заглавие не оправдывается изданием самого Гоара, у которого Устав напр. Филофея издан отдельно только для вечерни и утрени, а Устав литургии напечатан им слитно с текстом ее, точно также, как издается он ныне в греческих и славянских служебниках. Об этом «ordo» и об участии в издании его патр. Филофея Константинопольского см. у того же Гоара pag. 9 и у Мансветова в его сочинении «Митрополит Киприан и его литургическая деятельность» (Приб. к Твор. св. отец. 1882 г., кн. I, стр. 168 и дал.). 9 Полное заглавие Устава Филофея в этом Служебнике и других последующих такое: «Устав священнослужения, сиречь како служит дьякон со священником велицей вечерни же и утрени и литургии, сложенный и изображенный от святейшего и вселенского патриарха господина Филофея». 10 ταν ον ρξηται προστ το ρβ ψαλμο, γουν τ. Ελογε ψυχ μου τν Κριον, говорится об этих молитвах в греческом иерусалимском Типиконе 1643 г., λγει ατ ερε τ εχ το ρθρου, στμενο σκεπο μπροσθεν τν γων θυρν (л. 3 об.). Т.е. когда начинает предстоятель 102 псалом, т.е. Благослови, душе моя, Господа, священник читает утренние молитвы, стоя перед святыми дверями с непокрытою головою. Подобное же замечание, но с прибавкой слов: πτων κηρν, т.е. засветивши свечу, и с заменою слов: τν γων θυρν словами: νπιον το θυσιαστηρου можно читать и в венецианском Типиконе 1577 г. л. 5 об. Рукописные типиконы XV – XVI в.в. делают о том же самом предмете весьма любопытное замечание, конец которого как нельзя более ясно говорит за то, что на первых порах настоящее положение утренних молитв вызывало некоторого рода затруднения в богослужебной практике. Ιστον, читаем мы в этих типиконах, τι ντισι τν τυπικν τν κκλησαρχο σν τ καθηγουμν τν ξψαλμον ψλλειν ερσκεται, ν κα τν ερα φησ θυμιν, κα παρ μν τοτο νν ο γνεται. ταν δε φθσ ο ψλλων μοναχς ες τ Κριε Θες τς σωτηρας μου (т.е. 87 пс.) ψας κηρν κανδηλπτης πγνυσιν ατν ες τ διαστλιον γων θυρν, κα πελθν ερες σταται μπροσθεν τοτων, σκεπς μετ το πιτραχλου, κα λγει μυστικς τς ωθινς εχς.

http://azbyka.ru/otechnik/Aleksej_Dmitri...

Краткая характеристика венецианского первопечатного Типикона 1577 года предваряет в книге Ивана Даниловича знакомство с современным Типиконом Великой константинопольской церкви, изданным в первый раз в 1838 году К. Протопсалтом, и его значением на востоке. Историю славянского иерусалимского Устава Иван Данилович начинает уставом Саввы Сербского , давшаго его Хиландарскому монастырю, который (т. е. устав), представляя в себе «соединение порядков афонских с иерусалимскими», не отличался тою полнотою, какая ему была присуща в 14 веке. Полный Устав был введен в практику в переводе архиепископа Никодима, подлинник которого хранится в Белграде, и продержался в практике недолго, уступив место новой редакции, дополненной местными сербскими особенностями. У нас в Росси с принятия христианства из Византии господствовал в богослужебной практике Устав студийский, от которого поворот к иерусалимскому «начался еще в то время, когда первый был в полном ходу и ясно обнаружился в 13 веке» (стр. 269). Утвердился же в практике в собственном смысле этого слова настоящий Устав только в 15 столетии, заменив собою первый просто без всяких волнений со стороны лиц, пользующихся им и без официальных принуждений со стороны церковно – административной власти. Количество редакций рукописного славяно – русского Типикона Иван Данилович насчитывает шесть, но более характерными считает четыре. О каждой из этих редакций он и дает более или менее обстоятельные сведения. Потом по отношению к уставам 16 – 17 в. он уже отмечает особенности «в общем очерке и в главных сторонах происходившей над Уставом работы», так как в позднейшее время едва ли не каждый Устав имеет свои отличия и разрастание их состава идет прогрессивно (стр. 281). Вообще весь этот отдел книги наполнен описаниями всех рукописей, носящих на себе название Устава, напр. Устава скитского, окозрительного Геннадиевского Устава и др. и кратким изложением их особенностей. В последнем отделе книги Иван Данилович знакомит нас с судьбою печатного Типикона у нас на Руси и описывает бывшие издания его в 1610, 1633, 1634, 1641, 1651, 1682 и 1695 годах.

http://azbyka.ru/otechnik/Aleksej_Dmitri...

В частности, совр. рус. Типикон предписывает читать слово Александра монаха в качестве великого чтения на всенощном бдении, а беседы свт. Иоанна Златоуста на Мф и Ин в качестве чтений после кафизм и 3-й песни канона. В неделю по Воздвижении в некоторых списках Иерусалимского устава указывается чтение определения VI Вселенского Собора ; то же указание – в некоторых греч. печатных Типиконах (напр., в венецианском издании 1577 г.) и Минеях . Появление такого указания, возможно, связано с неправильным пониманием указаний более ранних памятников о совершении после вечерни Воздвижения чина «в Трулльской палате» (см. выше). Чин воздвижения Креста В иерусалимских памятниках засвидетельствован начиная с V в.: в армянском переводе иерусалимского Лекционария этого времени упоминается церемония поднятия Креста для обозрения всеми молящимися, составлявшая часть празднования Обновления. В грузинском переводе иерусалимского Лекционария, отражающем практику V – VII вв., чин воздвижения описан подробно. Он совершался 14 сентября в 3-м часу дня (считая от рассвета, т. е. после утрени) и начинался с того, что служащие входили в диаконник , облачались, украшали Крест или даже 3 Креста и полагали их на престоле . Сам чин включал 3 воздвижения, каждое из которых предварялось группой молитв и песнопений ( ектения , молитва, прокимен (непсалмический), ипакои и еще одна ектения) и сопровождалось 50-кратным «Господи, помилуй». Прокимен 1-го воздвижения: «Поклоняемся, Христе, копью прободшему», со стихом Пс 59. 5; 2-го: «Да просветит нас восшествие на Крест», со стихом Пс 96. 6; 3-го: «Кресту Твоему, Христе, поклоняемся», со стихом Пс 85. 17. При 1-м воздвижении между молитвой и прокимном читали «Отче наш», при 3-м не было начальных ектении, молитвы и ипакои. После 3-го воздвижения Крест омывали благовонной водой (она раздавалась народу после литургии), и все прикладывались к нему; затем Крест вновь полагали на престол и начинали Божественную литургию. По крайней мере к VI в. чин уже был известен и совершался не только в Иерусалиме, но и в др. местах христ. мира: так, Евагрий Схоластик сообщает об обряде поднятия Креста и его обнесения вокруг храма, происходившем в Апамее Сирийской . Составитель «Пасхальной хроники» VII в., отмечая празднование Воздвижения в Константинополе в 644 г., говорит о «3-м воздвижении» , что указывает на существование к тому времени в Константинополе сложного чина воздвижения.

http://drevo-info.ru/articles/3716.html

из следующих слов (см.: Виноградов В . П . Уставные чтения. Серг. П., 1914): 1) Александра Монаха (VI в.) (CPG. 7398; в слав. четьих сборниках (включая Великие Минеи Четьи митр. Макария) и московском первопечатном Типиконе 1610 г. имя автора неверно указано как «Хрус уединенный»); 2) и 3) прп. Андрея Критского (VIII в.) (CPG. 8179 и 8180); 4) свт. Софрония Иерусалимского (VII в.) (CPG. 7639); 5) и 6) Пантолеона, пресвитера византийского (VII в.) (CPG. 7915 и 7918); 7) о явлении Креста равноап. Константину и об обретении Креста, известное в ряде версий (BHG. 397-409); 8) свт. Василия Селевкийского (V в.) (CPG. 6662); 9) еп. Севериана Габальского (кон. IV - нач. V в.) (CPG. 4270); 10) свт. Иоанна Златоуста (кон. IV - нач. V в.) (CPG. 4525); а также беседы свт. Иоанна Златоуста на евангельские повествования о Страстях Христовых (на Мф 21. 12-46, (Беседы на Мф. 67-68//PG. 58. Col. 631-648) и на Ин 18. 37-19. 5, 16-18 (Беседы на Ин 84-85//PG. 59. Col. 447-468)) и др. (см.: BHG. 410-451). В частности, совр. рус. Типикон предписывает читать слово Александра Монаха в качестве великого чтения на всенощном бдении, а беседы свт. Иоанна Златоуста на Мф и Ин в качестве чтений после кафизм и 3-й песни канона. В неделю по В. в нек-рых списках Иерусалимского устава указывается чтение ороса VI Вселенского Собора ( Кекелидзе . Литургические груз. памятники. С. 329); то же указание - в нек-рых греч. печатных Типиконах (напр., в венецианском издании 1577 г.) и Минеях. Появление такого указания связано с предписанием Типикона Великой ц. читать 15 сент. орос VI Вселенского Собора (в связи с памятью Собора в этот день), а также, возможно, с неправильным пониманием указаний более ранних памятников о совершении после вечерни В. чина «в Трулльской палате» (см. выше). Чин воздвижения Креста в иерусалимских памятниках засвидетельствован начиная с V в.: в арм. переводе иерусалимского Лекционария этого времени упоминается церемония поднятия Креста для обозрения всеми молящимися, составлявшая часть празднования Обновления ( Renoux .

http://sedmitza.ru/text/806968.html

Лучще умыслих возложити упование мое на всемогущаго Бога, в трех лицах славимаго и поклоняемаго, ибо Он есть свидтель на мою душу, иже не чюю ся пред тобою винен в ничесомже. А сего ради пождемъ мало, понеже врую, иже близ, на самомъ прагу пред дверию надежды нашие християнские Господа Бога, Спаса нашего Исуса Христа пришествие. 182 Аминь. Второе послание Ивана Грозного Курбскому Подготовка текста Е. И. Ванеевой, перевод Я. С. Лурье и О. В. Творогова, комментарии Я. С. Лурье Второе послание царя Курбскому написано в 1577 г. – через 13 лет после Первого послания. Ни Первое послание Курбского, проникшее на Русь накануне опричнины, ни ответное «широковещательное и многошумящее» послание царя, составленное в том же 1564 г. (ни тем более краткий ответ Курбского на это «широковещательное» послание, не отправленный, по-видимому, до 1579 г.), не могли иметь распространение в русской письменности; даже текст государева послания «во все его великия Росии государство», некогда специально рассылавшийся «во все городы», совершенно устарел к этому времени: «казначей наш Никита Афанасьевич» (Н. А. Фуников-Курцев), за преследования которого царь так страстно укорял в 1564 г. Курбского и его друзей, был уже к этому времени (в 1569 г.) казнен Иваном Грозным. В памяти остались только само бегство Курбского и то обстоятельство, что после измены он еще «грамоту к государю невежливо писал». В 1577 г. был предпринят один из самых больших и удачных походов Ивана IV в Ливонию. Отправившись из Пскова на юг, царь затем направился по Двине и занял почти все прибрежные крепости; к сентябрю вся Ливония (за исключением только Ревеля и Риги) была в руках Грозного. Именно в этой обстановке царь в 1577 г. и написал ряд посланий своим различным противникам – новоизбранному польскому королю Стефану Баторию, гетману Г. Ходкевичу, виднейшим магнатам М. Талвашу и М. Радзивиллу, вице-регенту в Ливонии А. Полубенскому и «государевым изменникам» – A. М. Курбскому, Тимохе Тетерину, к «Туву да к Илерту» (ливонцам Таубе и Крузе, служившим Грозному и изменившим ему). Второе послание царя «государеву изменнику» не осталось незамеченным. В 1580 г., когда военная ситуация изменилась, Стефан Баторий, отвечая на послание царя 1577 г., упомянул, в частности, о «листах», которые Иван IV «фасливе» (хвастливо?) писал «до нас и до князя Курпского... с великой попудливостью (запальчивостью)». Второе послание Грозного Курбскому сохранилось лишь в двух копиях XVII в. со сборника посланий 1579–1580 гг., связанных с походом 1577 г. и его последствиями. Остальные списки Второго послания относятся к XVIII–XIX вв.

http://azbyka.ru/otechnik/Istorija_Tserk...

«Бескоролевье» в Речи Посполитой продолжалось (с небольшим перерывом) до 1576 г., и в эти годы между Россией и Польско-Литовским государством сохранялся мир. В 1572-1576 гг. главные усилия рус. воевод в Ливонии были направлены на то, чтобы вытеснить из этого ареала Швецию, и эта цель в значительной мере была достигнута. К 1577 г. шведские владения в Ливонии ограничивались Ревелем и его округой. Под русскую власть перешли такие города на балтийском побережье, как Гапсаль (Хаапсалу) и Пернов (Пярну). В янв. 1577 г. началась новая осада Ревеля, к-рая закончилась неудачей. В 1576 г. польск. королем стал трансильванский воевода Стефан Баторий . И. В., уже не рассчитывавший занять польский трон, решил усилить русские позиции в Ливонии за счет Речи Посполитой. В 1577 г., собрав большое войско, царь направился в земли бассейна Зап. Двины, занятые в годы Ливонской войны литов. войсками. Небольшие гарнизоны находившихся здесь крепостей капитулировали, не оказывая сопротивления. К кон. 1577 г. под русской властью оказались все владения Ливонского ордена к северу от Зап. Двины, кроме Ревеля и Риги. Ссылаясь на достигнутые успехи, И. В. писал Курбскому, что в споре между ними Бог стоит на его стороне. Царь полагал, что новый польский король, бывший правитель небольшого княжества, не решится вступить с ним в спор из-за Ливонии, но ошибся. К 1578 г. международная ситуация стала очень неблагоприятной для России. Против нее фактически сложилась враждебная коалиция из Польско-Литовского гос-ва, Швеции и Крымского ханства, страна должна была вести войну одновременно на нескольких фронтах. Открытая враждебность Крыма, который вел переговоры о союзе даже со Швецией, заставляла держать на южной границе войска, к-рые были остро нужны на западе. Вместе с тем к кон. 70-х гг. резко ухудшилось положение в стране. По разным подсчетам, в Новгородской земле к нач. 80-х гг. XVI в. осталось всего 20,9% от численности населения в сер. XVI в. Это сказывалось на размерах дворянского ополчения - главной военной силы страны - и на его способности нести службу. В последние годы Ливонской войны уклонение детей боярских от службы стало приобретать массовый характер. Приходилось посылать специальные отряды, чтобы собирать ополченцев и отправлять их на войну.

http://pravenc.ru/text/Иоанн IV ...

Такой способ обращения с новым королем и его представителями ясно показывает, что царь рассматривал Батория как слабого правителя, которому будет легко навязать мирные соглашения на условиях, выгодных для русской стороны. Такой правитель, по его убеждению, вряд ли мог решиться на продолжение начатого в предшествующие десятилетия спора с Русским государством из-за Ливонии. Следовало лишь поставить его перед свершившимся фактом, установив русскую власть на тех территориях Ливонии, на которых еще действовала администрация Речи Посполитой. Прежде чем царь в 1577 году приступил к реализации этой идеи, была предпринята очень серьезная попытка полностью уничтожить шведскую власть на территории Ливонии. Под властью шведов здесь оставался только Таллин, и зимой 1576/77 года русские войска были посланы овладеть этим городом. 22 января началась осада. Во главе армии встал молодой родственник царя, сын князя Ивана Федоровича Мстиславского Федор, даже не имевший боярского сана, но настоящим командующим армии был боярин Иван Васильевич Меньшой Шереметев, один из тех, кого еще несколько лет назад царь обвинял в тайных сношениях с Крымом. В Москве были настроены очень серьезно. По сведениям, которыми располагали в Таллине (показания русских пленных, записанные таллинским хронистом Бал-тазаром Рюссовым), под стенами города была собрана большая часть русской тяжелой артиллерии, а Иван Васильевич Шереметев обещал царю или взять город Ревель, или не являться живым перед его лицом. Город обстреливали калеными ядрами, рассчитывая вызвать пожары, но ни вызвать пожары, ни сделать проломы в городских стенах не удалось. Боярин Иван Васильевич Шереметев скончался от ранения ядром, и 13 марта 1577 года русские войска вынуждены были снять осаду. Это была серьезная неудача в ливонской политике царя, но на его планы она не повлияла. Еще 10 февраля 1577 года Иван принял решение о походе на юг Ливонии, на земли, находившиеся под властью Речи Посполитой. Весной на западной границе начался сбор войск для похода, а 21 апреля из Москвы на запад направился сам царь. Его сопровождал весь его двор, великий князь тверской Симеон Бекбулатович и многие бояре. Сбор большого войска, в состав которого вошли не только дворянские ополчения многих уездов, но и отряды казанских и ногайских татар, занял довольно много времени. Лишь к концу июня все предназначенные для похода полки собрались в районе Пскова, куда прибыл царь.

http://sedmitza.ru/lib/text/438983/

  001     002    003    004    005    006    007    008    009    010