| В. В. Симонов Введение в историю Церкви – Часть 2 – Обзор историографии по общей истории Церкви – Учебное пособие Источник Часть 1 → Содержание Введение Раздел 1. Зарубежная историография общей истории Церкви (основные этапы развития) Глава 1. Историко-церковные исследования (общие работы) § 1. Начало историографии церковной истории как науки § 2. Историко-критическое направление § 3. Новотюбингенская школа § 4. Либеральная историография § 5. Учебная литература § 6. Мифологическая теория § 7. Критика либеральной школы § 8. Религиозно-историческая школа § 9. Католическая историография конца XIX – начала XX в. § 10. Э. Гиббон и начало англиканской историографии церковной истории § 11. Историография церковной истории в XX в. § 12. «Теория цивилизаций» и церковная история § 13. Культурно-историческая школа § 14. Разработка церковной истории христианского Востока § 15. «Истории папства» § 16. «Истории христианства»: синтетический подход к церковной истории § 17. Греческая историко-церковная и богословская наука Нового и Новейшего времени § 18. Историография истории Армянской Апостольской церкви § 19. Библиографии и справочная литература по церковной истории § 20. Энциклопедии Глава 2. Патрологические исследования § 1. Ранние патрологические систематизации § 2. Патрологическая систематизация и христианская археология в XIX – начале XX в. § 3. Серийные издания патрологических источников и развитие патрологии в XX в. § 4. Патрология как «история духовности» § 5. Патрологические исследования в новогреческой историографии § 6. Справочная и библиографическая литература по патрологии Глава 3. Изучение истории канонического права § 1. Толкования § 2. Право и вера (влияние протестантской теологии) § 3. Проблема богословского обоснования канонического права § 4. II Ватиканский собор и развитие канонического права § 5. Изучение византийского канонического права § 6. Изучение канонического права в рамках «историй Вселенских соборов» Глава 4. Изучение истории христианского богослужения § 1. |
| Система пользовательского поиска Упорядочить: Relevance Relevance Алексей Варламов , ректор Литературного института им. А. М. Горького Все лекции цикла можно посмотреть здесь В одном из писем, по-моему, Нащокину Пушкин писал: «Говорят, что несчастье – хорошая школа. Счастье есть лучший университет». Большая загадка, был ли счастлив Пушкин в детстве, когда формируется человек? Вообще, о детстве Пушкина, как мне представляется, мы знаем очень немного. Знаем отрывочно. Можем предполагать, можем судить. Знаем, что у него были не очень хорошие отношения с родителями и в детстве, и потом. Знаем, что у него не очень складывались отношения с братом и сестрой. С другой стороны, знаем, что дом Пушкина был один из самых литературных домов в Москве, туда приходили крупные поэты-современники. Знаем про дядю Пушкина Василия Львовича. Знаем, какое влияние оказала эта атмосфера на молодого поэта. Знаем о том воспитании, которое он получил в детстве: с одной, стороны французское, с другой стороны русское. Благодаря его бабушке, благодаря няне Арине Родионовне. Но отделить здесь мифологическое от реального, мне кажется, довольно сложно. Пушкин детство очень хорошо понимал, ценил и любил. В пушкинском мире много детей, много сказок. Он явно чувствовал эту живость, обращенность, нацеленность на детский мир, детское восприятие. Он как будто понимал, что его начнут изучать в детстве, что через него русский человек будет проходить всю свою жизнь. С отрочеством картина как будто бы более ясная. Мы хорошо знаем, что в 1811 году, благодаря тем связям, которые были у отца Александра Сергеевича, Пушкин поступает в Царскосельский лицей. Это, конечно, было безусловное счастье, удача, великое стечение обстоятельств в его жизни, что именно в ту пору, когда ему или его родителями предстояло выбирать учебное заведение, в России открылся этот удивительный лицей в Царском Селе, который был призван готовить элиту – управленцев Российской империи. А среди прочего приготовил и будущих декабристов, приготовил и будущего поэта. |
| Закрыть itemscope itemtype="" > «Никем не званый…» 5. Сто лет – без А.А. Блока 24.12.2021 2107 Время на чтение 17 минут Часть 1 Часть 2 Часть 3 Часть 4 « Твои мне песни ветровые – как слёзы первые любви!» Часть 5 Не только статья «Поэзии заговоров и заклинаний», рецензии на книги, в которых он касался этой темы, свидетельствуют о глубоком знании А. Блоком фольклора и мифологии. Есть ещё очень важный блоковский текст, говорящий тоже об этом. Дело в том, что в среде людей просвещённых А. Блок слыл знатоком русского фольклора. И к нему, в связи с этим, обращались за консультацией и помощью. В октябре 1905 года к А. Блоку обратилась художница Татьяна Николаевна Гиппиус, сестра З.Н. Гиппиус, помочь ей разобраться в фольклористической литературе. Объяснить некоторые фольклорные символы и образы. Он знал её и ранее, с 1903 года, с тех пор как стал бывать у Мережковских – З. Гиппиус и Д. Мережковского, – у которых она жила. Она тяготела к символистам, а потому и обратилась к «фольклору», рисуя всевозможных фантастических «тварей», собранных в альбом «Kindisch» (Детское). Этот альбом она показывала А. Блоку, и он под впечатлением её рисунков, даже написал стихотворение из цикла «Пузыри земли», о чём и сообщал А. Белому: «Мы сидели с Татой и Ивановым и смотрели альбом «Kindisch», результатом которого было послание к чертям из Татиного альбома». Татой в кругу друзей и знакомых звали Т. Гиппиус. Исследователи нередко настаивают на том, что символисты, чувствуя свой отрыв от народного самосознания, обращались к фольклору, чтобы приобщиться к народу. Но понимали они фольклор довольно специфически, как в данном случае, изображая всевозможных фантастических «тварей» или – как нечто несерьёзное, детское, словом, – «послание к чертям»… Фольклор был лишь поводом для их извечного дела – поисков «вечного синтетического образа». Но к этому не сводится суть фольклора. Фольклор – это вовсе не некие «тёмные» силы, как полагали они. В ответ на просьбу Т. Гиппиус А. Блок 24 октября 1905 года пишет обстоятельное письмо, в котором говорит о природе фольклора, называет направления его изучения – «мифологическая» школа, основанная на народной поэзии с религиозным мифом и пришедшая ей на смену школа «сравнительного изучения», господствующая до сих пор и «очень любящая развенчивать прежних «мифологов». Далее А. Блок рекомендует книги по фольклору, библиографию, насчитывающую до пятидесяти наименований. Проделав эту работу, деликатный А. Блок просит извинения за «скуку» письма. |
| I. Советы священника Детские вопросы – В чем смысл школьной учебы? – В течение всей жизни человек учится. Когда рождается, он учится говорить, ходить, мыслить, жить в семье. Если семья православная, учится самому главному предмету – как общаться с Богом, как отличить добро от зла и как следовать по пути добра. Наступает момент, когда семья должна передать своего ребенка на обучение в школу, потому что сама она по разным причинам не может вести ребенка в особый мир, который называется миром культуры. Поэтому смысл учебы в школе – стать культурным человеком. А культурный – это человек, который знает культуру своего народа и народов мира, историю своей семьи, историю государства, науки, и он должен этот великий дар передать следующим поколениям – своим детям. В школе ребенок осваивает основы наук, изучив которые, он сможет ориентироваться в море современной информации и определиться профессионально. – А вообще-то знания нужны? – Конечно же, нужны. Но не только знания как багаж, который не известно, где применить, а главное, нужен опыт, потому что человек только те знания в жизни использует, которые он испытывает опытным путем. И такие знания становятся движущей силой в жизни. Ребенок должен знать, уметь, должен научиться любить, переживать и жить не только земной, но и вечной жизнью. Главные знания – те, которые позволяют отличить добро от зла, и знания основ наук. Первые дают возможность жить в обществе и осознавать себя творением Божиим, а вторые помогают отличить истину от лжи, научную информацию от мифологической. – Часто говорят о том, что полезен критический подход к полученным знаниям, то есть следует не принимать все как данное, а критически исследовать, полемизировать. – Критический подход к изучаемому необходим, но что лежит в основе такого подхода? Для научных знаний критерием в основном является опытная проверка, для знаний из области постижения человека, его внутреннего мира, общества и пути его организации проверкой являются плоды жизни человека и плоды цивилизации. «По плодам их узнаете их», – говорит Божественное Откровение. Поэтому важно изучать историю культур, цивилизаций, внутренний мир и религиозные воззрения ученых, писателей, философов, политиков. Важно знать, как люди жили, к чему стремились и каков был итог их жизни. |
| Хорикий (VI в.) Жизнь и деятельность Хорикия теснейшим образом связаны с риторской школой южносирийского города Газы – блестящего и прославленного культурного центра Византийской империи. Несмотря на то, что в епископство некоего Порфирия (начало V в.) в Газе были окончательно запрещены языческие культы и празднества, газская риторская школа жила еще в течение V и VI вв. античными традициями. Ее воспитанники, получившие превосходные знания в области античной философии, литературы, искусства, в качестве преподавателей мирских наук были известны почти во всех крупных образовательных центрах империи, вплоть до самой столицы. Поэтому в творчестве поэтов, писателей, риторов, получивших образование в Газе, античные мотивы находили для себя разнообразную и порой неожиданную трактовку. Это относится в равной мере – и к языческому поэту Иоанну из Газы (V в.), и к автору философских диалогов Энею–софисту (VI в.), стремившемуся сблизить христианское учение с учением Платона, и к ритору Хорикию. Сколько–нибудь подробной биографии Хорикия не сохранилось. Известно только, что он учился у известного и высокообразованного газского ритора Прокопия, написавшего изысканную хвалебную речь (энкомий) родному городу. Хорикий был в молодости школьным учителем, как он сам говорит об этом в одной из своих речей, а затем стал профессиональным ритором и «ставил большое риторское наследие, разнообразное и в жанровом отношении и в идеологическом. От Хорикия сохранились и похвальные речи епископу Газы Маркиану, полководцу Сумму, наместникам Стефану и Арату, и надгробные речи своему учителю Прокопию и матери Маркиана, а также произведения, типичные для риторских школ поздней античности. Эти последние отличаются большой пестротой форм и тематики. Многие произведения Хорикия могут быть охарактеризованы как морально–психологические наброски (так называемые μελται): таковы, например, речи о тиранноубийцах и детоубийцах, трактующие эти темы в историческом плане, речи о храбрости, скупости, о профессии оратора; есть μελται и этнографического характера (о спартанцах и о лидийцах). Хорикий писал также праздничные речи (эпиталамы, речь на празднование врумалий) и декламации на мифологические и общие темы (о розе, о пастухе, об Афродите). |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ДЕМИФОЛОГИЗАЦИЯ [нем. Entmythologisierung], метод интерпретации НЗ, предложенный Р. Бультманом . Начало Д. положили историко-критические работы протестант. теологов XVIII-XIX вв. по исследованию Евангелий и школа истории религий. Радикально программа Д. была разработана в XX в. Р. Бультманом. Он, как и К. Барт , отказался от попыток реконструировать «исторического Иисуса» в духе либеральной теологии : из Евангелия можно узнать лишь основные события Его жизни, проповедь Иисуса дошла до нас в высказываниях первых христиан, а не в высказываниях Самого Иисуса. С т. зр. диалектической теологии о Боге, как о «совершенно ином», человек, пользуясь обычными методами познания, ничего узнать не может. Бультман использует для интерпретации НЗ экзистенциалистскую философию М. Хайдеггера : предметом христ. теологии является человеческое существование в мире, определяемое Богом. Спасение через Христа, переход к подлинному существованию достигается в решении человека, в его ответе на слова керигмы (от греч.- провозвестие) о Распятом и Воскресшем Иисусе. Исходя из этого, в работе «Новый Завет и мифология» (1941) Бультман предложил программу Д., критерием которой стало совр. мировоззрение: мифологическим представлениям, к-рые вступают в противоречие со взглядами совр. образованного человека, следует дать иное истолкование. Совр. человек, по мнению Бультмана, не рассчитывает на прямое вмешательство потусторонних сил - Бога, ангелов или демонов; происходящее в природе и в обществе объясняется естественными законами, доброй или злой волей людей. Согласно Бультману, в донаучном мифологическом мировоззрении нет ничего специфически христианского. Но если мифологическая картина мира в НЗ вступает в противоречие со взглядами совр. человека, то необходимо сохранить содержащуюся весть, керигму, пожертвовав мифологическим мировоззрением. Однако, по Бультману, Д.- это не устранение мифологических выражений, нужно полностью сохранить НЗ как он есть, для чего необходимо найти приемлемую интерпретацию мифологическим представлениям. «Керигматическое» истолкование спасения во Христе позволяет сохранить этическую проповедь Иисуса и освобождает ее от устаревшего языка мифа. Предлагаемый Бультманом метод интерпретации НЗ был встречен критически и вызвал оживленные дискуссии в совр. ему протестантизме. |
| Рубрики Коллекции Система пользовательского поиска Упорядочить: Relevance Relevance Товарищ Пушкин: Был ли Пушкин счастлив в детстве? 3 мин., 15.07.2017 Перед вами не попытка в тысячный раз рассказать о творческой биографии Пушкина. И не очередной строгий анализ его наследия. Это то, что обычно остается за скобками сухих научных исследований. Это мысли, чувства, догадки, интуиции человека, много лет читающего и перечитывающего Пушкина — и каждый раз открывающего в нем что-то, ранее ускользавшее от взгляда. Известный писатель, ректор Литературного института имени А. М. Горького Алексей Варламов рассказал о «своем Пушкине» . Большая загадка, был ли счастлив Пушкин в детстве, когда формируется человек? Тем более что именно ему принадлежат часто цитируемые слова: «Говорят, что несчастие хорошая школа: может быть. Но счастие есть лучший университет». Учился ли он в этом университете в ту пору, когда это важнее всего? О детстве Пушкина мы знаем не так много. У него были не слишком хорошие отношения с родителями, не очень ладно складывались отношения с братом и сестрой. Мы знаем про дядю Пушкина Василия Львовича и о том, какое влияние оказала атмосфера его дома на будущего поэта. Знаем о воспитании, которое он получил в детстве: с одной стороны, французское, с другой стороны — русское. Но отделить здесь мифологическое от реального, мне кажется, довольно сложно, и о многом остается только гадать. Зато можно утверждать наверняка: Пушкин детство очень хорошо понимал, ценил и любил. В пушкинском мире много детей, много сказок и точно так же много сказочного даже во взрослых его вещах — «Повестях Белкина», «Капитанской дочке», даже в бесконечно печальном «Медном всаднике» со сказочным превращением пустынного брега в дивный город (и нечто похожее есть в «Сказке о царе Салтане»). Пушкин явно чувствовал эту живость, обращенность, нацеленность на детский мир, детское восприятие, на чудо и волшебство. Он как будто догадывался о своей миссии, знал, что его начнут читать в детстве и с ним русский человек независимо от своих взглядов, своего положения и рода деятельности будет проходить всю жизнь. |
| Подпишитесь на наш Телеграм История о Гарри Поттере — одна из самых популярных среди когда-либо написанных. В чем секрет такого ошеломляющего успеха? Известный «поттеровед» Джон Грейнджер, перевод чьей книги вышел в издательстве «Никея», приглашает к увлекательному путешествию по книгам поттерианы. Разбираем основные сюжетные ходы и образы, расшифровываем их символическое значение и показываем, какую вечно актуальную историю рассказывает Джоан Роулинг. Книги о Гарри Поттере (скажем об этом на случай, если вы недавно прилетели с планеты Ксенон или с 1997 года пролежали в коме) рассказывают о приключениях английского школьника, переходящего из класса в класс в школе Хогвартс. Однако Хогвартс — не обычная школа-интернат, как и Гарри — не типичный учащийся: это школа чародейства и волшебства, а Гарри — не просто начинающий волшебник, но еще и намеченная жертва самого могущественного из злых чародеев, Лорда Вольдеморта, и его последователей, Пожирателей смерти. Каждая книга заканчивается смертельной битвой с Вольдемортом или его прислужниками; сюжет при этом делает такие крутые виражи, что вам не раз захочется пососать конфетку. Я убежден, что фундаментальная причина поразительной популярности романов о Гарри Поттере заключается в их способности утолять нашу духовную жажду, позволяя пережить некоторые истины о жизни, любви и смерти, отрицаемые нашей секулярной культурой. Люди созданы для трансцендентных истин, знают они об этом или нет; везде, где могут, они стремятся пережить эти истины и так или иначе реализовать свои духовные способности. Мирча Элиаде полагал, что современные развлечения, особенно книги и кино, выполняют в десакрализованном мире мифологическую или религиозную функцию. То, что в книгах о Гарри Поттере отражается Великая История Христа в традиции английской литературы — важнейший ключ к пониманию их смыслового богатства, глубины и беспрецедентной популярности. Мы любим эти книги, поскольку они с непревзойденным мастерством удовлетворяют нашу тягу к религиозному опыту. |
| Мифологическая школа на Западе никогда не была преобладающей, но ее идеи были подхвачены коммунистами и, когда в 1917 году они захватили власть в России, мифологическая идея была объявлена научной. Считалось, что наука доказала: Иисуса Христа никогда не было. Поскольку вскоре между СССР и остальным миром опустился железный занавес и доступ к историческим исследованиям о Христе для абсолютного большинства наших сограждан оказался закрыт, людям стало казаться, что идея о мифологичности Христа возобладала повсеместно, тем более что западные коммунистические партии тоже взяли на вооружение эту теорию. Впрочем, в исторической науке она никогда всерьез не обсуждалась. Даже люди, придерживавшиеся откровенно атеистических взглядов, в большинстве своем вовсе не отвергали историчность Христа. Любопытно, что первым дал отпор мифологической школе не кто иной, как небезызвестный Фридрих Энгельс, заложивший основы так называемого научного атеизма. Маркс был всетаки экономистом, Ленин – политикомреволюционером, а вот атеизм, наш советский научный атеизм, своим появлением всецело обязан именно Энгельсу. При этом он отвергал теорию мифологической школы и говорил по ее поводу: «С религией, которая покорила Римскую мировую империю и в течение тысячи восьмисот лет господствовала над значительной частью цивилизованного человечества, нельзя разделаться, просто объявив ее состряпанной обманщиками бессмыслицей По его (то есть Бруно Бауэра. — Г.Ф.) мнению, христианство как таковое возникает при Флавиях, новозаветная литература – только при Адриане, Антонине и Марке Аврелии. Вследствие этого у Бауэра исчезает всякая историческая почва для новозаветных сказаний об Иисусе и его учениках» 66 . Энгельс категорически не согласен с таким подходом. Сам он датирует Откровение Иоанна Богослова 67 годом, в отличие от традиционной церковной точки зрения, относящей появление этой книги к девяностым годам I века. Энгельс не отрицает историчности Христа. Да и Маркс отрицал ее с совершенно других позиций, нежели Бауэр, — он просто удивлялся: «Кого же мы распинали, если его не было?» Судя по всему, Маркс чувствовал себя преемником распинателей Христа… Впрочем, впоследствии мифологическая теория была воспринята и коммунистами. |
| Мне даже кажется так: когда у народа было религиозное сознание, народ имел монархию, Царя. У нас было православное христианское религиозное сознание: Россия – наследница Византии. Когда это сознание стало угасать, то на смену ему пришло вот это революционно-мифологическое сознание: когда был вождизм, большевизм, партийная система (однопартийная система) – в общем, все, что мы знаем из нашего прошлого. Потом, когда революционно-мифологическое сознание стало угасать, на смену ему пришло либерально-демократическое сознание, и в результате этого рухнула прежняя идеологическая парадигма, и мы теперь живем, как большинство государств в мире. Мы имеем Парламент, Президента и все прочее, как принято в традиционных странах, как раньше называлось, «свободного мира», «первого мира». «Первым миром» он никогда не назывался – у нас был так называемый «третий мир». А мы относились ко «второму миру». Так вот, несмотря на то, что была советская школа, и воспитание в советской школе было революционно-мифологическое, оно еще было, конечно, и атеистическое. Я помню, когда учительница говорила нам в школе о том, что «приближается религиозный праздник, который называется Пасха», я тогда в первый раз услышал слово «религиозный» и даже не знал его значения. Ну, в общем, она говорила, что человек, если умрет, воскреснуть не может. И продемонстрировала это тем, что спрашивала своих учеников, которые говорили, что у них кто-то умирал – и никто не воскрес. Но это, конечно, понятно… Н. Б.: То есть приводила «факты неоспоримые»… А. П.: Да, вот такие факты. И что на основании этих фактов нужно сделать заключение, что, если человек умирает, то он воскреснуть не может. Но я понимал, что речь-то идет об учении Церкви, которая говорит о литургической перспективе: что в конце времен будет всеобщее воскресение всех умерших. Ну, и душа человека, конечно… Человек, конечно, уже в этом мире должен достигать воскресения – воскресения души. Потому что, если душа мертвая, она не может наследовать Царствие Божие. И, конечно, большинство живущих людей в мире, они, конечно, имеют мертвые души – души, которые неспособны воспринимать Бога, которые неспособны Его чувствовать, переживать Бога, неспособны осознавать Его присутствие в мире. И поэтому, конечно, это души мертвые. То есть, речь идет о реальном воскресении души – а это уже как бы предвестник и залог будущего Воскресения: уже воскресения тела. То есть, всего человеческого естества – уже в последний день, то есть, в перспективе сотериологического будущего, в перспективе сотериологических свершений Божественных. |
|
|
