| ЗАВЕТ.RU - ПРАВОСЛАВНОЕ ЧТЕНИЕ ИНФОРМАЦИОННО-ПРОСВЕТИТЕЛЬСКИЙ ПРОЕКТ Что такое " звездица " ? Звездица - богослужебный предмет из двух металлических крутых дуг, соединенных в центре пересечения болтиком или винтиком с гайкой так, что дуги могут соединяться вместе, покрывая одна другую, и раздвигаться крестообразно. Свое название звездица получила оттого, что по окончании проскомидии ее, раздвинув крестообразно и окадив фимиамом, поставляют на дискос со словами из Евангелия: " И пришедши звезда, ста вверху, идеже бе Отроча " (Мф. 2:9). Звездица при этом ставится так, что под пересечением ее дуг оказывается агнец, находящийся в центре дискоса. Этим обозначается Рождество Христово, при котором таинственная звезда, указывавшая волхвам путь к месту Рождества Царя мира, остановилась над Вифлеемской пещерой. Введение звездицы в литургическое употребление единодушно приписывается святому Иоанну Златоусту. В молитве на освящение звездицы говорится о том, что она должна служить святым Тайнам, и в частности воспоминанию " Боготелесного от Девы рождества " (Требник, ч. II). Ближайшим образом обозначая Вифлеемскую звезду, звездица в сложенном положении означает два естества во Едином Господе Иисусе Христе, пребывающие совокупно, в нераздельном, но и неслитном единстве. В развернутом положении она ясно обозначает Крест. Все значения этого предмета, напоминающего о Рождестве по плоти Сына Божия, то есть о совмещении в одном Лице Родшегося Спасителя двух естеств, и Крест как орудие подвига Его за спасение мира находятся в тесном духовном единстве. Действительно, уже само соединение Божества с человечеством (человеческим естеством) духовно содержит в себе понятие Креста как крайнего уничижения Сына Божия чрез распятие за грехи всего мира. В самом Рождестве Своем Господь Иисус Христос предназначался для крестного страдания. Так как служба проскомидии содержит в себе одновременно воспоминания о рождении и смерти Иисуса Христа, поэтому соответственно и звездица изображает собою и соединение двух естеств во Христе (рождество) и Крест (страдание Спасителя). То и другое в своем неразрывном духовном единстве суть для мира воистину Новое Светило, Солнце правды, воссиявшее с высоты Небесного Востока, путеводящее человечество к познанию истины, к правде и спасению в Боге. Во время евхаристического канона четырьмя концами развернутой звездицы крестообразно осеняется дискос с возгласами священника " поюще, вопиюще, взывающе и глаголюще, " что, по Апокалипсису, означает служение Богу высших Небесных сил, в частности четырех таинственных животных, которые были посреди престола и вокруг престола (трона) Бога Вседержителя: орла, тельца, льва, существа в облике человека (Откр. 4:6-9). |
| Подпишитесь на наш Телеграм — А теперь песенку, — говорит мне дочь, совсем засыпая. — Какую? — задаю я риторический вопрос. — Про зверей, — слышу ожидаемый ответ и завожу: «Под небом голубым есть город золотой», и далее про льва, вола, орла, ангела и звезду. Когда-то эту песню перед сном на виниловом проигрывателе мне ставила мама. Вот уже 12 лет почти каждый вечер я пою эту песню своим детям. И, кажется, имею право на неправомерное обобщение. «Город золотой» — это идеальная колыбельная, это текст, в котором совсем не сказочная реальность рая заявляет о своей возможности только на границе бодрствования и сна. Эта песня говорит о предельных смыслах, но ровно так, чтобы они бы ощутимы для ребенка «от двух до пяти», не требуя от него никаких усилий. Она адресована пробуждающемуся сознанию, еще не способному на подвиг, на преодоление, на завоевание рая, Царства Небесного, которое «силою берется». Песня только напоминает, что ты, малыш, совсем недалеко ушел от райских врат, что вот они рядом, успокойся, спи, твой путь в город золотой будет коротким и легким. Чем меньше мы знаем, чем меньше пережили и ощутили, тем безмятежнее наш сон, тем легче в нем рассмотреть ту реальность, из которой мы вышли и куда должны прийти. Мы, конечно, не возвращаемся в рай, но хотя бы отчасти благодаря сну способны понять, что это такое, быть и собой и частью какой-то волшебной силы, одновременно и действовать и покоиться, наблюдать череду действий и смену пейзажей безо всякой зависимости от пространства и времени. У все более взрослого человека сон отравлен рефлексией, самомнением, страстями, да и, вообще говоря, грехом. Ребенку легче: он видит просто небо, просто город, просто сад и просто зверей, его населяющих. Ему легче поверить в то, что эта картинка имеет отношение к реальности за пределами сновидения. И песня потому в точку. Для ребенка она родная. Для взрослого — легкий и очевидный ключ к детскому, то есть и своему тоже в прошлом и в чаемом «будущем», мировосприятию. Известно, что Борис неправильно услышал первую строчку канцоны, написанной Анри Волохонским, и вместо «Над небом голубым» спел «Под небом голубым». Дело вкуса, конечно, но мне больше нравится вариант БГ. Дело не в богословии. Богословски возможны оба варианта. Более того, ошибкой является их противопоставление. |
| 1) что означает огневидность, 2) что – человеческий вид, 3) что – глаза, 4) что – ноздри, что уши, 5) что – уста, 6) что – осязание, 7) что – брови и веки, 8) что – юность, 9) что – зубы, 10) что – плечи, мышцы и руки, 11) что – сердце, 12) что – грудь, 13) что – плечи, 14) что – ноги и крылья, 15) что – нагота и необутость, 16) что – одеяние, 17) что – светлая одежда, 18) что – святительская одежда, 19) что – пояса, 20) что – жезлы, 21) что – копья, секиры и землемерные 22) и древообрабатывающие орудия, 23) что – ветры, облака, медь и электр, 687 24) и лица, 25) что – вид льва, вид тельца, вид орла, 26) что – кони, различие конских мастей, колесницы, колеса и прочее, что так называемая радость ангельская. Стихи о книге святого Дионисия: Трактатов Дионисия великого Едва ли кем точнее книга сыщется, Ни более, конечно же, роскошная, Коль это роскошь – серебро на пурпуре. Эпиграф к блаженному Дионисию: Ангелам свойственной мудрости многую светлость постигнув, Людям Звезду, из ума состоящую, дал ты увидеть. Глава 1. Что всякое божественное осияние, по благости (Божией) различно проходящее в то, о чем заботится Промысел, пребывает простым, но и единотворит осияваемое 1. «Всякое даяние благое и всякий дар совершенный свыше есть, сходя от Отца светов». 689 Но и всякое исхождение движимого Отцом светосвечения, благодатно в нас приходящее, вновь как единотворящая сила, возвышая, нас наполняет и обращает к единству и боготворящей простоте Собирателя Отца. Ибо «из Него все и в Него», как сказало священное Слово. 2. Итак, призвав Иисуса, Отчий «Свет», сущий, «истинный, Который просвещает всякого человека, приходящего в мир», через Которого мы обрели доступ к светоначалу, Отцу, восклонимся, насколько это возможно, ввысь к осияниям священнейших Речений, переданным отцами, 690 и сколько есть сил будем созерцать ими для нас символически 691 и возводительно открытые иерархии небесных умов. 692 И начальное и сверхначальное 693 светодаяние богоначального Отца, показывающее нам в изобразимых символах блаженнейшие иерархии ангелов, невещественными и недрожащими очами разума восприняв, от него вновь устремимся к его простому сиянию. |
| Желанье в варваре горело Людей моих сжать, как траву, Моей жизни дух лишить и тело, Затем мечем отнял главу; Но Бог мой дух за веру праву Жить вечно внес в небесну славу Главу ж, прильнувшу к телу днесь, Хранит чудесно и до днесь. Добродетели, которыми украшался Благоверный Вел. Кн. Георгий во время земной своей жизни, древний жизнеописатель изображает в следующих словах: «Бысть кроток и смирен, всех милуя и снабдевая, и милостыню любя и церковное устроение, о том пекийся от всей души своей, украшая чудесными иконами и всякими украшениями; чтя же священнический и монашеский чин и дая им на потребу, взимая от них благословление. Бе бо Князь Георгий, по Иову, око слепым, нога хромым и рука неимущим; и всех любя, нагие одевая, трудные успокаивая, печальные утешая; никого же ничем не оскорби, но всех умудряя своими беседами; часто почитая святые книги с прилежанием сотворяше все по писанному и не воздавая зло за зло; воистину бо одарова его Бог кротостью Давидовой, мудростью же Соломоновою; и исполнен сый апостольского правоверия». В апреле 1875 г. отправлена из Владимира в Нижний Новгород, по просьбе граждан, икона Св. Георгия с частью мощей его, и поставлена в тамошнем Архангельском соборе. В 1889 году торжественно праздновалось семисотлетие со дня рождения Св. Георгия Всеволодовича в древних городах наших Нижнем Новгороде и Владимире Кляземском. (История Государ. Росс., Карамзина, т. III. А также «Св. Благов. В. Кн. Георгий Всеволод., чудотворец Владимирский», сост. свящ. В. Косаткин). Российский Государственвый герб Герб – это символ какой-нибудь фамилии, города, области или целого государства. Гербы получили свое начало во времена рыцарства и турниров. Каждый рыцарь, избрав себе какой либо знак (льва, орла, звезду и т. п.) изображал его на своем щите, доспехах, печати, на воротах и стенах своего замка. Русская геральдика в основании своем имеет начало религиозное, совершенно противоположное западной рыцарской геральдике. Этим она отличается от всех народов Европы, в этом заключается ее самобытность. |
| После Херувимской, до Евхаристического канона, священник громко провозглашает: «Поюще, вопиюще, взывающе, глаголюще”, — перекрещивает дискос, потом складывает звездицу и кладет ее на антиминс на престоле. И тогда получается — звезд ставлю престол», которым в это время оказывается дискос. «Поюще, вопиюще, взывающе и глаголюще» — это победная песнь, это тетраморф, который изображен на парусах в церкви — четыре Евангелиста со зверями. Поюще — это орел Апостола Иоанна, вопиюще — это лев Апостола Марка, взывающе — это телец Апостола Луки, глаголюще — это человек Апостола Матфея, который изображен с ангелом. Поет кто? Птица. Вопиет кто? Лев. Взывает кто? Телец. А глаголет человек… Переход от куба стен церкви, которая является изображением Земли, к кругу, который есть Вечность, возможен только через треугольники парусов в церкви, где изображены Апостолы со зверями, явившимися пророку Иезекиилю в его видениях. Ему явилось сияющее облако, в середине которого было подобие движимой духом колесницы и четырех крылатых животных, имевших каждое четыре лица: человека, льва, тельца и орла. Перед их лицами находились колеса, усеянные очами. Над колесницей возвышался кристальный свод, а над ним — престол и сияющее «подобие Человека». Этот тетраморф, эти четыре изображения по сторонам — четыре составляющих эллинского сфинкса, который задает загадку Эдипу: «Кто ходит утром на четырех, днем на двух, а вечером на трех?» Это загадка не о человеке, а о жизни и смерти, о времени, которое преодолевается благой вестью. То есть из куба Земли переход к круговой Вечности проходит через благовещение — паруса апостолов. Апостолы оповещают, и священник тогда опускает звезду ниже дискоса, и дискос получается «выше звезд престол». Потом он поднимает дискос и чашу над престолом и говорит: «Твоя твоих тебе приносяща о всех и за вся…» И поднимает чашу и дискос еще выше над престолом. Почему поднимаем дискос выше звезд? Потому что на дискосе Агнец вырезан — Христос. Вместе с Христом можно подняться выше звезд, и душа может вознестись. А без Христа 6удешь удобрением и больше ничем. И тогда говорится в тексте: «Горе имеем сердца…» Когда на службе человек каждый раз переживает это троекратное восхождение, то куда ему деваться после этого, когда он уже Там был? Получается, что человек становится другим, новым… |
| Идея слияния исторических задач Царьграда с задачами всея Руси в символическом государственном гербе впервые, по сохранившимся историческим документам, проявлена на изображении печати, привешенной к меновой грамоте Великого князя Uoahha III Васильевича с племянниками его князьями Волоцкими. Писана та грамота была «на Москве лета седмь тысящ пятаго», то-есть в 1497 году от Рождества Христова, июля месяца 25 . Печать эта двусторонняя. На одной стороне ее изображен, скачущий направо, крылатый всадник, который поражает копьем змея; вокруг этого изображения имеется надпись: „Иоанн, Божьей милостью, Господарь 26 всея Руси и Великий Князь”. На другой стороне этой печати находится изображение двуглаваго орла с опущенными распластанными крыльями и с короной на каждой голове; 27 кругом орла сокращенная надпись: „И Великий Князь Влад(имирский) и Моск(овский) и Нов(городский) и Пск(овский) и Тве(рской) и Уго(рский) и Вят(ский) и Пер(мский) и Бол(гарский) 28 . Так образовался русский государственный герб, в существенно основных своих элементах оставшийся от 1497 года до ныне неизменным. Бывавшие же в этом гербе частные, временные дополнения касались большей частью различных комбинаций двух неизменных основных элементов, орла и всадника, и проявлялись в присоединении к двуглавому орлу различных эмблем и гербов областей и губерний русских. Важнейшим из таких частных видоизменений в гербе 1497 года было соединение в печатях в одно изображение обеих составных его частей – орла и всадника. Именно, всадник перенесен с противоположной стороны печати на грудь орла, то есть всадника стали изображать в средине орла. Впервые печать и золотые монеты с таким соединением встречаются в царствование Uoahha IV Грозного 29 . Затем печати с таким же соединенным изображением орла со всадником встречаются в царствование Феодора Иоанновича, обоих Лжедмитриев и царя Михаила Феодоровича 30 . И одновременно продолжала существовать тогда, первоначально усвоенная Иоанном III, форма государственного герба с изображением орла и всадника отдельно 31 . |
| Из прочих частных и мелких видоизменений и дополнений русского государственного герба можно указать, например, на то, что до 1625 года корон над орлом было только две, и между головами орла и двумя коронами изображался, начинавшийся от шеи орла, шестиконечный крест с сиянием, как символ православия, введенный Федором Иоанновичем, а с 1625 года повелено заменить крест изображением третьей большой короны над двумя меньшими 37 . Со времен великого князя и царя Василия Иоанновича главы орла стали изображать с открытыми клювами и с выдающимися из них языками. Со времени царя Михаила Феодоровича изображали иногда в лапах орла скипетр и державу; крылья орла изображали поднятыми, а не опущенными. С учреждением в 1699 году ордена Св. Андрея Первозванного, герб Московский на груди орла стали окружать цепью ордена Св. Андрея. Всадника, изображавшаяся с обнаженной головой, изображали то в шишаке, то в княжеском венце, а обращен он был то в правую, то в левую сторону 38 . Царь Алексей Михаилович, выписав из Австрии императорского герольдмейстера Лаврентия Хурелевича (или Курелича), поручил ему точнее формулировать традиционный русский государственный герб. И в 1667 году для скрепления Андрусовского договора с Польшей была сделана большая печать с изображением на ней государственного герба, 39 очень близкого к тому виду, какой он имеет в настоящее время. Издано было и узаконение, разъяснившее значение его эмблем. Объяснение это таково: «Орел двоеглавый есть герб державный Государя, Царя и великого князя Алексея Михаиловича, всея Величия, Малые и Белые России Самодержца Его Царского Величества Российского Царствия, на котором три короны изображены, знаменующие три великие, Казанское, Астраханское, Сибирское, славные царства, покоряющаяся Богом хранимому и высочайшей Его Царского Величества милостивейшего Государя держав и повелению; на правой стороне орла три грады суть; а по описанию в титле Великие, и Малые, и Белые России, на левой стороне орла три грады своими писаньми, образуют Восточных, Западных и Северных; под орлом знак отчича и дедича; на персех изображение наследника; в пазноктях (в лапах) скипетр и яблоко (держава) и являют милостивейшего Государя, Его Царского Величества Самодержца и Обладателя” 40 . |
| ...И осталась птица без птенцов. Так и не собрала их под могучие крылья свои. Гнездо пустое... «Се, оставляется вам дом ваш пуст» ( Мф.23:38 ). А вскоре и вовсе его разорили. И уже не над пустым гнездом, а над безжалостно разорённым, ибо оно было уже не нужным, одиноко кружила скорбящая Птица. Так скорбел Орёл об Иерусалиме. Сколько забот, материнской нежности, трудов положено было! Но не послушались. Ни пророки, ни храм, ни священство, ни наказания, ни милости, ни Сам Он не собрал их ( Мф.21:33–39 ). Не захотели укрыться под крылья Божественного Орла... Пройдет три с половиной десятилетия, и римские легионы разорят св. Иерусалим, а народ Иудейский рассеют по всему миру ( 3Цар.9:7–9 ; Ис.5:9,13,14 ). «Придут на тебя (Иерусалим) дни, когда враги твои обложат тебя скопами, и окружат тебя, и стеснят тебя отовсюду, и разорят тебя, и побьют детей твоих в тебе, и не оставят в тебе камня на камне» ( Лк.19:43–44 ). Господь вознёсся. Разорено гнездо... Высоко в небе парит над ним скорбный Орёл. «...Пришёл к своим и свои Его не приняли» ( Ин.1:11 ). О том скорбела Птица, о том скорбел Божественный Орёл в Тот День посещения, слетая с горной Елеонской вершины вниз, к Иерусалиму. То была Пассия Вербного воскресения. О том текли слёзы при общем ликовании толпы. Скорбь высоко Летящего о тех, кто не может летать Св. тайнозритель видит не просто орла, но орла летящего . Высокий полёт – вот родная стихия орла. «Как орёл, поднялся высоко и среди звёзд устроил гнездо» ( Авд.1:4 ). Вот как изобразил томление заключённого орла по полёту поэт Александр Пушкин в стихотворении «Узник». Сижу за решёткой в темнице сырой, Вскормлённый в неволе орёл молодой, Мой грустный товарищ, махая крылом, Кровавую пищу клюёт под окном, Клюёт и бросает и смотрит в окно, Как будто со мною задумал одно. Зовёт меня взглядом и криком своим, И вымолвить хочет: «Давай улетим! Мы вольные птицы; пора, брат, пора! Туда, где за тучей белеет гора, Туда, где синеют морские края. Туда, где гуляем лишь ветер... да я!» . «Туда» стремился воспарить Божественный Орёл. В одной легенде говорится об обычае орла возносить птенцов своих к солнцу. |
| А увидев небо, он раскидывает крылья свои ему навстречу, и тогда ничто не удержит его и никто не настигнет. Могучи размахи крыльев, и, кажется, само солнце несётся ему навстречу. Древние верили, что он может даже взирать на дневное светило без ущерба для своих глаз. Он роднится с порывами ветра, играя с ними и соревнуясь в полёте. Орел летящий – он недосягаем, величественен, прекрасен и священен. Он в небе царствует. Что можно противопоставить орлу летящему? – Змея ползающего. Нет большей противоположности! Змей на животе своём ползает на земле, не имея возможности даже ходить. Он никогда не отрывается от земли. Ползая по земле, он и питается прахом ( Быт.3:14 ). Он ядовит и отвратителен. А орёл весь в полёте. Небо, ветер и высота – стихия его. Между орлом и змеёй вражда. Мифология многих древних народов содержит сюжет борьбы орла и змея. Так, например, у южноаравийских племён в борьбе орла и змия орёл олицетворяет солнечное божество, а змий – смертоносное начало, связываемое с луной. А в эпосе Гильгамеша 9 орёл связывается с вершиной Мирового Древа, а змий – с его корнями. «И четвёртое животное подобно орлу летящему» ( Откр.4:7 ). Это символ четвертого Евангелиста Иоанна Богослова, который изображает Господа как Сына Божия, Его предвечное бытие и Божество. Св. Иоанн открывает внутренний, сокровенный духовный смысл учения Христа, проникает в тайны Царствия Божия. В неотмирные высоты уносит Евангелист своих читателей и даёт им созерцать их. И даёт им созерцать Христа, как божественного Орла, летящего в Небесах. Святой тайнозритель, подобно Орлу летящему, «увидел Ангела, летящего посередине неба, который имел вечное Евангелие, чтобы благовествовать живущим на земле» ( Откр.14:6 ). Замрём же и мы на краткое время и устремим взор свой в небесные глубины, чтобы увидеть там Христа – Орла летящего, чтобы проникнуть в тайны Страданий Его, в Муки страждущего Орла. В чём же Страдание могучего Царя птиц небесных, Божественного Орла летящего? Страждет Он о птенцах рассеявшихся С Елеонской горы спускается Господь, сопровождаемый ликующим множеством народа, вниз к Иерусалиму. Они радуются, а Он плачет. С горных высот слетает Орёл в долину на вольные Страдания. С каким ликованием встречал Его в Тот День Иерусалим! А Он, «смотря на него, заплакал о нём и сказал: о, если бы и ты хотя в сей твой день узнал, что служит миру твоему! Но это сокрыто ныне от глаз твоих... Ты не узнал времени посещения твоего» ( Лк.19:41–44 ). И плакал Сын Божий, неузнанный... «Иерусалим, Иерусалим, избивающий пророков и камнями побивающий посланных к тебе! Сколько раз хотел Я собрать детей твоих, как птица собирает птенцов своих под крылья, и вы не захотели!» ( Мф.23:37 ). |
| Возлюбленные мои, отец в этой притче – Христос. Уходя от апостолов, Он оставил Церковь Свою, и в ней драгоценный талисман, утешающее и укрепляющее нас Божественное Свое Евангелие. Но люди, как и дети из притчи, по-разному относятся к дару своего Спасителя. Есть такие, что не только отвергают святое Евангелие, но и стараются уничтожить, насмехаются над ним. Таковы Нерон и другие гонители. Но гонения их достигли противоположного: плевки превратились в бриллианты, рубцы топора – в блистающие лучи. Мученики наши – сверкающие лучи Церкви Христовой. Есть среди нас похожие и на вторую группу детей, испытующих, умствующих, подменившие Евангелие Христово своим. Разве не сделал такой подмены Толстой? Таковы Ренан, Штраус и др. Много в третьей группе людей, равнодушных к евангельским словам. Наконец, есть и четвертая, искренне и горячо верующих детей Христовых, которым дорог дар нашего Господа. Паства моя, крепче держи в руках Евангелие. Пусть не выпадет оно из рук твоих, ибо в нем сила обновляющая, оживляющая, утешающая. 81926 год 31 июля (13 августа) всенощная, Дивеево Есть могучий орел, который высоко парит в небе и прямо смотрит на солнце. У него могучие крылья и сильные ноги. Но вот приходит малый отрок, совсем малый отрок; в руках у него веревка, он примеривается и накладывает ее на ноги орла, потом связывает их, связывает и крылья сильные; орел, опутанный веревкой, теряет свое могущество и, бессильный, остается в полной власти отрока. Иногда тот распускает веревку, немного освобождает орла, тот освобождает крылья, взвивается ввысь, но только взовьется вверх, отрок потянет за веревку, которою спутаны ноги орла, и сильная птица падает на землю. Так и забавляется отрок, потешается над могучим пленником: то даст ему свободу, то снова заставит почувствовать неволю. Иногда орел, собрав силы, вырывает веревку и поднимается с большим или меньшим концом веревки на ногах; но стоит только орлу спуститься ниже, как отрок ухватывает конец веревки и снова возвращает орла. Однако бывает и так: орел освобождается от веревки и, радостный, свободный, поднимается к самому солнцу. Малому отроку уже не за что ухватить орла, но он не оставляет своих происков, пытается снова набросить веревку на ноги орла или просто ухватить его за самые ноги, если птица низко спускается к земле. |
|
|
