| Рукописная традиция слав. А. беднее евангельской, число сохранившихся рукописей (до XV в.) значительно меньше. Древнейшие глаголические списки (серб. или хорват. языкового извода) представлены лишь отрывками XII в.- Листками Гршковича (Загреб. АХАЗУ. Фрагм. глаг. 1; содержат Деяния и Послания) и Михановича (Там же. Фрагм. глаг. 2; краткий апракос). Единственным представителем старослав. кириллической традиции является древнеболг. Энинский Апостол кон. XI в.- отрывок А. апракоса краткого (София. НБКМ. 1144). Др. древнейшие списки А. апракоса краткого: среднеболг.- Охридский Апостол (РГБ. Григор. 13, кон. XII в.), Зографский Апостол (Ath. Zogr. (I. д. 2), кон. XII или нач. XIII в.), А. Софийской НБКМ 880 (1-я пол.? XIII в.), Струмицкий Апостол (Прага. Народный музей. IX Е 25, 2-я пол. XIII в.) и др.; рус. списки XIII в. сохранились лишь в отрывках (РНБ. F. п. I. 81; ГИМ. Щук. 890); серб. в составе Апостол-Евангелий (РНБ. Гильф. 16, 2-я пол. XIII в.; РНБ. Гильф. 22 и Архив ЗЕС ИРИ РАН. 680, обе кон. XIII - нач. XIV в., и др.). Начиная с XII в. известны списки А. апракоса полного: среднеболг.- Слепченский Апостол кон. XII в. (хранится частями в БАН, РГБ, РНБ, ЦНБ НАНУ и Национальной б-ке «Иван Вазов», Пловдив), Мануйловский Апостол кон. XIII - нач. XIV в. (отрывки хранятся в БАН, РГБ, РНБ и НБКМ) и др.; древнерус.- Синайский Апостол («Апостол Добра») кон. XII - нач. XIII в. (Sinait. slav. 39) и отрывок XIII-XIV вв. (РНБ. F. п. I. 22); серб.- Шишатовацкий Апостол 1324 г. (Белград. Патриаршая б-ка. 322). Ркп. А. служебного (Деяния и Послания) сохранились с XIII в.: болг.- Каракальский Апостол 1-й пол. XIII в. (Ath. Karakal. Slav. 1), А. НБКМ. 882 и Пирдопский Апостол (НБКМ. 497 и 90), оба 2-й пол. XIII в., и др.; серб.- Матичин Апостол кон. XIII в. (Нови-Сад. Б-ка Матицы Сербской. 184), А. Раевского (ЦНБ НАНУ. ДА/53Л) и А. Радича (Загреб. ХАЗУ. IV d 1), оба кон. XIII - нач. XIV в., и др.; древнерус. списки известны не ранее XIV в. (датировка списка РНБ. Q. п. I. 5 кон. XIII - 1-й пол. XIV в. ошибочна, эта рукопись кон. XIV в.). Ранние списки толкового А.- только древнерус. происхождения: Христинопольский (Городищенский, Городисский) Апостол сер. XII в. (ЦНБ НАНУ. VIII. 3 и Львов, Гос. Ист. музей. Ркп. 39) и Ростовский Апостол 1220 г. (ГИМ. Син. 7 - Горский, Невоструев. Описание. Отд. 2. Ч. 1. С. 141-154); первый содержит особую редакцию толкований на основе Бесед св. Иоанна Златоуста, неизвестную по др. спискам (текст в наст. время готовится к изданию A. M. Молдованом и А. Ю. Ясиновским). |
| Лит.: Darrouzès. Notitiae. P. 222, 235, 325, 362. N 2, 3, 10, 13; Καλοκρης Κ. Δ. Λμπης, Μητρπολις//ΘΗΕ. Τ. 8. Σ. 105-108; Fedalto. Hierarchia. P. 544-545; Ανδρας (Νανκης), μητρ. Αρχιερες τς Κρτης κατ τν 20 ανα//Οκουμενικο Πατριαρχεου νετερα στορικ. Θεσ., 2004. Τ. 2. Σ. 230, 241-242; Δπτυχα. 2014. Σ. 921-925; Η επαρχα Αμαρου απ την αρχαιτητα μχρι σμερα: Πρακτικ του Διεθνος επιστημονικο Συνεδρου. Αθνα, 2014. Τ. 1; Η πρην επαρχα του Αγου Βασιλεου απ την αρχαιτητα μχρι σμερα: Πρακτικ του Διεθνος επιστημονικο Συνεδρου. Ρθυμνο, 2014. Τ. 2; users.sch.gr/markmarkou/katalog/ecp/lambi.htm [Электр. ресурс]. О. В. Л. Архитектура и изобразительное искусство В митрополии сохранилось более 150 церквей и часовен X-XVII вв. Стены многих из них покрыты фресками XII-XVI вв. разной степени сохранности. Большая часть росписей относится к XIV-XV вв., из них более 10 фресковых ансамблей точно датированы по надписям. Основание базилики (V–VI вв.) и ц. Успения Пресв. Богородицы (кон. XIV — нач. XV в.) в с. Тронос Основание базилики (V–VI вв.) и ц. Успения Пресв. Богородицы (кон. XIV — нач. XV в.) в с. Тронос От храмов IV-VIII вв., разрушенных в т. ч. во время араб. (IX в.) и венецианского (XIII в.) завоеваний, сохранились лишь основания, часто с напольными мозаиками. Таковы руины базилики на месте античного г. Сибрит (Сиврит). Храм (20,9×12,6 м; обнаружен в 1983) с напольными мозаиками, возможно, был основан в V-VI вв. Руины 3-нефной кафедральной базилики Пресв. Богородицы предположительно 2-й пол. VII в. сохранились близ с. Визари (34×17,3 м; перестроена в VIII-IX вв.). Храмы XIII-XVI вв. часто строились на месте древних, напр. ц. Успения Пресв. Богородицы кон. XIII-XIV в. над сев.-вост. частью базилики близ с. Тронос (в церкви сохр. ансамбль фресок кон. XIII - XV в.). Прп. Андрей Критский. Роспись апсиды ц. св. Анны близ с. Амари. 1225 г. Прп. Андрей Критский. Роспись апсиды ц. св. Анны близ с. Амари. 1225 г. Часто строили небольшие однонефные церкви (более 130), значительное количество таких храмов расположено в диме Амари и украшено фресками разных веков и стилевых направлений (классицизирующего и провинциального, линеарного и экспрессивного). |
| Как отметил Я. Н. Щапов, древнерус. источники дают основание связывать создание К. не с епископской, а с княжеской инициативой ( Щапов. 1989. С. 127). Возникновение К., т. о., связано с распространением в домонг. Руси ктиторского права, когда ктиторами соборных церквей выступали прежде всего князья. В послании неизвестного по имени епископа Владимирского к одному из сыновей св. блгв. кн. Александра Ярославича Невского (кон. XIII в.) говорится: «Вижь, сыну князь, како ти были великие кьнязи... украсили церковь Божию клирошаны и книгами, и богатили домы великыми, десятинами по всем градом и суды церковными» (ПДРКП2. Стб. 117. 9). По Щапову, упоминание в церковном Уставе кн. Владимира среди людей, подлежащих юрисдикции епископа, тех, «кто в клиросе» (ДРКУ. С. 19, 24), «появилось при создании архетипа Синодально-Волынской группы редакций, т. е. на рубеже XII-XIII вв. или в первой половине XIII в. в Юж. Руси, возможно и в Киеве... Вероятно, в это время клиросы в городах получили значительное развитие» ( Щапов. 1989. С. 128; см. также: Он же. Княжеские уставы и церковь в Древней Руси XI-XIV вв. М., 1972. С. 37, 100-102). К. в XI-XIII вв. представлял собой орг-цию, «в которую входили священники всех церквей или (если соборов в городе было несколько) группы церквей, он имел и значение коллективного органа управления церквами, а также обладал некоторыми городскими функциями более широкого назначения» ( Он же. 1989. С. 126). Поскольку клиросы были при соборных церквах, следует полагать, что первой и основной их обязанностью было совершать ежедневное богослужение, что было отличительной чертой соборов от обычных церквей, где службы совершались только в воскресные и праздничные дни. Кроме того, судя по данным XIV-XV вв., представители К. сопровождали епископа при освящении им церквей, в т. ч. в др. городах епархии (см., напр.: НПЛ. С. 369; ПСРЛ. Т. 5. Вып. 1. С. 23). Отрывочные и скудные сведения об административно-судебных и фискальных функциях К. появляются только во 2-й пол. XIII в. Данные источников позволяют сделать вывод, что клирошане XIII в. принимали участие в обучении и поставлении кандидатов в священники и диаконы, а также участвовали в церковном (архиерейском) суде. По мнению Б. Н. Флори, К. «лишь с XIII в. ...выступает как орган управления епархией» ( Флоря Б. Н. Исследования по истории Церкви: Древнерус. и слав. средневековье. М., 2007. С. 91). Согласно постановлению Владимирского Собора 1273 г., «яко же аз уставих в митрополии, да будет се въ всех епископиях: да възмуть клирошане 7 гривен от поповьства и от дьаконьства от обоего» (ПДРКП2. Стб. 92. 6). За взимание большей платы виновные (т. е., судя по контексту, клирошане) подлежали отлучению. Кандидаты в священники обязаны были в течение определенного срока «конархисати» (быть чтецами) в соборной церкви и проходить при ней подготовку к принятию сана, очевидно, под руководством клирошан, плата к-рым предназначалась, по-видимому, именно за обучение (Там же). |
| XXI в. Обращение даже лишь к тем неполным данным о формулярах ЛВВ и ЛИЗ в славянских Служебниках, какие доступны в опубликованных работах, уже дало ценный фактический материал исследователям истории Божественной литургии в византийской традиции в целом 41 , но из-за отсутствия систематического исследования славянских источников этот материал чаще всего использовался далеко не в полную меру содержащихся в нем возможностей для исторической реконструкции 42 . Настоящая статья посвящена систематическому анализу особенностей формуляров ЛВВ и ЛИЗ, содержащихся в древнерусских Служебниках XIII–XIV вв. Выбор таких хронологических рамок обусловлен тем, что, с одной стороны, древнейшая сохранившаяся русская рукопись Служебника, традиционно носящая имя прп. Варлаама Хутынского, датируется началом XIII в. 43 , а с другой стороны, к рубежу XIV–XV вв. на Руси утвердился новый по сравнению с использовавшимися ранее формуляр Божественных литургий, основанный на «Уставе Божественной литургии» (Διταξις τς Θεας λειτουργας) патриарха Константинопольского Филофея Коккина и проникший на Русь через посредство южнославянских афонской и тырновской книжных школ (тем самым присутствие в рукописи следов этого формуляра ставит под сомнение надежность этой рукописи как свидетеля дофилофеевской практики, что заставляет исключить ее из обобщающей картины, несмотря даже на то, что она может все еще содержать те или иные дофилофеевские особенности; по той же причине нами систематически не исследовались и рукописи младше XIV в., хотя и в Служебниках XV–XVI веков, многочисленные примеры чему указаны ниже, можно встретить те или иные тексты, характерные для славянских редакций литургийных формуляров, старших XIV века). Этот анализ был выполнен с использованием всех известных ныне древне-русских Служебников XIII–XIV вв., формуляры ЛВВ и/или ЛИЗ в которых еще не носят следов влияния «Диатаксиса» патриарха Филофея и переводов тырновской книжной школы. Выявленные особенности были сопоставлены как с данными греческой (и отчасти грузинской) рукописной традиции, так и с данными южно-славянских рукописных Служебников, начиная с древнейшей сохранившейся рукописи – фрагментов глаголического Синайского Служебника XI в. |
| XIII век был отмечен и в западнославянском и в восточнославянском обществе попытками духовенства действовать именно в этом направлении. Первые шаги к объединению всего духовенства под руководством иерархов, оказались здесь и там во многом схожими. Однако лишь на западнославянской почве эти попытки увенчались успехом. На протяжении XIII–XIV вв. права патронов были значительно ограничены, княжеская десятина превратилась в особый налог с населения в пользу Церкви, образовалась единая организация духовенства, обладавшая самоуправлением и подчиненная в первую очередь не частным патронам или светской власти, а собственной иерархии. Иное положение сложилось в восточнославянском ареале. Правда, и здесь произошли некоторые изменения по сравнению с предшествующим периодом. Так, княжеская десятина перестала быть главным источником содержания Церкви, но ей на смену пришел не постоянный налог с населения в пользу Церкви, а произвольно назначавшаяся патроном руга. Однако главное — зависимость духовенства от патронов и опека со стороны светской власти продолжали традиционно сохраняться и на территории Украины и Белоруссии, и на территории России до XVI в. На первый взгляд ясно, что успеху католической Церкви в западнославянских странах способствовало наличие готовой, полученной из Рима программы борьбы за церковные «свободы», и активная и постоянная поддержка папства. Однако поверхностность такого объяснения станет ясной, если учесть весь комплекс изменений, происшедших в странах Центральной Европы в XIII–XIV вв. Ведь в этот период складываются самоуправляющиеся сословные структуры не только духовенства, но также и светских феодалов, горожан и (в ограниченных размерах) крестьян. Именно наступивший общий кризис системы институтов раннефеодального государства, недовольство всего общества, и особенно светских феодалов, нежелательной опекой со стороны государственной власти дали возможность церковной иерархии осуществить свою программу. Разумеется, наступление такого кризиса было ускорено разносторонним культурным влиянием западноевропейских стран на западнославянское общество. Но влияние это исходило не только из Рима и в целом не было конфессионально окрашено. Роль Рима проявилась в том, что Церковь первой сумела воспользоваться создавшейся ситуацией. На территории Восточной Европы в XIII–XIV вв. не было условий для возникновения подобного кризиса. В руках государственной власти еще находился огромный фонд земель, частное землевладение было слабо развито, а светские феодалы через институт кормлений были тесно связаны с системой государственной эксплуатации. Поэтому стремления Церкви к независимости здесь не могли получить поддержки общества. |
| Ист.: Абрамович Д. И., ред. Жития святых мучеников Бориса и Глеба и службы им. Пг., 1916. С. 56; Успенский сб. XII-XIII вв./Изд. подгот.: О. А. Князевская и др. М., 1971. С. 62; ПСРЛ. Т. 6. Вып. 1. Стб. 197; Т. 7. С. 341; Т. 25. С. 7. Лит.: Присёлков М. Д. Рус.-визант. отношения IX-XII вв.//ВДИ. 1939. 3(8). С. 98-109; он же. Очерки по церк.-полит. истории Киевской Руси X-XII вв. СПб., 20032. С. 71, 74; M ü ller L. Zum Problem des hierarchischen Status und der jurisdikationellen Abhängigkeit der russischen Kirche vor 1039. Köln, 1959. S. 22-26; Поппэ А. В. Русские митрополии К-польской Патриархии в XI ст.//ВВ. 1968. Т. 28(53). С. 85-108; 1969. Т. 29(54). С. 95-104; Щапов Я. Н. Государство и Церковь в Др. Руси, X-XIII вв. М., 1989 (по указ.); Макарий. История РЦ. Кн. 2. С. 32, 238, 462; Назаренко А. В. Митрополии Ярославичей во 2-й пол. XI в.//ДРВМ. 2007. 1(27). С. 85-103; он же. Др. Русь и славяне: Ист.-филол. исслед. М., 2009 (по указ.); Цукерман К. Дуумвираты Ярославичей: К вопросу о митрополиях Чернигова и Зб. праць на пошану П. П. Толочка. К., 2008. С. 40-50; Карпов А. Ю. Рус. Церковь X-XIII вв.: Биогр. слов. М., 2016. С. 307-308. М. В. П. Иконография Перенесение мощей св. Бориса. Миниатюра из Радзивиловской летописи. Кон. XV в. (БАН. 34.5.30. Л. 106 об.) Перенесение мощей св. Бориса. Миниатюра из Радзивиловской летописи. Кон. XV в. (БАН. 34.5.30. Л. 106 об.) Образ Н., возможно, присутствует среди изображений духовенства в композициях, посвященных торжественному перенесению мощей святых князей-страстотерпцев Бориса и Глеба в 1072 г. в новую церковь в Вышгороде, построенную кн. Изяславом Ярославичем. Наиболее раннее отображение этот сюжет получил на миниатюре из Сильвестровского сборника 2-й пол. XIV в. (РГАДА. Ф. 381. 53. Л. 152 об.; ср. также: ГИМ. Увар. 628; XVI в.), однако из духовных лиц здесь представлен лишь архиерей (вероятно, Киевский митр. Георгий) в сопровождении диакона. В Радзивиловской летописи кон. XV в. (БАН. 34.5.30) сюжету перенесения мощей св. князей Бориса и Глеба в 1072 г. |
| К группе традиции «византийской литургической периферии» относится и древнерусская традиция до конца XIV в. 5 В этот период истории развития русского богослужения на Руси использовался Студийский Типикон в редакции Константинопольского патриарха Алексия Студита 6 , но многие чинопоследования имели те или иные особенности, не отражённые в классических константинопольских источниках. Целый ряд особенностей присутствовал в том числе в чинах Божественных литургии св. Василия Великого и Иоанна Златоуста 7 и Преждеосвященных Даров 8 . На рубеже XIV–XV в. Студийско-Алексиевский устав и старые редакции древнерусских богослужебных книг были вытеснены Иерусалимским уставом и новыми редакциями книг, появившимися на Руси в ходе так называемого второго южнославянского влияния; в частности, чины литургии были приведены в соответствие константинопольским образцам того времени, а основным документом, регламентирующим все детали совершения полной литургии, стал «Устав Божественной литургии» (Διταξις τς Θεας λειτουργας) патриарха Константинопольского Филофея (Коккина). Тем не менее в течение XV–XVI вв. некоторые из особенностей древнерусских литургийных формуляров старше XIV в. так или иначе сумели вернуться в русские рукописи (и затем первопечатные издания) Служебника послефилофеевской эпохи. Только в середине – второй половине XVII в. в ходе богослужебной справы того времени 9 эти особенности были окончательно исключены из русских литургических книг; старообрядческие и единоверческие издания сохраняют лишь малую их часть. 2. Комплексы молитв во время причащения священнослужителей в древнерусских Служебниках XIII–XIV в. Среди особых текстов дофилофеевских русских Служебников – целый ряд молитвословий, предназначенных для чтения священнослужителями во время причащения; в древнейших русских Служебниках эти молитвословия уже составляют устойчивую часть литургийных формуляров. По полному корпусу выявленных к настоящему времени дофилофеевских древнерусских Служебников 10 известны 14 молитв при причащении священнослужителей (включая тропарь Вечери твои таини и исключая краткие формулы, не являющиеся молитвами 11 ). Вопреки ожиданиям, большинство их отсутствует в том списке из 28 аналогичных молитвословий, который приведён в упомянутой выше статье Р. Тафта. Среди этих 14 молитв 5 известны по единичным рукописям 12 и поэтому не могут претендовать на то, чтобы считаться отражением стабильной богослужебной традиции. Оставшиеся 9 молитв имеют следующие инципиты (большинство из них в рукописях может несколько варьироваться): |
| О нетленных и прославившихся исцелениями мощах А. говорится в хождении Игнатия Смольнянина (1389-1393): «И идохом в монастырь святаго Афонасия патриарха, ему же вдала посох на патриаршество святая Богородица, и целовахом мощи его в теле» (Книга хожений: Записки рус. путешественников XI-XV вв. М., 1984. С. 102, 114). Ист.: BHG, N 194-194f.; Пахимер. II 13-16, 23, 27; III 24; IV 34-35; V 2, 7; VII 8, 23, 35; Григора. VI 5, 7; VII 1, 9; Афонский патерик. Ч. 2. С. 301-312; Пападопуло-Керамевс А. И. Жития двух Вселенских патриархов XIV в., св. Афанасия I и Исидора I//ЗИФФ. 1905. Ч. 76. С. IV-VI, 1-51; Delehaye H. Mélanges d " hagiographie grecque et latine. Brux., 1966. (SH; 42). P. 130-149; Τσμης Δ. Γ. Ιωσφ Καλοθτου συγγρμματα. Θεσσαλονκη, 1981. Σ. 453-502. Лит.: Talbot A. -M. The Patriarch Athanasius (1289-1293; 1303-1309) and the Church//DOP. 1973. T. 27. P. 13-28; Boojamra J. L. Church Reform in the Late Byzantine Empire: A Study for the Patriarchate of Athanasios of Constantinople. Thess., 1982; idem. The Church and Social Reform: the Policies of Patriarch Athanasios of Constantinople. N. Y., 1993; Барабанов Н. Д. Борьба внутри византийской Церкви на рубеже XIII-XIV вв.//Античный и средневековый город. Свердловск, 1981. С. 141-156; он же. «Слово» Феоктиста Студита и распространение исихазма в К-поле в 30-е годы XIV в.//ВВ. 1989. Т. 50. С. 139-146; Pavlikianov C. The Medieval Aristocracy on Mount Athos. Sofia, 2001. P. 44-46, 77. Н. Д. Барабанов, О. В. Л. Гимнография. Из греч. рукописей известны 13 канонов А., из к-рых 11 атрибутируются Феоктисту Студиту и 2 - иером. Игнатию (Ταμεον. Ν 125-136, 854. Σ. 64-67, 272). Акростих имеет лишь один из канонов Феоктиста 4-го гласа: «Τατα λιγανει σ δμως σ γλττ, Αθανσιε» (Так взывает к тебе раба языком своим, Афанасий). Ни один из канонов не вошел в печатные богослужебные книги. В совр. богослужебной практике правосл. Церквей последование А. не поется. В печатных Минеях, используемых ныне в греч. Церквах, под 28 окт., по 6-й песни канона утрени, помещено упоминание А. без синаксаря (Μηναον. Οκτβριος. Σ. 289). |
| Система пентархии (по аналогии с пятью чувствами человека) просуществовала вплоть до 1054 года. С отпадением Рима Константинополь окончательно встал на первое место в ряду патриархатов, что вполне соответствовало его положению как центра восточного православия. Национальные автокефальные Церкви образуются лишь в период XIII - XIV вв. на фоне ослабления Византийского государства. В поздневизантийский период автокефалией пользовалась Грузинская Церковь. Вслед за политической независимостью Болгарского и Сербского царств последовало не только провозглашение автокефалии национальных Церквей, но и признание Константинополем новоизбранных патриархов Болгарский и Сербской Церквей. Вследствие турецких завоеваний конца XIV - XV вв. новообразованные патриархаты прекратили свое существование. Константинопольский патриарх, получив от турецкого султана права и привилегии, стал для покоренных христиан Востока не только духовным, но и светским владыкой. Древние патриархаты Востока оказались на оккупированных территориях. С середины XV столетия Россия, окончательно освобождаясь от татаро-монгольского ига, встает на путь автокефалии своей национальной Церкви. Этому способствовала и подписанная Московским митрополитом Исидором Флорентийская уния, отвергнутая духовенством и народом России. Изгнание из России греческого митрополита-униата, последовавшее вскоре после этого падение Константинополя, привело к провозглашению автокефалии Русской Церкви в 1448 году. После этого события Константинопольскому патриархату понадобилось фактически полтора столетия для того, чтобы признать русскую автокефалию. Лишь в 1589 году Константинопольский патриарх Иеремия II, подтверждая автокефалию Русской Православной Церкви, ставит первого Патриарха Московского Иова. С этого времени и по сей день Русская Православная Церковь является единственной Поместной Церковью, действующей в рамках своего национального государства уже более четырех столетий. Все прочие национальные Церкви образовались в течение XIX - XX вв. вследствие национально-освободительных движений на Балканах, а также военного вмешательства русского оружия в защиту православных Востока. В ХХ веке из лона Русской Церкви выделяются Церкви Польская, Чешских земель и Словакии и Американская. |
| Центавры, драконы и вообще звериная орнаментика в эпоху XIII–XIV вв. находила широкое применение в западно–европейском искусстве, а также и на Севере Европы. У нас мы видим ее в архитектуре Владимиро–Суздальской. Откуда же появился псковский хорос? Прежде, чем ответить на этот вопрос, мы должны принять во внимание другие однородные с ним памятники у нас в России. К числу их относится хорос музея Императорской СПб. Духовной Академии XIII–XIV вв. 4 . Другой такой же хорос в 70–х годах XIX в. находился в Новгородской церкви св. Никиты великомученика. Архиеп. Макарий в своем описании церковных древностей Новгорода 5 сообщает, что хорос этот, по преданию, первоначально находился в монастыре препод. Антония Римлянина, и что он принадлежит к числу церковных утварей, привезенных препод. Антонием из Рима. В 70–х годах он приобретен был в Москву Ю.Д. Филимоновым, а в настоящее время находится в богатом собрании М.П. Боткина. Указанный голос предания важен для нас в данном случае особенно потому, что он указывает на западное происхождение хороса. В музее Императора Александра III в СПб. (зал XXI) хорос – сходный с хоросом СПб. Дух. Академии; сходство заключается не только в общем строении, но и в деталях; те же многочисленные изображения святых в виде больших деисисов вокруг всего хороса, те же центавры в нижнем полушарии и в кружках, соединяющих парагоны, цепей, тот же готический орнамент в роде буквенного; различие их – в размерах: академический гораздо больше музейного. Небольшой хорос, приблизительно такой же, как и псковский, находится в новгородском Зверине монастыре. с Деисисом и центаврами. Все эти хоросы, как видно, идут из Новгорода 6 ; к ним относится и псковский; в других местах России, кажется, нет их. Явление, заслуживающее особого внимания. Все они сделаны из одинаковой спруды; все имеют сходные архитектурные формы, сходную декоративную орнаментику, сходные иконографические фигуры и различаются лишь по величине и количеству иконографических и декоративных фигур. Хотя общая форма таких хоросов известна была в Византии, но прямых следов Византии в обработке наших хоросов нет. |
|
|
